Джейд

      Позже Рик — хотя, конечно, «Риком» он оставался разве только внутри — не раз размышлял о том времени, о предложении, которое принял, о Ржавом, который словно бы знал обо всём заранее… У народа была интересная проводимость слухов: кое-что расходилось в их общем ментальном поле почти мгновенно, кое-что — так и оставалось закрытым, запертым. Некоторые имена, даты, конкретные случаи и личности. Возможно, дело было в особой «ячеистой» структуре их общества, состоящей из небольших семей, которые могли объединяться в более крупные кланы и так далее. На каком-то уровне все друг друга знали, либо безошибочно узнавали по им одним присущим признакам. На каком-то — ловко скрывались, уходили в тень, тушевались, едва заметные даже для своих.       Слухи о талантах Джейда ходили — это да, но за пределы Сан-Франциско уже не распространялись, да и в самом городе были чем-то вроде легенды, спасибо Ржавому.       — Никогда не относись к делу, как к своему собственному. Личная заинтересованность — вот что губит все подобные инициативы. Ты — орудие мести в руках Господа, Джейд.       «Оплачиваемое орудие», — мысленно добавил Рик.       Ржавый, усмехнувшись, пронзил его своими зоркими глазами — словно прочитал мысли.       — Орудие мести в руках Господа Бога, — повторил он. — Его орудие, Его проводник. И не дай Бог, сынок, возомнить себя источником этой силы.       — Да, сэр, — ответил Рик. Ему казалось тогда, что он понял Ржавого. А Ржавый лишь снова внимательно посмотрел на него.              Заказы поступали не слишком часто, и это было хорошо, поскольку последний из них оказался на редкость сильным и живучим — Рику чудом удалось выкрутиться из переплёта, да и Реджи спасибо, подлечил…       — Оно точно того стоит? — с сомнением сказал Реджи: Рик выглядел очень неважно.       — Ещё бы! — Рик стиснул зубы. Реджи принялся аккуратно разматывать бинт в пятнах крови. — К тому же, мне не надо было его убивать… Просто «наказать»… А это, чёрт возьми, куда труднее!       — Шшшш… Честно говоря, я был бы рад, если бы он был мёртв. — Эти слова дались Реджи с большим трудом. И Рик прекрасно понимал, почему. — Чёрт… да я бы убил его!       — Реджи? Ну, не сердись… Он всё равно теперь ничего не сможет… пока в себя придёт, пока вылечится… я постарался. Им нужно было, чтобы он остался жив.       — Ага. Знаю. Иначе я бы разорвал ему его поганую пасть. И теперь мне ещё лечить тебя.       — Ре-е-е-еджи…       — Шшшшш… не дёргайся… И плевать мне, что это не наша территория…       — Реджи?       — Не дёргайся, я сказал… Так… Ложись…       — Реджи….       — Ты что, думаешь, я совсем ничего не чувствую? — прошипел Реджи. Впервые Рик видел Реджи таким, и ему стало не по себе: Реджи выглядел неожиданно опасным. — Ты думаешь, я не понял, что было между вами?       — А что мне было делать? — Рик пытался говорить шёпотом, но голос противно сорвался, дав петуха. — Прийти к тебе, попросить… научить? Ой! Осторожнее!       В комнату заглянул Ржавый, нахмурился.       — Принцесса! Ты должен был его лечить, а не калечить!       — Ему полезно! — огрызнулся Реджи. Чёртов Рик. Чёртовы задания. Чёртов Лос-Анджелес… Через некоторое время он всё-таки оставил Рика в покое и спустился вниз, к Ржавому. Тот стоял возле входа и курил. Увидел Реджи, затушил окурок.       — Ты не сердись, — сказал он. — У малыша был сложная неделя. И эта ночь последняя особенно.       — Я понял, — мрачно ответил Реджи.       — Ревновал?       — Ещё бы…       — Он поймёт. Уже понимает. Медленно, — Ржавый покрутил рукой и сморщил нос, — но понимает.       — Четыре года уже… А всё понять не может… — Тоска, просквозившая в тоне у Реджи, кажется, удивила его самого, пришлось даже отвернуться. Ржавый притянул Реджи к себе, потёрся носом о загривок, ощущая не высказанную горечь слов. Уязвлённый Реджи читался легко, как книга.       — А я говорю — поймёт… Этот Роджерс оказался крепким орешком.       — Чёртов Роджерс… — По телу Реджи пробежала дрожь, руки сжались в кулаки. — Как он вообще согласился?       — Хочешь знать правду? — Ржавый обнял Реджи покрепче. Тот кивнул. — Я его попросил, — выдохнул Ржавый прямо в ухо и рассмеялся тихонько, когда Реджи попытался вырваться. — Спокойно, Принцесса. Такова жизнь. Ублюдок сильно достал не только тутошних, но даже и наших… да, да… Думал уйти от правосудия… Тише, тише… ты же Принцесса… — Ржавый ласково прикусил мочку уха с серёжкой и отпустил наконец. — Ну, иди, посмотри, как там.       Реджи помедлил.       — Мне иногда кажется… Что ему всё равно. Что он может с кем угодно. Только не со мной, — печально сказал он. Но всё же пошёл долечивать.               Рик лежал наверху, прокручивал произошедшие события и задавался примерно тем же вопросом: почему не Реджи? Он постепенно нащупывал ответ, и этот ответ ему не слишком нравился.       Он бил по самолюбию Рика.       Он шёл вразрез с тем, как Рик привык себя ощущать.       И, что хуже всего — он был похож на правду.       — Разве «Принцесса» может быть «альфой»? — пробормотал Рик вслух и, увидев в дверях высокий широкоплечий силуэт, понял: может. «А я навсегда останусь младшим, что бы ни делал… Хотя… Я ещё не всё делал!»       «Нет, это не навсегда», — решил Рик. Закрыл глаза и притворился спящим. Реджи прилёг рядом и, наверное, сперва просто долго смотрел на него. А потом осторожно начал гладить по волосам — как обычно. Рик долго думал о подвигах и постепенно действительно заснул.              — Ну? Как он?       — Спит. Всё хорошо. Он… быстро поправится… Ржавый, я пойду, а? — Взгляд у Реджи стал умоляющим. — Не могу с ним рядом. С ума схожу.       — Ну что же. Иди. Нам всем отдохнуть пора. — Ржавый покачал головой. — Ночка была та ещё… — Он широко и криво зевнул, сверкнув металлическими зубами. — Иди, Принцесса. Не мучь себя.              

***

             Телефонный звонок разрывает сонную тишину комнаты, но Реджи, вроде бы, и не спит. Он знает, что звонит Рик, и поэтому не поднимает трубку, а просто выглядывает из окна и смотрит вниз. Улица залита тёплым светом раннего летнего рассвета, и Рик стоит в ореоле золотых лучей и машет ему рукой. Реджи понимает, что предстоит поездка. Несколькими мгновениями позже он уже стоит рядом — как был, в пижамных штанах, длинной футболке и тапочках-вьетнамках, может быть, не слишком подходящий наряд, но всё лучше, чем ничего. Рик улыбается, и Реджи видит его новый мотоцикл — красно-чёрный, сверкающий, огромный! Может быть, «Yamaha», а может быть и ещё что-то, названия он найти не может. Сам Рик — в чёрной коже с ног до головы, высокие мотоциклетные ботинки, перчатки, но без шлема. Они садятся на мотоцикл и едут, город развёртывается, открывая всё новые и новые горизонты, неизвестные улочки и скверы, дома, чередующиеся с мостами.       «Куда мы едем?» — кричит Реджи, и Рик, надевший шлем, всё равно слышит его, в ушах отдаётся: «В Долину Смерти!» — но Реджи знает, что туда надо ехать другой дорогой, через Техас, а не так, как ведёт Рик.       «Надо через Техас!» — кричит Реджи снова, но Рик даёт ему понять, что через Орегон ближе: «В Техасе сейчас гроза!»       Реджи успокаивается внешне, но внутри ему неспокойно, ведь гроза в Техасе — дело нешуточное. Как хорошо, что они едут через Орегон…       Мотоцикл въезжает на огромную гору и останавливается.       «Смотри!» — Рик указывает на чёрную тучу в прожилках молний, накрывшую полнеба. — «Гроза!»       Реджи содрогается и думает о том, что туча их непременно догонит, а у него даже плаща нет — промокнешь до нитки за первые же секунды!       «А там — чисто!» — Теперь Рик указывает в противоположную сторону, на север, к Орегону и Вашингтону: там и правда нежнейше-голубое чистое небо, и Реджи выдыхает.       Потом они гонят с горы вниз, гонят на север, чтобы достичь Долины Смерти, а по пятам всё ползёт и ползёт неумолимая туча из Техаса, но главное — они вдвоём, и мотоцикл у Рика очень быстрый…              Телефонный звонок разрывает сонную тишину комнаты.       Рука автоматически тянется к трубке, скользит по пластику, подносит трубку к уху.       — Да?..       — Реджи?       — Ммм… что?       — Вставай.       — Зачем? — Теперь уже можно приоткрыть один глаз. Комната просвечена оранжевато-розовыми лучами рассветного солнца. Надо бы проветрить. Но позже… позже…       — Ре-е-е-еджи! Вставай же, медведь! Я тут, на углу, в будке.       — Так иди сюда…       — Не могу! Вставай скорее и тащи уже свою жирную задницу вниз!       Чёрт, это же Рик.       — За жирную задницу ответишь!       В трубке — гудки, но интерес уже проснулся и свербит жучком-древоточцем. Что он задумал? Реджи, полежав ещё пару секунд, встаёт и подходит к окну, раскрывает его и смотрит вниз. В утренних лучах там стоит Рик — Рик машет ему рукой; на нём — чёрно-белый мотоциклетный костюм с высокими ботинками, а рядом — сверкающий и новый чёрный мотоцикл…       — Оп-па… — бормочет Реджи. Что-то такое только что было… чувство дежа вю…       Рик поднимает два шлема и мотает головой в сторону мотоцикла.       — Сейчас! — артикулирует Реджи и бежит одеваться. Потому что пижамные штаны — это действительно совсем не подходящий наряд для мото-прогулок… Он мечется по комнате, пытаясь найти свои кожаные брюки, и в этот момент начинает звонить невидимый будильник — звонит, звонит и звонит…              — Да чёрт возьми! — Реджи в сердцах хлопнул кулаком по подушке.       — А-а-а-а-а! — завопила подушка в ответ и лягнулась.       Некоторое время понадобилось, чтобы прийти в себя и сообразить: сон. Вернее, сон во сне… Никакого будильника, никакого Рика с мотоциклом, только вчерашний парень смотрит дико, не въезжая спросонья в ситуацию. Да как же его зовут-то?       — Эм… Берни?       — Барт.       — Чёрт… прости, Барт. Кошмар приснился. — День накатывал шаром для боулинга, а Реджи был просто боковой кеглей. Обязательно сметёт сейчас, и полетишь во тьму… вернее, в свет. Дневной свет. Телефон зазвонил снова. Значит, точно не будильник. Значит, хоть что-то не приснилось…       — Да?       — Принцесса?       — Я. — Реджи сел, подобравшись. Тон Ржавого был нехорошим.       — Нужна твоя помощь. Малыш пропал.       — Чёрт…       — Чертыхаться потом будешь. Собирайся. Это не Сан-Франциско, сам понимаешь.       — Он же ранен, далеко не мог уйти…       — Принцесса! Это же Джейд. — Ржавый положил трубку.       — Проблемы? — Барт даже полусонный был очень хорош. Реджи скрипнул зубами.       — Да. Прости, Барт. Нужно бежать. Срочное дело.       — Да не вопрос.       Оба молодых человека встали и быстро оделись. Ключи от номера Реджи оставил на кровати. Попрощались на улице.       — Если что, я буду вечером там же, где и вчера. Ты огонь! — Барт ухмыльнулся и пошёл своей дорогой. Реджи прикрыл глаза на несколько секунд. «Рик… Куда же тебя понесло?..»       Вспомнилась гроза из сна.       День для него ещё только начался, и Реджи не знал пока, что он сулит — добро или…       …мимо промчался мотоцикл. Реджи открыл глаза и посмотрел вслед. Ездок был в чёрно-белом, с костями и черепом на спине.       …или зло.              

***

             — Он уехал. — Уже ближе к вечеру Реджи отыскал Ржавого в баре на одной из загогулистых улочек, отходящих от бульвара Сансет, он запомнил это место по прежним редким совместным поездкам в ЭлЭй. Неприметная крошечная тёмная забегаловка на три стула, глухонемой бармен — идеально для подобных встреч. Да и коктейли здесь были просто богические. Ржавый хлопнул по высокому стулу рядом и жестом показал бармену «то же самое».       — Уверен?       — Видел, — скривился Реджи. — На мотоцикле.       — Можешь предположить, куда?       — В Долину Смерти. — Слова вырвались сами собой. Реджи тут же пододвинул себе бокал и отхлебнул. Апельсиновый ликёр, лимонный сок, минеральная вода, водка…       — Не шути, Принцесса. Где именно ты его видел? Почему Долина Смерти?       — Хер знает. — Реджи опустил голову на сложенные руки. — Но если он уехал — а он уехал, и если он сделал это сам — а он сделал это сам, то я тут уже ничего не смогу сделать точно. — Он подождал несколько секунд и пояснил: — Я видел сон.       — Принцесса! — укоризненно сказал Ржавый. Реджи повернулся к нему, не поднимая головы, покосился снизу.       — В прошлые разы ведь всё совпадало.       — Не совсем.       — Потому что сон — это не реальность. Это намёк, вариант реальности, то, как толкует сигналы наш мозг… В этом сне мы ехали вдвоём. Со стороны Техаса поднималась гроза, а на севере было спокойно. Орегон, Вашингтон… И Рик ехал туда.       — Ты же сказал, он поехал в Долину Смерти. И причём здесь Техас?       — Не знаю. Но он решил ехать через север. Так было во сне и это имело смысл. Ржавый, я устал о нём беспокоиться. Он не ребёнок.       — Ему нет двадцати одного.       — Он убил уже четверых. А одного покалечил так, что… — Реджи поёжился. Вспомнил о коктейле, сел как следует и отхлебнул ещё.       — Все мы через это проходили.       — Я не убивал, — покачал головой Реджи. Ржавый криво улыбнулся, дотронулся до шрама, идущего от губы вниз.       — Прости, Принцесса. Я имел в виду воинов. — Он нажал на кнопку, вделанную в изрезанную, потемневшую от времени стойку. Из-за чёрной занавеси, укрывавшей проход в заднее помещение, вынырнул бармен. Ржавый принялся жестами передавать свою очередную мысль, бармен — низенький пожилой азиат с кожей почти в тон стойки (даже структура как будто такая же) внимательно следил за руками Ржавого. Кивнул и исчез снова.       — Что у него там, какая-то красная лампочка зажигается? — лениво поинтересовался Реджи.       — Типа того.       На стойке появилась бутыль тёмного стекла, штопор и два узких стакана.       — «Кровь Виктории»… — Ржавый, прищурившись, прочитал витиеватую надпись на этикетке, отставив руку с бутылью подальше от глаз. — Здесь всегда есть, а в других местах и не достать… — Крякнул, выкрутил пробку и налил вино себе и Реджи.       — Ржавый. А за что мы пьём? Мы давно не пили уже. — Реджи осторожно принюхался к содержимому.       — За малыша, Принцесса. За его взросление. За… новый мотоцикл, наверное. За то, что благодаря Джейду кое-кто может вздохнуть спокойно в этом городе. За скорое возвращение домой.       — Мы… поедем без него?       — Похоже на то. — Ржавый вздохнул, пригубил вино. Уголки губ поползли вниз. — Я тоже его искал. Но он явно не хочет быть найденным. Ты прав, Принцесса. Мы ему не няньки. Малыш взрослеет, и взрослеет скорее, чем этого хотелось бы… может быть, мне. — Ржавый угрюмо посмотрел на бутылку.       — За уходящую молодость? — рискнул вставить Реджи.       — За молодость, уносящуюся со скоростью около ста километров в час… куда-то… — Ржавый махнул рукой. — В Долину Смерти.       — Но ведь это правда.       — А ещё это стихи, Принцесса, и дай Боже всем нам прожить так свои жизни, чтобы они были похожи на стихи.       Они молча подняли каждый свой стакан и, отсалютовав друг другу, допили до дна.              

***

             Рик проехал вывеску «Викторвилл», мысленно ухмыльнувшись очередному совпадению. Он бы заехал в сам городок, но было не очень по пути. Шоссе 395, потом — Риджкрест, потом — шоссе 178… Кажется, так. Ехать всего ничего… Три с половиной часа или что-то вроде этого. Хорошо, что Кайл давал ему поездить на своём мотоцикле. У Рика неплохо получалось. Сгонять туда, сделать несколько фотографий, а потом сказать Реджи как бы между делом — «Ну что, поедем? Я знаю хорошую дорогу…»       Рик ехал и ехал. Со востока на небо наползало огромное облако, даже не облако: туча. Быстро темнело. Домов, да и вообще каких-либо людских строений становилось всё меньше. Риком владело азартное любопытство, неуёмная тяга путешественника и первооткрывателя. С мотоциклом пока проблем не было. Он уже видел каменные стены и пустые пространства, ждущие его вдали. Он уже почти был там… Что-то сверкнуло ослепительно-белым прямо посреди дороги, на мгновение Рик потерял зрение. Этого было достаточно: земля вдруг просела под колёсами, что-то тряхнуло, рвануло Рика с сиденья и отбросило вбок. В плечо вонзился булыжник, нога неловко подогнулась, он едва не прикусил язык — а, может быть, и прикусил, поскольку во рту почувствовался вкус крови.       Капли, всё учащаясь и усиливаясь, забарабанили по шлему.       Рик попытался встать, но не смог. Едва зажившие раны заболели все разом. Он не мог даже снять шлем; единственное, что получалось — это лежать и испытывать всё нарастающую боль. Рик зажмурился. Ему показалось, будто дождь просочился под шлем, но это были его собственные слёзы.       И тут только Рик понял, что попал в аварию.       В середине нигде.       Совсем один.       — Ч-чё-о-о-орт…       Рядом — рукой подать — снова сверкнула молния, и небо обрушилось сверху — вместе с ударом грома и чернотой, поглотившей Рика.