***
— За последние годы участились случаи дезертирства, из-за голода солдаты вынуждены бежать, — командующий открыл перед принцем скрипучую дверцу в хранилище. Командующий держал в одной руке фонарь, и они зашли внутрь. Вдоль одной из стен были сгружены мешки, откинув в сторону соломенный полог, он запустил руку в распоротый мешок. — Этот рис мы получили из столицы, — мужчина разомкнул сжатые пальцы, в его ладони находилась рисовая дробь вперемешку с шелухой. — Этим я должен кормить своих солдат, Ваше Высочество! Для короля мы скот, который должен жрать сено и защищать его границы! — Командующий! — в проходе стоял Пак Чжину, он с укором смотрел на мужчину и хмурил брови. — Но он отчасти прав, господин Пак, — принц зачерпнул зерно и продемонстрировал его альфе. — Вы несли службу на северной границе, так ответьте мне, так происходит везде? Почему король не знает, в каком запустении находятся наши границы с Мин? — Его Величество знает, и распорядился отправить продовольствие, — в дверном проёме появился Чанёль. — Тогда, что это? — принц смотрел с укором на обоих братьев. Но помимо укора Чанёль заметил в этом взгляде что-то очень знакомое. «Как он похож на наследного принца», — пронеслось у него в голове, и от этого факта вмиг сделалось страшно. Бэкхёну, как и наследному принцу, было невыносимо молча наблюдать за угнетением подданных. У наследного принца в руках была власть, и она же его погубила, у них же с принцем власти этой не было. — Командующий, я лично поставлю вопрос перед Его Величеством — ваша крепость получит продовольствие. Даю слово, — на лице альфы читалось сомнение, он перестал верить в пустые обещания, несмотря на то, что перед ним стоял принц. Мужчина тяжело вздохнул и направился к выходу. — Как военный советник это допустил? Господин Пак, хватит отмалчиваться — ответьте мне уже что-нибудь. — Ваше… — попытался его успокоить Чанёль, но омега лишь откинул его руку со своего плеча. Утро выдалось хмурым, небосвод был занятым плотными сырыми облаками. За ночь дорога превратилась в вязкое месиво после проливного дождя. С каждым новым днём путешествия всё явнее ощущался север. Ночи были свежими и прохладными, к полудню воздух прогревался, но как только солнце близилось к закату, воздух резко начинал остывать. Мальчишка-конюх вывел его коня, и, взяв животное за поводья, Чанёль направился к воротам. — Нам нужно поспешить, если хотим добраться до заката, — принц выглядел смурным, это альфа ещё заметил сразу после пробуждения. Принца в комнате не оказалось, он нашёлся на верхней галереи. Принц стоял, придерживаясь за деревянные перила и смотрел вдаль. Его взгляд был прикован к одной точке: во двор въехала телега, запряженная тощей клячей. Телега была старой, с кривыми бочинами, нагруженная ржавым изломленным железом. Двое солдат подталкивали телегу всякий раз, когда колеса вязли в мутной жиже. Зрелище было унылым и жалким. Здесь всё было пропитано нищетой, в которой приходилось сводить концы с концами простым воякам. — Если вдруг на нас нападут, крепость сразу падёт, и тогда захватить столицу ничего не будет стоить, — Бэкхён взглянул на Чанёля, муж даже не пытался оспорить его предположение. — Как отец мог это допустить? Как? Мой дед был сильным правителем, он несколько лет положил на борьбу против кочевых разбойников северных племён. И на что это теперь похоже? — Вон Янгвана будет сложнее теперь отстранить от дел. Я бы сказал — почти невозможно. Он дед принца, его поддерживают в Империи, а у нас… — Чанёль, у нас есть Его Величество, — принц сделал шаг вперёд, смотря прямо на мужа, — нужно объединить усилия и решить, как нам действовать дальше. — Нам? — Да — нам. У нас есть военный советник — твой отец, советник О, твой брат. Вместе мы обязательно что-нибудь придумаем. Чанёль молча заключил принца в объятия. Он не знал, что ему ответить.***
Небольшая северная деревушка провинции Пханчжу состояла из низких домов с соломенными крышами. Дома были огорожены изгородью, и при каждом доме имелся небольшой клочок земли. У некоторых семей земельные участки были побольше, у некоторых совсем крохотные. Урожая с таких участков вряд ли хватало, чтобы кормиться всю зиму и весну до нового урожая. Было просто непонятно, как крестьяне здесь выживали. Не успели они въехать в деревню, как из домов повыскакивали местные. Они толпились у главной дороги, удивлённо озираясь и переговариваясь между собой. Принц на фоне своего сопровождения в одежде ничем не выделялся и свой визит от местных жителей намеревался и дальше держать в тайне. Лишняя шумиха и любопытство местных ему было ни к чему. Любопытные взгляды сопровождали их на протяжении всего пути через деревню, осмелев, крестьянские дети старались подойти ближе, с восхищением и озорством рассматривая отряд. За пределами деревни к ним навстречу неслось несколько всадников, Пак Чжину взмахом руки дал знак остановиться. Принц переглянулся с Чанёлем. — Это люди моего отца, — Бэкхён наблюдал за тем, как Пак Чжину вышел на своём коне вперёд. Группа людей в невзрачных чёрных одеяниях склонила перед ним голову. Он выслушал одного из людей, после чего дал отмашку отряду следовать дальше. — Сейчас нам нужно устроиться на ночлег, мои люди устали — им нужен отдых. А с рассветом нас проведут к месту где произошло нападение. — Что с моим братом? — повисла немая тишина, её разбавляло цоканье копыт и фырчанье лошадей. — Молчите, значит?! Поговорим на месте, — с упрёком бросил принц перед тем как сорваться с места за встречавшими их людьми в чёрном. Следом с места сорвался Чанёль. Дом местного чиновника на фоне общей нищеты выглядел слишком броско, а сам губернатор провинции с первого взгляда пришелся не по душе Чанёлю. У него был хитрый заискивающий взгляд, маленькие юркие глазёнки то и дело что-то высматривали. Таких людишек Чанёль видел насквозь. В дни, когда он служил тайным королевским инспектором и инкогнито объезжал уезды Чосона, ему доводилось довольно часто сталкиваться с подобным сортом людей. Но сейчас ему не было дела, что скрывается за продажной душонкой губернатора, если это только напрямую не касалось дела королевской семьи. Альфа первый спрыгнул с коня и подал руку принцу. — Ваше Высочество, прошу пройти со мной, а вы — обратившийся человек к принцу, сделал жест рукой в сторону чиновника, — займитесь людьми Его Высочества. Невысокий, юркий, с острым носом губернатор Нам Янлим звучно прокашлялся, тем самым образом демонстрируя своё недовольство, но вступать в спор с командующим секретного отряда военного советника не осмелился. — Лучше обойтись без свидетелей, Ваша светлость, — обратился командующий к Чанёлю, — дело деликатного характера, — он сразу как-то замялся, стоило ему взглянуть на принца. И по его взгляду Чанёль всё понял, он обхватил ладонь принца. Бэкхёна всего колотило — взгляд командующего понял не только Чанёль. Командующий повёл их мимо губернаторской палаты, по узкой петляющей тропе меж старых клёнов. Тропа устремлялась всё выше и выше, и когда они преодолели пригорок, оказались у самого входа в поминальный павильон. Повсюду витал запах благовоний, двери в павильон были настежь открыты. От увиденного Чанёль ужаснулся, ноги будто приросли к земле. Принц застыл в немом ужасе, глаза остекленели, а из грудной клетки вырывался вой. Он схватился за голову и с протяжным криком повалился на ноги. Чанёль попытался его поднять, но принц оттолкнул его от себя и ринулся к павильону. На столе стояло три поминальных таблички, рядом с ними на деревянных подставках лежали сложенные поминальные покрывала из красного шёлка. На каждом были написаны имена умерших, данные при рождении. За поминальными табличками стояли урны. Вот и всё, что осталось от наследного принца Чосона, его принцессы и их маленького сына. — Когда мы прибыли сюда, обряд похорон был уже закончен. Тела уже начинали разлагаться, и губернатор принял решение… Чанёль понимал, что принц командующего больше не слушал. Он отгородился от внешнего мира, проводил пальцами по поминальным табличкам и что-то шептал. Решив не мешать и дать возможность проститься, альфа дал знак головой командующему, и они вышли из павильона. — Его Высочество нашли обезображенным, на запах крови сбежались дикие звери… — Не продолжай, — остановил он жестом мужчину. — Как опознали наследного принца? — По одежде, лицо было изуродовано. — Этого принцу Бэкхёну лучше не знать, пусть считает, что брат погиб в сражении, как воин. А что по поводу нападавших? — По следам — они появились со стороны гор, по моим расчётам они все были верхом — человек пятнадцать не меньше. Губернатор твёрдо убеждён, что это был вольный народ. — Вольный народ? Не горные разбойники, а вольный народ? С оружием и верхом на конях? Несусветный бред, — негодовал Чанёль. Его переполняла ярость от абсурдности этих предположений. Вольный народ в глазах чиновников и правительства представлялся кучкой мятежников, которых всенепременно нужно было перебить, но никто не желал вникать в самую суть причины, побудившей простых людей бежать без оглядки и укрыться в горах. Бежали они не ради смуты, эти несчастные люди просто пытались выжить. От безысходности, уставшие от голода, нищеты и несправедливости. Но в то, что они организовали покушение на наследного принца и его семью, хладнокровно убили — в это Чанёль не верил. Но в то же время он понимал, кому была выгодна эта версия. — И что его убедило в этом? — Он утверждает, что допросил каждого в деревне, и кто-то из местных видел нападавших. По описанию они выглядели как беглые рабы, — Чанёль слушал альфу, понимая, что нападавших никто и вовсе не видел и слова губернатора чистый поклёп. Когда командующий ушёл, Чанёль ещё долго не решался нарушить покой принца, а когда же зашёл в павильон, Бэкхён сидел, прислонившись к стене, прижимая к себе колени. Хотелось подхватить его на руки, унести отсюда подальше, усадить к себе на колени и укачивать. Такой ранимый и хрупкий, затерявшийся в своей боли. Он не плакал, глаза у него были сухими, только взгляд — измученный и уставший от жизни. Обернувшись на звук шагов, он поднялся на ноги, одёрнул на себе одежду и внимательно взглянул на мужа. — Нужно поговорить с губернатором и выяснить… — не дослушав, Чанёль крепко прижал его к себе. — От губернатора мы вряд ли добьёмся правды, не ошибусь, если предположу, что он человек главного советника и пляшет под его дудку. Утром я пошлю людей, чтобы те по-тихому опросили местных. Сейчас всё его внимание будет направленно на нас, а мы в свою очередь будем создавать видимость, что целиком ему доверяем. — Ты уже что-то узнал? — Кое-что, пойдём, — они возвращались той же дорогой, Бэкхён шёл молча, на его лице залегла тень усталости и собственного бессилия. Сейчас Чанёлю как никогда захотелось залезть омеге в голову и узнать о чём же тот в эту минуту думает. Настораживало другое, когда они подошли к дому губернатора, омега вёл себя беспокойно, часто оглядывался по сторонам, жался к альфе и от каждого шороха вздрагивал. Зайдя в дом, который был для них приготовлен губернатором, он не мог найти себе места. К чему-то прислушивался, а глаза тревожно бегали по сторонам. — Мой принц, в чём дело? — Чанёль не выдержал, подошел к мужу ближе и обхватил его своими руками. Перепуганный, дрожащий как осиновый листок, он во все глаза смотрел на мужа. Губы дрожали, а из-за волнения у него не выходило внятно излагать свои мысли.***
Рабочая палата короля Короля ещё выдавал нездоровый цвет лица, а если присмотреться, можно было разглядеть маленькие капельки пота, что выступили на лбу и висках. Каждый взгляд, каждое слово давалось королю с неимоверным трудом, но он был твёрд в своём решении переговорить с советниками. В канцелярии уже открыто шли разговоры, когда же король объявит своего младшего сына-альфу наследным принцем. Волнение придворных нарастало, с этим нужно было что-то делать. Вестей с северных границ не было, а это был дурной знак, никто не мог опровергнуть или подтвердить гибель наследного принца, но это не мешало придворным похоронить в своих мыслях наследного принца и рвать на куски короля, вынуждая принять угодное советникам решение. Оглядев присутствующих, он остановил свой взгляд на советнике О и доверительно взглянул на него. — Сначала я подумывал сделать наследным принцем Бэкхёна, но поразмыслив немного, пришёл к убеждению, что этого делать никак нельзя. Как политик он слаб, и в случае моей смерти, власть в стране ему не удержать. Поэтому я принял иное решение. Наследным принцем станет мой младший сын — Ёнсон, — советник О с Пак Сычжоном переглянулись, но не спешили высказаться. — Я прекрасно принимаю все риски и поэтому я вот что решил, — король заговорил уже тише. — Я хочу ослабить власть Норанов при дворе. — Но это возможно если только… — Верно, и ты советник Пак, и ты советник О, должны помочь мне отлучить Вон Ягвана от двора. Меня не волнуют методы, которыми вы этого добьётесь — важен лишь результат. Его место займёшь ты, советник О. Я доверю тебе воспитание сына, а твоя дочь станет супругой и наследной принцессой. — Ваше Величество, но мы ещё не получили новости с границы. — Хэвон, считаешь моему сыну удалось спастись? Убита моя невестка и внук! А ещё я прекрасно отдаю отчёт, кому была выгодна смерть моего сына, но и подумать не мог, что они начнут действовать так грязно, так бесчестно и так мерзко! — король тяжело дышал, разговор забирал у него последние силы и он всё чаще прикладывал руку к груди. — Что думаешь, Сычжон? — они оба покинули дворец в задумчивости. Шли не спеша вдоль городской улицы, необходимо было спокойно всё обдумать. — Что тебя беспокоит, друг мой? Я же вижу, что после разговора с королём на тебе лица нет. — Сейчас мы начинаем игру со временем, тут либо оно, либо мы его. Фишки уже разыграны, а мы не заметили, как первый ход был сделан. Только вот боюсь, что мы будем всегда на шаг позади. — Ягвана нужно как можно скорее лишить власти. Ты же знаешь, как это сделать, — Сычжон размышлял, как ему лучше всего поступить. Помимо всего прочего, его терзали опасения за принца Бэкхёна. Он заведомо знал, куда может прийтись следующий удар, но как предотвратить, пока не представлял.***
Уткнувшись в плечо мужа, Бэкхён проплакал всю ночь, а к рассвету забылся тревожным и беспокойным сном. Чанёль не находил себе места и за ночь просыпался каждый раз, когда принц вздрагивал в его объятиях. Сильное эмоциональное напряжение вылилось в симптомы тревожности, и альфа уже без преувеличений беспокоился за душевное здоровье супруга. Привыкший к спокойной и размеренной жизни, события последних дней совсем подкосили омегу, и к таким ударам судьбы он оказался просто не готов. Чанёль выбрался из постели и направился во двор. В воздухе отчётливо угадывался аромат парного риса, с задней части двора доносилось лязганье крышек котлов и голоса слуг. Тэу сидел перед домом и не изменяя своему утреннему ритуалу — был занят своим клинком. Чанёль подумал, что, должно быть, вся усталость написана у него на лице — слуга смотрел на него с каким-то сочувствием и сожалением. Ему действительно не удалось за ночь отдохнуть, мышцы всё ещё гудели от долгого путешествия верхом. Но даже сейчас он не думал о собственной усталости, все его мысли занимал только принц. — Тэу, — произнёс он, устраиваясь рядом с альфой, — пока мы здесь, от принца ни шагу, — он знал, что никакого нападения на принца здесь не последует, хотя и эту мысль исключать было нельзя, но рядом с Тэу принц будет чувствовать себя увереннее, по крайней мере он на это надеялся. Тэу продолжал полировать клинок, на приказ альфы ничего не ответил, но Чанёль по взгляду понял, его приказ будет выполнен, а с принца не упадёт ни единый волосок. Командующий Квон появился в сопровождении Пак Чжину, оглядев их, Чанёль поднялся со своего места, встал перед альфой, заведя за спину руки. Квон был безоговорочно предан его отцу, он был ровесником Чжину и когда-то они даже служили бок о бок. Брат отзывался о Квоне, как весьма надежном и преданным своим идеалам человеке. — Отправь своих людей в деревню, пусть порасспросят местных, особенно детей, они, как правило, замечают больше остальных. Мальчишки любопытные, наверняка кто-то что-то видел. — Мы уже опрашивали взрослых, все как один слово в слово повторяют сказанное губернатором, а вот насчёт детей, вы верно заметили. Отправлю лучших из своих людей. Условившись вскоре встретиться у конюшен, Чанёль вернулся в дом. Принц уже не спал, сидел поверх одеяла, проводя гребнем по длинным волосам. Усевшись у мужа за спиной, альфа перехватил гребень и осторожно прядь за прядью проводил им по волосам. — Тебе уже лучше? — полюбопытствовал он. Принц извернулся, коснулся руки альфы. Виновато опустил взгляд, собираясь с мыслями. — Не знаю, что на меня нашло. Я должен извиниться… — Тшш, — остановил он омегу, обхватит его лицо руками и притянул ближе к себе. Под настойчивым взглядом ресницы задрожали, Чанёль оставил лёгкий поцелуй на щеке, напряжённое тело принца потихоньку начало обмякать. — Не говори глупости, теперь у тебя есть я. Бэкхён, не нужно показывать мне какой ты сильный, я это прекрасно знаю. Будь слабым, самим собой, не держи всё в себе. Если больно — кричи, выпусти свою боль. Только не молчи, не держи в себе, выпусти и дай ей уйти. Мой принц, в страхе нет ничего противоестественного и уж тем более чего-то зазорного. Тэу будет рядом, ни о чём не думай. Он станет твоей тенью, — альфа накрыл губы омеги. Принц с охотой отзывался, они медленно и лениво целовались. Будь на то воля Чанёля, он бы весь день провёл в объятиях принца, но этой возможности у них не было и нужно было собираться в дорогу. — Это случилось здесь, — командующий Квон первым спрыгнул с лошади. За ним последовали остальные. Они находились на поляне вблизи горного массива, что было в четырёхсот шагах от деревни. С одной стороны поляна была окружена огромными валунами, с другой располагалась чащоба. Принц шёл по траве, она мягко стелилась и пружинила под ногами. — Они напали отсюда: напали внезапно, выпустив несколько стрел. Отряд принца был застигнут врасплох, дальше атаковали с мечами. — Они выбрали самое удачное место для нападения, — вынес свой вердикт Пак Чжину, шагая бок обок с Чанёлем. — Наследный принц вряд ли ожидал нападения, ещё меньше он его ожидал на своей земле. Они несколько ли* шли в гору. Наверняка, лошади, как и путники, выдохлись. И в этой точке на них напали. Но при всём этом, я не верю в возможность нападения беглыми рабами. — Удалось выяснить в какую сторону они ушли? — задал вопрос принц. Губернатор не спускал с них своего зоркого взгляда, но продолжал держаться в стороне. — Я отправил своих людей, но они пока не вернулись, губернатору об этом ничего неизвестно, поэтому нам пока придётся создать видимость расследования. — Что ж, губернатора я беру на себя, он и мысли не должен допустить, что мы придерживаемся иной версии произошедшего, — с этими словами Чанёль развернулся и зашагал в сторону, где восседал на лошади Нам Янлим. — Всё-таки это их рук дело, господин Пак, — обратился принц к Чжину, который присев на корточки, что-то рассматривал в траве. Он подцепил пальцами небольшой клочок ткани, поднёс ближе и внимательно рассматривал. — Я смею строить предположение, Ваше Высочество, что всё куда сложнее, — Бэкхён настороженно перевёл взгляд на старшего Пака, когда тот выпрямился и протянул ему на ладони тот самый клочок материи. Хотел бы я ошибаться, но известная нам сторона вступила в сговор с одним влиятельным человеком из Империи, с целью посадить на трон сына Субин, — принц оторопело смотрел на альфу, протянул свою руку к раскрытой ладони, после чего с силой сжал в кулаке обрывок ткани. — Они пытаются захватить власть в стране, Ваше Высочество.