Мистический бордель

В панике включаешь свет, убеждаясь в том, что тело Хосока не привиделось. Он действительно лежит на полу, притворяясь трупом. Штаны порваны, на коже шрамы, которые шипят и испускают пар, одет так же, как когда уходил от тебя. Где этот придурок шлялся? Хочешь подойти к магу, чтобы что-то сделать, хотя, понимаешь, что вряд ли получится. К нему страшно прикоснуться: вся спина словно полотно, разукрашенное красными пятнами и ожогами, шипение пугает, а всё равно делаешь шаг вперёд к мужчине, и тут собственный кот встаёт на дыбы, обращая оскал в сторону тебя. Замираешь на месте, понимая: лучше не лезть, пока животное кроткими шагами приближается к телу парня и, с опаской глядя в твою сторону, принимается вылизывать кожу молодого человека, что от прикосновений шершавого кошачьего языка начинает затягиваться. К чертям логику пришлось отправить ещё тогда, когда впервые связалась с магом, теперь терпи и жди, что ещё необычного произойдёт в следующий момент. Мужчина бледный, его будто окунули в мел, и чернота ресниц выделяется на лице сильнее, чем когда-либо, придавая Чону аристократизма во внешний вид. Хочется прикоснуться к сухим губам, пальцы уже почти тянутся, но сама их отдёргиваешь, замечая предупреждающий взгляд Лоры. Кто бы объяснил, что вообще происходит, почему Чон в таком виде и сколько нужно ждать, прежде чем нагрянувшая чертовщина прояснится. Он тут, как и желала, руку протянуть всего лишь до Хосока, да только ты не в таком виде его желала увидеть, чтобы ударять себя несильно в грудь и сдерживать рыдания, рвущиеся наружу с каждой минутой всё сильнее и сильнее. Слишком много переживаний за один день. Тебе пришлось перед самой собой сначала признать, что не можешь продолжить обычное существование без мага, нестись через город к нему, сломив гордыню, после узнать — возможно, потеряла его навсегда, и сейчас вновь под сомнением будущее. Почему юноша так тяжело дышит? Откуда эти раны? Почему столь мучительно дёргается мужское лицо, когда котик в очередной раз подносит мордочку к шипящей спине? Ворох вопросов, никаких ответов, максимум возможностей — ожидание. Тягучее, словно жевательная резинка, выматывающее и излишне жестокое, вырывающее самые последние пессимистичные мысли на поверхность. Их не заткнуть, они капают на мозги и сдавливают грудь, мешая дышать, пальцы тянутся сами по себе в сторону мужчины, им нужно провести по его щеке, дабы убедиться — не мираж, а потом вцепиться в руку Хосока и не отпускать ни при каких обстоятельствах. Потому что так он точно больше не исчезнет, потому что так можно почувствовать, как чужое сердце бьётся, и успокоиться немного, приостанавливая истерику, достигшую практически апогея. Дрожь пробирает всё тело, а внутренности разрывает от крика, мысленно надрываешь голос, зовя Чона вернуться, обещаешь ему, что больше не выгонишь и вновь и вновь сквозь всхлипы произносишь его имя. Истерика внутрь, снаружи один взгляд в никуда да мелкая дробь, которую отбиваешь по коленкам руками. Кот недоволен, что его хозяйка опускается на пол рядом с магом, однако не шипит, смотрит, прищурившись, как стираешь солёные дорожки слёз, и позволяет лечь вблизи мужчины на холодную поверхность, дабы смотреть близко на него, впитывать аромат каркаде и утешаться щекоткой от его дыхания, мажущей по костяшкам рук. Только бы всё было хорошо и Хосок очнулся. * * * Просыпаешься от чьего-то пристального взгляда и света солнца, бьющего в окно. Ощущаешь одним боком не тёмный ламинат, другим — пуховое одеяло, напротив — чернильные зрачки, в которых утопаешь сразу, будто после сна окатили тазиком холодной воды. Мужская рука под тобой и на тебе, на губах, до которых вечно будешь желать тянуться, тонкая улыбка. — Такая красивая, — голос охрипший, что сразу отдаётся болезненным разливом по телу. Представляешь, как жутко выглядишь, понимая, что Хосок ужасный лжец, потому что явно никто не переодевал и не умывал, а вчера вечером ты играла в крокодила. — Конечно, — бурчишь, отворачиваясь, однако сильные руки обратно поворачивают, заставляя смотреть на довольное лицо парня. Он рад, давно ведь хотел так просто спать, лежать вместе, слушать твоё спокойное дыхание и иметь возможность гладить по волосам и рукам без всяких намёков, просто для себя, ибо подобные простые действия без причины вызывают желание петь и растягивать губы сильнее, а пока дуешься, то смех и умиление подступают прямо к горлу, вырываясь вместе, разливаясь по органам чуть ли не радугой, которой парню остаётся лишь блевать, ибо чёрные маги не переносят подобных нежностей. Не переносят, но Хосок в них до разрыва сердца нуждается. — Я слышал, как ты звала меня, — широко распахиваешь глаза и рот, готовясь сказать что-то в собственное оправдание, однако тебя притягивают ближе, что упираешься носом в голую грудь, замирая. — Не отпирайся, ладно? Давай не будем глупить, — жестокие слова, учитывая ситуацию, в которой находитесь. — А ты опять потом уйдёшь, хочу глупить, — раз всё столь несправедливо, на что ещё надеяться? Исключительно на собственную глупость. — Не надо, уже не смогу уйти, — вздох выходит у парня каким-то обречённым, и сердце сжимается тут же до кровавых пятен на органах. — Маги влюбляются единожды и навсегда, я всю жизнь так долго избегал подобной участи. Потому что люди, которых чаще всего мы выбираем в спутники жизни, умирают, наши любимые умирают, а мы остаёмся стареть со скоростью разложения атомов урана и понемногу день ото дня сереть, теряя силу с волей к жизни. Я избегал, сколько мог, а ты всё равно нашла меня. «…и заставила биться оледеневшее сердце. Интересно, как оно поняло, что должно биться именно ради тебя?» Спрашивать ещё что-то бестолково, Хосок всё сказал, и пусть в это поверить трудно и тебе бы стоило ещё неделями метаться в сомнениях, но просто веришь. Может, потому что с ним рядом по сосудам расползается умиротворение. Может, из-за слов полукота. Может, из-за того, как быстро в присутствии Чона зарастают раны, глубокие рубцы, появившиеся из-за тоски по нему. По мужчине, с которым провела одну ночь, и это, пожалуй, слишком ненормально, а тебе хочется остаться в настоящем моменте и позволить ему укрыть вас от бед и раздумий о будущем. К чертям всю логику и то, что так в жизни не бывает. В жизни людей — нет, но ты вторглась на территорию магов, здесь другие законы, которые просто так ни за что не понять, так почему бы не отпустить долгие размышления и просто не обхватить торс Хосока сильнее, чувствуя, как он улыбается. Обо всём трудном и нереальном можно подумать, когда выспитесь, пока же стоит насладиться моментом. Ведь рядом с мужчиной приятно и уютно, будто тебя вернули домой.