Назови мне мое имя

      Лерка плыла в лодке. Вода мягко колыхала посудину, раздавался скрип уключин. Лодка дернулась, словно налетела на мель, девушка проснулась и поняла, что она вместе с домиком действительно двигалась, но как? Она приподняла полог на входе и осторожно выглянула наружу.       Впереди стояли огромные платформы на которых располагались такие же войлочные домики. Сзади двигались ещё платформы, которые Лерка видела нечетко в утреннем тумане. Колеса поскрипывали, вот этот звук Лерка слышала во сне, она отодвинула полог и полностью высунула голову. Ей по лбу ощутимо прилетело палкой. Лерка откинулась назад, в это время повозка дернулась, и Лерка упала на спину. Шипя от боли, девушка поднялась и потерла лоб. В открытом проеме показалась рассерженная физиономия хозяйки. Она кивком указала на разворошенную постель и что-то проговорила. "В постель что ли загоняет?"- подумала Лерка, но спорить не стала и на четвереньках уползла на перину, да ещё и одеяло натянула на голову.        Постель к удивлению Лерки пахла приятно. Она уловила запахи чабреца, полыни, еще каких-то трав. Из-под одеяла пришлось выползти под непрекращающиеся вопли владелицы повозки. Несколько минут Лерка выслушивала вопли приютившей её женщины, она не понимала ни слова, но то, что ей ни в коем случае нельзя выходить за "дверь" повозки она поняла, уж больно живописно хозяйка тыкала пальцем на Лерку и вход, занавешенный шкурой какой-то зверюги, и хватала себя за горло. Эту пантомиму Лерка "перевела так": "Выйдешь или выглянешь наружу, придет тебе, дева, кирдык!" Она усердно закивала головой, мол понятно, больше не повториться и слушаюсь, и повинуюсь! Опять зарылась в одеяло. Под колыхание повозки и мерный скрип колес дремалось очень неплохо.        Валерия проснулась от тишины. Она полежала оглядывая внутренне убранство повозки. Войлочный домик водруженный на повозку очень напоминал среднеазиатскую юрту. Такой же округлой формы. которую ему придавали изогнутые жерди, прикрепленные к потолочному кругу Сейчас круг был приоткрыт и в это своеобразное окно проникал дневной свет, хорошо освещая всю внутренность этого домика. Лерка села и стала оглядываться. Она помнила, что ночью посередине кибитки была груда вещей, Хозяйка жилища выкинула их и теперь пол покрывал толстый длинноворсовый ковер яркого красного цвета, с коричневыми геометрическими узорами. По периметру юрта была уставлена окованными сундуками, на сундуках были сложены одеяла, матрацы, ковры и ещё какие-то вещи. Перед дверью, как поняла девушка была устроена хозяйственная зона. Там стоял низенький столик, вокруг него теснились корзины и мешки. Корзины были наполнены какой-то утварью, а в мешках, как предполагала Лера были продукты.       Ей очень хотелось выйти наружу, но она вспомнила вчерашнее эмоциональное объяснение хозяйки и не решилась.Было скучно, она даже всплакнула, подумав о Катюхе, как она там? И что будет делать маман? Скорее всего она от этого дядечки уже получила плату, а теперь вернуть придется, Лерка ведь исчезла и, когда еще появиться? От этих мыслей Лерке вообще стало хреново, и она заревела. Где она? Куда её занесло? И что с ней сделает эта непонятная баба? Она старалась сильно не всхлипывать и не закрывать глаза, чтобы не пропустить явление хозяйки.        Заметив шевеление войлочной занавески, Лерка нырнула под одеяло и затихла. Но вместо хозяйки кто-то проревел трубным голосом.       - Мзунгба, ершИк кельмес ай? Турынд маета гуфр...       Лерке стало смешно, вот она ничуть не поняла, а последние выражения были понятны по интонации, уж очень эти последние выражения походили на формат непечатных там , в её мире. Видно и тут крепким словом тоже не брезговали!        Незваный гость еще раз прокричал : "Мзунгба!"- и не получив ответа удалился.        Повозки двигались и днем и ночью, Лерке было все странным и диковины: наряд, что выделила ей хозяйка - пышные полупрозрачные штаны, которые Лерка сразу же обозвала шальварами, узенький топик, наподобие спортивного лифчика, и длинное, до пят, расшитое платье. Материал, из которого были сделаны вещи, Лерка не опознала. Шальвары и платье были мягкими струящимися, как шелковые, но не скользящими, а топик был похож на трикотаж, но откуда, господа присяжные заседатели, трикотаж у кочевого народа?        Вещи девушке понравились, но когда Мзунгба попыталась завернуть её в покрывало, так напоминавшее арабскую бурку. Вот тут Лерка воспротивилась! Мзунгмба не настаивала, но печально посмотрела на девушку тронув её за плечо, что-то произнесла и положила свернутый плащ на один из сундуков.       Днем Лерка оставалась в кибитке, а ночами Мзунгба изредка выводила на улицу. Лерка всматривалась в темноту, смутно видя очертания повозок, животных, что их тащили, поднимала лицо к незнакомому звездному небу, чтобы не пролились из глаз непрошенные слезы и что-то шептала до тех пор, пока Мзунгмба не тянула её за руку обратно в кибитку.