Cезон Души

- "Таинственные проникновения на Диагон Аллее продолжаются ", - вслух читает Драко, поглядывая на Гарри поверх страницы "Ежедневного Пророка", а затем испускает насмешливое хмыканье: - В этом заявление допущено, по крайней мере, три фактических ошибки. - Где ты взял эту пакость? - спрашивает Гарри, стараясь вспомнить, когда последний раз видел, чтобы Драко хотя бы пальцем касался своей самой наименее любимой газеты. - Вон там, - кивком подбородка Драко указывает на стол мистера Бортега. - Ты просто украл у него экземпляр этой "чудной" газетки, - дразнит Гарри. А потом кашляет, хмурится и смягчает своё саднящее горло глотком горячего чая. - Эта газета ему была не нужна, - беспечно отмахивается Драко . - К тому же, я верну её назад, чего не могу сказать об истории, что приключилась с моим кофе вчера. - Я уверен, что это был несчастный случай. - Я принёс его из самого "Шалфея", - не соглашается с версией Гарри Драко, листая страницы стянутого у мистера Бортега "Ежедневного Пророка". - Это был очень вкусный кофе, между прочим. Почему у тебя нет чайника здесь, в этом богом забытом месте? Гарри смеётся, а потом сразу же жалеет об этом, когда головная боль простреливает в мозг прямо через черепную коробку. Мистер Бортег уже попытался сплавить его домой лечиться от похоже очень отвратительной простуды, что Гарри подхватил от Эсме. Но ему не улыбалось сидеть дома одному и ждать, когда болезнь отступит. Поэтому, после долгих уговоров, Гарри убедил мистера Бортега, что он не заразит его драгоценных "котят"-бочонки с виски, так как, возможно, человеческий вирус для них вовсе и не опасен. Тогда босс изгнал его из торгового зала, сослав в подсобку и выдав плед в шотландскую клетку, который вытянул из одной из их самых шикарных рождественских корзинок. - У нас имеется чайник, - заявляет он Драко, дрожа от озноба и натягивая плед на себя до самой шеи. - Но, как ты прекрасно знаешь, нам просто нравится поддерживать кафе миссис Пёрли, покупая именно там горячие напитки. Драко нетерпеливо цыкает: - Ладно-ладно. Так ты хочешь узнать, какие три неточности допущены в этом заголовке, или нет? Гарри сдерживает улыбку и делает глоток чая: - О, конечно, я жажду. - Естественно, жаждешь. Перво-наперво, слово "продолжаются" в совсем новой статье создаёт впечатление, что произошёл ещё один преступный инцидент, которого, на самом деле, не было. Суеверно чувствуя, что подобные слова могут каким-то образом спровоцировать новое преступление, Гарри только съёживается и изрекает: - Принято. - Во-вторых, технически только один из этих инцидентов можно считать проникновением. Остальные, хоть и совершены были злонамеренно и трусливо, по большому счёту можно классифицировать как воровство... когда никто не видит, - Драко заявляет это с таким умильным раздражением на лице, что у Гарри дрожат уголки губ, так сильно хочется улыбнуться. - Тоже принято. А в третьих? - В третьих... это же "Ежедневный Пророк", и всё, что печатает это лживый орган, является сенсационным крапповым дерьмом, - помпезно завершает перечисление нестыковок Драко, и Гарри снова хохочет. И кашляет после. - Зато там процветает сплошная драма, - откашлявшись, выговаривает Гарри. - Кстати, зачем люди заглатывают это крапповое дерьмо? Не могу себе представить, чтобы это было полезно для их здоровья. - Ты очень странный, - реагирует на этот вопрос Драко. - Или в бредовой горячке. Нам нужно измерить тебе температуру. - Да всё со мной в порядке, - быстро выдаёт Гарри, скукоживаясь бубликом под своим пледом. На самом деле, Гарри одновременно чувствует и простудный озноб и сильный жар в теле, но сама идея о том, что Драко может совсем близко нависнуть над ним и коснуться кожи его лба, слишком волнует его до трепета, потому что на данный момент ни его сердце, ни его нервная система с подобным не справятся. - Совсем не обязательно выглядеть так, будто я собираюсь наслать на тебя заклятие, - говорит Драко, вновь возвращаясь к изучению паршивой газетёнки. - Как выясняется, Министерство "в замешательстве" по поводу нашей серии преступлений. Я даже не знал, что она их вообще заботит. - Ну они же прислали нам Тимоти, - аргументирует Гарри, делая большой глоток чая, когда его голова начинает кружится. Драко впивается в него глазами и не отпускает: - Да, они прислали нам его. И Тимоти очень хорош в патрулировании улицы и предотвращает совершение преступления там, где он в данный момент находится. Если бы у нас расхаживали по улице сотни офицеров Кеттлворф, то у нас всё было бы просто отлично. О, нет, эта идея достаточно тревожащая. А Уизли может что-нибудь сделать? - Он пытался, - отвечает Гарри, представляя в уме сотню Тимоти, одновременно марширующих и извиняющихся. Ну, по крайней мере, это зрелище гарантирует массу отполированных пуговиц на мундирах. - Он разговаривал о нашем деле с главой Департамента По Защите, но, по всему выходит, что все там заняты под завязку. У аврорского корпуса дел невпроворот и все там прям-таки бьются над их раскрытием. Очевидно, это время года особенно щедро на преступные деяния. - Преступные деяния? - повторяет за ним Драко, глаза сияют от неуёмного веселья. - Ты уверен, что твой мозг не вскипел там от жара? - Нет, не вскипел, - отрицает Гарри, отталкивая от себя плед, а потом натягивая снова, так как прохладный воздух винокурни-подсобки неприятно захолодил кожу. Гарри лицом утыкается в мягкую ткань-шотландку и прикусывает её на пробу. - Мне нравится это покрывало. - И именно поэтому ты ешь его? - Я голоден, - канючит Гарри. - Ткань не имеет никакого вкуса. Драко вздыхает и откладывает газетный лист: - Ты очень странный. Ты знаешь об этом? - Знаю. Но именно поэтому я тебе и нравлюсь, - не успевает прикусить себе язык Гарри, и тут же отчаянно хочет взять свои слова обратно, как только они вырываются изо рта. К его удивлению, Драко только изгибает бровь и берёт свою чашку с чаем: - Ты мог бы поговорить сам с бонзами власти. - Почему именно я? - Ну, возможно от твоего внимания ускользнул тот факт, что ты - Гарри Поттер, и из-за этого есть шанс, что силовики прислушаются к тебе, - объясняет свою точку зрения Драко. - А, - кивает головой Гарри, и она сразу же взрывается болью. - Ты имеешь в виду, что я такой врываюсь в Аврорат и пламенно взываю: "Друзья, римляне, соотечественники, одолжите мне ваши уши!" и нам тут же через пять минут на блюдечке выдают сюда на Диагон Аллею команду высококлассных авроров? - Откуда эта фраза? - спрашивает Драко, раздираемый явно между замешательством и весельем. "Замесельем", - мысленно решает Гарри и хихикает, потому что уверен, что придумал новое слово. - Из Шекспира, полагаю, - отвечает Гарри, сползая поглубже под плед. - Спорю, если бы именно магглы атаковали нас, то авроры уже через пять минут здесь нарисовались бы. Но нет, это именно мы, маги, замешаны в преступлении. Мы атакуем сами себя. Это мы против нашего же народа, и мы... дьявол. - Что? Гарри трясёт головой, слова разлетаются крупицами, а его мозг аппарирует на кухню в "Норе", где маячит озадаченное лицо бойфренда Джинни. Уже тогда что-то в этой сцене не давало Гарри покоя, и теперь эта мысль, кончик которой не удалось ухватить тогда, сейчас вырисовывается с такой очевидностью, что Гарри хочется отхлестать себя за тормознутость. - Джинни вор, - бормочет он, распахнув глаза, и ошеломлённо пялится на Драко. - Джинни вор, Луи народ, а магазины соусница. Всё дело в соуснице. - Гарри, я знаю, ты не хотел принимать зелье, но я иду и добываю для тебя бодроперцовое, - заявляет Драко, вставая и смотря на Гарри сверху-вниз с таким очаровательно серьёзным выражением на лице. - Совершенно ясно, что у тебя жар и мне совсем не хочется, чтобы твоя несуразная голова взорвалась. - Нет, послушай, - настаивает Гарри, приподнимаясь, пошатываясь, и хватая Драко за предплечье. - Я не схожу с ума. Ну, может быть и несу ересь из-за болезни, но не в этом вопросе. Драко... вор - один из нас. Это кто-то, кто работает на Диагон Аллее. Это кто-то, кто знает, где находится соусница. Дыхание Драко сбивается с ровного ритма: - Пожалуйста, объясни мне всё. - Хорошо, я могу это сделать, - тихо шепчет Гарри, выпуская руку Драко и ковыляя к их самодельной карте на стене. - Вор знаком с нами. Он знаком с нашей повседневной рутиной. Он знает, что миссис Пёрли именно утром в понедельник идёт в банк, поэтому в её кассе будет полно денег. Вор знает, когда у Рубена доставка товара и что весь его штат будет принимать её через подсобное помещение. Вор знает, что мистер Дженнингс всегда накладывает одни и те же защитные чары на свой кассовый аппарат, да и все остальные торговцы тоже. За исключением Джин... она их изменила, поэтому деньги преступнику не достались. - Но он знал, в какое время Джин уходит в "Дырявый Котёл" выпить шерри, - говорит Драко, подходя к Гарри и касаясь пергамента карты кончиками пальцев. - Сам я не знаю защитные чары каждого торговца на нашей улице, но многие мне известны. Мы всегда обмениваемся информацией о них, чтобы в случае чего помочь друг другу. - Я знаю, - мягко произносит Гарри. - Мы доверяем друг другу. Драко встречается с ним глазами, в которых отражается его собственный тихий ужас по поводу этого кошмарного предположения: - Мы должны что-то сделать. Гарри пошатывает от озноба, и он инстинктивно хватается рукой за талию Драко. Кожа под рубашкой Драко тёплая и упругая, и это вносит ещё больший дисбаланс во внутреннее состояние Гарри. Поэтому он спешит побыстрее вернуться в своё кресло, пока ещё может передвигаться самостоятельно. Драко присаживается на стол и нервно вплетает пальцы обеих своих рук в волосы. - Сейчас всё кажется таким очевидным, - вздыхает он. - Всё это время мы искали незнакомца. Мы опрашивали людей насчёт информации о каких-то подозрительных личностях. О людях, которые чем-то выделялись. Спрашивали, видели ли они подобных? И никто никого не видел. Почему? Да потому что никого необычного они на самом деле не заметили. Просто вокруг были только те, кого они ожидали увидеть. Те персоны, кого они видят каждый день. - А кто может спрятаться на самом виду? - бормочет Гарри, скорее рассуждая сам с собой. Драко прекращает терзать свои волосы и пристально смотрит на него: - Что ты имеешь в виду? Гарри одаряет его мрачной улыбкой: - Я имею в виду, что спрятаться может всеобщий друг. Драко прикрывает глаза: - А вот это действительно нехорошо. Эта, ещё достаточно слабая оценка ситуации, вызывает у Гарри внезапный смешок, который провоцирует такой приступ кашля, что после него он остаётся совсем бездыханным. Драко спокойно наблюдает за ним и, применив "Агуаменти", наполняет пустой стакан водой. Гарри, не споря, выпивает его залпом, позволяя жидкости смочить сухое горло и успокоить нервы. - Так, сейчас я иду и достаю для тебя бодроперцовое зелье, - по-деловому заявляет Драко, надевая пальто. - И ты его выпьешь, а потом, потому что я знаю, какой ты слишком упёртый, чтобы вернуться домой и отдохнуть, мы будем сидеть здесь и думать, что делать дальше. - Ладно, - покладисто соглашается Гарри, заворачиваясь коконом в плед, и раздумывая, сможет ли бодроперцовое зелье унять то жуткое чувство страха вместе с жаром и прерывистым кашлем. - Я заранее извиняюсь, если ты подхватишь от меня простуду. Драко останавливается в проёме выхода со странной полуулыбкой на устах: - Перестань волноваться попусту. - Это ты перестань волноваться попусту, - раздражённо парирует Гарри. - Договорились. Я скоро вернусь, и когда тебе станет немного полегче, ты сможешь мне всё объяснить насчёт этой соусницы. Драко выходит, полы его длинного пальто развеваются позади него. В углу подсобки просыпается от долгого сна Спица и сразу же начинает возмущённо шипеть из-за того, что хозяин оставил его и не взял с собой. Сидя в своей персональной колыбели-ящике, лебедь вытягивает свою длинную шею вперёд и кладёт голову на каменные плиты пола, смотря на Гарри своими умными маленькими бусинками глаз. - Да, мне он тоже нравится, - доверительно признаётся Спице Гарри. - И мы с этим разберёмся. Я надеюсь. Когда Драко возвращается, Спица вылазит из своей кроватки и начинает мешаться у Драко под ногами как какой-то несуразный кот, тыкаясь ему клювом в пальцы до тех пор, пока Драко взмахом рук не отгоняет его. Тогда Спица устраивается около стола и внимательно, поблёскивая глазками, наблюдает, как Гарри выпивает своё бодроперцовое зелье и охает, когда волна жара реактивно проносится по всему его телу. Гарри готовится ощутить незамедлительный выход пара, поэтому крепко хватается за подлокотники кресла, когда тот вырывается таки из него в прохладный воздух подсобки-винокурни. - Извини, что я задержался, - говорит Драко, устраиваясь в своём кресле с большим бумажным пакетом в руках. - А ты разве задержался? - бормочет дезориентированный Гарри. - Я зашёл к соседкам и купил вот что, - Драко вынимает коробку из бумажного пакета и, открыв её, демонстрирует несколько рядов лакированных до шоколадного блеска хрустошариков. - После того, как я вчера впервые попробовал это чудо-изделие, я не мог перестать раздумывать над тем, как много я упустил в этой жизни. Поэтому, я и купил все сорта, которые имелись на данный момент в наличии. Хотя есть и повторы... поэтому, если хочешь, то угощайся. - Не думаю, что смогу съесть хоть что-нибудь, - признаётся Гарри, его желудок до сих пор сжимается при мысли о том, что кто-то, с кем он работал бок о бок многие годы, является вором и лгуном. - Я так и думал, что ты это скажешь. Однако, тебе необходимо поесть, поэтому я также принёс вот это. Драко достаёт ещё два завёрнутых в бумагу свёртка и один их них передаёт Гарри. - Что это? - спрашивает тот, уже наслаждаясь тем, как этот тёплый объект согревает ему ладони. - Просто съешь это. - Сам съешь это, - капризничает Гарри, разворачивая свой свёрток, который пахнет чем-то наподобие затостированного бутерброда с сыром, но выглядит более величественно, чем простой бутерброд. Хлеб в нём поджарен до золотистой корочки и, как обычно, разрезан на два равных треугольника, но сам по себе он толще. Корочка хлеба аппетитно покрыта мукой, и когда Гарри откусывает кусочек, то сыр прямо тает во рту, источая пикантный привкус и согревая просто замечательным образом своей ещё тёплой консистенцией. - Это не из кафе миссис Пёрли, - констатирует Гарри, успевая слизнуть каплю горячего растопленного солёного масла прежде, чем та капает ему на плед. - Нет, не оттуда. Я взял их в "Шалфее", - объясняет Драко, но Гарри никак не реагирует на это, потому что заворожен зрелищем того, как Драко держит тостированный треугольник обеими руками, сильные и элегантные пальцы так крепко впиваются в мяготь хлеба, будто бутерброд может в любой момент испариться. - Миссис Пёрли конечно мастерски готовит бутерброды с ветчиной, но никто не может сравниться с Филлиппом в искусстве приготовления сырных тостов. При звуках этого имени, глаза Гарри впиваются в лицо Драко: - Филлиппом? - Уверяю тебя, я не имею в виду того "Филлиппа". Данный Филлипп - менеджер моего ресторана, и к тому супер спец в приготовлении тостов. У него, в отличие от твоего экс-бойфренда, имеется полноценное, в рабочем состоянии, чувство юмора. - Я даже не знал, что ты помнишь о моём эксе. Драко закатывает глаза: - Да, конечно, это шокирует, что я помню имена и характеры... если можно их таковыми назвать, твоих экс-бойфрендов. - Эй, - притворяется Гарри оскорблённым. - У всех моих бойфрендов были имена. Драко весело смеётся, и это самый лучший звук, который Гарри слышал за весь день. И он с удовольствием впивается в свой тост с сыром. После еды, чая и бодроперцового зелья, самые мерзкие симптомы простуды Гарри испаряются, поэтому он очищает магией свой плед, складывает его аккуратно и возвращает обратно в подарочную корзинку. Драко кладёт "Ежедневный Пророк" туда, где он его нашёл, и следует за Гарри в торговый зал, где они оба информируют подозрительно настроенного мистера Бортега, что им надо кое-куда быстренько отлучиться по связанному с расследованием поводу. - Единственное место, куда ты должен отлучиться в данный момент - это твоя кровать у тебя дома, - заявляет мистер Бортег, вглядываясь в Гарри так внимательно, что помпон его рождественского колпака падает ему прямо на лицо. - И даже в этом случае, я бы рекомендовал идти помедленнее, без всяких там "быстренько". - Да я в порядке, - настаивает Гарри. - Температура спала, я прекратил кашлять... у меня всё пучком. - Ну хоть ты-то можешь его урезонить? - побледнев, спрашивает мистер Бортег Драко, вперивая в него просительный взгляд. - Уверяю вас, я уже пробовал. - А ты? - вопрошает мистер Бортег, кивая Спице. Лебедь виляет пернатым клинышком хвоста и тянется к подолу длинного кардигана мистера Бортега, чтобы по-дружески зажевать его. - Я вижу, мои усилия тщетны, также, как и многое в этой жизни, - вздыхает мистер Бортег, поскрипывая подошвами за прилавком, и складывая свои длинные руки за спиной. - Я только прошу тебя, Гарри, беречь самого себя. - Я вам обещаю, что буду заботиться о себе, - говорит Гарри, тронутый заботой босса о себе. - А я проконтролирую, - заверяет Драко, жестом подзывая к себе Спицу и настоятельно подгоняя их с Гарри на выход. - Мы поступаем совершенно правильно, - произносит Гарри, и сам не уверен, утверждение это или вопрос. - Да, - соглашается Драко, а потом хмурится: - А почему ты вышагиваешь подобным образом? - Это каким? - Будто сам себе задаёшь вопрос, не изготовлен ли каждый камень мостовой из резины, - говорит Драко. Гарри внимательно пялится на булыжники мостовой, тут же стараясь шагать непринуждённее. На самом деле, несмотря на самые наилучшие усилия Драко по его излечению, Гарри до сих пор чувствует головокружение и ноги ощущаются так, будто стараются сбежать от него в разные стороны. - Я просто... размышляю кое о чём, - импровизирует Гарри, игнорируя совершенно ненужное хмыканье Драко. Когда они спускаются к самому началу Диагон Аллеи, Драко замедляет шаги. Гарри на автомате проскакивает своей болезной подпрыгивающей походкой мимо него, а потом возвращается к нему. - Ты его позовёшь или я? - спрашивает Драко, указывая на патрулирующего другую сторону улицы офицера Тимоти. - Не отвечай, я лучше сам. Ты с трудом себя прямо-то держишь. - Очень грубо по отношению к больному, - бормочет себе под нос Гарри, но терпеливо ждёт, когда Драко приведёт Тимоти, а потом следует за ними двумя к кафе-мороженому. Внутри они обнаруживают Флориана, который полирует свою мраморную стойку, вполглаза наблюдая за вкушающими его десерты клиентами. Когда он замечает их трио, то улыбается им приветственно. Но его улыбка тут же гаснет, а лицо серьёзнеет, когда он замечает и мрачное выражение их лиц. - Элисон, ты могла бы, пожалуйста, заменить меня на некоторое время? - зовёт свою служащую Флориан. - Мне нужно переговорить с этими джентльменами на кухне. - Конечно, - отвечает привлекательная, темноволосая женщина в белом фартуке. Она подходит к стойке-прилавку и становится за неё, улыбаясь им всем. - Здравствуй, Спица, ты выглядишь сегодня очень симпатичным. Спица важно расправляет свои пёрышки и следует за ними всеми на кухню, где прохладный воздух и ядрёный запах сахара практически сбивают Гарри с ног. - Кто на этот раз? - спрашивает Флориан. - Никто. У всех всё в порядке, - спешит хоть в этом успокоить лидера их улицы Драко. - Я не уверен, как поточнее выразиться, но мы с Гарри пришли к кое-какому выводу. - Злоумышленник - один из нас, Флориан, - вставляет Гарри, стараясь побыстрее сказать самое неприятное. - Кто-то с нашей улицы совершает кражи. Флориан значительно бледнеет: - Это не может быть правдой. - А я думаю, Гарри и Драко правы, - вступает в разговор Тимоти. - Когда я размышляю об уликах, что собрал на месте преступления, и добавляю к этому информацию, которой несколько минут назад поделился со мной Драко... это единственный вывод, что можно сделать. Флориан делает глубокий вдох. А потом, оперевшись на одну из ближайших рабочих поверхностей и скрестив на груди руки, всматривается в них троих по очереди своими острыми, умными глазами и произносит: - Хорошо. Я вас слушаю. Гарри и Драко обмениваются коротким, поддерживающим друг друга взглядом, и рассказывают Флориану всё, оставляя, правда, за скобками аналогию Гарри с соусницей, которая, как они сообща заранее согласились, только больше запутает, чем поможет объяснить ситуацию. После того, как они заканчивают представлять свои выкладки, Флориан молчит достаточно продолжительное время, а вот Тимоти, который стоит рядом с Гарри, практически вибрирует от усилий сохранять молчание. - Думаю, на данный момент нам следует сохранить эту информацию между нами четырьмя, - наконец, высказывается Флориан. Его глаза падают на Спицу, и искра улыбки почти меняет его серьёзное выражение лица. - Между нами пятью. Мы же не хотим создать панику в нашем сообществе. - Разве вы не хотите, чтобы его люди знали, что происходит? - спрашивает Тимоти. - Я думаю, что поскольку у нас самих так мало данных на текущий момент, то будет разумным сохранять в тайне наши подозрения, - объясняет Флориан свою позицию. - Вы совершенно правы, Флориан, - соглашается Гарри. - У нас уже был инцидент, когда одну персону обвинили, ни на чём практически не основываясь. Представляете, что может произойти, когда люди на самом деле узнают, что именно какой-то член нашего сообщества ответственен за все эти кражи. - Я не очень хорош во всей этой секретности, - признаёт Тимоти, его глаза как у лабрадора полны тревоги. Драко смотрит на него в изумлении: - Тогда зачем ты присоединился к ДПЗМП? Тимоти морщит нос: - Моя мама посчитала, что это хорошая идея. - Это достойная карьера, - хлопает Тимоти по плечу Флориан. - Конечно, наша ситуация немного сродни боевому крещению для только начавшего работать патрульного офицера, как вы, но сейчас вы здесь, и нам очень нужна ваша помощь. Вы справитесь. Тимоти кивает, и кажется даже становится на пару дюймов выше после слов ободрения Флориана. - Так мы... продолжаем наше расследование? - спрашивает Гарри, усиленно моргая, так как голова снова начинает болезненно кружится. - Следуйте в направлении ваших рассуждений туда, куда они вас ведут. У вас ведь имеется преимущество, так как люди знают вас. Они доверяют вам. И большинство хочет, чтобы эти серийные кражи прекратились. - И они продолжат считать, что мы разыскиваем пришлого преступника, - соглашается с планом Драко. - Внешне мы будем придерживаться именно этой версии. Флориан сжимает губы в мрачную линию: - Печальный день сегодня для нас, парни. Но мы найдём путь, чтобы выяснить правду. - Найдём, - вторит ему Тимоти, его голос звучит громче, чем обычно, и эхом раздаётся в пространстве кухни. Спица шипит на этот звук. Флориан смотрит вниз на птицу и качает головой. - Драко, что ты всё-таки сделал с этим лебедем, чтобы приручить его? Когда они выходят на улицу, Драко недоуменно бормочет: - Почему люди продолжают меня спрашивать о моём приручении Спицы? - Потому что он... ну, ты только посмотри на него, - говорит Гарри, указывая на Спицу, который в данный момент тянет свою длиннющую шею, чтобы пощипать растения из наружного оконного ящика мистера Дженнингса. - Он ведь лебедь с чудинкой. - Прекрати это, - бранит Драко Спицу, отодвигая того от цветочного ящика, и предлагая ему пучок травы из кармана своего пальто. - Мой вопрос относится к тому нюансу, что почему-то люди думают, что эту "чудинку" привнёс в характер Спицы именно я. - Не думаю, что смогу сказать тебе что-то по поводу этого нюанса. - Драко, он не должен есть мои цветы, - заявляет мистер Дженнингс, быстро появляясь в дверях своего магазина, Софи маячит позади него. - Не думаю, что ему удалось навредить хоть одному цветку, - произносит Драко, хотя в его голосе немного больше надежды, чем уверенности. Мистер Дженнингс строго вглядывается в Спицу: - Ведь что мы будем делать, если он отравится каким-либо растением? - Он лебедь, а они, возможно, едят всякого рода растения в дикой природе, - уточняет Софи. - Я лучше пойду. А вы, мистер Джей, не забудьте выпить свой чай. - Есть новости, мальчики? - спрашивает Джин, появляясь в дверях "Илопса". Гарри смотрит на её дружелюбное, морщинистое лицо и ему так хочется сказать ей что-нибудь ободряющее. Но он с тяжёлым сердцем, и немного внутренне выбитый из колеи, улыбается и врёт: - Ещё нет, Джин. Извините. - Ты выглядишь неважно, - говорит она, наклоняясь к нему поближе и рассматривая его внимательно. - Ты заболел? - Ты, случаем, не подхватил простуду от Эсме? - спрашивает мистер Дженнингс, добавляя услужливо: - Выглядишь паршиво. Гарри смотрит на всех своих друзей, целенаправленно избегая взгляда на Драко, чьё самодовольство так осязаемо, что можно ощутить, как пощипывает кожу. Опять же, может это снова возвращается жар простуды. Под общественным напором Гарри сдаётся. - Хорошо-хорошо. Я пойду домой. - Здравая мысль, дорогой, - говорит Джин. - К тому же, Эсме уже выздоровела, - добавляет Драко. - Значит и ты можешь быть полностью здоров к завтрашнему дню, если отдохнёшь как следует. - Да, ты прав... о, Мерлин, а что мне делать с Роуз? - стонет Гарри. - Её же через час нужно будет забрать из школы. - Ты мог бы попросить мистера Бортега пойти и забрать её, - предлагает Джин. - Ты ведь сам столько раз по его поручением бегал. - Джин, вы можете себе представить, как мистер Бортег появляется у школьных ворот? - спрашивает Драко. - Да он же только одним своим видом перепугает всех детей. Джин хохочет: - Точно. Если он пойдёт за Роуз, я тоже пойду. Взяв с собой мою колдокамеру. - Я мог сам бы забрать Роуз, - внезапно предлагает Драко. - Она знает меня, а я теперь знаю, где находится её школа. Я могу доставить её после в "Бортег"... если ты хочешь, Гарри. - Ты правда мог бы? - спрашивает Гарри, и его снова накрывает волна разбитости такой силы, что он думает о том, что мог бы прямо здесь, на булыжной мостовой, как на подушке, свернуться клубочком. - Я мог бы позвонить по каминной сети Гермионе и спросить её разрешение... - Так, давайте, воспользуйтесь моим камином, - предлагает Джин, приглашающим жестом зазывая Гарри и Драко внутрь своего заведения. Спица, довольный тем, что ему не придётся общаться с хищными врагами в лице совушек Джин, остаётся ждать рядом с офицером Тимоти на улице, пока Гарри звонит по каминной сети Гермионе в офис. - Да, я даю своё разрешение. Роуз действительно нравится Драко, - говорит Гермиона, явно не подозревая, что сам Драко сидит в кресле у камина Джин и слушает весь разговор. - А ты иди домой и отдохни, хорошо? - Хорошо, - обещает Гарри. - Пойду прямо сейчас. Они прощаются с Джин, и Драко прям-таки запихивает его в "Дырявый Котёл", строго-настрого наказывая ни в коем случае не аппарировать оттуда домой. Внутри паба, Гарри смотрит на камин Тома и сомневается, зная, что путешествие по каминной сети всегда у него вызывает головокружение. Наконец, решив, что с тошнотой в конце-концов можно быстро справиться, чего не скажешь о травме расщепления после неудачной аппарации, Гарри быстро забрасывает своё тело в каминную сеть и уже через несколько секунд вываливается у себя на кухне. К тому времени, как он добирается до спальни, его уже душит угрожающий кашель, поэтому он заглатывает остатки бодроперцового и заползает под одеяло, прижимаясь пылающим от жара лицом к прохладной ткани подушки, позволяя своим больным глазам закрыться, когда ароматный пар зелья уже начинает вырываться из его тела. Гарри просыпается от того, что слышит, как кто-то зовёт его будто в отдалении. - Драко? - бормочет он, мысленно удивляясь, что при поднятии головы она больше не раскалывается. - Боюсь, что я не он, - произносит кто-то, и голос уже звучит явно ближе. - Тебе там полегчало, дружище? Гарри устраивается в кровати в сидячую позицию, и до него доходит, что он полностью одет и вся его одежда безбожно измята. Но хотя бы радует то, что он на самом деле сейчас чувствует себя лучше. Восстановившись после нескольких часов сна, Гарри ощущает, что странная невесомость покинула его тело, в голове прояснилось и конечности, наконец-то, воспринимаются как родные. Также, он, оказывается, зверски голодный, его желудок бурчит, когда Гарри подползает к изножью кровати, чтобы взглянуть на Рона в камине. - Я попробовал достать тебя через очаг на кухне, но ты меня не услышал, - объясняет Рон. - Гермиона мне рассказала, что ты ушёл домой болеть. - Хех, с твоей стороны очень мило побеспокоиться обо мне, - расплывается в ухмылке Гарри. - Ну, я не то, чтобы уж прям-таки ужасно-преужасно был обеспокоен, - говорит Рон, - но захотел проверить, будешь ли ты в состоянии точно прийти на сегодняшнюю викторину вечером. Ведь в команде у нас должно быть восемь персон, и если ты не приходишь, то я приглашу на твоё место Перси. - Я совсем забыл про викторину, - признаётся Гарри, а затем хмурится: - А почему именно Перси? Лицо Рона искажает гримаса: - Ну, ты же знаешь, так как всё будет по-маггловски... - Ну, дело же будет происходить в маггловском пабе, так что в этом ничего удивительного, - прерывает его Гарри. - Ну, да. Ведь ты и Гермиона - наши эксперты во всём маггловском, и если ты не придёшь, то наша команда будет чуток лишена преимущества. А Перси прочитал уйму книг, и значит имеет смысл выбрать именно его, - объясняет Рон. - А, может, это... именно для Гермионы имеет смысл выбрать его в случае моего отсутствия? - Ты знаешь так же хорошо, как и я, что всё, что имеет смысл для Гермионы, должно иметь его и для всех нас, - лыбится Рон. - Перси явно весь вечер будет поправлять грамматику всех нас, но я готов потерпеть, если это даст нам шанс выиграть. - Не волнуйся. Я в деле. Сейчас мне значительно полегчало, - говорит Гарри, и на лице Рона сразу же появляется выражение облегчения. - Отлично. Тогда встречаемся в том маггловском пабе. Голова Рона исчезает в камине, и Гарри направляется в ванную комнату принять душ, где соскребает с себя день болезни жёстким спонжем и бруском мятного мыла. Он вдыхает его запах в облаках пара и позволяет воде омыть всю кожу своего тела. И в этот же самый момент Гарри вспоминает свой недавний сон о Драко под дождём, который сразу же рождает возбуждение внизу живота, что только ширится и растёт, пока Гарри жёстко дрочит себе и выплёскивается, ахая, спермой на тёплый, мокрый кафель. Высушившись и облачившись в джинсы и мягкую синюю футболку, Гарри спускается в кухню и шарит по полкам в поисках продуктов. Он находит хлеб и сыр, и сотворяет себе тост, который и близко не так хорош, как тот из "Шалфея", но тоже удовлетворяет голод просто замечательно. Гарри успевает присоединиться к Рону и Гермионе в их местном пабе как раз вовремя, чтобы прихватить себе пинту пива и усесться на стул прежде, чем ведущий викторины берёт в руки свой микрофон. Рассмотрев своих соперников по игре, которые, как обычно, в своём большинстве бородатые мужики средних лет, Гарри поворачивается лицом к членам своей команды. - И это ты называешь отдыхом и лечением? - строго спрашивает Гермиона, и Гарри только пожимает плечами: - Я отдохнул. И теперь мне намного лучше. Кроме того, Рон донёс до меня со всей ясностью мысль, что вы нуждаетесь во мне. - Ты звонил ему, да? - повернувшись к Рону, требует ответа Гермиона. - Я бы не посмел, что ты, - отвечает Рон. - Конечно, не посмел бы, - встревает Джинни, сжимая ладошку Луи и потягивая из блестящего бокала со стаутом. - Доброго вечера, Гарри, - осторожно выговаривает Луи. - И тебе тоже доброго вечера, - отвечает Гарри, задаваясь мыслью, какого рожна Луи тратит свой вечер на бесполезные пустяки, которые даже не на его родном языке. - Как чудесно ты это произнёс, - сверкает широкой улыбкой Джинни в сторону Луи, тот одаряет её зеркальной улыбкой. И до Гарри доходит, зачем француз здесь. - У Луи такой милый акцент, - вздыхает Ханна, теребя ножку своего бокала с вином. -Лучше, чем йоркширский? - спрашивает Невилл, педалируя на всю катушку свою северную гнусавость. - Эти акценты просто разные, - спустя мгновение размышления, отвечает Ханна. Гарри ухмыляется: - Я думаю, что, возможно, это самый правильный ответ. - А я считаю, самым правильным ответом был бы: "Невилл, любовь моя, я обожаю твой йоркширский акцент и ни за что бы не променяла бы тебя на француза", - заявляет Луна. А потом кидает острый взгляд на Гарри: - А ты разве не привёл с собой Драко? - Не начинай, - стонет Гарри, и все остальные хохочут так, что и он сам не может сдержать улыбки. - Мы не говорим о Драко, и, кроме того, нас и так уже восемь в команде. Значит, лишнего места нет. - Мы могли бы поменять Луи на Драко, - тихо вставляет Рон. - Я знаю, что мы в маггловском пабе, Рон, но мне не нужна палочка, чтобы пнуть тебя в пах, - сразу взвивается Джинни. - Я тебя не боюсь, - парирует Рон. - А должен бы, - говорит ему Ханна. - Я видела, как твоя сестра вырубала мужчин намного крупнее чем ты. Один из них даже выглядел, как бодибилдер. - А что этот бодибилдер сотворил? - спрашивает Гарри. - Пнул голубя, - помрачнев лицом, отвечает Джинни. - Так ему и надо. Гарри попивает своё пиво, и когда к их столику подходит ведущий викторины, он также, как и все, бросает свой фунт стерлингов, чтобы оплатить бланк с вопросами. Когда сама викторина начинается, они все группируются вокруг Гермионы, у которой имеется ручка, и которая обладает самым аккуратным почерком из них всех. Несмотря на то, что в их команде присутствуют два предполагаемых эксперта по маггловскому миру, к концу первого раунда остаётся так много пустых, незаполненных ответами строчек в их бланке, что Гермиона начинает в них вписывать даже самые несуразные предположения своих сокомандников. - Ооо... я знаю, что ты должна записать на вопрос под номером тринадцать, - шепчет Гермионе Невилл. - Чемпион по лыжным гонкам в тысяча девятьсот девяносто восьмом году? - спрашивает та, отрываясь от бланка с вопросами. - Да. Напиши "Уинстон Черчилль". - Я слышал о нём, - кивает Рон. - Ты слышал о нём, потому что он был маггловским премьер-министром во время второй мировой войны, - уточняет Гарри. - Ну он же мог кататься и на лыжах, - говорит Ханна. - Думаю, что к тысяча девятьсот девяносто восьмому году он давно был мёртв, - говорит Гермиона, но всё равно вписывает имя в строчку с ответом. Она терпеть не может оставлять пустыми места для ответов, начиная от экзаменов и кончая исследованиями мирового рынка. И Гарри точно знает, что к концу вечера она узнает ответ на каждый заданный в викторине вопрос, даже на самый несуразный. Второй раунд заключается в прослушивании отрывков гимнов разных стран и точное определение тех. Луи так возбуждается, когда слышит "Марсельезу", что чуть не роняет свой джин с тоником. - Вот видите! Луи был вам необходим! - восклицает Джинни, и Гермиона смотрит в глаза Гарри. - Я и сама знала этот гимн, - шепчет она ему, и Гарри улыбается в своё пиво. Третий раунд посвящён природе, и при вопросе о лебедях, взгляды всех в команде обращаются на Гарри. - Да я не в курсе, - шепчет он. - Я только знаю, что наш любит есть растения и кусать людей за одежду... и также о том, что лебедь-шипун вовсе не немой, потому что Роуз просветила меня об этом. И я не знаю, какой вес у лебедей. - А ты его когда-нибудь поднимал? - спрашивает Луна, помешивая свой напиток розовой соломинкой. - Ты можешь взять его на руки и встать с ним на весы, а потом вычислить разницу, отняв твой собственный вес. Я так своих кошек взвешиваю. - Он был достаточно тяжёлый, когда я тащил его в той коробке, - размышляет Гарри. - И когда он спал на моих ногах. - Ну насколько тяжёлыми вообще могут быть лебеди? - спрашивает Ханна. - Ведь им нужно лететь на крыльях без использования магии. - Я никогда не видел, чтобы Спица летал. Он только... ходит, переливаясь с боку на бок. - А вот Драко точно бы знал, - вздыхает Рон. - Спорю, он даже знал бы, что такое Македония. - "Маседуан", - поправляет мужа Гермиона. - Ведущий викторины сказал, что это термин в кулинарии. А Македония - это страна. - Да, Драко же не эксперт в лебедях, не так ли? - говорит Гарри, не уверенный, отчего разговор опять свернул к Драко. - У него только один лебедь, причём эксцентричный. Я даже не уверен, что Спица похож на своих собратьев. - Неужели ты на самом деле думаешь, что на данный момент Малфой не прочитал каждую книгу о лебедях, которую только смог найти? - спрашивает Рон. - Начав именно... в ту же секунду, когда решил оставить у себя Спицу. Все остальные издают возгласы согласия, и Гарри не спорит с ними. Он не знает средний вес лебедей-шипунов, также как и то, почему сам в данный момент так сильно скучает по Драко. Гарри не считает, что Драко был бы способен помочь им выиграть эту дебильную викторину, но его лаконичные замечания и полные удивительной теплоты глаза определённо помогли бы Гарри пережить поражение, к которому явно всё идёт. Когда ведущий викторины объявляет перерыв и все устремляются в бар за напитками, Гарри остаётся сидеть на месте, глядя в свой пустой бокал и размышляя о том, что какой ещё идиот, кроме него, может сделать помпезное заявление о ненужности любви в жизни, а потом сразу же, не отходя от кассы, потерять голову от неё. - Это и правда происходит со мной, - бормочет сам себе Гарри, чувствуя, что его сердце от этой любви увеличилось до невозможных размеров и бьётся набатом о грудную клетку. - Похоже на то, - раздаётся голос Рона, и Гарри вскидывает голову, удивлённый присутствию друга рядом. - Я правда не ожидал, что влюблюсь. Рон только смеётся на это признание: - Драко сейчас приличный парень. Ты мог влюбиться в намного худший вариант. - Я такой придурок, - вздыхает Гарри, упираясь ладонями в лицо. - Я такой же, как Ральф. Рон делает взволнованное лицо: - Не говори так. И я даже не о том, что имя произносится "Рэйф". Гарри смеётся, а затем замолкает, вспомнив, как в полумраке подсобки в "Бортег" мерцали серебристые глаза, а потом о том, что где-то среди его друзей на Диагон Аллее затаился предатель. Гарри наблюдает за членами своей команды у бара, их лица освещены разноцветными отблесками от шаров рождественской ёлки паба. Их команда конечно придёт к финишу последней в этой викторине, но это совсем неважно, ведь они играют в неё все вместе. Гарри выдыхает. - Пойду куплю тебе ещё один напиток, - заявляет Рон, подхватывая их пустые бокалы. - О чём бы ты сейчас не размышлял, прекращай это. Сейчас твоя работа заключается в том, чтобы угадать вес лебедя... который мог бы быть очень интересным аттракционом на деревенском празднике. - Спасибо, - благодарит друга Гарри, и за поддержку, и за отвлечение от тяжких дум. Когда Рон уходит, Гарри берёт в руку ручку и кое-что записывает в пустой строчке для ответа. Гермиона возвращается с пакетом сырно-луковых чипсов и сразу же бросается изучать лист с ответами их команды. - Гарри, - говорит она, недоуменно нахмурившись. - Почему на вопрос о среднем весе лебедя-шипуна, стоит ответ "Чингисхан"? твс