***
Поход по магазинам с Мирой затянулся, и Люси чувствовала, что чем больше её подруга примеряет платьев, тем меньше у неё самой остается уверенности в себе. А ещё она не верила, что день обойдется без разговоров о Лаксусе, а потому все больше и больше напрягалась, дожидаясь этого ужасного момента. Мира её словно пытала: мило улыбалась, говорила о моде, погоде и яблочном пироге в новой пекарне, подобрала ей очаровательный сарафан и ни разу не коснулась этой темы. Люси всерьёз начинало казаться, что она просто испытывает её терпение. Мира вышла из магазина довольная и с двумя большими пакетами, и заклинательница готова была молиться, чтобы это был последний магазин на сегодня. Ноги ныли, головная боль усилилась, и осталось только одно желание — умереть. Ну, или хотя бы просто проспать целый год. Мира окликнула её и протянула баночку с холодным чаем, и Люси расслабилась и с благодарностью её приняла. Все же Мира заботливая и прекрасная, и девушке правда стоит начать относиться ко всему проще. — Кажется, я совсем тебя замучила, — виновато произнесла старшая волшебница. — Вовсе нет, — тут же в знак протеста замахала руками Люси. — День был просто незабываемый, я тебе благодарна. — Тогда я рада. Идем на источники? Люси бодро кивнула, стараясь вникнуть, о чем в этот раз решила поговорить Мира. Люси поймала себя на мысли, что ничего не знает о её детстве и вообще о ней в целом, и ей вдруг очень захотелось узнать. Это желание усилилось, когда в раздевалке Люси заметила пару шрамов у подруги на спине и ещё один на ноге: они были не слишком заметные, кто-то явно постарался, чтобы их не было видно, но до конца убрать все же не смог. Заклинательница знала, что когда-то Мира была одной из сильнейших в гильдии наравне с Эльзой, но никто ей не рассказывал, что случилось потом. Мира заметила люсин пристальный взгляд. — Знаешь, — начала она, — работа волшебника бывает очень опасной. Я чуть не лишилась нескольких органов, а Эльза все же лишилась глаза. И шрамы Нацу ты наверняка не раз видела, их у него много. — Знаю, — тихо отозвалась Люси. — Хей, все не так плохо! — попыталась приободрить Мира. — Если работаешь в команде, то вполне можешь этого избежать, ведь тебя прикроют товарищи. К тому же задания с первого этажа не такие сложные, на них редко можно так пострадать, так что тебе не стоит переживать. Люси сняла футболку и провела пальцами по рубцу на животе, оставшемуся молчаливым и вечным напоминанием о её провале на задании с Лаксусом. Мира села напротив и взяла руку Люси. — Это бывает. Главное, что ты жива. Люси на мгновение показалось из-за печального взгляда Миры, что та говорит вовсе не о ней. Девушка встала и направилась к выходу из раздевалки, поманив Люси за собой рукой, но заклинательница до последнего смотрела на её спину, не представляя, кто мог ранить такую сильную волшебницу. Люси опустилась в воду рядом с Мирой, напротив них сидела компания нескольких девочек чуть помладше, уже вовсю разглядывавших и обсуждавших старшую волшебницу, фото которой наверняка много раз видели в «Волшебнике». Люси стало не по себе от осознания, что, куда бы Мира ни пошла, на неё везде смотрят. И вдруг её слова о том, что никто её не трогал, когда рядом с ней был Лаксус, приобрели новое значение. — Там, кажется, за нами подглядывают из мужской купальни! — воскликнула Люси и дернула подругу за руку под водой. — Да так всегда, когда я тут, — вяло отозвалась Мира, явно не собираясь ничего с этим делать. — Прости, что втянула тебя, тебе наверняка неприятно. Но с этим буквально ничего невозможно сделать. — Да не страшно, — Люси успокоилась и удобнее устроилась рядом. — Хотя я могла бы вызвать духа и распугать их. — Через эти щели почти ничего не видно, да и после стольких лет работы моделью привыкаешь. Но если тебе так будет лучше, то, конечно, делай, как хочешь. И правда прости, я совсем забыла, что так вечно бывает. — Если тебе все равно, то и мне, да и вряд ли я им интересна, — Люси прикрыла глаза и решила игнорировать весь мир хотя бы ближайшие полчаса. Сегодня она точно это заслужила. Они сидели в тишине несколько минут, только голоса девочек, сидящих напротив, доносились до них обрывками фраз. Люси на самом деле даже хотелось их слушать: они говорили о чем-то простом и веселом, чего ей очень давно не хватало. Одна из них говорила о том, как отец беспощадно заставляет её учить дома языки с преподавателем, а ей в действительности нравится рисовать. Другая рассказывала о красивом мальчике, которого встретила в театре и который после спектакля угостил её мороженым. А третья во всех красках описывала, как её младшая сестра училась кататься на роликах. Девушка не сразу заметила, когда их голоса стихли и послышался плеск воды. Только когда что-то коснулось её плеча, Люси открыла глаза. Все девочки сидели напротив них с Мирой и выглядели немного смущенно. — Вы же волшебницы «Хвоста Феи», да? — спросила самая смелая из них, хотя и она выглядела весьма робкой. — Можно нам с вами сфотографироваться? Мира вопросительно глянула на Люси, отдавая ей прерогативу ответить им, и заклинательница была рада согласиться. Одна из девочек тут же вылезла из воды, скрылась в раздевалке и быстро вернулась с маленькой камерой. Она села на колени на краю источника, и две другие пристроились по бокам от Миры. Люси немного отодвинулась, чтобы не мешать им фотографироваться, и с легкой улыбкой и интересом наблюдала за процессом. Когда пришла очередь третьей девочки, та неловко спустилась в воду и села рядом с Мирой с очень смущенным и неуверенным видом. Люси хорошо её понимала: если бы несколько месяцев назад сама встретила Миру вот так просто на источнике, смущалась бы и точно не смогла бы сделать нормальное фото. И Мира тоже это видела: она непринужденно улыбнулась и легонько притянула девушку к себе за талию. Та покраснела до кончиков ушей, но волшебница шепнула ей что-то ободряющее, и девушка все же смогла немного расслабиться, даже приобняла Миру в ответ. В эту секунду Люси как будто поняла, что делает её такой популярной: дело не просто в красивой фигуре, милом личике и умении флиртовать, дело в способности Миры чувствовать других. Поэтому Мире так легко довериться, поэтому с ней приятно общаться — она делает и говорит всё так, как это нужно другим. — Хей, Люсь, — Мира тронула заклинательницу за плечо. — О чем задумалась? — Да в общем-то ни о чем, — потерянно отозвалась блондинка. — Где те девушки? — Только что ушли. Вроде как хотели и с тобой сфотографироваться, но не решились, а я не рискнула говорить за тебя и предлагать им. Это ничего? — Всё в порядке. Спасибо тебе. Люси изучающе смотрела на Миру и никак не могла объяснить себе свою ревность, с каждой минутой разгорающуюся всё сильнее в душе. Лаксус явно не проявлял в последнее время интереса к старшей волшебнице, поэтому особого повода ревновать не было, но мысль о том, что Мира может очаровать его в любую секунду, неустанно металась в голове у Люси. Заклинательница боялась этого: конце концов она, грубая и непроницательная, ничего не сможет противопоставить. — Ты думаешь о Лаксусе? — прямо спросила Мира, и Люси, вздрогнув, словно очнулась ото сна. — Ты так зло и пристально на меня смотришь. — Я вовсе на тебя не злюсь, — она замахала руками, но тут же опустила их, поняв, что все равно не сможет ничего скрыть. — Только ревную. — Ты его любишь? Мира спросила это так просто, а у Люси чуть сердце не остановилось. Весь день они обе ждали этого разговора, и у заклинательницы возникло чувство, что её собрались уничтожить. — Он мне нравится, — ответила Люси прямо и серьёзно. Теперь она действительно начинала злиться. — Как и ты, я очень в него верю. И ему это не нужно: он верит в себя сам. Но я всё равно вижу в нём столько хорошего, словно плохого там вовсе нет, потому что кажется, что такая буря всего просто не может помещаться в одном человеке. Я ничего не понимаю, кроме того, что он мне очень нравится, что меня это захлёстывает и уносит и что это совершенно не твоё дело. — Верно, — сухо сказала Мира. — Вот только я люблю его уже давно, с тех пор, когда тебя тут ещё не было. Возможно, ещё с тех пор, как узнала его. Я не хочу с тобой ссориться и не объявляю войну, я просто тебе это сообщаю. — Я тебя очень хорошо поняла. Люси почти трясло — Мира этого и добивалась. Ей было нужно, чтобы заклинательница начала думать, что должна уступить, так как её чувства слабее. И она злилась, потому что её чувства попытались растоптать, сделать их незначительными. Люси злилась, потому что она никогда не чувствовала ничего сильнее и глубже её влюбленности в Лаксуса. На фоне этого чувства ненависть и презрение к отцу, счастье от встречи с Нацу и вступления в гильдию уходили далеко на второй план. Это толкало Люси на невероятные поступки и при этом делало такой сильной. И она точно не собиралась от этого отказываться. — Надеюсь, ты тоже меня поняла, — медленно, жёстко. — Сейчас я здесь, и я хочу быть с ним. А ты можешь делать, что хочешь. Я не хочу ссориться, я просто сообщаю. Люси встала и вылезла из воды, оставив Миру озадаченно смотреть ей в след. Мире впервые кто-то, кроме Эльзы, дал отпор, и на секунду — всего на одну секунду — она совершенно не знала, что делать. Только смотрела, как Люси скрывается за дверью, словно уходит далеко вперед, и никак не могла этого остановить.***
Закинув домой пакеты с купленной одеждой, Люси вернулась в гильдию, где возле доски с заказами обнаружила неожиданно трезвую Кану. Злость немного утихла, остались негодование и желание на чём-нибудь отыграться, и девушка решила, что лучший способ это сделать — пойти на задание. Кана стояла у доски уже достаточно долго и никак не могла выбрать, и заклинательница всё же решила навязаться к ней: от общения с Мирой осталось неприятное послевкусие, хотелось заглушить это кем-нибудь более приятным и менее коварным. — Давай вместе возьмём вот это, — Люси указала на листок в центре. Надпись на нём гласила, что нужны волшебники, чтобы разобрать магические книги в библиотеке. — Задание несложное, а платят много, да и Леви сейчас не в городе, а значит, лучше нас никто не справится. Вместе весело будет. Люси постаралась мило улыбнуться, а Кана уставилась на неё подозрительно и немного растерянно. У заклинательницы возникло ощущение, что та просто не привыкла думать на трезвую голову и сейчас не очень хорошо соображает. — Ок, — ответила волшебница, схватила листок и направилась было утверждать заказ, но замерла вполоборота к Люси и поморщилась. — Только избавь меня от этой наигранной улыбки и фальшивой приветливости, меня сейчас такое страшно бесит. Кана исчезла за дверью, а Люси подумала, что на самом деле ей очень нравятся люди, которые говорят все сразу и прямо.***
— А чего это ты трезвая? Девушки сидели в купе и пили чай. Они были вдвоём, потому Кана расслабилась, сняла штаны и сидела в одном купальнике, прикрытая покрывалом, намереваясь скоро пойти спать. Было ощущение, что ей трезвой этот мир не особенно нравится. — Проспорила Макао, теперь нужно неделю без бухла продержаться, — она откинулась на подушку и прикрыла глаза. — А ты чего такая убитая? — Кое-кто страшно вывел меня из себя. Знаю, не особо тебе это что-то и говорит, но я хочу выкинуть этот эпизод из своей жизни, слишком уж он мерзкий, так что не горю желанием это обсуждать, — Люси допила чай и, слишком сильно стукнув чашкой об стол, уставилась в окно. — Дала бы ты этому кое-кому по роже, — бросила Кана, поворачиваясь к стенке лицом. — Постарайся поспать, мы рано приезжаем, а на задании надо быть бодрыми. Люси едва заметно кивнула, продолжая глядеть в окно. Спать уже в самом деле хотелось, слишком насыщенным выдался день, но при этом мысли в голове никак не давали покоя. Люси хотела сделать все правильно, а в итоге так и не разобралась с планом Громовержцев. Мастера предупредить она не решилась, а потом забыла, и теперь, сидя в поезде, упустила любую возможность, но при этом не чувствовала, что рассказывать действительно стоило. Хотелось спокойно всё обдумать, но усталость накатывала с каждой секундой все сильнее, и мысли словно отскакивали одна от другой, не выстраиваясь в единую цепочку. Люси легла, укуталась в покрывало и закрыла глаза: если теперь она не может ничего исправить, то хотя бы не будет мучить себя и дальше.***
Выполнять задание с Каной оказалось на удивление приятно: та мало говорила — только по делу — и размеренно выполняла свою работу, изредка отвлекая Люси и прося о помощи с какой-нибудь непонятной книгой. Конечно, будь тут Леви, они бы справились втрое быстрее, но заклинательнице нравилось, что от её деятельности не зависит ничья жизнь и можно не думать и не принимать решений — просто сортировать книги. К вечеру первого дня они справились с большей частью работы, а значит, успевали закончить всё на следующий день и вернуться на ночном поезде обратно в Магнолию как раз к началу фестиваля. Люси с содроганием думала об этом: Лаксус в любой момент мог ворваться и сломать все — не только гильдию, но и её веру в него. И все же, открывая очередную книгу, Люси знала, что никак не может на это повлиять, а значит, должна просто пережить ещё одни сутки. Она старалась не делать перерывов: мыслям хватало секунды между тем, как девушка закрывала одну книгу и открывала другую, чтобы устроить ураган в сознании и выбить из колеи. Люси ставила том на полку — и представляла его лицо, открывала какой-то сборник — жмурилась и отгоняла эти мысли. Возможно, именно её желание всё время находиться в работе и позволило им с Каной так много успеть за день. Люси вышла из душа в их комнате в одном полотенце, другим вытирая волосы, и увидела Кану, потягивающую вино из бокала — не из бутылки — и листающую книгу с очень заинтересованным и увлеченным видом. — А как же твой спор? — Я же не в хлам, так что не считается, — Кана подняла взгляд на подругу и усмехнулась. — Если ты хотела меня соблазнить, то у тебя почти получилось. У тебя ещё есть шанс, но придётся убрать полотенце. Люси улыбнулась, села напротив и отпила из бокала, смутно догадываясь, что сегодня они с Каной имеют все шансы поменяться ролями. И налила ещё вина из бутылки. — Если хочешь посмотреть на красивых девушек, купи еженедельник «Волшебник», они там вечно помещают волшебниц в купальниках. — Это-то да, только красивых там мало, разве что Мира хотя бы чего-то стоит. Люси дернулась, услышав это имя, так сильно, что выплеснула немного вина из бокала на стол. Кана наконец-то оторвалась от книги и посмотрела на подругу оценивающе и пристально. — Это с ней ты вчера поссорилась? Заклинательница кивнула, отводя взгляд и делая недовольное лицо, но чувствовала, что она уже не злилась, даже в какой-то степени понимала Миру и её мотивы. Только все равно оставался какой-то липкий осадок. — Тогда даже хорошо, что ты не дала ей по роже, а то её фотографий мир не увидел бы ещё долго, — бросила Кана, продолжая смотреть на подругу, которая всё же улыбнулась от её слов. — Да и Лаксус — такая себе причина ссориться. Типа… Да, он сильный, красивый, в постели, наверно, просто неподражаем, хотя я и не проверяла, но у него такие заморочки, что рядом с ним находиться себе дороже. Я вас вообще обеих не понимаю, есть же нормальные мужики, чё вы к этому прицепились. — А как ты… — Брось, Люси, про Миру все, у кого есть глаза и голова на плечах, давно знают. Она очень переживала из-за вас и несколько раз порывалась пойти разобраться, но не решилась. В конце концов это она в него влюблена, а не он в неё. Это тоже все давно знают. Люси долго не могла найти, что ответить, и только озадаченно смотрела на Кану, вернувшуюся к чтению. Разговор казался законченным, вина уже не хотелось — хотелось лечь в кровать и сто раз прокрутить в голове слова о том, что Мира ему не нравится. — Ты не права, — Кана удивленно посмотрела на вставшую со стула и направившуюся обратно в ванную подругу. — Если бы я дала ей по лицу, её бы все равно сфотографировали для обложки журнала. В конце концов последнее, на что они там у неё смотрят — это её лицо. — Справедливо. Люси улыбнулась и со спокойной душой пошла сушить волосы.***
В утро перед фестивалем в её комнате обнаружился Нацу, присутствие которого особенно порадовало, ведь он уже очень давно себе такого не позволял. Даже тот факт, что его храп прямо возле уха послужил причиной её столь раннего пробуждения, не раздражал, а воодушевлял. И Хэппи, удобно устроившийся на её животе поверх одеяла, грел и выглядел весьма умиротворенно. — Доброе утро, Нацу, — пропела Люси ему в ухо, а потом, стараясь по полной насладиться этим моментом, столкнула его с кровати. Тот грохнулся и тут же проснулся, вскочил, завопил и неожиданно замер, увидев, как Люси смеется. — Ты что вытворяешь? — удивленно произнёс он, не очень понимая, как ему стоит реагировать в ситуации, когда на него не злятся. — А ты? — Люси смотрела на него, привстав на локти и чувствуя, как сонно шевелится Хэппи. — Давненько ты так не делал. Нацу явно смутился от этих слов, поджал губы и отвел взгляд, а она потянулась к нему, взяла за руку и потянула на себя, в результате чего он ошарашенно приземлился обратно на кровать рядом с Люси. — Я соскучилась. Нацу смотрел потерянно и как-то даже виновато, и ей показалось, что он не может на что-то решиться. Всё же он придвинулся ближе и крепко обнял её, горячо и отрывисто дыша в ухо, и Люси совершенно опешила от такого проявления чувств с его стороны, возможно, первого за всю историю их дружбы. — Я тоже. Прости меня. — И ты меня. Мне тебя не хватало. Вот знаешь, хочется что-то разрушить, а одной вообще не в кайф, — она почувствовала, как Нацу усмехнулся в ответ на её слова. Она сидела в его объятиях и ощущала небывалую нежность и непоколебимую защищённость — и понимала, что действительно соскучилась по нему. Когда он отстранился, на секунду стало одиноко, но потом она поймала его взгляд, как всегда, озорной и горящий, и поняла, что очень от этого счастлива. — А я, собственно, вот что хотел, — начал Нацу, слез с кровати и полез в недра своего рюкзака, выуживая оттуда какой-то листок и протягивая ей. — Конкурс красоты «Хвоста феи»! Тебе точно стоит участвовать. Скорее всего, Мира и Эльза тоже будут там, но у тебя все равно, я уверен, есть все шансы победить. — Да я как раз и… — Награда пятьсот тысяч! — торжественно произнёс Нацу волшебные слова. — Охренеть! — она решила подыграть и не подавать вида, что давно знает про конкурс, и драматично уставилась сначала на листок, а потом на парня. — Это же семь моих квартплат! Да я всех порву за эту награду! Нацу сел рядом и посмотрел так тепло и мягко, что Люси почти физически почувствовала, как он по ней соскучился. — Так держать, Люська!***
В гильдии была целая толпа народу, Люси казалось, что так много людей здесь ещё никогда не находилось. Все пришли посмотреть конкурс красоты: конечно, кто же упустит возможность своими глазами увидеть Миру в купальнике. В том, что она будет в купальнике, заклинательница не сомневалась. Одно то, что гильдия стоит на месте, уже радовало её. Хотя это и могло измениться в любой момент, Люси чувствовала спокойствие, нарастающее с каждой секундой, когда ничего не происходило. За сценой, куда она пришла переодеться, уже было много девушек: Леви старательно отрабатывала какое-то заклинание, Эльза что-то бормотала себе под нос с довольной улыбкой и кивала в такт своим мыслям, Кана мешала колоду карт, Эвергрин красила губы своей обычной розовой помадой. Когда в поле её зрения попалась Эвер, сердце Люси на мгновение замерло. Та почувствовала её взгляд, повернулась и уставилась вопросительно. — Тебе что, нужно зеркало? Встань рядом, тут много места, — Люси продолжала смотреть недоумевающе и ошарашенно, и Эвер начинала раздражаться. — Да что тебе надо, скажи уже, времени мало, а ещё ты тут над душой стоишь! — Ничего мне не надо, — пролепетала заклинательница. — А тебе что надо? Эвер удивленно подняла бровь. — Докрасить губы и нарисовать одинаковые стрелки, но, пока ты так смотришь, это совершенно невозможно. Ты, если честно, заколебала срывать мои планы. Услышав это, Люси чуть не подпрыгнула от радости, прекрасно понимая, что та имеет в виду. — Я могу нарисовать тебе стрелки, у меня хорошо получается. Люси ловким движением достала из сумочки подводку и направилась к Эвер, недовольно фыркнувшей, но все же опустившейся на стул и подставившей лицо. — Давай как на картинке, — сказала Эвер и протянула журнал. — Что, не можешь? — Могу! Вообще-то Люси не могла, так как впервые рисовала такое, а красной подводки у неё вообще не было, что значит, что придется просить у Эльзы помаду и рисовать линии ею. И всё же она решила постараться, потому что Эвер сидела прямо перед ней, расстроенная и раздосадованная, но с гордостью принявшая поражение от её руки, и Люси просто хотелось помочь ей победить в этом конкурсе. В конце концов ей самой имеющейся победы уже достаточно. Из-за стрелок, которые она рисовала битый час — в основном потому, что пришлось заново наносить тени, которыми Эвер явно пользоваться не умела, — заклинательница едва сама успела переодеться, накраситься и на ходу сочинить танец. Ей повезло, что она шла предпоследней и времени у неё было полно: даже успела призвать Деву и отработать движения вместе с ней. Правда, та несколько раз порывалась переодеть свою принцессу во что-то пооткровеннее, аргументируя это тем, что победу вырвать из рук соперниц можно только так, так что Люси сто раз успела пожалеть о своём решении. И всё же тот факт, что конкурс идёт, все веселятся и гильдия всё ещё стоит на месте, рассеивал все плохие чувства. Люси выглянула из-за кулис и увидела Миру, всё же надевшую купальник и встававшую на сцене в такие позы, что для заклинательницы осталось загадкой, как та себе что-нибудь не свернула. А толпа в ответ на её движения просто разрывалась. Окинув взглядом зрителей, Люси таки заметила светлую макушку: Лаксус стоял поодаль, за колонной, вероятно, надеясь, что его не заметят. Она не знала, как долго он уже тут стоит, но уходить он явно не собирался: продолжал смотреть, уже когда ушла Мира и следующая за ней участница. Он выглядел слегка утомлённо и не особенно заинтересованно, словно ему было бесконечно скучно, и только один раз на его лице промелькнул интерес — когда объявили Люси. Услышав своё имя и с неохотой отрывая взгляд от Лаксуса, она как могла грациозно вышла на сцену: уроки этикета в детстве не прошли даром. Такая элегантная походка слабо сочеталась с костюмом болельщицы, но её это не волновало. Заклинательница вытащила ключ и торжественно объявила: — Я исполню танец со своим Звёздным Духом! Встречайте — Дева! Золотое сияние залило всё пространство в гильдии и потихоньку растворилось, являя зрителям Деву, одетую бог знает во что. Люси уставилась на неё во все глаза, в очередной раз пожалела, что связалась с ней, но всё же была рада, что она хотя бы одета, ведь от её рвения к победе можно было ждать чего угодно. — Сейчас я исполню заводной танец Духов, — с каменным лицом произнесла она, но Люси показалось, что это похоже не на танец, а на приступ. Захотелось провалиться под землю. — Знаете что! — произнесла заклинательница, и Дева вспыхнула золотым светом и исчезла. — Я станцую для вас сама! Сначала зрители не понимали, что происходит — Люси было сложно их за это винить, — но потом из толпы послышались одобряющие крики, и потихоньку волна захлестнула всех. Она не знала, как выглядит со стороны, получается ли у неё двигаться так красиво, как ей представлялось, она никак не могла выцепить взглядом Лаксуса, но ей почему-то было очень хорошо на душе.***
— Пришло время голосования! — объявил мастер со сцены. — Листочки заколдованы, так что жульничать и писать одному человеку дважды не выйдет! Понимаю, как это сложно, но выберите только одну девушку и напишите её имя только один раз! Результаты голосования Люси были безразличны, да и она подозревала, что не победит, но сверлила очередь из желающих проголосовать пристальным взглядом, пытаясь найти Лаксуса. У неё не получалось, и, пройдясь по всей гильдии, она убедилась, что он ушёл. В общем-то она не ждала, что он первым кинется голосовать за неё, но хотелось бы знать, понравилось ли ему её выступление. — Итак, пришло время объявить результаты! — крикнул мастер, снова взбираясь на сцену. — Первое место заняла всеми любимая и неподражаемая Миражанна! Люси фыркнула: кто бы сомневался. А вот второе и третье места порадовали: Эвер с Эльзой их точно заслужили. Особенно приятно было думать, что Эвер взяла серебро только благодаря стрелкам, в которые Люси вложила всё своё мастерство и половину своей жизни в придачу. — Эй, Люська! — Нацу подлетел так неожиданно, что даже врезался в неё. — А я голосовал за тебя. — Надеюсь, потому, что считаешь меня самой красивой на свете, — она коварно и обольстительно улыбнулась, надеясь смутить парня, но непрошибаемый убийца драконов улыбнулся наивно и невинно. — А то! Ты даже можешь спросить у мастера, я самый первый проголосовал! Люси взволнованно вздохнула. — А разве можно узнать? — Ага, — отозвался Хэппи и хотел добавить что-то ещё, но не успел. — Вау! Ну, тогда я проверю это прямо сейчас, спасибо вам! Нацу что-то бросил в ответ, и Люси, стараясь казаться не очень взволнованной и почти испуганной, направилась искать мастера. Он обнаружился не сразу, даже пришлось ждать, пока он освободится, но уговаривать его дать посмотреть список проголосовавших долго не пришлось: он буквально всучил Люси бумаги и вернулся к расспросам и разговорам. Девушка открыла первую страничку и пробежалась по ней взглядом: Нацу действительно был в самом начале списка, но вторым — первым был Лаксус. Люси прочитала это имя несколько раз, даже по буквам, чтобы убедиться, что не ошиблась, но это действительно было его имя. Время голосования тоже было зафиксировано и написано рядом, и Люси никак не могла сообразить, что не так, пока не посмотрела на время остальных: Лаксус проголосовал на час раньше всех, ещё до начала конкурса. И он проголосовал за неё. Люси не очень понимала, как реагировать, она даже не думала, что он снизойдёт до того, чтобы проголосовать в дурацком конкурсе, и всё же он это сделал. До её выступления, до всех остальных — просто сделал, посмотрел и ушёл. И Люси было очень приятно. Она выскочила из гильдии почти бегом, она не знала, сколько времени прошло с окончания конкурса и сколько осталось до шествия, в котором она должна участвовать: ей просто очень хотелось его увидеть и сказать ему, как сильно он ей нравится. Теперь, трезвая, видя, как он поборол своих демонов и шагнул вперёд, она могла сказать ему, что любит его. Ей было плевать, что он ответит, она просто хотела, чтобы он знал. Когда дом Лаксуса уже показался на горизонте, Люси замедлила шаг и перевела дыхание: он точно посмеется над ней, если увидит, что она буквально бежала к нему. Она неторопливо побрела вдоль домов, как вдруг его дверь открылась и оттуда вышла Мира. Люси тут же прыгнула в чьи-то розовые кусты, надеясь, что её не заметили. Она видела всё очень отчётливо: помятое платье, засосы на её шее, которые она к вечеру замажет тональным кремом, их долгий и глубокий поцелуй на прощание. Мира обвила руками его шею и целовала так страстно, что Люси стало страшно за его губы: не съест ли она их. Они всё никак не могли разойтись, ей казалось, она сидит в кустах уже вечность, а шипы, что впились в её кожу, срослись с ней. Мира развернулась, грациозно спустилась по ступенькам, послав ему на прощание воздушный поцелуй, и направилась в противоположную от Люси сторону. Даже когда её силуэт исчез, заклинательница продолжала сидеть в кустах, разочарованная и побеждённая.