Глава 10
27 февраля 2023 г. в 07:23
После вечера на голливудских холмах Тимми чувствует себя еще более связанным с Арми, чем раньше. Он не думал, что это возможно, но с каждым моментом, пока он с ним в этом мире, его чувства к этому мужчине усиливаются до такой степени, что почти уверен, что единственная эмоция, которую он способен испытывать, — это чистая неразбавленная любовь. Это опьяняет и волнует, и он делает все возможное, чтобы полностью отгородиться от всего остального дерьма, которое подкидывает им этот мир, и просто сосредотачивается на том, чтобы быть в своем счастливом любовном пузыре с Арми.
Только вот подсознание его, по всей видимости, меньше убеждено в их вечном счастье. Когда он засыпает в следующий вторник вечером, внешне все кажется идеальным – рука Арми свободно обвивается вокруг его талии, а их ноги переплетены под одеялом, но ему снится довольно тревожный сон.
Они вместе посреди океана. Целуются, ноги Тимми плотно обвивают талию Арми, тот одной рукой обнимает его за спину, а другой поддерживает их обоих на плаву, помогая себе ногами, которые плавно двигаются под водой. Оба смеются друг другу практически в рты, счастливые и влюбленные.
Вдруг из ниоткуда над головой появляется черная туча, и спокойная до этого гладь воды вспучивается высокими волнами. Арми изо всех сил пытается удержать Тимми рядом, Тим старается крепче сжать ноги вокруг мужчины, но волны бьют слишком сильно, и в конце концов их отбрасывает в разные стороны. Прежде чем их разнесет слишком далеко, они с удвоенной силой стараются грести навстречу друг другу. Тим чувствует, как отчаяние завладевает им, но все же цепляется еще за мысль, что надо только пережить пик бури, потом будет легче.
Через несколько минут небо действительно светлеет, и вода начинает понемногу успокаиваться. Оба выдыхают с облегчением и снова начинают двигаться друг к другу. Но как раз перед тем, как вновь оказаться в любимых объятиях, на них обрушивается мощная волна и полностью вырывает Арми из рук Тимми. Он с ужасом наблюдает, как того утягивает под воду без шанса выбраться. Он ныряет за ним, ищет, но нигде его не видит. Тим возвращается на поверхность, чтобы вдохнуть воздуха, оглядывается, - он совсем один, застрявший посреди океана. Арми больше нет с ним.
На утро он просыпается в холодном поту, сразу же протягивает руку к Арми, но обнаруживает рядом с собой лишь холодный матрас. Обычно он все же ненадолго просыпается, когда Арми встает, чтобы отправиться на пробежку, затем тот целует его и снова будит, только когда уже приготовит завтрак.
Через пять секунд паника отступает, когда слышит, как включается душ. Он смотрит на часы и видит, что уже достаточно много времени, по всей видимости, он так крепко спал, что Арми не стал его тревожить до пробежки. Он с облегчением закрывает глаза и с задержкой выдыхает. Ждет, пока сердцебиение не вернется к норме, после чего сбрасывает одеяло и вылезает из постели.
Он приоткрывает дверь в ванную и зависает на расплывчатом силуэте обнаженного тела Арми сквозь запотевшее стекло двери душа. Несколько секунд наблюдает за ним, дыхание сбивается, когда он видит, как тот намыливает свое мускулистое тело, а затем встает под струи воды, чтобы смыть пену.
Наконец, он пересекает комнату и почти неслышно открывает дверь, забираясь в кабинку. Арми поворачивается, смахивая капли воды с лица, и удивленно улыбается ему. — Эй, я думал, ты еще спишь.
Тимми делает шаг вперед, явно вторгаясь в личное пространство мужчины, желая быть как можно ближе к нему. — Я проснулся, а тебя нет. Это было ужасно.
Он видит, как во взгляде Арми мелькают эмоции, с которыми ему не хотелось бы разбираться, и просто не дает ему возможности что-либо сказать, толкает того к прохладной стенке душевой и затыкает рот нуждающимся поцелуем, запуская язык как можно глубже.
Удивленное мычание Арми сменяется низким стоном, и пока Тим продолжает терзать его рот, рука уже обхватила член, быстро оживляя его в своей крепкой хватке. Сам Тимми уже тверд как камень и мажет предэякулятом по бедру мужчины, мягко вдавливаясь в него, пока продолжает доводить член Арми до той же твердости.
Когда Арми откидывается назад, мягко ударяясь о стекло, и тем самым прерывая их поцелуй, Тим тут же прижимается ртом к его обнаженной шее, жадно посасывая и кусая скользкую кожу. Арми, кажется, вполне не против позволить Тимми взять на себя инициативу и делать то, что он хочет. Сам же просто прислоняется спиной к стене, пока Тим практически атакует его всем своим телом.
Зажав оба члена между их животами, Тим ставит руки по обе стороны от головы Арми и начинает покачивать бедрами, словно хочет трахнуть его в пупок. Вжимаясь все сильнее, он уже откровенно поскуливает куда-то в область шеи от великолепного трения. По мере приближения оргазма, когда стоны стали вырываться с все нарастающей громкостью, Арми крепко стискивает его волосы на затылке и оттягивает назад, вынуждая оторваться от шеи и встретиться с ним взглядом. Тимми видит невысказанный вопрос в его глазах и легкий намек на беспокойство, хотя зрачки расширены от возбуждения. У него нет ответов, которые тот ищет, поэтому вместо слов просто врезается своим ртом в его в попытке отвлечь их обоих.
Арми отвечает на поцелуй, но Тим с уверенностью может сказать, что его мысли где-то в другом месте. Но все это зашло уже слишком далеко, чтобы остановиться, поэтому он только усиливает напор и резко прикусывает его нижнюю губу, заставляя того громко простонать ему в рот. Несколько секунд и он чувствует пульсацию члена Арми, сперма, густыми кляксами упавшая на кожу, тут же размазывается между их животами и быстро стекает вниз вместе со струями воды.
Он отрывается ото рта Арми и утыкается лицом в его плечо, еще несколько сильных толчков и он кончает с таким содроганием, что почти теряет равновесие на скользкой плитке, лишь сильные руки мужа удерживают его от падения в последнюю секунду.
В течение нескольких секунд он продолжает тяжело дышать, лбом упершись в плечо Арми, после чего все же медленно отходит назад на ватных ногах и поднимает глаза, чтобы встретиться с парой небесно-голубых. В них все то же выражение – тихий вопрос и озабоченность, но сам Арми продолжает молчать, пока они смотрят друг на друга долгую минуту.
Наконец, Тимми разрывает зрительный контакт и отворачивается, упираясь одной рукой в дверь для равновесия, и делает несколько неуверенных шагов, чтобы выбраться из кабинки. — Дам тебе закончить мыться. Увидимся на кухне.
Арми не отвечает, поэтому он, сильно ускорившись, покидает ванную, и только оказавшись в спальне, делает глубокий вдох и пытается совладать с эмоциями. Наспех вытирается, натягивает одежду и, услышав, как отключается душ, решает спуститься на кухню до того, как Арми выйдет из ванной, ему нужно еще пару минут, чтобы собраться с мыслями, прежде чем он снова встретится с ним лицом к лицу.
Когда несколько минут спустя Арми заходит на кухню, он все также сохраняет молчание. Смотрит на Тимми внимательно, с некоторым колебанием, но Тим лишь одаривает его своим лучшим взглядом «все в полном порядке» и присасывается к стакану с апельсиновым соком, лишая себя необходимости что-либо говорить. Кажется, это срабатывает, и к тому времени, как Арми заканчивает готовить и они садятся за стол, между ними все вроде бы нормализуется, их ноги, как и раньше, переплетены под столом, пока они неспешно ковыряются в своих тарелках.
После завтрака Арми говорит, что ему нужно съездить к другу за каким-то инструментом, чтобы починить дверь в комнату Харпер. А Тим даже не заметил, что с ней что-то не так, хотя это не удивительно, ведь после того первого вечера в этом доме, он так и не смог заставить себя повторно зайти туда.
Арми ушел всего на час с небольшим, но Тимми требуется лишь половина этого времени, чтобы начать беспокоиться, что он снова один. Мысли раз за разом возвращаются к тому ужасному сну, как они были счастливы вместе, и о внезапно налетевшей буре, грозившей разорвать их на части, о том, как они изо всех сил тянулись друг к другу, и как только появившаяся надежда была смыта гигантской волной, а вместе с ней и Арми. Ужасный образ, исчезающего его под водой, преследует Тима, пока он меряет гостиную широкими шагами.
Он не может не думать, что это знак, что, возможно, ему не стоило позволять себе расслабляться в этой новой жизни, и что его вот-вот вырвут из нее. А он совсем не готов, он теперь не представляет, как вернуться к жизни, где Арми всего лишь друг, не сейчас, когда он увидел, какими они могли бы быть вместе, если бы только его Арми не позволил страху удержать его от поцелуя той ночью.
Но в глубине души он всегда знал, что это, вероятно, не навсегда, и что-то ломается внутри него, когда он думает, какой жестокой шуткой было позволить ему испытать это на вкус, а затем беспощадно отобрать. Он почти жалеет, что вообще увидел этот мир. Незнание действительно иногда бывает блаженством.
Когда Арми возвращается, Тим лежит на диване в гостиной, уставившись в потолок и сосредоточив всю свою энергию на том, чтобы заглушить внутренний голос, нашептывающий раз за разом, что он вот-вот, буквально в любой момент потеряет все это. Арми, должно быть, предположил, что он заснул, потому что не подходит к нему, а сразу поднимается наверх, видимо, решив сразу приступить к ремонту. И действительно, через несколько минут сверху доносится приглушенный стук и глухие звуки.
Он какое-то время бесцельно ковыряется в телефоне, пока Арми не спускается вниз и, взяв бутылку воды из холодильника, не устраивается рядом с ним на диване. Одарив Тимми усталой улыбкой, он откидывает голову на спинку дивана и прикрывает глаза. Тим делает то же самое, и вот так вдвоем они сидят в тишине несколько минут.
Когда он чувствует, как пальцы начинают мягко поглаживать его по кудрям, его сердце болезненно сжимается, и он больше не может этого терпеть. Он резко распахивает глаза и поворачивает голову, чтобы посмотреть на Арми, чьи глаза все еще закрыты, а на лице играет легкая ласковая улыбка, пока он продолжает успокаивающе гладить Тимми по голове. Он внезапно не может дышать, мысль, что он может больше никогда не проснуться рядом с этим человеком, который стал всем его миром за последние полторы недели, просто душит его. Если быть честным, Арми был для него всем миром уже почти два года, но теперь-то он знает, каково это, когда это чувство взаимно, и хрен он это добровольно отдаст.
Прежде чем он успевает слишком загрузиться безрадостными мыслями, он быстро садится и вскарабкивается на колени Арми, устраиваясь боком на его ногах, наклоняется и целует прямо в умиротворенную улыбку. Тот тут же открывает глаза от удивления, впритык упираясь в пару цвета лесного ореха с ржавыми прожилками, но руки все же обвиваются вокруг талии Тимми, и оба позволяют себе раствориться в поцелуе.
Все начинается медленно и нежно, но вскоре потребность в большем становится слишком острой, чтобы ее игнорировать, и Тим начинает сильнее вжиматься в Арми. Обхватив его лицо обеими руками, он соскальзывает с колен и ложится на диван, утягивая его на себя. Прерывает их поцелуй ровно на столько, чтобы выдохнуть горячее «трахни меня» прямо в губы мужчины, прежде чем снова завладеть его ртом.
Арми стонет в ответ, но внезапно упирается руками в диван и отталкивается от Тима. — Ладно, все, хватит! Что, черт возьми, с тобой происходит? — его лицо раскраснелось, волосы взлохмачены, голос хриплый от явного возбуждения, но глаза предельно серьезны.
Тимми уже настолько потерян в тумане желания, что ему требуется несколько долгих секунд, чтобы понять услышанное. — Что? — он тяжело дышит и протягивает руку, чтобы попытаться вернуть Арми к себе. Когда же тот перехватывает ее и придавливает к дивану своей, он лишь дергает головой в замешательстве. — Что не так?
— Именно это я и пытаюсь выяснить! — голос Арми раздражен, и у Тима на мгновение вспыхивает паника, что он сделал что-то ужасное, сам того не осознавая.
— Я… я не понимаю, что ты имеешь в виду, — голос дрожит, срываясь почти до писка.
Арми вздыхает, проводит рукой по волосам и отодвигается назад, чтобы полностью сесть на диван. Тим нерешительно следует за ним, приподнимается и откидывается боком на спинку, всем корпусом поворачиваясь в сторону Арми.
— Окей, я не собираюсь жаловаться на интенсивность нашей сексуальной жизни. Хочешь трахаться 24 часа в сутки, 7 дней в неделю? Круто! Я за. Нет ничего приятнее, чем быть внутри тебя, — Тимми не может сдержать румянец, который заливает его лицо от этих слов, несмотря на то, что всего полминуты назад сам пытался достичь именно этой цели.
Арми делает глубокий вдох и продолжает. — Но просто в последнее время ты ведешь себя… не так. И сначала я подумал, что это мило, видеть, как ты резко возбуждаешься и не можешь контролировать себя рядом со мной. Я не отрицаю, это чертовски заводит. Но чем дольше это продолжается, и особенно после той херни, что была сегодня утром, я начинаю думать, что эта внезапная постоянная потребность в сексе связана не только с тем, что ты молод и полон тестостерона.
Тим не знает, что на это ответить, как объяснить настоящую причину, не делая все еще хуже. Он понимает, что сегодня утром в душе переборщил, нездоровая потребность так и сочилась из него. Он был так напуган сном, что немного потерял контроль, но он не может сказать Арми правду, почему так отчаянно нуждается в нем, не сейчас. Вместо этого он решает притвориться полным тупицей.
— Я не понимаю, а с чем еще это может быть связано?
— Я не…! — Арми снова начинает раздраженно повышать голос, но затем останавливается и делает глубокий вдох, после чего продолжает говорить более спокойным тоном. — Я не знаю, — сейчас он звучит почти сломлено, и сердце Тимми сжимается от этого. — Все, что я знаю, так это то, что с тех пор, как мы вернулись из Остина, ты стал… другим. Большую часть времени все в порядке, но потом, когда мы занимаемся сексом, ты как будто совсем другой человек, не тот Тимми, который делил со мной постель последние полтора года. И я просто… я ни хрена не понимаю, что происходит.
Тим с трудом сдерживает слёзы, которые вот-вот навернутся. — Что ты имеешь в виду? Что отличается? — он сможет, он обязательно сможет все исправить. Вот только узнает, в чем проблема, и сможет измениться, и все вернется на круги своя.
— Ты стал таким… даже не знаю, как правильнее сказать, нуждающимся что ли в последнее время, и я реально не могу понять, откуда это взялось.
О, Тимми точно знает, откуда это взялось, но он не представляет, как сказать об этом Арми. Он прекрасно помнит их разговор про параллельную вселенную, вышло, мягко говоря, так себе. И он не уверен, что готов пробовать еще раз поднять эту тему, особенно когда Арми уже явно расстроен. Сказать ему, что он на самом деле не тот Тимми, на котором тот женился, — определенно не лучшая идея прямо сейчас.
Он делает попытку выкрутиться с помощью грубой лести, в надежде, что Арми проглотит наживку. — Арми, ты же как чертов ходячий секс! И порой меня пробивает от одной мысли, что я имею привилегию иметь тебя в своей постели. Неужели это настолько странно, что я могу слегка потерять контроль?
Похоже, уловка не срабатывает. Теперь Арми выглядит раздраженным, что прямо противоположно тому, к чему он стремился. — Э-э, вот только не лей мне это дерьмо в уши. Я знаю тебя, понял? И да, для тебя нет ничего необычного быть немного нетерпеливым и увлеченным в постели, что, как ты знаешь, я люблю и всегда поощряю. Я отлично знаю, как ты выглядишь поглощенный желанием, а это… то, что происходит с тобой в последнее время, это нечто совсем другое. Это какое-то отчаяние и безумие, и это немного пугает меня, потому что этого не было в наших отношениях уже давно, с тех пор, как… — он замолкает и со вздохом отводит взгляд.
Теперь Тим действительно начинает сходить с ума, не понимая, во что именно он ввязался. — С тех пор, как? — он почти боится услышать ответ.
Арми отворачивается, когда отвечает. — С Крема. С тех пор, как я еще был с Лиз… — он делает паузу, тема его бывшей жены, по-прежнему явно трудна для него. Наконец он поворачивается и встречается взглядом с Тимми. — Когда еще это не были только мы вдвоем.
Тим ничего не может сделать, кроме как молча пялиться на него, совершенно не готовый к такому повороту разговора. Он понятия не имеет, что сказать. Он все еще не совсем уверен, к чему ведут вопросы Арми, но у него твердое ощущение, что ни к чему хорошему.
— Слушай, мне просто нужно знать, что с тобой происходит. Я точно знаю, что во мне ничего не изменилось, но это происходит со времен Остина. Ты был сам не свой на следующее утро после награждения. Что… что-то случилось той ночью? Есть что-то, о чем мне нужно знать? — Арми не смотрит на него, уперевшись напряженным взглядом в свои колени.
На мгновение Тим думает, что Арми каким-то образом все понял, и это его способ вытянуть из него признание, кто он на самом деле и откуда пришел. Затем его взгляд цепляется за то, как сильно он сжимает переплетенные в замок пальцы и как кусает губу, в ожидании его ответа. Его явно что-то очень беспокоит. И вдруг догадка обрушивается на него, как товарный поезд. Он тут же подрывается с дивана и в шоке смотрит на Арми.
— Блять, ты думаешь, я тебе изменяю?! — он разрывается между явным недоверием и полным отчаянием, что Арми вообще мог предположить такое. Ни в одной, ни в одной, сука, вселенной ему не пришло бы такое в голову!
Арми смотрит на него со схожим беспокойством, явно не ожидая такой резкой реакции. Он тоже поднимается, теперь возвышаясь над Тимом на полголовы. — А я, блять, не знаю, что и думать, Тимми! Внезапно ты начинаешь вести себя как раньше, когда все только начиналось, когда мы с ума сходили от невозможности быть вместе и отчаянно нуждались друг в друге, когда между нами был третий! Это единственное, что я мог придумать, что имело бы хоть какой-то смысл! — на лице и в голосе отражена неприкрытая боль, мысль о том, что Тим, возможно, изменяет ему, явно разрывает его на части.
Тимми опускается обратно на диван и закрывает лицо руками, внезапно чувствуя подступающий приступ тошноты. Как все скатилось в такую хренотень? Он понятия не имеет, что сделать, чтобы исправить это сейчас. Ну, по крайней мере, он может начать с одной определенной правды.
— Я больше ни с кем не сплю, клянусь, — голос звучит тихо, слегка приглушенно из-за рук, прикрывающих рот, но тон его четкий и уверенный, не оставляющий места для сомнений.
Он чувствует, как диванная подушка рядом с ним прогибается, когда Арми тоже садится обратно. Однако пока что он не может заставить себя взглянуть на него. Но затем он чувствует, как большая теплая ладонь мягко ложится на его колено, указательным пальцем вырисовывая крошечные круги под коленной чашечкой.
— Хорошо. Я верю тебе.
Тим опускает руки ровно настолько, чтобы открыть глаза, и поворачивается, чтобы посмотреть на Арми поверх кончиков пальцев. — Правда?
Арми тихо вздыхает. Он протягивает руку, которая была на колене Тимми, и осторожно отводит обе его руки от лица, опуская их на колени. — Конечно. Ты мой муж, и я люблю тебя. Если ты говоришь, что у тебя нет романа, я тебе верю.
Тим вздыхает с облегчением и придвигается боком, чтобы положить голову на плечо мужчины. — Но… — Арми явно не собирается отступать. — В последнее время с тобой что-то происходит. Если это не кто-то другой, то что тогда? Пожалуйста, просто скажи мне правду.
Умоляющий тон в голосе Арми заставляет сердце Тимми болезненно сжаться в груди. Он ненавидит скрывать от него этот огромный секрет, но не хочет рисковать и рассказывать ему все прямо сейчас. Это может оказаться слишком много для него, чтобы справиться. Но, может быть, он сможет хотя бы частично донести до него, что с ним происходит. Он делает глубокий вдох и пытается правильно сформулировать то, что хочет сказать.
— Наверное… Я просто много думал о том, насколько все временно, понимаешь? Как коротко наше время вместе на самом деле по большому счету.
Арми склоняет голову набок, чтобы заглянуть в лицо Тима, который так и лежит на его плече. — Окееей… — очевидно, он не понял, что тот хотел сказать этим.
Тимми снова вздыхает и поднимает голову, чтобы посмотреть на Арми. — Ну, мы ведь никогда не знаем, сколько времени нам действительно отведено, поэтому я чувствую, что нужно максимально использовать каждый момент, который у нас есть.
Он видит озабоченное выражение на лице мужчины. — Детка, ты ведь знаешь, что я никуда не уйду? Никогда не оставлю тебя. Тебе не стоит беспокоиться об этом. Для меня это навсегда.
Он даже не подумал, что Арми именно так поймет его слова. Поспешно качает головой, чтобы развеять эту мысль. — Нет, конечно, я это знаю. Я имею в виду, что… никогда не знаешь, когда наше время может закончиться, и я просто не хочу терять ни секунды рядом с тобой, потому что чертовски сильно тебя люблю.
Он наблюдает, как Арми хмурит брови, пытаясь понять смысл его слов. — Подожди, так вот о чем все это!? Ты боишься, что один из нас умрет? Господи, Тим, я знаю, что у тебя иногда есть склонность к драматизму, но тебе едва исполнилось 22, думаю, можно с уверенностью сказать, что тебе пока не нужно беспокоиться об этом.
Боже, это сложнее, чем он думал. Но он не знает, как еще это объяснить. Конечно же на самом деле он боится не смерти, но вместо того, чтобы рассказать ему всю правду, он решает использовать этот вариант. — Возможно, но никто из нас не знает, что может произойти в будущем. Я могу завтра выйти за дверь и попасть под автобус, или у тебя может случиться сердечный приступ, или наш идиот-президент может взорвать всю гребаную планету ядерной войной, или может случиться что угодно еще. Я просто не хочу однажды проснуться и обнаружить, что тебя больше нет рядом, и жалеть, что не любил тебя так сильно, как стоило.
— Тогда что, твое решение состоит в том, чтобы каждый день заниматься отчаянным прощальным сексом на случай, если кто-то из нас неожиданно сдохнет? Это полный пиздец, Тим. Ты ведь понимаешь это, да?
Черт-черт-черт, все идет совсем не так, как он надеялся. Ему сложно поспорить с точкой зрения Арми, это действительно какой-то пиздец и фаталити. Но он также знает, каково это жить в мире, где у них нет вот этого всего, и у этого Арми нет преимущества (или, может быть, скорее проклятия?) того же знания.
Он пожимает плечами, не зная, что еще сказать в свое оправдание. — Не знаю, наверное, я просто хочу жить так, как будто завтра не наступит, а если его не ждать, то можно будет уйти без сожалений. Тебе не кажется, что мы все должны так делать?
В глазах Арми внезапно вспыхивает что-то, чего Тим никогда раньше не видел. — Нет, черт возьми, это звучит охуеть как утомительно! Быть всегда на взводе, ожидая плохого, постоянно задаваться вопросом, будет ли сегодняшний день последним. Совсем не так я хочу прожить свою жизнь! — Арми фыркает и снова встает, расхаживая перед диваном в явном волнении.
Тим понятия не имеет, почему эта тема так его задевает, и он совершенно не знает, что сказать. — Я не… почему ты так расстраиваешься из-за этого, Арми? Ты хотел знать, что со мной происходит. Ну, теперь ты знаешь.
Арми перестает расхаживать и смотрит на него так, будто у него только что выросла еще одна голова. — Ты не знаешь, почему я расстроен?! Потому что, Тимми, ты говоришь мне о том, что готов умереть в любой момент, ведешь себя так, будто это совершенно нормально, хотеть трахнуть меня каждую минуту лишь потому что ты просто никогда не знаешь, когда это может быть последний раз!! Да, я бы сказал, что это расстраивает меня!
Теперь он явно зол, и Тим не может ничего сделать, кроме как уставиться на него в шоке. Когда молчание затягивается на несколько долгих минут, Арми разворачивается и быстрым шагом направляется к входной двери.
Это выводит Тимми из ступора. — Подожди, Арми, куда ты?! — выкрикивает он, прежде чем тот доходит до двери.
— Мне, блять, нужно побыть одному сейчас! — буквально рычит он за секунду до того, как исчезнуть за дверью, захлопнувшейся с оглушительным стуком.
Этот звук все еще звенит в ушах Тимми, когда он задается вопросом, что, черт возьми, только что произошло.