***
Был почти вечер, когда мужчина зашел в здание. Он сдержанно улыбался и кивал в знак приветствия прохожим мимо него бывшим подчиненным. Некоторые выразили словами, как они рады его видеть, а некоторые смелели до того, что чуть ли не обнимали. Но Мори понимал такой порыв. Всё-таки он очень давно здесь не появлялся. Ничего не изменилось, и он внутренне был очень этому рад. Он заглянул в кабинет Кое. Женщина крепко его обняла и горячо поцеловала в обе щеки. Они проболтали почти час. Одзаки рассказывала о работе, о боссе, спросила как поживает Накахара. Мори усмехнулся, про себя сочувствуя женщине. Она одинока. Её первый и самый любимый партнёр погиб, когда она попыталас с ним сбежать из Мафии, после не заводя отношений. Он бы хотел поспособствовать её счастью, стерев путь "замужем за Мафию". Так же тепло, как и встретились, они попрощались. Мужчина зашел к боссу. И тот так просветлел, когда увидел бывшего партнера. Горо резко вскочил, смотря на Мори, не известно каким образом оказавшегося в кабинете. Вошёл даже не через дверь! — В этой комнате множество лазеек, созданных мной. Было бы замечательно, если бы вы нашли все, Тороичи-сан Разговаривали они не так долго, нынешний начальник рассказал только несколько основных моментов, попросил совета, а после они разошлись.***
Огай достал телефон и набрал номер своего парня. — Чуя? — воодушевленно спрашивает он, когда на другом конце провода слышит хриплое от сигарет "алло?" — Я хочу, чтобы ты пришел к мосту через час. Буду ждать. Он отключился, торопясь в назначенное место и сжимая в кармане брюк маленькую бархатную коробочку. Всё-таки, Чуя прав. Рыжик быстро добрался до места назначения. Сегодня не его смена на работе, а поэтому он пошёл гулять с друзьями, а после и с собакой. Как раз, когда он заводил пёселя домой, ему позвонил Огай и попросил приехать. Это подняло настроение, поэтому переодевшись в серое худи, он выехал. От мотоцикла он тоже отказаться не смог, а поэтому и примчал на нём. Успел даже раньше, чем планировалось. Не страшно. Было время полюбоваться закатом и вечерним небом, отражающимся в воде. Прекрасно. Накахара ещё раз отметил для себя, что ему кажется, что пейзаж здесь всегда новый. Впрочем, так оно и есть. Затем он разглядывал небольшие записи и символы давно начерченные на забору, проводя по ними пальцем. Чуя быстро среагировал на чужое присутствие, а поэтому игра «Угадай кто?» с закрытыми глазами не произошла. Он кратко поцеловал Мори в губы, а после улыбнулся. Накахара сильно удивился официальному прикиду Мори, но сказал лишь, что ему нравится. Огай стоял рядом, на расстоянии вытянутой руки, но ему казалось, что это непозволительно далеко. Ведь за последний год они были гораздо ближе друг к другу. Мужчина на некоторое время задумывается о том, что было бы если бы он остался в Мафии. Но мысли слишком тревожные и совсем сейчас ненужные. Он протяжно выдыхает, немного сильнее сжимая пальцами коробочку. Он волнуется. Он готовился, правда, но сейчас, стоя здесь, на этом мосту рядом с Накахарой, ему кажется, что не может вымолвить и слова. И пока это ощущение не поглотило его полностью, он тихо произносит: — Чуя, — вдох-выдох, вдох-выдох. Кто бы мог подумать, что он будет так волноваться в своей жизни. — Я рад, что стою сейчас с тобой, — он коротко смеется, а потом продолжает, — Я сказал тебе все, когда ушел из Мафии. Высказал свои чувства, все, что я думаю. И я говорил правду. Я не жалею о своем выборе и не пожалею о том, что собираюсь сейчас сделать, даже если ответ сделает мне больно. Я не пожалею. Накахара расслабленно облокотился на забор мостика, слушая Огая. Он был доволен, хотя и напряжён. Однако, когда Мори вытянулся, Чуя по инерции сделал тоже самое, встав ровно, легко улыбаясь. Он потянул спинку, продолжая слушать Мори. С выдохом Огай медленно опускается на одно колено и, вытащив коробочку из кармана, протягивает с ней руку вперед, открывая крышку. А там лежало колечко с небольшим водопадом камушков, где-то отбликивающих голубым цветом, которое невероятно точно подходило к небесным глазам парня. — Чуя, я хочу, чтобы ты стал моим супругом. Ты согласен? Парень ахнул. Даже, наверное, более громко, чем позволял этикет. Парень вздрогнул. Прямо сейчас? Прямо, чёрт возьми, сейчас? Он не знал, куда смотреть. Ему всего 17, и он не знал, готов ли вот так просто пойти на такой шаг, расставшись с собственной свободой, невзирая на существующие отношения. Безусловно, он думал об этом. Но не думал, что это произойдёт вот так скоро, хотя, они встречаются уже больше года. Но что ещё возмутительнее, предложение сделал Огай, а не он сам, как хотел и фантазировал. Чуя был уверен, что первым должен быть он, пускай лет через 5-7, как построит карьеру. Сердце болью отдалось в груди. Этот из-за страха и незнания. Будущее. Накахара много фантазировал на эту тему, но далеко не заходил. Мало ли планы не совпадут. Вновь тяжёлый удар. Подобно удару колокола в церкви. Он как-будто визуализировался. Надо было отвечать. Надо было? — Огай... — губы задрожали. Как и голос. Как и весь он. Одолжив второе дыхание, он смело продолжил, — Я счастлив с тобой. Конечно, я хочу этого. «Болван! Ты ещё не способен семью содержать! Какое соглашение?! Ты школу ещё не закончил! Ты зачем "да" ответил?!» Накахара дрожал, краснея, не смея поднимать взгляда, хотя, было желание заглянуть в родные фиолетовые глаза. Он долго всматривался в кольцо, двигая рукой, любуясь игрой переливов камней. Он поднял голову со слабой улыбкой, которую тут же опустил. Он явно был встревожен. — Но, Боже, Мори, я же... Я же ещё не способен тебе ничего дать! Я только подрабатываю, не больше. И... И какой от меня будет толк? Ринтаро только усмехнулся такой реакции, чем походу задел Чую, который, покраснев, вскрикнул, что вопрос абсолютно нормальный и не над чем тут смеяться. — Я не думаю, что это твоя забота, — он поднялся с колена, ласково смотря на парня с пылающими щёчками, — У тебя сейчас есть цель: реализоваться в своей профессии. Финансовую часть буду решать я. Так будет правильнее, — выдержав паузу, он продолжил уже более приободряющие, — Далее можно будет завести маленьких Мори/Чуя, когда ты будешь к такому готов. От последней части у Накахары чуть челюсть не отвалилась, а глаза начало щипать. Он проморгался. Был тронут до глубины души, хотя, мимика лица отражала оскорбление. Чуя раскраснелся ещё больше и даже развернулся спиной к партнёру, горя от стыда, слыша усмешку Огая, который обнял юношу за плечи, целуя в макушку.