Назови мне мое имя

Обоз неспешно куда-то двигался, Лерке. конечно, было интересно куда, но как спросить, если языка не знаешь? Да и хозяйка редко бывала дома, где она бывает, девушка тоже не знала, только вечером приходила домой Мзунгба с огромной охапкой всевозможных трав и уставшая донельзя. Она вываливала стог травы на расстеленное Леркой полотно и целый вечер они вдвоем разбирали, как мысленно говорила девушка: «Сено». Лерка старательно находила в груде травы, похожие друг на друга, и аккуратно связывала травы в пучки. Мзунгмба что-то ей говорила, но Лерка от досады, что она не слова не понимает, дергала плечом и отмалчивалась. Но в один из таких вечеров Мзунгмба вернулась домой намного раньше и с пустыми руками. Она подошла к стене, сложенной из сундуков, жестами попросила Лерку ей помочь. На месте остался только нижний сундук. Мзунгмба открыла его, достала из его недр мешок с каким-то кругом, плотно завернутым в этот мешок и несколько тючков. Один из тючков был сунут в руки Лерке. Лерка развернула его. В нем оказался странный наряд состоящий из коротенький до колен штанишек, длинного кафтана, островерхой шапочки, украшенной мягкими перышками и узконосых туфель без задников, но с загнутыми носками. Жестами указав, что это надо надеть, Мзунгма укладывала в мешок вытащенные тючки. Лерка, вздохнув начала переодеваться. Увидев, что девушка натягивает убранство не сняв свое белье, Мзунгмба заволновалась, заставила девушку раздеться донага, тщательно её осмотрела, не оставив на ней ни одной вещички из родного мира. Дождавшись, чтобы девушка оделась, Мзунгмба осторожно, оглядываясь по сторонам, вывела её их кибитки и потащила в глубь леса. Лерка не шла, а бежала следом за орчанкой местами тонко подвывала, когда загнутые носки туфель словно крючки ловили траву. «Маленький Мук, аленький Мук, сколько изведал печалей и мук», — шептала девушка, когда очередной раз носок одной из туфель закапывался в густую траву. И когда они вывались из кустов на поляну ярко освещенную полной луной, Лерка обрадовалась передышке. Она свалилась под кустом, а Мзунгба что-то шепча себе под нос стала обустраиваться на поляне. Взмахом руки она заставила траву превратиться в ровно скошенный газон, посередине поляны Мзунгба возвела костер, Лерка только глазами хлопала видя чудеса творимые на поляне. А когда костер ярко разгорелся, орчанка раскрыла мешок, достала все тючки и распотрошила их. Перед ней появился небольшой валяный коврик, на который она разложила камни, пук сушенной травы, перья и туго затянутый мешочек. Мешочек она тот час развязала зачерпнула горсть того, что находилось в мешочке и обсыпала сидевшую Лерку с макушки по пятки! Лерка даже вякнуть возмущенно не успела, а Мзунгмба успела переодеться. И стояла перед Леркой не Мзунгмба, а орочья шаманка в замшевом платье с широкими рукавами, распущенные волосы поддерживала расшитая золотом повязка, в руках Мзунгмба держала бубен. Она окинула взглядом Лерку и жестом показала, что Лерке нужно лечь на коврик. Девушка не споря, так и сделала. Она не отрывала взгляда от действа происходящего на поляне. Мзунгмба подняла руки с бубном вверх, рукава платья не скользнули как полагается вниз, а широко раскинулись, напоминая крылья. Шаманка повела бубном вправо, влево и поднесла его к костру. Подержав инструмент в тепле костра, Мзунгма осторожно тронула бубен пальцами, вслушиваясь в прозвучавший звук, похожий на вздох. Кивнув, она потрясла бубен над костром, взметнула его над головой и тронула нагретую кожу заячьей лапкой. — Там! — звонко отозвался бубен.- Тата, там-там. Над поляной летели ритмичные звуки и в такт с ними Мзунгмба вела только ей ведомый танец-разговор с духами. Ритм все ускорялся, Мзунгмба летала птицей над поляной, она внезапно остановилась возле Лерки. Тревожно бухнул бубен, шаманка нагнулась на Леркой. Лерка взглянула в лицо Мзунгмбы. Лица она не увидела, только черным костром пылали глаза шаманки. — Бум, бум, бум! — бил в такт сердцу девушки бубен. Лерка почувствовала, как она поднимается с ковра и вступает в ирреальный шаманский танец. Удар — руки поднимаются вверх, удар - ноги шагают прямо к Музунгмбе, россыпь ударов, и Лерка против воли вертится в этом странном танце