Разбитый мир III. Земля иномирцев

      Длинная металлическая лента обрушилась на каменные плиты. Треугольные звенья хлыста вгрызлись острыми краями в пол, подняв пыльное крошево.       Денеб отпрыгнула, целя раскрытым острием посоха за левое плечо, где, как она думала, появится враг. Но ошиблась. Удар коленом в незащищенный правый бок пришелся одновременно с разбившим губы кулаком.       Денеб успела вскинуть посох над головой, чтобы не напороться на лезвия наконечника, прежде чем упасть. Левая рука крепко сжала рукоятку хлыста. Звенья зацепились за выбоины в камне, как якорь, и остановили Денеб, не дав протереть собой пол.       В рот текла кровь из разбитой губы. Денеб облизнулась, собирая языком металлическую на вкус жидкость. Лопнувшая кожа жарко пульсировала.       — Вставай.       Денеб повернула голову. Взгляд уперся в запыленные сапоги с узким голенищем. Подошва правого еле заметно перекатывалась с носка на пятку.       Глубоко вздохнув, Денеб перевернулась, стараясь не напрягать пострадавший бок. Он сильно болел, но обошлось без серьезных повреждений. Удар пришелся почти в живот, в косую мышцу, что ослабила его. Упрись колено выше, ребра были бы сломаны. Но говорить о везении не приходится. На такой результат противник и рассчитывал. Он точно знал, куда бить, чтобы причинить боль, а не покалечить.       Денеб медленно поднялась, думая, сколько ей еще придется падать. И на который раз она не сможет встать вновь. На ногах девушка стояла нетвердо — связки на левой стопе тянуло, а лодыжка ныла после подножки. Спина горела от расцветающих кровью ушибов. Правое плечо прошило болью, когда Денеб подняла посох. Что творилось с лицом, она знать не хотела. Кожа на щеках, скулах, губах и даже лбу горела от нескольких ударов. Было чувство, что все лицо стало одним большим синяком.       — Долго я буду ждать? Нападай.       Передышка кончилась. Денеб подняла глаза. Попыталась сосредоточиться на противнике. Придумать какую-нибудь тактику, уловку, чтобы достать его. Однако в голове набатом, заглушая остальные мысли, билось лишь одно желание — прекратить все это. Уйти отсюда, упасть на койку, проспать часов десять. Или отдать себя в руки целителей в лазарете. На худой конец девушка согласна рухнуть на пол прямо тут. Все лучше, чем продолжать этот бессмысленный бой.       Никакой воли к победе Денеб не чувствовала. С таким противником шансы отсутствуют изначально. Но отказаться от сражения невозможно. Убежать тоже нельзя. Как и пробовать договориться. Нет толку даже валяться в ногах, моля о пощаде — хотя Денеб не помыслила бы о таком и на пороге смерти.       Киару Торменту бесполезно просить о снисхождении.       Денеб взмахнула хлыстом, вырывая застрявшие в камне зубья, и подняла посох. Заставлять командира ждать тоже не стоит. Иначе для девушки все закончится еще плачевнее, чем Киара задумала изначально.       Денеб кинулась вперед в простую лобовую атаку, не потрудившись придумать хоть какой-то план. Чем скорее Тормента наиграется, тем раньше избитое тело Денеб попадет в лазарет.       Не пытаясь закрыться, она занесла оружие и приготовилась получить коленом в живот. Киара ожидаемо легко отбила кнут и посох. Денеб на миг прикрыла глаза, ожидая сокрушающий удар. И отпрянула от неожиданности, когда лицо обожгла пощечина. Девушка так растерялась, что упустила, как Тормента приблизилась и подсекла ей ногу, ткнув носком сапога точно в ноющую от прошлой подножки лодыжку. Вскрикнув, девушка полетела на спину. Рефлекторно она вытянула вперед руки и прижала подбородок к груди, потому падение не нанесло новых травм. Удар Торменты на этот раз тоже не причинил ущерба. Однако, сидя на холодном полу и чувствуя, как горит щека, Денеб думала, что лучше бы командир в кровь разбила ей лицо.       — Атака в лоб? Серьезно, Цульфим? Думала, я куплюсь? Я знаю, ты можешь лучше. Хотя в последнее время зачем-то пытаешься доказать, что все, на что ты способна — валяться мордой в земле.       Денеб стиснула зубы. Отвечать она не собиралась. Что бы девушка ни сказала — это ничего не изменит, только даст командиру лишний повод для оскорблений. Тормента хочет вывести подчиненную из себя, и Денеб не собиралась ей в этом помогать.       Киара чуть наклонила голову, глядя на девушку.       — Ты не выглядишь довольной, Цульфим. Что не так? Я провожу для тебя индивидуальную тренировку, жертвую личным временем. Твои товарищи согласились бы не есть целую неделю, лишь бы оказаться на твоем месте, а ты не хочешь выкладываться. Саботируешь занятие.       «Когда же тебе надоест издеваться?» — думала Денеб, глядя на командира снизу вверх. В то, что Тормента говорит серьезно, она не верила ни секунды. Никто из отряда не захотел бы поменяться с Денеб местами. Происходящее сейчас — не тренировка, а наказание. Тормента не собирается ничему учить Денеб. Ее цель — сломить сопротивление, разбить противника, уничтожить морально, втоптать в грязь. И, как бы противно Денеб не было это осознавать, командир достигнет желаемого. Киара Тормента всегда добивается того, чего хочет.       — А, может, ты, Денеб, считаешь, что мне больше нечему тебя учить? — продолжала она, помахивая огромным мечом. — Что ты уже всего достигла? Что ж, тогда можешь покинуть наш команду. Условия тебе известны. Я озвучила их в первую нашу встречу — с тех пор они не поменялись. Ты ведь не забыла?       Нет, Денеб не могла этого забыть. Свой первый день в Гильдии, почти четыре года назад.       Этот день стал первым для членов отряда во многих отношениях. Никто из людей раньше не бывал за пределами родного Натрона. Их отобрали из большого числа претендентов и отправили на большую землю. Прибыв в центральный город союзника Аклусар, они еще с залива на корабле увидели громадное сооружение, довлеющее над городом и простирающее лапы к морю. Замок Галфкраг, штаб Гильдии, впоследствии ставший им домом. На Натроне подобного размаха не увидишь — там все здания компактные и застройка плотная, чтобы занимать меньше места.       Воодушевленные, полные надежд, люди пришли на свою первую тренировку в большой каменный зал. Здесь их научат древнему искусству владения энергией, которым владели далекие предки. С тех пор, как знание было утеряно, эта техника обросла мифами и легендами. Не все люди даже верили, что когда-то она существовала, и человечество владело ей. Можно представить удивление и нетерпение семерки молодых людей, когда им обещали не только показать забытую технику, но и дать в тренеры Властителя Гильдии, единственного, кто владеет великим искусством, и сильнейшего в мире человека.       А потом отряд оставили наедине с высокой худой девушкой с растрепанными блеклыми волосами, одного возраста с новобранцами и без оружия, если не считать небольшой кинжал с изящной рукояткой, который та вертела в руках. Денеб не оглядывалась на стоящих в ряд товарищей и все равно буквально видела, как на их лицах появляется разочарование и крушение надежд. Да и сама она чувствовала себя… обманутой. Не таким она представляла человека, открывшего тайны забытого мастерства.       Девушка представилась Киарой Торментой и начала что-то говорить о плане тренировок, перекатывая меж ладоней «ножик», как назвала про себя Денеб это недооружие. Она пыталась вслушиваться в слова новоиспеченного командира, но поймала себя на том, что ей интереснее разглядывать эфес кинжала. Гарда была выполнена в виде узких крыльев летучей мыши, а рукоять напоминала хвост с острым треугольным наконечником.       Не только Денеб оказалось трудно сконцентрироваться на речи Торменты. Вскоре та прервала монолог, заметив, как мало внимания ей уделяют. Оглядев строй учеников, она остановилась на самом рослом парне с обритой головой и подошла.       — Как зовут? — спросила Киара.       — Эридан Таур, — ответил тот. В голосе слышалась насмешка.       Денеб могла его понять. В армии Натрона офицеры совсем иначе говорили с подчиненными и имя спросили бы по-другому. Эта Киара, очевидно, понятия не имела о воинской манере общения и поведения. Тем труднее она воспринималась, как командир.       — Мне, возможно, показалось, но, кажется, мои слова тебя развеселили, Таур, — произнесла Киара с полувопросительной интонацией. — Я права?       Совершенно не так говорит. Офицеры на ее месте сказали бы все куда проще и прямолинейнее.       Эридан смотрел на Киару сверху вниз, его губы подрагивали. Но молчал.       — И чего ты жмешься, как девица в первую ночь? Отвечай на вопрос! Говори все, что думаешь.       Денеб не удержалась и повернула голову. Она была не одинока: остальные нарушили строй и следили за происходящим. Эридан перестал сдерживаться — на его губах расплылась кривая ухмылка.       — Я, командир, думаю, что меня мало чему сможет научить… та, кого я одной рукой пополам сломаю.       Киара посмотрела на него таким взглядом, будто не верила услышанному. Или считала Эридана идиотом.       — Я пять минут распиналась об управлении жизненной энергией и какие преимущества это дает. Но, кажется, я тратила время зря. Потому что некоторые из вас тешат себя надеждой победить Властителя. Еще и одной рукой.       Киара отступила, качая головой.       — То, что вы Властитель, не значит, что вы сильны, — вступила в разговор светловолосая лучница. — Это звание дается за разные заслуги.       — Имя? — повернулась к ней Киара.       — Лацерта Сагитар.       — Ты тоже думаешь, как он? — махнула она на Эридана. — Что легко победишь меня? Молчишь, — Тормента неспешно прошлась вдоль строя. — Я просила, чтобы мне прислали учеников поумнее. Но, похоже, на Натроне об этом забыли, раз прислали вас. Что же… Раз теорию вы не понимаете, значит, сразу перейдем к практике. Сейчас вы все вместе сразитесь против меня. Выиграете — получите другого тренера, который больше соответствует вашим ожиданиям. А проиграете — захлопните рты и будете делать все, что я скажу. Устраивает?       Строй колыхнулся, люди стали переглядываться. Такого поворота никто не ожидал.       — Что значит «все вместе»? — спросил невысокий парень рядом с Эриданом. И добавил под пристальным взглядом: — Иласмус Этамин, командир.       — Это значит, одновременно, разом, все семеро. Так понятно, или мне еще синонимов подобрать? Другие глупые вопросы будут?       Все переминались, не решаясь заговорить. Тогда вперед выступила Денеб.       — Командир, мое имя Денеб Цульфим. Хочу сказать, что мы никогда на тренировках не сражались всемером против одного. Такой бой рискует перейти в свалку, и кто-то может серьезно пострадать. Нам нужны правила, чтобы мы случайно не убили… кого-нибудь.       Денеб встретилась взглядом с темно-зелеными глазами, холодными и равнодушными, как у рептилии.       — Никаких правил нет. Все как в настоящей битве. Вы не всегда будете сражаться в стенах тренировочного зала — пора отучаться от безопасных поединков. И нечему удивляться. У вас при себе оружие, вы пришли в первый раз ко мне на тренировку — могли предполагать, что я попрошу вас продемонстрировать навыки. Впрочем… Если кто-то не согласен с мнением Таура и Сагитар, он может отказаться и постоять в сторонке — но тогда это сразу означает безоговорочное подчинение. Что же касается травм, то обо мне беспокоиться не стоит. Напротив, я очень советую попытаться меня убить. Иначе все закончится быстро. А я забронировала этот зал до пяти. Будет досадно, если время пропадет.       По мере ее слов у Денеб все сильнее разгорались сомнения, не совершили ли они ошибку, усомнившись в Киаре. Однако отступать было поздно. Хотя Тормента оставила путь к отступлению, идти на попятный никто не стал. Таким поступком запросто теряется уважение товарищей. А отряду еще долго находиться бок о бок.       Люди могли отказаться от сражения только все вместе. Но тогда они падут в глазах нового командира. Эридан на такое точно не согласится. Да и остальные не придут в восторг. Выбора не оставалось. Они должны драться и показать девчонке-Властителю все, на что способны…       …Полчаса спустя, лежа щекой на жестком каменном полу, Денеб из глубин помутневшего сознания смотрела на часть зала. В поле зрения попадали рыжеволосая Лира Аладфар и Анибис Истен, парень со странным оружием — серпами. Оба лежали без движения. Из носа Лиры текла кровь.       Какие неверные решения привели к этому моменту? Кто виноват: Эридан, не сумевший вовремя сдержать лицо, Лацерта, выступившая следом? Или они все ошиблись, посчитав, что тощая девчонка, ни дня не служившая в армии, не может быть сильнее, тем более, всех сразу?       В конце концов, Денеб пришла к выводу, что произошедшее было неизбежно. Им, ни разу не видевшим большой мир, где царит волшебство, оказалось сложно в него поверить, особенно, когда дело касалось такого же человека, как они.       — Сука…       Денеб быстро повернула голову на другую щеку, несмотря на то, что любое движение причиняло сильную боль, мысленно прося Эридана замолчать. Он один не лежал пластом, а стоял на коленях. Топоры лежали на полу, но Таур сжимал рукояти в ладонях, словно надеялся еще их поднять. Лицо было залито кровью, но здоровяк упрямо сжимал зубы и смотрел на Торменту.       Торменту, что не получила в бою против семерых ни царапины. Торменту, что могла расправиться со всеми за минуту, но растянула поединок на полчаса, размазывая противников одного за другим, методично и жестоко. Торменту, что могла снова пройтись по всем ударами, если ее разозлить.       Оставалось надеяться, она не будет бить хотя бы тех, кто лишился сознания.       Но Киара не обиделась. Взмахнула огромным, в свой рост, мечом, бряцнув гардой в виде крыльев летучей мыши. «Ножичек» оказался с сюрпризом: вырос мгновенно в десяток раз, перегнав по размеру даже двуручный меч Корвана Краза.       — Запомни этот день, Эридан. Сегодня ты, всегда считавший, что твой рост и масса обеспечат преимущество, проиграл той, кто ниже тебя и в два раза легче. Привыкай. Отныне разница в габаритах ничего не значит. У тебя больше жизненной энергии, чем у остальных — вот твое единственное преимущество. Но из вас семерых победит тот, кто будет лучше ею управлять. И вряд ли это будешь ты. А на меня вообще не думай поднимать топор. Я контролирую свою энергию дольше, чем ты держишь в руках оружие. Победить меня ты сможешь не в этой жизни.       Тормента вдруг исчезла с места. Не успел Эридан даже приподнять топоры, она материализовалась перед ним и вдарила подошвой в грудь с такой силой, что Таур отлетел прочь, роняя оружие. Его протащило по полу, и больше он не поднимался.       — Занятие окончено, — объявила Тормента тем немногим, что оставались в сознании. Меч уменьшился, снова став кинжалом. Киара направилась к выходу. — Пойду приведу кого-нибудь, чтоб дотащил вас до лазарета. Встречаемся завтра здесь в три часа. Думаю, к этому времени вас залатают. И да, насчет брони я пошутила. Этот зал теперь наш навсегда.       После такого «знакомства» почти никто из отряда не пытался возражать насчет командования Торменты. Она доходчиво объяснила, в чьих руках теперь поводок. Даже Эридан не выступал. Люди признали главенство Киары и делали все, что она прикажет.       Кроме Денеб.       Нет, девушка больше не сомневалась в силе Торменты, ее мастерстве и статусе сильнейшего человека. Полностью выкладывалась на тренировках и выполняла любые, даже кажущиеся безумными методики, что должны помочь ощутить в себе загадочную «силу». Но когда дело дошло до отработки навыков с тренером — тут назрел протест. Очень противоречивыми оказались способы Киары преподавать.       Хотя она больше не избивала учеников так, как при первой встрече, им доставалось от Торменты на каждой тренировке. Киара никогда не использовала острые края меча, но не отказывалась бить плоской стороной. Это были отнюдь не легкие касания. Удар зачастую отбрасывал ученика или опрокидывал на пол. Также Тормента била кулаками и тяжелой обувью. Переломы случались редко — Киара старалась до них не доводить, чтобы не давать подопечным уйти раньше времени — но после каждой тренировки приходилось идти в лазарет с распухшими синяками, которые без лечения превратятся в синюшные кровоподтеки.       Единственным послаблением Торменты в бою было то, что она никогда не била лежачих. Киара могла в кровь разбить лицо ученика, но стоило тому упасть — сразу останавливалась. Иласмус как-то решил воспользоваться этой особенностью командира и свалился на пол, прикинувшись побитым. Но Киара быстро отучила его так делать, заодно преподав урок остальным. Вздернув Этамина за ворот, она с размаху зарядила ему коленом в пах. Больше никто не пытался ее обмануть.       Конечно, такое обращение не могло нравиться отряду. Но на прямой вопрос Тормента пояснила:       — Ни одна тренировка не сравнится с опытом, полученном в бою. Одно настоящее сражение заменяет сотни часов маханий оружием в зале, в безопасности. Ничто не пробуждает скрытые возможности тела так, как страх смерти. Боль — рычаг похуже, но тоже сгодится. Я же не могу постоянно угрожать вас убить. Рано или поздно вы перестанете мне верить. А стимул избежать боли придает мотивации и ускоряет прогресс.       Товарищей объяснение устроило, однако у Денеб нашлись возражения.       — Но мы не можем избежать ваших ударов, как бы не старались! В чем тогда мотивация, если все усилия бессмысленны?       Тормента посмотрела на нее холодным взглядом.       — Дорогая моя Денеб, ты не представляешь, как сильно я сдерживаюсь, когда вас бью. Если вы стараетесь, делаете, что я говорю, выкладываетесь по-полной, то отклоняете мои удары. По крайней мере, большую их часть. Странно, что ты этого не заметила. Надеюсь, сегодня ты будешь более внимательна и поймешь, как я вас жалела.       В тот день на тренировке Денеб получила вдвое больше синяков, чем обычно. Из лазарета она вышла поздним вечером, пропустив ужин.       Но мириться с положением вещей Цульфим не пожелала. Поняв, что переубедить Киару не получится, она решила пойти дальше. Потратив не один час, удалось дойти до кабинета самого главы Гильдии.       Однако усилия пропали зря. Герпетон Перст лишь отмахнулся от Денеб — ему все равно, что Тормента делает с присланными людьми, главное, есть результат. Вопросы появятся, только если Киара кого-то из учеников убьет. Да и то, пояснил Предводитель с ухмылкой, вряд ли эти вопросы Торменту сильно обременят.       Поход к начальству завершился даже хуже, чем сперва казалось. Герпетон все-таки вызвал Киару, но не за тем, чтобы отчитать за плохое обращение с учениками. Глава Гильдии наказал Торменте следить, чтобы ее подопечные больше его не беспокоили. У Герпетона и без них много дел, чтобы объясняться с каждым.       Покинув кабинет главы, Денеб почти пожалела, что пошла против командира. И помимо воли вспомнила первую их встречу. Киара хорошо постаралась, освежая подчиненной воспоминания. В чем-то новый опыт даже превзошел прошлый. Тогда больше всех досталось Эридану, а остальные погорели за компанию. Теперь же все внимание Торменты сосредоточилось на одной Денеб. Плотное общение с командиром закончилось тем, что Цульфим провела в лазарете целые сутки.       И хотя произошедшее никак нельзя было счесть приятным времяпрепровождением, Цульфим предприняла еще попытку добиться справедливости. Раз Гильдия закрывает глаза на изуверские методы Торменты, она обратится к правительству людей. Им точно не будет все равно, что творят с их солдатами.       Чтобы связаться с Натроном, Денеб проникла в центр связи Галфкрага. Ей на удивление легко удалось пройти мимо дежурных к пульту управления. Но пока она разбиралась с вырезанными на панели значками, явилась причина столь легкого проникновения.       — Я подозревала, что ты сюда придешь.       Денеб резко обернулась. В дверях стояла Тормента.       — И приказала в этом случае тебя не останавливать, а сообщить мне.       — Что дальше, командир? Снова устроите вашу «особую тренировку»? — в голосе Цульфим слышалась издевка. Она старалась держаться уверенно, несмотря на бьющиеся на задворках сознания мысли о последствиях. Полученные на прошлой «тренировке» раны зажили, но воспоминания о них свежо цвели.       — А смысл? Ты ведь все равно не успокоишься, пока не добьешься своего, ведь так?       Она подошла к пульту управления. Денеб посторонилась, непонимающе глядя на командира. Та провела по нескольким знакам, и большое зеркало над панелью ожило. Отражение в нем расплылось, пропало, оставив непроглядную черноту. Затем вспышка света явила иную картину — большую светлую комнату и сидящего за столом седовласого мужчину в синем кителе. Он смотрел на них черными глазами из-под насупленных бровей.       — Тормента? Какие-то проблемы?       — Здравствуйте, генерал Тарвос. Никаких. Но с вами настойчиво хотела пообщаться ваш солдат.       Киара отступила в сторону, приглашающе махнув рукой Денеб. Та стояла, застыв, не только удивленная, что Тормента сама связала ее с Натроном, но и тем, что по другую сторону пространственного окна сидел сам начальник штаба и командующий войсками людей. Цульфим оглянулась на Киару. Она смотрела с, как показалось, затаенной насмешкой. Это помогло Денеб собраться. Тормента специально вызвала самое высокопоставленное лицо, чтобы сбить неугодную ученицу с толку. Но она не доставит ей радости, растеряно мыча перед командующим.       Денеб отдала воинское приветствие, представилась и кратко рассказала, как жестоко Тормента обращается с присланными на обучение солдатами. Но генерал ее не дослушал.       — Рядовой Цульфим, при наборе в специальный отряд говорилось, что тех, кто в него попадет, ждут трудности и испытания. Силой в этот отряд никого не тянули. Добровольцев было десять человек на место. Я все верно говорю, рядовой?       — Так точно.       — Подав заявку, вы согласились, что если вам будет оказана честь представлять наш народ перед союзником, вы стойко перенесете все тяготы и лишения, чтобы стать воином, который уничтожит врагов нашего народа. А теперь вы отказываетесь от данного слова, рядовой?       — Никак нет, — произнесла Денеб негромко. Решимость сдулась, как проколотый шар.       — Еще вопросы есть?       — Никак нет.       — Теперь ваш командир — Киара Тормента. Запомните это, рядовой.       Передатчик погас, снова став зеркалом. В отражении Денеб видела свое бледное растерянное лицо.       — Теперь тебе все понятно?       — Что это и было наказание? — произнесла Денеб, не глядя на Торменту.       — Не без этого. Но, главное, ты, наконец, осознала, что никуда отсюда не денешься. Домой ты вернешься только после нашей победы на войне. И тебе придется очень постараться, чтобы сойти с трапа своими ногами, а не в деревянном ящике на чужих плечах. Но если не оставишь свою дурь, ящик я устрою намного раньше. В военное время никого не волнует мораль, нравственность и прочая чушь. Солдат гоняют до кровавого пота, чтобы они не сдохли в первом же бою. У тебя хороший потенциал, Денеб, — последняя фраза заставила перевести на Киару взгляд. — Это правда. Через пару лет ты сможешь стать машиной смерти и уничтожать магов одним ударом. Но только если выкинешь из головы всякую ерунду. Запомни, размазни мрут первыми!       Несколько секунд Тормента смотрела на Цульфим, потом процедила: «Свободна». Денеб поспешила убраться.       Однако она ошибалась, думая, что для нее на этом все закончится. На следующий день отряд собрался для тренировки, но Тормента не спешила приступать к занятию. К полной неожиданности Денеб, она рассказала о вчерашнем происшествии. Когда Киара закончила, сокомандники не замедлили поделиться мнением.       — Ха, я же говорила, что ты ничего не добьешься, — воскликнула Лира.       — Да, затея была глупая, — согласился Анибис.       — С самого начала было понятно, что не стоит тратить время, — сказала Лацерта.       — Только лишних тумаков получила! — хихикнул Иласмус.       — И почему ты вчера так рано из лазарета пришла? — насмешливо поинтересовался Эридан. — А не утром? Неужто командир во второй раз не стала сильно бить?       Денеб не смотрела на товарищей. Она глядела на Киару. У той сделался такой вид, словно она услышала именно то, что хотела.       — То есть, — начала она вкрадчиво, — вы все знали о том, что собирается сделать Цульфим, знали, что это не только бесполезно, но и может нехорошо кончиться, однако ни один из вас не попытался ее остановить?       Стало очень тихо. Сокомандникам резко стало не до насмешек.       — Но… мы пытались ее отговорить! — начала оправдываться Лацерта. — Разве вы не слышали? Мы говорили ей, что это плохая идея!       — Пытаться отговорить и зубоскалить — разные вещи, — отчеканила Тормента. — Не думаю, что вы хотели остановить Цульфим на самом деле. Вам хотелось посмотреть, чем все кончится. Что ж, ваше любопытство удовлетворено. Я доказала Цульфим, что как ни старайся — от меня избавиться не выйдет. Она все осознала и, надеюсь, больше не будет так делать. А остальным следует понять, что раз вы команда, поступки каждого отразятся на всех. Вы не должны допускать, чтобы кто-то действовал в обход вашего командира, то есть меня. Потому что если начнутся проблемы у меня, они начнутся и у вас. Я об этом позабочусь. А теперь, чтобы мои слова побыстрее усвоились, а новый принцип «провинился один — наказание получают все» покрепче вбился вам в головы, сейчас будет особая тренировка. Для всех, кроме Цульфим.       Строй людей содрогнулся. Кое-кто даже отшатнулся. «Особой тренировкой» Тормента называла их первую встречу, закончившуюся сутками в лазарете. Пройти через нее еще раз довелось только Денеб, но и остальные прекрасно помнили боль и унижение, что несли в себе эти два слова.       — Нет!       Это воскликнул не один из будущих пациентов лазарета, а Денеб, единственная, кому не грозило стать избитым куском мяса.       — Они здесь не при чем! Они не виноваты, что я пошла к Предводителю и в центр связи! Только я за это отвечаю. Накажите меня!       Но глядя в застывшие холодные глаза, она понимала, что любые слова бесполезны.       — Ты вроде умная, Цульфим, но не понимаешь некоторых вещей, — произнесла Тормента. — Зачем мне тебя наказывать? Я уже добилась, чего хотела. Ведь наказания для того и нужны — добиваться от субъекта того поведения, что требуется. Ты уже усвоила урок. А им, — она обвела взглядом строй учеников, — еще предстоит его понять. Так что отойди в сторону. Ты нам мешаешь. Но если тебе не хочется смотреть, можешь уйти.       Но Денеб осталась, зная, что если уйдет, ей будет еще хуже.       Тормента издевалась над учениками не меньше часа, и все время Цульфим стояла у стены и смотрела, не позволяя себе отвернуться. Когда экзекуция кончилась, девушка помогала вызванным гильдийцам отнести товарищей до лазарета. Было очень сложно смотреть в глаза тем, кто оставался в сознании. Денеб знала, что они ее ненавидят.       Отношения Цульфим с сокомандниками и раньше нельзя было назвать близкими. До попадания в один отряд только Эридан и Иласмус оказались знакомы. Но за время, проведенное бок и бок, многое изменилось. Анибис и Лира чаще проводили вместе свободные часы, шутили друг над другом и остальными. Даже нелюдимый Корван и одиночка Лацерта иногда общались. Но с Денеб никто не спешил становиться даже приятелями. Для них она была слишком «правильной». И случившееся только укрепило их точку зрения.       Не сказать, что отношения Денеб с отрядом сильно переменились. Но теперь товарищи говорили с ней еще реже, а в моменты, когда момент вынуждал обратиться к Цульфим, от них исходила холодность, а иногда и враждебность. Денеб подозревала, что если б не была второй по силе в отряде после Эридана и первой в контроле жизненной силы, товарищи выместили бы злость не только в словах.       Со временем эмоции улеглись, боль позабылась, и к Денеб стали относиться почти как раньше. Да и сама она не давала новых поводов для ненависти, смирившись с командованием Торменты.       Киара была неплохим тренером, если не считать, что после занятий редко кому удавалось избежать посещения лазарета. Но вскоре отряд привык к ее методе. А с повышением мастерства в контроле энергии им все чаще удавалось избегать или отклонять большинство ударов.       Тормента в целом была довольна учениками. С того случая прошло больше трех лет, и за это время никто не оставался на «особую тренировку». Хотя некоторые члены отряда паиньками не были. По случаю годовщины пребывания в Галфкраге Эридан и Иласмус выкрали со склада алкоголь и устроили пирушку, в которой приняла участие даже Денеб. Тот же Эридан и Анибис дважды устраивали драки во вне учебное время, а один раз сцепились Лира и Лацерта. Не обошлось без стычек с местными обитателями.       Если Киара знала об этих проступках, то смотрела на них сквозь пальцы. Иногда она вскользь напоминала основное правило, которое буквально вбила в учеников: если у нее из-за отряда появятся проблемы — проблемы появятся и у отряда. Товарищи сделали вывод, что пока об их проделках не узнало руководство Гильдии, Киаре плевать, чем они занимаются в свободное время.       Следовало лишь проявлять осторожность и не появляться на тренировке в ненадлежащем виде. Кое-кто проявлял чудеса изобретательности. Денеб удивляло, как у Эридана и Иласмуса после жесточайших попоек получается приходить на занятие бодрыми и свежими. Пока Лира не просветила, что они платят целителю из лазарета, чтобы тот убирал симптомы похмелья.       Однако рано или поздно все заканчивается. Закончилось и мирное сосуществование с командиром. Произошло это после их первого настоящего боя.       Когда Тормента рассказала, каким будет их боевое задание, в большинстве члены отряда обрадовались выпавшей возможности проявить себя и опробовать силы. Пусть Киара и пыталась максимально приблизить тренировки к реальности, превращая каждую встречу в битву за право спать в своей койке, а не больничной, но не могла вызвать у подопечных страх смерти и заставить сражаться за жизнь.       Однако другие более здраво смотрели на порученную миссию. Денеб не сомневалась, что будь у Гильдии другой вариант, они бы ни за что не отправили отряд неопытных солдат на столь важное и опасное задание. Слишком круто для них сражаться неподалеку от древнего Старейшины с, возможно, с элитными воинами Варнорта. Будет большая удача, если весь отряд вернется в Галфкраг в полном составе.       Чуда не произошло. Иласмус погиб, а Киара избежала этой участи лишь благодаря Фенрику, который был ее запасным планом на случай, если «вы, салаги, заиграетесь в воинов и завалите все дело!»       Тормента была вне себя от гнева. Холодная ярость исходила от нее волнами и пробирала до костей любого, кто оказывался рядом. До этого ученики считали, что эмоциональный максимум Киары — змеиная язвительность, которой она исходила на тренировках, если была недовольна подопечными. Теперь, впервые за четыре года, открылась новая сторона ее характера, не самая приятная для отряда.       Это был третий раз, когда Тормента устроила «особую тренировку». Он стал худшим. Хуже, чем два предыдущих вместе взятых. Киара пообещала, что под конец они будут завидовать покойному Иласмусу. Слово она сдержала. Целителям пришлось задержаться в лазарете до полуночи, чтобы залечить все гематомы, раны и переломы людей.       Но никто не пострадал так, как Денеб — больше всего Тормента была зла именно на нее. И назначила дополнительную «тренировку» специально для Цульфим.       — Остальные — либо идиоты, либо слишком осторожничали и упустили момент, — говорила Тормента, стоя над Денеб. — Но ты… Ты могла уничтожить этих магов, что потравили твой отряд, твоего командира и почти сорвали наш план. Я не ясно выразилась перед переносом — убивать всех, кто будет рядом? Что тебе помешало, Цульфим? Жалость? — это слово она произнесла с видом, будто во рту у нее было что-то мерзкое. — Ну, отвечай мне.       Что Денеб могла ей сказать? Что на острове чувствовала куда больше симпатии к магам, что просто защищали себя и товарищей, чем к соратникам, которые развлекались, пробуя навыки на противниках, точно на живых мишенях? Что, сражаясь с огненным мечником, осознавала, что ей не желают смерти, и не могла хотеть для оппонента того же? Что он в итоге убил Иласа, но у Денеб не получалось его за это винить?       Жутко представить, что на такое ответит командир. А больше Денеб было нечего сказать.       Тормента сверлила ее взглядом. Она явно намеревалась добиться ответа, даже если придется выбивать его силой.       К счастью, духи-покровители наконец-то вспомнили о существовании Денеб.       — Госпожа Киара! — неожиданно раздался визгливый голос.       Денеб вздрогнула. Обе девушки повернули головы. От дверей шел низкий человечек с серой кожей и длинными острыми ушами.       — Что ты здесь делаешь? Я же запретила тебе, Дират, являться во время тренировки.       — Я помню, госпожа Киара, я все помню! — зачастил человечек. — Но у меня послание от Предводителя, господина Герпетона! Он сказал, это срочно.       С этими словами Дират передал Торменте сложенную бумажку. Протянутая рука с длинными пальцами дрожала, пока Киара не забрала послание. После чего существо отступило на два шага.       Тормента быстро прочитала написанное и скомкала бумагу.       — И впрямь срочно.       По ставшему отстраненным лицу командира было невозможно понять, хорошие новости она получила или нет. Взявшись за навершие меча свободной рукой, Тормента дважды потянула. Оружие уменьшилось до кинжала и отправилось в ножны.       — Отнеси в лазарет, — Киара кивнула на Денеб и быстро покинула зал.       — Э? — Дират уставился за захлопнувшиеся двери. — Да ты шутишь! Как я донесу эту буренку через пол замка? Она весит в три раза больше меня! Гоблины выносливы, но это перебор!       — Не кричи ты, — Денеб совершенно не хотелось слушать визгливое существо. И чтобы она тащило ее на руках — тоже.       Напрягшись, она перекатилась на четвереньки и медленно встала.       — Вот, правильно, сама иди! — обрадовался Дират. — Киара же не успела тебя сильно поколотить? Я вовремя пришел, скажи, а? — гоблин ухмыльнулся, показав острые зубы.       Цульфим сделала пару шагов и едва не упала, ступив на больную ногу. Сидя на полу, Денеб забыла о поврежденной лодыжке. Боль прошила голень раскаленным сверлом.       — Эй-эй!       Девушка почувствовала на бедрах и талии костлявые руки гоблина и с трудом сдержалась, чтобы не дернуться из хватки прочь. Нога напоминала о себе пульсирующей болью и не потерпела бы новых резких движений. Да и не доберется Денеб без сопровождения до лазарета. Сделав над собой усилие, она оперлась рукой плечи Дирата, позволяя поддерживать себя.       Шли они медленно. Визгливый голос гоблина без продыху сопровождал путь к лазарету, ставший бесконечно длинным. Денеб с тоской вспоминала прошлый раз, когда потеряла сознание и очнулась уже на больничной кровати. Она не имела ни малейшего понятия, кто ее тащил и как, но только теперь поняла, какое это иногда благо — провалы в памяти.       — На чем ты так отъелась, скажи мне? — уже минут пять Дират мусолил тему превосходящего веса сопровождаемой. — Это ведь даже для твоего вида нездорово быть такой огромной для девчонки.       Денеб не отвечала. Она часто слышала шутки и комментарии о своих габаритах и научилась не обращать на них внимания. Так уж получилось, что Цульфим выше всех знакомых женщин и даже большинства мужчин. В отряде только Эридан и Анибис превосходили девушку в росте.       При этом внешность у нее весьма симпатичная. Но желание стать в армии сильным бойцом, а не стрелять из лука, заставляло Денеб с подросткового возраста усиленно заниматься спортом. К призыву на службу она раскачалась так, что в учебке долго ходила шутка о девчонке с премилым лицом и телосложением атлета, которому завидуют все новобранцы.       — У меня уже руки болят, такая ты тяжелая! — ныл Дират.       В противовес словам, ладони гоблина активно гуляли по бокам Денеб.       — Если не остановишь свои клешни, я оторву тебе голову! — рявкнула девушка, с силой сжимая плечо мерзкой твари.       — Ай! Все-все, прекрати! Вот брошу тебя тут и уйду по своим делам, а ты делай, что хочешь! Так что нечего пугать меня угрозами. Все равно ты этого не сделаешь, потому что Киара оторвет голову тебе!       — Уверен? Какой от тебя толк, если ты хочешь нарушить прямой приказ? Не понимаю, почему Тормента еще не прогнала тебя.       — Хе… Зато я знаю. Это наш маленький с Киарой секрет, но тебе, так и быть, расскажу. Мы были одноклассниками в Бладпоизонсе. И, как бы сказать… немножко друг друга не любили.       — Нашел, чем удивить, — фыркнула Денеб. Встретились змея с жабой…       — Она такой рохлей тогда была, ты не представляешь. Ходила по стенке, вздрагивала от каждого шороха. Мы делали ставки, когда и кто ее убьет. Весело было. А потом Киара стала убивать всех вокруг. У нее такие способности были… мороз по коже. Не важно. Теперь Киара — крутой Властитель и держит меня при себе, чтобы издеваться. Гоняет с поручениями целый день. Заставляет делать грязную работу. Возиться с тобой, например. В общем, развлекается она за мой счет. Коза тощая.       — Не боишься, что Киара узнает, что ты про нее понарассказывал?       Гоблин громко фыркнул.       — Откуда? Кто ей сообщит? Ты, что ли? Что-то не припомню, когда вы с Киарой в последний раз беседовали за чашечкой чая? А стучать ты не станешь. Белобрысая из твоих или тот угрюмец со странным мечом могли бы, а ты — нет. Слишком правильная. Ты стучишь только, если где-то нарушена справедливость, — хихикнул Дират. — А даже если скажешь, Киаре плевать. Она все равно меня не прогонит. И смерть мою тебе не простит. Киара, знаешь ли, очень не любит, когда одни ее игрушки ломают другие.       — Игрушки? О чем ты?       — А ты что, не понимала? Думала, она вас личностями считает? Может, еще скажешь, относится, как к равным? Ха, не смеши! Здесь все, кто от Киары зависит — ее игрушки, и только она имеет право их ломать. Отряд твой — солдатики. Я — мячик, который она об стену швыряет. Один Фенрик на особом положении. Он у нас комнатная собачонка. Стережет хозяйскую спальню, хе-хе.       За поворотом показались двери лазарета. Девушка вздохнула с облегчением. Больше не придется выслушивать мерзости от гоблина.       Дират приоткрыл створку и просунул длинный нос.       — Эй вы там! Принимайте кусок мяса! Опять Киара прислала, — он затолкнул Денеб внутрь. — Бывай.       Цульфим взмахнула руками, пытаясь устоять. Но ноги подводили, левую лодыжку опять скрутило болью. С губ сорвалось грязное слово в адрес мерзкого гоблина.       Денеб подхватили, не дав упасть.       — Ну, зачем так ругаться? — укорил мягкий голос. — Идем. Скоро боль уйдет.       Держа под руки, девушку повели к кровати два дриада. Они помогли снять сапоги и уложили на простыню. Вытянувшись и распрямив усталую спину, Цульфим испытала такое облегчение, что негромко простонала. А когда дриады окутали ее зеленым облаком света, сознание девушки улетело в нирвану блаженства. Боль исчезла, зато усталость навалилась в полной мере. Реальность меркла, разум отключался от происходящего, как того и хотела Денеб.       «Только она имеет право ломать свои игрушки!» — раздался из тумана визгливый голос. — «Мы все — ее игрушки!»       «Игрушки?» — где-то между явью и сном задала вопрос Денеб. — «Не правда. Тормента не играет в игры. Скорее, инструменты. Они тоже ломаются».       Мысли расплылись, растворяясь в белой пелене. Через минуту Денеб спала.