Как мы с Локи и предполагали, таинственный и неизвестный маг явился. Этот вечер почти в точности копировал предыдущий — маг в своём чёрном облачении, народ, радостно визжащий и глазеющий на него и монстр, длинный хвост и усы которого, волочились по земле. Мы также спрятались за дом, но уже подобрались поближе и в этот раз со спины. Также уходить после конца драки мы не планировали, а хотели проследить куда уйдёт потом этот «облачный герой».
И на этот раз он одолел чудище — это действительно был дракон и в его реальности сомневаться не приходилось, один раз он чуть было не задел нас своим огромным чешуйчатым хвостом, чем вызвал мой неловкий и испуганный вскрик, а Локи даже бровью не повёл. Он рычал как настоящий, его глаза пылали огнём и маг сразили его, как мне показалось, чуть помедленнее, чем Змея. Все-таки, враг посильнее.
И вот когда Дракон упал побежденным, маг взмахнул рукой в чёрной гладкой перчатке и грозно вымолвил что-то на латинском. Дракон тут же и испарился, словно его тут и не было. Мы с богом обмана переглянулись и наши взгляды выражали примерно одно и тоже: что, черт возьми, происходит?
Публика стала понемногу рассеиваться и всех этих людей объединяло одно: они были неестественно весёлыми и слишком радостными. Я пыталась намекнуть об этом богу обмана, но тот лишь пожал плечами и посоветовал мне «замолчать и дать рассмотреть мага получше». Я фыркнула. То, что он якобы бог, не даёт ему никакого права управлять мной.
Вскоре, когда последний человек покинул это загадочное место, а мы с трикстером остались в нашем убежище, маг опустился на землю, и помотав головой, что-то еле слышно пробормотал. Я силилась расслышать что именно, но с такого расстояния услышать что-либо было просто нереально.
Маг одернул свой чёрный плащ и прошёл по направлению куда-то вдаль, что там находится я не знала. Локи тихо приставил палец к губам, и схватив меня за руку, утянул за собой. Я молча повиновалась, все-таки, это была немного незаконная слежка за человеком. А может быть, и не человеком.
Мы прошли вслед за магом несколько метров, оставаясь при этом просто чудо как незамеченными. В мою голову закрадывались подозрения, что бог обмана все-таки приложил к этому делу свою магическую руку, но все же надеялась не на него, а на свои навыки ловкости и бесшумного передвижения. Маг свернул за угол и мы увидели, как он, пройдя ещё несколько метров (мы остановились почти рядом с ним и почти дышали ему в затылок), положил руку в чёрной перчатке на старую, замшелую кирпичную стену. Кое-где виднелись трещины и плесень, что Локи видимо не доставляло особого удовольствия.
Он постучал по каменной кладке и (о чудо!) стена словно раскрылась на две части, одна из них уехала в сторону куда-то вправо, не издавая при этом никакого шума. Мы тихонько, крадучись, словно мышки, последовали за ним и я опять начинала понимать, что-то, что мы делаем — немножко неправильно. Из подозрительного помещения резко пахнуло сыростью и глиной, плесенью и пылью, что я непроизвольно сморщилась, а в голову полезли нехорошие воспоминания об экспериментах моего отца, монстрах и смерти. Не хотелось бы испытать все это снова…
Маг отряхнул частички пыли и ворса со своей идеальной чёрной одежды и проследовал вглубь чёрного коридора, вдалеке которого виднелась почти незаметная искорка, которая светилась голубоватым светом. Человек откашлялся и щёлкнув пальцами, исчез…
Я протерла глаза — немного хотелось спать, время было совершенно неподходящее, но говорить об этом богу было бы смешно и глупо — он бы, конечно же, подумал, что я слабачка, которая не может выдержать обыкновенного похода в странный подвал, наполненный каким-то первобытным ужасом в десять часов ночи с сумасшедшим богом. Ха-ха…
— Что это за место? — тихонько прошептала я и уже хотела создать энергошар, как вдруг Локи остановил меня.
— Видишь частички пыли в воздухе? — я кивнула. — Не смей подносить к ним магию. Мы не знаем что это и кажется…
В глубине коридора раздался рев и по моей спине пробежал холодок. Какой знакомый рев… Надеюсь, что мы не попадём в лапы к монстру, который напал на Адель, да и вообще портил мою жизнь, которую и так нельзя было назвать очень счастливой.
Локи вновь шикнул на меня, а я показала ему язык. В ответ на это трикстер закатил глаза и быстрым шагом направился вперёд по тоннелю, который казался и вовсе нескончаемым.
Я глубоко вздохнула. Это не укрылось от внимания дотошного бога обмана и он, выбрав самый ехидный голос из своего арсенала, спросил:
— Устала? — я покачала головой. Мыслями то и дело возвращалась к Питу, что если он проснётся раньше и не увидит меня около себя? Что он подумает?
Сердце буквально разрывалось от таких неутешительных мыслей.
«Не давай поводов для ревности…». Пеппер легко говорить. Что значит «не давай поводов для ревности»? Как будто я прохаживаюсь перед Питером с сотней накачанных парней, которых ежесекундно трогаю за задницу! Или я чего-то не понимаю или просто Пит себя накрутил. Но проблема видна кристально ясно: в чём то он мне не доверяет. А мы условились: доверие должно быть безграничное. Чтобы не случилось, чтобы не произошло, мы знаем что делаем.
Я невольно прикусила губу, думая о Питере. Чтобы хоть как-то скрасить наше невеселое путешествие по тоннелю, я спросила у трикстера:
— Локи… А… Вот ты когда-нибудь влюблялся?
— Что? — его голос стал насмешливым. — У тебя опять проблемы с твоей второй половинкой?
— Просто ответь.
— Я не из тех, кто отвечает на столь деликатные вопросы, таким людям, как ты.
— Ладно, — я даже и не пыталась продолжить разговор, заранее понимая, что из трикстера ни слова больше не вытянешь. Так, наверное, будет намного лучше.
Мы вновь замолчали. Меня терзали множество вопросов, пахло плесенью, тиной и ржавым железом. Меня передернуло. А в душу будто бы забрался липкий, страшный комок ужаса, который я уже однажды испытывала. В том городе, в той канализации, когда на меня напал этот странный безликий Демогоргон.
Наконец мы вышли из длинного коридора. Помещение, куда мы попали, можно было назвать огромным, но и это было бы сказано с натяжкой. Казалось, мы находились на заброшенной фабрике, учитывая все эти ржавые механизмы, снующих туда-сюда крыс и сквозняка, который проходил через разбитые окна. Меня передернуло второй раз. Питер не вылезал из головы и на душе у меня становилось ещё тяжелее. Я глубоко вздохнула и потерла виски указательными пальцами. Нет, так нельзя. Мы обязательно разберёмся с нашими недомолвками. Пора это прекратить.
Внезапно воздух стал таким густым, что мне стало трудно дышать. Я схватилась за горло, пытаясь вдохнуть воздуха, но тот словно комом застрял у меня в горле, мешая дышать. Я попыталась прийти в себя и пока чувствовала, как немеют пальцы рук, заметила чуть приоткрытую дверь, в которой то и дело включался и выключался свет. Я поморгала в надежде, что мелькающий свет — это плод моего больного разума, но судя по хмурому взгляду Локи, направленного прямо в ту комнату, это было явью. К сожалению.
— Может… пойдём туда? — нерешительно спросила я. Весь мой напор и пыл куда-то испарились, словно их и не было. Я вновь вздохнула.
— Обязательно нужно идти в десять часов ночи в неизвестную комнату, в которой горит свет, на заброшенной фабрике? Хм, да, разумная идея, — голос Локи мне не нравился. Мне жутко как хотелось съязвить что-нибудь эдакое, насчет того, что идея идти с ним за возможно опасным преступником и так не была нормальной, но я, доверившись голосу благоразумия, промолчала и вновь взглянула на свет, решая всё же ответить, но другим тоном.
— Может мы сможем найти хоть какую-нибудь информацию об этом маге! — взвизгнула я. Мой голос эхом прокатился по голым, ободранным стенам.
— Хорошо. Только ничего не трогай, понятно? — я нащупала ключи в своём кармане и успокоилась. Не потеряла. Нашла и выудила телефон — здесь связь была очень плохая. Но, кажется, Питер мне не писал. Уже хорошо. На обоях стоит наше с ним фото. Я легко улыбнулась и это не укрылось от внимания Локи.
— У вас все серьёзно?
Я немного опешила от подобного вопроса, но ответила.
— Мы через столько вместе прошли, буквально через огонь, воду и медные трубы… Столько раз меня спасал, — я чувствовала острую потребность высказаться, пооткровенничать, а сейчас есть хоть какая-нибудь жилетка. Обязательно мужская, чтобы я могла по его мнению сделать выводы. — Я даже и не заметила, как к нему привязалась. Он из таких парней, что… Но его… Слишком сильная забота иногда напрягает.
— Он слишком любит тебя.
— В половину сильнее, чем я того заслуживаю. Питер чудесный, замечательный, с ним я… боже, да с ним я веду себя как инфантильная идиотка, которая влюбилась. Хотя… погоди, так и есть! Помнится, пять лет назад не хотела давать ему второго шанса, мучила его, так теперь даже отойти от него иногда не могу. Вот так вот.
— Привязанность она такая, — голос бога шумно вслед за моим прокатился по стенам, пока мы поднимались по лестнице. — Лучше и вовсе не привязываться. Ни к кому. Поверь мне, так будет лучше.
— Может и так, — пробормотала я, чувствуя полную растерянность. — Но когда ты на
таком уровне…
— И на таком уровне можно всё вернуть. Всего три слова: «нам надо расстаться». Это разве сложно? Если вам так нехорошо с друг другом. Может и вправду не стоит продолжать?
— Может… ты и прав, — мозги постепенно превращались в кашу от таких разговоров, а голос бога в совокупности с этим местом дурманил и без того подвергшийся сомнениям, разум.
Мы взошли на второй этаж, где обычно (как знала я, выращенная на типично американских фильмах типа «Джуманджи») находились офисные помещения и прочая бумажная волокита. По голым щиколоткам прошелся холодный, почти ледяной сквозняк. Я замерла. А дверь была приоткрыта. Сквозняк трепыхал раскиданные по столу бумажки, местами испачканные, местами порванные, но с записями. Послышался свист и скрип, мы дернулись, как от пощечины. Я, едва увидев сейф и бумаги, мигом соскочила с места и подорвалась к столу. Бог плелся за мной. И куда пропал его энтузиазм?
На столе, таком пыльном, что даже такой засранке как мне, стало не по себе и отвращение само собой разливалось по телу. Бр-р.
— Локи?.. — я повернулась к богу и его красивое лицо застыло в маске удивления. — Посмотри… тут выписки газет с пятидесятых годов. — Я вновь осмотрела их — выгоревшие, с круглыми следами кофе, сигарет и прочего, но сохранившиеся. И кому-то явно важные, вон, что тут соорудил. Маг? Или кто?
Мне неожиданно стало плохо — глаза зацепились за выписку из пятидесятых с засветившимся там неким «профессором Эддингтоном». Я-то думала, темные делишки моих предков закончились пять лет назад, но…
—
«Профессор Эддингтон был, по всеобщему мнению, примерным мужем, отцом сына и замечательным ученым, многие пророчили ему Нобелевскую премию по медицине, пока не вскрылось страшное…» Чёрт! Не видно! — с нетерпением воскликнула я, в раздражении и трясущимися пальцами выискивая среди груды бумаг ту самую, нужную. — Ну что ты стоишь?! Локи! — бог опешил и воззрился на меня своими змеиными, какими-то колючими зелеными кристальными глазами.
— А что я должен делать?
— Искать! Помочь мне, как никак, ты сам вытащил меня из дома.
— Из дома, в котором тебе неуютно.
— Вовсе нет… — я не желала начинать вновь начатую тему. Да и, кажется, уже не верила никому. Даже себе, наверное.
Пальцы нащупали старый, пожелтевший от времени и, видимо, пожара, лист, на котором было не продолжение, но всё же он утолил мое любопытство:
— Ага, вот!..
«Профессор Эддингтон был приговорен к пожизненному заключению за преступление против человечества, когда опасная правда наконец-таки открылась народу и правительству. Жена Эддингтона, Вэлори, никаких комментариев не даёт. У пары остался сын, Реджинальд, (год рожд.: 1958), которому был всего год на момент ареста отца. Мать Вэлори очень надеется, что сын «не пойдет по скользкой дорожке отца. Эддингтоны — проклятый род». Полиция ищет и других помощников из шайки Эддингтона, именуемых «Пиратами»… — мое сердце больно кольнуло воспоминаниями десятилетней давности, когда я впервые столкнулась с ними, но я продолжила читать: — Гхм… Так вот…
«Пиратами»… Сообщается о…» Вот исчадия Ада! — я выругалась — лист порван. Что ж так не везёт!
Нужный листок вновь не нашёлся, что было совершенно некстати. Я была уже готова взвыть от раздражения и горячей злости, как вдруг увидела, как зеленые змейки, исходившие из длиннопалых рук Локи, подхватили листок и он приземлился прямо ко мне в руки. Я даже не взглянула на бога, принимаясь с жадностью читать содержимое листка. И даже не заметила, как трикстер копошился и нервничал. А зря.
—
«Эддингтон несколько десятков лет тайно в своей лаборатории под домом занимался экспериментами над…». Над… Ну же! — я отряхнула кусочки пыли, грязи и песка с листочка, в полном нетерпении чуть подпрыгивая на месте. —
«Над людьми. Одной из его жертв стала и Мелисса Стоун». О боже, — Мелисса Стоун была матерью Клариссы из моей Школы. Я продолжила читать, замечая, что мои постоянные перерывы, чтобы осмыслить прочитанное, раздражают бога. —
«Анжела Стюарт, офицер полиции, пыталась собственноручно прекратить зверские эксперименты Эддингтона, но и у неё ничего не вышло. Теперь же, как заявила сама Стюарт, её семья будет испокон веков заниматься тем, чтобы не давать Эддингтонам никакого житья».
Это был последний сохранившийся листок, на котором было написано ещё хоть что-то. Но так думала, видимо, только я, увлекшаяся мыслью, что у Чарльза, моего бывшего, фамилия «Стюарт» и я видела его в Прогалине, где на меня напали эти монстры, которых вывел мой отец. Всё складывается очень странно, да?
— Вот ещё, — Локи поискал, шурша бумагами и вытянул папку синего цвета, с написанным на ней таким же странным, плавающим, как и у меня, почерком, «Альбом учёта»:
— Так… — я раскрыла его на первой странице. Альбому тоже не повезло — местами порван, запачкан, протёрт и выгорел. Что же случилось? —
«Эксперимент первый — Джеймс Нортон. Длительность — около десяти лет. Способности — не поддаются описанию, что-то подобное магии. Имеет чёрный цвет». «… Эксперимент одиннадцатый — Андреа Робертс. Длительность — три месяца. Способности — не получены. Смерть. Эксперимент не удался». Вот оно что! — я отложила папку. Оставлять все это богатство здесь мне очень не хотелось, но я не имела с собой ничего похожего на сумку или рюкзак, а тащить на руках… При возможной опасности это станет обузой.
Мы решили спуститься. И обдумывали то, что прочитали:
— Смотри… Этот Джеймс Нортон. Он может быть магом из лаборатории моего деда? По описанию все точно, но ему должно быть уже много лет.
— Возможно. Там указано, что он маг. А некоторые имеют свойство не стареть…
— А Чарльз? — это до сих пор не давало мне покоя. — Он может быть в этом замешан!
— Да, и это возможно.
Бог отвечал односложно и мне это не нравилось. Пока я не прервала поток своих мыслей по поводу моей семейки, Чарльза, его семьи и прочего, мы уже спустились с железной лестницы, с которой очень легко упасть, на пол, который скрипел при любом движении.
На мгновение в глазах потемнело, в груди словно застрял новый огромный склизкий ком, я откашлялась. Стало трудно дышать.
Облокотилась о какой-то ржавый и старый станок, не особо думая о его уровне грязи и пыталась прийти в себя, а в глазах темнело. Вдруг почувствовала острую боль в ладони — оказалось, что станок был не только грязным, но и острым. Пара капель алой крови упали на пыльный дощатый пол. Сейчас я не заботились о том, что могу запросто умереть от столбняка, так как…
Послышался до боли знакомый рокот и рык. Я, бледнея с каждой секундой, медленно обернулась на звук звериного рыка. Гладкая, склизкая как яйцо, морда с маленькими глазками, с зубастым отвратительным ртом; высотой под два метра, с длинными конечностями — оно. Тот монстр. Он зарычал, медленно, словно смакуя свою победу, подходил к нам.
Я в полнейшем ужасе начала отходить назад, а вот по лицу Локи так и не скажешь, что он напуган. Такое чувство, будто он уже видел эту штуку. Первой моей мыслью было спрятаться за высокую фигуру трикстера, а там… пусть он сам разбирается. Но я так не сделала.
Рука словно онемела, пока я тупо пялилась на существо, которое уже облизывалось при виде вкусных нас. Или что оно ест? Спасибо моему биологическому отцу за такой вклад в науку. Который хочет меня убить.
Вдруг я ощутила, как в рука наливается энергией и с силой, обычно я так не делала, швырнула её в монстра. Тот покачался, заурчал, но не перестал идти.
Я в ужасе обернулась на бога. Тот стоял в немом оцепенении и ничего не делал! Ничего!
Вновь повернулась к монстру, сосредотачиваясь на том, чтобы сформировать комок магии у него в крестце. Или что там у него… Как бы это ни было, голубой сноп магии постепенно разливался в его груди, жег ему кожу, монстр выл и наконец упал с продырявленной грудью. Я в полном изнеможении опустилась на пол — такие фокусы отнимали у меня очень много сил.
Внезапно ощутила, как руки словно оказываются чем-то связаны. Я разлепила глаза, замечая лицо трикстера у своего лица.
— Локи?.. Что ты делаешь?..
— Прости, но мне это очень нужно было, — он покрепче стянул ремни на запястьях. Потом связал верёвкой и ноги. — Даже не пытайся надурить меня — верёвка заговорена.
— Но… Но… — мысли не укладывались в голове. — Как?.. Ты же мне помогаешь…
— Помогая тебе, я помогал себе. Или ты думаешь?.. За все нужно платить, — он достал небольшой ножик и порезал мне ладонь. Я слабо сопротивлялась, ещё не совсем понимая, что именно происходит.
— На твою кровь сбегутся монстры — им нужна ты, поэтому он меня не трогал.
— Зачем тебе с ними сотрудничать?..
— Они работают на… А впрочем,
он мне за это обещал… Не важно. Мои попытки наладить контакт с Таносом были… мягко говоря, провальными. Но теперь все будет иначе.
— Ты же мог убить меня ещё при первой нашей встрече! Или… Сейчас, когда этот монстр напал на меня, — я попыталась вырваться, но верёвки только неприятно терли кожу. — Да можешь просто сейчас убить меня!
— Ну, нет. Я же не убийца. Сейчас я лишь посредник, доставщик, а они… — он как бы посмотрел на часы на своей руке, — прибудут через… около получаса. Приятной муки ожидания, Ветерок.
— Но… Погоди… Ты же…
— Так и не поняла, почему меня называют богом обмана?.. — он легко поцеловал меня в лоб, меня же от отвращения передернуло. — Хорошая ты девушка. Жаль. Очень жаль, — он залез рукой мне в карман и выудил ключи. — Ого, вся связка!
— Положи на место! — прорычала я. — Зачем тебе ключи от моего дома?
— Мне нужны не они, — он отцепил от связки длинный, золотой, изящный ключик — вход в Храм. Мой язык прилип к нёбу. — А вот и он…
— Положи на место, сволочь! — я завертелась ужом и попыталась вытащить хоть одну руку, не желая так просто сдаваться. Но трикстер был предусмотрительнее.
— Ключ от Храма магов? Мистических искусств? — он заулыбался. —
Он будет рад моему подарочку в виде сфер сил элементалов. Раз камни недоступны… Спасибо Капитану…
Я сжала зубы. Боже, боже, боже… Боже! Какая я дура!
***
Наверное, на этом мой жизненный путь и закончится. Не имею понятия, сколько я уже тут торчу, но моя настоящая рука сильно затекла, я чувствую как пульс отдается в венке, ноги онемели и жутко хочется спать. Ладонь кровоточит, опухает и болит. Я поначалу потеряла всякую веру в себя и решив, что поделом мне и нужно просто освободить людей, с которыми я общаюсь, от меня. А вот так.
Наверное, скоро меня съедят или для чего я нужна этим Демогоргонам? Они точно мстят мне за смерть моих родителей, но разве я виновата в том, что моя внутренняя сила взбунтовалась против отца-тирана? Нет. Или только мне так кажется. Постоянно жалею себя. Перестань!
И Локи. И я. Оба хороши. Наивная, наивная дура! Как можно было ему поверить, словно он доказал, что исправился. Это же Локи! Локи из две тысячи двенадцатого! И ничего он не исправился. Он, что, носит чашу Грааля в кармане? И надежность свою он не доказал. Ну и поделом мне. В следующий раз не буду вот так, с бухты барахты, доверять неизвестному инопланетянину из Асгарда. Если следующий раз будет, в чем я очень сомневаюсь.
Из дальнего угла раздался глухой, раскатистый рык. Меня передернуло. Но он тут же смолк. Звуки, издаваемые непонятными существами, начали звучать все чаще, все громче и злобнее. Я попыталась вытащить железную руку, но веревки плотно окольцовывали меня.
— Ничего не хочешь мне сказать? — сзади меня, где-то около окна, что-то приземлилось. Или кто-то. Я закусила губу, зная кто это.
— Пи-ит…
— Что ты тут делаешь? — он повысил голос, садясь на корточки передо мной. Он был в черно-красном костюме, который, как говорил, сделал сам. — Эви!
— Мне… нам надо было… я хотела…
— Тебе понравилось общество бога обмана? — он развязал мне руки и я потерла их, пока Паркер развязывал веревку, сковывающую ноги. — И как оно?
— Пит, давай позже… — мне было неприятно это говорить. — Я нужна в Храме.
— Вот как. Нет, Эви! — он с силой вжал руку в стену около моего лица. — Мы поговорим сейчас! Прямо сейчас! Поняла?!
— Пит! — я начинала закипать. — Стивен…
— Нет! Сначала. Разговариваем, — он снял маску и я увидела плотно сжатые губы и налившиеся красным карие глаза. — А теперь говори. Я слушаю.
— Мы с Локи… — я услышала как у Паркера заскрипели зубы. — У нас было исключительно сотрудничество.
— Надеюсь, не в том плане, в каком я думаю.
— Так вот. Мы увидели одного мага, когда Локи хотел поговорить о чем-то, — мой голос дергался и дрожал, пока я сидела на холодном полу, а Питер злился, буравя меня злым взглядом карих глаз. — Он был странным. Черным, а вокруг будто облака. И так страшно стало… Непонятно…
— И почему ты не сказала об этом мне?
— Потому что не хотела подвергать тебя опасности… Мы хотели удостовериться, что он не представляет опасности, но нашли это место. Как ты нашел меня? — на этот раз я испытующе взглянула на него.
— Знаешь, у меня еще чуйка работает. И слух во сне чуткий. Продолжай.
— Мы нашли информацию о моем дедушке, о его экспериментах и этот маг… Он почти такой же как я, только… Только из пробирки. Выведенный искусственно.
— Хорошо. Но зачем было хранить это в секрете? Боялась моей реакции? — его голос был сух и холоден, резал как бритва.
— Боялась за тебя. Пит, ты же знаешь, что я люблю тебя и…
— То есть на мои чувства тебе вообще наплевать?! Наплевать, что я мучаюсь, пока Локи навязывает тебе, что пора меня бросить?! Ты сама себя слышишь?
— Ты все… слышал?.. — я замерла.
— Больше чем нужно, — он встал и отряхнул колени от пыли.
— Куда ты? — я в немом шоке осталась сидеть на полу.
— Подумать, — он выстрелил паутиной и прыгнул в одно из окон. Я почувствовала, как в области сердца будто что-то оборвалось. Что-то, что, возможно, никогда не склеится. И я сама виновата в этом, шлюха. Отвратительно.
Но я встала. В заднем кармане, когда я, вся в слезах, выходила из здания фабрики, завибрировал телефон:
22:43
Эви, я продаю «Старк Индастриз».
— Что?!
***
22:44
Пеппер, ничего не делай! Сядь и сиди! Ничего не подписывай!
Я набрала Стивену. Кажется, грядет какая-то страшная чертовщина.
— Стивен? Ты в порядке? — быстро заговорила я в трубку, пока быстрым шагом шла по направлению к своему дому.
— Эви, солнце, ты видела время? — сонным голосом спросил в трубке Стрэндж. На фоне раздалось сонное «кто это?». Это определенно Кристина Палмер. Определенно.
— Где сферы?
— В надежном месте… В чем дело?..
— Локи.
Я бросила трубку и чуть ли не бегом направилась по направлению к своему дому. Заметила, что свет горит в гостиной. Значит, Пит дома?
Сердце забилось как бешеное. Нужно ему все объяснить. Сказать, что это словно была не я… Словно меня подменили. Нужно обязательно это сказать… наши отношения и так уже трещат по швам.
Подбежала к нашей двери, но тут заметила какое-то движение у нас в комнате. Осторожно заглянула в нее, а сердце колотилось так бешено, что я чуть в обморок не падала, руки и ноги немели, по всему телу дрожь.
В окне был Питер в костюме Паука. Он вяло улыбался, в глазах словно слезы, а рядом с ним… Мишель Джонс, чьи буйные кудри стали намного короче, сменился стиль в одежде и она берет и жадно целует его. Я потерла глаза. Питер обнял ее за талию, она его за шею, Арчи недоумевающе смотрел на Джонс и лаял, Штучка повисла на его хвосте и злилась, а они продолжали самозабвенно целоваться.
По сердцу будто полоснули острым ножом, оставляя длинный, огромный и глубокий порез. Мой разум затуманился, я не понимала, что происходит, что делаю и полностью отключила мозг, руководствуясь слепой яростью, когда мои холодные руки обхватили не менее холодную железную палку, которая валялась около нашего, — нашего, — дома, а вторая рука открыла дверь.
