***
Мзунба спешила, но старое истерзанное хворями тело требовало отдыха. Не снимая короба за спиной, Мзунба села, привалилась коробом к дереву и моментально отключилась. Проснулась она ближе к рассвету. Тяжело поднявшись, старуха спустила короб на землю и запустила в него руку. Шарилась она в коробе долго и наконец издав смешок выудила из него нечто, завернутое в широкий лист. Мзунгба осторожно развернула лист, обнюхала содержимое и улыбнулась: » Не пропало!» Сунув в рот бурую массу Мзунгба усиленно заработала челюстями. На её сморщенных губах появилась кроваво-красная пена, которую старуха ловко сплюнула. Вздохнув она нацепила на спину короб и довольно живо пошла по лесу дальше. Она ещё несколько раз останавливалась, жевала странную массу и затем снова брела, чуть постанывая и подволакивая ногу. Мзунгба была шаманкой кочующих орков. Она была стара, очень стара, она помнила прадеда нынешнего вождя племени, но она не была орчанкой, Мзунгба была человеком.***
Магия пробудилась в ней рано. ей только минуло двенадцать лет и её сразу же забрали в магическую гильдию. Нет, она не стала членом гильдии, а только послушницей. Обязанностей у послушников было много: убирать комнаты магов, трудиться в мастерских, служить накопителем для магов и быть своеобразными пособиями, когда маги проводили свои опыты. Мзунгба всего этого хлебнула выше головы, но, если послушники попадали к магу, желающему воспитать себе смену, то к многочисленным обязанностями послушника добавлялось еще обучение. Маг, к которому попала Мзунгба, был как раз из таких желающих, и девочки на сон и личные дела оставалось только три-четыре часа. Жалела ли Мзунгба об этом? Нет, жажда знаний у неё была большой, и когда ей исполнилось шестнадцать, её наставник признал, что научить её больше он не чему не сможет и выдав ей небольшую сумму денег и узелок с минимальным набором вещей, отправил ученицу пытать счастья в Академию. Мзунгба стойко перенесла все лишения во время учебы и закончила Академию, но вернуться в гильдию на правах полноценной магичкой была не судьба. Магов начали притеснять, академия была закрыта, указом правительства маги были признаны вне закона, и волна убийств магов прокатилась по всей стране. Мзунгба сумела пробраться на корабль, занимающимся каботажным плаванием и через несколько недель тайком сошла на незнакомый берег и быстро пошла в глубь территории. На одном из таких переходов её настигли всадники. Но уже к этому времени магичка поняла, что занесло её на территорию орков. Заклинание изменения личины всегда давалось девушки легко и настигнувшие её орки увидели немолодую, уставшую орчанку. Девушка знала, что женщину в годах молодые орки не тронут, а вот молодку… Все-таки расоведение и обычаи народов преподавал в Академии влюбленный в свой предмет магистр, так что Мзунгба знала о тонкостях в обычаях орчьего племени. Всадники, покружив вокруг Мзунгбы, спешились и узнав, что орчанка идет на запад, где жило её племя, с почтением предложили Мзунгбе посетить их племя. Причин для отказа женщина не увидела и согласилась. Уже находясь в стойбище она узнала, что племен западных орков не осталось, их вырезали захватчики и теперь на месте её родовых мест создалось княжество эльфов. Погрустив и для вида прорыдав, громко причитая на орчьем, путешественница была успокоена, и предложение остаться в чужом для неё племени лжеорчанка приняла с удовольствием. Простые и нехитрые члены племени Мзунгбе понравились. Так она попала в ныне родное для неё племя. А немного пожив и приобвыкнуть в племени, Мзунгма после смерти шаманки подхватила её бунчук и стала уважаемой Шаманкой. Шаманство ей далось нелегко. То ли управлять магическими потоками — легко и просто, а камлать, общаться с духами пришлось учиться! Жизнь в племени оказалась не такой уж простой и легкой. В первые годы Мзунгба думала, что ей придется выйти замуж, но оказалось, что шаманки не имели права на замужество, нет, удовлетворять желание тела всегда было можно, и ни один из мужчин не имел права отказать шаманке, но постоянная связь и рождение ребенка было под запретом духов. Можно было взять на воспитание дитя и вырастить его и передать ей бунчук, но Мзунгба не желала этого и поэтому у неё в повозке жила девочка недалекого ума и к тому же калека, ступни у девочки были вывернуты во внутрь. Мзунгба могла давно исправить ноги девчонки, только зачем? Вот и жила девочка в куче тюфяков и одеял и Мзунгмба всеми силами поддерживала в ней жизнь, но вчера девочка умерла и шаманка ничего не смогла сделать, только упокоила душу, да отнесла тело глубоко в чащу леса, где сожгла в магическом огне, а теперь придется Мзунгме делать куклу, не хотела она принимать в своем жилище еще одного жильца. Она остановилась на очередной отдых, когда до её слуха донесся плачь. Кто может плакать в лесу? Чей-то потерявшийся детеныш или неупокоенный дух. Мзунгма сбросила с плеч свой короб и, крепко сжимая в руке древко маленького бунчука, пошла на плачь В кустах она увидела человека. Человек лежал на траве ничком и громко горько плакал. Не почувствовав от человека негатива, шаманка тихо подошла к нему и тронула за плечо. Человек вскинулся и шаманка увидела опухшее зареванное девичье лицо. И как бы отрицая все сомнения в половой принадлежности, из-под головного убора тяжело выпала роскошная темная коса.