Цветные стекла

Когда делаешь шаг с обрыва, жизнь моментально принимает очень четкое направление.

— Будет весело, — сказал Адам. И улыбнулся так, как умел только он. Придурковато и с азартом. — Нет, — ответил Снейп в сотый раз, и, ожидаемо, нахмурился. То, что для Адама было «весело», для других грозило перерасти в катастрофу, множественные переломы или страшную преждевременную кончину. Они не были друзьями в полном понимании этого слова. Снейп не мог доверить свои тайны Адаму, а тот и не стремился их заполучить. Они скорее были как пассажиры падающего самолета — держались друг за друга и ждали, когда их расплющит гравитация. — А я тебе говорю, будет охуительно весело, не то что в твоей… где ты там вчера был без нас? — Церкви, — буркнул Снейп. — Целкви, — передразнил Адам. — Хватит молиться, Дездемона, погнали бухать. Обещаю, ты запомнишь эту ночь на всю жизнь! — Звучит неубедительно, — Снейп усмехнулся. — И крайне пугает. — Ага! Лед тронулся! Давай, Сев, без тебя совсем не то. Ну что мне тебя до рассвета уламывать, что ли? — Попробуй. Адам пожал плечами и — как только додумался — подошел к Снейпу, подхватил его поперек тела и взвалил себе на плече. — ПУСТИ МЕНЯ! СЛЫШИШЬ ТЫ, ЕБНУТЫЙ УБЛЮДОК! — Тише, — бритоголовый дружески похлопал Северуса по заднице. — Мы тут все приличные люди. — О-о, ну класс, — Снейп, видимо, смирившись, безвольно повис в руках Адама. Перед лицом маячили слишком широкие джинсы с цепями. Из заднего кармана призывно торчала пачка сигарет. Снейп осторожно вынул ее и спрятал в рукаве свитера — в качестве моральной компенсации, конечно же. — Вы прибыли в пункт назначения, — монотонным голосом произнес Адам и каким-то невероятным образом сразу закинул свою ношу на заднее сидение. — Твою м-м…о, прости Джесси, я тебя не заметил! — Какого хрена у тебя такие острые локти, Севастополь! Джесси носила большие очки и плевалась в тех, кто ест мясо. Еще у нее была дислексия, но это особого значения не имело. Со Снейпом Джесс познакомилась случайно, когда работала в кофешопе, где нужно было писать имена посетителей на стаканчиках. Она странно исковеркала имя Северуса, и с тех пор решила ничего не менять. Именно Джесси уговорила Снейпа познакомиться с «охренительно крутым парнем, у которого есть машина и выпивка». Пожалела ли она о содеянном? Ни капли. — Прости-и, — Снейп подобрался, пытаясь не мешать. — А этот пришибленный с нами? — Джесс дернула забравшегося на водительское Адама за рукав футболки. — Э? — Ну, с парковки. Сириец этот, как его там, забыла. — Ну я его по умолчанию пригласил на каждую нашу попойку. Классный парень. Сириус он, а не сириец. Хотя, может и сириец, но похож больше на брита-а-а... Сев, ты чего? Снейп и сам почувствовал, что выглядит не очень. — Сириус? — немеющими губами переспросил он, — Сириус Блэк? — А хуй его знает, Блэк или Уайт. Темноволосый тарзан, он еще ржет как будто лает. — Блять… — Снейп схватился за голову. — Блять-блять-блять… — О, ты же, наверное, знаешь его, как и Лестрейндж? — Знаю, — простонал слизеринец, пытаясь представить, что с ним сделает Блэк, когда увидит. Может, выбросит из машины на полном ходу? Или в лесу закопает… они же в лес едут… — Господамы! — раздалось откуда-то сбоку, и в окно рядом с Джесс ткнулся острый нос Лестрейнджа. — Святой Рудольфус принес вам наисвятейшего Джека! — он потряс пакетами, явно отягощенными виски и прочей выпивкой. Джесси подвинулась с таким рвением, что вместе с собой подвинула и Снейпа. Тот сдавленно крякнул, но ничего против не сказал. На заднем стало немного тесно, благо, Лестрейндж массой тела не отличался. Подумать только — компания анорексиков. Разве что Джесс могла похвастаться хоть какими-то формами. И Сириус Блэк — подумал Снейп. — Подарок для джентльмена без волос, — Рудольфус стал раздавать выпивку. — Подношение бледнолицему брату, — он вручил Северусу один из пакетов. — Лучшее пойло для леди, — Джесс послала Лестрейнджу воздушный поцелуй, который тот поймал ртом. — А остальное — богине! — он поставил пакеты на переднее пассажирское. Лестрейндж присоединился к компании Плимута сравнительно недавно. Это вышло, как часто бывает, по чистой случайности и теории пяти рукопожатий Лестрейндж — отец — друг отца — брат друга отца (и, по совместительству, муж матери Сары) — мать сары — и сама Сара, гордо замыкающая цепь. Он был подкупающе рыжим, плохо разбирался в маггловских штуках и оттого казался смешным. Сначала его держали в качестве ужратого в говно балласта, который можно было сбросить в любой момент, но слизеринец намертво приклеился и отлипать не собирался. Лестрейндж был немножко влюблен в Сару (как и каждый из их компании), но его «немножко» было чуть больше, чем у остальных. За общим шумом не заметили, как на переднем пассажирском появилась и сама Сара — на этот раз в ушах ее красовались огромные медные кольца, а на лбу действительно была нарисована точка. Сара была другой. Сара была самой мудрой в мире. Именно мудрой. Может, она и плохо складывала цены в супермаркете, но советы давала отменные. Северус иногда ловил себя на мысли, что Сара где-то прячет ножницы и катушку с нитками. Она ловко переплетала судьбы людей, украшала их узелками и обрезала за ненадобностью. С ней было легко откровенничать, потому что Сара, как и любая другая порядочная Богиня судьбы, была бесстрастна. Еще она была красива до безумия, но это интересовало Снейпа в последнюю очередь. Хотя он не мог не признать, что нечто, плескающееся в этих темных глазах, привлекало и его. Северус в какой-то момент понял, что Сара знает о нем все. А что он сам знал о ней, кроме общеизвестных фактов? Никто не помнил, откуда взялась Сара. Может, была изначально, а может, как по волшебству, появилась в один из дней на переднем сидении Плимута, но все знали — если Сара на месте, значит, все непременно будет хорошо. Северус, по его скромному мнению, в такую компанию не вписывался. Они были крутые — по-настоящему крутые, так он считал. Снейп достал из рукава пачку сигарет Адама. Нужно было как-то успокоиться. Мир Хогвартса с вечными издевательствами мародеров, мир Паучьего тупика, куда не хотелось возвращаться, и мир пригорода Италии, где ждали его каждое лето не-друзья. Он очень боялся, что Сириус Блэк смешает эти три мира. И еще — он боялся показаться слабым. — Ты у меня сигареты спиздил? — Адам вскинулся, источая сильнейшее возмущение и ощупывая свой зад на наличие пачки в кармане. Снейп молча закурил. — Он у меня сигареты спиздил! Желтый Плимут тронулся с места, но долго не проехал — остановился возле гостиницы. — Э, а чего? — Снейп стряхнул пепел в кружку, которую ему торжественно вручила Джесси. — Сириуса ждем. — У моей гостиницы?! — У вашей гостиницы. — Блять да ну не-ет… — Снейп нервно закурил, наблюдая из окна, как Сириус мать его Блэк в своих неизменно рваных джинсах направляется к машине. — Это, того, вот, — изложил Блэк, закидывая куда-то на Джесси пакет с продуктами. — Подвинься. Пожалуйста, — Сириус скорчил недовольную мину. Снейп с опаской оглядел гриффиндорца и, скрепя сердце, принял участие в общей утрамбовке. — Ай! — дверь захлопнулась, и Снейп, с одной стороны вжимающийся в мягкую Джесси, с другой ощутил жесткие мышцы Сириуса Блэка. Кажется, это будет крайне неловкая поездка. Как там сказал Адам? «Запомнит на всю жизнь»? Пожалуй и так. *** Блэк обратился человеком все в том же безлюдном тупике возле гостиницы. Нужно было успеть еще зайти в магазин — накупить подарков в компанию. Проблема заключалась в том, что маггловских денег было не так уж много и позволить себе любимые дорогие вина он не мог. Здраво рассудив, что никто из «Плимутных» не догадается купить «хорошее начало попойки», он вышел из магазина с пакетом перестукивающихся банок пива. Он не знал, собираются ли они есть. И еще, по мнению Блэка, Нюниус должен быть язвенником-трезвенником, и вообще, пятым колесом телеги. Ну да, — Блэк улыбнулся, — А я шестое колесо. И теперь мы грузовик. Он распахнул дверь Плимута, закинул наугад банки пива и только сейчас понял, что садиться придется во-первых, адски близко, во-вторых, адски близко к Снейпу. Почему-то от этой мысли не было так мерзко, как он рассчитывал. Он курит?! — Подвинься, — Сириус посмотрел в упор на слизеринца, пытаясь взглядом сказать все, что думает о нем. И потом, испытывая почти физическую боль, добавил: — Пожалуйста. Снейп, медленно, как под дулом пистолета, вжался в очкастую девочку, освобождая место. Он был напуган, и это делало Блэку одновременно и приятно и не очень. Плимут мчался по шоссе, обгоняя редкие сигналящие машины. На поворотах влево Сириус задерживал дыхание — Снейпа откидывало на него, слизеринец был острый, кости торчали в самых неожиданных местах, и Блэк сдавленно охал, когда шальной локоть попадал под ребра. На поворотах вправо Блэк отыгрывался, потому что тогда заносило его. Они все мчали и мчали, где-то на периферии Лестрейндж увлеченно открывал банку пива (что у него не получалось из-за уже плескавшегося внутри вина). — Почти приехали, амигос! — объявил Адам, выруливая на проселочную дорогу. — И чего это? — Сара открыла окно полностью и высунула голову. Ветер тут же разметал ее темные волнистые волосы. — Ты куда нас привез? — Лучшее место в мире, — машину адски затрясло, Адам вырулил в поле, проехал немного и заглушил мотор. — Ни разу тут не был, если честно. Вываливайтесь. Они отошли не то чтобы далеко — Плимут все еще сверкал начищенным боком в поле зрения. Сара, оказавшаяся самой предусмотрительной, расстелила на траве пледы. Лестрейндж, как всегда, отвечавший за выпивку, сгрузил все «богатство» в центр импровизированного круга. Туда же отправился красивый адамовский фонарь, какие-то миски, которые впоследствии наполнились чипсами и слипшимися друг с другом бутербродами. Сириус все порывался как-то помочь, но плимутовский механизм сделал все сам, и вот Блэк уже сидел в кругу, скрестив по-турецки ноги, и ждал, что будет. Снейп напротив него зябко кутался в безразмерный свитер. Смотреть на него было холодно, и поэтому Блэк перевел взгляд на Адама. Тот как раз вручал каждому «план-минимум», включающий в себя аж по три разномастных бутылки. Блэк был почти что уверен, что такими темпами к утру они потеряют не только рассудок, но также дорогу домой, Плимут и Северуса Снейпа. Последнее было бы предпочтительнее. Блэк поклялся себе проследить, на сколько хватит слизеринца, потому что сложившийся в Хогвартсе образ прямо сейчас рушился на глазах. В данный момент этот образ вскрывал свой первый резервуар спиртного. — Тост! — провозгласил Адам. — За всех и каждого, и, в частности, за каждого из нас! Бутылки пива единогласно были подняты в знак почтения. Приятное тепло растекалось по телу, со стороны леса веяло прохладой, где-то в траве бесновались цикады и сверчки. Блэк сидел в обществе абсолютных незнакомцев, видел отражение адамовского фонаря в глазах каждого и думал, что, вот оно — место для него. Пусть даже напротив сидит его школьный враг, и пусть Лестрейндж со своими глупыми шутками маячит где-то сбоку — все это так неважно, ведь ему хорошо. И все эти игры Вселенной с вечными совпадениями и случайностями привели его в этот круг света, с его сверчками и цикадами, с запахом леса, алкоголя и сигарет, с горящими глазами и (да будь он хоть трижды проклят) Северусом Снейпом. Блэк посмотрел в глаза слизеринцу — темнота заброшенной церкви — и внезапно улыбнулся.