* * *
Гарри сразу же заметил изменения, что случились с вампирами, когда они стали принимать драконью кровь. В первую очередь изменились глаза, их цвет теперь стал больше похожим на расплавленную карамель, чем на жидкое золото и смотрелся естественней, хоть и по-прежнему завораживающе. Второе, вампиры стали вести себя спокойнее и менее заносчиво, иногда перекидываясь парой слов с Анжелой, которая подружилась с Гермионой и иногда сидела за их с Гарри столиком. Ну а в-третьих, Гарри посчитал неожиданным появление Эдварда в школе на новом серебристом мотоцикле. Он отличался от того на котором ездил маг и был скорее из спорт класса, но вампир смотрелся на нем весьма эффектно. Приунывшие было его поклонницы, вновь обратили свое внимание на самого недоступного парня школы, который в свою очередь не отрывал взгляда от Гарри. Молодому магу это даже немного льстило, но больше было приятно, ведь внимание хоть и было пристальным, но совершенно не обременительным и искренним. Гарри видел, что действительно нравится Эдварду и сейчас ему было не важно, чем изначально вызвана привязанность, инстинктами или чем-то еще. С каждым днем он уверялся, что все это не просто прихоть, которая пройдет, стоит на горизонте показаться кому-то более привлекательному, а настоящее чувство и маг был уверен, что скоро оно станет взаимным. Уже сейчас, легкие ростки симпатии расцветали и укоренялись в его сердце, но пройдет еще некоторое время, прежде чем они превратятся в цветущие цветы. Оно и понятно, после предательства Уизли, Гарри стал с большей осторожностью допускать кого-то в свое сердце. И пусть Каллены совершенно не похожи на рыжую семейку предателей, некоторые раны не так просто излечить. К выходным Гарри не выдержал и вместо компании Джаспера, сбежал к Эдварду к неимоверному удивлению последнего, и пригласил его на мотопрогулку, уверяя себя, что это никакое не свидание. Внутренний голос звучал при этом неубедительно и саркастичными нотами, навевал воспоминания об одном нелюдимом профессоре зельеварения. Сердце от вины уже не сжималось словно тисками, но все еще было больно после каждой неудачной попытки вызвать душу зельевара с помощью воскрешающего камня. В такие моменты, Гарри почему-то был рад, что Эдвард не может читать его мысли, в них было слишком много обреченности, а маг не собирался показывать кому-либо эту свою уязвимую сторону, даже Гермиона не знала всего. Гарри с Эдвардом не сговаривались куда ехать, но никому из них точно не хотелось заезжать в город и попадаться на глаза слишком любопытных жителей, поэтому путь их лежал через лес к одному скальному обрыву, о который в шторм разбиваются могучие волны Тихого океана. Немаловажным достоинством этого места было то, что оно не находилось на территории квилетов, как тот же Ла-Пуш, в который Калленам путь был заказан. Гарри не спеша следовал за Эдвардом по еле заметной дороге в самой чаще леса, которая иногда и вовсе прерывалась, сменяясь труднопроходимыми участками, и радовался, что в этой местности давно не было дождя, иначе бы сейчас они боролись еще и с грязью. За себя Гарри не волновался, его байк был защищен от всего, что можно было придумать и даже сейчас, он ехал словно по только что проложенному шоссе, а вот Эдварду приходилось сложнее и на самых непроходимых местах, он просто брал в охапку свой мотоцикл и через секунду был уже далеко впереди. Когда такие участки стали попадаться с пугающей периодичностью, Гарри впервые задался вопросом, а куда они собственно едут? У него даже не возникло мысли, что они могли заблудиться, уж точно не с вампиром в роли провожатого, да и Эдвард двигался очень целенаправленно и уверенно. После еще одного практически непроходимого участка, где даже Гарри со всей его магией пришлось постараться, в вековых деревьях, наконец, показался просвет, что означало окончание их маршрута. Перед Гарри в один миг открылся потрясающий и невероятный вид, который мог соперничать, пожалуй, только с первым впечатлением от Хогвартса. Они с Эдвардом буквально стояли на краю земли, небольшой каменистой площадке отобранной у леса, а впереди простирался необъятный бушующий океан, и не было видно ему ни конца, ни края. Гарри как завороженный смотрел на океан, который никогда раньше не видел, и у него от этого вида перехватывало дыхание. Он даже на время забыл, что рядом находится Эдвард и что возможно это не слишком вежливо, вот так отрываться от реальности, но сейчас он думал только о том, насколько он ничтожен по сравнению с бушующей стихией и все его проблемы тоже не идут ни в какое сравнение, а значит, хоть ненадолго, но он может расслабиться и просто наслаждаться течением своей странной жизни. Он может быть спокоен. Восторженный, Гарри настолько резко повернулся к Эдварду, что вампир даже немного растерялся. Наблюдая за Гарри, он словно и сам погружался в это чувство невероятного умиротворяющего спокойствия и столь резкое движение слегка выбило его из колеи, но Эдвард не отказался бы повторить это снова, только бы снова увидеть этот не просто горящий, а полыхающий колдовским огнем взгляд. И самое главное в том, что маг счастливо улыбался, смотря только на вампира.* * *
Эдвард, пожалуй, ни разу со дня начала своей новой жизни так не злился на свою, безусловно, горячо любимую семью, как в последнюю неделю. После того, как они узнали некоторое факты из жизни Гарри и прониклись к нему сочувствием и искренним участием, они словно задались целью занять собой все свободное время мага, даря ему поддержку и любовь, которых ему не доставало большую часть жизни. Но так же Эдвард не сомневался в том, что они почувствовали его собственное отношение к Гарри и пытались не оставлять их наедине. Объяснить природу таких подозрений к собственной семье Эдвард не мог, а от его дара они старательно закрывались бессмысленными и ничего не значащими мысленными образами. Поэтому когда Гарри сам подошел к нему и предложил вместе куда-нибудь поехать, счастью Эдварда не было предела, отчего он слегка растерялся, но уже видел место, куда бы хотел отправиться вместе с самым важным для него человеком. Правда волновался, что добраться до него будет непросто из-за того, что мало кто из людей о нем вообще догадывался, и к его тайному убежищу не вела ни одна дорога, только еле заметные тропинки. Конечно, Эдвард мог предложить Гарри покатать его на спине, но сомневался, что маг согласится. Вампир уже успел заметить, как Гарри трепетно относится к своему мотоциклу и раз предложил именно поехать, то переубедить мага будет довольно сложно. Оказалось, что сложность в перемещении возникла именно у Эдварда, который еще недостаточно освоился со своим новым приобретением, но даже в ином случае, это бы ему не помогло, так как местность местами была непролазная и приходилось прибегать к своей сути, чтобы преодолеть эти участки. А вот Гарри, казалось, их и вовсе не замечал и ехал так спокойно, словно был на асфальтированной дороге, так что Эдвард уже не сомневался, что мотоцикл как-то магически изменен. Вообще думать о магии было дико. И не только потому, что она существовала в мире, но и потому, что были люди, которые могли ей управлять. Для Эдварда, выросшего в то время, когда еще могли обвинить кого-то в колдовстве и убить, когда нравы были порой достаточно безумны, волшебство представлялось чем-то очень опасным, несущим только смерть и разрушения, но смотря на Гарри, весь его мир рушился. Даже получив подтверждение того, что магия может быть опасна, а в магическом мире недавно прошла война, в которой его возлюбленный был непосредственным участником, Эдвард не стал воспринимать его хуже или, что главное, бояться. Гарри не был беззаботным или веселым, что легко объяснялось пережитыми испытаниями, но при этом он старался находить удовольствие в простых радостях и не впадать в уныние. Конечно, у Гарри была сестра, которая помогала ему, но Эдвард по собственному опыту знал, что иногда полезней побыть одному. Эдвард не скрывал, что восхищается молодым магом, его силой воли и готовностью к испытаниям, но при этом, вампиру бы хотелось, чтобы этих испытаний в жизни его возлюбленного было как можно меньше. Сам же он сомневался, что достоин быть рядом с таким человеком, как Гарри. Собственное прошлое и совершенные ошибки давили на него каждый раз, когда он ловил на себе взгляд любимых изумрудов. Когда среди деревьев, наконец, показался просвет, Эдвард непроизвольно улыбнулся, представив реакцию Гарри на раскинувшийся под ногами океан. Вампир опустил свою незначительную ношу на землю и остался в тени деревьев. Солнце, что не пробивалось сквозь тучи и кроны векового леса в городе, здесь светило достаточно ярко, чтобы показать истинное обличие вампира. И Эдвард опасался, что это может отпугнуть Гарри. Сам же Гарри легко и непринужденно выехал из леса и ничто не говорило о том, что за спиной осталась почти непролазная чаща. Он затормозил с другой стороны небольшой каменной площадки, не заметив, стоящего в тени Эдварда и как завороженный направился к самому краю обрыва. Не дойдя до края пары шагов, маг застыл и уставился взглядом вдаль. По лицу его было видно, что мысли мага далеки от этих мест и времени. Эдвард в очередной раз признал, что Гарри красив: средний рост и немного хрупкое телосложение, которое из-за пережитых в детстве переживаний вряд ли когда-нибудь станет другим, черные волосы и ослепительно-яркие зеленые глаза, но важнее внешности было то, что внутри. Он бы влюбился в него, даже если бы не был вампиром и сама его природа сначала не обратила внимания на Гарри, а потом уже он сам не рассмотрел в этом волшебнике свою судьбу. Гарри что-то сказал, выводя Эдварда из медитативного созерцания, но вампир успел расслышать что-то о метлах. - Что ты сказал, Гарри? – решил переспросить Эдвард, раз уж маг сам заговорил. - Я бы не отказался сейчас полетать на метле, но это невозможно, - печально проговорил Гарри. - Почему? – спросил Эдвард, уже не удивляясь, что волшебники и правда, летают на метлах. - У Гермионы не было достаточно времени, чтобы собрать все наши вещи. Хорошо, что она смогла захватить самое необходимое и спасти нас. В очередной раз. Эдвард почти ощутил его боль, представив, как тяжело было Гарри и как хорошо, что у него есть такая верная подруга, иначе они могли так и не встретиться. Эдвард не успел среагировать и уйти дальше в тень, когда Гарри резко развернулся. Пусть несколько минут назад в нем и говорила грусть, но сейчас, в этом самом завораживающем взгляде, теплилась радость и улыбка. Даже после того, как свет упал на вампира и Гарри увидел его сияющую кожу. - Ты сверкаешь! - Это кожа убийцы. Тебе не противно смотреть на это? – отворачиваясь, сказал Эдвард, желая уйти в тень. - Нет. Я еще никогда не видел такого, но это очень красиво, - Гарри подошел ближе и кажется даже хотел взять его за руку, но потом передумал. Правда Эдвард заметил это движение и ему было приятно, что Гарри начинает доверять ему. - Даже не знал, что вампиры могут сверкать. - Тебя правда это не пугает? – вновь задал вопрос Эдвард, подразумевая, однако нечто другое: «Не испугается ли Гарри быть рядом с ним?» Эдвард не был уверен, но, кажется, маг услышал его незаданный вопрос, так как он надолго задумался, не так как в первый раз. Неужели его чувства настолько очевидны, что даже Гарри уже успел их разгадать или он тоже что-то испытывает к нему? Эдвард не мог на это даже надеяться. - Думаю, я смогу с этим жить, - задумчиво ответил Гарри, когда Эдвард уже подумал, что ответа на этот вопрос не дождется. После чего подошел ближе и, облокотившись о бок мотоцикла Эдварда, встал так близко, что даже вампиру было сложно различить эту грань. – Спасибо, что показал мне это место, Эдвард. Тут очень красиво. После того, как Гарри впервые обратился к нему по имени, а не по привычному уже немного насмешливому то ли прозвищу, то ли действительно, уважая приличия, по фамилии, Эдвард мог бы внести этот день в один из самых счастливых. Пусть у него и не было тех отношений, что связывали его братьев и сестер, зато у него был Гарри и этот невероятный закат, что играл яркими красками на лице его возлюбленного, который сделал ему навстречу первый небольшой шажок. Этого момента действительно стоило ждать почти сотню лет, и даже больше. Теперь он был уверен в этом как никогда. Так, сидя рядом и разговаривая на отвлеченные темы, что не касались ни вампиров, ни магии, они и не заметили, как солнце стало садиться за горизонт и небо окрасилось всеми цветами красного и оранжевого. От этого кожа Эдварда так же осветилась новым цветом и Гарри понравилось наблюдать переливы заката на красивом лице вампира. Гарри чувствовал странное спокойствие и умиротворение, находясь рядом с Эдвардом. Когда на улице совсем стемнело, Гарри подумал, что пора уже возвращаться домой. Но время, проведенное сегодня не прошло зря, Гарри отдохнул от немного изматывающей недели и смог немного больше узнать свою возможную половинку. - Думаю нам пора возвращаться, - немного неуверенно, словно на самом деле не хотел этого, произнес Гарри, но время и правда, было позднее. - Холодает, да и остальные могут уже волноваться, что нас так долго нет. Только не хочется вновь проходить весь этот путь, когда есть способ проще. - Ты говоришь о том, как когда вы исчезли из нашей гостиной без следа? - Да. Это называется трансгрессией, но мы поступим по-другому. Отойди немного. Эдвард отошел на несколько шагов и стал внимательно наблюдать за Гарри и слушать его объяснения в процессе. - Так как в твоем мотоцикле нет магии, то его можно просто уменьшить, - на этом моменте он взмахнул палочкой, и Эдвард удивленно посмотрел на свой мотоцикл, который теперь напоминал игрушку, - не волнуйся, я верну ему прежний вид, как только окажемся дома. Можешь пока убрать его в карман. Кроме трансгрессии есть еще порт-ключи и обычно это самые разнообразные предметы. Научиться делать их не очень сложно, правда, довольно затратно магически. Эдвард наблюдал, как Гарри садится на свой мотоцикл и приглашает его присоединиться. Вампир, конечно, был не против, но не совсем понял, что должно случиться дальше. - Ты, наверное, уже заметил, что байк зачарован. Когда я обещал Гермионе, что обеспечу свою безопасность на нем всеми возможными способами, я так же установил в него и подобный порт-ключ, к счастью, она захватила с собой большую часть библиотеки Блэков, а это те еще параноики. Так что садись и держись крепче, сейчас мы переместимся домой. Эдвард, как и просили, сел позади Гарри и очень бы хотел обнять его за талию, чтобы «держаться крепче», но все же поборол себя и положил руки на плечи. Гарри как-то весело хмыкнул и произнес видимо пароль. В ту же секунду их бешено закружило, словно куда-то втягивая и после выкидывая из воронки. Эдвард сильнее вцепился в Гарри, уже подозревая какие синяки останутся от его пальцев на этой светлой коже. Неприятные ощущения отступили так же резко, как и начались, и вот Эдвард видит перед собой дом Гарри и с трудом расцепляет пальцы. Раньше Эдвард никогда не слышал, чтобы вампиры могли испытывать шок, но после такого перемещения, он не мог связно описать свое состояние. Это был необычный опыт и он бы вряд ли согласился испытать на себе эти ощущения еще раз. Вспомнив, наконец, что он здесь не один пережил эти неприятные секунды, Эдвард посмотрел на Гарри, ожидая увидеть, что с ним все в порядке и маг в очередной раз поразил его. Он был не только в порядке, но даже как-то веселей обычного. - Прости, забыл предупредить, что первый раз довольно неприятно проходит, - потирая явно пострадавшие плечи, немного виновато произнес Гарри. - Не то слово, - нервно усмехнулся Эдвард. - Это я должен извиняться, что так сильно вцепился в тебя. Разрешишь помочь тебе? - Кричер со всем быстро справится, так что ничего страшного. В жизни случалось и нечто похуже, чем пара синяков. Но Эдварда такое объяснение мало успокоило, наоборот напомнило, что Гарри и так подвергался испытаниям большую часть жизни, а теперь еще и от него страдает, хотя вампир обещал сам себе беречь его. Что стоит его слово, если он не может его сдержать даже в такой простой ситуации, как перемещение с помощью магии. Вина за свою несдержанность грозила затопить его с головой и Гарри не нужно это видеть, поэтому быстро и даже как-то скомкано попрощавшись, Эдвард побежал к своему дому.* * *
Вампиры как-то узнали о скором дне рождения Гермионы. Точнее узнала Элис, с которой гриффиндорка подружилась, а потом рассказала всем остальным и они решили устроить для волшебницы праздник. Гермионе же не хотелось большого праздника, но остановить Элис было невозможно. Удалось лишь уговорить ее на скромное торжество. Правда Гермиона с Гарри планировали перед этим посидеть в полюбившимся ресторанчике и повспоминать приятные моменты в его волшебной атмосфере, посвятить немного времени им двоим. Молодым магам повезло, что в этот день погода немного улучшилась и даже местами проявлялось солнце. Был выходной, так что они целый день могли быть предоставлены только себе. Каллены остались дома готовиться к вечеру и Кричера отправили к ним помогать с ужином, хотя все понимали, что есть будут лишь Гарри с Гермионой, но для вампиров это было прекрасной возможностью вспомнить каково это, праздновать день рождения с большим тортом в семейном кругу. Гермиона сначала хотела позвать на прогулку по городу Джейкоба, которого они уже давно не видели после того как началась учеба в школе, но потом решила встретиться с ним позднее. Она понимала, что после целого дня пусть с еще и необращенным оборотнем, чувствительное обоняние вампиров не будет им благодарно. Так как они были лишь вдвоём, то проще всего было аппарировать в Сиэтл в один из неприметных переулков, которые они нашли летом, но для надежности все же наложили на себя маскирующие чары. Первым пунктом в программе на сегодня стал кинотеатр. Гарри с Гермионой все еще привыкали к простым радостям после испытаний войны и походы в кино стали одной из их отдушин. И не важно, что в этот день шло, они шли на все, только если там не показывали войну. Сегодня им вновь улыбнулась удача, ведь показывали легкую романтичную комедию. Это было как нельзя лучше, чтобы задать настроение всему остальному дню. Спустя пару часов, когда они выходили из кинотеатра и улыбались, наступило время обеда. Можно было переместиться сразу к ресторану, но магам захотелось прогуляться и немного осмотреть город. По улицам ходило много самых разных людей, немного напоминая этим Косую аллею в день подготовки к школе. Гарри немного терялся, он так и не привык к большому количеству людей, даже несмотря на Хогвартс, но Гермиона поддерживала его за руку и отвлекала от всего остального мира. И никто из них не заметил, как из самой темной тени за ними наблюдала пара кроваво-красных глаз. До места их назначения оставалось совсем немного, когда погода начала резко портиться и на небо уже набежали первые тучки. Теперь этот день стал напоминать собой типичную английскую погоду и друзья ностальгически вздохнули. - Знаешь, Гарри, несмотря на то, что я привыкла к такой погоде, мне она никогда не нравилась. Но иногда, в особые моменты, как например, сегодня, я даже ей рада. - Мне тоже порой не хватает дождя, но даже не знаю, как это жить в месте, где постоянно светит солнце. - Наверное, ужасно, - Гермиона весело рассмеялась и Гарри поддержал ее веселье, так что в ресторан они входили в приподнятом настроении, сразу направляясь к своему любимому столику. - Что же хочет отведать наша дорогая именинница? – в полушутливом тоне спросил Гарри, берясь за меню. - Давно хотела попробовать шоколадную пасту с апельсиновым соусом, - немного смущаясь, ответила Гермиона, - а потом большую порцию фруктового мороженого. - Отличный план. Не станешь возражать, если я тебя поддержу? - Конечно, нет, Гарри. Как я могу запретить тебе хоть что-то, особенно если в составе есть шоколад. - Похоже, мы слишком хорошо друг друга знаем, Герми. - Да, Гарри, но иногда все равно недостаточно, - и они снова рассмеялись. Они придумали это, когда остались одни во время поисков крестражей и эти несколько слов поддерживали их тогда. Им принесли заказ, и маги ненадолго оставили все разговоры на потом, наслаждаясь необычным для них блюдом и последующим десертом. Атмосфера за их столом царила очень уединённая и теплая, так что время пролетало незаметно. Пожалуй, это был самый лучший день рождения Гермионы. С того момента, как она попала в магический мир, у нее не получалось больше праздновать этот день с родителями и в первые пару лет было особенно одиноко. В новой, пусть и волшебной школе, повторилось тоже самое, что и в магловской. У девочки так и не появилось друзей, а потом, не хотелось говорить, так как она думала, что ее все равно никто не поздравит. А потом на третьем курсе Гарри случайно узнал об этом и подарил ей первый подарок в магическом мире, небольшой, но от этого не менее ценный. Браслет, состоящий из тонкой цепочки с маленькой подвеской выдры, ее любимого животного. Она была очень счастлива и когда училась на пятом курсе вызывать патронуса, вспоминала именно этот момент. Как жаль, что в истории с Уизли она не смогла его сохранить. Словно догадываясь, что больше всего ее беспокоит, сегодня утром Гарри подарил ей очень похожий браслет. - Это был замечательный праздник Гарри, но нас ждут дома. - И правда, столько времени прошло, а мы даже не заметили. Ну что, готова встретиться с семьей вампиров и насладиться их специальным сюрпризом? - Конечно, но я даже представить боюсь, что там придумала Элис. - Я тоже, но если мы не придем, она будет преследовать нас вечно. Так, перешучиваясь, они вышли на улицу, где уже было довольно темно и свежо, после прошедшего дождя. Глубоко вдохнув, они уже хотели аппарировать к Калленам, как случилось непредвиденное. В один миг, Гарри откинуло в сторону и с силой ударило в стену ближайшего дома. Все случилось настолько быстро, что он даже не заметил того, кто на них напал, но сейчас он больше всего волновался за Гермиону. От того места, где они стояли, не исходило ни звука. Гарри быстро поднялся, не обращая внимания на боль во всей левой половине тела, достал палочку и побежал на помощь сестре. То, что он увидел, неприятно кольнуло его в самое сердце. Гермиона лежала на земле, а над ней склонился незнакомый мужчина. Гарри даже не задумывался, кто это может быть, он просто действовал на приобретенных на войне инстинктах и отбросил незнакомца мощным ступефаем. Это дало Гарри немного времени, чтобы успеть добежать до Гермионы и подхватив ее на руки, аппарировать к Калленам.* * *
О его появлении вампиры узнали сразу, по разлившемуся по дому запаху крови Гермионы. К вечеру эффект от крови дракона немного уменьшался и к вампиром возвращалась чувствительность к человеческой крови, но все же не настолько, чтобы потерять голову. Каллены не предполагали ничего плохого, но когда они услышали крик Гарри, что отчаянно звал Карлайла, все поняли, что случилась беда и через секунду уже были внизу. Вид раненого Гарри, что держал на руках бессознательную Гермиону и зажимал кровоточащую рану на ее шее, заставил много чего повидавших вампиров настороженно замереть. Только доктор и Эдвард подбежали к магам и принялись укладывать их на диваны, чтобы позаботиться о ранах. Гермиона выглядела очень плохо. От кровопотери она сильно побледнела, дыхание замедлилось и стало прерывистым. Карлайл волновался, что она не приходит в себя, но когда разглядел на шее характерный вампирский укус, даже порадовался этому, надеясь, что так Гермиона чувствует меньше боли. Вокруг раны во все стороны проступали синие вены, по которым без сомнения разливался губительный яд. - Гермиону укусил вампир и яд распространяется слишком быстро, чтобы мы могли хоть как-то его остановить, - виновато сообщил Карлайл, лежащему рядом Гарри. - Боюсь, превращение уже началось. Услышав это, Гарри не замечая собственных ранений и попытки Эдварда остановить его, присел на пол возле Гермионы и сжал её ладони в своих, как часто делал, когда подруге было грустно. Ее пальцы были даже холоднее, чем обычно и Гарри понимал, что это означает перерождение его подруги в вампира, практически смерть. - Почему она без сознания? - Возможно это даже лучше, что она не приходит в себя, иначе бы ей было намного больнее. Гарри даже не хотел представлять насколько сильную боль сейчас испытывает его любимая подруга, которая выдерживала даже круциатус Беллатрисы, самой жестокой из Пожирателей смерти и невозможность облегчить ее страдания, убивала его. - И я не могу ей ничем помочь! - Гарри чувствовал себя таким виноватым, что не смог её защитить, но кое-что он может сделать сейчас. Позвав домовика, Гарри попросил его купить еще драконьей крови, ведь знал, что когда подруга проснется, то будет испытывать жуткую жажду. Кричер с неожиданной болью посмотрел на хозяйку и с тихим хлопком исчез. - Я могу отнести её в комнату наверху или лучше переместиться домой? – спросил Гарри у Карлайла. - Лучше пока побыть у нас. Так будет удобней объяснить ей её новое состояние, хотя не сомневаюсь, что она уже и сама многое узнала. - Гермиона скоро проснется? - Обычно трансформация занимает пару часов, так что нам стоит только немного подождать. Гарри кивнул и, несмотря на возражения Эдварда, вновь подхватил Герми на руки и понес на второй этаж в гостевую комнату и остался сидеть там, рядом с постелью подруги. Он не сразу обратил внимание, что его раны почти не болят, хоть его и ударило в стену. Единственное о чем он сейчас волновался, так это Гермиона. Время шло медленно из-за переживаний, но когда пару часов прошли, а подруга так и не пришла в себя, Гарри стал переживать сильнее. Все это время его никто не беспокоил, и Гарри был за это благодарен, когда прошло еще немного времени в дверь тактично постучали, это был Карлайл. - Я пришел узнать, как она. - Без изменений, но разве это возможно? Я даже чувствую ее слабый пульс и дыхание, но ведь так не должно быть. - Я тоже чувствую. Странно. Состояние Гермионы похоже на кому, хотя она уже должна была обратиться. Никогда такого не видел. - Может быть, кто-то другой знает, как объяснить её состояние? – с надеждой спросил Гарри. - У вас же много друзей. - Единственные, кто может что-то знать, это Вольтури, но с ними опасно связываться. Гарри уже слышал об этой семье. Они были словно королями среди вампиров и следили за соблюдением законов их мира, чтобы обычные люди о них не узнали. Почти как волшебники со своим Статутом о секретности. О них Гарри рассказал Джаспер, когда вспоминал свои первые годы после обращения, во время гражданской войны. В его рассказах Вольтури представали жестокими, но справедливыми и только отчасти расчётливыми. Гарри проникся к ним уважением и если Вольтури знают, что с Гермионой и смогут помочь, то он не побоится обратиться к ним за помощью.