— Ковбой… с ним что-то не то. Он что-то темнит.
Я завис на секунду — слова Рика меня обескуражили.
— Что ты имеешь в виду? Что тебя насторожило?
— Да в том-то и дело, что нет ничего, — он досадливо сплюнул. — Говорю же: интуиция. Думаешь, у меня паранойя? — он заглянул мне в глаза.
Я задумался. Во-первых, как я уже упоминал, чутью Рика я доверял, кроме того, он не стал бы тревожить меня сомнениями, если бы его интуиция не «орала», как он выразился. Во-вторых, я вспомнил свою смутную мысль, пришедшую мне в голову, когда я спускался по лестнице, намереваясь ехать в больницу: то, что Грэм сказал и о племяннице Сальгадо, и о его соображениях о «везучести» Федерико позже, уже после визита к старику. Обычно Грэм сразу изучает весь полученный материал и умопомрачительно быстро делает все выводы. То, что у него возникли мысли при повторном прочтении материала — выглядело сомнительно. Не похоже это на Грэма. Но это была такая мелочь, что я тут же отмахнулся, когда эти соображения царапнули сознание, но теперь, вкупе с сомнениями Рика, они опять всплыли и уже не казались такими ничтожными и натянутыми. И мою идею съездить к старику вместе Ковбой воспринял как-то неохотно, и разделиться он сам предложил. Неужели все это, чтобы встретиться с Сальгадо без меня? От таких мыслей стало немного муторно на душе.
— Я не думаю, что ты паникуешь понапрасну, — осторожно начал я. — Возможно, что-то есть, но выводы делать рано. Надо подождать, но спасибо, что поделился.
— Я рад, что сказал тебе, — облегченно выдохнул Рик.
— Лучше расскажи, какие новости. Что там с лже-медсестрой?
— Она ничего не знает, мы протрясли ее, но наши противники действуют очень осторожно. На нее вышли какие-то люди, позвонив по телефону, ничего о себе не сказали, конечно же. В почтовом ящике она нашла конверт с кучей денег, а она именно сейчас остро в них нуждается — у нее квартиру могут отобрать. Затем дали инструкции, обещали еще больше в случае успеха. Телефон мы отдали Косте, вдруг что-то накопает, — он пожал плечами. — Кстати, — оживился он, — по машине есть какие-то зацепки, но наш компьютерный гений пока таинственно молчит и обещает вскорости рассказать, как что-то выгорит.
— Это хорошо, — улыбнулся я. — Может хоть там какие-то зацепки будут. Еще что? Как с охраной Томаса?
— Все под контролем, — отчеканил Рик. — Все парни предупреждены. Мы потребовали, чтобы все препараты вскрывали при нас. В палате работает Луис, ты же помнишь, он у нас медик-недоучка. До врача, конечно, далеко, но уж заметить что-то неладное он сможет. Кроме того, сейчас капельниц уже нет, уколов минимум, а лекарства мы сами по рецепту берем в аптеке и держим у себя.
— Отлично, Рик. У тебя действительно все под контролем, — искренне похвалил я — хоть здесь можно быть спокойным. — Пойдем в гостиницу.
Спустя какое-то время пришел Ковбой с таким мечтательным и довольным выражением лица, что я не удержался и озвучил ему мысль про котов и сметану.
— Да ну тебя, — рассмеялся он. — Но разве женщины не украшают нашу жизнь? А такие женщины… — он мечтательно закатил глаза.
— И это говорит такой закоренелый холостяк, как ты?
— А что я? Может, я просто не встречал достойных? — спросил он с видом оскорбленной невинности. Я покачал головой.
— Ты узнал что-то от сеньоры Рэй? — Ну, не верю я, что Ковбой настолько потерял голову, забыв о деле, и не воспользовался возможностью что-то разузнать.
— Почти ничего, — удрученно покачал он головой. — Кроме того, что Марисса и Пабло безумно друг друга любят, что Томас — реально лучший друг Пабло. Они почти как братья. Поэтому я не верю, что у Мариссы роман с Томасом, хотя… женщины — предательство у них в крови, — он чуть поморщился, а я задумался: скорее всего, его одиночество связано с какой-то грустной историей, и он теперь не верит женщинам вообще.
— Еще что? — наверняка он еще что-то накопал.
— Еще ее доченька что-то скрывает, и Пабло, по-моему, подозревает. А у Мариссы в последнее время загорелись глаза, но после нападения на Томаса потухли. Соня думает, что это она за другана так переживает, но я подозреваю что-то еще. А, кстати, Марисса втайне от всех общается с какой-то Пилар. Я не стал заострять и уточнять, так как Соня сама нечаянно сболтнула, но это не бывшая девушка Томаса?
— Ты прав, — кивнул я. — Твоя феноменальная память, как обычно, тебя не подвела. И это интересно. Думаю, нам надо будет встретиться с Пилар. Тем более, она пыталась убедить Томаса, что ее ребенок от него.
— Шеф, есть минутка? — появился Костя со своим ноутбуком под мышкой.
— Что-то интересное? — встрепенулся я.
— Да, новое видео. Мне показалось, вас заинтересует.
Мы тут же уставились в экран.
Мия сидела в палате Томаса и усердно заливала слезами все пространство вокруг себя.
— Как же так, Томми? Что же это? — повторяла она сквозь всхлипы.
— Мия, милая, — пытался остановить слезопоток парень. — Я же говорю, ты ни при чем.
— Да, конечно, — пробормотала она, всхлипывая. — Неужели ты не понимаешь? Это я виновата.
— Значит так, — тихим, но твердым голосом сказал Томас. — Ты сейчас вытрешь слезы. Ко мне с минуты на минуту ребята придут. Ты хочешь, чтобы тебя кто-то увидел в таком виде? — Его слова подействовали мгновенно, и она, быстро вытерев слезы, начала судорожно припудривать лицо. — Хорошо, — уже мягче добавил он, когда девушка успокоилась. — Теперь послушай. То, что произошло со мной, не имеет никакого отношения к тому мерзавцу. Кроме того, расследованием занимается сеньор Густаво Эрнесто, так что скоро он все разузнает и арестует кого надо. А тот мудак — да у него кишка тонка.
— Когда ты так говоришь, мне становится спокойнее, — Мия улыбнулась. — Но я все равно так за тебя испугалась!
— Я жив и почти здоров, — он сжал ее ладонь. — А ты, пожалуйста, будь осторожна.
— Я — сама осторожность, — она даже засмеялась. — Не беспокойся обо мне, хорошо? И вообще, я могу о себе позаботиться!
— Ага, — скептически хмыкнул он. — Пообещай, что никуда одна ходить не будешь. По крайней мере, в ближайшее время.
— Так я и так везде с кем-то: то водитель, то папа, то кто-то из вас.
— Пообещай, — мягко, но твердо повторил Томас.
— Ну ладно-ладно, обещаю, — она подняла ладонь и с пафосом произнесла: — Я, Мия Колуччи, клянусь быть осторожной и никуда без разрешения Томаса Эскурры не соваться. Так пойдет? — игриво спросила она, а Томас рассмеялся.
— Я не вовремя? — спросил появившийся в дверях Мануэль.
— Как обычно, — надменно сказала Мия. — Но я уже ухожу.
— Ты плакала? — встревоженно спросил Мануэль.
— Тебе показалось. И вообще, это не твое дело, — ответила она сухо.
— Тебе не обязательно уходить, — с легкой укоризной ответил Томас, пытаясь ухватить ее за руку.
— Ну нет, — капризно протянула она. — Ведь вам, мальчикам, надо пообщаться о своем. Пока, Томми, выздоравливай. — И, воинственно тряхнув волосами, она стремительно пошла к двери, в последний момент послав воздушный поцелуй Томасу и намеренно задев плечом Мануэля.
Мануэль, проводив взглядом ушедшую, прошел в палату и сел на тот же стул, пожав руку другу.
— Как ты? Ну и напугал же ты нас, дружище, — выдохнул он, тревожно разглядывая друга. — Теперь же все хорошо? Ты когда выписываешься?
— Не знаю, надеюсь, что скоро. Как Лаура пережила эти дни? — он чуть приподнялся в постели.
— Плохо, — честно ответил Мануэль. — Она очень переживала. Мы все, конечно, места себе не находили, но она, бедняжка, совсем извелась. — Томас вздохнул и откинулся на подушку. — Но мы старались ее не оставлять одну. Девчонки даже дежурство установили и ночевали у нее по очереди.
— Спасибо, — Томас устало улыбнулся. — Хорошие у нас друзья.
— И ты — хороший друг. Не переживай, выздоравливай быстрее. Лады?
— Постараюсь, — теперь улыбка была искренней.
— С Мией все в порядке? Она действительно плакала?
— Вы так и не помирились? Я надеялся, что совместный плач над моей бездыханной тушкой вас объединит, — он беззлобно усмехнулся.
— Не шути так, брат. Не смешно, — Мануэль покачал головой. — А про нас с Мией… — он сглотнул. — Вам всем давно пора понять, что «нас» уже нет. И это уже реальность.
— А мы все не хотим верить, — грустно ответил Томас. — Хорошо. Не буду лезть. Но у меня к тебе просьба, — дождавшись кивка, он продолжил: — Ты можешь приставить охрану к Мии, желательно так, чтобы она не знала?
— Мии что-то угрожает? — он почти закричал и вскочил со стула. — Куда она влезла? Рассказывай!
— Не могу. Честно. Я слово дал. Но, прошу, сделай это.
— Это связано с нападением на тебя?
— Не знаю, — он покачал головой, — но вряд ли.
Мануэль нервно зашагал по палате, беззвучно ругаясь. Подошел к окну.
— Хорошо, я все сделаю. Насколько все серьезно? — раздался его глухой голос.
— Ты ведь все еще любишь ее? — не удержался парень, а Мануэль впился обеими руками в волосы.
— Не важно. Все не важно. Наша история давно закончена, — грустно сказал он.
Дальше ничего интересного, — Костя нажал на паузу. — Они еще обсудили, что отношения Мии с Мануэлем не вернуть, точнее, это Мануэль утверждал, и потом долго говорили про футбол. Я теперь, по-моему, знаю все о Бока Хуниорс, — он усмехнулся.
— И что ты думаешь? — Грэм повернулся ко мне.
— Думаю, что надо поговорить с Мией.
— Сможешь ее разговорить?
— Наверняка, — я кивнул. — Пригрозим, что это может погубить Томаса, пообещаем, что поможем. Да и мне она доверяет.
— А парочка, судя по всему, разбежалась, — ухмыльнулся Ковбой. Хотя такая герла себе легко любого охомутает.
— Да, — задумчиво протянул я. — Неожиданно. И жаль. Четыре года назад мне они показались очень гармоничной парой.
— Ну, не нам решать, — резюмировал он. — Что делаем дальше?
— Дальше, — потянулся я, — мы поспим. Время уже позднее. А завтра с утра едем к Федерико. Он должен вернуться к этому времени.
***
Наутро, едва позавтракав, мы отправились к Федерико. По телефону он сообщил, что уже в офисе.
— А он — ранняя пташка, — зевая, сказал Грэм.
— Или просто пытается наверстать время, потерянное в командировке. Или хочет быстрее закончить с делами и поехать в больницу к сыну.
— Или совесть перед сыном мучает, — пробурчал Ковбой.
Тем временем мы подъехали к помпезному зданию из стекла и бетона. Офис Эскурры был, конечно же, на самом верхнем этаже. Огромный кабинет, к моему удивлению, был обставлен хоть и очень дорого, но с большим вкусом, а его хозяин встретил нас чуть ли не у самой двери — очевидно очень волновался.
— Что-то с Томасом? — сразу же выпалил он.
— Была еще попытка покушения. — Я увидел, как он переменился в лице. — Но все в порядке, — поспешил успокоить его я.
— Боже, — он буквально осел на кожаный диван и на мгновение закрыл лицо ладонями, затем посмотрел на меня, и я увидел, как он побледнел. — Мой сын… — его голос сорвался. — У меня нет никого дороже. — Либо он великий актер, не хуже Лоуренса Оливье, либо он говорил искренне. — Я готов сделать что угодно, лишь бы с ним все было хорошо.
— Даже загнать ребенка в искусственную кому? — подал голос Грэм. Эскурра вздрогнул.
— Вы знаете? — бесцветным голосом сказал он. — Я просто хотел…
— И чего же вы хотели? — ледяным тоном спросил я.
— Защитить сына, — он обреченно опустил голову. — Когда мне сказали, что в Томаса стреляли, я чуть не поседел. И на следующий день в больнице охране показалось, что у палаты вертелись какие-то подозрительные люди. А тут врач говорит, что Томас выходит из комы. Я не знал, что делать, — его голос был глухим, но я слышал в нем боль и отчаяние. — Я подумал, что, может, Томми, видел нападавших, и как только он очнется, покушение повторится. Вот я и… — он сжал сцепленные ладони. — Я заплатил врачу сумасшедшие деньги и убедил его продлить кому.
— И долго вы планировали его держать? — поинтересовался Грэм.
— Пока не найду и не привезу вас, — он выпрямился и посмотрел на нас. — Лаура только и говорила, что вы сможете и помочь, и защитить. Учитывая коррупцию в нашей стране, — он обреченно махнул рукой, — я не мог доверять никому: ни полиции, ни наемным охранникам. Мне просто нужно было время, понимаете?
— Не понимаю, если честно, но принимаю объяснения, — я пожал плечами. Все-таки он действительно любил сына — это было очевидно. — В любом случае я усилил охрану до выписки, и дома Томас будет под наблюдением моих людей.
— Я на это и рассчитываю, — облегченно выдохнул Эскурра. — У вас есть еще вопросы?
— Да, — вступил Ковбой, — какие у вас отношения с тестем?
— Дружеские, насколько возможно с этим человеком. Вы ведь с ним познакомились? — усмехнулся он. Мы кивнули. — С самого начала мы построили с ним деловые отношения, и, так как я выполнял все свои обязательства, он был со мной довольно
дружелюбным, — последнее слово он выделил.
— А с женой вы ладите? — решил уточнить я.
— Конечно, — легко ответил Федерико. — Да, между нами не было никогда великой любви, но Элена — мой лучший друг и настоящий союзник. У нас отличный брак, и мы, можно сказать, счастливы друг с другом.
— И вы что, верны друг другу и никогда не изменяли? — Грэм пер как танк.
— Ну, — поморщился Эскурра, — не скажу, что я был прямо совсем идеальным мужем, но с таким тестем, как Сальгадо, я не рисковал.
— В смысле? — не понял я.
— Да что тут понимать, — он прошел к столу и сел в свое кресло. — У меня, признаюсь, было пару эпизодов, но мои любовницы, даже не состоявшиеся, мгновенно исчезали. Меня это заинтриговало, я нашел одну, но она явно была напугана и не захотела даже говорить со мной. Учитывая характер Рауля, не нужно быть гением, чтобы не сложить дважды-два и не понять, кто стоял за этим, — он зло ухмыльнулся. — И я решил не дразнить судьбу, да и не хотелось мне изменять — так, по глупости и по пьяни, — он махнул рукой. — Повторюсь, у нас с Эленой хороший брак и замечательные отношения.
Мы переглянулись с Грэмом — надо было добить этот вопрос.
— Возможно, мой вопрос покажется глупым, — вкрадчиво начал я. — Но все-таки подумайте, какова вероятность того, что у вас есть где-то внебрачный ребенок?
— Я — политик, сеньоры, да еще и миллионер, — рассмеялся Федерико. — Мое грязное белье рассматривается с таким пристрастием, что будь у меня такой — об этом знали бы все.
— Хорошо, — покладисто согласился я. — А у Томаса?
— Вряд ли, — задумался он. — Не в его характере. Да и вообще, по-моему, у него кроме Пилар и Лауры никого не было.
— А вы видели ребенка Пилар?
— Нет, — отрезал он. — Я знаю, что она пыталась выдать свою дочь за ребенка Томаса, так что я сказал, что видеть эту дамочку не желаю. Я знаю, что Томми помогал ей, плюс Элена со своей страстью к благотворительности, да из-за мягкости своего сердца — все-таки она привязалась к девчонке, чем-то там ей помогла.
— А чем, кстати, занимается ваша жена? — поинтересовался Грэм.
— Как и все жены ее круга — благотворительностью, — пожал плечами Эскурра. — У нее, конечно, есть свой кабинет на этом же этаже, и она часто приезжает, а также, как один из крупнейших акционеров, участвует в особо важных собраниях, но просто чтобы поддержать меня — больше морально. Но зато благотворительностью она занимается очень серьезно, — с гордостью добавил он. — Она курирует несколько фондов, включая собственные, и постоянно получает различные награды за это. Газеты называют ее «ангелом-хранителем всех обездоленных Аргентины».
Мы получили ответы на все свои вопросы, так что надо было откланиваться.
***
Мы ехали в машине, а я мучительно соображал, как начать разговор с Грэмом. Стоит ли спросить его прямо или собрать ещё немного информации? О чем он «темнит»? Его перекупили или он играет за третью сторону? Так ничего и не решив, я не стал затевать разговор.
В холле гостиницы мы обнаружили Пабло, взволнованно шагающего вдоль стойки ресепшена.
— Сеньоры, — нервно поприветствовал нас он.
Понимая, что, скорее всего, он хочет поговорить о чем-то важном для него, мы пригласили его в мой номер.
— Я хотел поговорить, — тут же начал он с места в карьер, едва плюхнувшись в кресло.
— Слушаем вас внимательно, — произнес я максимально спокойным голосом, ибо парень слишком нервничал.
— Я… — он судорожно сжал кулаки. — Тут такое дело… Ну… Я хочу вас нанять, чтобы вы проследили за Мариссой! — выпалил он наконец, а я лишь приподнял бровь.
— Я могу просить вас об этом? — хрипло спросил он.
— Зачем вам это? — спросил Грэм, а Пабло со стоном откинулся в кресле.
— Творится что-то странное, я не знаю, что именно, но Марисса что-то скрывает.
— Факты? — уточнил я.
— Она поменяла пароли на почте и в телефоне, резко закрывает вкладку в компьютере, если я подхожу, и делает вид, что смотрела что-то другое, — очевидно, он долго формулировал для себя свои сомнения, так как выдал все скороговоркой.
— А вы понимаете, что если ваша женушка узнаёт, то…
— Да знаю я все! — перебил он Ковбоя и, соскочив, резко заходил по комнате. — Я долго мучился, но так больше нельзя!
— У вас ведь есть какие-то подозрения? — поинтересовался я, пытаясь уследить за его кроссом по комнате.
— Ну, — смутился он, — может, у нее кто-то есть, — сказал и зажмурился, не веря своим собственным словам. Я и так догадывался, что именно это придёт ему в голову. — Но это… пусть, — он обреченно опустил голову. — Главное — знать, что ей не угрожает опасность. — Что ж, такая любовь не может не вызывать уважения.
Я посмотрел на Грэма и увидел в его глазах ту же мысль: «Это может помочь делу».
— Пабло, — позвал я парня, — вы говорите, что Марисса все хранит в компьютере и телефоне.
— Еще на планшете, — хмуро добавил он. — Она шагу не может ступить без всего этого и сама смеется, что вся ее жизнь отражена в гаджетах.
— Тогда сделаем так, — я хлопнул в ладони, — Грэм сейчас отведёт вас к нашему компьютерщику, и тот с вами поработает, а потом, получив от вас все данные, попробует раскопать что-нибудь. И ваша жена ничего не узнает, — ответил я на немую мольбу в его глазах.
Грэм увел уже более умиротворенного Пабло, а я опять задумался. Ситуация с Ковбоем не отпускала меня. В общем, выходило три варианта: первый и самый желательный для меня — Рику все показалось; второй — Грэм действительно не с нами; третий — Грэм ни при чем, а именно Рик подкуплен и специально пытается вбить клин между нами — и это было еще хуже для меня. Я привык доверять Рику.
Впервые за последние пару лет я почувствовал себя в полном одиночестве, не знающим, кому доверять, и это чувство бесило невероятно. Мне нужен рядом кто-то, в ком я не буду сомневаться. Костя? Но он дружит с Риком и обожает Грэма. Ребята-оперативники? Ещё вчера я бы не сомневался, но Рик — их командир, и если он… Я помотал головой, отгоняя грустные мысли. Посидев пару секунд, я взял телефон.
— Hola, сеньор Густаво, — я услышал в голосе улыбку. — Уже соскучился? А вот нам без строгого босса хорошо.
— Привет, Делла, срочно покупай билет.
— Кому, куда и на какую дату?
— Себе, в Буэнос-Айрес, и как можно быстрее, — сделав паузу, я добавил: — Ты нужна мне здесь.
