***
После пьесы я наивно полагала, что мы спокойно разойдёмся по домам. Но Флэшу отчаянно понадобилось начать задирать Паркера. Самое обидное для меня это то, что я даже не знала в чём корень конфликта — Паркер не особо распространялся на эту тему, а я понимая, что она ему неприятна, не ворошила её. Флэш же не общался со мной, поэтому понять, что творится у него в душе я тоже не могла. Приходилось молча поддерживать Питера, хотя он и не нуждался в этом. Сейчас я стою на школьном дворе и жду Паркера. Тыкаю носком кроссовка в камень, а ветер нахально сдувает мою юбку, так что приходится выкручивать и зажимать её между ног. Но Питера всё нет. Начинаю немного волноваться — обычно пунктуальный Паркер и я, вечно опаздывающая. Что-то тут не так. А говорят, что девушки должны немного опаздывать. Но не то чтобы у нас свидание. Я закатываю глаза и хочу позвонить ему, как вдруг дверь школы настежь распахивается и Паркер, весь красный и определённо злой, что-то пылко объясняет Флэшу, который не менее злой и раздражённый. Питер замечает меня и я неловко машу ему кончиками пальцев. Но он словно не видит меня. И тут… — Питер! Флэш вцепился Паркеру в воротник рубашки, кто-то из толпы старшеклассников завизжал, а Паркер со всей силы вмазал Томпсону в скулу. Тот взвыл и накинулся на Паучка с ещё большей злостью и даже… яростью. Я не знала, что делать и поэтому стояла истуканом ровно до того момента, пока к дерущимся не подбежал Нед и не стал разнимать их. Опомнилась я только тогда, когда они свалились на землю. Нед отхватил просто так, а учительница испанского языка устремилась на драчунов. Флэш уже слепо колотил Паркера по всему, чему можно и только когда у Паркера пошла носом кровь, а у Флэша красовался синяк под глазом, они успокоились. Я молча подошла к Паркеру, который, получив выговор от учительницы, но не принесший извинения Флэшу, сидел на лавке и хмуро вытирал рукавом рубашки кровь. Я достала из рюкзака салфетки и присела рядом с ним. — Ну и зачем ты с ним дрался? — мой голос звучал назидательно и Питеру от этого лучше точно не становилось. — Помолчи, а, Старк? — Ладно. Нет, погоди. Серьёзно, Пит, зачем? Я знаю, у вас были недомолвки и раньше, но до драк никогда не доходило… Или ты хотел разбить ему лицо в мясо? — А ты стояла и смотрела. — Мне было страшно. К тому же, я слабее вас и… Не хочу, знаешь ли, отхватить чего-нибудь. Неду, бедному, и так досталось. Питер хмыкнул, а я тем временем продолжала. — Итак, не расскажешь? — Прости, но нет. Хотя… одной причины как таковой и нет. Всё это выливалось давно и должно было когда-нибудь случиться. Я усмехнулась. — Ясно. — Тони не рассказывай. — Расскажу только то, что ты назвал его «Тони», — я вытерла кровь, которая уже не текла из носа, со щеки. — Эй! Я завизжала, когда Паркер принялся щекотать меня. Точно расскажу, вот подлец!Дерьмо
26 августа 2019 г. в 08:27
— Гарри, я, конечно, понимаю, что ты бездарность во всём, что не касается женщин, но не мог бы ты начать стараться?
— Ой, да заткнись ты, Джонс!
— Не думал, что когда-нибудь скажу это, но Мишель права.
— С каких пор ты называешь Джонс Мишель, а, Флэш?
— Да заткнитесь вы все, идиоты!
— Крис! Ребята, успокойтесь, пожалуйста, давайте серьёзнее!
— Паркер, ты опять наступил мне на ногу!
— Ну извини, Старк!
— ДА ЗАТКНИТЕСЬ ВЫ ВСЕ!
— НЕ ОРИ НА НАС, ПРАТЧЕТТ!
— Эдвардс, Пратчетт, успокойтесь ради бога!
— Чёрт, Нед, где твои глаза?
— Мы все умрём.
— Святое дерьмо!
Репетиции продолжались. Наступили страшные дни. Мы с Питером одни на сцене.
— Действие второе сцена первая! Ромео и Джульетта, сад Капулетти, ночь.
К моим щекам приливает кровь. Паркер тоже краснеет. Он откашливается и начинает:
— Им по незнанью эта боль смешна.
Но что за блеск я вижу на балконе?
Там брезжит свет. Джульетта, ты, как день!
Стань у окна. Убей луну соседством;
Она и так от зависти больна,
Что ты ее затмила белизною.
Я еле сдерживаю смех. Но с невозмутимым лицом, пытаясь изобразить скорбь, говорю:
— О, горе мне!
Паркер продолжил. Он действительно смотрится весьма органично в роли Ромео.
— Проговорила что-то. Светлый ангел,
Во мраке на балконе надо мной
Ты реешь, как крылатый вестник неба
Над головами пораженных толп,
Которые рассматривают снизу,
Как он над ними по небу плывет.
— Ромео, как мне жаль, что ты Ромео!
Отринь отца да имя измени,
А если нет, меня женою сделай,
Чтоб Капулетти больше мне не быть.
В зале поднимается шум. Я надеюсь, это восхищение моими актерскими способностями.
— Лишь это имя мне желает зла.
Ты был бы ты, не будучи Монтекки.
Что есть Монтекки? Разве так зовут
Лицо и плечи, ноги, грудь и руки?
Неужто больше нет других имен?
Что значит имя? Роза пахнет розой,
Хоть розой назови ее, хоть нет.
Ромео под любым названьем был бы
Тем верхом совершенств, какой он есть.
Зовись иначе как-нибудь, Ромео,
И всю меня бери тогда взамен, — продолжаю я.
— О, по рукам! Теперь я твой избранник.
Я новое крещение приму,
Чтоб только называться по-другому, — паучок выглядит радостным.
Мишель и Нед хихикают. Ну как маленькие, честное слово. Так мы заканчиваем сцену.
— Неплохо получается, — подловила меня после репетиции Грин, — ты ведь знаешь, что вам с Питером придётся целоваться?
— И умереть, — бурчу я, — спасибо за просвещение, Несса.
— У Питера моё имя звучит так красиво, — она томно вздыхает, — какой он всё-таки милый.
Мы оборачиваемся на Паркера и Неда, которые стояли поодаль. Они что-то оживленно обсуждают. Наверное, комиксы. Паркер и правда выглядит милым.
— Знаешь, я тебе завидую, — вдруг сказала Ванесса, — ты близко общаешься с Питером, да ещё и эта пьеса. К тому же он знаком с Человеком-Пауком.
Я ухмыляюсь. Он знаком с ним намного ближе, чем ты думаешь.