Мистический бордель

Месяц. Ровно месяц терпишь, хотя в квартире дух Хосока убивает ежедневно, подкидывая непонятно откуда взявшийся запах, что преследует юношу везде — аромат каркаде, умоляет тебя броситься к уже знакомой улочке, где расположился мистический бордель, и просить на коленях, простить грубость, с которой прогнала парня в прошлый раз. Потому что собственное поведение тогдашнее ни разу сейчас не радует, а мышцы сердца готовы порваться, стоит в голове возникнуть образу поникшего Хосока, выходящего из квартиры в одних штанах и с кучей боли в глазах. На самом деле, если не кривить душой, ты ждала, что он опять придёт. Или хотя бы позвонит, каким-то образом да объявится, потому что о мужчине при первой встрече не сложилось впечатление, будто он из тех, кто умеет сдаваться. Не умеет, а всё равно, похоже, на тебе сломался и сдался. Изводишь себя в край, думать о работе и подгорающем проекте сил нет в конец, потому что в мыслях один Чон, что там расположился и не покинет ни за что, никаким образом не сможет испариться по доброй воле: то грубо подминает под себя, сверкая дьявольскими зрачками, то нежно оглаживает кожу на плече, утыкаясь носом в грудь, то гладит твоего белого котика, кусая ненароком собственные губы. Сегодня срываешься, убегая пораньше с работы, и берёшь такси, сил ждать больше не осталось, это предел. Поторапливаешь водителя, потому что предчувствие, будто что-то не так, бьёт по лодыжкам без предупреждения. Не как в прошлый раз совсем замираешь у дверей с неоновой вывеской, с трудом переводя дыхание. Он там, должен быть там. Неслась, словно угорелая, а сейчас страшно столкнуться лицом к лицу с сокровеннейшими своими желания в виде чёрного мага с ахуенным телом, по которому течёшь без разрешения. Холл публичного дома встречает знакомой тьмой и тишиной, вторая, уверена, создаётся искусственно, ибо сотрудники Infinity просто не могут работать в тишине, здесь расцветают самые пошлые звуки, от которых пересыхает в горле, уже проходила через это, когда в прошлый раз поднималась к комнате, тогда стоны настигли неожиданно, они разносились по коридору, заставляя блудных призраков глотать слюни и краснеть. Однако в холле почему-то всегда умиротворение и безмолвие. — О, бесстрашная мисс! — дёргаешься, от неожиданности появления консультанта. Кажется, его звали Чангюн. — Вам у нас понравилось? — парень расплывается в кошачьей улыбке, и его хвост тут же дёргается. — Можно и так сказать, — в нетерпении заглядываешь за спину полукота, поправляя собственные волосы. Теперь на ум пришла мысль, что Чон вообще-то в данный момент может быть с клиентом, почему-то отдающаяся резким уколом в район груди. Хитрый парень сужает глаза, догадываясь практически моментально, что так старательно выглядываешь за его спиной. — Хосока ищете? — Да, — отрицать глупо, остаётся сжать челюсть посильнее и налить в конечности побольше свинца. — А вас ведь предупреждали, что с ним опасно связываться, — похоже, в его голосе проскальзывают нотки сожаления. — Однако даже если бы хотел, я ничем не могу вам помочь. Не видел Чона чуть ли не месяц, он оставил меня одного за стойкой, жестокий, — Чангюн хмурится, надувая щёки, будто ребёнок, пока ты с трудом собираешь полученную информацию во что-то целесообразное. — В смысле? — сердце падает куда-то вниз, приходится рукой схватиться за стойку. — Тут подобное часто случается. Работники приходят и уходят, если они перед кем-то и отчитываются, то лишь перед боссом, исключительно письменно. Наш бордель — пристанище для потерянных душ, когда они более не могут сражаться с поглощением или когда находят своё место, то исчезают отсюда молча, — парень сделал себе какую-то пометку в блокнотике и вновь поднял на тебя золотистые глаза. Кажется, раньше они были другого цвета. — Возможно, Хосок просто решил кого-то навестить или побыть в одиночестве, не надо так бледнеть. Идите домой, попейте чаю и выспитесь, — полукот уже собирается исчезнуть за шторкой, кивнув головой, но останавливаешь его быстрее, чем тот скрывается. — И я никак не могу его найти? — почему-то остатки энергии будто испаряются, что сказывается моментально на голосе и на том, как удаётся удержаться на ногах. Консультант мигом подлетает и усаживает на кресло, протягивая стакан с водой, возникший из воздуха. А если Чон нашёл кого-то, кто есть его единственная любовь? А если он просто ушёл в забвение, позволив чему-то поглотить его? А если… — Не нужно так накручивать себя, вы ведь не знаете, что с ним, успокойтесь, — тёплая рука ложится поверх твоей. Складывается ощущение, будто вместо радужек у Чангюна в глазах тёплый мёд, что хочется зачерпнуть ложкой и выпить. Парень присаживается на кресло рядом с тобой. — Это место…оно для брошенных, для тех, от кого отказался Рай, Ад и люди. Для тех, кто не может смириться, что для выживания в настоящем необходимо скрывать собственное «я». Для тех, кто был ранен в самое сердце и уже не подлежит восстановлению. Infinity — грустное место, мисс, и вы нашли нас не просто так, вам тоже было нелегко, да? Киваешь, вспоминая дни, один похожий на другой, убийственно рутинные. Убийственно одинокие. Не просто так же мысли вечно крутились вокруг публичного дома, хотелось найти что-то, что поможет на время забыться. — Наш босс, возможно, самый покинутый из всех здесь, создал бордель, дабы подарить существам вроде нас иллюзию любви, которой у них никогда не будет. — А кто он? — вопрос вырывается сам по себе, пока уплываешь в размеренном рассказе парня. — Никто не знает. Возможно, один из работников, уборщиков, вещей, стоящих вокруг, а может, мы и вовсе его никогда не видели. «Infinity», — полукот тянет слово, растирая то между зубов, — не клишированно ли? Очень. Но для нас здесь время вправду навсегда замерло. Скрип секундной стрелки часов над вами, осязаемое густое безмолвие и отсутствие света, темень, забирающая в души, открывающая самые глубокие потайные комнатки сознания. В Вечности должно существовать подобное место, наверное. — Зачем ты рассказываешь мне всё это? — нос хлюпает, а голос дрожит, ибо не нашла в борделе того, ради кого так рвалась сюда, и где искать — никто не подскажет. Осознание бросает в холод, потому что так просто быть не может. Не может всё закончиться подобным образом, единственное желание — бежать куда-то сломя голову в любом направлении, сколько угодно дней, если на конце будет ждать Хосок, без разницы, что бы ни случилось, если он там есть — то хоть сквозь чащу. Желание дикое и появившееся непонятно откуда, с каждой секундой обретающее большую силу, потому что так не будет того отчаяния, заполняющего пустотой каждую клетку, которому именно теперь поддаёшься, перед которым распахнула двери в душу, его оттуда не выскоблить. Оно мешает высоко держать голову и говорить твёрдо, а соображать рационально — уж тем более. Сковывает все действия и разрывает по частям, медленно, но верно. Ведь Хосока не нашла. — Потому что маг был в последние дни очень подавленным, похоже, вы задели его …кхм, сердце, бесстрашная мисс, хотя, я всегда сомневался в существовании оного у Чона. А насчёт самого Хосока не переживайте, он объявится, этот парень не умеет уходить бессловесно, — Чангюн поднимается, маша хвостом, и направляется к стойке, пока ты медленно перевариваешь мужские слова, отдающиеся тёплым приливом внутри. Мягкая улыбка трогает лицо полукота, когда тот выпроваживает за дверь борделя ошеломлённую тебя. Объявится? Ты не знаешь, почему так тоскуешь по мужчине, но в данный момент продала бы душу за его возвращение. А что потом? Уже неважно. Дома противным мяуканьем встречает любимый кот, в квартире темно, поэтому не замечаешь, как запинаешься обо что-то. Что-то тёплое, большое и с шикарной шевелюрой, что-то, что распласталось на полу в форме звёздочки. Что-то напоминающее Хосока и не дышащее.