sign

      Патрисия была настолько вымотана, что с трудом добралась до школы. Горло по-прежнему болело, после большой нагрузки на занятии. Учитель хоть и убедила, что голос нужно использовать, но если приходится идти на такие жертвы, то, может, не стоит пытаться? Для того чтобы снова начать говорить нужно приложить немало усилий. А если же ей действительно удастся сказать хоть пару слов, то нужно будет работать еще и над дефектом речи.       Но, несмотря на усталость и боль в горле, она все-таки пришла в школу вместе с сестрой, чтобы узнать, что такого смог сделать Бэн, чтобы улучшить аранжировку Пайпер. Когда девушки пересекли порог школы, то отовсюду стал разноситься невыносимый грохот. Старшая заткнула уши, а младшая ощущала только сильную вибрацию в районе груди. Как оказалось, это привычная атмосфера работы со звуком для глухого. Рид, увидев сестер Уильямсон, поспешил все выключить. «Кажется, мне не помешают беруши, чтобы понять, как ты работаешь» – подметила Пайпер, – «теперь ясно, как веселятся глухие на дискотеке» «Помнишь, Патрисия говорила, что звук – это вибрация? Так вот я работаю на ощупь» – Бэн сделал допустимую для слышащей громкость, и включил свою вариацию аранжировки. Старшая внимательно слушала, мысленно отмечая изменения, и места, где необходима корректировка звука. А парень смотрел на нее, ожидая какой-либо реакции. «Я под большим впечатлением» – резюмировала девушка, – «кое-где есть недочеты, но это ерунда. Почему ты не ходишь к нам на факультатив?» «Он не считает себя талантливым» – ответила за него Патрисия, – «ты должна убедить его посещать эти занятия» «Я всего лишь наложил несколько искусственных звуковых дорожек. Это не делает из меня музыканта» – отмахнулся Бэн, – «Пайпер, покажи этот вариант своему руководителю. Если он не найдет тебе место среди оркестра в мюзикле, то он полный идиот» «Спасибо» – Уильямсон улыбнулась и в знак благодарности обняла парня. Патрисия непроизвольно отвела взгляд, а затем указала на выход. Для нее сегодня был довольно тяжелый день, и все, чего она желала – это поскорее лечь спать.

***

      С утра у Патрисии улучшений не наблюдалось. Горло продолжало болеть. Хорошо, что сегодня урока развития речи не будет. Зато будет факультатив искусств, по которому она успела соскучиться. И хотя мистер Уинклер пока не дает рисовать, зато она узнает много нового из мировой живописи. Так же Уильямсон планировала закончить портрет Эдди.       На завтраке она села вместе со своими друзьями – Джой и Алфи, которые о чем-то беседовали. Увидев девушку, оба сразу же перешли на жесты, чтобы она понимала разговор. «Так говорить не хорошо, но я бы хотел потерять слух. Как минимум из-за Виктора, который живет напротив. Его храп, наверное, в городе слышен» – выразил свою мысль Льюис. Патрисия вопросительно уставилась на него, и ничего на это не ответила. «Я слышала, вас учат говорить?!» – поинтересовалась Мерсер у подруги, и та положительно кивнула, – «как успехи? Есть прогресс?» «Пока что прогрессирует только боль в горле. Ближайшую неделю я и звука не произнесу. Для меня это слишком тяжело» – поделилась девушка. «А у меня ужасно болят руки после уроков жестового языка. Это не так просто, как казалось на первый взгляд» – Джой вздохнула и развела руками. «Уникальность этого мира состоит в его сложности. Если бы все было просто, то человек потерял бы интерес к жизни» – сказал Алфи и воодушевленно улыбнулся. Его слова подействовали на Уильямсон вдохновенно. Патрисия еще раз обдумала свое отношение к вопросу о развитии собственной речи, и пришла к выводу, что стоит попробовать. Она хотела поделиться мыслями с Бэном, но он снова куда-то исчез. Пришел парень только ко второму уроку. Девушка не стала ничего у него спрашивать, да и сам он ничего не рассказывал. Его поведение было странным, и ей это не нравилось. В таком темпе прошел весь учебный день. Патрисия сразу же умчалась в студию, чтобы начать заниматься. До начала еще было время, поэтому она достала свой новый скетчбук, и начала создавать какие-то эскизы. Но даже это дело не позволяло ей отвлечься от мыслей о Риде. И, конечно же, не обошлось без издевок Миллера. Он сел рядом и слегка толкнул ее в плечо, зачем-то привлекая внимание. – Что, все твои друзья разбежались по другим песочницам, и тебе больше не с кем играть? – спросил он, раскладывая все необходимое к уроку. Патрисия достала телефон и набрала ему ответ: «Здесь полно свободных мест, так что избавь меня от своего общества» – Принцесса не в духе? – усмехнулся он, – наверное, потому, что ее принц ушел тусоваться в соседнее королевство? «Ты верно подметил – я не в духе, поэтому спрошу прямо: чего тебе надо?» – Видишь, как это раздражает, когда ты хочешь побыть один, а к тебе лезут с дебильными вопросами!? «В моих вопросах не было дурных помыслов. А тебе просто яд излить некуда, поэтому ты на мне свою злость срываешь» – Ты на себя слишком много берешь. «Ты прав, я много на себя взяла, пытаясь наладить отношения с тобой. Поэтому иди ты к черту» – девушка дождалась, когда он дочитает, и ушла за другую парту. Эдди вскинул брови, смотря на то, как Патрисия обижено вырисовывает линии в своем скетчбуке. Он, окончательно сбитый с толку, встал с места и снова сел рядом с ней. – Не понимаю, – то ли со злостью, то ли с ярым интересом произнес парень, – я ведь сволочь, со мной неприятно общаться. Адекватный человек, когда его оскорбляют или игнорируют, должен понимать, что это значит. Может, я тебе нравлюсь? «Какое примитивное умозаключение. Жаль расстраивать твое эго, но ты мне не нравишься от слова совсем. То, что я не считаю тебя козлом, как другие, не значит, что я тебе симпатизирую» – Ну и кем ты меня считаешь? «Я считаю тебя маленьким ребенком, который идет на любую глупость, лишь бы привлечь внимание отца. А вдобавок к этому, ты и понятия не имеешь, что значит хорошо, а что плохо. И если ты станешь опять спорить, то я знай, что сволочью не рождаются, а становятся» – Миллер закончил читать, но не нашел слова, чтобы ответить. Он посмотрел на Патрисию, и увидел в ее глазах искренность. Ему никогда не приходилось видеть что-то подобное в глазах других людей. Эдди постарался скрыть свое чувство удивления за привычной нахальной усмешкой, но на Уильямсон это не подействовало. Поэтому он молча ушел за свою парту.       На занятии мистер Уинклер заговорил о предстоящем мюзикле и о необходимости декораций для него. Факультативу поручили сделать несколько объектов к концу недели, поэтому сейчас учитель, наконец, позволил взять в руки кисти, чтобы немного попрактиковаться. – Заявленная тема мюзикла вам известна. Поэтому для создания декораций мы должны использовать не что иное, как футуризм. Иначе говоря, вы должны использовать в своих работах энергетические композиции. Следуйте принципу симультанности. Задействуйте в создании своего творения яркость, броскость, движение, энергию, мелькающие формы и другие фрагменты. Задание на завтра – изобразить сегодняшний день по принципам футуризма! – Джейсон закончил говорить, и выгнал всех из студии.       Остаток дня у Патрисии был загружен: сделать уроки, выполнить задание по факультативу, закончить портрет Эдди. И если первые два пункта ей удалось сделать быстро, то над последним девушке пришлось корпеть до поздней ночи. По крайней мере, на сегодня ей посчастливилось забыть о странном поведении Бэна и своих смешанных чувств к Пайпер, которой, как казалось Уильямсон, все-таки нравился Рид.