Because of you

Глаза получается открыть лишь с третей попытки. В голове отбойным молотом отбивают какую-то мелодию. Я лежу, свернувшись калачиком на очень жёстком матраце. Неприятный запах старой ткани ударяет мне в нос, что немного приводит меня в сознание. Поворачиваюсь на другой бок, отчего кровать убийственно скрипит. Я решаю встать, но голова кружится, и я сажусь обратно на кровать. Я сижу в полной тишине, до сих пор не понимая, что происходит вокруг. Голова гудит, а глаза слипаются. Я смотрю в одну точку, пытаясь сложить пазл в моей голове воедино, пока в комнату не заходит Лиам в компании двух мужчин в костюмах. Они были на полторы головы выше и крупнее Пейна. Мужчины останавливаются около дверей, а Лиам берет деревянный стул от стены и ставит его на центр комнаты, буквально в трёх метрах от меня. Лиам как всегда раскрепощён. Он садится на стул, обхватив спинку стула руками, и, вздохнув, начинает говорить. — Привет, — я не отвечаю. — Давно не виделись, Дженни. Что нового? Я поднимаю глаза и, увидев его лицо, вспоминаю всё, что произошло сегодня…или вчера? Я помню, как мы с Найлом шли на значительный риск, и он должен был спасти меня, если что-нибудь пошло бы не так. Но вот я здесь, а где Найл? Неужели Пейн добрался и до него? Нет, такого не может быть. Он профессионал и не допустил бы такой ошибки. — Да ладно тебе, Дженни. Если бы я хотел поговорить сам с собой, то не пришёл бы сюда. Тем более, у нас с тобой есть очень важное дело, которое незамедлительно нужно решить, — его голос наигранно добр. Я знаю, что ему нужно, и поэтому его дружелюбие не будет вечным. Я молча смотрю на него, игнорируя его присутствие. Я прижимаюсь к холодной бетонной стене, протягивая затёкшие ноги вперёд. Складываю руки на животе и прикрываю глаза. — Я не понимаю. Ты что собираешься спать? — У меня болит голова. — Да, тебе здорово досталось, но ты сама вынудила меня, Дженни. Я бы никогда не причинил тебе боли просто так. Это поставит под вопрос все мои принципы, — мне нужно выйти с ним на непосредственный контакт и стараться тянуть время. Найл примет меры и вытащит меня отсюда. — Может, ты хочешь есть? — Нет, спасибо, я не голодна. Два взрослых человека, абсолютно не переваривающие друг друга, вынуждены мило беседовать, как старые приятели. — Где я? Лиам начинает смеяться. — Было бы неинтересно рассказать тебе всё так сразу. — А что мне с этого? Разве что на душе станет спокойно, — я пожимаю плечами и открываю глаза. — Ничего, но твоему дружку Найлу это бы очень помогло. Или ты думаешь, я ничего не знаю? Что? — Прослушку, что была на тебе, — продолжает Лиам, — мы сняли. Не всё так просто, Дженни, — его широкая и ненатянутая, как мне кажется, улыбка вновь появляется на его лице. Лиам замолкает. Пользуясь моментом, я оглядываю двух людей, что стоят у дверей в комнату, в которой меня заперли. Она больше похожа на тюремную камеру. Голые бетонные стены; старая скрипучая пружинная кровать с тонким матрасом в грязевых пятнах; и маленькая раковина, прикреплённая около дверей. Единственное небольшое решеточное окно находится очень высоко под самым потолком. — Я вот только одного не понимаю, по-настоящему не понимаю, — Лиам мотает головой, потирая руки. — Ты всегда была такой хорошей, искренней и открытой. Пыталась поменять Зейна и прочий правильный бред. Вступалась за него и даже не боялась противостоять мне. Ты боролась за справедливость, — Лиам делает паузу. — Признаюсь честно, раз уж на то пошло, в этом плане я завидовал Малику. Всегда. У него есть человек, который любит его и принимает таким, какой он есть. Иногда нужен человек, которому можешь доверить все свои секреты, — я хмурю брови, не понимая, к чему он клонит. — Но вот вопрос. Ты боролась, но ради чего? Чтобы Зейн никогда больше не связывался с наркоторговлей и наркотиками в целом? А сейчас…? Сама работаешь с дилером для того, чтобы закрыть меня? А как же принципы? И как ты вообще связалась с Хороном? Как ты вышла на него? — пытаюсь что-то спросить, но Лиам не позволяет мне. — Я понимаю, что у меня ничего нет на Найла, а у тебя на меня целое досье (смеется), но ты действительно думаешь, что если у тебя получиться посадить меня, то Зейн выйдет сухим из воды? Ему светит даже больше, чем мне, если всплывёт всё, чем он занимался. А я тебе обещаю, если тебе удастся запереть меня, я расскажу о нём всё. — Извини? — заикаюсь я и пододвигаюсь к краю кровати, чтобы быть ближе к Лиаму, словно будь я дальше, то не услышу самого важного. — Найл что? Пейн хмурится. На его лице около бровей и носа появляются морщинки, рот немного приоткрыт, а глаза прищурены. Парень молчал бы ещё долго, если бы я не спросила его вновь. — Лиам. — Подожди, — он пододвигает стул ближе ко мне и между нами буквально десять сантиметров, — ты… Что тебе сказал Найл? Ты знаешь, кто он? Волнение нарастает, и пульс учащается. Я боюсь отвечать, потому что знаю, правда на стороне Лиама. — Найл, он работает в NCA и… — Стой, стой, стой, стой, — тараторит он. — Найл что? Где он работает? — Лиам начинает смеяться. — Дженнифер, мне тебя жалко. Серьёзно жалко. Почему ты постоянно связываешься не с теми людьми? Неужели ты настолько в них не разбираешься? Найл управляет небезызвестной SSL. Толкает дерьмовую дурь за копейки, но при этом сделал на этом и имя и огромное состояние. Мы не раз сотрудничали с ними, — Лиам задумывается. — Ух ты! Я вспомнил! Ты как-то застала одну из сделок. В ангаре, помнишь? Тебя там ещё чуть не пристрелили. Ты приехала туда вся такая правильная. Будто такая девочка как ты остановила бы взрослых мужчин, — Пейн смеётся. — А Зейн в курсе кстати? Замечательно! Найл приходил к нам. Зейн не мог спутать его с кем-то другим. Он прекрасно знал как Найл выглядит и кем является. Значит Зейн знал, кто он такой с их первой встречи около магазина. Господи, да что за дерьмо твориться вокруг меня? И почему именно вокруг меня?! — У-у, по твоему лицу вижу, что знает. — Я тебе не верю, ты врёшь, Лиам! — Дженни, — он пододвигается максимально близко. — Разве я когда-нибудь тебе врал? Просто подумай, — большим пальцем правой руки он потирает мою щёку, — Кто рассказал тебе всю правду о Зейне и Найле? Мне незачем тебе лгать. Я поджимаю губы и начинаю плакать. Почему всегда о меня вытирают ноги? Не спорю, разбираться в людях я никогда не умела. И доверять Найлу было моим выбором, я поверила ему и винить кого-то другого нет смысла. — Не плачь, — тем самым большим пальцем он стирает слёзы с моего лица. Через пару секунд Лиам наклоняется ко мне и оставляет лёгкий поцелуй на уголке губ. — Ты куда симпатичнее с незаплаканным лицом, — Пейн отодвигается. Я вижу, как выражение моего лица забавляет его. Его нетрудно представить со стороны. Растеряно-рассеянные глаза, удивлённо открытый рот и совершенно парализованное тело. Я даже не могу ничего сказать в ответ. Полное отсутствие какой-либо мысли. — Я приду через час. Хорошо подумай, где находятся документы, которые ты спрятала. Надеюсь, ты сделаешь правильный выбор, дорогая. Пусть лучше они будут у меня, и твой парень будет на свободе, чем у Найла, который продаст их любому, кто предложит крупную сумму денег, — Лиам встаёт со стула. — И, о, да. Хочу кое-что напомнить тебе. Ты ведь знаешь, я не всегда буду таким милым. Прошу, сделай правильный выбор, я очень не хочу самостоятельно заставлять тебя принять его. Пейн в компании тех же двух мужчин выходит из помещения, и закрывает большую железную дверь на замок. *** Что происходило со мной после того как Лиам ушёл? В голове был настоящий хаос. Мысли носились в голове по кругу со скоростью звука. Лиам, поцелуй. Лиам, поцелуй. Лиам, поцелуй. Так не должно быть… Что он хотел? Лиам явно хочет сделать всё, чтобы я встала на его сторону. Но нет. Если у него был план, то он явно провалился, я не собираюсь ничего говорить, чтобы Лиам не сделал.   Проходит много времени, больше, чем час. Я жду Лиама и того, что он собирается сделать. Я боюсь его, но этот страх непостоянный. Он будто галлюцинация, которой и вовсе не существует. Все, чего я хочу — это дойти до конца, и уже совершенно не важен исход. Я желаю, чтобы всё это закончилось, и весь дурдом остался позади. Пока я жду Лиама, решаю посмотреть, можно ли выбить окно и выбраться отсюда. Встаю на кровать, но до окна дотянуться не могу. Тогда я осторожно ставлю левую ногу на металлическую спинку кровати. Хватаюсь руками за небольшое углубление в стене. Подтягиваюсь на них и одновременно отталкиваюсь правой ногой от постели. Замираю на носочках на металлической трубе, но все мои попытки посмотреть в окно оказываются тщётны. — Ну, здрасте, приехали, — низкий и неприятный голос говорит позади меня. — Дженни, ну ты как маленькая. Игры в шпионок давно закончились, слезай. Чёрт, чёрт, чёрт! — Если ты думала, что сможешь пролесть через это окно, то ты сильно ошибаешься, дорогая. А сейчас слезай, нам предстоит серьёзный разговор, — я не шевелюсь и прижимаюсь к холодной стене грудью. Интересно, сколько людей сейчас стоит за моей спиной? — Она так и будет там стоять? — говорит чужой для меня человек. Ответа со стороны Лиама не поступает, но я слышу шарканье ног недалеко от меня. — Тебе что-то непонятно? — голос Лиама из дружелюбного переходит на сердитый. Он дёргает меня за предплечье, и я падаю на жёсткую кровать. Его грубая рука поднимает меня и усаживает на деревянный стул в центре комнаты. Я смотрю на людей, собравшихся вокруг меня в полукруг, словно на представление. Двое охранников, уже знакомых мне, спокойно стоят у дверей, сложив руки внизу. На их чёрном поясе в кожаном футляре торчит пистолет, а рядом висит полицейская дубинка. Я сглатываю. Тёмно-рыжий мужчина, который стоит рядом с Лиамом и что-то ему шепчет на ухо, знаком мне. Его зовут Эд. Найл показывал мне его фотографии на парковке. От упоминания его имени внутри меня обрывается трос, скрепляющий две стороны: на одной стою я, а на другой шанс к нормальной жизни. И чтобы попасть из пункта А в пункт Б мне нужен мост, чем и была эта верёвка. И теперь у меня нет никакой возможности перебраться через пропасть. — Что будем делать? — спрашивает Эд. Лиам задумчиво потирает подбородок. — Мы должны узнать, где находится копия наших документов. Если об утечки узнает Кёльн, мы все поляжем. — Позволь мне. Я вытащу из неё всё, — Эд присаживается на колени. — Не смей. Если ты хоть раз тронешь её без моего ведома, я тебя убью. А ты меня знаешь, я слов на ветер не бросаю. — Мои методы никогда не подводили, брат. Если ты позволишь, то уже через пару часов мы будем знать всё. — Я сказал нет, — Лиам мотает головой, но Эд не собирается отступать. — Почему? Она нам не нужна. — Потому что я так сказал. Она нужна мне, — моё сердце снова одолевает удар, и оно падает без сознания, точно так же, как и моё внутреннее я. — У меня есть на неё планы. Вопросов у Эда боле не возникло, и его совершенно не смутил ответ Лиама. Кажется, он задел в этой компании только меня. — Приступай, но имей в виду, если ты позволишь лишнего… — Лиам кидает на него взгляд, которым строгая мать обычно смотрит на ребёнка, и выходит, забирая одного охранника. Я, не двигаясь, сижу на стуле. — Ну, вот и остались мы с тобой, — напевает он. — Может, ты скажешь всё сама?  — Что тебе от меня нужно? — Мда, Лиам говорил, что ты тупая, но не настолько же, — Эд смеётся. Своим телом он резко подаётся вперёд, падая на колени возле стула. Он ставит руки возле моих бёдер, но не касается их. Его омерзительное лицо очень близко к моему. Из его рта ужасно пахнет сигаретами и ещё чем-то неприятным. Я морщусь, а он улыбается пожелтевшими от никотина зубами. А его грязная и неухоженная борода чем-то испачкана около подбородка. — Где документы? — чётко и медленно говорит он. — Понятия не имею. — Я вытащу из тебя эту информацию, просто дай мне время, — Эд даёт мне пощёчину, но несильную. Место удара начинает немного зудеть. Он пристально смотрит на моё лицо, как скульптор смотрит на изготовленную только что фигуру, ища самые незначительные изъяны. Я поворачиваю голову, и тут же получаю подобный небольшой шлепок. У Эда нет цели, причинить мне боль. По крайней мере, сейчас. Мужчина очень осторожен в своих движениях. Наверное, на это повлиял Лиам. Не думала, что скажу этого, но я благодарна ему именно в эту самую минуту. — Я не знаю, где документы. Я не лгу. Все копии у Найла, но где конкретно он их хранит, я не имею никакого представления. Плюс, если взять за основу, что Найл всё это время мне лгал, я уже сомневаюсь в подлинности и половины документов. — Не заставляй меня бить тебя сильнее. — Тебе не позволено делать этого. Уголки его опускаются, брови хмурятся, а лицо звереет. — Сука. Эта пощёчина оказывается намного сильнее, чем две предыдущие. Моя голова непроизвольно окидывается назад, и я начинаю плакать. — Смотри на меня, — сжав рукой мою челюсть, Эд поднимает мою голову, смотря исключительно в мои заплаканные глаза. Он заряжается энергией моего бессилия, слабости и беспомощности. Дверь открывается, и Эд резко оборачивается. Слышу голос Лиама и единственное, что бросается мне в глаза — его развязная и самодовольная походка. Улыбаясь, он встаёт напротив меня. Лиам покручивает прядь моих волос, а затем начинает наигранно говорить. — Да, вот же она, прямо передо мной… Нет, ей всё очень нравится… Да-а-а… Зейн, не всё так просто… Нет, нет, нет… Документы… Ну, на нет, и суда нет… Поговорить?..Даже не знаю… Твои угрозы никогда не действовали на меня… Ладно, так и быть… Пейн протягивает телефон к моему уху. — Ало, — очень тихо говорю я. — Господи, Дженн, с тобой всё хорошо? — Да, наверное, я не знаю. — Господи, Дженн, зачем? Я не понимаю, почему ты полезла сюда. Господи, я же говорил, какой Лиам. Зачем, скажи мне? — Я… — Не отвечай. Скажи, они прикасались к тебе? Они сделали тебе больно? — Нет, — тихо отвечаю я. — Не ври мне. Я знаю Лиама и тех, кто с ним работает. Они не умеют по-другому. Они делали тебе больно? Они тебя били? — Зейн говорил очень быстро, и я еле-еле разбирала слова. — Да, — я начинаю плакать, и он слышит это. Я хочу, чтобы он забрал меня отсюда. — Твою мать! Твою мать! — сначала слышу, как на заднем плане что-то ломается, а затем успокаивающий знакомый голос. Я не могу разобрать, что он говорит дословно, только вырванные из контекста слова. Последняя реплика была сказана намного громче предыдущих, и благодаря ей я узнаю Найла. Лиам отбирает у меня телефон и прежде, чем нажать на громкую связь подмигивает мне. — Зейни, дорогой, ну, что? Удовлетворился? — Что ты хочешь? — Мне нужны документы. Я знаю, что ты с Найлом, чёртов сукин сын. Не думал, что ты способен на предательство. — Ты их не получишь. Я доведу дело до конца. Слышишь? Тебе не удастся отвертеться в этот раз! — Зейн кричит в трубку. — Ты такой самоуверенный, Зейн, — Лиам сигнализирует мужчине у двери. Тот подходит ко мне и суёт кляп мне в рот. — А если я скажу, что убью твою Дженнифер, если ты не согласишься на мои условия? Что, простите? Я смотрю на Лиама, а тот подмигивает мне, от чего становится ещё страшнее. — Лиам, мне надоело выслушивать твои пустые угрозы. — Я не шучу. Если ты сейчас же не дашь мне согласие, я выстрелю ей между её серых глаз. Зейн молчит. И молчит достаточно долго. На другом конце что-то шуршит и бренчит. — Зейн, брат, ну что? — Лиам широко улыбается. — Делай с ней, что хочешь, но знай, документы ты не получишь в любом случае. Во мне как будто лопнула та пружина, на которой всё держалось и представлялось живым. Умерла вера в людей, в человечность и в человеческие души. Столь яркая улыбка Лиама в тот же миг пропадает с его лица. Оно тускнеет, а его глаза бегают в разные стороны. Он не был готов к такому ответу. Никто не был. В такие минуты приходит осознание мира, смысла жизни, и смысла своей собственной роли в этой вселенной. Только в такие моменты, ты понимаешь, что даже самый близкий тебе человек способен на хладнокровное предательство. И именно в этот самый момент, тот недостающий фрагмент единого пазла в моей голове встаёт на место, и я получаю цельную картинку. Картинку моей жизни до и после. Во что она превратилась? Во что превратилась я? Во что превратился человек, которого я так любила? Я благодарна Зейну за эти слова, ведь именно они заставили меня признаться самой себе в том, чего я боялась сделать раньше. Но всё же, что-то здесь не сходится. — Зейн, не делай того, о чём пожалеешь, — когда-то уверенный голос Лиама робеет. — Это всё? — Ты блефуешь! Я знаю это! — Зейн что-то отвечает, но я его больше не слушаю. — Хорошо, как скажешь. Мне не составит это большого труда. Лиам вытаскивает пистолет с пояса охранника, наводит в мою сторону и делает два выстрела. Я даже не успеваю зажмуриться, поэтому чувствую, как будто в замедленной съемке, как пуля попадает в стену сзади меня. Все самые яркие и неприятные моменты моей жизни пролетают перед глазами. Я вспоминаю детство, как мы с Ким играли на заднем дворе нашего дома. Она вечно дразнила меня. Я даже вспомнила, куда спрятала свою шоколадку в третьем классе, и задумалась, нашли ли её родители, и если нет, то, скорее всего, в нашей стене завелись тараканы. Я даже вспомнила свой выпускной в школе и Райана, с которым танцевала последний танец. Пейн смотрит на меня и мотает головой. Все вокруг молчат, и лишь голос Зейна (тоже не такой уверенный, как раньше) прерывает её. Осознание того, что я всё ещё жива постепенно возвращается ко мне. — Теперь, когда ты избавился от лишнего груза, у тебя есть время подготовиться, потому что скоро я доберусь до тебя. — Ты ублюдок, Зейн, — говорит Лиам. — Ты только что совершил самую большую ошибку в своей жизни, и ты за неё ответишь.