Рождённые из крови и пепла

      Ночной клуб громыхал громкими звуками. Мои спутники оказались довольно раскрепощенными, одевшись соответственно проводимому мероприятию. Полупьяная толпа уже готовилась встретить группу, что сегодня давала концерт.       – Я уже пять дней не пила кровь, – предупредила я Нину.       – Брось, это не так страшно, – заверила она меня. – Некоторые неделями не питаются и ничего...       В холл зашли двое парней. Один из них – Илья, наш одногруппник, другой – Артём, возлюбленный моей подруги.       – Привет, девочки, – бодро произнесли они, и в этот миг мне стало до одури противно.       Я так привыкла к обществу древних, уважаемых и аристократичных людей, что общение с молодыми смертными ничего мне не приносило, кроме дискомфорта.       – Привет, – Нина казалась более дружелюбной, чем я.       – Ну, что, скоро начнется? – Илья был немного скованным.       – Да, наверное, – подтвердила я, когда мимо нас прошла какая-то девушка, и я почувствовала приближающийся голод, способный смести всё, что было вокруг меня.       Мы протиснулись ближе к сцене в толпе поклонников творчества рок-группы. Вокруг меня было слишком много людей, и этот факт сильно нервировал.       Спустя четыре песни я не выдержала и направилась к дамской комнате. За дверью громко играла музыка, а я наклонилась над раковиной, открыв ледяную воду.       – Всё в порядке? – уточнила Нина, зайдя ко мне.       Я подняла на зеркало недовольный взгляд, видя её отражение.       – Издеваешься? – хищно оскалилась я. – Меня распирает от жажды. Горло всё горит. Я вот-вот сорвусь. Это просто невыносимо.       – Прости, я не знала, что всё настолько серьезно.       – Когда ты питалась в последний раз? – поинтересовалась я у неё.       – Вчера утром, – ответила она.       – Вот видишь, поэтому тебе так легко.       Из кабинки туалета вышла девушка, остановилась возле нас, чтобы помыть руки, периодически озираясь по сторонам. Я всеми силами старалась не смотреть на неё, но подсознание зверя само направляло мой взор на её шею, в которой пульсировала артерия.       – Иоанна? – заметила мою готовность к атаке Нина. – Не прекращай говорить со мной, – потребовала она. – Как тебе Илья?       – Шутишь? Он слишком молод даже для смертного, – недовольно фыркнула я, не сводя глаз со своей намеченной жертвы.       – Извините, – обратилась к нам молодая особа, – я услышала, что вы говорили о еде… Вы обе на диете?       – Ох, лучше бы ты не вмешивалась во взрослые беседы, – тяжело вздохнула я, а после бросилась на девушку, ухватив её за горло.       – Прекрати! – воскликнула моя спутница, торопливо подпирая входную дверь мусорным ящиком, чтобы никто не увидел этого багрового представления, а потом проверила остальные кабинки на наличие посторонних.       – Думаешь, это так легко? – прохрипела я, уже предвкушая вкус соленой алой жидкости на своих губах.       – Остановись! Ты ведёшь себя, как новорожденный! Тебе так много лет, а ты по-прежнему не способна думать головой, а не инстинктами! Ты сможешь!       Девушка сопротивлялась, но не могла вырваться из моей стальной хватки.       – Иоанна! Немедленно! – попыталась оттащить меня моя подруга, но я была сильнее, будучи первородной.       – Не лезь! – прошипела я.       Она вонзила клыки в свое запястье, и до меня донесся запах ее крови. Я резко обернулась.       – Выпей мою! Для меня это не смертельно! – потребовала она, взывая к голосу моего рассудка.       Я отбросила смертную в сторону. Она упала на пол, но потом залезла под раковину, обхватив её ножку руками, испуганно глядя на нас.       Одним ловким движением я приблизилась к Нине, смотря ей прямо в глаза.       – Ты слишком добра к тем, кто всего-навсего является нашей пищей. Мы – хищники, подруга. Не нужно обманывать себя, – произнесла я, беря её руку в свою, осторожно впиваясь в её кожу.       Она откинула голову назад, то ли от боли, то ли от удовольствия. Ни один из нас до сих пор не понимает, что мы испытываем, когда нам подобные пьют нашу же кровь, как у людей. Это чувство скорее является чем-то средним между мукой и блаженством.       – А с ней что теперь делать? – закончив «ужин», кивнула я в сторону девушки, забившейся в угол.       – Ты говорила, что Майклсоны обладали способностью внушения, – вспомнила Нина. – Может тебе стоит попробовать повторить этот фокус? В конце концов, наш вид базировался и на их возможностях.       – Думаешь, получится? – усмехнулась я.       – Ты – первородная. Не получится у тебя, не получится ни у кого. Рискни, – уговорила она меня.       Я подошла к смертной, встала рядом с ней на колени, глядя прямо на ее зрачки. Они заметно расширились, когда я приблизилась к ее лицу, словно она попала под влияние сверхдара.       – Слушай меня внимательно, – начала я. – Сейчас ты выйдешь отсюда и, не говоря своим друзьям ничего, уйдешь из клуба. Дойдя до дома, ты забудешь всё, что здесь было. По дороге ни с кем не разговаривай. Поняла?       Она судорожно кивнула.       – Не сработало, – заключила я, видя, что её страх преобладает над моей никчемной попыткой внушения.       – Может еще раз? – подбодрила меня подруга.       Я повторила процедуру, но и на этот раз она не возымела успеха.       – Хорошо, – сдалась молодая вампирша, – в последний раз. Если не удастся, будем думать, как поступить иначе.       Я снова впилась глазами в глаза девушки и произнесла те же слова, но с несколько другой интонацией. Теперь они звучали, как настоятельная рекомендация, призыв к действию, требующий обязательного выполнения, а не просто набор фраз, словно сообщавший мои мысли.       Смертная уверенно дала мне положительный ответ, поднялась на ноги, словно в тумане, подошла к двери, толкнула ногой мусорное ведро и вышла из помещения.       – Сработало?! – воскликнула Нина.       – Будем надеяться, что да, – улыбнулась я.       – Так вот, как это выглядит! – она была безумно рада тому, что я сегодня доказала наличие данной способности у нашего вида.       – Мне тоже понравилось, – с усмешкой заметила я, – осталось только потренироваться и отточить навык.       – Думаю, что у тебя будет время для этого.       – Так, ладно, – заключила я, – нам пора уходить. Твоя кровь, конечно, перебило моё острое желание осушить кого-нибудь, но это вряд ли надолго.       – Можешь уезжать. Я скажу парням, что тебе нужно было срочно оставить нас, – оживилась моя собеседница.       – Спасибо, – поблагодарила я и поспешно покинула клуб.       Я пришла в квартиру, достала из нижнего ящика морозильной камеры пачку первой отрицательной, залпом осушила её и легла спать. Через несколько дней начиналась сессия, и сейчас было самое время начать к ней готовиться.       Посреди ночи достав учебники с полки, я разложила их на полу перед собой, прочитала свои конспекты, лекции и прочие записи, нашла на планшете несколько подходящих интернет-источников по интересующим меня темам. Закончила я своё «увлекательное» занятие только к рассвету, когда мне позвонила Нина, чтобы уточнить, как у меня дела. Я сказала ей, что всё в порядке и беспокоиться не о чем.       Прошла неделя, другая... Большинство зачетов и экзаменов были сданы на «отлично», потом наступили каникулы, а чуть позже начался и новый семестр. Всё было по-старому: занятия, домашняя работа, опека над моим кланом, бессонные ночи из-за загруженности на учебе, а с утра всё сначала. Так летели дни, и именно в таком режиме прошло полтора месяца. Наступил апрель.       – Дела смертных Вас так увлекают, миледи, – укором прозвучало замечание Уолсингема, когда я сидела в тронном зале на своем законном месте, видя перед собой своих советников, стражей и дипломатов, – что Вы стали меньше уделять времени своим подданным.       – Не упрекайте меня, сэр Френсис, в том, что не зависит от меня, – мягко потребовала я, но в моем голосе проскользнула уверенность в том, что, в случае несогласия с моей позицией, ему придется туго.       – Да, моя госпожа, – покорился он. – Однако, ситуация с охотниками по-прежнему остается не разрешенной, – напомнил он.       – Не забывайте, что воины крови повинуются лишь моим приказам и доносят информацию лично мне. Именно этот факт не гарантирует Вам осведомленности в данной проблеме, – пояснила я.       – Так значит теперь всё не так, как было раньше? – уточнил он.       – Хестия следит за Егором и обо всяческих изменениях в его поведении докладывает мне, – пояснила я.       – Разве есть от него польза? – усмехнулся Уолсингем.       Я недовольно посмотрела на него.       – Прошу простить мою излишнюю вольность, – покорно склонил он голову, заметив, что меня вовсе не привлекает его поведение.       Но он был чертовски прав. От моего агента, коим я считала молодого охотника, не было практически никакой пользы. Пора было принимать меры, ведь прошло так много времени, а мы не продвинулись дальше собственного носа.       – Оставьте нас, – попросила я Станислава, Лазаря, Алекса, Дмитрия и Ренату, что присутствовали в тронном зале.       Они послушно удалились, и я подозвала к себе своего советника.       – Вы верно заметили, сэр Френсис, – пожалуй, моей самой лучшей добродетелью было умение признавать свои ошибки и извлекать опыт в неудачах, не опуская при этом руки, – я в замешательстве, если быть честной.       – Как я могу Вам помочь, моя госпожа? – искренне забеспокоился он, и я увидела в его глазах истинную преданность.       – Ох, знать бы мне самой… – вздохнула я.       – Только прикажите.       Я молча смотрела мимо него, перебирая в голове различные варианты развития событий.       – Как думаете, – нарушила я тишину, – может он что-то скрывать от нас?       – Теперь Вы научились внушению, – вспомнил он. – Может использовать его при разговоре с Вашим агентом.       – Нет, он пьет вербену. Я ничего не могу предпринять, – возразила я.       – Тогда допрос. Вы сами прекрасно знаете, что у Вас на службе состоят лучшие палачи, прекрасно справляющиеся с пытками. Если позволите… Я лично буду руководить этим процессом.       – Пожалуй, я вынуждена согласиться на Ваше предложение, сэр Френсис, – сдалась я. – Я прикажу воинам крови привести его сюда и передать его в Ваши руки. Только… Я хочу присутствовать при его исповеди.       – Как пожелаете, – поклонился он.       Я позвала Станислава, чтобы он привел ко мне Хестию, Лидию, Ярослава и Эрика, которые и были теми самыми преданными слугами своего долга перед кланом.       Они появились в тронном зале все четверо через двадцать минут, представ предо мной во всей своей воинствующей красе.       – Доставьте сюда Егора, но так, чтобы его собратья не знали, куда он пропал, – потребовала я у них. – Вряд ли, конечно, он выйдет отсюда живым, но всё же. Огласка нам не нужна.       – Да, госпожа Сплендор, – подтвердили они и тут же покинули костёл.       Когда они ушли, в помещении показались помощники Уолсингема: Фрида, Ирина и Яков. Все они были до предела кровожадны и жестоки, что позволило им занять должность палачей в клане. И, как только воины крови привели пленника, они разложили на столе свои инструменты, которые были способны шокировать даже самого закаленного вампира, не говоря уже о молодом смертном охотнике.       – Здравствуй, Егор, – улыбнулась я, хоть в моей мимике и прослеживалась угроза.       Они с силой опустили его на колени, удерживая за руки.       – Иоанна? Зачем всё это? – я слышала дрожь в его голосе.       – Ты клялся мне в верности, обещал служить до гроба, принося пользу Сплендорам, а что в итоге? Избегаешь встречи с нами?       – Я собираю информацию! – солгал он, и я почувствовала его обман.       – Нет, мой милый, ты лжешь! Тебе страшно представить, что с тобой сейчас будут делать, но это неизбежно, если ты добровольно не расскажешь нам правду.       – Но мне пока что нечего сказать! – он из последних сил старался защитить своё бренное тело от страданий, уготованных ему.       – Тогда мы будем вынуждены поговорить с тем, кто живёт в тебе, кто заставляет тебя охотиться на вампиров, кто принуждает тебя сейчас врать нам всем.       – И как же вы его вызовете? – усмехнулся он.       – Сэр Френсис, – обратилась я к Уолсингему, что стоял позади допрашиваемого, – приступайте.       Станислав и Яков усадили его на большое металлическое кресло с прочными подлокотниками, привязали руки.       – Можете идти, – сказала я воинам крови, когда в помещении показались некоторые мои стражи, а именно Аливера, Киан и Борис.       – Пытать меня будешь? – голос Егора резко изменился, и он громко засмеялся.       Теперь это был уже не он, а его Alter Ego, решившее вступиться за своего подопечного.       Фрида, приближаясь грациозной походкой, держа в руках небольшой ящик, коварно улыбалась. Мне самой было интересно, что же сейчас будет происходить, ведь изобретательность помощников Уолсингема была безумна до крайностей.       – Не беспокойтесь, миледи, – обратился ко мне сэр Френсис, – средневековые пытки, к которым мы сейчас собираемся прибегнуть, ещё никого не отпускали невредимым и со скрытыми тайнами.       Я усмехнулась в ответ.       Его соратница поставила сундук на пол, открыла крышку и достала изнутри... Испанский сапог. Я в лёгком недоумении следила за происходящим, но вмешиваться не стала. Этот спектакль стоил того, чтобы его досмотрели до конца.       – Как мне к Вам обращаться? – мой советник был предельно вежлив с пленником...пока что.       – Бесславий, – ответил Егор.       Мы все замерли на мгновение. Это имя когда-то пренадлежало самому ярому противнику кровососов. Он жестоко уничтожал целые семьи вампиров, истреблял детей, рождённых от бессмертного отца и смертной матери. Он крушил целые города с целью найти и стереть с лица земли нам подобных. А теперь... Неужели его дух вселился в совсем ещё юного охотника?       – Что ж... – заключил Уолсингем. – Бесславий, Вам предстоит сделать выбор: отдать ли тело Вашего хранителя на растерзание мукам или же добровольно открыть нам то, что мы желаем знать.       – Сэр Френсис, – прохрипел он, – знаете ли Вы скольких я уничтожил? Таких как Вы были тысячи, и все они плохо кончили.       – Ваши заслуги перед смертными – черная метка перед нами. Вы усыпаны ими в наших глаза, как пеплом, а посему... Заслужили то, что Вам и Вашему молодому опекуну предстоит пережить. Фрида, – обратился он к помощнице, – начинай.       Она сняла обувь с ног Егора, отбросила ее прочь и поместила стопу в жуткий механизм средневековых инквизиторов, а после запустила его.       Сначала пленник молча смотрел на меня, ожидая хоть какой-то добровольной милости, но потом, поняв, что моё сердце твёрже камня, а довольно неприятные ощущения уже сковывают его конечность, он сменил тактику. Из его груди донёсся голос Егора.       – Иоанна! Прошу! Прекрати! Мне больно! Умоляю! – завопил он.       Я отрешённо смотрела на его страдания. Он начал корчиться в кресле, но руки его были прикованы к металлу, и он не мог ничего поделать, как только кричать и звать на помощь, которая, он это прекрасно понимал, не придёт.       – Говори! – потребовал Уолсингем, схватив его за волосы, запрокинув его голову назад.       – Нет! – вырвался утробный рык из допрашиваемого.       Фрида не останавливалась, методично продолжая дробить кости Егора старинным механизмом.       – На одну ногу ты уже точно будешь хромать! – заявил мой советник.       Охотник ничего не ответил. Он уже, казалось, теряет сознание.       Так и было на самом деле. Через минуту он покинул нас, но это было не надолго. Мы терпеливо ждали, когда он снова придёт в себя.       Полчаса и он снова с нами. Пытка продолжилась, а из-под сапога полилась кровь. Некоторые из стражей сделали шаг вперёд, чувствуя её запах, начав испытывать жажду, о чем сказала паутинка сосудов, проступившая на их лице, в особенности, вокруг глаз.       – Не сметь! – остановила я их, махнув им рукой.       Они тут же отступили назад, повинуясь моему приказу.       – Продолжайте, сэр Френсис, – произнесла я с той твердостью, что обычно шокирует окружающих своей решительностью.       – Иоанна! Прошу! Останови всё это! – стонал Егор. – Ты же меня любишь! Я знаю!       Я рассмеялась, услышав эту чушь, поднялась с трона и спустилась к нему. Фрида остановила пытку, пока я была рядом.       – Глупец! – моя интонация с долей издёвки вонзила ему кинжал в сердце. – Я никогда не видела в тебе мужчину. Ты всегда был для меня мальчиком наивным, юным, свято верящим в добро, но ты столкнулся со злом в моём лице, искренне считая, что я сущий ангел, но теперь, когда тебе открылась суровая истина, ты чувствуешь себя использованным. Мне не жаль тебя, – я повернулась к вампирше и кивнула ей.       Она снова запустила механизм и мука продолжилась.       – Я всё скажу! – закричал Егор своим голосом, ибо Бесславий уже не имел власти над умирающим юношей.       – Отлично, – улыбнулась я, и Уолсингем махнул рукой Фриде.       Сапог был снят. Вместо ноги нашему взору предстали кровавые лохмотья с остатками костей, мышцами и сухожилиями. Теперь он останется инвалидом, но я не хотела, чтобы он вообще оставался. Его судьба была мне давно известна. Мальчику не следует мучиться. Он пережил уже достаточно.       – Итак, – я села на свой трон, – мы тебя слушаем.       – Авалон, наш самый главный охотник, который обитает на территории Московской области, и его правая рука – Мстислав, призвали нас всех... – казалось он задыхается от мук, что пережил и переживает до сих пор. – Они сказали, что раз власти не желают помогать нам, состоя в сговоре с вампирами, то мы должны все сделать сами. Послезавтра, вопреки приказу мэра, они пустят вербену по водопроводу. И это только начало. Они начнут добавлять её всюду, чтобы смертные накопили ее в своём организме и перестали быть Вашей пищей. Когда вы начнёте выходить на улицу, чтобы найти себе пропитание, идти в больницы за старой донорской кровью, там вас будут ждать засады. Ничего хорошего не выйдет. В фонари будут вкручены ультрафиолетовые лампы, чтобы вам даже по ночам приходилось прятаться в своих норах. Они сделают всё, чтобы выжить вас из этого города.       – Как нам найти Авалона? – строго прозвучал мой вопрос.       – Он и все его соратники сделали себе надписи на шее чернилами, которые видят только такие же, как и они. Не знаю, как это работает, но у меня тоже есть такая.       – Где их логово?       – Трехэтажный склад на Энгельса возле городской библиотеки. Там выбиты стёкла, но там они обитают. Авалон и Мстислав бывают там по четвергам. Сегодня среда. У вас есть все шансы накрыть всех разом.       Я подошла к нему, наклоняясь прямо к его лицу, и, когда убедилась в том, что он сказал правду, усмехнулась.       – Спасибо, Егор, – произнесла я и кивнула Якову.       Он подошёл к юноше, взял его голову в свои руки и без доли сожаления свернул ему шею.       – Он выполнил свою миссию, – заключила я, глядя на бездыханное тело юноши. – Больше он нам не нужен.       По моему приказу были мобилизованы все силы. Завтра мы планировали уничтожить всех охотников и освободить свои территории от враждебного племени.       Одному богу было известно, чем обернется наша кампания, но тот, кто не рискует, тот не пьет вторую отрицательную, жизнь без которой вряд ли покажется нам сахаром.