Последний круг - Земля

Приятную утреннюю тишину прервал звонок. Браслет вибрировал на руке под подушкой. Филипп недовольно поморщился и дотянулся до кнопки. — Да? — хрипло ответил он, переворачиваясь на смятой постели. — Спишь до сих пор? — раздался в наушнике бодрый голос Джека. — Неужто смог соблазнить кое-кого? — Нет, этот кое-кто спит у Алисы, — пробурчал парень, зачесывая волосы назад. — Ты что звонишь? Время видел вообще? — Уже десятый час, малыш мой. Понимаю, миллионерам можно спать до обеда, но ты свои деньги ещё не отработал, — засмеялся Джек. Филипп резко сел на кровати. — В смысле? Какие деньги? — Соображай, Баюн. Американцы перевели бабки и сказали, что виза в процессе. У нас благодаря тупице Фрэнку есть все, чтобы в два клика отправить им инфу прямо сейчас и уже начать собирать вещи. Это будут твои самые лёгкие деньги! — Подожди, так им реально нужны были только данные лабаротории? — Ну, а ты что думал? Зачем им офисные помещения? Они и без тебя туда крота послали. И я даже знаю, кто им был. — Кто? — А ты догадайся с трёх раз. Не проснулся ещё? И тут Филиппа осенило. Конечно, кто же ещё! Но тут не сходилось кое-что. — Фрэнк, сукин сын. — Ага, — ответил ему Джек, кашляя в трубку. Видимо, опять курит. — Тогда какого хрена он потащился ко мне с файлами, если мог просто отправить их американцам? — Все он правильно сделал, раз пришел к тебе. Он облажался и обнаружил себя. Гондольеры стали подозревать его, поэтому решили прикончить твоими руками. Этот мудак испугался, поскакал к тебе. Думал переиграть их, ага. В итоге ребятки с Америки поняли, что тот им ничего не отправит. Побоялся, что передачу данных на такое расстояние кто-нибудь спалит. — Ясно. Вот почему он мне скинул все по голубой связи. Интернет тут не нужен. — В точку. Поэтому Фрэнка кинули. Можешь просто выполнить заказ гондольеров и незаметно свалить, пока никто не опомнился. — А ты ещё не отправлял файлы? Они ведь у тебя тоже есть. — Нет, — ответили в наушнике. Снова послышался кашель. — Подумал, что ты сам это решить должен. Парень скрестил ноги и опёрся на одну из них локтем. Пальцы зарылись в волосы. Он обдумывал дальнейшие действия. — Короче, Джек, — сказал он в итоге. — Файлы отправляй, но заказ Фрэнка я выполню, поэтому готовься. — Баюн, — голос Джека стал гораздо серьезнее. — Зачем тебе туда лезть? В этом нет нужды. Прикончи скрипучего засранца, бери Алису и Теодора под мышку и уезжай. Здесь больше нечего ловить. В скором времени гондольеры все узнают, так что… — Так что надо торопиться. Готовь оборудование. В ближайшие дни сделаем вылазку. Я хочу узнать, что там творится. Наушник помолчал какое-то время. — Хорошо. — Джек явно был не рад этой идее. — Тогда присматривай за детьми, я буду работать у себя. Дам знать, когда можно выступать. — Ладно, до связи. Филипп сбросил звонок и со вздохом упал обратно на постель. Казалось бы, вот идеальная возможность свалить и начать новую жизнь. Денег, заработанных за столько лет, хватит до конца дней. Можно купить небольшой дом на отшибе, где-нибудь в Старой Калифорнии, спокойно растить Алису и забыть обо всем. Но что это «все»? Ему нужны были ответы, иначе он просто не сможет поставить точку на своем прошлом. Парень устало простонал и потер лицо ладонями. Новости свалились с утра знатные. Грёбаный Фрэнк. Решил и рыбку съесть, и на член присесть, да только очко смазать забыл, вот и обосрался. Думать обо всем этом с самого утра не хотелось. Вчера был замечательный день, поэтому сегодняшний должен хотя бы попытаться быть таким же. Провалявшись ещё минут десять и поняв, что поспать он толком не сможет, Фил отправился в ванную. Планов он заранее никаких не строил и решил, что будет верным решением сначала заказать что-то из еды. Дома они почти не готовили, так как питались в кафе, поэтому холодильник по количеству повесившихся там мышей мог спокойно называться кладбищем. Выключив воду в душе, парень обмотался полотенцем и открыл меню на ладони. Зайдя в приложение доставки еды, он стал выбирать блюда на ходу. Где-то со стороны спальни тихо щёлкнула замком дверь, и Филипп столкнулся с Теодором в коридоре. У юноши были влажные пряди возле лба и пахло от него зубной пастой. — Как вовремя я тебя встретил, — улыбнулся ему наемник. — Что будешь на завтрак? — И вам доброе утро, — пробормотал Тео, вытирая пижамным рукавом влагу с лица. — Не знаю. Доверяю вашему вкусу. Он сонно потопал в спальню Филиппа, чем удивил последнего. Только сейчас он заметил, что послушник был в его пижаме, которую он когда-то купил, но так и не надел ни разу. Точно, он же в комнату Алисы поскидал весь этот хлам, там же как раз шкаф пустовал. — Надо было идти ко мне вчера вечером, — сказал ему в догонку парень. — Я просто за одеждой, — ответили ему. — Она же вся у вас. — Тебе и моя прекрасно подходит. Погоди-ка, — позвал его Фил, закрывая меню и нагоняя юношу уже в дверном проёме. Тот внезапно остановился, и наемник налетел на него. Тео от неожиданности выставил руки вперёд, отчего упёрся в обнаженную грудь ладонями. — Извини, — примирительно улыбнулся Филипп, беря изящные руки в свои. — По поводу вчерашнего разговора, кстати. Я готов выполнить твою просьбу, но при одном условии. Было приятно держать мягкие небольшие ладони и поглаживать их внутреннюю сторону большим пальцем. Послушника потянули вперёд и заключили в кольцо объятий. Баюн провел кончиком носа по краю чужого уха, вызывая у юноши мурашки. — И что за… условие? — растерялся Тео, краснея. — Что ты не будешь пиздеть про обеты и прочую чушь, иначе мне придется заткнуть тебе чем-нибудь рот. — Филипп вкрадчиво шептал это, наслаждаясь запахом и теплом послушника. — А мне бы этого очень не хотелось, потому что я уверен, стонать ты будешь божественно. Теодор залился краской, тихо ойкнув, когда пальцы парня мягко пробежались по резинке пижамных штанов, оттянув ее и тут же отпустив. — Ладно? — спросил наемник, чуть наклонив голову и нежно чмокнув юношу в шею. У того сбилось дыхание. Он неуверенно кивнул, сжав обнаженные плечи Филиппа. — Я не слышу ответа, Тео, — медовым голосом продолжал Фил, целуя ещё раз, но уже медленнее и напористее. Кровь у юноши прилила не только к щекам. Ему резко стало жарко. Он не спешил с ответом, осмелившись пойти навстречу новому чувству и поддаться соблазну. Тело неосознанно само прижалось ближе к Филиппу, руки сползли по плечам, оглаживая мускулы. Парень, не видя сопротивления, забрался под пижамную рубашку и провел тёплыми ладонями по бархатной спине, продолжая осторожное наступление в виде влажных поцелуев. Исследуя шею, он поднялся к линии подбородка и поднял голову. Затуманенные глаза юноши, приоткрытые губы и пунцовое лицо говорили сами за себя. — Думаю, ты всё-таки согласился, — улыбнулся Филипп, чмокнув Тео в лоб. — А теперь беги в душ и помоги себе сам, пока я не пошел за тобой. Давай! Он развернул послушника лицом к собственной ванной и подбадривающе шлёпнул по заднице. Тот опомнился и, спотыкаясь, поспешил уединиться. Парень проводил его весёлым взглядом. Завтракали они все втроём за обеденным столом. Фоном телевизор показывал мультфильмы, которые Алиса смотрела, уплетая жареную курицу. Теодор ковырялся в своей тарелке, пряча глаза, пока Филипп что-то печатал на сенсорном экране. — Лисенок, — произнес он, потянувшись за соком. — Сегодня посидишь с дядей Джеком. Мы с Тео уедем вечером и очень поздно приедем. — А куда вы? — сразу встрепенулась девочка, отвлекаясь от просмотра. — Я с вами хочу. — Тебе рано в такие места ходить, солнце. — Тогда пошли туда, куда мне тоже можно, — настаивала сестра. — Так, котенок мой, — отвлекся парень от переписки и пристально посмотрел на нее, положив локти на стол. — Ты ведь хочешь, чтобы Теодор был счастлив и стал частью нашей семьи? — Хочу, — кивнула малышка. — И я хочу, но для этого мне нужно проводить с ним больше времени наедине. Теодор поднял голову и круглыми глазами посмотрел на наемника. — Почему наедине? — удивилась девочка. — Давай объясню. У тебя есть я, да? Да. Я тебе и брат, и папа, и няня, и подружка, так? Так. А ты мой ребенок. Чтобы у нас была полная семья, мне нужен муж. Понимаешь, к чему я клоню? Поняла не только Алиса. Красный юноша опять уткнулся в свою тарелку, не зная, куда ему деться от смущения. — Ты хочешь жениться на Тео? — выдала Алиса, радостно сверкнув глазами. — И вы идете на свидание? — В точку, — улыбнулся ей брат. — А на свидания ходят вдвоем. Нужна романтическая атмосфера, все дела. — И я буду мешать, — понимающе кивнула девочка. — Хорошо, тогда буду с дядей Джеком сегодня планировать вашу свадьбу! — С этим лучше пока подождать, — рассмеялся брат. — Я скажу, когда будет можно. А сейчас беги помой руки и поменяй пижаму, а то всю заляпала. Будем в приставку играть. — Ты снова проиграешь, ха! — Малышка в нетерпении соскочила со стула и унеслась в ванную. Парень проводил ее взглядом, улыбаясь, а после перевел его на юношу. Тот, пылая огнем стыда, укоризненно смотрел на него. — Филипп, так нельзя. Вы же лжёте и даёте ребенку напрасные надежды. — Почему ты думаешь, что я лгу? — задал вопрос тот, лукаво прищурившись. — Отпустить тебя я не могу по понятным причинам, тем более мы оба испытываем интерес друг к другу. Такой расклад гораздо лучше, нежели насильное принуждение и жизнь в страхе. Раз секс между нами — дело времени, то совместная жизнь — уже реальность. Неужели тебе со мной плохо? — Нет, — тихо ответил Тео, сразу вспоминая утренние объятия. — Мешает только бомба в моей шее. Филипп тяжело вздохнул, собирая вилкой рис по тарелке. — Я уберу ее, но не сейчас. — А когда? Мне казалось, я доказал, что не представляю для вас угрозы. Парни встретились взглядами. Наемник отложил приборы и скрестил руки на груди. Лицо послушника было полно решимости. Где тот робкий мальчик, которого он смущал с утра? — Ты прав, Тео, — задумчиво произнес он. — Не знаю. Видимо, моя паранойя мешает увидеть твою искреннюю преданность. Я решу этот вопрос в ближайшее время. Парень потёр переносицу и встал из-за стола. На его лице промелькнула такая отчаянная усталость, что Теодор почувствовал себя виноватым, но это выражение тут же сменилось, когда из-за угла появилась переодетая Алиса. — Все, я готова выигрывать, — заявила она, пробежав через обеденную зону прямо в гостиную и плюхнувшись с разбегу на диван. — Это мои слова, ворюга! — крикнул ей вслед Филипп, собирая посуду и стараясь не встречаться взглядом с юношей. Следующие несколько часов они провели за приставкой. Тео углубился в чтение одной из найденных в спальне наемника книг. Брат с сестрой частенько прерывали его, споря из-за каждого раунда. Алиса возмущалась, что Фил играет нечестно, отвлекая ее в самый ответственный момент, на что парень невинно хлопал глазами. Юноша украдкой наблюдал за ними, прочитав за час всего пару страниц. Строчки расплывались, было трудно сосредоточиться, но не из-за споров рядом. Он неосознанно поглаживал пластырь на руке, пытаясь осмыслить только что прочитанный абзац, но в голове витали недавно произошедшие события. Утро выбило его из колеи, ломая очередную грань между старой и новой жизнью. Впервые он проводит день не в церкви и проснулся в чужом доме с любимым ребенком и привлекательным мужчиной. Со стороны можно подумать, что они счастливая молодая семья. Послушники связывают свою жизнь с богом, отказываясь от мирских благ. Он им и отец, и брат, и суженый. В залитой солнцем гостиной Тео по привычке искал взглядом икону, чтобы заручиться поддержкой святых, но натыкался только на лукавый прищур Филиппа. До юноши начало доходить осознание, что к старой жизни он больше никогда не вернётся и пора привыкать к нынешнему окружению. С пелёнок он не знал реальности и жил, соблюдая все посты и обеты. Филипп ворвался в эту обыденность ураганом, насильно вырывая его из комфортной среды. Только сейчас Теодор стал понимать, что его словно из тюрьмы спасли, дав глотнуть свежего, с примесью горечи, воздуха свободы. Всего день он в этом доме на правах жильца (или все так же пленника?). В какой-то момент Тео захлопнул книгу, тут же забыв, о чем она была. Стало просто необходимо привести мысли в порядок, поэтому он тихо извинился и ушел в спальню Филиппа. Положив книгу на полку, юноша огляделся. Широкий диван аккуратно заправлен, плотные шторы не пускают солнечный свет, компьютерный стол усеян мелкой техникой. На стуле сохло полотенце. Юношу посещало странное чувство, когда он заходил в эту комнату. Запах мужских духов и сигарет смешивался между собой, и Тео поймал себя на мысли, что ему нравится его вдыхать. Несколько месяцев назад ему бы даже в голову не пришло, что он сейчас будет стоять в спальне Филиппа, человека, от шуток которого волосы вставали дыбом. Ещё тогда наемник жутко пугал своей напористостью, наглым взглядом, словно говорящим «я делаю, что хочу, потому что могу». От него всегда веяло чем-то опасным, отталкивающим. Тео осторожно присел в одно из кресел. Из гостиной доносились приглушенные голоса и звуки игры. Юноша прикрыл глаза и молча обратился к богу с молитвой. Без этого ежедневного ритуала он не мог. Странно было молиться в чужой квартире, где нет привычных икон и запаха ладана, но небывалое спокойствие царило в этой полутемной спальне, пропахшей табаком и цитрусом. Губы сами собой задвигались, произнося беззвучную молитву. Пальцы переплелись, колени сдвинулись, а голова благоговейно склонилась, благодаря Господа за новый день, за пищу на столе, за доброе отношение окружающих. Список благодарностей можно было продолжать вечно. Иногда Тео проводил так часа три-четыре, забывая обо всем на свете. Единственным его другом был бог, поэтому он спешил поделиться с ним в мыслях обо всех переживаниях. Он настолько ушел в себя, что не сразу заметил, как стихли споры в соседней комнате, как замолчала приставка. Детский голос возмущался обязательным урокам и просил себе в помощники кого-нибудь, на что мужской баритон решительно отвечал отказом. В глубине квартиры хлопнула дверь. Юноша даже не заметил, как щёлкнул замок и в спальню тихо вошли. Еле слышно отъехал компьютерный стул, ожили сенсорные панели, в комнате стало поярче. От смены освещения послушник открыл глаза и увидел перед собой погрузившегося в работу Филиппа. Редко удавалось застать задумчивое и сосредоточенное выражение на его лице, а сейчас оно было даже хмурое. Очевидно, парень решил не мешать молитве и занялся своими делами, так как потянулся за лежавшим неподалеку планшетом и стал параллельно изучать данные. В домашней одежде он не производил такого грозного впечатления. Просто парень, который мог бы заканчивать университет, с кем-то встречаться, паралельно подрабатывать. По вечерам бы собирался с друзьями где-нибудь в Тинстоке, играли бы в футбол, а может, и дома так же в приставку рубились бы, орудуя джойстиками над тарелками с чипсами и бутылками с колой. Может, если бы у Тео была такая жизнь, они смогли бы познакомиться, подружиться. Юноше казалось, что Филипп был бы хорошим другом и душой компании. Наемник склонился над планшетом, мерно постукивая пальцами по столу. Взгляд Тео невольно прошёлся по татуированным рукам, одна из которых зарылась в темные волосы, а вторая гуляла по сенсору. — Я чувствую, как ты на меня смотришь, — без прежней шутливости в голосе сказал парень, не отрываясь от работы. — Я тебе мешаю или ты хотел что-то спросить? Атмосфера стала напряжённой из-за холодной учтивости в голосе. Послушник пропустил тот поворотный момент, когда между ними появилась стена. — А… Мне стало интересно, что вы делаете, поэтому просто наблюдал, — неловко ответил он, делая усилие и не опуская глаза в пол. Тихо хмыкнув, Филипп не стал продолжать диалог. Ему сейчас не до этого было. Юноша, видимо, подумал, что тот просто не может найти повода поговорить. — А куда мы сегодня пойдем на свидание? — спросил он как можно веселее. — В бар, — коротко бросили в ответ. — И это не будет свиданием. — Но вы говорили вот утром… — Я сказал это Алисе, не подумав. А потом было время поразмышлять. Наемник оставил сенсоры в покое и развернулся вполоборота к собеседнику. Лицо его было уставшим и угрюмым. — Тео, послушай. Я зря к тебе начал привязываться. Если раньше ты представлял угрозу для Алисы, то сейчас уже я являюсь магнитом для всех бед. Люди, которые останутся рядом, в скором времени могут сильно пострадать, а я не смогу защитить всех. Алиса для меня будет всегда на первом месте. Всегда. Поэтому забудь об этом спектакле и живи спокойно. На днях удалим «Тортугу», и я отпущу тебя. На последнем предложении он повернулся к столу и вновь стал изучать данные на экранах. Повисшее молчание стало комом у юноши в горле. В голове тут же встали вопросы: а куда он пойдет? Как ему жить без них? Его просто вышвырнут? — Значит, настал тот момент, когда я больше не нужен? — выдавил Тео, не сводя глаз со спины перед ним. — Настал момент, когда ты становишься необходимым. И не только Алисе. — Филипп больше не поворачивался к нему лицом. — Поэтому будет лучше, если мы не станем усложнять все ещё больше. Надо было просто пристрелить тебя тогда, — с досадой процедил он, сжав кулаки. Послушник молчал. Наемник не хотел видеть его слез, поэтому просто терпеливо ждал, когда тот убежит проплакаться. На душе скребли кошки. Ещё одного человека приходится сбрасывать с двери, чтобы Роуз смогла спастись. Он и сам потонет, лишь бы спасти сестру с гребаного титаника под названием «Голд-энд-айрон». Алиса не будет в восторге, но мечты о счастливой семье придется отложить надолго, если они вообще доживут. Может, черт с этими гондольерами? К черту все их тайны, когда можно спокойно прихватить сестру и даже этого пацана, чтобы сбежать. Джек и без последнего задания все разрулит. Но все скелеты в шкафу будут погребены под руинами «Голд-энд-айрон», когда американцы их сокрушат. И Филипп никогда ничего не узнает о своем прошлом. Даже просто к истории геноцида женщин много вопросов. Почему это подают в положительном ключе? Как люди пошли на это? Как проходили разработки чрева? В учебниках пишут, что биологическая необходимость в женском организме отпала после создания искусственного чрева, поэтому их вид угас, превратившись в рудимент, а правительство просто удалило остатки, как удаляют аппендикс. Мысли прервали теплые руки, обвившие шею парня. — Если дело только в самозащите, то научите защищаться, — тихо и решительно сказал Теодор. — И не придется отказываться от кого-то. Филипп почувствовал мягкий чмок в макушку. Он положил свою ладонь поверх чужой и молча сжал ее. — А сейчас пойду поищу Алекса, — уже нежнее добавил послушник, намериваясь убрать руки, но парень не отпускал. — Алиса, — поправил он. — Я давно отключил бомбу, так что можешь не париться. Он мягко погладил большим пальцем тыльную сторону юношеской ладони. — Прости, Тео, — добавил парень гораздо тише, поворачиваясь к нему лицом. Не поднимая глаз, он уткнулся носом в чужой живот, заключив в кольцо объятий. Впервые за долгое время он испугался, что его оставят одного. Беззащитный, открывший свои грехи и обнаживший мерзкую часть себя, боялся, что его не примут. Мысль об одиночестве, пять минут казавшаяся ему самым очевидным выходом, сейчас вызывала боль. Потому что Тео первый показал, что есть и другие варианты, что необязательно отказываться от всех вокруг, думая, что их не спасёшь. Он не будет смотреть на это лицо. Теперь уж наверняка он его ненавидит и покинет. В глазах и носу резко защипало. Стоило как можно скорей разрешить эту ситуацию. — Для такого и нужна моя божья дрянь в башке, — послышался теплый смешок, и через секунду в темные волосы зарылись чужие пальцы. — Чтобы научиться прощать и быть милосердным к раскаивающимся. — Ты не уйдешь? — Страх парализовал парня на долгие секунды перед ответом. — Не уйду, — прошептал послушник, наклонившись и целомудренно чмокнув Филиппа в лоб. — Прошу вас, будьте со мной откровенны и не бойтесь самого себя. Вы не чудовище. Тут деликатно пиликнул браслет, сообщая, что Джек скоро приедет. Наемник неохотно отстранился и развернулся к рабочему столу. На его лице была написана целая гамма эмоций. — Ладно, иди собирайся. В кожу можешь не обряжаться, будет обычный бар, — кинул он как ни в чем не бывало через плечо. — Научу тебя пить. — Хорошо, — с улыбкой ответил Теодор, делая шаг в сторону выхода. Парень вновь углубился в работу, а юноша покинул комнату. В полумраке спальни на мгновение мелькнули слезы Тео.