Пересядь на лицо

      Иван позавтракал до прихода Симоны и вернулся в свои апартаменты. Симона появилась у него в номере примерно через полчаса.       — Раздевайся. Ложись. Сейчас я тебя буду обслуживать, — сказала она, на ходу снимая халат — единственное, что на ней было из одежды. При этом, слово «обслуживать» прозвучало несколько угрожающе.       — Ложись ты, я сверху буду, — возразил Иван.       — Сверху на Аннушку ляжешь, а со мной снизу будешь. Сегодня двадцать раз делать будем, — отчеканила Симона, бросив халат на кресло.       — Почему ты так решила? Я клиент, я решаю. И двадцать — это много. Пятнадцати хватит, — заявил Иван, пытаясь выглядеть убедительным перед наступающей на него голой бабищей.       Его слова не произвели на Симону сильного впечатления.       — Тебе ноги давно не ломали? Сейчас устроим! — охотно и весело предложила она. — Давай ложись, не беси меня. Будешь хорошо себя вести, буду с тебя слезать, чтоб не посинел. Пятнадцать до обеда сделаем, пять после. Я не собираюсь тут полгода торчать.       — Ну, а ты могла бы, например, минеты поделать. Не обязательно же в одной позе постоянно, — с осторожностью предложил Иван, снимая джинсы и краем глаза поглядывая за Симоной.       — До минетов ещё дожить надо… тебе. Сначала закончим начатое, — отрезала Симона и завалила его на кровать, ещё не успевшего до конца раздеться. С треском сдёрнула с него застрявшие на ногах трусы и, переваливаясь на матрасе, как жирная моржиха, подмяла под себя.       Иван обреченно покорился навалившейся на него плотной и тёплой, зажимающей со всех сторон туше. Поспешно сгруппировался и вытянулся в струнку, стараясь лишний раз не подставлять свои органы под пресс-молот Симониных колен и локтей. Могучий стан Симоны снова заработал, неутомимо и беспощадно сплющивая кости Ивана. Тугие лошадиные ягодицы хлёстко впечатывались в покорно сжимающееся тело. В редкие перерывы, когда Симона ненадолго освобождала Ивана, он вставал и полотенцем вытирая с себя её пот, делал странные движения, разгоняя кровь по сдавленным участкам. По её команде, стараясь не гневить тираннозавра медлительностью, возвращался в кровать, в нижнее положение, измождёно укладываясь под тяжелую всадницу. И снова жаркая моржиха накрывала его своим весом, а Иван ловил носом воздух, уворачиваясь от её горячего перегара и становившегося всё более удушающим запаха пота.       Лёжа на Иване, Симона иногда задавала вопросы, вроде: «Тебе нравится?» или «Тебе хорошо со мной?»; «Я тебя удовлетворяю?», на которые Иван, избегая конфликтов, всегда давал утвердительные ответы. Но если его интонация была недостаточно убедительной или выражение лица не соответствовало вербальному содержанию, вся мощь мутировавшего под действием стероидов Симониного торса и тазобедренного аппарата обрушивалась на съеживающегося Ивана, вышибая из него дух и отдаляя момент долгожданного перерыва. Иван быстро понял, что от него требуется и сдерживаясь изо всех сил, старался прилежным поведением заслужить послабление режима.       Ещё через четыре смены, Симона закончила выполнять «генитальные акты», доведя их общее количество до ста и получив медаль «Ударник труда». Дни, в которые она приходила, мало чем отличались друг от друга, с той лишь разницей, что Ивану казалось, что его партнерша с каждым разом становится тяжелее, и его организм испытывает всё большую нагрузку.       По-настоящему приятными во всех отношениях для Ивана были встречи с Анной. С ней он, что называется, отдыхал душой и телом. Анна могла быть озорной и ласковой, услужливой и капризной, темпераментной и сонной, веселой и грустной, но у неё никогда не было никаких претензий к Ивану, и выходя от него, она всегда выглядела довольной. В отличие от Симоны, которая каждый раз находила повод для недовольства и выговаривала Ивану: «Не туда сел»; «Долго ходил»; «Яркий свет»; «Темно»; «Почему в сторону смотришь»; «Что уставился» и так далее.       После того, как Анна рассталась с девственностью, в их следующее, третье по счету свидание, Анна заявила, что настроена начать анальные акты, по крайней мере попробовать. В тот день они попробовали выполнить этот вид заданий три раза. После чего Анна немного всплакнула от избытка впечатлений, сначала в подушку, потом у Ивана на груди. Полежав полчаса, она с вдохновением бросилась выполнять план по минетам. Этот норматив Анна закрыла на своем двенадцатом свидании, на два дня раньше Симоны, и получила медаль «Работник месяца».       Распорядок дня установился. График выдерживался. Всё шло своим чередом. Вечером все собирались в холле или в гостиной: болтали, ужинали, дегустировали напитки из бара, играли, в общем развлекали себя как могли и чем могли, помимо секса, который превратился в рутину для одного, не лёгкую ношу для другого, и открытием и полем для экспериментов для третьего.       Некоторые трудности начались, когда Симона закончила свои генитальные и оральные задания и попыталась приступить к анальному сексу.