***
— Мааам, пойдем на площадку, я устала обижаться, — это знаменательное для молодой матери событие случилось на следующий день после очередной нравоучительной беседы, переросшей в ссору. — Детка, сегодня не получится, я записала тебя к детскому психологу и у нас назначен прием, — Гермиона насупилась, но взгляд миссис Грейнджер был тверд. Она знала, как дочь не любила делать то, что не было включено в ее собственные планы. Но ведь всегда приходится чем-то жертвовать, верно? — Тебе пора одеваться, милая. Гермиона собралась в считанные минуты, не забыв обиженно попыхтеть для вида. Психология интересовала ее уже давно. Это произошло ещё тогда, когда она все же дотянулась до толстой синей книги отца два года назад. С тех пор эта занимательная наука не покидала юную головку. Правда, тогда книга была быстро отобрана и спрятана на самую высокую полку. Все же, Гермиона надеялась, что после похода ко врачу у нее получится выпросить у мамы пару новеньких книг подобной тематики. Мистер Вольф девочке сразу не понравился. Мало того, что весь кабинет был похож на нечто среднее между магазином игрушек и художественной студией, так еще и сам он был выряжен в халат с различными персонажами из детских мультиков. Это вызвало в Гермионе массу возмущения. «Разве так должен выглядеть взрослый, а тем более доктор?» Впрочем, девочка старалась относиться к «детям» максимально терпимо и сдержанно. Последний разговор с матерью оказался продуктивным. — Миссис Грейнджер, вы не оставите нас наедине? Можете расположиться в приемной. Думаю, мисс Грин не откажется побеседовать с вами за чашечкой чая, — доктор по-доброму улыбнулся, поворачиваясь к излишне серьезной девочке, — Мое имя Майкл Вольф, но ты можешь звать меня просто Майкл. — Гермиона Джин Грейнджер. Можете называть меня мисс Гермиона, — хмурый взгляд юной мисс был прикован к врачу, не вызывающему ни капли доверия. — Что ж, мисс Гермиона, — вздохнул Майкл, — Не хочешь мне что-нибудь рассказать? — Спрашивайте, расскажу, — девочка по-хозяйски уселась на диванчик, расположившийся напротив стола. — Вероятно, ты знаешь, что твоя мама обеспокоена тем, как ты общаешься с другими детьми. Скажи, тебе с ними совсем не интересно? — Интересно. Беседующие замолчали, зайдя в тупик. Впрочем, доктор решил первым нарушить молчание. — Может, хочешь порисовать? — ему давненько не попадались сложные клиенты, да еще и столь юного возраста. Сделав пару пометок в ежедневнике, мистер Вольф продолжил. — Сможешь нарисовать мне свою семью и дом, в котором вы живете? Девочка нехотя села рисовать. Она постаралась сделать рисунок максимально подробным, чтобы странный доктор точно не придрался и не заставил переделывать. Правда, это решение оказалось одним из худших. Хуже было только то, что на предложение пройти тест она ответила согласием и попросила карандаш и лист бумаги. Ну и сам тест, конечно. Доктор согласился на этот тест. Он был уверен, что ребенку быстро надоест переспрашивать значения тех или иных слов. Его решение было ошибочным — девочка читала бегло и имела довольно широкий словарный запас, а те слова, которые она не знала относились к категории специализированных. Юная мисс Грейнджер сдала тест, и Майкл покинул кабинет, оставив девочку пить чай со сладостями. — Миссис Грейнджер! Ваша дочь просто уникум! Сейчас ее развитие примерно на уровне 12-13 лет, и это в четыре года, уму непостижимо! Конечно же вы понимаете, что это лишь предварительные данные. Я еще не просмотрел тест до конца, но ее рисунок… — Мистер Вольф, я это уже и так знаю. Лучше подскажите, как можно исправить проблемы с общением, — прервала восхищения доктора Оливия. — Гермиона ведь с детства была особенной. Это стало понятно еще когда ей едва исполнился год. В два это уже подтвердилось, а к четырем она уже прочла больше книг, чем я за всю жизнь! — Извините, миссис Грейнджер, я просто впервые сталкиваюсь со столь развитым ребенком, — доктор улыбнулся, — Думаю, стоит познакомить вашу дочь с детьми постарше. Женщина потерла переносицу. Столь очевидный выход ее явно не устраивал. — Не думаю, что ее примут. А если и примут, то будут стремится использовать. Вам ли не знать этого, мистер Вольф, — тяжелый взгляд Оливии остановился на мельтешащем докторе. — Действительно, — Майкл остановился и хмыкнул. — Знаете, вам следует подойти на следующий прием. Он как раз будет в эту пятницу. Думаю, к тому времени я найду решение! — Будем надеяться, мистер Вольф, — женщина заглянула за дверь и поманила дочь. — Детка, пойдем домой. До свидания, мистер Вольф, мисс Грин. Разговор с психологом ничуть не обнадежил и даже не обрадовал Оливию. Скорее, он произвел совершенно противоположный эффект: «Все эти психологи, тьфу! Начитались своих книжонок и думают, что они — знатоки душ. Что же мне теперь с этим делать?!» — Мама, не волнуйся, я постараюсь быть хорошей и не ссорится с детьми. Пойдем на площадку? — женщина улыбнулась и погладила дочь по непослушным вихрам. Отчаяние стало отступать семимильными шагами. — Так и быть, идем, раз обещаешь.Третья
29 августа 2019 г. в 21:20
— Мамочка, смотри! Там Августа, — девочка непосредственно указала на прогуливающихся знакомых.
Оливия удивленно осмотрелась. Для нее стал неожиданностью тот факт, что она не заметила Августу и ее внука.
— Ой, и правда. С ней Невилл, это ее внук. Только ты должна обращаться правильно. Не нужно называть взрослых по имени, это невежливо. Сейчас ты должна узнать, как можешь к ней обращаться, а позже я тебе все объясню, — женщина улыбнулась как можно более радостно и направилась прямо к паре, — здравствуйте, Августа. Скорее всего, вы меня не помните. Мы виделись на детской площадке.
— Доброго дня, Оливия, — женщина кивнула и перевела взгляд на Гермиону.
— Меня зовут Гермиона, — девочка улыбнулась, обнажая белые зубки, — а как я могу к вам обращаться?
Малышка скосила взгляд на мать, ожидая похвалы, и та легонько кивнула ей.
— Рада знакомству, юная мисс. Можешь называть меня миссис Лонгботтом. — Августа улыбнулась в ответ, — Сегодня чудесная погода, не так ли?
— Конечно. Мы с мамой идем на площадку! Вы ведь пойдете с нами?
Женщина поджала губы, посмотрела на умоляющий взгляд внука и приняла решение:
— Да, мы составим вам компанию, — в воздухе осталось витать невысказанное «на этот раз».
Герми решила переключиться на мальчика — он показался ей более интересным:
— Невилл, я рада знакомству, меня зовут Гермиона! Знаешь, сейчас я занимаюсь изучением трав. Ты не представляешь, как это интересно! Вот в прошлый четверг я изучала кусты, и там разнообразие заметно меньше. Особенно среди тех, что растут в нашем парке.
Невилл затравленно посмотрел на бабушку, идущую чуть поодаль вместе с Оливией. Женщина поймала взгляд внука, но лишь поджала губы.
— Гермиона, что это у тебя такое? — мальчик указал на объемный яркий рюкзачок за спиной девочки.
— Это? — девочка немного растерялась, ведь ответ же очевиден! — Это мой рюкзак. В нем я ношу альбом для гербария.
— Гер-б…
— Ну да. Гер-ба-рий — это засушенные травы и цветы, — Гермиона назидательно подняла пальчик, наблюдая растерянность Невилла. — Это мама посоветовала мне заняться собирательством.
Ответ Гермионы озадачил Невилла, и он решил обдумать полученную информацию по пути на площадку. Гермиона же то и дело подбегала к разным кустам и растениям и деловито рассказывала про них. Ее восхищённого взгляда удостаивались и насекомые, и несколько прохожих с собаками, и даже пара бродячих котов. Ситуация не изменилась даже на детской площадке. Продекламировав очередную сказку, удовлетворенная своими подвигами, девочка начала ползать по траве в поисках редких растений. Невилл честно старался ей помочь, но у него получалось лишь расстраивать и злить нашу юную исследовательницу.
— Невилл, ты болван! — вскричала совсем уж расстроенная девочка и бросилась к матери.
Сам мальчик так и не понял, почему Гермиона обзывается, и решил, что тоже вправе обидеться. В тот день они так и разошлись не помирившись.
После произошедшего, Оливия ощутила острую необходимость провести с дочерью воспитательную беседу. Вооружившись книгой по этикету, молодя мать принялась объяснять о нормах и правилах поведения в обществе. Гермиона слушала без особого интереса, и даже запротестовала, когда речь зашла про общение с другими детьми. Этот разговор чуть не закончился ссорой.
Долгие две недели девочка отказывалась посещать ту площадку, предпочитая общению со сверстниками походы в парк. Оливия же всеми силами пыталась убедить упертую дочь быть деликатнее с другими детьми. Было проведено много бесед на этот счет, но большинство из них прошло безрезультатно.
Гермиона не понимала, почему ей нужно быть деликатнее, ведь другие дети сами виноваты в том, что не читают книжек! Да и те счастливчики, что все же знакомы с книгами, не пытаются ничего запомнить. От такой несправедливости по отношению к информации, а также к книгам, Гермиона приходила в ярость.
«Правильно, по их мнению, лучше играть в эти бесполезные игрушки, чем читать книги, которые в будущем помогут», — пыхтела в своей кровати Гермиона, уткнувшись носом в мишку.
В этот момент мама перебирала каштановые волосы дочери, растрепанные в мелкую кучеряшку. Эти волосы достались Гермионе в наследство от матери. Оливия так и не смогла придумать как примирить дочь с тем, что не все люди могут быть такими гениальными. Джон все чаще пропадал на работе. Сама же мать просто не знала, у кого просить совета, или даже помощи.
«Может, стоит последовать рекомендации миссис Холмс? Отвести Герми к детскому психологу… Вдруг у него получится достучаться до Герми», — Оливия убрала руку с волос дочери, поцеловала ее в макушку и тихо вышла из детской. — «Трудно быть матерью гения. А я не верила. Как глупо…».