Нити любви

      Мистер и Миссис Уолкер давно не выходили в свет. Рождение двойняшек заставило родителей сильно изменить свои приоритеты и желания. Отец троих детей каждый день вкалывал на работе, чтобы обеспечить своей семье достойную жизнь, а мать круглосуточно занималась домашними делами и заботой о детях. Свободной минутки какое-то время вообще было не выкроить из своего напряженного графика. Дом, работа и быт — три кита, на которых держалась семья Уолкеров.       Потом дети подросли, забот с ними стало поменьше. И миссис Уолкер стала посвободнее. Время у неё теперь находилась и на чашечку кофе утром, и на чтение интересной книги или журнала днём, и на размышления о жизни вечером. И вот однажды…       — Нам нужно сходить в театр.       Мистер Уолкер от заявления жены опешил и чуть не подавился утренним кофе. Дети уже уехали на школьном автобусе, поэтому незаметно уйти от щекотливой темы не удалось бы. Поняв это, мистер Уолкер с достоинством примерного семьянина принял свою участь и приготовился выслушать все аргументы жены, которая обязательно постаралась бы убедить его в крайней необходимости похода в театр. «Однако, — подумал глава семьи, — я могу избежать этого».       — Конечно, дорогая. На что пойдём? Опера или балет?       И то, и другое являлось наихудшей пыткой для мистера Уолкера, но он рассудил, что говорить ей не стоит: его жена и так об этом знает.       — Ты согласен? — удивилась миссис Уолкер.       — Если тебе хочется пойти в театр, то мы пойдём. Я не вижу в этом проблемы.       — А работа?       — Луиза, работа не убежит. В ближайший мой выходной можем пойти, — сказал мистер Уолкер и решил ухватиться за последний, крохотный шанс никуда не идти. — Но на кого мы оставим детей?       — Можем пойти на вечернее выступление. Лео уже большой и сумеет уложить Тоби с Джул по кроватям.       — Ему только двенадцать, — возразил мистер Уолкер. — Ты думаешь безопасно оставлять их дома на ночь одних?       — Томас*, Лео нужно научиться ответственности, а двойняшкам пора привыкать, что им придётся слушаться не только родителей, но и старшего брата с остальными взрослыми.       — Может ты и права, — не стал спорить с ней мистер Уолкер, продолжив пить кофе. Он полагал, что их разговор закончен, но Луиза подошла к нему вплотную и наградила пристальным хмурым взглядом.       — Ты не хочешь идти.       — Нет, почему? Хочу, раз тебе это нужно.       — Это нужно нам, Томас, — произнесла Луиза, прикоснувшись к свободной руке муж. — Как давно мы не ходили куда-то без детей и не по работе? Вот, именно, что чуть ли не с рождения Лео! Я просто хочу посвятить этот вечер нам двоим и более никому.       Мистер Уолкер отложил кружку на стол, взял руки жены в свои и с улыбкой посмотрел ей в глаза. Когда-то он поражался их кристальной голубизне, а сейчас перестал даже замечать, какие они красивые. Да, много чего изменилось за это время: появились дети, принеся в жизнь некоторые трудности и неудобства, работа стала престижней, хоть для этого пришлось изрядно потрудиться. Но что было постоянно в жизни Томаса, так это его любимая жена. Он часто забывал говорить ей слова благодарности за терпение и заботу, но всегда помнил, что обязан Луизе очень многим. Поход в театр — самая маленькая плата за счастье, которое приносила жена в его жизнь каждый день.       — Так всё-таки опера или балет? — спросил Томас. — Купить билеты лучше заранее.       — Балет, — счастливо улыбнувшись, ответила миссис Уолкер и чмокнула мужа в щеку. — Люблю тебя.       — И я, — ответил мистер Уолкер. — Вспомни об этом, когда я начну засыпать в театре.       Луиза обидчиво фыркнула и легонько толкнула мужа локтем в грудь.       — Если заснёшь во время представления и начнёшь храпеть, то я сделаю это в десять раз сильнее, Томас.       — Напомни мне надеть под костюм бронежилет, — попросил мистер Уолкер и поспешил убежать уйти на работу.       Спустя пару дней чета Уолкеров отправилась в театр. К этому событию миссис Уолкер готовилась с самого утра долгожданного дня. Проводив двойняшек до школьного автобуса, Луиза принялась выбирать подходящий наряд. После пары часов кропотливых поисков и раздумий над правильностью выбора миссис Уолкер разглядывала себя в зеркало, подбирая украшения к темно-фиолетовому платья до колена с открытыми плечами. К приходу детей из школы наряд и аксессуары, к нему прилагающиеся, был готов и оставлен на кровати в ожидании своего часа.       Мистер Уолкер костюм выбрал за пять минут и отправил в химчистку за день до запланированного похода в театр. После он забрал его оттуда и ещё раз примерил на работе. Пришлось забыть об идеи пойти в театр в выходной: билетов на представления, проходящих на этой же неделе, осталось мало, и выбор дня похода в театр был весьма ограничен. Но то, что они шли на балет поздно вечером, решало проблему с работой. Получив лестный комплимент от не вовремя зашедшего в кабинет коллеги, мистер Уолкер убедился, что с выбором костюма не ошибся. Вечером он приехал домой, уже готовый встретить супругу и отправиться с ней в театр.       Дав наставления Лео, который всё же согласился остаться один на один с двойняшками, и Тоби с Джульеттой, которые, к счастью, уже засыпали на ходу, супруги Уолкеры уехали. Луиза, хоть и сама предложила оставить детей одних, очень волновалась, о чём говорили нервно постукивающие по клатчу пальцы. Томас заметил лёгкую напряженность жены и ласково накрыл её скрещенные на коленях ладони в попытке успокоить.       — Ничего не случится, — сказал мистер Уолкер. — Лео отлично справится, он парень сознательный. Ты оставила их лишь на несколько часов. Что они могут учинить, сладко спя в своих кроватях?       — Может, ты и прав, — согласилась с мужем Луиза, сжав его руку в ответ. — Только несколько часов…       Дальше они ехали молча. Миссис Уолкер думала об оставленных дома детях и грядущем времяпровождении в театре. Томас следил за дорогой, периодически поглядывая на взволнованную жены.       Подъехав к театру, мистер Уолкер первым вышел из машин, быстро подошёл к другой её стороне и открыл дверь перед женой, протягивая той руку. Луиза удивлённо вскинула одну бровь, но после улыбнулась, принимая ухаживания мужа. Всё же не каждый день он у неё такой джентльмен. Надо ловить момент.       Как оказалось, супруги приехали почти впритык к первому звонку. Пока мистер Уолкер разбирался с билетами, Луиза сдала из верхнюю одежду в гардероб и успела даже поправить причёску и макияж. В зал оба вошли с прекрасным настроением: Томас был рад, что половина дела уже сделана и осталось только продержать глаза открытыми всё выступление, а миссис Уолкер в предвкушении ждала начала представления, во время которого она могла в кои-то веки насладиться искусством. И она подумала, что не прочь поделиться всеми своими впечатлениями с мужем.       Поэтому до того, как они нашли места, мистер Уолкер успел выслушать от жены историю самого балета, театра, в который они пришли, биографию постановщика и нескольких артистов. Про само выступление она не говорила, так как считала своим долгом «сохранить интригу». Томас слушал вполуха и пытался вовремя задать ничего не значащий вопрос, чтобы мягко сменить тему, или задумчиво кивал. Когда они уселись на свои места, мистер Уолкер понял, что сделана всё-таки далеко не половина дела. Всё впереди, так что ему было просто необходимо успокоиться и унять лёгкую головную боль, появившуюся из-за шума толпы в зале и звонкого голоска жены, постоянно вещавшего ему что-то на ухо. Томас твёрдо решил, что посвятит этот вечер своей жене, поэтому собирался, не жалуясь, вытерпеть абсолютно всё, лишь бы сегодня ей было хорошо и приятно в его обществе. К тому же ему может понравиться балет, и совершенно неважно, что всю сознательную жизнь он не понимал этот вид искусства и скрыто его ненавидел.       Пытаясь привести мысли в порядок и немного абстрагироваться от окружавшей его театральной суеты, Томас откинулся на спину бархатного кресла и положил руки на довольно удобные подлокотники. Проведя ладонями по красной бархатистой ткани, мистер Уолкер глубоко вздохнул и с удивлением отметил, что ему совсем капельку, но стало получше. Бархат обивки приятно щекотал кожу и будто призывал погладить его ещё. Красный цвет бросался в глаза, особенно в освещении огромных люстр, но для Томаса это показалось мелочью. Ведь можно было провести по ткани, и цвет становился на тон темнее. Сдвинул ладонь снова — опять насыщенный алый.       — Дорогой, — вниманием мистера Уолкера завладела жена, — Ты меня слушаешь? — в глазах Луизы мелькнула обида, а потом тут же исчезла, и на лице миссис Уолкер засветилась улыбка. — Устал?       — Н-нет, как ты могла подумать о таком!.. — немного запоздало ответил Томас, стараясь скрыть смущение. Его жена видела его насквозь. И кого он пытался обмануть?..       — Прекрасно, — сказала Луиза, заглядывая в программку. — Тогда четыре часа полного погружения в искусство и музыку не заставят тебя заскучать. Я уверена, что ты будешь в восторге.       Вдох… Мистер Уолкер провёл ладонью по обитому бархатом подлокотнику. Выдох… Вернул руку в прежнее положение, снова «проехавшись» по чуть шершавой ткани. Вдох… Ему нужно только дотерпеть до антракта. Выдох…       — Думаю, из театра мы выйдем абсолютно довольными и счастливыми, — подвела итог Луиза, присоединившись к хору аплодисментов. Представление уже начиналось.       «Выйду отсюда я точно с превеликим удовольствием и буду в этот момент абсолютно счастливым! — подумал Томас, продолжая свою «бархатную» терапию. — А пока… ждём антракта».