Джейд

      Грозное чудилось в светлом воздухе, словно кто-то перетягивал нити на изнанке ткани реальности. Солнце заволокло полупрозрачной дымкой. Туманы с утра и вечером держались дольше. Рик втягивал воздух ноздрями, и всё внутри дрожало от нетерпеливого предчувствия. Скоро. Совсем скоро.       — За три дня до Луны начнутся бои, — объявил Ржавый однажды, простреливая его внимательным и цепким взглядом из-под сведённых бровей. Как всегда — после ужина: время важных новостей. Рик порадовался, что уже успел доесть свою порцию странного полу-китайского варева, которое обычно готовил старик. В животе вдруг ухнуло, как при приступе боязни высоты. Ржавый, наставив на него жёсткий выдубленный палец с кремнисто-жёлтым ногтем, сказал:       — И на этот раз, сынок, ты тоже выйдешь.       Рику захотелось сорваться с места, и бежать, бежать, до самого района Кастро, наверное, — чтобы прокричать под окнами квартирки Реджи: «Ты слышал? Я тоже выйду!» Уголки губ приподнялись, открывая зубы.       — Есть, сэр, — ответил Рик. Ржавый усмехнулся. И бросил, словно кость:       — Не думай, что всё будет просто. Это серьёзное дело. Я бы не стал связываться с любителями.       …добежать до окраины с многоквартирными домами мексиканских нелегалов. Ворваться в семейное гнездо Зиппо и объявить во всеуслышанье, повергнув кузин-школьниц в трепет: «Это серьёзное дело! Всё будет очень непросто!»       Вот к чему были особенно жёсткие тренировки последних месяцев. Такие, от которых хотелось выть на луну… Впрочем, Кайл уже говорил Рику об этом. О боях, которые открыты только для избранных. Хоть Кайл и был старше Рика на полгода, но прошлый сезон пропустил из-за сломанной ноги: неудачно упал с моста (ещё одна причина не доверять высоте!). Значит, выйдет тоже впервые.       — Как настрой? — Ржавый прищурился.       — Отлично, — сказал Рик искренне. Если он выйдет против Кайла… Всё будет просто супер!       — Отлично… — Обычно непроницаемое лицо чуть дрогнуло.              Бои проводились в три этапа в конце года: октябрь, ноябрь и декабрь — самым молодым участникам должно было к тому времени исполниться восемнадцать лет и шесть месяцев минимум. Раз в два года бывали ещё весенние, майские, но Ржавый отмахнулся, сказав, что всё это «показуха», «детские игры». Настоящие бои требуют мрака и уходящего солнца.              До Реджи он так и не дозвонился, а вот Зиппо, когда Рик в условленное время зашёл к нему, среагировал на новость сдержанно.       — Понимаешь… — Зиппо перевернул пластинку на сторону «Б». Комната огласилась резкими металлическими риффами. — Это же вроде как для элиты. Залог, деньги… Нет, Джейди, я не был. И не уверен, что хочу смотреть на то, как участники калечат друг друга…       Кузин тоже дома не было. Только зря тащился… Впрочем, одна из тётушек накормила Рика вкуснейшими домашними буррито с мясом.       На обратном пути Рик думал о словах Зиппо. До этого никто не упоминал ни о каких деньгах — по крайней мере, Кайл. Или скрывал, или сам не знал.       «Скрывал», — решил Рик. Интересно, сколько всё это стоит и откуда деньги у Ржавого? Рик не припоминал, чтобы Ржавый регулярно ходил на работу. В основном, он занимался подготовкой Рика. Денег всегда хватало, но избытка не было. Когда Рик заикнулся о том, чтобы найти работу для себя, Ржавый сурово посмотрел на него и сказал:       — Вот если провалишься — тогда и пойдёшь в официанты. — Как плюнул. Но теперь до Рика дошел смысл непонятных слов. От этого было радостно и жутко. А вдруг он действительно провалится? (В голове это трансформировалось в буквальное проваливание под пол.)              За две недели до срока Ржавый вынул из старой кожаной папки бланк, показал его Рику.       — Ты в списке.       Цифры суммы взноса были зажаты большим пальцем, и Рик их не разглядел.       Он ожидал от Ржавого зверских тренировок, но тот сказал, что ему наоборот нужно отдохнуть, поэтому тренировки шли больше для поддержания тонуса.              Реджи сам пришёл — за неделю до. Рик уже толком не знал даже, что ему говорить, но Реджи и не спрашивал. Они довольно долго сидели, болтали о том, о сём (но вовсе не о грядущем), а потом Реджи, пробежав своими чуткими пальцами по отросшим волосам Рика, предложил ему подновить причёску.       — Ты разве умеешь?       — Я просто сделаю, как лучше.       — Ну ладно.       Рик закрыл глаза.       Большие ладони, длинные пальцы. Волосы по бокам головы становятся лёгкими, падают вниз. Реджи погладил виски. Потом — прикосновение металла. Рик улыбнулся.       — Можно было электрическую взять…       — Не вертись.       Монотонное шкрябанье, кожу холодит.       — Ну вот…       Подушечками — по беззащитным, словно онемевшим участкам. Губами — в макушку.       — Хватит, а, Редж…       Руки, губы — прочь. Рик открыл глаза. Ленивые завитки отстриженных прядей на полу.       — Боевая стрижка, — ухмыльнулся Реджи, передавая квадратное, семь на семь дюймов, зеркальце с облупленными краями, перед которым обычно они с Ржавым брились по очереди.       — Круть. — Рик повернулся одним, другим боком. Чисто выбритые, чуть ниже линии лба, виски. Как у самого Реджи когда-то. — А ты придёшь посмотреть? Зиппо сказал, что его вряд ли пустят.       — Я не знаю. Пока что не знаю точно. Может быть, получится. Может быть — нет.       — Жаль, если нет… Потому что я там теперь наверное всех порву. С новой стрижкой. — Рик оскалился и зверски рассмеялся.              — Слушай внимательно, — сказал Ржавый. — Всё, что ты там увидишь, в основном — пыль в глаза. Главное — твоё внутреннее чутьё. Твоё тело само всё знает, доверяй ему. И вот ещё что. Я участвовал почти в пятистах боях. Да, да, сынок. Легальных, нелегальных… Многие я выигрывал. Не все, но многие. Иногда я проигрывал. Но в таком случае я запоминал, что было не так — и старался этого не повторять. Весь этот участок, — он обвёл рукой площадку и ангар, — я приобрёл на деньги, которые заработал своими победами. И у меня осталось ещё кое-что… Но первый свой выигрыш я вернул тому, кто привёл меня на бой. Ты волен поступить иначе. Почему я говорю тебе это? Потому что знаю, Джейд, ты — победишь.              Ржавый говорил ему ещё что-то — Рик даже слушал, кивал, а перед глазами плясали картинки, подсмотренные в боевиках, и грозное из воздуха, из всей атмосферы, словно бы вливалось в лёгкие. Луна росла, и он чувствовал, как растёт вместе с ней. Рик машинально потёр запястья — там всегда после пиковой фазы цикла оставались следы от кожаных браслетов. Чтобы не вырвался. Не убежал. Не прикончил кого-нибудь. — Тут только Рик сообразил, что Ржавый молчит и выжидающе смотрит на него.       — Ты сам? — (Кивок в сторону выбритого виска.)       — Нет… Реджи.       Ржавый хмыкнул себе под нос и невнятно пробормотал что-то вроде «ну надо же».              Ночью Рик не знал, как успокоиться, и долго думал о блондинке, которую видел иногда, недалеко от дома Реджи — она подмигнула ему. Потом, уже не так долго — о самом Реджи (но тут мысли стали куда более сумбурными). А потом Рик заснул.              

***

             Позже Рик (как ему показалось) понял, почему Ржавый толком не рассказал ему о боях — возможно, просто повторил то, что случилось с ним самим когда-то. Возможно, потому, что рассказывать всё равно было бесполезно.       Кое-какую информацию он всё же выудил — когда Ржавый был настроен на философский лад не в последнюю очередь в связи с состоянием Рика.       — Это всё пошло из Римской Империи. Гладиаторы. Понимаешь? Не было там людей. Если попадали — по глупости ли, или ещё как… то только на потеху. Давняя традиция. По легенде… — Ржавый затянулся сигаретой и выпустил красивое колечко дыма. — По легенде сам Рим был основан братьями из народа. Так что это всё оттуда. И род твой — тоже оттуда. Однажды ты сам там побываешь и всё увидишь. Если выживешь. Но ты выживешь. Ты сильный, Джейд. — Ржавый криво, как только и умел, улыбнулся.       Рик тоже улыбнулся ему с дивана. Пока что это было из немногочисленного безболезненного, что ему удавалось сделать.       И он действительно отдал деньги Ржавому.       — Редко кто в первый раз выдерживает все заходы. Ты молодец. Двое из трёх — такое для новичка просто… — Ржавый покачал головой. И даже погладил лоб Рика своей лапой. — Спи.       Рик закрыл глаза и попытался вспомнить, что, собственно, было — но не смог: Луна набирала силу, в такие дни у него всегда становилось хуже с памятью. Бои. А потом ещё и Полнолуние. Всё, что осталось в голове — запахи: пот, кровь, пыль. Мощный прожектор под потолком ангара, где в этот раз была установлена арена. Крики, рычание. Топот?.. Ржавый был прав: тело само знало, что делать. И тренировки тоже не прошли даром. Новички никогда не бились с матёрыми, но тот, что вышел против Джейда первым, новичком тоже не был. Рик, вспомнив его резкий захват, непроизвольно дёрнулся — и тут же заныли глубокие царапины на боках и плечах, так что пришлось закусить губу. Но сейчас было уже лучше. Тяжёлые шаги — это Ржавый идёт к дверям. Уходит. Не любит смотреть на Рика в таком виде. Почему, интересно? Переживает? Или неприятно ему? — И тут же в комнату влетел Реджи. Он осторожно убрал простынь и снял повязки.       Рик, не открывая глаз, улыбнулся. Теперь он знал, за что Ржавый так ценит «Принцессу». Потому что Реджи, хоть и не входил в общий зал, ждал его «за сценой» — в одном из огороженных ширмами помещений, куда уносили бойцов, не могущих передвигаться самостоятельно. Реджи ждал его. И сразу же начал зализывать только что полученные раны. Рик даже не огрызался.       — Вампир, — прошептал Рик теперь. Реджи, как ему показалось, делал это сейчас уже для собственного удовольствия. По крайней мере, поцелуев было явно больше, чем всего остального. — Это вообще… нормально?       — Такие всегда существовали. Ты чего не спишь?       — Да я не про то, что ты… голубой, — скривил Рик губы. — Я про твою жажду крови.       — Ммм, ты ещё не знаешь, на какую жажду кроме крови я способен…       Рик распахнул глаза. Реджи ухмылялся и вид имел крайне довольный.       — Но раз ты не спишь, то я тебя перевяжу.       — Вампир-извращенец.       — Мумия.       Рик поднял руку и показал средний палец.       — Старика ты тоже вылизывал?       — Вот идиот, — пробормотал Реджи.       — Меня сейчас стошнит. — Рик скривился и изобразил спазмы, но тут же, охнув, схватился за бока. — Это всё твой язык. Вылизываешь, что попало, а потом у людей гангрена….       — Ты был крут.       — Да знаю я… А ты как видел?       — Сейчас крут. Когда изображал, что блеванёшь.       — Давай, издевайся над раненым…       — Мне надо тебя поставить на ноги. Следующие бои уже меньше, чем через месяц.       — Вот блин. — Рик поморщился. — И как они выдерживают только?       Но перевязать всё же допустил.