Расхождение (Divergence)

Джеймс Поттер был бы в ярости, или так представлял себе Снейп. В настоящее время воображаемые крики и проклятия Джеймса дополняли воспоминания о реальном крике и брани мадам Помфри, когда все это кружилось в голове Снейпа. Он лежал на спине поверх одеяла в своей темной комнате, обдумывая все это. Хотя это и было непреднамеренно, он все же нанес повреждение студенту… причем маленькому и беззащитному. Не было никакой необходимости в том, чтобы воображаемые родители проклинали его или даже оскорбления и угрозы Поппи преследовали его мысли, потому что он и так был сыт по горло самим собой. Идиот. Подумал он про себя. Ты превратился в своего отца. Ты стал тем, кого презирал. Хотя было трудно вспоминать его собственные дни, когда он был маленьким беззащитным ребенком, но он заслуживал того, чтобы вспомнить их, потому что он швырнул Гарри в стену так сильно, что тот получил сотрясение мозга, и он заставил его бояться, что, если он снова сделает что-то не так, его ударят. Слова Гарри были хуже всего, что Северус мог вспомнить… Я всегда этого заслуживаю. Он думал, что знает, что означают эти слова… они означали, что Гарри уже били или швыряли из стороны в сторону. Из своего собственного печального опыта он знал, что дети, как правило, ничего не делают, чтобы заслужить такое обращение, но часто остаются с убеждением, что они плохие и должны были в чем-то провиниться, чтобы заслужить это. Черт бы тебя побрал, Северус Снейп. Злобно подумал он. Если бы ты не так быстро увидел в мальчике Джеймса, то мог бы заметить, каким маленьким и болезненным он выглядел, когда пришел в школу… Ты мог бы видеть эти рваные дырявые ботинки и одежду, которые он носит… Ты мог бы увидеть себя. Он прикрыл глаза рукой, вспоминая последние три недели. Он был немного несправедлив или, возможно, даже грубо несправедлив к мальчику. Он приходил на отработки и делал все возможное, чтобы закончить их без возражений. По подсчету Снейпа, у Гарри было 14 счастливых карточек «Освобождение из тюрьмы» *, прежде чем Северус снова назначит ему наказание. Прошло два дня с тех пор, как он отвел Гарри в Больничное крыло из-за сотрясения мозга, и он все еще находился там. Конечно, сотрясение мозга было для волшебников легко излечимым, но Помфри, вероятно, держала его там, нянчась с ним, и вполне заслуженно. Снейп ругал себя за то, что думал, что Гарри этого не заслуживает. Звук ревущего пламени и строгий ругательный тон прервали его мысли. — Северус Снейп! Тебе лучше сейчас же тащить сюда свою жалкую тушу! — он даже не взглянул на камин, когда голова медиведьмы исчезла. Он медленно поднялся с кровати и направился к камину. По крайней мере, Дамблдор еще не успел навестить его, вероятно, потому что сейчас были выходные, и он хотел, чтобы Северус подумал о своей серьезной ошибке, а также потому, что Помфри уже делала замечательную работу, ругая его за содеянное. В Больничном крыле Северус заметил Гарри, лежащего на боку на кровати в дальнем конце помещения лицом к нему. Он едва успел заметить его, как Помфри уже стояла, уперев руки в бока. — Он ни с кем не разговаривает, — тихо сказала она, чтобы не беспокоить Гарри. — Неужели? — он скрестил руки на груди, желая, чтобы она уже отчитала его и покончила с этим, чтобы он мог вернуться в свои личные комнаты и продолжать думать. — Да, это так, глупый ты человек, — она помахала ему пальцем. — А если бы у тебя была хоть половина сердца, ты бы пошел и поговорил с ним! Северус вздохнул. — И что вы предлагаете мне сказать? Я уже извинился перед ним. Я не думаю, что он хочет говорить со мной. — Ты ответственен за его депрессию, Северус, и это означает, что ты ответственен за то, чтобы помочь ему выйти из нее. Я могу сделать очень многое для студентов, когда они приходят… есть некоторые раны, которые я не могу исцелить. — Я не тот человек, который может помочь… — ее взгляда было достаточно, чтобы прервать его, и она вошла в свой кабинет, оставив его, чтобы взять на себя его собственные обязанности и «вылечить» мальчика. Это самая чистая глупость. Подумал он про себя. Как она могла думать, что он может помочь, было выше его понимания. Он не умел нянчиться, и у него были серьезные сомнения относительно своей способности помочь кому-то, кому он причинил боль. Он заметил, что Помфри стоит в дверях своего кабинета, скрестив руки на груди и глядя на него сверху вниз, и внезапно почувствовал побуждение все-таки двинуться к мальчику. Эта женщина была самым большим его мучением. Она была такой с тех пор, как он сам был студентом и пришел с теми травмами, которые он получал, учась в Хогвартсе. Подойдя к кровати, он подумал, что Гарри спит, потому что тот лежал так неподвижно, но, взглянув на его лицо, он увидел, что его глаза открыты и смотрят в пустоту. Чувствуя себя неловко, Северус не был уверен, должен ли он остаться стоять, или сесть, или даже что сказать мальчику вообще. На ум пришло еще одно извинение, но он знал, что не может отдать ему должное, и вместо этого вопрос выскочил из его уст, когда он увидел стопку потрепанной одежды Гарри, аккуратно сложенную на тумбочке, и его дырявые ботинки, аккуратно сидящие сверху. — Почему ты носишь такую одежду? Гарри перевел взгляд на Северуса, затем на кучу слишком большой для него одежды, а затем снова в какую-то точку, но кроме этого не было никакого движения. После многозначительной паузы Гарри сказал: — Это все, что у меня есть. Северус нахмурился. — Твои опекуны не дают тебе надлежащей одежды, когда твоя старая одежда изнашивается? Гарри пожал плечами. — Это не ответ. — Вы можете просто сказать мадам Помфри, что я тоже не буду с вами разговаривать, если хотите, — внезапно сказал Гарри, закрывая лицо рукой, чтобы прикрыть глаза. — Тогда вам не обязательно говорить со мной только потому, что она так сказала. Северус скрестил руки на груди. — Я не подчиняюсь приказам мадам Помфри, — Гарри слегка подвинул руку, чтобы видеть Снейпа одним глазом. — Я слышал, как она кричала на вас через камин. Закатив глаза, Северус сказал: — Ты не ответил на мой вопрос. Гарри снова прикрыл глаза рукой, находя утешение в том, что свет закрывал ему глаза. — Сосед дал мне ботинки, а тетя заставляет меня носить старые вещи Дадли, когда он вырастает из них. — И так было всегда? Гарри пожал плечами. — Соседка как-то подарила мне новую рубашку, но Дадли порвал ее прежде, чем я успел ее надеть. — Хм… — последовала еще одна долгая пауза, и Гарри так замолчал, что Снейпу показалось, что он заснул. На самом деле Гарри очень хотелось притвориться спящим, потому что он чувствовал себя неловко, когда Снейп пытался утешить его, но в то же время он предпочел бы находиться со Снейпом для компании, чем с мадам Помфри, пытающуюся навязать ему популярную психологию. Неужели они не могут понять, что он просто хочет побыть один? Лучше провести выходные в постели в одиночестве, чем в Гриффиндоре, где его ненавидели все соседи по дому… кроме Рона, но Рону все равно было лучше без него. Наконец Гарри услышал, как Снейп уходит, и немного расслабился. Прошло уже достаточно времени, чтобы он решил, что спит. Гарри прикрыл глаза рукой и позволил себе погрузиться в беспокойную дремоту. Когда он проснулся, прошло почти четыре часа, и он убрал руку, обнаружив, что его старая одежда исчезла, а на ее месте лежит новая, сложенная в стопку. Гарри быстро сел, чтобы осмотреть новую одежду. Вещи выглядели меньше, чем его старые, и действительно были новыми. Откуда они взялись? Неужели мадам Помфри положила их сюда? Там была замечательная красная рубашка и совершенно новые темно-синие джинсы… и там была даже пара новеньких белых кроссовок! Ух ты! Его сердце совершало бешенные кульбиты… это была первая совершенно новая одежда, которую он когда-либо мог вспомнить, что ему дали, кроме его новой школьной мантии, которую он должен был носить все время, чтобы скрыть свою противную старую одежду. — Чувствуешь себя лучше? — он вздрогнул от удивленных слов мадам Помфри. — А? — он снова повернулся к куче одежды, держа в руках мягкую футболку. — Откуда они взялись? Она нахмурилась. — Даже не знаю. Разве это не те, с которыми ты пришел? — в ответ Гарри покачал головой. — Можно мне их примерить? Радуясь, что Гарри заговорил и сел, она была склонна согласиться на что угодно в этот момент. Она кивнула и, пока он переодевался, наколдовала защитные чары у его кровати. В ботинках он даже нашел новую пару носков. Они были такими мягкими и теплыми, и вся одежда идеально подходила. — Как вы думаете, я могу сегодня уйти? — спросил Гарри, как только она сняла защитные чары. Она внимательно посмотрела на него, пытаясь оценить его состояние. — Неужели, мистер Поттер? Все, что нужно, чтобы вытащить вас из постели — это новая одежда? Он пожал плечами. — У меня никогда раньше не было новой одежды! — он был определенно взволнован. Ему было все равно, откуда они взялись, его волновало только то, что они принадлежали ему, и он очень надеялся, что они не были доставлены ему по ошибке. — Хм… Вы могли уйти еще два дня назад, когда ваше сотрясение было исцелено. Я не вижу причин, почему вы не можете уйти сейчас. Но я не хочу слышать о том, что вы хандрите в замке, понятно? Гарри нетерпеливо кивнул и поспешно вышел из комнаты. Раньше он никогда не гордился тем, что ходит по улицам в лохмотьях, которые ему приходилось носить, но теперь, когда он шел по коридорам под ярким субботним солнцем, сияющим в окнах коридора, он чувствовал себя совершенно другим человеком. Он все еще не чувствовал себя хорошо из-за того, каким человеком он был, и, хотя Снейп вел себя немного лучше, он все еще не хотел столкнуться с ним и заработать еще одно наказание, но на данный момент он был в состоянии позволить себе немного счастья. Рон нашел его бродящим по коридорам некоторое время спустя и был так счастлив видеть, что он был в порядке и обнял его. — Мы так волновались за тебя! Ты был таким бледным и больным, а потом не вернулся в общую комнату… мы думали, что Снейп запер тебя навсегда! — Мы? — спросил Гарри, когда они шли по пустому коридору. — Я, Фред, Джордж и Гермиона. — Я думал, Гермиона нас ненавидит. — Не знаю, — сказал Рон, — она девочка… кто знает, о чем они думают. Она волновалась, потому что ты выглядел таким больным. Она сделала записи для тебя в четверг и пятницу, так как ты пропустил занятия, и ты должен увидеть, насколько они длинные! Серьезно, у нее есть четыре страницы записей по Истории Магии… Я никогда не могу записать больше, чем на один лист. Гарри впервые за долгое время рассмеялся. — Ну, тогда я думаю, что мы хорошо сдадим следующий тест. Рон с энтузиазмом кивнул. Они довольно плохо сдали свой последний тест для профессора Бинса, потому что его уроки был настолько скучными, что они с трудом обращали внимание на последние пять минут после начала каждого. — Поттер, — Рон и Гарри замерли, узнав голос Снейпа сзади, хотя он не был резким и сердитым, как обычно. Гарри закрыл глаза и сильно прикусил губу. Чувствуя себя по какой-то причине смелым в защите своего друга, Рон обернулся, собрал все свое мужество и сказал: — Разве вы уже недостаточно сделали? Северус поднял брови от смелости младшего сына Уизли. — Возможно, вы хотели бы занять его место на отработке на следующей неделе за это замечание, мистер Уизли? — у этого вопроса, безусловно, был выбор. Рон прищурился и сказал: — Лучше я, чем он. Снейп скрестил руки на груди. — Десять баллов с Гриффиндора за грубость, мистер Уизли. Я не собирался назначать Поттеру отработку, я просто хотел поговорить с ним. Один. — О, — Рон быстро посмотрел в пол, пробормотал извинения и сказал что-то о несправедливости и необходимости найти Гермиону для уточнения некоторых записей. Он сочувственно посмотрел на Гарри и поспешил прочь. Сердце Гарри бешено колотилось, и он даже не обернулся к профессору. — Я предполагаю, что вы чувствуете себя лучше, Поттер, или что все это было уловкой с самого начала, и вы просто хотели получить сочувствие от персонала, хандря в течение двух дней? Внезапно его дыхание стало поверхностным, и он почувствовал панику… вот опять эти хитрые вопросы. Что он должен был делать? Каждый его мускул напрягся, и он попытался сделать медленный глубокий вдох. Северус заметил заметную перемену в Гарри, когда тот встал и напрягся. Не желая быть причиной панической атаки прямо здесь, в середине коридора, Северус обошел его и встал лицом к Гарри. — У вас нет проблем, мистер Поттер, успокойтесь. Гарри услышал эти слова и попытался расслабиться, но ничего не вышло. Его мышцы оставались напряженными, и он боролся за дыхание. Ему казалось, что он хочет вырвать свои волосы. Стараясь держаться на расстоянии, Северус сказал ровным тоном: — Дыши глубже, Поттер… Я знаю, что вряд ли смогу помочь тебе справиться с приступом паники, учитывая, что я, очевидно, являюсь его причиной, но все равно посмотри мне в глаза. Ты не в беде, и я не причиню тебе вреда. Никогда. Гарри закрыл глаза, желая снова погрузиться в эту успокаивающую темноту и не покидать безопасное и уединенное Больничное крыло. Он так привык видеть Снейпа и отождествлять его с болью и неприятностями, что не мог заставить свои мышцы расслабиться… он не мог заставить воздух войти в легкие, даже если бы попытался. — Слушай мой голос… сконцентрируйся на спокойствии моего голоса, — сказал Северус, боясь, что если мальчик не начнет дышать регулярно в ближайшее время, то он снова окажется на попечении мадам Помфри. — Делай медленные, глубокие вдохи, вдыхай через нос и выдыхай через рот. Притворись, что меня здесь нет. Заставляя себя слушать, Гарри сосредоточился на голосе Снейпа и темноте, и обнаружил, что его мышцы успокаиваются и немного расслабляются. Почувствовав облегчение в воздухе, вернувшемся к его легким, Гарри снова открыл глаза и опустил взгляд на пол, стыдясь, что ему нужна была помощь, чтобы пройти через это. Особенно помощь от Снейпа. — Сюда, Поттер, — сказал Северус, указывая на пустой класс в нескольких футах дальше по коридору. Он толкнул дверь и вошел первым, позволив Поттеру следовать за ним на безопасном для него расстоянии. Северус небрежно облокотился на стол в передней части комнаты, и Гарри вошел и стоял там, все еще чувствуя себя неловко. Ему пришлось бороться с внезапным желанием грызть ногти, чего он никогда раньше не делал. — Я должен еще раз извиниться перед тобой за свое поведение, Поттер. Я ни в коем случае не хотел причинить тебе боль. Я был очень неправ, когда взял тебя и швырнул, и по всем правилам я больше не должен здесь работать, потому что недопустимо, чтобы кто-то из сотрудников когда-либо причинял боль любому студенту, это понятно? — это прозвучало как приказ, хотя и неумышленно, но Гарри все равно кивнул, все еще глядя в пол. — Я… я не идеальный, Поттер. Ты так похож на своего отца… — он пытался найти только правильные слова, и чувствовал себя неловко, делая это. Он не привык делиться своими личными чувствами ни с кем, особенно со студентами, но он знал, что это был особый случай из-за того, что он сделал. — Я увидел тебя на распределении и сразу подумал, что ты такой же, как он… излишне говорить, что мы не очень хорошо ладили во время наших собственных школьных дней. Гарри обратил внимание на его слова. Снейп ходил в школу с его отцом и думал, что он такой же, как он? — Я… — Гарри снова опустил глаза, — я даже не встречался с ним. Я и не знал, что похож на него… пока я не приехал сюда, — он поднял голову и посмотрел в глаза своему профессору зелий. — Я понятия не имею, какой он. Первым побуждением Снейпа было рассказать мальчику, насколько жесток его отец, но почему-то это казалось неуместным именно в этот момент. — Учитывая, что ты вырос не с родителями, мне следовало бы знать, что ты не такой, как они. Это моя вина, что ты страдал в течение последних трех недель. Я не собираюсь продолжать издеваться над сыном погибшего человека. Гарри закусил губу. Так вот что это было? Это действительно была не вина Гарри? Но кое-что оставалось… а как насчет всех тех случаев, когда дядя Вернон запирал его в чулане или швырял в стену или еще хуже? — Ни на секунду не думай, что все, что ты пережил до сих пор, — это твоя вина, Поттер, — сказал ему Снейп, видя, как винтики в мозгу мальчика переворачивают все с ног на голову. — Ни один ребенок не заслуживает такого обращения, какое было с тобой. Каждый ребенок заслуживает того, чтобы о нем заботились. Внезапно Гарри отвернулся, повернувшись спиной к профессору. Он не хотел, чтобы он увидел его слезы, если они потекут по его щекам. Должно быть, с ним что-то не так, если каждый ребенок заслуживает заботы, но о нем не заботились, как о Дадли, Роне или любом другом ребенке. Его дыхание снова стало поверхностным, и он попытался побороть надвигающуюся панику, которая пыталась подавить его. Если бы он не был таким плохим человеком все время, тогда у него была бы нормальная жизнь? — Поттер? Гарри вытер глаза рукой. — Простите, сэр… но я этого не заслуживаю. — Что заставило тебя сказать такое? — Снейп уже гадал, как Гарри отреагирует, если он подойдет ближе. Глубоко вздохнув, Гарри сказал: — Потому что у меня никогда не было такого. И дядя всегда говорил, что я не заслуживаю той щедрости, которую они мне оказали, и что я должен платить за все, что они мне дали. — Поттер… платить как? Гарри вздрогнул, вспомнив побои и работу по дому, которая продолжалась до трех часов ночи в наказание за то, что он был таким плохим. — Я… они… я не знаю. Я не привык, чтобы со мной так хорошо обращались, как здесь. Я чувствую себя каким-то принцем, — сказал Гарри, пытаясь объяснить, как ему живется в этой сказке. Снейп напрягся при упоминании о том, что Гарри чувствовал себя принцем, но позволил своим мышцам расслабиться, когда Гарри продолжил. — Здесь мне дают много еды, у меня есть постель и теплые мягкие одеяла, и кто-то даже дал мне новую одежду и… — Гарри вдруг понял, что Снейп уже знал, что он носит старую рваную одежду, и что вскоре после того, как он узнал, ему дали новую одежду. Гарри повернулся, глядя на Снейпа, удивленный тем, что тот оказался так близко, что ему пришлось поднять глаза, чтобы встретиться с ним взглядом. — Кто-то дал мне новую одежду, сэр. Северус кивнул. — Я знаю. — Но почему? Зачем кому-то это делать? Никто не хочет, чтобы у меня была новая одежда… никогда. — Потому что ты не плохой ребенок и заслуживаешь того, чтобы о тебе заботились. Гарри закусил губу и снова уставился в пол. Нет, это неправда. Это все его вина… так и должно быть. — Нет, сэр, — сказал Гарри, снова становясь эмоциональным и ненавидя чувство неспособности контролировать свои чувства. — Я плохой и ничего не могу с этим поделать. И я просто хочу быть хорошим, чтобы однажды кто-нибудь действительно захотел меня, — внезапно он подбежал к двери, распахнул ее и со всех ног помчался по коридору. Он не знал почему, но знал, что должен бежать далеко и быстро. Разве кому-нибудь будет интересно, если он просто убежит в Запретный лес и построит хижину, как у Хагрида, и проживет остаток своих дней в одиночестве? Может быть, Рону, но это все. Гарри был уже на пути в Совятню, когда у него перехватило дыхание, и он прислонился к стене под высоким открытым окном. Он надеялся, что Снейп не последует за ним… но нет, он не сделает этого, подумал Гарри, потому что никто не заботился о нем. Сбитый с толку, Гарри как-то успокоился, зная, что все было так, как всегда, и никто не заботился о нем, и в то же время он чувствовал сильную потребность и желание просто быть со своими родителями или с кем-то, кто действительно позаботится о нем, чтобы утешить его. Почему бы ему просто не завести собственную семью? --------------------------------------- * A Get Out of Jail Free card (карточка «Освобождение из тюрьмы») — элемент настольной игры «Монополия», ставший популярной метафорой для чего-то, что поможет выйти из нежелательной ситуации.