Prized

Лето проходило… относительно нормально, на самом деле. Слишком много работы, слишком мало еды и никому нет до него дела. С одной стороны, работа была очень кстати, потому что отвлекала от мыслей о Сириусе. С другой, нехватка еды вызывала ужасное головокружение. Гарри опустился на колени в палисаднике, когда перед глазами все поплыло. На завтрак у него был лишь кусок тоста, так как он все еще был наказан за то, что разбил тарелку вчера вечером. Он не будет есть до обеда, и то, только если Петуния вдруг окажется очень щедрой. А она таковой, вероятно, не была. И полосы от наказания на спине дико горели от каждой попадающей на них капли пота. — Вы в порядке, мистер Поттер? — О, теперь у меня слуховые галлюцинации, — пробормотал Гарри. Было ли это побочным эффектом голода? Он так не думал... — Это не галлюцинации, — сказал профессор Снейп слегка удивленно. Гарри вскочил на ноги, резко обернулся и тут же об этом пожалел, когда голова закружилась, а колени попытались прогнуться. Профессор Снейп обхватил его руками и аккуратно придерживал, пока головокружение не отступило. — Теперь, мистер Поттер, вы в порядке? — голос профессора, как ни странно, звучал куда мягче, чем Гарри когда-либо приходилось слышать. На самом деле, он звучал почти обеспокоенно. — Просто голоден, профессор, — честно ответил Гарри прежде, чем успел подумать. — Тогда я предложил бы поесть, прежде чем заниматься садом, — Снейп осторожно убрал руки, однако теперь стоял намного ближе, чем раньше. Вероятно, он не хотел, чтобы Гарри потерял сознание в его присутствии. — О да, профессор, эта мысль как-то не пришла мне в голову, — пробормотал мальчик. Это не был урок в Хогвартсе и не нужно было притворяться, что ему нравится этот человек или быть вежливым с ним. В конце концов, сейчас он не мог снять баллы или назначить отработку. Губы профессора Снейпа слегка дернулись, что могло быть лишь выражением легкого веселья. — И все же, мистер Поттер, я нашел вас здесь. В саду. Могу только удивляться, где тут логика. Было так много вещей, которые Гарри хотел сказать в ответ на этот едкий комментарий. Что он был наказан и однажды уже поел, что ему повезло, что его не заперли в комнате, где ему нечем было бы себя занять, кроме как смотреть на стены и думать о Сириусе, что он мог умереть и Дурсли обеспокоились бы только тем, что подумают соседи. Он проглотил их все и вместо этого произнес: — Я уверен, что вы здесь по причине, никак не связанной с критикой моих диетических привычек, не так ли? Профессор кивнул. — Действительно. Быть может, мы могли бы обсудить все вопросы за ланчем? — Если вы приглашаете, — пожал плечами Гарри, хотя слово «ланч» звучало удивительно. — Думаю, мы могли бы пойти куда-нибудь, — он не позволил надежде просочиться в свой голос. Мысль о том, чтобы покинуть этот дом хоть ненадолго почти опьяняла, но почему-то он сомневался, что это произойдет. Улыбка профессора стала какой-то злой, когда он ответил: — Нет, на самом деле я думал, что ваша дорогая тетя Петуния сможет принять нас. Гарри нахмурился. Не потому, что он на самом деле ожидал покинуть дом, конечно, а потому, что тон профессора звучал так, будто... Нет. Это нелепо. Откуда профессор Снейп мог бы знать его тетю? Конечно, он не мог ее знать. — Ты до сих пор не закончил работу, негодный мальчишка, — крик тети Петуньи прервался странным писком. — Ты! Снейп! Что ты здесь делаешь и почему так одет? Профессор мельком глянул на свою черную мантию и скривил губы в усмешке. — Не нашла другого способа поприветствовать старого знакомого, Петунья? — он говорил так хорошо знакомым Гарри вкрадчивым и опасным тоном. — Я думал, ты будешь рада видеть меня спустя столько времени. — Вы знаете мою тетю, профессор? — спросил Гарри прежде, чем смог остановить себя. Затем ему захотелось себя стукнуть. Какое имеет значение, знает ли профессор его тетю? — Я... — Профессор Снейп сделал паузу и заговорил мягче, странно глядя на него. — Я вырос с твоей матерью, на самом деле. Она была моим другом до того момента, пока я не совершил ужасную ошибку, — он закрыл глаза и выражение его лица стало болезненным, но затем он снова открыл их и покачал головой. — Хватит об этом. Позволишь присоединиться к тебе за ланчем, Петунья? Нам с Гарри нужно кое-что обсудить. — В таком случае проходи, Снейп, — неохотно прошипела Петунья. Гарри никогда не слышал столь неохотного приглашения и ему пришлось сдерживать улыбку. — Ты тоже, племянник. Посмотрю, смогу ли я найти что-то подходящее для ланча. Гарри подумал, что «что-то подходящее» – меньшее, что она могла бы дать без каких-либо проблем, но все же это было больше, чем он получил бы, не будь тут профессора. Так что он проследовал за ними в дом и проигнорировал вопль Дадли, когда тетя усадила их за стол. Она суетилась на кухне, пока Гарри и профессор сидели молча, а Дадли громко жаловался на их присутствие. В конце концов она поставила перед ними по сэндвичу, тарелке супа и стакану воды. — Это прекрасно, Петунья, спасибо, — сказал профессор. Ему даже удалось сделать такой тон, будто он говорил это искренне, хотя ухмылка на его лице выдавала обратное. Тетя недовольно скривила губы. — Дадли, мы с тобой собираемся поесть в другом месте. Если тебе нужно что-то еще, Снейп, Гарри сможет тебе это дать. Он знает, как управляться с кухней, — взгляд, которым она одарила Гарри, ясно говорил, что лучше бы им ничего больше не понадобилось. Затем она покинула комнату и через несколько мгновений Гарри услышал, как захлопнулась входная дверь, отсекая неприятные жалобы Дадли. Гарри сделал глубокий вдох. — Итак, профессор, вы хотели поговорить со мной? — руки у него слегка дрожали. Он осторожно взял свою чашку супа и сделал глоток. На вкус было великолепно, хотя, вероятно, и из банки. — Думаю, дела могут подождать, пока вы поедите, — ответил профессор спокойно – его ухмылка исчезла, как только Петунья вышла из кухни. — Это удивительно, профессор, но я на самом деле способен одновременно есть и разговаривать, — прищурившись сказал Гарри и показательно откусил сэндвич, подтверждая свои слова. Профессор изогнул бровь. — Очень хорошо, — он сделал глоток собственного супа и добавил: — Мы уедем отсюда в конце нашего разговора, мистер Поттер. Гарри подавился супом и посмотрел на профессора слезящимися глазами. Он сделал это нарочно, Гарри был уверен в этом. И легкая усмешка на губах мужчины это подтверждала. — Как я уже сказал, мистер Поттер, мы обсудим это после еды. Остаток ланча прошел в неловком молчании. Гарри выпил весь свой суп и смог съесть только половину бутерброда. Почувствовав тошноту, он отодвинул его от себя и стал неспешно потягивать воду. Профессор на это вопросительно выгнул бровь, но ничего не сказал. Он покончил с едой, вытер рот салфеткой и откинулся на спинку стула. — Итак? — спросил Гарри. Он хотел знать, куда и почему они уходят сейчас. Было ещё слишком раннее лето, чтобы покидать Прайвет Драйв, хотя не то, чтобы он жаловался. — Новости, которые я собираюсь сообщить вам, могут быть весьма... тревожными, мистер Поттер, и я думаю, вам будет трудно в них поверить. Поскольку я не хочу обсуждать с вами правдивость моих слов, я позволил себе взять с собой это. Он вытащил миниатюрный Омут Памяти из своего кармана и восстановил его до первоначального размера прикосновением палочки. — Вы собираетесь показать мне одно из своих воспоминаний? — Гарри был поражен. После ярости, проявленной профессором в прошлом году, когда он… ну, он был удивлен. — Я не думаю, что вы поверите в то, что я собираюсь сообщить вам на слово, мистер Поттер, — сказал профессор. — И не думаю, что должны. Но мне нужно, чтобы вы мне поверили, и это единственный способ, который я смог придумать. Гарри почувствовал дрожь страха внутри себя, но постарался его заглушить. Вместо этого он сосредоточился на профессоре, извлекающем воспоминание и помещающем его в Омут. Закончив, Снейп сделал приглашающий жест рукой: — Прошу, мистер Поттер. Мы обсудим воспоминание после того, как вы его посмотрите. В его глазах было что-то похожее на сожаление, и это заставило Гарри задуматься, что именно он там увидит. Он закрыл глаза и погрузился в воспоминание – очевидно, был только один способ это выяснить. Гарри оказался в кабинете Дамблдора и наблюдал, как профессор Снейп садится в кресло напротив директора. — Ты слышал что-нибудь новое на своих собраниях, Северус? — тихо спросил тот, разливая чай. — Нет. Темный Лорд необычайно молчалив касательно своих планов. — Упоминал ли он в последнее время Гарри? — сдвинув брови, Дамблдор передал вторую чашку профессору, который не стал пить, а только сжал ее в ладонях и покачал головой. — Нет. Как я уже сказал, в последнее время он был очень скрытен. Почему он должен упоминать Гарри? Директор вздохнул и откинулся на спинку кресла. — Ты знаешь, что Гарри является предметом пророчества, верно? Я... наблюдал за ним годами. Мисс Грейнджер говорит мне, что его письма этим летом становятся все более подавленными. Желудок Гарри сжался, когда профессор Снейп сказал: — Он только что потерял своего крестного отца. Я был бы удивлен, если бы он не был в депрессии. — Мистер Уизли также докладывает о сильном унынии и отсутствии интереса ко многим вещам. Оба утверждают, что уровень его депрессии не соответствует тому, как Гарри обычно реагирует на большие потери. Дыхание Гарри немного сбилось. Рон и Гермиона шпионили за ним для директора. Двое его лучших в мире друзей были... кем? Доносчиками на него? Внезапно Гарри понял, что не хочет видеть оставшуюся часть воспоминания, но вряд ли у него был выбор. Хотя бы потому, что он не знал, как выбраться отсюда раньше. С некоторым усилием он вернулся к разговору. — Так, как до его первого года, на самом деле. Я заключил сделку с Молли после того, как Хагрид взял мальчика за его обеспечение. Он выразил обеспокоенность, увидев мальчика разговаривающим с Малфоем, а Гарри слишком важен, чтобы я мог оставить все на волю случая. — Но вы не могли уже тогда знать, что Волдеморт вернется, так ведь? — тон профессора Снейпа был настороженным, но, похоже, директор не заметил этого. Или, возможно, ему просто было все равно, Гарри не мог сказать точно. — Всегда оставался шанс, что Гарри победил его в первый раз. Взгляд, которым директор одарил профессора, ясно давал понять, что он об этом думает. — Волдеморт всегда возвращался, Северус, — сказал он с нетерпением, — это был только вопрос времени. К счастью, теперь я понял, как ему это удается. Глаза профессора расширились. — И как же? — Я начал подозревать на втором курсе Гарри с этим ужасным дневником. Как мог шестнадцатилетний ребенок создать такой мощный артефакт? И каким артефактом на самом деле удастся завладеть ребенком, как была одержима Джинни? — директор покачал головой. — Мне потребовалось несколько лет, но в конце концов я все понял. Скажи мне, Северус, ты когда-нибудь слышал о хоркруксах? Вздох профессора Снейпа заставил его вздрогнуть и побледнеть. Само слово тоже звучало весьма жутко. — Темный Лорд создал хоркрукс? Не удивительно, что он безумен, — покачал головой профессор. Директор рассмеялся мягко и горько. — Не один, Северус. Он сделал несколько. Достаточно того, что, когда он пришел убить маленького Гарри, чтобы убедиться, что Пророчество никогда не сбудется, он случайно сделал другое. На лице Снейпа отразился ужас. — Вот как Темный Лорд завладел им в прошлом году, — вздохнул он. — Нам нужно вытащить это из него. Директор отрицательно покачал головой. — Я искал, Северус. Единственный способ удалить хоркрукс из сосуда – уничтожить его, — голос Дамблдора звучал почти скорбно. — Это значит, что мы должны убить Гарри. — И до тех пор, пока у Волдеморта остался хотя бы один хоркрукс... — Он всегда будет привязан к этому миру. Северус, я говорю тебе это, потому что обеспокоен. Я иду за одним из хоркруксов, кольцом, но это может быть довольно опасно. Если я умру там, мне нужно, чтобы ты взял на себя охоту вместо меня. И, когда придет время... Воспоминание оборвалось и выбросило Гарри обратно в реальный мир. Гарри тупо уставился на профессора, не находя слов. Да и что тут скажешь? — Вы в порядке, мистер Поттер? — осторожно спросил Снейп и Гарри почувствовал, как его мир разбился вдребезги. Он начал плакать и не мог остановиться. Он обхватил себя руками, согнулся и беспомощно всхлипывал. Боль была слишком велика, чтобы можно было остановить слезы. Его друзья... ими не были. Они не были его друзьями. Они были... они шпионили для директора, потому что... Потому что директору нужно, чтобы он умер, чтобы избавиться от Волдеморта. — Зачем вы рассказали мне это? — выдавил Гарри сквозь слезы. — Я считаю, что вы заслуживаете это знать, — ответил профессор так, будто это было очевидно. Однако в его голосе было сожаление, которое еще больше ранило Гарри. Тогда Гарри начал плакать сильнее, и ему удалось лишь задушить еще одно «Почему?» прежде, чем он окончательно потерял контроль над ситуацией. Он почувствовал, как что-то внутри него уступило, услышал звук разбивающегося стекла, а затем потерял сознание. *** Северус изучил ущерб, нанесенный дому. Учитывая физическое состояние Гарри, это было на самом деле впечатляюще – мальчик почти сумел обрушить на них потолок. Все окна на первом этаже были разбиты, а одна из стен взорвалась. Его горе было... впечатляющим. — Ты! Что ты сделал с моим домом? — взвизгнула Петунья. У нее за спиной у входа на кухню стоял сын с удивленным выражением лица. Он не заметил, что прошло так много времени. Тем не менее, время их возвращения было удачным. — Только вас двоих я и ждал, — спокойно сказал он. — Stupefy! Они оба упали на пол без чувств. Двумя осторожными Обливиэйтами он заставил их вспомнить спор с Гарри, за которым последовал взрыв, после которого они потеряли сознание. Тут не осталось ничего от его присутствия, в дополнение к этой иллюзии он очистил посуду, которую использовал, и вернул в шкаф. — Accio вещи Гарри, — пробормотал он. Послышался сильный стук, а затем грохот и возмущенный гул. Вскоре у его ног оказались чемодан Гарри и раздраженно щелкающая клювом сова. Он уменьшил сундук и положил в карман, осторожно поднял Гарри на руки и левитировал клетку позади себя. Снейп понес его вниз по пешеходной дорожке к длинной черной машине, ожидающей их у тротуара. Он устроил Гарри, а затем сел рядом с ним и велел водителю ехать. Когда машина плавно отъехала от бордюра, Северус закрыл глаза и расслабился. Гарри был у них. Был в безопасности. Он мог сдержать свое обещание Лили. Гарри будет в порядке. Он проследит за этим.