***
-Что ж, до завтра, дорогая, — грустно попрощалась Помона, нехотя выпуская подругу из крепких объятий пухлых рук. — Встретимся здесь перед завтраком. Кивнув, Минерва положила руку на дверь, делая знак Стебель, что она устала и Помона может идти. Вздохнув, девушка все же короткими шажками засеменила к своей комнате. Войдя в свою комнату, к которой её провела подруга, Минерва устало-капризно, как ребенок, подняла брови. Так хотелось спать, но в руках чемоданчик, который нужно разобрать! Конечно, это можно было сделать завтра, но девушка не смогла бы сомкнуть глаз, зная, что, поддавшись слабости, отложила важное дело на неопределенный срок, и потом будет разбираться с этим делом в спешке и раздраженности. Поэтому Макгонагалл, сжав кулачки, открыла чемодан и принялась раскладывать свои вещи по местам. Девушка решила не прибегать к помощи магии, так как очень любила эти моменты осознания пребывания, причем довольно продолжительного, в новом месте. Если вы не почувствовали волнение от смены обстановки раньше — просто начните разбирать чемоданы! — именно этот способ Минерва любила за его гарантированность. И сейчас она пользовалась им, так как, в самом деле не чувствовала того самого «вау, теперь я буду жить и работать в Хогвартсе!». Встреча с подругой детства и ностальгия перебили все своей насыщенностью и неожиданностью. Способ действовал. В груди Минервы появилось щекочуще-болезненное чувство — волнение. Пальцы легко подрагивали, когда девушка взяла из чемодана свою шотландскую ведьминскую шляпу, которую она сама обшила в этом стиле. Причиной этой дрожи стали мысли о грядущих занятиях, которые Минерва будет проводить. Мысли о факультетах вернулись… и о Малфое тоже. Холодящий кожу взгляд снова прожигал её насквозь, заставив девушку замереть на мгновение. Как хорошо, думала она, что завтрашний день был выделен ей на знакомство со школой, а не на уроки. Может, этот юноша успеет забыть о прошедшем инциденте и все наладится. Хотя, если подумать, это же Малфой… «Фух, управилась», — улыбнулась Макгонагалл, доставая со дна чемоданчика свою ночную сорочку. Спрятав чемоданчик в нижнем отделе большого шкафа, девушка переоделась. Плюхнувшись на мягкую постель, Минерва закрыла глаза, и уже чуток задремала, но резко вскочила, заведя будильник на нужное время. Теперь она могла ложиться спать со спокойной душой и чистой совестью.***
Минерва проснулась раньше звона будильника. И, слыша его из ванной, поспешила закончить со всеми водными процедурами с экстремально быстрой скоростью. Готовая к гневу соседей по комнатам, девушка, прикрываясь полотенцем, высунула голову в коридор. К счастью, там никого не было, чему Макгонагалл была обязана строителям Хогвартса, решившими сделать стены очень толстыми. Окончив все приготовления к сегодняшнему дню, Минерва потянулась за коробочкой с письмами, по обыкновению лежащей под кроватью. » Весь мир может измениться до неузнаваемости, — думала она, сидя в кресле и легко дотрагиваясь пальцами до пожелтевших писем, — горы могут обратиться в прах, небо может упасть на землю; но я всегда буду хранить их, Дункан». Краем уха уловив шум в коридоре, Макгонагалл поспешила убрать коробочку на место. Оправив платье, девушка вышла из комнаты. Помона, запыхавшись, приближалась к ней. — Доброе утро, Минерва! — ласково улыбаясь, говорила Стебель. Девушка сегодня была одета очень просто: потрепанное желтое платье без всяких украшений, за исключением такого же потрепанного зеленого фартука и грубых коричневых перчаток. Макгонагалл не удивилась — преподаватель травологии весь день проводит в теплице, работая с землей. — Как спалось на новом месте? — Отлично, — подруги двинулись в сторону зала. — Жду не дождусь, когда ты покажешь мне замок. Помона покраснела и немного сжалась. — Видишь ли, дорогая, — скомкано начала она, смотря прямо перед собой, — я не смогу. Вчера, когда мы с тобой разошлись, я встретила профессора Слизнорта, преподавателя зельеварения. Мы с ним разговорились, и я узнала, что во время моего отсутствия появились некоторые проблемы. СОВ и ЖАБА по травологии были усложнены, в частности были добавлены десятки новых тем. Ученики в панике. Поэтому число часов в неделю по травологии было увеличено в несколько раз. Поэтому сегодня, когда не было уроков травологии, день у меня забит от и до. Так что я не смогу показать тебе замок. Умоляю, прости меня! Минерва успокаивающе улыбнулась на виноватый взгляд подруги и сказала, что все хорошо, но в душе девушки оборвалась мечтательная надежда на веселый день, проведенный с подругой. Предвкушение скучного безделья омрачило её. Помона заметила это, несмотря на искусное умение Минервы прятать разочарование под напускной наивностью. — Но я не оставлю тебя тухнуть где-то в коридорах Хогвартса! — Гордо заявила Стебель. Её подруга искренне удивилась подобному заявлению. — Я уже решила этот вопрос. После завтрака я провожу тебя в учительскую. Там будет ждать ученик старших курсов. Он отстранен от уроков за неподобающее поведение. Как искупление ему было предложено провести экскурсию для нового человека в школе. Он согласился. Может, не самая приятная компания, но зато ты не соскучишься, — подмигнула Помона подруге. Посмеявшись, девушки продолжили свой путь, болтая о всяком. Когда подруги вошли в зал, завтракало всего несколько человек. Ничего удивительного- часы завтрака, обеда и ужина, хоть и имели границы времени, не были четкими, поэтому негласный порядок был таков: первыми приходят учителя и зубрилы, потом обычные ученики, и самыми последними приходили плохиши, которые считали, что опоздания делают их крутыми и особенными. И несмотря на то, что порядок этот не был обязательным, за все время его существования он почти не нарушался. В то время, как Минерва тихо проходила мимо рядов к столу учителей, Помона несколько отставала от неё, так как временами останавливалась, разговаривая с некоторыми учениками. От этого Макгонагалл чувствовала себя не в своей тарелке, но не подавала виду. Ученики, мимо которых она проходила не замечали этого, так как одни из них были с головой погружены в книги и учебники, а другие — в еду. Когда Минерва уже завтракала, Помона подсела к ней и весело сообщила, что разговаривала она со своими любимчиками. Пока Стебель перечисляла подруге имена своих собеседников и их достижения, зал начал наполняться. Окончив рассказ, девушка полностью занялась завтраком. Макгонагалл же помимо еды была занята зрительным знакомством с учениками: она вглядывалась в лица приходящих и гадала, кто же из них станет её любимчиком. Гриффиндорцы и когтевранцы ей нравились больше всего. Храбрые и умные. «Человек, находящийся между этими двумя понятиями, между этими двумя факультетами, должен быть отличным волшебником», — эти слова сказал ей её сокурсник, когда они находились на 6 курсе. Минерву до сих пор умиляет, как он, покрасневший до ушей, придумал, как сделать ей комплимент, который основывался на колебании Распределяющей шляпы между Гриффиндором и Когтевраном, когда Макгонагалл надела её. Тогда девушка приняла слова сокурсника как попытку получить разрешение на безвозмездное списывание домашней работы по зельеварению, поэтому нагрубила парню. Когда она рассказала ситуацию Помоне, та с ужасом объяснила подруге истинное значение его слов. Следующий семестр Минерва всюду плелась за бедным парнем, пыталась бессловно выказать ему свое расположение и всячески помочь и поддержать его. И чаще всего она перебарщивала, причем в самые неподходящие ситуации. Когда столы были заполнены, стало настолько шумно, что Минерва не могла расслышать рассказ Помоны о каком-то гении травологии, который сдал СОВ на максимальный балл. Даже среди учителей царил самый настоящий галдеж. Но как только в дверях показались несколько фигур, не спеша входящих в зал, повисло напряженное молчание. «Элита» школы, как всегда опаздывающая, производило на учеников впечатление как и в первый раз. Но еще ни разу опоздание не было настолько поздним. Минерва, ранее сосредоточенная на еде и рассказе подруги, заметив, что Стебель оборвалась на полуслове, подняла глаза. Не узнать эти длинные платиновые волосы и нахальный взгляд было невозможно. Если в рядах учеников Малфой со своей свитой вызывали восхищение и даже страх, то у учительского стола царила совсем иная атмосфера. Она была больше похожа на ту, что витала на поле боя. Напряжение, передаваемое в губах, сжатых до узкой полоски, прикрытых глазах, неморгающих и внимательных к любому движению объекту наблюдения, натягивало воздух, и он становился практически осязаем. Рука, крепко сжимающая вилку, будто бы готова была в случае чего тотчас же бросить её во врага. Минерва никогда бы не подумала, что подобное может быть в школе, в мирное время, хотя сама она, инстинктивно, разделяла общее настроение. «Неужели, — думала девушка, — этот Малфой настолько опасен, что пробуждает животные инстинкты самозащиты у взрослых людей?!» Вспомнив в эту минуту происшествие в поезде, Макгонагалл нервно сглотнула. Закрыв на мгновение глаза и открыв их, Минерва внутренне задрожала: все, кто находился в зале, в этом огромном зале Хогвартса, смотрели на неё. Смотрели на Минерву Макгонагалл, нового преподавателя трансфигурации, которая возвышалась над ними, резко встав из-за стола. Эти движения были произвольными, и Минерва, на лице которой не дрогнул ни один мускул, зачем-то начала говорить. — Почему вы опоздали? — звук её стального голоса разнесся по всему помещению. — Я не опоздал, — надменно усмехаясь, начал Малфой.- Разве я и мои друзья опоздали, Калеб? — Второкурсник из Когтеврана судорожно отрицательно покачал головой. — Я мог бы придти и завтра, и мне обязаны были бы выдать сегодняшний завтрак. Вы ведь знаете, что семья Малфой сделала для школы? — юноша сделал шаг вперед, властно разводя руки. — Угнетать наследника после этого было бы немного… неблагодарно. Вы так не считаете? — Вы абсолютно правы. Поэтому я предусмотрела одну деталь, желая дать возможность наследнику семьи Малфой почувствовать все прелести жизни в Хогвартсе. Вы не были на вчерашнем торжестве, верно? — Минерва достала палочку из складок юбки. — Полагаю, у вас была серьезная причина. Но не дать вам насладиться прекрасным праздничным ужином было бы несправедливо. И я, как профессор трансфигурации, постараюсь угодить вам. — Взмах палочки, и вместо нетронутых тарелок с завтраком, предназначенных для блондина и его компании, на стол упали тарелки с вкусностями вчерашнего ужина… правда, протухшие. — Все так, как вы и сказали. Вчерашние блюда собственной персоной. Приятного аппетита, уважаемый наследник семьи Малфой, — поставив точку, Макгонагалл села и принялась неторопясь доедать завтрак. Блондин лишь хмыкнул и, развернувшись на каблуках, гордо покинул зал.***
— Ну, я пошла, — на прощание весело крикнула Помона, отпуская руку подруги. — Смотри только, не перегрызи горло своему экскурсоводу. Минерва ухмыльнулась и открыла дверь учительской. После её перебранки с Малфоем за завтраком, ученики стали шарахаться от неё, а учителя с гордостью шли подле. Девушка была рада, что сразу же показала себя как строгий человек, не терпящий нарушение дисциплины, а не как вечно смущающаяся мямля, какими обычно бывают молодые преподаватели. К счастью или сожалению, маленькой Минерве пришлось рано повзрослеть, чтобы понять, почему мама не хочет показывать отцу её выдающиеся магические способности. Даже письмо из Хогвартса вызвало в ней слезы отчаяния, безысходности и даже зависти, ведь, пока волшебница должна была жить в мире маглов и скрываться, её дочь ехала в волшебный и сказачно добродушный Хогвартс. Минерва, пребывая в атмосфере антимагловской пропаганды, благодаря закаленному в детстве характеру продолжала держаться своего мнения, стремившись доказать, что чистота крови не влияет на способности. И ей это удалось. Вернувшись в реальность, Минерва все же зашла в кабинет. Знакомые стены и интерьер вызвали улыбку… которая пропала через мгновение. — Наконец вы пришли, мисс Макгонагалл! — улыбнулась пожилая волшебница в длинном темно-синем платье, поверх которого была накинута темно-зеленая шаль из плотного материала, концы которой распадались на множество косичек, подрагивающих при каждом движении женщины. Улыбка старушки не уберегла Минерву от чувства шока, оскорблённости и возмущения. Подле неё стоял Малфой. Тот самый Малфой, которого она сначала связала веревками, а потом устроила представление с завтраком на глазах у всех школы. Если бы Макгонагалл чуть чаще прислушивалась к своему внутреннему инстинкту самосохранения, она сейчас бежала бы со всех ног отсюда. Но девушка лишь вернула лицу прежнее выражение и надменно-вопросительно посмотрела на блондина. — Сегодня я буду вашим учителем, профессор, — иронично усмехнувшись, торжественно провозгласил юноша. Сдерживая нахлынувшее раздражения, Минерва легко кивнула. Она почувствовала, как загорелись её уши. Проведя рукой по безукоризненно прямым волосам, Малфой снова усмехнулся и поклонился. — Люциус Малфой. Не утруждайтесь, — растягивая слова, сказал юноша, как только Макгонагалл открыла рот для того, чтобы представиться, — ваше имя мне известно. Профессор Минерва Макгонагалл, я прав? Вопрос был больше утверждением, потому девушка лишь развернулась и потянулась к ручке двери. Внезапно её перехватили. — Позвольте мне, — Малфой улыбнулся ей, должно быть, самой обворожительной и притягательной улыбкой из своего арсенала, но Минерва, подозрительно сщурив глаза, прошла в коридор. Сердце Макгонагалл чувствовало неладное.