Неправильный

Вэй Ин проснулся от стука в дверь. Он потянулся, зевнул и сел на кровати, пока еще не совсем понимая, что происходит и кого там нелегкая принесла в такой час. — Иду-иду! — громко крикнул он, впрочем, не собираясь тут же бросаться к двери и открывать — пусть помучится тот, кто посмел разбудить Старейшину Илин! Усянь широко зевнул и, с печальным вздохом поднявшись с теплой кровати, накинул ханьфу и побрел открывать. Створки разъехались в стороны, и мужчина так и застыл на пороге. Напротив стоял Лань Сичень собственной персоной. С гладко расчесанными волосами, аккуратно уложенными и заколотыми серебряным украшением. В идеально лежащем голубом ханьфу, перетянутом широким поясом, подчеркивающим тонкую талию. Несмотря на улыбку, он явно был настроен серьезно, и Вэй Ин нервно сглотнул. «Неужели он заметил, как я подглядывал? Меня, конечно, не четвертуют и не заставят потом зубами переписывать правила (хотя все может быть), но поддержки со стороны ордена Лань я точно лишусь». — Доброе утро, — сказал Лань Хуань, — прошу прощения, что разбудил, — его голос лился плавно, звучал мягко и спокойно. — Я хотел бы с Вами кое-что обсудить, можно войти? — Оо, Цзэу-Цзюнь, проходите, проходите. Вэй Ин улыбнулся одной из самых обворожительных улыбок, пытаясь скрыть волнение, и пропустил Сиченя внутрь. На всякий случай он плотно закрыл дверь. Мало ли, о чем пойдет у них разговор! Может Лань Хуань хочет узнать у него, как обращаться с девушкой! — О чем же вы хотели поговорить в столь ранний час? — Усянь приподнял брови и плечи, задавая вопрос всем своим видом. Лань Сичень печально вздохнул и устало опустился на подушку у столика. Его длинные волосы — намного длиннее, чем у Вэй Ина — рассыпались по полу, создавая причудливый узор. Глаза на секунду прикрылись, желая получить хоть секунду спокойствия. Немного передохнув, Первый Нефрит поспешил поделиться новостью: — На севере от клана Не появились странные существа. Они пожирают людей, опустошили уже две деревни, глава Не отправлял своих людей, но, — Лань Хуань покачал головой, — они не смогли ничего сделать. Говорят, эти существа похожи на гигантских змей. Летают над землей, наводя ужас на все живое, — Сичень печально вздохнул. — Нужно отправить либо большой отряд заклинателей, либо несколько сильных людей… «Поэтому сражаться вытолкнул того, кого не жалко, — про себя хмыкнул сообразительный Вэй Усянь, — и я даже знаю, кого». Сформировавшееся было хорошее отношение к Лань Хуаню испарилось, не оставив и следа. — …Ты был близок с тьмой, как никто другой, и возможно сможешь ее усмирить… — Лань Сичень на секунду умолк, прикрыв глаза за длинными черными ресницами. — К сожалению, мой брат заболел и не сможет тебя сопровождать… Вэй Ин чуть не рассмеялся в голос. Такая себе отговорка отправить его на смерть. Уж кто, а Лань мог придумать что-то получше. Плюс ко всему, он видел Ванцзы и вечером, и ночью, и тот был в добром здравии. — …поэтому вместо брата пойду я. Мужчина уставился на Лань Хуаня, будто увидел впервые в жизни. Представить, что глава клана пойдет на такое опасное задание с предателем Вэй Усянем, было сложно. Да кто его отпустит! Усянь бросил недоверчивый взгляд на сидящего напротив Сиченя. Тот вздохнул, продолжив разъяснять: — В Гусу есть только три человека, знакомые с тобой долгое время и примерно равные по силе: дядя, брат и я, — начал терпеливо разъяснять Первый Нефрит. — Так как у брата с утра обнаружился жар, он не сможет пойти, хотя это был бы самый лучший вариант. Дядя уже не так молод, плюс ко всему, — Лань Хуань вздохнул, — он не знает, что ты в Гусу. Так что единственный, кто остается, — это я. Хотя Вэй Ин был ошеломлен, показывать это совершенно не хотелось, и он капризно сказал: — Я пойду с одним условием. — Каким? — то ли в комнате резко изменилось освещение, то ли Лань Сичень и вправду судорожно сглотнул. — Вы не будете запрещать мне пить! — весело закончил Усянь, глядя на мужчину хитрым глазами. Сичень выдохнул, уголки его губ приподнялись, показывая то ли то, что он оценил шутку, то ли согласие с Вэй Ином, то ли скрытое желание убить, пока никто не видит. Улыбка, все-таки, — вещь многозначная. — Мы будем вне Облачных Глубин, так что ты сможешь выпить, — мягко сказал Лань Хуань, — но, я надеюсь, ты не переборщишь и будешь в состоянии сражаться с монстром. Тяжелая атмосфера немного развеялась, чему оба мужчины были рады. — Пфф, — закатил глаза Усянь, — когда это я перебарщивал? Меня не возьмет даже самое крепкое вино! В янтарных глазах собеседника заискрились смешинки. И у Вэй Ина сердце перехватило от взгляда мужчины. Спокойного, радушного, доброго. Будто и не было Старейшины Илина. Он тепло глянул на Вэй Усяня и, все еще весело щурясь, произнес: — Раз мы пришли к согласию, стоит сказать, что вылетаем сегодня ночью, чтобы к утру добраться до деревни. Вечером, около одиннадцати, зайдешь обсудить детали. Закончив, Сичень поднялся из-за стола, поправил чуть смявшееся ханьфу и чинно прошел к двери. Бросив прощальный взгляд и легко улыбнувшись, Лань Хуань бархатно пропел: «До свидания», — и выпорхнул за порог дома, как птичка. Вэй Ин смотрел в след мужчине не меньше десяти секунд, а потом встал и, подойдя к кровати, рухнул на мягкий матрас. Настроение было беспричинно хорошим, на лице сама собой появилась улыбка. Хотя он был взволнован плохим самочувствием Лань Ванцзы, весть о том, что Лань Хуань отправится с ним, грела душу похлеще алкоголя. Сердце бешено стучало, все еще не придя в себя от долгих взглядов Сиченя и его тихого глубокого голоса. От персиковых губ и шеи. От всего мужчины в целом. Вэй Ин не любил врать сам себе, и он чистосердечно признался, что влюблен. Это не глубокая любовь, проверенная годами. В нем просто пробудилось то чувство, которое можно назвать чем-то большим, чем симпатия. Интерес, так бы назвал его Вэй Усянь. Внутри все пело. Они. Вдвоем. На задании. Не меньше трех дней. За это время можно будет в волю насмотреться на Первого Нефрита. Правда, что делать дальше, мужчина не знал. Отчего-то вспомнилась вчерашняя ночь. От мыслей о широкой груди, узких бедрах и длинных, разметавшихся по подушке волосах стало жарко. «Черт, ну и проблем же с этой влюбленностью!» — подумал он, переворачиваясь на бок и укладываясь калачиком. До обеда — обычно Вэй Ин вставал именно в обед — еще было около четырех часов, и мужчина решил, что вполне может отдохнуть. Плюс ко всему, почему-то с образом Лань Сиченя перед глазами засыпалось быстро, а сновидения были яркими и веселыми. На краю понимания мелькнула мысль о том, что надо зайти к Лань Чжаню, проверить его здоровье. А потом сознание поглотил сон.

***

Проснулся Вэй Усянь от яркого, бьющего по глазам света. Он прикрыл лицо рукой, а потом и вовсе укрылся с головой одеялом. Хотя мужчина понимал, что больше не заснет, он хотел понежиться в кровати еще чуть-чуть. Ведь в комнате было тепло и сухо, за окном не шумели люди и есть еще не хотелось. Плюс ко всему, хотелось отдохнуть перед заданием. Заданием, на которое он пойдет с Лань Хуанем. Сложно было признать, но Усянь ждал вечера. Ждал одиннадцати. Ждал, когда снова увидит Лань Сиченя. Из-под одеяла показалась растрепанная макушка, потом заспанное лицо и, наконец, вся голова. Вэй Ин зевнул и потер глаза. Посидев в кровати не меньше минуты, он скинул одеяло, встал в полный рост и сладко потянулся, довольно щурясь — совсем как кот. У кровати лежала новая одежда, заботливо положенная гостю. Старая, горячо любимая Усянем, была пропитана потом, на подол налипли куски грязи, а рукав был порван. С сожалением мужчина признал, что восстановлению она не подлежит и со вздохом потянулся к белым одеждам клана Лань. Быстро разобравшись с поясами и подвязками, он посмотрелся в небольшое зеркало на прикроватной тумбочке. Оно было слишком маленьким, чтобы показать Вэй Ина даже по пояс, но ему достаточно было мельком взглянуть на себя, чтобы определить — белый ему не идет. В животе заурчало. Усянь погладил его рукой и, не долго думая, вышел на улицу. Привлекать лишнее внимание не хотелось, поэтому он решил навестить больного Лань Чжаня, заодно спросив, где можно поесть. Адептов почти не было. Видимо, они слушали наставления Лань Циженя либо тренировались владеть мечом. По дорожкам лишь изредка чинно проходили старшие. Вэй Ин хмыкнул: за тринадцать лет в Гусу ничего не изменилось. Впереди показался дом Лань Чжаня, и мужчина прибавил шаг. Он вошёл на террасу и почти бегом миновал две комнаты. Было стыдно за то, что не навестил раньше, все-таки они с Ванцзы были лучшими друзьями. В третьей комнате, накрытый толстым одеялом, с мокрым полотенцем на лбу лежал Второй Нефрит ордена. У его кровати сидел Лань Хуань, он обернулся на вошедшего мужчину и улыбнулся. Мысли о Лань Чжане вылетели из головы — хотя Вэй Ин, терзаемый совестью, пытался их задержать, все усилия были напрасны. — Вэй Усянь, я рад, что ты пришел навестить брата, — радушно сказал Сичень, вставая, пропуская Вэй Ина к кровати Ванцзы. — Я был тут достаточно долго и немного утомился. Ты не будешь против, если я оставлю брата на тебя? — Что Вы, Цзэу-Цзюнь, — протянул мужчина, — я как раз хотел побыть один на один с лучшим другом. — Тогда я оставлю вас ненадолго, — произнес Лань Хуань, стоя у двери, а потом раздвинул створки и скользнул за порог. Мужчина проводил Первого Нефрита взглядом, а потом повернулся к Ванцзы. Он выглядел плохо, его щеки алели, зато остальное лицо было мертвенно бледным. На шее проступил пот, глаза смотрели туманно. — Привет, — поздоровался Вэй Ин и, присев у кровати друга, продолжил: — И как тебя угораздило заболеть? На улице так тепло. Лань Чжань издал непонятный звук и перевел взгляд от Усяня к потолку. Смешная и немного детская реакция, она заставила мужчину тихонько прыснуть в кулак. У кровати стояла миска с водой, рядом лежали белые лоскуты ткани. Вэй Ин намочил один из них и аккуратно провел по мокрой от пота шее. Потом перевернул ткань и протер горящие щеки, снял со лба уже теплое полотенце и окунул в прохладную воду. Прополоскал его, немного отжал и вновь положил на голову. Лань Чжань блаженно прикрыл глаза, и Усянь, глядя на идеальное лицо, улыбнулся. Он провёл рукой по слегка влажным волосам, чувствуя, как мужчина расслабляется. — Ну так, когда ты успел заболеть? — тихо повторил вопрос Вэй Ин. Ванцзи лишь пожал плечами, все так же не размыкая глаз. В голову вдруг пришла мысль, что, если бы вместо Лань Чжаня лежал его старший брат, он бы обессилено улыбался и говорил, еле разлепляя губы, устало моргая, чтобы дать отдохнуть глазам хоть немного. Он бы обязательно поблагодарил за то, что его пришли навестить, и поддержал разговор. С ним было бы намного веселее, чем с Лань Чжанем. Вэй Ин мотнул головой, отгоняя дурные мысли. Лань Чжань его друг! Его никто не заменит! И плевать, что неправильная красота Сиченя манит, как магнит, а разговоры с таким собеседником хочется вести вечно. В животе заурчало, и Ванцзы медленно открыл глаза. Он посмотрел в угол комнаты, где стояла тарелка с бульоном. — Ты голоден? Тебя покормить? — обеспокоенно осведомился Вэй Ин. Второй Нефрит отрицательно покачал головой, а потом снова посмотрел на тарелку и на живот Усяня. — Ну уж нет! Я не буду объедать больного человека! — возразил мужчина, ловя взгляд «ну как хочешь, я предлагал». — Ты в одеждах Лань? — тихо осведомился Ванцзы. — Аа, да, — Вэй Ин неловко потер затылок, — моя одежда пришла в полную негодность, пришлось надеть то, что дали. — Тебе лучше в белом. Веки Лань Чжаня снова опустились, показывая, что разговор окончен, и Вэй Ин выдохнул. Он знал, что будет сидеть, наблюдая за умиротворенным лицом Ванцзи, пока не придет Лань Сичень. Идеальным лицом без каких-либо изъянов. Разве это не скучно? «Нет», — сказал бы Усянь даже два дня назад. «Не знаю», — ответил он сам себе сейчас.