Немного о растениях, яблочных пирогах и любви

— И чтобы ни пятнышка! Листок к листку! Живо!!! — грозные вопли Кроули было слышно даже из-за двери. И звучали они… Ну, по меньшей мере шизофренично. Дядя Азирафель предупреждал, что его друг — натура довольно специфическая, но ты не ожидала, что всё окажется настолько запущено. Если уши тебя не подводили, то прямо сейчас он орал на цветы. Орал. На. Цветы. Может, поэтому они и дрожали в его присутствии? Хотя нельзя терять надежды, что происходящему есть какое-то другое объяснение. Адекватное. Ты поправила лямку рюкзака и позвонила в дверь. — Здрасте, — Кроули растянул губы в змеиной улыбке. И не подумать, что пару секунд назад он заходился в жутком крике. — Не ждал вас так рано. — Я пришла к назначенному времени, — заметила ты и, памятуя о его сложных отношениях с гостеприимством, предложила: — Давайте сразу к делу, я быстро проверю растения, чтобы не отвлекать вас надолго. — Вы меня и не отвлекаете, — ты хотела было улыбнуться, обрадованная переменой к лучшему, но тут он добавил: — Скорее развлекаете. — Очень мило. Итак, вы переставили горшки согласно моим рекомендациям? — Дорогуша, тут есть одна тонкость… В основном ваши советы касались освещения. Рассеянный солнечный цвет под таким-то углом на таком-то расстоянии от окна, бла-бла-бла… Но в моей квартире нет окон. — Совсем? — вырвалось у тебя. — Ни окошечка, — довольно заявил Кроули. — Предпочитаю тьму, знаете ли. Но я разнёс горшки по разным комнатам, чтобы создать иллюзию плодотворной деятельности. Он определённо издевался — и даже не скрывал этого. Поманив тебя пальцем, Кроули мерил коридоры своей безумной походкой, указывая то на одно растение, то на другое: да, он действительно расставил их по-новому, но никакого практического смысла это не имело. А главное, выглядели они всё так же идеально, и твоё пребывание в этой квартире казалось тебе всё более бессмысленным. Наверное, стоит сказать дяде Азирафелю, что он ошибся: мистер Кроули очень даже неплохо справлялся со своими зелёными питомцами. Правда, как ему это удавалось в таких условиях — оставалось загадкой. Уже готовая сообщить, что твои услуги действительно не требуются, ты вдруг заметила совсем маленькое лимонное деревце, которое почти полностью спряталось за внушительным фикусом. Наклонившись, ты протянула руку к его немногочисленным листочкам и увидела среди них несколько засохших. — Ах ты маленькая дрянь! — взорвался Кроули — и ты не сразу поняла, что он кричит не на тебя, а на растение. — Подставил меня! — Вы правда это делаете, — ошалело произнесла ты. — Орёте на цветы. Кроули рассерженно повернулся к тебе. Судя по всему, он сам жалел, что так прокололся в твоём присутствии, но ничего уже нельзя было изменить. — Только не надо мне лекций про то, что это непедагогично. Я вышвырну эту малявку остальным в назидание — и они будут расти как и прежде, без единого изъяна. — Нет! — ты заслонила собой горшок, чувствуя, что находишься в каком-то абсурдном сне. Защищаешь лимонное дерево от взрослого мужика, который только что накричал на него. — Его нужно пересадить, и это не обсуждается. — Слушайте… Слушай. У меня свои методы, и они работают. Я не собираюсь плясать над каждым листиком и следовать советам из энциклопедий. Твоя помощь не нужна, уяснила? — А почему мы перешли на «ты»? — пришлось уцепиться за этот пустяк, чтобы как-то отвлечь его внимание, потому что к конструктивному диалогу Кроули явно был сейчас неспособен. — Глупо себя чувствую, выкая такой мелкой девчонке, — без обиняков сказал он и милостиво пояснил: — У нас разница в возрасте куда больше, чем ты думаешь. Ты лишь приподняла брови. Конечно, разница у вас была этак в пару десятков лет, но Кроули произнёс это таким тоном, будто она была в пару тысячелетий. Однако ты не собиралась отступать только потому, что он старше. В конце концов, ухаживание за растениями — твоя профессия и твоё призвание, поэтому теперь, узнав, как он с ними обращается, ты их точно на произвол судьбы не бросишь. — Значит так, мы будем готовить его к пересадке, — хотелось верить, что неприступное выражение твоего лица исключит всякие возражения со стороны Кроули. — Раз в квартире подходящих мест нет, остаётся территория вокруг дома. Но сначала нам нужно купить удобрения и специальный грунт, у тебя ведь, как я подозреваю, ничего этого нет? — Я не имел в виду, что нам нужно перейти на «ты» обоюдно, — буркнул он, но ты уже почувствовала, что победа за тобой. Хотя праздновать её было рано: как выяснилось, Кроули не может просто взять и выйти на улицу. Он провёл не меньше получаса перед зеркалом, примеряя разные галстуки, шейные платки и пиджаки. Поначалу это зрелище казалось тебе ну очень фриковым, но в какой-то момент ты поймала себя на том, что завороженно следишь за каждым движением Кроули. Он обладал какой-то странной, ломанной грацией, которая приковывала к себе взгляд. Когда его тонкие пальцы за пару мгновений соорудили из рыжей шевелюры неожиданно милую причёску с хвостиком, ты и вовсе затаила дыхание — лишь потом вспомнив что, кажется, неделю назад волосы были гораздо короче. А змея на татуировке у правого уха вдруг будто шевельнулась, извиваясь. «Опять какая-то чертовщина!» — подумала ты, испытывая непроизвольное желание прикоснуться к его щеке, чтобы проверить, что это просто рисунок. — Трогай, — снисходительно разрешил Кроули, обернувшись через плечо. Ты испуганно отвела глаза. Откуда он узнал, о чём ты думаешь? — Да нет, я просто… Мне почудилось, что у тебя змея, она… Тут освещения не хватает, всё-таки. — Трогай, — требовательно повторил он, сам вдруг подныривая под твою ладонь. Кожа у Кроули оказалась гладкой и холодной, почти ледяной. Ты медленно провела по ней пальцем и поддалась соблазну — коснулась и волос тоже. — Ну? — насмешливо спросил Кроули. — Что «ну»? Нам за удобрениями пора, — ляпнула ты, чтобы разрядить обстановку. — И да, на машине я не поеду, дядя Азирафель предупреждал, что ты ужасно водишь. — О чём ещё предупреждал дядя Азирафель? — осклабился Кроули. Его голос так и сочился язвительностью. — Он сказал, что ты немного своеобразный. — Зависит от того, с чьей стороны смотреть, — загадочно ответил Кроули и, взяв тебя под локоть, повёл к выходу. Ехать с Кроули в общественном транспорте оказалось настоящим испытанием. Он игнорировал все правила — движения, этикета, приличия, — и, видимо, откровенно наслаждался возмущёнными взглядами, которые повсюду его преследовали. Ты тоже попала под раздачу, поскольку сопровождала его. Пару раз тебе даже послышалось, как какие-то особенно недовольные пожилые леди осудили тебя за омерзительный выбор спутника. Однако тебе почему-то не стало стыдно — напротив, мрачное веселье Кроули заразило и тебя. И когда на обратном пути, в автобусе, он посадил каждый мешок с грунтом на отдельное сиденье, ты не смогла смотреть на это без смеха, пусть и знала, что так поступать не стоило. Видя, что тебя позабавили его выходки, Кроули даже слегка оттаял, решив поощрить тебя кривоватой ухмылкой. От автобусной остановки до дома он нёс вашу тяжёлую ношу так, словно мешки были наполнены воздухом. Когда Кроули изящно сгрузил их у крыльца, а затем смахнул несуществующие пылинки с пиджака, ты вдруг поняла, что тебе совершенно не хочется уходить, хотя пришла пора прощаться. — Я бы перекусил что-нибудь, — неожиданно сказал Кроули. — Шарлотку ты сегодня не захватила? — Сегодня нет, но можно заглянуть в какую-нибудь кофейню. — Можно, но в следующий раз принеси шарлотку. *** — Признаться, ангел, иногда я жалею, что отказался от устаревших методов. — В каком смысле? — Ну, я же вечно посмеиваюсь над Хастуром и Лигуром за то, что их знания о мире людей безбожно отстают лет этак на триста. Когда они заводят своё «сегодня я соблазнил целомудренную девицу, заставив её ступить на путь греха» — это звучит как вчерашний, нет, позавчерашний день. Но глядя на Т/И я порой думаю, что в этом примитивном подходе тоже есть своё очарование… — Кроули! Я же предупреждал тебя, даже в помыслах такого держать не смей! — Но почему? Это моя работа, в конце концов. — Тебе прекрасно известно, что я не дам Т/И в обиду. Я попросил её помочь, потому что ты недопустимым образом относишься к цветам — а они ведь тоже творения божьи. Но если ты примешься за свои демонические штучки… — А если она сама в меня влюбится? Просто так, без всяких усилий с моей стороны? Разве такого не может произойти? От души потешаясь над ошарашенным видом Азирафеля, Кроули нацепил самую невинную улыбку из имевшихся в его арсенале. Люди называли подобное троллингом, но он бы назвал это явление «кроулинг», если уж говорить по справедливости.