Мой красивый сенсей

      Ровно через неделю, Какаши вызвал Сакуру из архива ради важного поручения. Традиционно назначение нового Хокаге ознаменовывалось чередой грандиозных приёмов для высших слоев Конохи, и, что более значимо, для иностранных союзников, далёких и близких, где приносят формальные поздравления, прощупывают почву и друг друга. И пусть торговать лицом не относилось к талантам Хатаке, подобные мероприятия были обязательны к проведению и хорошей возможностью скорее оторвать Харуно от жалких жалобных писем.       Задание пришлось Сакуре вполне по душе и вполне по плечу, несмотря на необходимость потакать самым капризным и взрывоопасным вкусам, коим являлся, к примеру, господин Райкаге. Предвкушение их общения обеспечило мигрень Шестому, памятующему, как однажды, тот едва не спровоцировал вооружённый конфликт с меланхоличным Казекаге, юношей, который худо, но уживался даже с демоном. Ассистентке же предстояло рассадить всех, соблюдая этикет, и так, чтобы вне зависимости от прочих переменных вечер закончился мирно и цивильно. Сам, без Сакуры, глава Конохи с этим никогда бы не справился.       — Трата времени и ресурсов, — обречённо вздыхал Какаши, потирая виски и подписывая смету, подставленную стоящей за его спиной Сакурой. — Ко всему прочему, минное поле. Никогда не знаешь, где рванёт.       — Вы говорите о званном вечере или о Райкаге? — уточнила Сакура, краем глаза наблюдая, как опускаются пышные ресницы. Так видно, где именно мужчина читает.       — О них обоих. Наверное, я просто не поклонник таких мероприятий.       От него пахло сладким миндалём, в последнее время более выраженно, чем прежде, будто бы Какаши пользовался парфюмом, но, вероятно, Сакуре просто мерещилось. Женский цикл иногда воздействовал на обоняние, особенно когда дело касалось противоположного пола.       — Вы и не должны быть поклонником, — Харуно поочерёдно собирала отложенные им бумаги, склоняясь над сенсеем исключительно для того, чтобы подцеплять ногтем каждый следующий листок. Тогда мужская кисть замедлялась, выписывая собственное имя, а девушка то и дело подтягивала края декольте на своей майке, проклиная Ино, которая заставляла её надевать такие вещи, чтобы быстрее найти подруге парня. — Это дипломатия. Её надо вытерпеть, а не любить.       Какаши, совсем немного, но нравилось задерживаться в администрации допоздна, зная, что как только часы пробьют одиннадцать, Сакура непременно зайдёт выпить с ним чаю в опустевшем здании и недолго поболтать, а затем проследит, чтобы сенсей отправился домой. А ещё ему нравилось занимать её внимание всякой чепухой, чтобы задержать в кабинете, потому, когда Харуно направилась к выходу, он, будто между делом, произнёс:       — Мне необязательно присутствовать лично.       Сакура тут же пригрозила учителю пальцем.       — Даже не думайте о теневых клонах! Представьте, какой скандал будет, если господин Райкаге решит вдруг похлопать вас по плечу! Он имеет такую привычку!       Какаши усмехнулся. Выражение Эя, вытянувшего лицо, с распахнутым ртом и налитыми кровью глазами, если Хокаге превратится в дым перед его самым носом, не имело бы цены.       — Я не дурак, чтоб отправлять теневого клона, но никто же не знает, как я выгляжу. Отправим подставную утку вместо меня. Издержки минимальные — маска и парик.       Сакура, наконец, сообразив, что сенсей разыгрывал её, подхватила:       — А если вдруг слетит? «Шестой Хокаге облысел» звучит даже худшим заголовком, чем просто «растворился в воздухе»!       Оба тихо посмеялась, прикрывая рот ладонью, дабы не привлекать внимание. Они могли позволить себе шуметь только когда оставались наедине, и каждый считал, что этим защищал именно репутацию другого.       — Пожалуй, ты права, — сдался мужчина, неотрывно глядя в её смеющиеся глаза. Он надеялся, что Сакура, как обычно, вернётся к нему в обеденный перерыв, но увы.       — Времени мало, чтобы всё подготовить. Мне нужно бежать. Не забудьте пообедать! — крикнула куноичи и, не дожидаясь ответа, скрылась за дверью, торопясь в бухгалтерию, где бумажные крысы докапывались до каждой цифры, наученные махинациями Цунаде, и тем самым оставила учителя в недоумении. Кажется, он перегнул палку со своей просьбой. Девушка чересчур напряжена.       Сакура не забывала навещать его. Самое приятное времяпрепровождение и работа всегда находились у него в кабинете, и выполнять её было гораздо легче с поддержкой и наставлениями учителя, нежели в одиночестве. Часто и Хатаке просил совета у неё, имевшей больше опыта в администрации. Много чаще дёргал девушку из архива по пустячным вопросам, а не серьёзным, видимо, всячески желая разнообразить её скучную деятельность, но куноичи не возражала. Какаши — приятная компания, и перемена окружения шла Сакуре на пользу.       Разобравшись с узакониванием финансов, запыхавшаяся, с ежедневником под мышкой, Сакура влетела в цветочную лавку. Оставалось двое суток и миллион дел, несмотря на то, что Харуно получила целый отряд себе на побегушки. Она выкладывалась полностью, не желая разочаровать сенсея своей некомпетентностью или посредственной организацией. В углу зала, пересчитывая её белые розы, стояла статная блондинка.       — Ино, — Сакура заправила растрепавшиеся волосы за уши, коротко переводя дух. — Прошу, скажи мне, что мой заказ прибыл в целости и сохранности!       — Сакура! — Ино заключила её в объятия, прежде, чем подруга успела отказаться. — Тысяча пятьдесят белых роз, по пять штук в букете на каждый стол, без шипов и листьев, с коротким стеблем. Всё здесь. Не волнуйся, дорогая. Лучше присядь.       Харуно нервно выдохнула и вычеркнула пункт из ежедневника.       — Ты, должно быть, шутишь? Мне некогда присесть. Он на меня рассчитывает. Посуда приехала?       — Да, — кивнула Ино, усаживаясь за прилавок, налила на два пальца виски, спрятанный в одном из шкафчиков, и лукаво подмигнув, пододвинула ассистентке Шестого. — Сай доставит через час сразу в выставочный центр. Давай же, один глоток тебя не убьёт, но успокоит нервы.       — Ты — сущее зло! — фыркнула Харуно, но опорожнила стакан одним глотком и излишне громко возвратила его на стол, в ожидании следующего.       Ино понимающе налила ещё, на этот раз, больше, и когда Сакура вновь мгновенно осушила содержимое, просто предложила ей пить с горла.       — Неудивительно, что Пятая стала пить гораздо больше, когда стала Хокаге.       — Совершенно неудивительно, — подтвердила Сакура, слегка осипшая от глотка спирта. — А я начала.       — Твой сенсей тоже начал пить? — поинтересовалась Яманака, изумленно наблюдая, как убывал виски, который она распивала по праздникам и могла растянуть одна на несколько месяцев, а Сакура, всосав её двухмесячную дозу, даже не поморщилась.       — Нет, — покачала головой Харуно и, обогнув стол, убрала обратно почти пустую бутылку, недопитую только ради приличия. — Это же Какаши-сенсей. Железные нервы и… он отлично справляется даже без меня и Шикамару. Признаться, завидую ему иногда.       — Хм… — протянула подруга, обеспокоенно качая головой. — И зачем только ты ушла из больницы? Зачем тебе нервотрёпка?       Сакура опустила голову, чтобы скрыть волосами ухмылку. В госпитале её день начинался, продолжался и заканчивался исключительно с помощью коньяка, влитого в кофе, водки в бутылке из-под воды и убойным цветочным парфюмом, чтобы заглушить всё вышеперечисленное. Словом, она медленно, но верно превращалась в свою наставницу, которую раньше втайне осуждала за пагубные привычки.       А сейчас, полбутылки виски для неё недостаточно даже для того, чтобы перестать думать, но этого не замечали, потому что Харуно даже в состоянии интоксикации не отличалась странным или специфическим поведением. С тех пор же, как ирьёнин вернулась на должность секретаря Хокаге, то впервые притронулась к выпивке, и то не стала бы, если бы не сумасшедшее напряжение и желание доказать учителю, что тот взял её не даром.       — Ино, — строго произнесла Сакура, — я этого хотела. Сенсей оказал мне огромную услугу, наняв меня обратно. Я не могу его подвести, потому и нервничаю, но эта работа мне однозначно нравится больше. Хотя бы отсутствием крови.       Ино ущипнула возмущённую куноичи за руку:       — Лучше бы парня себе нашла. Кстати, — блондинка игриво указала пальцем на обширное декольте, которое сама выбирала для Сакуры, и из-под которого виднелся кружевной бюстгальтер. — Кто-нибудь клюнул?       — Не говори глупостей, Ино! — раздражённо обрывает Харуно, отмахиваясь. — Мне это не интересно!       — Зачем тогда носишь эту майку? — подначивала девушка. — Ты же кричала в магазине, что тут вырез до пупка!       — И ты всё равно заставила меня купить её! — напомнила Сакура. — А ношу, потому что больше нечего! Все мои вещи за последнее время куплены тобой! И выгляжу, между прочим, как девица лёгкого поведения! Найдётся свободное время, возьму нормальные!       — Ну конечно! — недоверчиво рассмеялась подруга. — А в чём ты пойдёшь на вечер?       — В смысле? — Харуно вдруг всерьёз озадачилась. Она, и вправду, не подумала. Украшая залы, совсем забыла, что рискует испортить роскошное окружение своим внешним видом.       Ино закатила глаза:       — Я так и знала, что ты не додумаешься сама… Потому заказала тебе платье у портных позавчера, где мы заказывали одежду для Шестого. Изумрудный шёлк. Оно великолепно, но надо обязательно явиться на примерку. Если размер не подойдёт, это испортит всё впечатление!       Сакура расплылась в улыбке. Приятно, что друзья о ней заботятся и неприятно, что она щетинистая, как еж, и не умеет должным образом благодарить. Ино, несмотря на их детские разногласия, искренне заботились о ней, но, видимо, время проведённое с Саске не искоренить из памяти и характера, оттого всегда невероятно сложно выражать привязанность.       — Я постараюсь найти время вечером.       — Не постараешься, а найдёшь! — грозно сообщила Ино, уперев руки в бока. — Тебе всё равно надо забрать костюм сенсея.       Харуно вдруг залилась краской, вспомнив, как собирала замеры с его фигуры для пошива.       Наверное, если бы не жёсткое расписание и ограничение по времени ей понадобился бы, в лучшем случае, месяц, чтобы заговорить об этом с учителем. Сам Какаши, как и она, не догадался бы, что нуждается в подходящем событию наряде. Устроившись на кожаном диване и составляя план грядущего мероприятия, Сакура несколько часов исподтишка рассматривала бывшего джонина. Сравнивая его параметры относительно предметов интерьера и, отгоняя мысли о том, с чем могли бы сравниться продолговатые по форме, пыталась прикинуть размер его одежды. Мужчина, когда её лицо в очередной раз забавно сменило оттенок с мертвенно-бледного до клубнично-красного, не мог не задать вопрос.       «Я просто… Мне нужно… Вообще нужно… — промямлив сначала что-то совершенно невразумительное, Сакура, избегая взгляда серых глаз, выпалила яснее, — нужны ваши замеры, чтобы заказать костюм!»       «Что?» — переспросил Какаши, склонив голову, ибо ничего не разобрал в сумбурной речи, а Сакура мысленно выругалась, подозревая, что мужчина издевается над ней. Чтобы не опозориться перед ним снова, как тогда, дома у Наруто, куноичи чётко и раздельно повторила. Раздражение всегда придавало ей крайне уверенный и достойный вид. На этот раз вспыхнул Хатаке, уткнувшись в бумаги, плевать, что вверх ногами, и замолчал почти на целых две минуты, обдумывая, что ему делать, пока Сакура не добавила:       «Запишите мне на листке, пожалуйста, и я отнесу портному».       Сенсей, похоже, облегчённо и рефлекторно смахнул несуществующий пот со лба, разозливший Сакуру. Она знала как минимум дюжину мужчин, которые были бы счастливы на его месте.       Вспомнив это, девушка застыла и оскорблённо скрипнула зубами перед подругой и зашедшими в магазин покупателями. Благо Ино решила, что это связано с ней:       — Не переживай, подруга. Я обойдусь без благодарности. Я знаю, ты меня любишь. Секунду, я обслужу клиентов.       Харуно призналась себе, что идти на вечер, где будет элита великих стран, не очень хочется в том виде, в котором подопечная Пятой находилась в данный момент. Она терпеть не могла чувствовать себя лишней, неуместной или недостойной. Сакура, бесспорно, красивая женщина и выдающийся шиноби, но измождённая и уставшая от жизни.       В зеркале её обычно встречали мутные изумрудные глаза, некогда сиявшие не менее ярко, чем драгоценные камни, а под ними — тёмные круги. Волосы, рваные на концах, провонявшие краской, пока Харуно два дня сидела в типографии, печатая и рассылая приглашения на все концы света, не укладывались ни в какую причёску и топорщились, будто она только встала из постели. Ино называла это чертовски сексуальным, а Сакура, не ища оправданий, — дурным отношением к себе. Кроме того, алкоголь и жуткие виды за месяцы работы в больнице напрочь отбивали аппетит, и её без того не выдающаяся фигура превратилась в рельефную, но только костьми, доску. Подруга и тут не соглашалась, уверяла, что сброшенный вес наградил Сакуру сногсшибательными данными. Что же, будет видно, когда девушка наденет это самое шелковое платье и постарается хоть как-то навести марафет.       Сообщив Яманака, что вернётся перед закрытием и пойдёт с ней на примерку, Сакура теперь держала путь в выставочный центр, где проводились все самые масштабные события в Конохе. Во-первых, проследить, что всё идёт по расписанию, а во-вторых, убедиться, что Наруто ни к чему бьющемуся не подпускают. А лучше, вообще, ни к чему. Только послезавтра и только как гостя.       У ворот Сай, Шино и отряд жуков тащили коробки через парадный вход, и сердце Харуно выпрыгивало из груди каждый раз, когда коробки с вазами и прочей посудой делали непредсказуемые прыжки на ступеньках. В громадном зале, с восхитительными мраморными стенами, колоннами и напольными плитами, кипела небывалая активность: расставлялись столы, декорации, оборудовалась подвижная кухня, музыкальные инструменты, и АНБУ прорабатывали стратегию охраны здания, периметра и высокопоставленных особ.       Девушка внимательно осмотрела всех присутствующих, в поисках самой проблемной белобрысой головы во всём Альянсе, но того видно не было. Не сразу заметив, ирьёнин пересеклась взглядом с Ибики Морино, которому, незаметно для всех, кивнула в знак приветствия. У них была давняя история знакомства и совместной службы. Отряд специальных джонинов и отдела дознания могли бы называться постоянными клиентами больницы, где Харуно раньше занимала должность руководителя, если бы только было этично так выражаться.       Ибики запомнился со времен участия в экзамене на чуунина как человек, обладающий уникальным чутьём и исключительным талантом раскрывать чужие секреты. Мастер пыток наловчился выворачивать нутро одним только взглядом и был единственным, кто догадался каким-то образом о её связи с одним покойным джонином. Сакура ничем себя не выдала, на похоронах не проронила ни слезинки и делала лишь то, что предписано уставом и правилами приличия, но Морино всё равно узнал.       Неделю спустя, попав в госпиталь после тяжёлой миссии, он просто лично выразил ей соболезнования, не сказав ничего лишнего. Девушка смогла лишь кивнуть, как и тогда, отговаривая себя от слёз. Слёзы не помогут. Никогда не помогают.       Пусть Сакура не любила своего случайного любовника, но дорожила его дружбой. В их отношениях не было ничего духовного или сложного, кроме, пожалуй, уважения и странного забытья, которые они давали друг другу. Тогда, два года назад, когда мечты быть с Учихой рассыпались в прах, мысль открыть для себя хотя бы физическую любовь посещала всё чаще, и девушка рассудила просто — ей нужна была замена. Кто-то привлекательный, достаточно холодный, чтобы не лезть в душу и не болтать, кто-то талантливый во всём, за что берётся, чтобы удовлетворить её. Кроме Саске, ей доводилось знать лишь одного такого.       Секс был хорош, более всего, как сам процесс, боль — секундой и абсолютно ничтожной, не сравнимой со сломанной костью или резаным ранением, и с лихвой окупившейся горячими ночами. Её избранник понимал, что Сакура приглашает его, когда та стреляла глазами, приходил незаметно, через окно, оставаясь лишь столько, сколько необходимо и так же, без сожаления, уходил. Они нуждались в простоте, без излишеств.       Только иногда позволяя себе обманываться, парень целовал её дольше, чем обычно, а она с нежностью смотрела в необычные белёсые глаза, без зрачков и радужек. Сначала, ирьёнин ежилась под этим взглядом, потом привыкла. В конце концов, Неджи Хьюга наводил страх на людей лишь оттого, что был куда более несчастен, чем другие. Свою любовь и жизнь её случайный друг отдал сестре, и был, похоже, счастлив, что оставляет этот мир и так рано судьбу чужого раба.       В реальность Харуно вернула тёплая рука, положенная ей на плечо, и белоснежная улыбка, встретившая её взгляд:       — Сакура! Как ты могла меня не позвать, даттебаё?       Узумаки замахал руками, рьяно жестикулируя, чем едва не сбил с ног проходящего мимо музыканта и его инструмент.       — Осторожно! — рявкнула Сакура, за рукав оттащив напарника, и сурово пообещала ему спустить шкуру, если хоть что-нибудь разобьётся по его вине. — Что ты здесь забыл, Наруто?       — Меня Сай позвал. Помочь, — виновато дёрнул плечами блондин.       Сакура уже было собралась выгнать его в шею, но, завидев влюблённо краснеющую подругу, передумала. Пусть хоть кто-то будет счастлив в этой проклятой деревне:       — Хорошо. Иди, попроси Хинату и Ино помочь тебе перевезти сюда цветы.       — Я и сам управлюсь, — обиженно буркнул недогадливый напарник. — Не дурак же, даттебаё!       — Ты — не дурак, а я — распорядитель Хокаге. И я говорю, что за тобой глаз да глаз нужен. Либо уходи, либо слушайся, — отчеканила Харуно.       Наруто поплелся к Хинате, которая от такой инициативы забыла родной язык, но это уже не проблема Сакуры. Она не может делать всё и за всех. К тому же, сейчас есть другие заботы.       Ассистентка Шестого покидала выставочный центр в числе последних, а Ино нетерпеливо ждала её у выхода. Разобраться со всем удалось лишь к поздней ночи, и куноичи мечтала лишь о том, чтобы упасть на горизонтальную поверхность и не двигаться до следующего года, но Яманака имела на неё другие планы.       — Наконец-то! — набросилась подруга. — Я думала не доживу до того момента, когда ты выйдешь отсюда. Нам надо идти на примерку твоего платья.       — Прости, так вышло. Я не думала, что ты ещё ждёшь, — Харуно бросила взгляд на огромные каменные часы на одной из башен. — Уже три часа ночи, Ино. Давно никто и ничего не работает. Мы успеем завтра.       — Не говори глупостей. Примерить-то успеем и завтра, а вот если понадобиться перешивать, то нет. Я оставила твоё старое платье, как образец, но вдруг что-то не так пойдёт, — Яманака схватила под руку её, еле переставляющую ноги, и повела вдоль улочек. В барах здесь вечная жизнь, шум и гул. Сама Сакура сто лет туда не выбиралась, хоть и очень этого хотела. Никак не находилось времени. — Наш магазин по особым случаям работает круглосуточно. Это ателье — лучшее в Конохе, шьёт на заказ и по особым случаям тоже работает без перерыва. Ты бы знала, если бы у тебя в гардеробе имелось хоть одно красивое платье.       На споры с Ино требовалась всегда больше сил, чем у неё было в запасе, но, как ни странно, девушка оказалась права. Ателье, действительно, было открыто. Правда, Сакура несколько не ожидала, что ей там придётся хорошенько потратиться.       Ирьёнин покрутилась, позволяя шелковому подолу и нашитым камням играть в переливах с зелёными глазами, и вырезу на бедре оголить тонкую ногу. Платье село идеально, а портной не зря назывался лучшим и обслуживал самых богатых и знаменитых. Оно, конечно, стоило каждой монеты своей безобразно огромной цены, но Сакура, тем не менее, едва не закашлялась, когда увидела счёт, а Ино с самым невинным выражением лица лишь порхала ресницами.       Недовольно шипя себе под нос, Сакура расплатилась чеком на своё имя, так как не носила таких сумм с собой, и забрала платье в чехле и костюм Хокаге, который старик выполнил самым первым заказом. Исподтишка, пока блондинка была занята нарядом для себя и Сая, Сакура открыла чехол и ахнула: жакет с вырезом на груди и брюки, изготовленные из белой парчи и узора из серебристых нитей, наверняка, выбранных под цвет его глаз и волос. Сверху, кроваво-алая накидка, традиционная для облачения Хокаге. Кроме того, аккуратно упакованная белая маска с теми же алыми и серебряными оттенками, закрывающая только лицо, оставляя открытой шею и линию ключицы, вовсе не прилегающая ни к чему. Стоит только поднять вуаль, и можно рассмотреть черты Шестого, и даже прикоснуться. Всех ждёт представление, и Сакуру в первую очередь, если наставник наденет это, а не казнит портного. Хоть бы найти в себе силы оторвать от него глаза. Быстро застегнув чехол, и смывая с лица слишком много знающее выражение, Сакура вышла на улицу вдохнуть свежего воздуха, пока дожидалась Ино.       Устало она окинула взглядом окрестность. Навстречу шли несколько ребят и девушек из рода Хьюга, похоже, с той же целью, что и она. Всех из них Сакура даже не знает, но браки в великих кланах заключаются лишь внутри семьи, оттого они так похожи друг на друга. Было непросто перестать видеть лицо мертвеца в живых. Их черты, конечно, по сей день напоминали ей Неджи.       Они приветствовали девушку, а Харуно молчала, возмущенная увиденным: в другой стороне, в администрации Хокаге, в том самом кабинете горел свет, чёрт бы его побрал. Ино придётся уйти без неё.       Какаши начал не на шутку волноваться, что слишком загрузил Сакуру. Шикамару, написавший ему речь, был слишком ленив, чтобы репетировать её с Хокаге больше одного раза, а потому давно был отпущен. А вот Сакура не явилась, чтобы напомнить учителю об отсутствии необходимости загнать себя работой в могилу ни к полуночи, ни к часу ночи, ни даже к трём.       Хатаке продолжил рассматривать несколько предложенных старейшинами законопроектов, но на задворках что-то шептало, — быть может, её утомило вторую неделю нянчиться с ним. В любом случае, следует меньше лезть в жизнь бывших учеников и меньше рассчитывать на такие ритуалы, как их совместное чаепитие.       Какаши зарылся пальцами в свои волосы. После тяжёлого дня болит даже скальп. Он попробовал взлохматить их, как Сакура сделала в больнице, но своими руками это оказалось куда менее интересно. Четвёртая чашка кофе заставляла зрение двоиться, а в ушах слегка шумело, как ни странно, от тотальной тишины, пока в коридоре не послышались шаги. Почему-то больно кольнуло в груди от того, что Хокаге слишком радовался знакомой походке и их обладательнице.       Какаши быстро снял боль, вполне честно признав себе, что, войди в эти двери Наруто, учитель был бы ничуть не менее счастлив. Возможно, за исключением небольшой составляющей. Женская компания ощущалась иначе, теплее, иногда горячее, и сенсею этого, на самом деле, не хватало. Кроме того, это ведь совершенно невинное тепло от самой важной женщины в его жизни.       В проёме возник изящный силуэт, и донесся ворчащий, но мелодичный голос:       — Какаши-сенсей! Почему вы еще здесь?       — Ты вернулась, чтобы проверить? — он обезоруживающе улыбнулся под маской.       — Нет, чтобы отругать вас уже по факту, — деловито возразила Сакура. — Я не собиралась возвращаться, но башню Хокаге видно из любой точки деревни, так что я всегда знаю, горит ли ваше окно! Идите домой, прошу. Послезавтра — важный день. Я всё доделаю за вас, если нужно.       Доделает. Девушка, со впавшими от усталости щеками и глазницами. Шестой поднялся из кресла и размял ноющую кисть. Оказывается, навык метать кунай, ровно как и сражаться холодным оружием, никак не готовит к войне с шариковой ручкой.       — А ты бережёшь свои силы? — теперь его голос звучал так строго, как она давно не слышала, как в тот день, когда мужчина проверял их моральный облик заданием отобрать колокольчик. После, седьмая команда редко, но не раз видела сенсея таким. Харуно всё же почему-то никак не могла связать этот образ с тем, на кого они всегда могли положиться и в чей джонинский жилет выплакаться. Хатаке хотел лишь упрекнуть её, заставить подумать о самой себе и вовсе не предполагал, что привил ученикам такие условные рефлексы. Какаши, уже гораздо мягче, спросил, указав кивком на два чехла, которые куноичи теперь в замешательстве мяла в руках:       — Что это?       — Ох, это ваш костюм готов! Я только что забрала, — девушка прошла вглубь, и осторожно повесив один на створку шкафа, стыдливо сдала себя с поличным. — Я не удержалась и посмотрела. Он очень красивый и очень вам пойдёт. Мне не терпится вас в нём увидеть.       — Ты увидишь первая. Обещаю, — как и тогда, когда первая увидела его лицо. Что уже ему скрывать. — А второй чехол для кого?       — Для меня. Моё платье.       — Можно взглянуть? — спросил учитель.       — Конечно. Не знала, что вы ценитель, — не явственно подколола девушка.       Не будь перед ним Сакура, Хатаке мог бы отпустить шутку, которая отбивала у людей желание подначивать его, как обычно и делал в таких случаях. Тогда мужчина, вероятно, сказал бы, что не ценитель, но прекрасно умеет фантазировать над тем, что скрывается под платьем. Тем не менее, рядом с любимой ученицей никакие защитные реакции не срабатывали.       Он вышел из-за стола и взял из её рук чехол. Молния послушно поддалась, нежный материал заструился между пальцев.       — Очень красивое. Цвет такой же, как у твоих глаз, — отметил сенсей, и с трудом, сглотнул.       — Да. Ино заказала его для меня, — она влажными от волнения ладонями принимает вещь обратно, задевая его кожу пальцами. Хочется сбежать, и в постель… Или в постель, а потом сбежать. — Вы собираетесь домой?       — Я же обещал. Ты можешь идти. Ещё пять минут, и я тоже уйду.       — Я вам верю, — предупредила куноичи, по-детски поджав губу, и быстро, но крепко обняла учителя.       — Спасибо тебе за всё, Сакура, — Шестой коротким движением погладил её волосы и, поцеловав в макушку, отпустил.       — Вам тоже, сенсей. Завтра выпьем чаю.       — Завтра выпьем.