sign

      Патрисия раскрыла глаза, находясь уже в собственной кровати в комнате. Голова все еще кружилось, да и ко всему прочему появилась тошнота. Все точно так же, как было двенадцать лет назад, когда она лишилась слуха. Тишина в ее слуховых каналах теперь казалась невыносимой. Девушка зажмурилась и немного замычала. Спустя несколько секунд она увидела перед глазами взволнованные лица пятерых человек. Первый вопрос, всплывший в ее голове, был «что произошло?». Но окончательно приходя в сознание, она вспомнила крышу, обезумившие глаза Эддисона и поцелуй. От этой мысли ее затошнило еще больше. Патрисия почувствовала, как все внутри задрожало. Труди, что все это время стояла над ней и держала мокрую марлевую повязку, сказала что-то о родителях. Переведя свой взгляд чуть в сторону, она заметила Пайпер и Бэна. Они стояли вместе и испугано переглядывались. А в другом углу комнаты мистер Свит отчитывал Миллера за то, что случилось. Труди приказала всем выйти и оставить ее в покое. Но Эдди остался в комнате и запер дверь изнутри, чтобы никто ему не мешал. Он подошел к ее кровати и опустился на уровень ее лица. Парень посмотрел на бледное лицо девушки, и слегка коснулся ладонью ее макушки. Возмущенные крики остальных за дверью не мешали ему делать то, что он хочет. – Прости меня, ладно? Я не хотел, чтобы до этого дошло, – четко проговорил он. Она внимательно смотрела на него своими большими зелеными глазами, никак не реагируя на его извинения. Но в глубине души они показались ей искренними. Впервые за столько месяцев она увидела в его взгляде искры, в которые когда-то поверила. Патрисия достала из тумбочки блокнот и ручку и начала что-то писать. Эдди терпеливо ждал. «Я все забуду при условии, что ты расскажешь мне, почему ты расстался с Пайпер и почему ты невзлюбил меня» – девушка протянула записку ему в руки. Миллер несколько раз прошелся по каждому слову и задумался над ответом. Блондин забрал ее блокнот с ручкой, открыл дверь и ушел. В эту же секунду в комнату ввалились Бэн и Пайпер со злыми лицами. Патрисия была немного расстроена. Она попросила Рида оставить их наедине. Когда парень вышел, Уильямсон младшая требовательно задала тот же самый вопрос Пайпер. – Что этот глупец наговорил тебе? – хмуро спросила старшая сестра. «Эдди далеко не глупый, и ты это прекрасно знаешь. Вы оба что-то скрываете, и я хочу знать, что именно» – Какая разница? Между нами давно все кончено. Это не имеет смысла. «Это имеет смысл. Сначала он ненавидит меня, потом решает, что мы друзья, а затем целует меня. Я ничего не понимаю!» – Патрисия эмоционально размахалась руками, что Пайпер не совсем понимала, о чем она говорит. Но жест о поцелуе со Свитом-младшим так обескуражил старшую сестру, что она в ужасе раскрыла рот. – Я не знаю, что между вами происходит, но это плохо кончится, пойми же! «Как мне понять, если ты ничего мне не рассказываешь? Я думала, мы стали, наконец, настоящими сестрами. Ты мне не доверяешь?» – Никогда так не говори. Ты самый близкий мне человек на этом свете, и я могу доверить тебе свою жизнь. Я просто не хочу, чтобы тип вроде Эдди залез своими грязными лапами в твою душу, – со слезами на глазах изъяснилась Пайпер, – мы встречались не месяц, как я сказала. Мы встречались больше года. Мне сложно назвать этот год счастливым. Эдди понравился мне сразу, как только вошел в этот дом. Между нами мгновенно проскочила какая-то связь. Мы долго общались, начали дружить, а потом он предложил стать парой. Как-то раз я случайно узнала, что мистер Свит его отец, и что мать специально отправила Эдди сюда под постоянный контроль папы, потому что в Америке он вел разгульный образ жизни – секс, алкоголь, легкие наркотики. После этого мы начали ругаться, потом мириться, потом снова ругаться и снова мириться. Между нашими ссорами он неоднократно заводил связи с другими девушками. Это начинало давить, и я решила, что нужно положить конец. За четыре месяца до твоего приезда сюда мы очень сильно поссорились. Он сказал мне, что я самая большая ошибка в его жизни и что его чувства ко мне – это побочный эффект дури. Я была очень подавлена, потому для меня Эдди был первой любовью. Из-за этого я сильно напилась и разболтала всей школе о том, почему он здесь и кто его папаша. А для него это стало сильным ударом. Этим я спровоцировала еще одну его «особенность» – психологическое расстройство. Наша с ним история банальная, но неприятная ни для кого. Патрисия сожалеюще посмотрела на свою сестру и положила ладонь ей на плечо. – Я вижу, что он сближается с тобой. И я вижу, что он зацепил тебя. Эдди умеет показаться милым и чутким, но это может быть его личной игрой. С ним можно дружить, но не встречаться. «Ты прекрасно знаешь, кто мне нравится. Тебе не о чем беспокоиться» «Я счастлива, что мы все выяснили. Предлагаю заключить сестринский пакт. Больше никаких секретов» – предложила Пайпер и их мизинцы сцепились в знак согласия. Патрисия облегченно выдохнула. Вся эта история помогла разобраться с тем неловким напряжением между сестрами, а так же открыть глаза на многие вещи. Но когда все складывается хорошо – это уже повод готовиться к чему-нибудь плохому или неожиданному.

***

К вечеру у Патрисии появились силы спуститься на ужин. Тошнота и головокружение ощущались теперь не так остро. Оказалось, Бэн все это время сидел здесь. Труди любезно пригласила его присоединиться к остальным. Патрисия не могла просто взять и запихнуть в себя макароны с сыром или сэндвич, опасаясь рвотных позывов. Труди приготовила ей какую-то кашу и заварила крепкий чай. «Как ты себя чувствуешь, милая?» – с особой нежностью спросил Бэн, положив свою ладонь поверх ее. Патрисия напряглась, чувствуя, как ее ужин меняет свое направление в пищеводе и мгновенно оказывается на опасном уровне, рискуя выйти наружу. Девушка жестом сказала, что все хорошо, и запила подступившую тошноту чаем. Он выбрал не самый лучший момент для разговора. Все жители дома сидели за одним столом вплотную. Пайпер находилась в другом конце стола, и разговаривала с Алфи и Джой. Нина, беседуя с Марой, показывала ей некоторые слова на жестовом языке, Эмбер молча поглощала свой салат, наблюдая за Эддисоном, который был на гране срыва из-за громкого голоса Алфи по соседству, а затем за Бэном и Патрисией, – «я хотел сказать, что я кретин, раз позволил какому-то идиоту причинить тебе вред» «Бэн, не стоит» – отмахнулась Уильямсон, стараясь уводить свой взгляд в любую точку дома. «Я сказал тебе, что не хочу торопить события. Это было глупо, потому что ты мне очень нравишься. С первого дня, когда я увидел тебя в классе» – Эмбер едва не взвизгнула, когда ей удалось понять то, что имеет в виду Рид, – «и если еще не поздно это говорить, то давай начнем все с начала, только уже как парень и девушка?» Патрисия была уже не в состоянии сдерживать свои симптомы, и ей пришлось за несколько секунд преодолеть расстояние от стола до туалетной комнаты на втором этаже, чтобы никто не лицезрел последствия ее нервных потрясений.