Здравствуй, Тэ, Прости, если письмо оказалось для тебя неожиданным. Не знаю, что заставило меня написать тебе, когда уже вроде всё ясно между нами, да и империей Демонов в целом. Я знаю, что ты злишься и ненавидишь меня после всего случившегося. Но я не мог смириться с тем, что мне придётся править страной, в которой я не чувствовал себя родным. И знаю, что поступил ужасно некрасиво. Тогда у нас не было времени нормально поговорить. И это…по поводу отношений с тобой и Юнги. Поверь, это был трудный выбор, но я не жалею. Мои чувства к Мину были сильнее. Я бы мог забрать вас обоих, избавить тебя от проклятия…
Flashback — Не останавливаемся! Стража скоро будет здесь и если нас заметят, весь план пойдёт коту под хвост, — Хосок быстрым шагом, почти срываясь на бег, волочил за собой ослабленного банши. Тэхен следовал за ними так же стремительно, удерживаясь от желания подначивать белокурого, бледного и тощего парня, чей громкий и пронзительный голос часто сводил людей с ума. С Мин Юнги он бы предпочёл общаться только по делу, тот неразговорчивый, хмурый, медлительный, не отзывчивый, но почему-то Хосоку это нравится. Тэ был не слишком рад, что в их компании появился такой мутный тип, но ничего поделать не мог. Чон радовался, как маленький ребёнок, улыбался саблезубо. Вот только все эти телесные касания неимоверно раздражали духа. Почему демон не делает так и по отношению к Киму? Ведь тот хоть и прозрачен, но вполне себе осязаем. И вот сейчас белая ладонь банши сжата в загорелой и грубой ладони Хосока. — Мы на месте, — процедил Тэхен, отодвигая пластину в стене. Перед ними горы, в которых можно затаиться, Хосоку нужно всего-то расправить крылья, а Тэ избавиться от цепей, обвитых вокруг его запястий и лодыжек. — Черт, — кряхтит Хосок, увидев недалеко приближающуюся стражу. Он прижимает Юнги к своей груди, расправляя крылья, и Тэхен, широко раскрыв глаза, вопит: — Хосок, пожалуйста, быстрее! Доставай меч и переруби их! — он протягивает руки, лихорадочно оглядываясь, несколько демонов уже приближались, ждёт. Но так и не дожидается того, как сталь рассекает кандалы. Вместо этого он чувствует порывы ветра от взмаха чёрных, перепончатых крыльев и не верит тому, что упустил свой единственный шанс на свободу. Хосок улетел, не притронувшись к рукояти своего оружия, вместе с банши, оставив его верного друга здесь. Когда воины подбежали, грязно ругаясь, Тэхен закричал настолько громко, насколько позволял его дрожащий голос: — ТЫ ПРЕДАЛ НАС! ТЫ ПРЕДАЛ МЕНЯ! БУДЬ ТЫ ПРОКЛЯТ, ЧОН ХОСОК! Позже все обернулось так, словно Тэхен преследовал предателей, пытаясь их остановить, однако не успел, ведь все знали, что его нога никогда не сможет коснуться тёплой и мягкой земли. Всего за одну ночь весть разнеслась по всей империи. Народ гневался, отрекался от всех положительных эмоций к дезертиру, поминая его яростью и желанием разорвать на части. Они видели, что Чонгук разделяет с ними их общую ненависть, активно поддерживает их настрой. Это было началом правления нового и по сей день нынешнего императора… Конец flashback…но ты ведь понимаешь, что я бы все равно не успел исполнить твоё желание. Я рисковал всем. Своей свободой. Юнги. Тобой. Не знаю, что бы с тобой стало, узнай Чонгук твои намерения. Поэтому я уверен, что смог принять правильное для нас всех решение. Скучаю. Скучаю по тем временам, когда мы сидели втроём у камина и беседовали. Юнги честно интересуется как ты. Ох, если бы я мог ответить. Если хочешь, можешь написать ответ. В целях безопасности я все же закрыл сознание птицы, чтобы ни ты, ни кто-либо другой узнал о нашем местоположении. Прости снова. Но сейчас по-другому никак. Твой друг, Ч. Х.
Письмо вспыхивает голубым, невероятно холодным пламенем в ладони Тэхена. Тот безучастно смотрит, как сгорают буквы, теряется смысл, и не чувствует ничего: ни печали, ни пылкости, ни страха. Бумага трещит, разваливается, обращается в пепел. Дух издаёт странный свист и горный орёл влетает в окно, вгрызаясь когтями ему в руку. Тэхен всыпает в кармашек для писем пепел и обращается к птице: — Лети к своему хозяину, передай мой ответ. В тот момент все внутри Кима затрепетало. Он почувствовал долгожданную эйфорию, приятное чувство охватило его. Он улыбался, безумно, но тихо смеялся, уставившись в одну точку, потому что сделал то, что уже давно хотел сделать.***
Чимин старался притупить чувство голода через сон. Внутренне он надеялся, что таким образом сможет избежать очередной компании Чонгука. Поначалу это не срабатывало: то яркий свет, то посторонний шум, то собственные мысли мешали человеку погрузиться в сновидения. Однако когда дымка стала появляться перед глазами, Чимин понял, что это оно — его долгожданное спасение. В чертогах разума Пак парил среди облаков. Это было захватывающе, ведь человек мог потрогать их, облетать или прорываться сквозь них. Но минутная радость прерывается, стоило человеку попытаться рассмотреть крылья. Чимин ужаснулся. Он управлял облезлыми, ободранными со всех сторон крыльями. Чёрные перья висели, опадали при каждом взмахе, на многих участках были видны голые кости и мясо. Ужас сковал тело Чимина, тот ринулся к земле, прогоняя из головы увиденное. На деле он уже давно падал с большой скоростью, и это, наверное, было ещё одним из событий, глазами Индры. Говорят, что во сне двигаешься медленно и не ощущаешь боли. Однако Чимин стремительно летел вниз головой и ловил приступы боли в пояснице, лопатках, как если бы ему отрезали конечности чем-то тупым. Столкновения с землёй не происходит, и Чимин открывает мокрые глаза. Он ожидал увидеть Чонгука в своём сне и увидел. И это был уже второй раз, когда Чимин был искренне рад его появлению. Демон во сне казался менее опасным, чем в реальности. Взгляд у него отличался, и хватка совсем другая. А потом кадры сменились на всю ту же, ставшую привычной комнату. Человек поднялся, потянулся, чувствуя себя намного лучше. Его спина немного ныла, спазмила, но это было не больше, чем остаток сна, от которого мозг ещё не успел избавиться, а потому подавал тревожные сигналы. Живот Чимина снова завыл утробно и недовольно, настойчиво требуя еды. Усугубило положение дел приятный запах чего-то свежего и тягучего, лежащего на тумбочке. Чимин повернулся, с изумлением замечая, как на узорчатом блюдце дымится, словно только что вытащенная, слойка, покрытая сладкой пудрой и маком. Откуда она взялась, так и осталось человеку неизвестно, но перед соблазном Паку так и не удалось устоять. Кто бы ни был этот заботливый житель замка, он явно беспокоится за физическое состояние Чимина и украдкой следит за ним. Чонгук усмехнулся, стоя за дверью. Благодаря острому слуху ему не нужно видеть, как его зверушка уплетает сдобу, пачкает пальцы в тающем сахарном порошке и мысленно гадает, кто его тайный помощник. Демон подумывает над тем, чтобы хотя бы иногда отвлекаться от решения управленческих задач и сфокусироваться на человеке. Возможно, Намджун прав и чем больше он находится рядом с человеком, тем быстрее пойдёт процесс. Даже у Чонгука есть такое качество, как нетерпеливость. И хотя до ритуала несколько месяцев и ускорение течения дней ему не подвластно, Император демонов с дрожью в руках ждал этот день, как новость о мучительной кончине своего нерадивого братца. С этими мыслями Чонгук направился в свой кабинет, в свою цитадель разврата и жёстких ценных бумажек. В этот момент Чимин внезапно занёс руку за спину, чувствуя лёгкое покалывание меж лопаток.***
Прислуга столпилась у покоев, беспокойно переговариваясь. Несколько служанок уже долгое время держали тяжёлый поднос с едой, сменное постельное белье и предметы для уборки. Дворецкий поправлял монокль, прося девушек не волноваться, но те не уходили, так как не могли выполнить свои обязанности. Сонун не обращал внимание на шёпот за дверьми, прижимая к голове подушку. Он не в настроении ни есть, ни гулять, ни с кем-то разговаривать. Правда далась ему нелегко. Кто бы мог подумать, что солнечный мальчик по имени Чимин имеет судьбу, которую никому не пожелаешь? А главное, что Сонуну он нравится до одури, даже такой: не понимающий комплиментов, неловкий, с пухлыми губами… Которые мягкие на ощупь, гладкие и малиновые. Если бы принцу удалось ещё один раз коснуться их, но уже не пальцами под покровом ночи, а собственными устами, он бы бросил всё. Отец велел ждать. Но чего? Войны? Или того, когда демон вытеснит душу Чимина, а затем с особым пристрастием сожрёт её? Сонун не уверен даже в том, что Пак жив и здоров, оттого мечется внутри, думает о том, чтобы вспороть себе кожу, чтобы остановить бешено бьющееся сердце. Он так хочет спасти его. Но слаб. Если с лёгкостью его одолел Кошмар, то что говорить о Чонгуке, существе, за спиной которого несколько веков опыта и фактически бессмертная армия? Не зря Сумеречное и соседние королевства забили тревогу, хотя почему не сделали этого раньше? Опасность в виде демонов присутствовала всегда, но даже после потери Генерала тьмы, она продолжает вселять страх в людей и других существ. Подводное царство единственное оставалось неприступным и изолированным. Жители этого по-настоящему красивого и завораживающего места, в отличие от наземных обитателей не строили себе замки, не создавали отдельные государства, оставаясь единым целым как в море, так и в пресноводье. Конечно, армия и правитель существовали, как и положено, однако вместо высоких оборонительных стен абсолютной защитой Подводного царства была вода. Ни одно существо суши не имеет преимущества перед морским людом, и наоборот, поэтому мало кто суется в бескрайние воды, особенно с плохими намерениями. Как жаль, что Сонун не может ничего изменить…