***
— То, что с тобой происходит… — Ненормально? — рискнул встрять Рик. Ржавый посмотрел на него с неудовольствием, дескать, чего перебиваешь? — Необычно. Необычно — вот слово. К нормальности или ненормальности это тоже имеет отношение, но… — тут Ржавый скривился, как будто на зуб ему попала горошина перца, — …но скорее это необычно. Скажем так: такое случается. Нечасто, но происходит. — Это болезнь? — Сложно сказать. Некоторые считают, что да. Некоторые считают, что вообще, всё, что отличает нас от… — Ржавый указал большим пальцем за спину, в окно. — Скажем так, обычных обывателей — болезнь. Генетическое заболевание, мутация. Чушь на самом деле. Мы изначально были другими. Два разных вида. — Для наглядности Ржавый развёл ладони. — Если обобщить, то моя правая рука — homo sapiens, а левая — homo всякое-прочее, что в научные рамки ихнего «sapiens» укладываться не желает по разными причинам. Твари, народ и остальные. Но вернёмся к нашим баранам. Как я уже сказал, такое случается. Последним до тебя здесь был Дикий Джек, в 1973 его пристрелили… — Ржавый замолк и уставился на Рика. Потом очень тихо выругался: — Черти калёные… — Встал, заходил по комнатушке, меряя её длинными шагами. Рик так и сидел на стуле, развернувшись к окну, и чувствовал, как сердце стучит часто-часто, а к щеками приливает кровь. — Не думай! — приказал Ржавый, наставив на него жилистый узловатый палец — из-за многочисленных переломов кости когда-то срослись кривовато, и палец походил на очень длинный многоядерный стручок арахиса с когтем на конце. Обошёл Рика, постоял, сопя, за спиной, и неожиданно положил свои корявые лапы ему на плечи. Рик заморгал. Ржавый прогудел из-за спины: — Не думай. — Почти ласково прогудел, да ещё и погладил. — Ну?.. Рик честно попытался уйти от вклинившейся в мозг мысли: пристрелили — представлял себе то океанические волны на закате, то девушек в бикини, то зелень парка, но всё это мгновенно окрашивалось в цвета свежей крови. Ржавый продолжал медленно поводить по плечам, разглаживая — от шеи вниз… от шеи вниз… Прикосновения, тем не менее, успокоили Рика и вскоре он почувствовал себя лучше. Ржавый шумно вздохнул. Убрал руки. Снова сел на диван перед Риком. — Всякое бывает, сынок. И не стоит смешивать себя с другими. Я же вижу, что ты — не такой… Дикий Джек, он… — Ржавый досадливо мотнул головой. — Не хотел никого слушать. Ты, — Ржавый откинулся на спинку дивана, — иной. Проблема не в том, что с тобой происходит подобное. Проблемой будет, если ты не захочешь ничего с этим делать, пустишь всё на самотёк. — А разве можно что-то… — Разумеется. — Даже против света было видно, что лицо Ржавого искривилось, стянулось к левой скуле: он улыбался. — Даниэла знала, к кому направить своего внука. «Значит, будут ещё тренировки», — понял Рик и даже немного воспрял духом. По крайней мере, вряд ли придётся снова лезть на высоту: проблема-то, она внутренняя. А ещё Ржавый сказал ему, немного позже, и уже очень серьёзным тоном: — За тобой придут. Будь готов. — Кто придёт? Полиция? — Нет, конечно. Придут те, кому нужны такие вот… таланты. В нашем мире новости быстро разносятся… Не продешеви. Не бери меньше, чем… — И Ржавый назвал сумму. Рик только посмотрел на него круглыми глазами. Потом исправился: — Да, сэр.***
— И что, сколько предложили? — Реджи, послюнив палец, перевернул страницу мужского журнала. Рик лежал рядом с ним поперёк широкой кровати, закинув руки за голову и глядя в потолок. Вопрос Реджи вызвал в нём воспоминания о салоне «Мерседеса»: тёмные очки, костюмы, запах бензина, освежителя воздуха, металла, пороха, табака, народа… Не удержавшись, Рик чихнул — чихнул и тогда, и сейчас. — Так мало? — Реджи, оторвавшись от созерцания морячка с невинной улыбкой и значительным бугром в штанах, повернулся к Рику, приподнял бровь. — Да не-е-ет. — Рик утёр нос ладонью. Подумал пару секунд и сказал сумму вслух. Реджи покосился на морячка, вздохнул, захлопнул журнал и сел. — А ты что? — Я сказал «нет». — А они? — Реджи, против воли, ухмыльнулся. Рик, скосив глаза в его сторону, ухмыльнулся в ответ. — Сперва они строили из себя жутко крутых… — Крутым себя считаешь? — «Босс», как его мысленно обозвал Рик, по крайней мере, тот, кого здесь можно было признать за главного, за местного «альфу», с подчёркнуто безразличным видом закурил новую сигарету. Рик ощущал, как его глаза движутся за стёклами тёмных очков. — Отвечай. — Нет, сэр, — сказал Рик после заминки. Справа дышал тот, который на улице говорил ему в спину. Здоровенный мужик. Рик оказался зажат в середине. Чертовски неудобно. И небезопасно, к тому же. — А зря. — «Босс» выпустил дым вбок. Рик, не удержавшись, чихнул. Справа тут же прошибло волной негатива, а вот «босс» оставался спокойным. — …но потом, конечно, всё пошло как надо. — Тебе предложили работу? — Угу. Не бесплатно, между прочим! — Рик с довольной улыбкой потянулся, как кот. Реджи коснулся его плеча. — Рики… я правильно понимаю… тебя вроде как наняли… убийцей? Рик закрыл глаза. Медленно кивнул. — И я их даже не виню. Видишь, Реджи, есть такие психи, с которыми никто, никто не может разобраться… — Кроме тебя? — осторожно поинтересовался Реджи. — Старик сказал «не продешеви». Значит, он в курсе. Значит, так можно. — Хорошо. Раз Старик одобряет, то, конечно… — Ты помнишь того маньяка? — Рик, распахнув глаза, воззрился на Реджи. — Я его почувствовал. Это что-то типа побочного эффекта. Не знаю. Или там способность дополнительная… Он у меня вот тут, — Рик постучал по челюсти, — вот тут прямо ощущался. Гнилой зуб. Может быть, именно поэтому у меня перебои с циклом. Но с другой стороны… может быть, это и хорошо. — Может быть, — задумчиво сказал Реджи. Скользнул как бы невзначай пальцами по риковой скуле, заправил волосы за ухо. — Э-эй! — Что? — У тебя пальцы дрожат. Ты что, боишься, что ли? — Нет. — Реджи отвернулся, взял журнал, помедлил мгновение и слез с кровати. Подальше от соблазна. — Ты Зиппо сказал? — Тебе первому. А Старик и так всё знает… Ре-е-е-еджи! — Ну? — Чего боишься-то? …«босс» продолжал говорить, а Рик вдруг ощутил, что нет, бояться нечего: он с лёгкостью справится со всей компанией «нанимателей»; он даже представил — очень чётко представил себе — как именно это сделает. И улыбнулся своим мыслям. «Босс» замолчал. Новая цифра была уже ближе к понятию Ржавого о «не продешевить». — Да не боюсь я, — досадливо отмахнулся Реджи. «Просто когда ты на моей постели лежишь вот так — настолько рядом — это очень сложно перенести… Даже если я знаю, что на самом деле ты ждёшь Мэгги. И даже если мне это — признаться честно — не нравится…» На лестнице послышался стук каблуков. Рик мгновенно навострил уши. — Ей ты тоже хвастать будешь? — кивнул Реджи в сторону двери. — Нет, конечно, — уверенно сказал Рик. Нахмурился, прищёлкнул языком: — Она не поймёт. Мэгги крутая, но… это дело народа. Реджи едва заметно улыбнулся. И снова присел на кровать. Каблуки прошли по коридору и остановились. В дверь поскреблись: — Мальчики, вы тут? Оба? Всё о’кей? Войти можно? — Заходи! Мэгги заглянула в комнату. Вид у неё был торжествующий: — А я еду в Нью-Йорк! Лицо у Рика вытянулось: — Это ещё почему? — Всё выгорело, пригласили играть. Практически на Бродвей! — Да ну! — Реджи соскочил с кровати, подхватил Мэгги и закружил по комнате. — А-а-а-а-а, пусти, мужла-а-а-а-ан! — расхохоталась она. Рик сел на кровати, обхватив колени руками. Реджи наконец выпустил Мэгги. — Ну, а ты чего сидишь, как неродной? — Мэгги, улыбаясь, опустилась рядом, потрепала по коленке. — Поедешь со мной? На лице у Рика отразилась внутренняя борьба. Реджи затаил дыхание. — Ну? — тон Мэгги стал требовательным. — Нет, — буркнул Рик. — То есть? — Мэгги отстранилась. — Ты же вроде бы тут недавно вещал про огонь и воду и прочее… (Реджи вспомнил невыносимый скрип кровати несколько дней назад.) — Планы поменялись. Работа… — Ты нашёл работу? — Мэгги приподняла бровь. — Да, работа, — твёрдо сказал Рик. — О’кей. — Мэгги поднялась. — Раз тебе это важнее. — Творческая реализация, — вставил Реджи. — У тебя театр, у Рика… работа. Мэгги метнула на него гневный взгляд. — Хорошо. Счастливо оставаться. И, чеканя каблуками так, будто хотела пробить паркет, ушла. Рик с несчастным видом посмотрел на Реджи. — Ну вот. Я же говорил — не поймёт… Реджи, она всерьёз? — Что именно? — Бросила нас. — Она не бросила, — подумав, сказал Реджи. И вздохнул. Сердце сейчас казалось ему сделанным из фарфора. — Просто пути разошлись. «И я ведь знаю, что будет дальше — он пойдёт её утешать. А потом я пойду её утешать. А потом она уедет, и я буду утешать Рика…» Рик соскочил с кровати и скрылся за дверью. Из коридора донеслось: — Мэгги? Открой, пожалуйста… Реджи упал на то место, где только что был Рик, и зарылся носом в покрывало. Его запах… Реджи завыл — глухо, низко, очень тихо и отчаянно.***
— С девушкой расстался? — Зиппо аккуратно скатывал самокрутку. — Это бывает. Она как была, из людей? Ну, тем более… А что ещё у тебя там за новость? — Да вот… предложили одно дело… Зиппо прищурился. И очень тихо спросил: — Заказ на Джонни Козью Голову? — А ты откуда знаешь? — удивился Рик. — Он тут наворотил в последнее время… совсем с ума сошёл. А учитывая, какой ты у нас псих — вот я и подумал, клин клином, — Зиппо рассмеялся, демонстрируя острые зубы, кажущиеся ещё белее на фоне его тёмной кожи. — Шаман, — ухмыльнулся Рик. — Просто Зиппо, — Зиппо приложил руку к груди и поклонился. — Насчёт шаманов — это тебе к моему дяде Рафаэлю нужно. Он сразу сказал, что ты «псих нелунный». Хорошо, что ты с нами, — добавил Зиппо, закуривая. — Потому что… ты хороший парень, Джейд. — Спасибо, — вздохнул Рик. Принял самокрутку и затянулся. — Хорошо, что мы вместе — ты, Реджи… Ржавый… не знаю, что бы я без вас делал… — Ну, очень быстро ты бы попал к кому-нибудь из другой семьи. И кто знает, кем бы ты был сейчас. Если бы вообще был. — Угу. А так всего-навсего боец и наёмный убийца… — У каждого из нас своя сила, — улыбнулся Зиппо. — Пока есть такие, как Козья Голова, должны быть и такие, как ты, Джейди. Это равновесие. Они молча курили, слушая старый альбом The Velvet Underground. — Зиппо… — Что-то скрипело в этой песне, как те деревянные качели, на которых Рик качался в детстве. А текст был про выбор и убийства и, кажется, ещё про что-то, но смысл всё время ускользал. — Зиппо… — А? —Ты вот мне скажи. В чём… смысл? Почему именно меня нужно? Ну или таких как я, того же типа, ну… Они что, сами не могут? Зиппо выдохнул целое облако дыма. — Джейд. Мы — народ. — Ну? — Этого мало? Мы умеем прятаться… скользить… — Зиппо сделал жест руками. Дым заволакивал комнату вместе с сумерками. — Исчезать… Если ты не из народа, если, ну… человек… ты запросто… на заметишь. И даже свои… не все… замечают… — Зиппо сполз по диванной спинке. — Сечёшь? — Эмммм… — Рик затянулся снова. — Потому что мы — народ, — начал он медленно, — у нас свои правила и… мы…. типа… используем свои силы…. — Угу. — Понял. — Ну вот и лады. Рик кивнул. Закончилась эта скрипучая песня и началась другая, похожая на завихрения мусора и листьев в парке, а Рик всё сидел и думал, отчего так сложно — с девушками и так просто — с друзьями.