Первая любовь

      Ленивыми движениями, мутант месила зелёный горошек алюминиевой вилкой. От одного только вида еды, в голове мутнело, а к горлу подступал неприятный комок. Не в силах больше выносить эти ощущения, Ванда с призрением отшвырнула поднос. Накажут, что не поела? Да ей искренне на это… Девушка одернула себя. Она никогда не была склонна к опрометчивым поступкам. Ванда обреченно посмотрела на последствия своей вспышки гнева. Ее плечи непроизвольно затряслись, и она закрыла глаза, отходя мыслями далеко от тесной камеры в каком-то подвале.       В минуты отчаяния, когда терпеть становилось окончательно невыносимо, Ванда, вопреки здравому смыслу, совсем не думала о смерти.       Она вспоминала о том, как длинными августовскими ночами, когда дневная жара уже спала, но летний зной все еще стоял на улице, они с братом тайком выбирались из окна своей комнаты, оставляя кровати в беспорядке. Там, где они жили в детстве, в маленьком городе на востоке Европы, всегда было тихо; Пьетро рассказывал ей сюжеты детективов, каких он мог осилить с десяток за день, описывал какие-то интересные ему детали комиксов, рассказывал о звездах, которые они вдвоем могли рассмотреть в небе.       Ванда особенно любила такие ночи, потому что именно тогда они оставались с братом вдвоем, казалось, во всем мире. Тишина вокруг, лишенная даже потрескивания сверчков, тени, причудливо падающие на деревья — это все заставляло ее восхищенно пропускать вздох.       Такое счастье, как и должно быть, не длилось долго. По приезде в Америку Ванду больше всего поразил городской шум, он стоял постоянно, даже ночью. Но для громкого как ураган Пьетро, чья жизнь всегда проходила в движении, для которого жизнь буквально и была движением, Америка стала новым домом очень быстро. Ему нравились оживленные улицы, людные супермаркеты, так что Ванде оставалось как всегда молча принять выбор брата, безмолвно подстраиваясь под его суетное существование. Однако даже спустя столько лет, жизнь в Селки вспоминалась Ванде раем.       Воспоминания о детстве неизбежно подтолкнули девушку к мыслям о брате. Казалось, что даже в забытье она могла бы восстановить у себя в памяти лицо Пьетро, стоит только об этом подумать. Чистая улыбка, обрамленная неглубокими ямочками на щеках, хитрый прищур на темных глазах. Растрепанные волосы, неравномерно спадающие на напряженное лицо.       Мысли о том, что они с братом снова встретятся, не давали Ванде окончательно впасть в пучину безумия. Девушка дисциплинировала себя мыслями о скором воссоединении и держалась только благодаря этому. Ванда вслух выругалась. Припав на колени, она принялась дрожащими руками собирать рассыпанный ужин обратно в тарелку. Получалось скверно, горох как будто прилипал к полу. Снова почувствовав волну отчаяния, девушка протяжно заскулила. Как странно: ей казалось, что она выплакала все слёзы ещё тогда, пару дней назад, но сейчас глаза почему-то опять наполнились влагой.       Сначала время, проведенное без брата, ощущалось наивысшим истязанием. Ванда буквально физически чувствовала отсутствие Пьетро в шаговой доступности, оно представлялось ей настоящим мучением. Но время шло, и чем дольше Ванда не видела брата, тем меньше она чувствовала эту боль, да вообще хоть что-нибудь. Она была будто электрическим прибором, отключенным от источника питания. Словно жизнь погасла в ней, оставив только холодную мертвечину в живой оболочке.       Мысли в голове Ванда хаотично летали, как пойманные в банку мухи, и она не могла сосредоточиться ни на одной из них. Девушка сделала вдох, будто бы только сейчас осознала, что не дышала, думая о брате. Несколько раз глубоко вдохнув и выдохнув, Ванда протерла рукавом мокрые от слез глаза и принялась запихивать в рот смешанный с грязью горох, больно упираясь коленями в холодный каменный пол.       Вдруг снаружи раздался противный металлический лязг, а затем хриплый кашель.  — Не знал, что напротив меня кто-то живет, — в голосе сквозила усталость, но на удивление обладатель казался весьма жизнерадостным. — Ждал, пока закончишь плакать, чтобы познакомиться. Меня зовут Дейв!       Ответа не последовало, но этот человек не собирался сдаваться.  — Ну, не будь букой, я же знаю, что ты там. Поверь мне, заточение сложнее переживать без разговоров. — он понизил голос. — И, дам тебе совет, не раскидывайся больше едой, это было опасно…  — Дейв, мне не нужны твои советы. — девушка поморщилась, бросая свое занятие и тяжело падая спиной на металлическую решетку своей камеры.  — Отлично, ты со мной заговорила! Так, а как тебя зовут? Сколько ты уже здесь? — парень, видимо, совсем изголодался по общению, от эмоций его голос дрожал.  — Ванда. — что-то в интонациях этого парня напоминало ей Пьетро, так что девушка сдалась, — Дай подумать. Два дня без брата, а до этого ещё…  — Вас что, с ним забрали вместе?       Ванда кивнула, но быстро опомнилась, поняв, что собеседник не видит ее жестов, и ответила уже вслух. — Да.  — Печально. — он мгновенно перескочил на другую тему, — А вот моя сестренка осталась там. Это паршиво, ведь я даже не знаю, в порядке ли она, жива ли. Ведь кроме меня у Элис никого нет.  — Какая она, твоя сестра? — девушка в напряжении заломила пальцы, тяжело уставившись в стену.  — Ну, Джей очень старательная и ответственная. — грусть в голосе парня мгновенно куда-то испарилась. — Ей всего 12, но как же вкусно эта мелюзга готовит! А видела бы ты ее лицо, когда я над ней подшучиваю, такое забавное!       Дейв залился глухим смехом, больше смахивающим на кашель. — Кажется, разлука с братом сводит меня с ума. Я вижу его даже в тебе.  — Скорее это из-за таблеток. — по голосу было ясно — мутант улыбался. — Но знаешь что? Завтра день «душа», если твой брат тоже в группе «Б», то я мог бы, не знаю, поспрашивать про него у наших ребят.  — Боже, спасибо, спасибо. — Ванда еле дышала от переполняющего её волнения. Последние слова она скорее прошептала, уткнувшись лицом в собственные колени.  — Не благодари раньше времени. Как, говоришь, его зовут?  — Пьетро Максимофф.       Собеседник хмыкнул в ответ, но больше ничего не ответил. Ванда умиротворенно выдохнула и прикрыла глаза, проваливаясь в беспокойный сон.

***

      Ванда поправила сползший с плеча серый рукав. Сегодняшняя экзекуция у доктора Шуберта была обыкновенным осмотром, что не могло не настораживать девушку: их встречи слишком уж участились. Но были и плюсы, на обратную дорогу охранники достались ей непривычно молчаливая. Однообразные коридоры с белыми стенами сменялись один за другим. Люди в темной форме без опознавательных знаков сновали вокруг, словно рабочие пчёлы. Масштабы данного штаба впечатлили. Погрузившись в расчеты того, какова вероятность встретить своего брата, мутант перестала следить за дорогой.       Вдруг один из охранников больно схватил Ванду за локоть и сильно отшвырнул к стене, словно тряпичную куклу. Девушка подняла глаза, чтобы взглянуть на причину такого поведения: прямо на них по коридору шел человек с растрепанными темными волосами, в спину которого упирались дула двух пистолетов. Сопровождающие его люди выглядели так, словно они очень его боялись. Ванда с любопытством осмотрела мужчину: Его лица было не видно, оно было полностью закрыто тактическим снаряжением. Девушка заметила, что все его движения были какие-то рваные и будто бы незавершенные. Он выглядел так, будто в любой момент готов вступить в бой.       Когда эти люди проходили мимо Ванды, она предусмотрительно опустила глаза в пол, не желая давать своим сопровождающим поводов для беспокойства. Однако в тот момент, когда она уже смогла ощущать чужое присутствие совсем рядом, она не удержалась и слегка посмотрела наверх. В этот момент ее затылок резануло резкой болью, а в ушах страшно зафонило, как от неправильно подключенного радио. Ванда поморщилась, резко подняв руки к вискам и отчетливо заскулив. Она никогда в жизни не чувствовала ничего подобного, но когда она смогла открыть глаза и посмотреть на свои ладони, вокруг пальцев плясали едва заметные алые всполохи.       Ванда поспешно прижала руки к груди, пока охрана не заметила и не накачала ее наркотиками во внеочередной раз. В груди у девушки зародилась надежда. Ей натерпелось снова поговорить с новым знакомым Дейвом и спросить, узнал ли он что-нибудь о Пьетро. Уже в камере, дождавшись, пока охранники наконец уйдут, девушка отчаянно зашептала.  — Дейв? Ты тут? Дейв?       Спустя пару минут молчания, она все-таки услышала уже знакомый кашель.  — Прости, красавица. Я не смог ничего узнать. Никто не слышал ни о каком Пьетро. Мне жаль.  — Всё в порядке. — Соврала Ванда, отчаянно ударяясь головой о каменную стену.       Подождав еще некоторое время, девушка обернулась удостовериться, что Дейв ничего не видит, и изо все сил напряглась, пытаясь вызвать характерное сияние в пальцах. Ничего. Абсолютно ничего, даже ни одной искорки. Ванда грустно дернула уголком губ и сильно ударила сжатым кулаком по полу, от чего раздался глухой удар, а затем покашливание Дейва в его камере. Чуда не случилось.

***

      В коридоре послышался шум. Очень странно, неужели доктор опять решил поговорить с ним с глазу на глаз? Внутри парня все сжалось. Вроде бы он делал все, что должен был, проблем быть не должно. Шаги приближались, а внутренне беспокойство лишь нарастало.       Решетка в его камере открылась, и внутрь вошли несколько до зубов вооруженных до зубов охранников. Один из них, оказавшийся дамой, заговорил первым.  — Наручники я надевать не буду, таков приказ начальства, но одна только выходка, и… — женщина перешла на шёпот, — клянусь Богом, я прострелю тебе череп, а наверху скажу, что это был несчастный случай.       Пьетро сглотнул. Пока ему было рано умирать, для начала нужно отыскать сестру и выбраться из этой помойки. До тех пор, как он не сможет в случае чего защитить Ванду, ему придется следовать любым правилам, которые назначают эти изверги. Даже есть это означает терпеть и вести себя хорошо, дабы не злить эту мерзкую леди.

***

      К счастью, место, куда привели Пьетро, не было личным кабинетом Шуберта. Еще на подходе он заметил влажные стены и осыпавшуюся штукатурку, так что парень не удивился, когда дверь открылась, и он увидел странное подобие общей душевой.       Дверь за Пьетро захлопнулась, отделив его от охранников, оставшихся в коридоре. Парень оглядел помещение: заплесневелая плитка, ржавые сместители. Полное отсутствие окон, как и на всей базе в целом. Целая толпа обнаженных парней разных возрастов. Впрочем, все было вполне терпимо.       Решив больше не медлить, парень принялся расстегивать свою рубашку. Да, она изрядно провоняла потом и грязью, что и говорить. Полностью раздевшись, он внимание оглядел толпу: 5 очередей к душевым, но никакого намека на то, куда складывать свои вещи. Заметив одиноко сидящего лысого парня на скамейке он, пожав плечами, направился к нему.  — Привет. Слушай, это же ты, Зак, тот приятель Лойда? Он сказал, что ты, ну это…  — Да? — Пьетро в удивлении выгнул брови.  — Т-а-б-л-е-т-к-и. Я знаю, что они у тебя есть, пойми, мне очень-очень нужно, я действительно не могу…  — Притормози, парень, ты меня с кем-то спутал. Знать не знаю никакого Лойда, да и т-а-б-л-е-т-о-к у меня нет. — Пьетро изобразил что-то наподобие улыбки. — А что за таблетки, видимо, неплохо штырят, а?  — Ээ, ну… — слова парня прервал гулкий хриплый кашель. -Тогда этого разговора не было, усёк? — незнакомец, покраснел то ли от смущения, то ли от кашля.  — Как скажешь. Но перед тем как ты отправишься искать «своего Зака», не мог бы ты помочь своему новому другу? Никак не разберу, куда девать одежду.       Парень просто неопределенно кивнул в сторону, больше не поднимая глаза на Пьетро, но указал ладонью на темный закоулок, где, видимо, и находились все вещи.

***

      Бодро встряхнув влажными волосами, Пьетро ощупал рукой ткань своей новой одежды. Вроде мягко, хлопок? Темно-серые штаны и такого же цвета кофта, у этих людей определённо проблемы с фантазией. Глубоко вздохнув, он уже направился к выходу, планируя в процессе узнать, что нужно делать дальше, чтобы не нарваться на неприятности, Пьетро неожиданно услышал свое имя. Всполошено оглянувшись, он смог определить источник звука. Невдалеке от него возле стены беседовали два высоких человека.  — Да, меня он тоже спрашивал про какого-то Пьетро. Дейв совсем странным стал в последнее время.  — В последнее?! Да он больной, причем был таким всегда. Поговаривают, что он вечно под чем-то.       Не став дослушивать, Пьетро толкнул дверь, оказываясь в холодном коридоре. Так значит, его ищет какой-то Дейв? Это все становится все более интересным.