***
Оставшийся вечер дня нашего обмена мы провели в спальне — к счастью, с нами никто не связывался, потому быть не собой не было нужды — и сперва я отчиталась перед Линн о своих разговорах с ее лучшими друзьями, чтобы она никоим образом не выпала из темы. А уж потом ее прорвало: начала она с описания дня, а закончила тем, что выбило меня из колеи. — Тебе необходимы друзья! — Но у меня есть… — По переписке?! Ты можешь посидеть с ними в кафе? Сходить по магазинам? Обняться? А потом, за всё это время на твой телефон не пришло ни единого сообщения от твоих друзей, — Линн сделала кавычки пальцами. — У нас заведено общаться в неурочное время, — повела я плечами, покрепче вцепившись в матрас кровати, — и потом, не так это просто… — Ты почти ни с кем не контактируешь, — сестра как-то очевидно напряглась и отвела взгляд в сторону, — после встречи с Дейком, я просто подумала, он обеспечивает реакцию тем, что просто не сдается, понимаешь? В конце концов, я не была Линн, я была тобой, а он всё равно увязался. Здорово, мы дошли до того, что мне нужно брать пример с него? — И потом, мне кажется, будь в реальности у тебя друзья, ты бы не так цеплялась за то, чтобы меняться со мной? И ведь быть общительнее для тебя не так сложно, ты хорошо справляешься с этим, будучи мной. «Нет, это отнюдь не та причина, по которой я меняюсь с тобой», — я проглотила эти слова. Казалось, ногти рискуют сломаться от того, с какой силой я впиваюсь. — Армин говорил, что видел тебя с Пегги. И я вспомнила, что вы были в одной команде по ориентированию, — Линн снова внимательно посмотрела на меня, я знаю, она делает это из своего вечного побуждения помогать, — не то чтобы я одобряла дружбу с Пегги, но ты пишешь, а в ее статьях тоже немало выдумки, — тут ее взгляд стал недовольнее, — в общем… — Хорошо, — отрезала я, — хорошо, я попытаюсь контактировать больше. Линн внезапно улыбнулась на это. А про признание Кентина я ей так и не поведала. Наверное, к лучшему. Если бы она узнала — страшно представить непосредственно реакцию и ее возможное смущение. Потому на следующий день она контактировала со всеми как ни в чем не бывало. И день мог быть хорош и ничем не омрачен, но мы обе — вместе с доброй половиной класса — забыли о домашнем задании, заданном Фарэзом. Наверное, к нашему счастью среди тех, кто не сделал, оказался староста, вызвавший всеобщее негодование, который выступал крайне активно и вместе с Мел они выцепили нам отсрочку на день. Впрочем, Линн рисковала забыть о домашнем задании снова, потому что Натаниэль после всей той истории, превратился в человека, умеющего действительно удивлять. — Словом, я решил завести кота, — его янтарные глаза буквально светились, в нынешнем Нате не узнавался тот напряженный, угнетенный подросток, которым он был неделями ранее, — как я всегда и хотел! Теперь никто не мешает, а у меня самого нет аллергии на шерсть. Линн, конечно, тоже рада это слышать. — Я подумал, не хочешь составить мне компанию? — сестра смотрит на него округлившимися глазами, совершенно не ожидавшая такого поворота. — Завтра, например? Сегодня домашка Фарэза. Тем не менее, Натаниэль остался всё равно собой — ответственность это одна из его никем не привитых ему черт. Линн, естественно, не раздумывая согласилась, и я уверена, в отличие от Ната была готова пойти и сегодня. Их отношения вернулись довольно быстро в норму, поскольку староста, во-первых, избавился от гнета, во-вторых, нашел в себе силы извиниться перед Линн. Извиниться и поблагодарить за вмешательство. Однако того же не скажешь об отношениях Амбэр и Линн — всё осталось, как и прежде, по сути, как и между Касом и Натом, хотя Кас отыграл в этом отнюдь не последнюю роль. Так вот, отношения с Амбэр не улучшились. Амбэр вообще казалась сбитой с толку, она даже не нахваливала Кастиэля, как могла бы, учитывая произошедшее. Вероятно, ситуация далась ей непросто. Может, даже не далась.***
Пегги выглядела снова подавленной: если подумать, выходило так, что после возвращения Дебры, карьера ее как журналистки стала стремительно тонуть. Тогда она отвратительно обманулась, сейчас в истории с Натом не сумела ощутить всю серьезность и первым делом думала об очередном громком заголовке. Так что да, сейчас в их редакторской коллегии не лучшие времена. Энри со своей девушкой сидят в стороне, негромко шушукаясь, пока сама Пегги смотрит пустым взглядом в пространство, не ведя никакой бурной деятельности. — Честно говоря, — шепчет Мария, — я не знаю, что тут еще можно сделать, — под сказанным она подразумевает то, что они с Энри продолжают оставаться с Пег, выискивать и доносить информацию. Но что им делать, если Пегги ничего с информацией не делает? — Всё еще надеюсь, что это временно, — он отводит взгляд в сторону, колеблясь, не было ли решение остаться — ошибкой. Но Марии, его девушке, кажется, и впрямь стало интересно в последнее время. Пегги не обращает никакого внимания на их шепотки, ровно до того момента, пока не раздается стук. Ровно до того момента, пока не стучу я. — О, — Энри своими светло-коричневыми, напоминающими капучино, глазами несколько удивленно смотрит на меня, стоящую на пороге, — эм, ты… Мы уже виделись, он, конечно, знает меня. Но в то же время, как и все в этой школе — он знает Линн, потому что она явно заметная и шумная и ее сложно не знать. — Линн? — всё же первым, ожидаемо, вспоминается ее имя, — Нил? Тогда Пегги встает и смотрит. Могла бы удивиться, но слишком подавлена, отвечает: — Нил. Энри пропускает меня внутрь, возвращаясь к девушке. Их шушуканья не прекращаются, похоже даже, что они настроены уже уйти. Главная же журналистка возвращается на свое место, я просто плетусь за ней. Честно, плана особо не было. Я лишь попыталась в инициативность, вот и всё. — Зачем пришла? — Не похоже, что работа идет у вас полным ходом, — самое глупое, что я могла сказать, я и сказала. Энри и Мария шептаться перестали, с интересом посмотрели перед собой. «А ты хочешь помочь? Записаться в наши ряды?», — именно этого ожидали мы трое. И именно этого Пегги говорить не стала. Пегги даже не стала шутить о ревизии с моей стороны. Вообще окинула взглядом и сникла снова. Я понимала, что дела плохи. Ее «сотрудники» это тоже понимали, мы даже поймали взгляд друг друга и именно тогда Энри заговорил снова. Но Пегги просто кивнула, отпустив их. Мы остались вдвоем. Оставалось понять, возлагали ли на меня надежду или просто оставили на откуп? Поход с Натаниэлем в зоомагазин не особо задался — потому что они были втроем. И втроем это не со мной, по очень очевидным причинам, а вместе с Амбэр. Держаться вдали от брата ей не хотелось и ее, конечно, возмущал тот факт, что он позвал Линн для столь важного мероприятия. Это действительно важно, животное меняет привычный ритм жизни и вообще сам этот факт — принятия решений самостоятельно, без советов с родителями, ощущался иначе. Это потому Амбэр Кастиэль и привлекал. Он был уже давно как независим от родителей, над ним не было постоянного надзирательства. Потому Кас казался другим, отличающимся. И он им действительно был. Но более того, у него была свобода — то, что Амб могло лишь сниться. То, что теперь было и у Натаниэля тоже. Да, у Амбэр определенно были причины не благодарить Линн за происходящее — Нат теперь был не на одном уровне с ней, а на одном с Касом. Вышло, что он лишь отдалился. Не просто от семьи, но и от Ам тоже. Так что она не могла не навязаться в зоомагазин, не могла не высказывать свое мнение, независимо от того, спрашивали ее или нет. Не могла не раздражаться с Линн, у которой, почему-то, получалось взаимодействовать с ее братом намного лучше ее самой. Может быть, ей стоило просить Линн порвать с братом, а не гитаристом. Интересно, как бы тогда обернулось всё? Словом, ревность ее была довольно звериная и отнюдь не рациональная. Хотя где-то внутри грел взгляд Натаниэля, обращенный со всей нежностью к пушистым котятам, а не к той же Линн. Всё же не так он с ней и близок. Может, никогда «так» и не будет. А Пегги к чувствам вернул труд. Причем не ее обычный, сочинительский, а возникший неожиданно, с параллели. И нет, не ее Энри. — Как хорошо, что в школе еще кто-то есть, — Джад. Он постучался и, открыв дверь, сказал это с порога. Потом спутал меня с Линн, что было вполне ожидаемо и очень попросил помочь ему с садом. Интересно, знал ли об этом его одноклассник, Энри, когда попросился уйти некоторое время назад? Частая ли это практика у клуба садоводства — всех свободных вербовать на время? Словом, отвертеться не сумели, Джад сильно старался и даже выдал нам форму: резиновые сапоги, фартук и перчатки. Так с ней и разговорились. — Честно говоря, — Пегги начала диалог сама, — убивая этих вредителей, я чувствую умиротворение. Словно это все мои проблемы, — она яростно прыснула на очередное неугодное насекомое. — В прошлой нашей школе, хотя мы и жили в городе побольше, — ответила ей я, порадовавшись тому, что додумалась убрать волосы вверх, — не было сада, соответственно и клуба садоводства. — Ага, зато был класс флейты, — журналистка кивнула, — знаю. Спрашивать, откуда, я не стала. Это меня не удивляло. — Я думаю, здорово, что в Свит Аморис есть сад. Это словно маленький оазис спокойствия, — на последнем я, правда, дернулась некстати припомнив ситуацию с Кентином. Да, Нил, оазис спокойствия — тебе ли говорить? Пегги рассмеялась: — Звучишь как Виолет, — и призадумалась, — если подумать, вы даже похожи. Прячитесь по таким вот «оазисам», как… маленькие кролики. — Кролики? — я усмехнулась. Я не подумала, это может быть снова болезненной темой, ведь тогда Пегги тоже не так трактовала то, что собирались сделать наши учителя с ними. Хотя наихудшее в этой ситуации то, что это — вроде как — моя вина? Но Пегги наживку не проглотила, а отбилась совершенно внезапным: — Да, как кролики, может, потому, — она сдула челку, сосредоточившись на насекомых, — Лизандру ты и нравишься. Впервые в жизни я действительно подумала, что между мной и Линн нет никакой разницы. — В смысле? — Он любит кроликов, ты не знала? — на лице Пегги не было ни смущения, ни лукавства. А я, честно говоря, не имела ни малейшего понятия, как реагировать. В то же время, меня удивляли ее познания в предпочтениях наших одноклассников. Да уж, она проныра, не то слово. — Я скорее пытаюсь понять, почему ты решила, что я нравлюсь, — это далось как-то тяжело, — Лизандру? — Ну ты одна из немногих с кем он контактирует больше, чем кивком или одним словом, — не в том смысле. Не в том смысле, Нил! Романтические истории сестры скоро совсем вскружат мне голову. — Такая химия, — выдает Пегги и тут же чихает, я опять грозилась истолковать ее неверно, — кстати, — вдруг она заговорчески глянула на меня, — у нас скоро учительница новая появится… Интересно, тоже не сможет совладать с классом, как Фарэз? — Учительница химии? — я быстро сообразила, что ее натолкнуло на это признание, потому поспешила спросить, — почему тогда не пишешь об этом? Пегги повела плечами. Я поняла отчетливо, что сейчас, эта работа в саду, не требовала от нее никакой ответственности — мы не числились в клубе и потому нас бы никто не отчитал, выполни мы работу некачественно. А ее деятельность как журналистки — это и ее же ответственность. И она устала. — Думаю, — тогда вспыхнула мысль в моей голове, а помимо этого возникло срочное желание начать новую главу «Сладкой жизни Линн», — тебе есть чему поучиться у Джада в таком случае. — То есть? Тому, чтобы запрягать работой тех, кто шатается без дела? — Вполне, — я улыбнулась и четко осознала, что будет происходить.***
— Ну что, они приняли Ракету? — после того похода в зоомагазин Линн всколыхнула всю школу. Прежде всего, теперь Нат стал действительно видимым для всей школы. И если реакция ревности была вполне ожидаемой от признавшегося (пусть мне) Кентина, то остальные ребята удивили. И таким нехитрым способом Армин просто предложил пойти и с ним в зоомагазин. Армин всё сделал просто: предложил и так же легко купил хорька. Хорька, которого притащил на следующий день, которого они втроем с Алекси ловили. И вот сейчас Линн смеялась с этого, разговаривая с ним по телефону. Прежде всего, Армину предстояло таки встретиться с реальностью и признаться в своей спонтанной покупке животного родителям. В первый вечер, как он притащил хорька, он это скрыл, но после того, как его брат всё выведал — деваться стало некуда. В этом плане все снова втихую завидовали освободившемуся старосте — ему-то купленную кошку скрывать не пришлось и не придется. Купил Натаниэль ее во второй свой поход и на этот раз Амбэр смела возрадоваться и, знай она, как так вышло — может быть, стала бы относиться к Армину лучше. Изначально Натаниэль снова планировал вернуться с Линн, но ревность Армина, которая, как минимум, для меня теперь была очевидна — не позволила такому произойти. Более того, думаю, именно потому Армин и купил хорька сразу, приметив — из некого первобытного чувства показать, что он не такой как Нат. Ему не нужно думать, и спрашивать — тут тоже — не нужно. Повезло человеку с родителями, в общем-то. Линн опять на что-то звонко рассмеялась. Я сверилась с часами: шла сорок четвертая минута их разговора. Я считаю время, да. Но длительность разговора тоже как показатель близости? — Да, хорошо-хорошо, — ответила она, уняв смех, — я совсем не против проведать Ракету в ближайшее время. В отличие от меня, будь тут Роза — она бы с Линн три кожи сняла. Потому что, во-первых, Линн неосознанно флиртует, во-вторых, они, опять же, не совсем осознанно друг другу нравятся. В-третьих, признание Кентина. Оно было очень хорошим звоночком о том, что действительно происходит вокруг Линн. Хотя даже мне сложно установить ее близость с остальными парнями. Кас держится особняком по жизни и слишком скрытен, чтобы открыто проявлять симпатию. Лиз в данной ситуации похож на друга, с той лишь разницей, что он скорее осторожен и крайне уважителен к чужим чувствам, чтобы навязывать свои. Чего не скажешь о Кентине, но с этим уже довелось разобраться мне. Нат — темная лошадка. По правде говоря, как бы он недолюбливал Кастиэля, между ними общего тоже, на поверку, много — он точно так же держался в стороне. Только после того, как он освободился от гнета отца, и мне, и даже Линн удалось заметить одну простую вещь — у него не было друзей всё это время. В частности, среди парней. Кас и Лиз — группа, близнецы привязались к Кену. Спутницей Ната по большей части являлась Мелоди, хотя их отношения не похожи на дружеские, если брать в расчет, как Мел злится всякий раз, если со старостой контактирует моя сестра, например. И вот его отношение к моей сестре действительно отличается от его же отношения к Мелоди. Отсюда назревает вопрос: закономерно ли приревновал Армин? — Тогда да, спокойной… Что? Ну нет, не вздумай! На секунду мне показалось, что Армин действительно рядом с Линн, как тогда на вечеринке Амбэр. Сидит с ней. Совсем близко. — Уверена, даже Ракета оценит, если ты будешь ночью спать, — поучительно и как-то вкрадчиво отвечала она. — Это вызов? Ну-ну, ты смотри, возьму и уложу! Как? Руками Алекси, например! Если я правильно отследила логику разговора, то Армин предпочел бы ее физическое присутствие, а не упоминание его брата. Но в конце концов, наверное, эта ее недогадливость ему тоже нравится. Честно говоря, Армина я тоже не до конца понимаю. Он ведет себя играючи постоянно, и потому отследить за этим его (не)серьезность не совсем просто. Трубку она положила ровно час спустя от того, как взяла. Самый долгий их разговор по телефону.***
Мне Пегги насчет учительницы не наврала — могла действительно написать статью. Но не стала и мой — план — совет нашел свое воплощение: — Раз ты везде суешь свой нос, — она уставилась прямо на Линн, не отводя своих синих, темных глаз, — может, тебе взяться и написать статью? На счастье Линн это происходило не один на один: всё это слышали близнецы, Розалия да Ирис. Я стояла неподалеку, тоже слышала, но это не моя история. — Предлагаю сделку! — конечно, быстрее всех загорелся именно геймер — принимать вызов это, наверное, его второе имя. — С нас статья к завтрашнему дню, с тебя — не уходить с поста главредактора, идет? Они не знали. Алекси, Роза, Ирис знатно опешили. Я — знала. Линн — уже давно, не отдавая себе отчет, действовала в связке с Армином. «И кто тут еще был кроликом?», — эту глупую мысль я поспешила отогнать, но правда была такова, что именно она первая поддержала энтузиазм Армина, как он до этого не бросил ее в одиночестве с вызовом Пег. На то был расчет. Пегги согласилась. — Ты ведь видела? — она выловила меня почти сразу. — Нет, Нил, серьезно: я еще ни разу не пожалела о том, что сказала тебе на соревновании по ориентированию и готова повторить снова, но ты реально мне нравишься. — Ты это придумала сама, — я повела плечами, потому что, боюсь, знай Пегги о моем воздействии — я бы нравилась ей в сотню раз сильнее, и неизвестно из-за чего больше: изобретательности или «способностей». — Не без тебя, — на меня она посмотрела так же прямо, как бросая вызов ранее Линн, — в любом случае, надеюсь, что именно ты будешь моей напарницей на уроках новой химички. Может, всё-таки, нас действительно притянуло к друг другу: в моей истории я не знала куда деть нечетного ученика, ведь без меня так получалось, так что создала трио с Виолет, Шарлотт и Пегги. Я не думала о себе в тот момент, не думала, что одна из них — непременно — станет моей напарницей, потому что в реальности в нашем классе четное количество учеников. Линн я не стала мучить и отправила в пару к Розе, но основной моей идеей было объединить взрывную пару для взрывных последствий. Армина и Амбэр. И взрыв им удался. Так что теперь урок сорван, а написанная моей сестрой, Розалией, Ирис и близнецами статья — под ударом. Может быть, общение с уверенной, изворотливой и лукавой Пегги так повлияло на меня и на остросюжетность моих выдумок, может, мне просто необходимо было почувствовать чуть больше собственной власти и силы в жизни. И пусть не всё идентично с моими выдумками, даже нынешнее решение моей сестры, которое она совершит — вписывается.