Cезон Души

В субботу, Гарри медленно прогуливается сквозь столпотворение покупателей на Диагон Аллее, наплыв которых здесь всегда больше в выходные дни. Он попивает свой горячий пунш из стаканчика и останавливается по настроению тот тут то там, чтобы рассмотреть любой товар, на который только падает его глаз. Руководствуясь сегодня пространным намерением доказать Эсме, что он не из тех молодых людей, кто откладывает всё на последний момент, Гарри написал список потенциальных рождественских подарков и засунул его в карман пальто. В реальности же, он фланирует по торговым точкам уже больше часа, но купить сподобился только стаканчик горячего пунша и бутерброд с беконом. Несмотря на свою неэффективность в плане покупок, Гарри, как это ни странно, чувствует себя безмятежно, любуясь мягко падающими вокруг него хлопьями снега, который покрывает плечи катающихся на катке. Гарри останавливается, чтобы понаблюдать за их пируэтами. Его ладони крепко сжимают горячие бока стаканчика с пуншем, и он улыбается сам себе, вспомнив попытки Драко удержаться на льду прямо. Гарри вздыхает, и его дыхание посылает в холодный воздух пряное дуновение пара. Для него самого все его чувства теперь так кристально понятны, и хотя груз их осознания делает каждый шаг немного тяжелее, Гарри на самом деле больше не заморачивается по этому поводу. Он и правда любит всем сердцем этого непостижимого человека, с этими его ужасными шутками и прогулками по пятам, а также с чистой привязанностью к своей матери, которой Драко нисколько и не стесняется. Да, Гарри любит Драко, и теперь мысль об этом ощущается комфортной и в то же самое время дарит какое-то чувство новизны, словно ты слушаешь свою любимую песню, после долгих лет наложенного на самого себя забвения. Тут Гарри в голову плавно приходит мысль, а какой песней можно охарактеризовать самого Драко? Но размышления на эту тему внезапно прерываются, когда какое-то шуршание, а затем отсчёт "раз-два-три" вслух, сменяются зазвучавшим хором из идеально гармонизированных голосов. Гарри оглядывается по сторонам и замечает группу мужчин и женщин в насыщенно-красных мантиях, которые собрались рядом с катком. На мгновение всё движение на ледовой арене приостанавливается, когда раздаются звуки тёплого и душевного исполнения "Тихой Ночи", заполняя собой всё доступное пространство. Гарри припоминает обсуждение на всеобщем собрании и голосование за участие хора в зимнем фестивале на Диагон Аллее, но внезапное появление певцов и то чистое празднично-великолепное настроение, что они своим талантом привносят в атмосферу улицы, является настоящим сюрпризом. - Флориан, ты у нас всё-таки такой умный маг, - бормочет сам себе под нос Гарри, нащупывая в карманах монетки, чтобы бросить их в ближайший сосуд для благотворительных пожертвований. Решив, что Драко всё же определённо не "Тихая Ночь", Гарри продолжает медленно прогуливаться по рыночным павильонам-киоскам, подпевая хору, вызывая своим мычанием радостный смех у Дарайи. - Может ты собираешься присоединиться к певцам хора? - спрашивает темнокожая леди у Гарри, а тому приятно видеть, что она держит в руках подносик с сосиской в карри-соусе. - О, я вам обещаю, вы не захотите слушать моё полноценное пение. Это ведь чудесно, правда? - Ты имеешь в виду пение хора или вот это? - спрашивает Дарайа, указывая на испускающий пар подносик с едой. - Оба варианта! - смеётся Гарри. - Да, оба варианта хороши, - соглашается Дарайя. - А как поживает Элегуа? - У Элегуа... , - Гарри прерывается, вспоминая о всполохе жара внутри кубика, о печально выглядящем Драко и о серьёзном лице Эсме. - Вообще-то, у Элегуа всё отлично. Он направил меня совсем по другому, неожиданному для меня самого, пути, но думаю, что я буду только рад двигаться в этом, указанном им, направлении. Дарайя смеётся: - Элегуа мудрый, но обладает также сильной волей. Интересно, а твой друг тоже спрашивал своего Ориша о направлении в жизни? - Этого я не знаю, - признаётся Гарри, стараясь мысленно представить, как Драко сидит на своей кухне и спрашивает совета у стеклянной фигурки. - Но сам-то ты счастлив, - констатирует Дарайя, откусывая кусочек сосиски. Гарри улыбается ей: - Думаю, я на пути к счастью. - Так что конкретно делают эти статуэтки? - спрашивает внезапно какая-то девочка-подросток, указывая на разнообразные Ориша ноготками с серебристым маникюром. Гарри прощается с Дарайей и продолжает свой путь по рождественским павильонам, проходя мимо двух маленьких мальчиков, лица которых разукрашены, как маски горгулий, мимо улыбчивой хозяйки киоска со сладостями, и таким образом держит путь прямиком в "Бортег". В магазине полно покупателей, и у мистера Бортега нет времени комментировать, когда Гарри в свой выходной появляется здесь и целых полчаса тратит на то, чтобы выбрать идеальный виски для рождественского подарка для Молли и Артура. Хотя, однако, при расчёте на кассе, босс делает Гарри внушительную скидку на его покупку, и одаряет такой улыбкой, которая хоть и празднично-весёлая, но в то же самое время фирменно-жутковатая. Следующим пунктом посещения Гарри выбирает "Взлелеянные шоколадки", где, как он знает, он может выбрать вкусные подарки почти для каждого из своего списка. За много лет проб и ошибок, Гарри уяснил для себя, что простые, съедобные подарки намного лучше воспринимаются членами его семьи, чем какие-то навороченные варианты, которые часто вызывают своего рода неловкость. Он и сам всегда рад, когда ему презентуют какие-нибудь сладости, особенно если это касается помадки из ирисок от Молли, или шоколадных печенек от Рона. Конечно, есть вероятность, что Гермиона вновь попробует состряпать макаруны своими собственными ручками, но, может быть, лучше пока заранее не беспокоиться на этот счёт. Или вообще не думать об этом сладком ужасе, вязнущим в зубах. При мысли об этих кулинарных "изысках" Гермионы, Гарри инстинктивно проверяет языком не слиплись ли у него зубы вместе, и только потом возобновляет обход магазина сладостей. Для Хьюго он выбирает глянцевые шоколадные пуговки, для Гермионы коробку чайных пакетиков с нежным шоколадным вкусом, каждый из которых отличается и наполнен особым ароматом, а для Рона набор из соусов для макания, в который входят подсоленная карамель, обжигающий чили-шоколад и соус под интригующим названием: "взрывной сюрприз". Не без усилий и с множеством "прошу прощения", Гарри продирается сквозь рой покупателей к витринам и прихватывает вырезанных из цельного шоколада животных, самоходные шоколадные механизмы и пакетики со сладостями-свистульками и переливашками-блестючками для остальных членов семьи. На полпути к кассе, Гарри сверяется со своим списком и вспоминает, что ему ещё нужно выбрать подарок для Роуз. - Ты выглядишь так, будто нуждаешься в целой корзинке для всех этих покупок, - говорит Шан, закрывая с мелодичным позвякиванием отделение с монетками в кассе. - А у вас есть подобная тара? - Нет, такую мы не имеем, - смеётся Шан, - но если ты весь свой этот ворох положишь тут, рядом с кассой, то можешь спокойно пойти и подобрать то, о чём сейчас вспомнил, что забыл. Гарри посылает Шан благодарную улыбку и сгружает свои покупки на прилавок у кассы. Он снова начинает по кругу обходить магазин, беря в руки и изучая разнообразные коробки, а потом ставя их обратно на место. На последней полке, около самой двери, он замечает блестящий красный объект, который тут же подносит к глазам для изучения. В этой штуке имеется прорезь для бросания монеток, а спереди прикреплена пустая стеклянная панелька. - А что это такое? - спрашивает он у обеих владелиц, снова подойдя к прилавку. - Это копилка, - объясняет Эсме. - Нужно заполнить вот эту пустую витрину сладостями, и когда ты бросишь монетку внутрь, чтобы сохранить её, то эта машинка выдаст тебе вкусняшку, таким образом денюжки и накопятся. - Интересно, для меня самого такой метод сработал бы? - вслух интересуется сам у себя Гарри, и Эсме весело смеётся. - Мы разработали эту модель для детишек, но я буду весьма счастлива продать её именно тебе. - Это для Роуз, - широко улыбается Гарри. - Именно это мы скажем остальным, чтобы прикрыть тебя, - говорит Шан, выходя в подсобку. Гарри задумчиво рассматривает копилку. Конечно, на самом деле ему хотелось бы купить Роуз украшенную паучками рулетку, но ему кое-какие птички донесли достоверную информацию, что именно такой подарок будет помещён в один из её рождественских носков. И эта рулетка будет крепкой, никогда не ломающейся и складной, ибо учтиво предоставлена магазином "Волшебные Выкрутасы Уизли". В свете ламп торгового зала копилка ярко поблёскивает боками, её золотистые детали переливаются во всей своей безупречной новизне. - Хорошо. Я покупаю эту прелесть, а также, подберите, пожалуйста, подходящее к ней шоколадное наполнение. Пять минут спустя, Гарри покидает "Взлелеянные шоколадки" с несколькими пакетами, и самый тяжёлый из них содержит в себе под завязку набитую хрустошариками шоколад-раздающую копилку. Осознав, что сам он голодный до ужаса, Гарри было держит свой путь обратно на рождественский рынок, а потом внезапно вспоминает о сырных тостиках Филлипа из ресторана Драко "Шалфей". Он останавливается, терзаемый сомнениями, падающие снежинки упокаиваются на его коже и ткани пальто. Есть очень большая вероятность, что Нарцисса будет там, и Гарри не думает, что в данный момент он является её любимой персоной... но всё же... - Сырные тостики, - говорит сам себе Гарри, поворачивая назад к "Шалфею" и перехватывая поудобнее тяжёлые пакеты. - Я не боюсь Нарциссы Малфой, - он берётся за ручку двери ресторана. - Ну разве только немножко. Но опять же сырные тостики. Гарри открывает входную дверь ресторана Драко, смахивает снег с волос и начинает продвигаться через заполненный обедающими зал. Когда официантка начинает подходить к нему навстречу, Гарри улыбается ей и жестом указывает на столик в углу, за которым уже сидят Нарцисса и Драко. На самом деле, сидят там Нарцисса, Драко и, как тут же осознаёт Гарри, Спица, и ему забавно видеть, что лебедь взобрался именно на третий стул и теперь довольно жуёт кончик льняной салфетки. Гарри подходит к этой странной компании, и Драко встречает его расцвётшей на губах улыбкой, а Нарцисса выражением глубокого подозрения на лице. Сегодня её чашечка рифлённого фасона, цвета морской волны, и декорирована крохотными рыбками, которые стайками постоянно кружатся вокруг изогнутой ручки. Нарцисса крепко ухватывает её бледными, элегантно длинными пальцами и продолжает буравить Гарри взглядом. - Мама, не стоит, - нежно произносит Драко, и выражение лица Нарциссы чуть-чуть смягчается. - Тебе принести меню, Гарри? - Нет, спасибо, - отвечает Гарри, всё ещё держась за свои пакеты. - Я думал о чём-то с французским соусом "джус"... или с пенкой... а может быть мне подадут просто сырный тостик? - Знаешь, а ведь заказывать что-то, чего нет в текущем меню, проявление аристократических замашек, но я посмотрю, что можно сделать. Драко встаёт из-за стола и Гарри наблюдает, как он исчезает на кухне, а потом вздрагивает, когда раздаётся голос Нарциссы, явно обращающейся к нему: - Не играйте с ним, мистер Поттер. Сердце Гарри делает нырок: - Простите, что вы имеете в виду? Нарцисса обеими ладонями обхватывает свою чашку и смотрит своими светло-голубыми глазами прямо в глаза Гарри: - Драко был воспитан определённым образом. Его научили скрывать свои чувства, свою боль, скрывать любой ценой. Вести себя по-малфоевски, - говорит она, сжимая губы так, словно удерживая себя от произнесения вслух того, чего ей на самом деле хочется. - Сейчас я не могу уже это изменить, но я сделаю всё, что в моих силах, чтобы помочь ему обрести своё счастье. Вы понимаете? - То есть если я обижу его, вы обидите меня? - выпаливает Гарри прежде, чем успевает как следует подумать. Кончики губ Нарциссы изгибаются в улыбке, точно такой же, как у Драко, и из-за этого поразительного сходства Гарри вынужден отвернуться. - Гарри, у меня нет намерений обижать людей. Я просто прошу вас, чтобы вы были осторожны. Драко относится к вам с глубоким чувством, а для меня во всём мире нет никого дороже моего сына. - Я вас услышал, - произносит Гарри, зная, что ему сейчас придётся здесь остаться и перетерпеть неуютную ситуацию, но в душе ему хочется незамедлительно подхватиться и убежать, сверкая пятками, пока он не взорвался от интенсивности внимания к нему Нарциссы. - Вот и хорошо, - миссис Малфой спокойно пригубляет чашечку, делая глоток чая, а потом нежно гладит Спицу по голове. - Не хотите ли присесть, мистер Поттер? Гарри не хочет, но всё равно садится, наконец выпуская пакеты из рук и начиная потирать свои затёкшие ладони. К его ужасу, Драко приносит его тост не в пакете на вынос, а на тарелке, поэтому Гарри вынужден есть этот сырный треугольник, пока сын и мать неспешно обсуждают падающий снег и то, какое влияние тот может оказать на уже заказанные вечерние столики. Тост Филлипа всё ещё самый вкусный, который Гарри только ел в своей жизни, но сам он слишком напряжён, поэтому не может в полной мере им насладиться сейчас. Да и во рту так сухо, что Гарри кашляет, вынужденный давиться через каждые несколько укусов. Он не решается попросить Драко о стакане воды, боясь, что тот снова оставит его наедине со своей матерью. Наконец, когда тарелка Гарри пустеет, а тема погоды исчерпывает себя, Драко целует Нарциссу в щёку и берёт своё пальто. - Нас ждёт детективная работа. Увидимся позднее. Нарцисса улыбается сыну, и Гарри вежливо прощается с ней, после чего подхватывает свои пакеты с покупками и уметеливается на улицу так быстро, как только может. - Я подумал, что тебя надо спасать, - заявляет Драко, выводя Спицу из ресторана и прикрывая за ними входную дверь. - Атмосфера за нашим столом была ещё та. - Что-то слишком долго ты тянул, прежде чем спасти меня, - выстанывает Гарри. Он опрометью бежит в "Бортег", проносится через весь торговый зал прямиком в подсобку, где срочно находит пустую кружку и, сотворив "Агуаменти", наполняет ту водой. Он выпивает всё до капли, не прерываясь даже, чтобы вздохнуть, а затем в изнеможении падает в своё кресло. - Я не хотел торопить тебя, пока ты ел, - объясняет свою неспешность подошедший с лебедем Драко. - И знаешь, у нас в ресторане напитки тоже можно заказать. Гарри внезапно выпрямляется: - Я ведь не заплатил за тот тостик. - Я знаю, что ты не заплатил за него. Мне следует обнародовать этот факт через медиа - представь себе заголовок в газетах: "Гарри Поттер вовлечён в скандал с сырным тостом". Да я же мог бы озолотиться на этом, - юморит Драко, бросая пальто на спинку своего кресла и присаживаясь в него с хитрой ухмылкой. - Так сколько я должен за него? - спрашивает Гарри. Давненько его не полоскали на передовицах газет, и этот факт грел его нещадно. Драко весело смеётся: - Да я угощаю. К тому же, не было похоже, что ты так уж наслаждался вкусом этого тоста с сыром. - Тостик был вкусный... по-моему, - в сомнении хмурит брови Гарри. - Но вот твоя мама, она... она смотрела на меня так, будто видела меня насквозь. Это немного напрягало. - Ах, вон оно что. Это наследие семейства Блэк, - сочувственно просвещает Драко Гарри. - С самого моего детства мама всегда таким же образом смотрела на меня, когда считала, что я вру. - Не думаю, что я посмел бы врать твоей маме, - признаётся Гарри. - А ты на самом деле хотел позаниматься нашими детективными делами, или, на самом деле, солгал Нарциссе? - Я не лгал ей будучи ребёнком и я не лгу ей и сейчас, - с широкой усмешкой заявляет Драко. - Она по-любому почувствует ложь. - Она же не легилимент, да? - спрашивает Гарри. Мысленно надеясь. Драко отрицательно мотает головой: - Нет , не легилимент... она больше похожа на один из тех маггловских аппаратов с проводами и какими-то частями, что пишут на бумажной ленте. Я видел подобное по телевидению, но не могу вспомнить название. - Ты смотришь телевидение? - поражённо пялится Гарри на Драко. - Да я много чем занимаюсь, - по-деловому скрещивает руки на груди тот. - А теперь скажи-ка мне название той штуки. - Может быть это полиграф? - предполагает Гарри. - Точно. Он самый. Так вот, моя мама самый настоящий ходячий полиграф. Благослови её Мерлин. - Я не уверен, как реагировать на это знание, - признаётся Гарри. Он отставляет пустую кружку и вперивает взгляд на карту на стене, а затем переводит его на свои записи, мягко отталкивая Спицу, который пытается залезть к нему в кресло компаньоном. - Знаешь, у меня такое чувство, что в нашем расследовании мы что-то упускаем из виду. - Возможно, нам стоит взять мою маму на опросы граждан, - с косой ухмылкой предлагает Драко. - Это дало бы нам возможность немного определить направление, куда двигаться дальше. - Направление? - повторяет Гарри, вскидывая голову. - Точно. Давай попробуем совсем другой подход. - Я вообще-то шутил, - в спину Гарри произносит Драко, так как тот внезапно подпрыгивает и устремляется в торговый зал "Бортег". Через мгновение, Гарри возвращается в подсобку с Ориша кубиком в руках и опирается задницей о край их рабочего стола: - Так, Элегуа, давай попробуем пообщаться снова. - А мой Ориша объект по-моему не работает, - морщит свой нос Драко. - Я пробовал просить у него помощи пару раз, а он только показывал мне... - Что показывал?- заинтересовался Гарри, пряча понимающую усмешку, когда щёки Драко вспыхивают пожаром, а сам он только пожимает плечами. - Да так, не относящиеся к делу видения. Гарри сосредотачивает всё своё внимание на кубике Ориша, чувствуя, что сердце ускоряется, а дыхание сбивается при мысли, о чём же могли быть эти не относящихся к делу видения. С глубоким, проветривающим лёгкие вздохом, Гарри предпринимает попытку очистить сознание, на этот раз с намеренной лёгкостью отодвигая образ Драко за его пределы и концентрируясь на представлении мысленных картинок то Диагон Аллеи, то одной сцены преступления, то другой, гоняя их по кругу до тех пор, пока тепло от прижатого к груди Элегуа не передаётся прямо в неё, а стеклянные грани снова не обжигают ладони. Гарри распахивает в озарении глаза. - Ты увидел что-то конкретное? - спрашивает Драко, вскакивая на ноги. - Нет... меня посетила своего рода идея, - говорит Гарри, осторожно кладя кубик на поверхность стола. - Что если мы обратим внимание именно на жертвы преступлений вместо того, чтобы размышлять о потенциальном злоумышленнике? Задумаемся о том, что их всех объединяет? Драко напряжённо смотрит на Гарри, а потом переводит взгляд на кубик Ориша, огонёк которого теперь мягко мерцает на столе. - Это... очень достойная идея. Отчего твой Ориша работает, а мой нет? - А ты полностью очищал своё сознание, перед тем как задать интересующий тебя вопрос? - Конечно, полностью. Моё сознание находится под моим абсолютным контролем, - заявляет Драко, внезапно направляясь к рабочему столу мистера Бортега и начиная перекладывать там писчие перья. Гарри ничего не говорит на это. Вместо комментариев, он разворачивает новый лист пергамента и закрепляет его на столе. Он пишет "Миссис Пёрли" в одном углу, а в остальные добавляет имена трёх оставшихся жертв, оставляя огромный свободный участок посредине, чтобы иметь возможность заносить туда заметки. - Так, ладно. Давай начнём с очевидного... все четверо являются владельцами бизнеса на Диагон Аллее, - произносит Гарри и записывает эту информацию в середине пергаментного листа. - Они все одиноки, - подаёт голос Драко, ходя туда-сюда и задумчиво теребя кончики своих волос. - Рубен только что разорвал помолвку, Джин вдова, миссис Пёрли разведена уже много лет, а мистер Дженнингс никогда не был женат. Гарри согласно кивает и в бешеном темпе записывает все эти данные. Внезапно голова Спицы медленно появляется над столом, а потом лебедь-проказник клювом отдирает от пергамента кусочек и так резво уносится с ним прочь, что Гарри не успевает остановить его. Он только тяжко вздыхает, а потом предлагает ещё один объединяющий все четыре жертвы краж момент: - Им же всем за... сорок, верно? Хотя я не уверен насчёт Рубена. - Ему определённо уже есть сорок лет. Я помню, он ныл по этому поводу, - добавляет Драко. - Ему не хотелось стареть, но затем Фелисити устроила вечеринку в его честь и он немного приободрился. Гарри пишет "больше сорока" внизу столбика: - А что насчёт политических взглядов? Драко прекращает выхаживать взад-вперёд и хмурит брови: - Ну, во время прошлых выборов в Министерстве, Джин вывесила несколько объявлений в своём магазине, запрещающие все споры на тему политики. - Я помню это, - смеётся Гарри, а затем указывает своей ручкой в один из углов пергамента. - Мистер Дженнингс один из тех, кто поддерживает лозунг "власть низам", поэтому... - Значит политические взгляды не совпадают. - Нет, не совпадают, - Гарри начинает грызть ноготь. - Прекрати это безобразие, - требует Драко, и Гарри виновато вскидывает голову, чтобы посмотреть на него. Драко прислонился спиной к стене подсобки-винокурни, рукава его рубашки закатаны вверх, открывая взору бледные предплечья рук и потускневшую метку. Коричневые кожаные подтяжки позволяют брюкам облегать бёдра просто идеально. У Гарри внутри всё слабеет от этого вида Драко. Волосы того разлохмачены и низведены до уровня мягких волн, одна из которых падает на один глаз Драко, а второй глаз взирает на Гарри с выворачивающей душу интенсивностью. - Я хочу поговорить насчёт того, что я грубо ляпнул тогда, - внезапно выпаливает Гарри, его голос хриплый и скрежещущий. Драко пятернёй отбрасывает волосы с глаз и пожимает плечами: - Я же уже сказал тебе, Гарри, всё в порядке. Я не распадусь на атомы из-за этого. "Ты нет, а вот я могу", - думает Гарри, каждый мускул натянут в нём до предела от усилий, что он прилагает сейчас, чтобы оставаться на месте. - Пожалуйста, перестань переживать по этому поводу, - говорит Драко и его голос источает такую доброту, что слова протеста замирают у Гарри на губах. - Давай подумаем над тем, какие есть ещё объединяющие этих людей моменты. - Я не знаю... они все используют одинаковые до жути мешки? - вздыхает Гарри, мысленно желая набраться хотя-бы унции храбрости, чтобы пересечь подсобку и, пришпилив Драко к стене, зацеловать до беспамятства. - Эту деталь стоит внести в столбец. И Гарри её вносит. твс