***
— …тебе нравится Армин? — желтые глаза Розы показались на мгновение самым настоящим пламенем. Линн опешила. — Это… так заметно? Одноклассница помедлила с ответом: — Ну, если честно, всё на место расставила история с пикником. Когда я расспрашивала Алекси, как эта история возникла вообще — в смысле, он же первый заговорил о прогулке во дворе, а ты уже упомянула пикник, то он поведал, что услышал это из твоего разговора с его братом. Линн стало еще более неловко. Неужели, всё так очевидно? Нет, конечно, с Армином по итогу она проводит очень много времени: все эти сцены, что им довелось пережить, особенно его поддержка в период выяснения отношений с Натом… Линн комфортно с Армином. Комфортно как ни с кем другим. — Словом, надо ковать железо, пока горячо, — Роза и не думала сводить взгляд со стушевавшейся Линн. — Но… Как?! — Погоди, ты же сама сказала, что Армин подтвердил — у вас свидание и по сути вышло даже так, что это он предложил отдельный пикник. Ах да, если хочешь знать мое мнение, то стоило еще тогда спросить — свидание ли это, — девушка едва нахмурилась, после снова вернулась к исходному состоянию — твердой решительности, — я вообще считаю, что и в зоомагазине у вас было сви… — Роза! — Что, хочешь сказать, будто не так? Между вами давно что-то происходит. Тогда Линн вспомнила вечеринку, завершение которой особенно теплом отзывалось в груди — она лежала у него на плече? Кажется, будто это сон. Так давно было. И теперь этот момент, когда он пытался, что? Поцеловать ее? Сердце пускается в бег. — И потом, Армин один из немногих, кто способен противостоять Амбэр. — Это верно, — Линн задумчиво окинула взглядом столешницу. — Но что ты предлагаешь? — Предлагаю спросить его снова в лоб. — Р-роза! — Ты можешь сколько угодно препираться, но видимо это лучше всего работает с ним, — едва ли Роза хорошо понимала Армина, но уверенно тыкала пальцем в небо, выдавая это за авторитетную мысль. Кто бы знал, что в итоге активизировала того именно… ревность? Линн немного помялась: — Но мне в любом случае нужно время… — На что? На окончание школы? — Что? Нет! На то, чтобы настроиться… Ну знаешь, — только сейчас Линн перевела на подругу смущенный взгляд, — подходящий момент и всё такое. Розалия закатила глаза, и, не выдержав, предостерегла, мол, мало ли какие проворные девчонки с ним в сети якшаются — того гляди, опередят ее. Эти все мысли так прочно засели в ее голове, что прибытие новенькой поначалу впечатлило совсем не так сильно, как ожидалось. Хотя Прие удалось поразить с первого урока: и простым нравом, и приличной образованностью по части темы урока. Кажется, у Фарэза появится любимица. — Твоя сестра, — за обедом в очереди ко мне пристроилась Пегги, — кажется, тоже сделала выводы из своего поведения, как я, а? — Ты это о чем? — не отрываясь от выбора еды, спросила я. — Она на сей раз не так прытко сует свой нос, чтобы разузнать что-то о новенькой, — Пег оглянулась в сторону сестры — та сидела с о чем-то активно болтающими Алекси и Розой. Неизменно. — Возможно, твоя статья носила исчерпывающий характер, — я положила на поднос салат с оливками, — не думаешь? — О боги, — Пег слегка ударила меня в бок, — а ты, оказывается, весьма язвительна! Не думаешь посоревноваться с Кастиэлем? Я закатила глаза. — Ну же, не становись опять занудой, — Пегги взяла кусок пирога со шпинатом, — в тебе куда больше огня. Но Пегги была права, и дело не в моем «огне», а скорее том, что Линн интересовалась Прией постольку-поскольку. Постольку-поскольку до определенного времени. В то утро она решила, что дома — где Армину уже довелось быть — о сосредоточенности речи не идет. Пришлось тащиться в библиотеку, ибо там они не пересекались еще ни разу — очевидно, учеба никогда не была интересом ни близнецов, ни их родителей. Во всяком случае, последних явно волновала недостаточно, чтобы они были строги к Алекси и Армину по части оценок. Даже несмотря на то, что это был выпускной класс. А от такого дрожь всех берет. Впрочем, библиотека очков сосредоточенности не прибавила, зато — пищи для размышлений. За одним из стеллажей Натаниэль вовсю советовал Прие книги так, будто был отлично осведомлен в ее вкусах, но что любопытнее — Прия действительно открыто и благодарно воспринимала рекомендации. Линн как-то некстати припомнила, что нам он тоже устроил экскурсию по библиотеке, но атмосфера ей помнилась совершенно иной. Словно сейчас — ближе, теплее? Хотя это был всего лишь староста: во-первых, он должен так дружелюбно вести себя с новенькими (кстати, Линн стало интересно, в каком бешенстве это наблюдала бы Мелоди?), во-вторых, даже если ему симпатична новенькая — это не беда Линн. Это Нат, который Линн не интересует в том отношении, в котором интересует Армин. Так ее ядовитая ревность, ее мрачные опасения сошли на нет.***
Роза атаковала Линн везде и всегда, так что даже если бы Линн хотела забыть о своих чувствах к Армину — не смогла бы. В один из таких разговоров у лестницы на первом этаже их застал Лизандр. Он всегда был бесшумен и учтив, но на этот раз не совсем. — Вы не поверите, — только они завидели его, начал он, — я снова потерял свою записную книжку, а она мне очень нужна. Розалия снисходительно покивала, дескать, ну что ты, вполне себе верим. А Линн уже была готова броситься на поиски, Розе пришлось буквально ту удерживать. Лиз в свое время смотрел, глаз не отводя. Он застал кусок их разговора, который каким-то неприятным осадком омрачил его на уровне солнечного сплетения. Будто Кас струсил пепел с сигареты. — Я тоже буду искать, — напомнил он о себе, прежде чем таки уйти — не хотелось разгневать девушку брата, а было видно, как она томится в нетерпении. Он не выхватил имени того, о ком шла речь, но подтекст был таков, словно о признании. Тогда он еще раз обернулся на них: кому могла бы признаться Линн? Вообще хотелось верить, что он не так трактовал всё. А книжку записную — внезапно — вернула новенькая. Прия улыбнулась и на его стандартный вопрос тому, кто о нем ничего не знал, поведала, что даже смотреть не стала — опросила встретившихся ей учеников. И вся эта сцена произошла на глазах у Линн. — О, Линн, ты видела, верно? Сдается, мы нашли тебе замещение, — вероятно, Лиз отталкивался от безобидного слова «заместитель», как от должности, но слух это резануло обоим. Осадок, который преследовал с того самого момента — никуда не делся, только лишь напомнил о себе покалыванием всё в том же солнечном сплетении. Линн же эта сцена вернула к тому, что она ощутила тем утром в библиотеке — к яркому предупреждению. К словам-опасениям Розы, к четкому ощущению, что ни одна новенькая, кажется, в этой школе после нее не окажется хорошим, ничем ей не угрожающим человеком.***
— Знаешь, — Алекси тыкнул Линн ручкой в плечо, — мне кажется у вас тогда был не просто девичник с Розой? — О чем ты? — он на этот вопрос только надул щеки. — Я вас часто вдвоем вижу и ощущение, что вы что-то скрываете от меня! Будто мне моего скрытного брата мало! — Э-это не значит, что мы что-то скрываем! — пусть Алекс и был прав в своих ощущениях. — Ну конечно, — он прищурился, а после выдал невероятное, — может, это месть за Кентина?! — Какая еще месть? — Линн на наживку подалась, отреагировала со всей серьезностью. — О, знаешь, — решил подначить ее брат Армина, — за то, что я был у него дома, делал с ним доклад? Вот ты ревнуешь и поступаешь с Розой по отношению ко мне так же! — Алекси, — протянув последний слог, застонала она, — с чего мне ревновать? — Ну, — если честно, правда была в том, что не с чего, потому Алекс выдал очевидное, — ну ты же ему нравишься. — Мы друзья, — и не дав вставить парню что-то еще, поспешила дополнить, — ты в одно русло с Пегги, да? Она тоже на днях сказала, словно он попросит моей руки. В глазах Алекси что-то блеснуло — темноватое, глубинное, но он сказал: — А что, вполне может быть! — Не говори глупостей! И потом, — вдруг вспыхнула, — никто не интересуется моим мнением по этому вопросу! Мне, может, отнюдь не Кентин нравится?! — А кто? — и шутка была не в том, что она, кажется, сдала себя перед Алекси, а в том, что на пороге класса появился его брат-близнец. Линн, схватившись за телефон, обронила что-то вроде «меня тут давно не должно быть», вылетела из кабинета, оттеснив определенно ничего не понявшего Армина. — И что это… было сейчас? — Не знаю! — Алекси снова надул щеки. — Ты все испортил? — Ой да ладно! — тут же среагировал геймер. — Тебе ли это говорить, — но сник тоже быстро, — о чем вы говорили? После, не ожидая приглашения, взял и сел на то место, которое всё еще сохраняло тепло Линн. — О Кентинуше, — повел плечами Алекс, — сказал, что она его ко мне ревнует. Да вот точно такой же реакции, как та, которую он наблюдал у Линн, от своего брата он не ожидал от слова совсем: — Да с какой стати?! — А ты в этом что-то понимаешь, — в этот раз в глазах Алекси плескалось лукавство. — Может и знаю. — И? — Что «и», не понимаю, что ты хочешь от меня услышать, — Армин остыл тут же, сообразив как скомпрометировал себя и задумавшись накрепко. Это правда, Кентину Линн нравится и очень очевидно. — Ну, например, раз она не ревнует Кентинушу, то кого? — В смысле? — Ну она сказала, что ей вроде не Кентин нравится и потом… — А кто?! — Да что ты сегодня эмоционируешь так, — Алекси поморщился, сопроводив это движением, словно прочищает уши, — ты потом заявился и она… О, так вот, может, в чем дело, — тут же ухмылка. Армин предпочел не спрашивать, лишь загряз на самом факте. Себя как претендента не отбрасывал, но, что если это кто-то из других ребят? Нат или Кас? Лизандр? Может и вовсе кто-то из тех парней с параллели: баскетболист или садовод? Словно известная всем «змейка», в Армине поселилась такая же, но в виде подозрения, пожирающая нервные клетки. Что правда? Линн тоже хотелось знать ответ на подобный вопрос, но очередная сцена с Прией — вовсе выбила ее из колеи. После всех этих шуток о Кентине со стороны Алекси и Пегги, пересекаться с ним особо не хотелось, но довелось — в саду, где Линн хотела перевести дыхание, уже был он. — Линн? Это ты? — она, конечно, опешила, ответила утвердительно и не сразу сообразила в чем дело. — Я узнал по голосу, — факт на поверку печален — оказывается у Кена приличный минус, а сегодня он потерял линзы. Из хорошего — у него были очки, из плохого — упрямство и твердое желание не возвращаться к старому амплуа. Линн не сильно стремилась его убедить, просто потому, что у нее не было на это сил. Да и его мама как-то справлялась, теряя очки. Если он так упрямится, должно быть дело не так критично. И правда, критичным оно стало тогда, когда немного позже Линн увидела, что Прия цепляет Кентину на нос его очки. Что он позволяет ей это. Снова кольнуло. Ей правда нету дела до Кентина, Алекси не прав — она не ревнует его ни к нему, ни к Прие. Но сам факт произошедшего — в чем правда? Насколько правдивы чувства Кентина к Линн, если очки он надевает с подачи новенькой? Насколько бескорыстна новенькая? Почему так легка в общении со всеми? Голова моей сестры начинает болеть. Ей хочется отвлечься и забыться, хочется, чтобы все увиденное было игрой воображения, обострившимися чувствами. Потому Линн со всей готовностью обеспокоивается ситуацией Ким с оценками, помогает той наладить контакт со старостой. Линн бросается от одного дела к другому, лишь бы ее не съедали противоречия. Армин не отрывается от игр. Они оба топят себя, опасаясь того, что всё не так, как им кажется. Не так, как им хочется. Но уйти не выходит. Алекси затевает какие-то темы о доверии с обоими, Роза хищной птицей следит за попытками Линн признаться, которые те перестала предпринимать. Иногда Линн жалеет, что раскрылась перед подругой, иногда — совсем наоборот, ведь Розалия как личный тренер по части построения своих отношений, как подбадривающий фан-клуб. — Мне кажется, я не справлюсь… — Ты и не пытаешься справиться, — противоречит ей Роза, — поверь, всё проще, чем кажется. Такие разговоры возвращают почву под ногами Линн, какую-то веру в то, что всё получится, как минимум, признаться. Может быть, они даже начнут встречаться. Линн помнит отношения в своей прошлой школе, которые, даже на мой взгляд, не были серьезными. Это было чем-то таким временным и основанным на сиюминутной симпатии, что назвать такое отношениями сложно. Мы с Линн действительно вышли лицом: нас не испортил переходной возраст угрями, те почти не донимали, у нас не было склонности к полноте, скорее, наоборот. Нам не довелось равнять зубы скобками и у нас не было проблем со зрением, подобных Кентину, чтобы пришлось носить толстые линзы, скрывающие пол-лица. Нам повезло. Потому многие ребята из прошлой школы предлагали Линн встречаться, даже старшеклассники. А учитывая, что тогда она проводила много времени с Лэти, которая своим поведением оказывала влияние — некоторым счастливчикам не отказывала. Молчу о том, что некоторые несчастные — отверженные — пытались предложить встречаться мне. В те моменты я была счастлива, что Линн им отказала, если им не важна личность, а лишь лицо. Впрочем, отношения того времени были похожи просто на проведенное время вместе, с разницей в том, что больше, чем обычно. Линн позволяла к себе прикасаться, в каждом ее парне была фамильярность. Но ничто не длилось так долго, чтобы дойти хотя бы подобию серьезности. Нынешняя ситуация для нее в новинку.***
В конце концов, Линн решила, что Прия не плоха собой — скорее всего стоит отдать должное Амбэр. Всё началось с того, что они в своим неизменным трио пытались завербовать новенькую и потерпели поражение. Конечно, «урок» не заставил бы себя ждать. Для Линн это означало то, что в полку противников Амбэр прибыло, оттого со всей сердечностью она предупредила Прию о возможной опасности. А потом всё пошло наперекосяк. — Земля вызывает Армина! — оживилась Линн, когда в класс, где они были вдвоем пришел геймер, несмотря на свои чувства и давление Розы, проводить с ним время ей по-прежнему — слишком — нравилось. И сначала все было хорошо — Армин среагировал, у них завязался разговор, только… — Не у всех есть возможность путешествовать по миру! — ощетинился он на заявление Прии о своем времяпровождении. — Думаю, моя семья могла бы усыновить тебя, если ты хочешь испытать на себя подобный образ жизни, — она шутила, но не знала, что Армин действительно усыновлен. И потому это стало для него наоборот оружием, благодаря которому удалось обернуть находчивость Прии против нее. — Я… я не знала, — поспешила она оправдаться, пока Линн не могла разобраться с тем, что чувствует. Ликование? Смятение из-за реакции Армина? Что? Но сама ситуация ее утешила: «Кажется, Прие никогда не сойтись с Армином, такие они разные». Только он вдруг рассмеялся. Рассмеялся чисто, заливисто — этот смех очень нравился Линн. — Я пошутил. В смысле, я усыновлен, но это не проблема! — Чт- — Видели бы свои лица! — и сразу на это Прия в шутку стукнула его по спине: — Ну у тебя и юмор! — и тогда же Линн выпала насовсем. Он пошутил. Она тоже рассмеялась. Она коснулась его. Это, правда, происходит? Ревность свила в ее сердце гнездо. Выстроенная стабильность рухнула к чертям. «Такого не может быть, такого не должно быть», — вернулась головная боль, мысли эти взвыли пожарной сиреной. Нужно было убраться от Прии, нужно было уйти, что Линн поспешила сделать. И даже на обращения Армина не отреагировала. И когда уже Прия так же легко нашла общий язык с Касом — больно не было. Не задело даже то, как ловко новенькая смогла дать отпор Амбэр, как обернула против нее ее же оружие. Можно подумать, что Линн отчаялась, но это не моя Линн. Моя сестра пылкая и предприимчивая, так что это, вкупе со всеми нравоучениями и поддержкой Розы — совершенно наоборот — стало самым сильным толчком к готовности во всем признаться.