***
Дождь заканчивается через два дня так же резко, как и начался. Питер просыпается и удивленно смотрит в окно на ярко светящееся солнце. Мальчик подходит к подоконнику, все еще не веря, что небо синее, на нём только несколько легких белых мазков. Во дворе грязь подсохла, но особо большие лужи еще остались. Лес вдали, словно протерли от пыли влажной тряпкой — листва и хвоя приобрели ярко зеленый цвет. Открыв рамы, Питер вдыхает свежий, но уже теплый воздух, и счастливо жмурится. Сегодня выходной, Мэй остаётся дома, и они проводят немного времени вместе. Позже Паркер встречается с Недом. В "Халк" привезли новый фильм, и Лидсу не терпится сходить в кино. Билеты он уже купил, и Питеру не отвертеться. Но Паркер не хочет этого делать. Главное, никаких Элизабет Тумс. После кино, название которого у Питера в голове не отложилось (хотя фильм ему понравился), они идут в «Частицы Пима» выпить смешные коктейли, которые подаются по три штуки в колбах на деревянных подставках. В разноцветных коктейлях лежат кусочки сухого льда, из-за чего идёт прикольный дымок. Словом, таким ботанам, как мальчишки, эти коктейли нравятся. А девчонки, если их брали, то только ради фото в Инстаграм, не более. Нед предлагает зайти в боулинг, от чего Питер отказывается. Меткости у него ноль, игру эту он не понимает и ничего забавного в ней не находит. Они уже выходят на улицу, соображая, куда податься, как на противоположной стороне улицы Питер замечает Лиз. Она идёт в компании Бетти, а вскоре из магазина к ним выходит Мишель. Если есть шанс уйти незамеченными, то Нед его портит. Он свистит, привлекая внимание девушек, а потом еще машет им рукой. — Ну, зачем? — Расстроено говорит Питер. — Затем, что через две недели у Флэша день рождения. Там будут все, а мы, вроде как, теперь друзья. И я просто хочу чаще им об этом напоминать. Паркер хочет сказать Лидсу, что вся их «дружба» держится только на желании Лиз залезть Питеру в штаны. А та, наверняка, уже поняла всю тщетность своих попыток. Но Лиз, заметив их, тут же начинает переходить дорогу, отчего Питер жалобно стонет. Нед удивлённо на него оглядывается. — Послушай, реши с ней всё, чувак, это уже на грани добра и зла. Питер сам понимает, что поговорить с Лиз необходимо, но сейчас к этому не готов. У него даже были трусливые мысли написать ей об этом на facebook'e, но Питеру не хотелось, чтобы у девушки были хоть какие-то доказательства его каминг аута. — Привет! — На Лиз темные очки и совершенно непонятно, на кого она смотрит. Бетти и Мишель так и остались на противоположной стороне улицы. — Как вы? — Лиз кладет руку на бедро, кокетливо выставив ногу. — Нормально. — Отвечает Питер. — Спасибо, что спросила. Нед страшно двигает бровями, намекая на что-то. — Поговорим? — Неуверенно спрашивает Паркер, до последнего надеясь, что девушка откажется. Но Лиз соглашается, отчего её подруги возмущенно кричат. — Только если быстро. — Она оборачивается на них и машет рукой, мол, отстаньте. Питер не хочет говорить вот так на улице, когда кто-то проходит мимо них, едва не задевая локтями, всё-таки в выходной день здесь оживленно. Он идет подальше от кинотеатра, на углу останавливается. Лиз поправляет очки и улыбается, явно ничего плохого не ожидая. Питер глубоко вздыхает. — Я знаю, что ты что-то подмешала в моё пиво, — начинает он издалека. Питер надеется, что Лиз начнет отнекиваться. Но девушка говорит: — Ну, да. И что? Мы все приняли, когда ты ушел. И я решила, ты был бы не против. Получилось же весело. — Я бы хотел самостоятельно решать, что мне принимать, а что нет. — Сердито говорит Питер. — Окей. — Она соглашается слишком легко и слишком быстро. И не выглядит хоть немного раскаявшейся. — Что-то еще? Ты об этом хотел поговорить? — Нет. — Питеру совершенно не нравится, что на ней темные очки, странно говорить о таких личных вещах, как ориентация, когда не видишь глаз собеседника. — Еще о том, что между нами происходит. — О! Между нами что-то происходит? — Кокетливо переспрашивает она. «Давай, паук — думает про себя Питер, — отпусти хотя бы одну свою жертву». — Да. И я не скажу, что мне это нравится. Улыбка девушки стала более натянутой. — В смысле? Дальше красноречие Питеру отказывает, и он произносит самую клишированную фразу из всех возможных: — Дело не в тебе, а во мне. — Паркер, а дело и не может быть во мне! Я для этого слишком красивая. А вот с тобой явно что-то не так, раз ты не понимаешь намеков. Я не хотела тебе говорить открыто, чтобы не испугать. Но я знаю, что нравлюсь тебе. Каждое лето видела, как ты боялся ко мне даже подойти. Так что дело определенно в тебе. — Нравилась. — Поправляет ее Питер. — Нравилась? А сейчас нет? — Она произносит это так, словно Питер пытается её убедить, что Земля плоская. — Сейчас нет. — Как так? А кто же тогда нравится? — Лиз, не думаю, что это важно. — Зачем тогда соглашался на все эти поездки и вечеринки? Хотел отыграться за прошлое, когда я тебя не замечала? — Ничего я не хотел! — Кто она? Скажи! — Я не хочу ссориться. — Отвечает ей Питер. — Вот так получилось. Ты действительно красивая, но я тогда был мелкий, первая любовь проходит быстро. — Это кто-то из Нью-Йорка? Проще было сказать «да», но Питер не хочет прикрывать одну ложь другой. — Нет. То есть да, у меня был кое-кто в НЙ, но мы расстались. Это не он. — Он? — Тут же цепляется Лиз. Паркер хочет дать себе в лоб. Он всегда был так осторожен, когда речь заходила о его бывшем (тогда еще нынешнем), выбирал нейтральные определения, по которым трудно определить пол. Но сейчас вот так легко и по-глупому спалился. Питер молчит. — Так что же, Питер, ты по мальчикам что ли? — Я по-прежнему думаю, что тебя это не касается. Но, да. — На одном дыхании выдает он, — и я прошу никому не говорить об этом. Сама знаешь, в городе не поймут. Мне все равно, но моя тётя тут живет, и я не хочу разговоров у неё за спиной. Мы поняли друг друга? Лиз снимает очки и смотрит Питеру в глаза. Она почему-то зла. Хотя как Паркер мог думать, что будет иначе? — Прости, если заставил тебя надеяться на что-то. — Ну, ты и мудак. Ещё и гей! Лиз говорит так громко, что мальчик невольно оглядывается по сторонам, благо рядом никого нет. — И что же? — Он скрещивает руки на груди. — У тебя проблемы с толерантностью? — У меня нет проблем. Но я не уверена, что и у тебя так же. Она больше ничего не говорит, резко начиная переходить дорогу. У Питера остаётся неприятный осадок от разговора. К нему подходит Нед. — Как все прошло? — Думаю, тебе придется забыть про вечеринки. — Я так и понял. По-хорошему Питер должен испытывать облегчение, но на душе неспокойно.***
Они отлично проводят вечер субботы с Мэй. Питер нарезает груши, а Мэй готовит тесто. Фоном служит радио, что не мешает разговаривать. Говорит в основном Питер, это он умеет хорошо делать. Женщина его слушает, в нужных местах смеётся, когда Питер рассказывает разные истории из своей студенческой жизни. Местами мальчик сильно приукрашивает, всё-таки его учёба довольно скучная. Он хвастается, что заказал на первую зарплату много новых книг, и Мэй отмечает, как её племянник быстро вырос и стал самостоятельным. С последним Питер начинает спорить. — Ты можешь найти в Нью-Йорке работу. — Говорит Мэй. — Такую, которая не мешала бы учебе. Твои родители рады обеспечивать тебя и хорошо, что могут позволить себе это. Но, по словам твоей матери, ты сильно тяготишься этим. — Пока они содержат меня, могут диктовать свои условия. — Осторожно отвечает Питер. Он никому не говорил этого, разве что бывшему объекту своей любви. — В основном отец, конечно же. — Понимаю. — Мэй посыпает дно формы сахаром и выкладывает слой нарезанных груш, потом выливает готовое тесто. — Ричард куда строже, чем Бен. У них совершенно разные характеры. — Мэй умолкает, когда замечает, что говорит о Бенджамине в настоящем времени. — Папа иногда бывает слишком строгим. И непонимающим. — Питер утаивает о том, почему именно отец с ним строг. — И консервативным. — Тогда ищи работу и становись хозяином своей жизни. — Мэй осторожно берёт форму и идет к духовке. Питер ничего ей не отвечает. Он в данный момент хозяин своей жизни, и получается у него это не очень-то хорошо. — Ты, наверное, права.— Все-таки говорит парень, когда Мэй возвращается к столу и начинает наводить порядок. Работа в Нью-Йорке кажется отличным выходом, хотя бы потому что у него не будет времени на разного рода мысли. На мысли о Тони, который останется здесь. — Я напишу тебе рекомендацию. — Говорит Мэй. — И подкину адресок. — Она подмигивает. Питер улыбается, но особо благодарным себя не чувствует. Позже они пьют чай с пирогом, и оба Паркера соглашаются, что он получился отменным.***
Утром следующего дня Питер отчетливо осознает, что скучает по Тони. И особо сильно определенная часть его тела. Питер какое-то время смотрит на пах, где член натягивает ткань пижамных штанов и конкретно требует к себе внимания. Утренние стояки — вполне привычное явление, ведь он подросток, а в пятнадцать лет у него дрочка вообще была каждодневной рутиной. Но побывав в отношениях, и находясь в них сейчас (пусть Тони называет это как хочет, Питер решил назвать это отношениями), мальчик считает рукоблудство не изменой, конечно, но чем-то не вполне уместным. Однако рука сама тянется под резинку штанов, весьма ощутимо сжимает изнывающий орган, а мысли в голове обращаются к Тони. Питер отпускает свою фантазию, представляя всё то, чем они смогут заниматься на природе, вдали от всех. Рука скользит по стволу, сжимая пальцы чуть сильнее у самой головки. Питер поджимает пальцы на ногах, сильнее стискивает зубы, стараясь не застонать, только дышит через нос часто-часто. В голове мелькают картинки, состоящие из отдельных частей тела Старка. Его сильные руки, потом широкие плечи, спина, подтянутый живот и, — О боже! — косые мышцы пресса, уходящие под низко сидящие на бедрах джинсы. Оргазм накрывает его яркой волной, заставляя тело напрячься и замереть на несколько секунд. А потом резко приходит расслабление. В голове приятная пустота, а в руке теплая сперма. Питеру хорошо и немного стыдно. Он быстро встает с кровати, идет в ванную, где моет руки и приводит себя в порядок. На часах только семь утра и Мэй, что удивительно, ещё спит. Питер решает, что сейчас отличное время для пробежки. Раньше он бегал почти каждое утро. Сначала это казалось сущей мукой, но у него была сильная мотивация: бывший объект его любви любил парней с подтянутым телом. Поэтому и гонял Питера не только утром на часовые пробежки, но и в зал после учебы. Потом это стало своего рода привычкой, которую он забросил, стоило только бывшему объекту его любви «уйти в закат». Какие пробежки, когда он учился дышать заново? Где-то на дне рюкзака у него валяется старенький фитнес браслет, который Паркер давно не надевал. Когда он лезет в рюкзак, обнаруживает там теплые носки и бусы, которые купил на ярмарке и благополучно про них забыл. А вот и фитнес браслет на самом дне. Ещё даже есть заряд. Быстро переодевшись в спортивные штаны и футболку, Питер выходит из дома и неспешно бежит в сторону города. Потому что бежать в сторону дома Тони опасно, Паркер боится не справиться с искушением и заявиться к мужчине с сопливыми рассказами о том, как он соскучился. А он вполне может так поступить, Питер себя хорошо знает. Мэй удивляется, когда через полтора часа её племянник вваливается на кухню весь потный и тяжело дышащий. Она уже успела позавтракать, но чай ещё горячий. — Дай мне пятнадцать минут. — Выдавливает из себя мальчик, чуть ли не выплевывая себе на ладони легкие, и, держась за перила, поднимается наверх. Питер вполне осознает, что переборщил с первой после перерыва пробежкой, но бег помог привести мысли в относительный порядок. Позавтракав, он помогает Мэй убрать конюшню и курятник, отчего к ноющим от бега ногам прибавляются руки и спина. После обеда Мэй предлагает прокатиться на лошадях, Питер соглашается, подумав, что явно не переживет этот день. Мэй легко вскакивает на Кумира, который стоит кроткий и послушный. Паркер может поклясться, что жеребец смотрит на него насмешливо. Чуйка же приветливо мотает головой, тут же зажёвывая край футболки Питера. Они подъезжают к холмам, где, кажется, вечность назад Питер столкнулся с медведем. Мальчик видит дом Тони несколько минут, пока тот не скрывается за холмом. Парень успевает отметить, что машины рядом с домом нет. Они едут вдоль реки по тропкам, которые петляют среди молодого леса, потом выезжают на каменистый берег и, дав лошадям напиться, едут дальше.***
Машина Тони останавливается у них во дворе, когда небо начинает розоветь от заходящего солнца. Питер и Мэй сидят в гостиной. Женщина смотрит телевизор, который с небольшими помехами передаёт местные новости, Питер же просто умирает. Любое неосторожное движение приносит боль натруженным мышцам. — Чего это он? — Спрашивает Мэй, когда машина Старка тормозит прямо у них под окнами. Питер едва удерживает себя, чтобы не вскочить с места и не броситься к дверям. Но сердце все равно стучит сильно-сильно. — Пойду, посмотрю. Питер, морщась, поднимается и топает вслед за ней. Оставаясь за спиной Мэй, он может, не таясь, радостно улыбаться, просто от того, что смотрит на мужчину. У Тони вполне серьезный вид, хотя улыбка Питера не остаётся без его внимания. Вот это выдержка! — Что-то случилось? — Ну, как сказать… — загадочно произносит Тони. — Кое-кто очень хочет познакомиться с тобой, Мэй. Тони ныряет в свою машину, некоторое время возится где-то под рулем. Мэй оборачивается к Питеру и вопросительно смотрит на него. Мальчик только пожимает плечами, он не в курсе, что задумал Тони. Старк выпрямляется и держит на руках самого настоящего щенка. Оба Паркера в шоке. — Я слышал, что случилось. — Начинает Тони, подходя к ним. — А этой крошке нужен дом. Я подумал, что вы нуждаетесь друг в друге. Питер видит, что перед ним щенок хаски светло-серого окраса. Маленькая собачка, задрав мордочку, смотрит на Тони и чувствует себя у него на руках вполне спокойно. — Её зовут Эдит. — Говорит Старк. — Не я давал кличку, но, кажется, она ей подходит. Очень умная девочка. Он смотрит на Паркеров, ждёт, пока те отомрут. Тони, конечно, ожидал и надеялся, что его поступок произведет должный эффект, всё-таки такие вещи он делает впервые. — Мэй? — Это мне? — Женщина находит в себе силы сделать несколько шагов к Старку. Питер так и стоит на месте. — Да. Тебе. Мэй тянет руки, чтобы взять собачку. Эдит виляет своим светлым хвостиком, с любопытством смотря на нового человека. Мэй снова оглядывается на Питера, и он замечает в её глазах слезы. И у него самого начинает щипать в носу. — Я думаю, её надо покормить. — Замечает Тони. — Да, да, конечно. Мэй, бережно прижимая к себе щенка, идёт в дом. — И, Мэй! — Окликает её мужчина. — Ты не против, если я похищу твоего племянника на пару дней. Я обещал ему прогулку с ночёвкой. Что скажешь? — Что? — Мэй растерянно смотрит на Тони. — Конечно. Конечно, езжайте. Когда женщина скрывается в доме, Питер бросается Тони на шею. Он успевает его несколько раз поцеловать, прежде чем Старк останавливает мальчика. — Питер! Ну, в самом деле! Твоя тётя может выйти или выглянуть в окно в любой момент! — Она ничего не видит вокруг, кроме щенка. — Питер снова виснет у Тони на шее, утыкаясь в его грудь носом и вдыхая запах мужчины. — Черт! Я так соскучился по тебе! — Я тоже. — С легким смешком отвечает Тони, явно очень довольный признанием мальчишки. — Мне надо уехать и закончить приготовления к нашей поездке. Завтра я заеду за тобой часов в десять. Возьми теплую одежду, в лесу ночью будет холодно. — Хорошо. Я не могу дождаться! — Я тоже. Питер быстро и жадно целует Тони в губы, а потом, резко отстранившись, скрывается в доме. — Чертёнок! — Старк качает головой, возвращаясь к машине.***
Питер собирает и пересобирает рюкзак несколько раз, точно не понимая, что именно надо с собой взять. В таких походах он никогда раньше не был, поэтому берёт с собой теплые вещи, как советовал Тони, зубную щетку и пасту, кружку, запасную пару кроссовок, бельё. Туда же отправляется контейнер с остатками пирога с грушами, пакетики чая, упаковка сосисок, спички. На телефон он скачивает приложение «компас», хотя не вполне уверен, что оно будет работать там, куда они едут. Эдит бегает по дому, мешается под ногами и чувствует себя полноправной хозяйкой, таская поочередно то туфли Мэй, то кроссовки Питера себе на лежанку. В десять утра, как и обещал, Тони останавливается на дороге напротив дома Паркеров и сигналит. — Самое главное, — даёт последние напутствия Мэй, — не ешь никакие ягоды и грибы. Слушайся Тони! — Хорошо, Мэй. Не скучай! — Он улыбается, и они оба понимают, что с новой непоседой Мэй скучать точно не будет. Он целует женщину в щёку и, стараясь не бежать, направляется к машине Старка. — Доброе утро, кукленыш! — Приветствует его Тони и улыбается, когда Питер морщится от прозвища. — Как настроение? — У меня? — Питер кидает свой рюкзак в кузов машины, где уже и так лежит очень много вещей. — Какое может быть настроение у человека, у которого самый лучший парень на свете? — Он изгибает брови. — М? И всё же? — Веселится Тони. У него явно очень хорошее настроение, и от этого у Питера становится так тепло на душе. Мальчик запрыгивает в машину и, упираясь обеими руками о бедро Тони, тянется за поцелуем. А потом шепчет в губы: — У меня отличное настроение. — И добавляет: — С добрым утром. Я обещал Мэй во всем тебя слушаться. — Доверительно сообщает он. — Надеюсь, мистер Старк, вы не будете злоупотреблять своей властью. — Я бы на твоем месте надеялся, что буду! — В тон отвечает Тони. — Что ж, — Питер готов продолжить игру, — я готов выполнить любые ваши пожелания. Тони смеется, однако мальчик замечает, как у мужчины темнеют глаза. Это заставляет Паркера улыбнуться ещё шире. Тони поворачивает машину в противоположное направление, и они едут по дороге в сторону его дома. Через примерно сотню метров, дорожное полотно заканчивается и дальше начинается обычная вытоптанная тропа, правда довольно широкая. — Так, значит, я твой парень? — Спрашивает Тони. — А? — Ты меня так назвал. — Если тебе не нравится… — Отчего же. Очень даже нравится. Немного необычно. Но, думаю, я смогу привыкнуть. — Я поговорил с Лиз. — Признаётся Питер. — Да? — Тони быстро на него оборачивается. — И что сказал? — Сказал, что между нами ничего быть не может. Что мне нравится другой человек. Невольно признался, что был с парнем. — Это же хорошо, да? — Да, наверное. Хотя по поводу половой принадлежности своих предпочтений я бы хотел утаить. — Не переживай, малыш. Ты молодец, что сказал. — Тогда почему я не чувствую спокойствия из-за этого? — Рассказывать свои секреты никто не любит. Почему тебя тревожит то, что она о тебе подумает? — Меня не волнует, что она думает обо мне. — Отмахивается Питер. — Но я боюсь, она начнет говорить. Этот город словно улей, все друг друга знают и сплетни передаются чуть ли не по воздуху. Мне-то что, уеду и всё. А Мэй живет здесь, я не хочу, чтобы за её спиной обсуждали её племянника и то, с кем он спит. А они будут это делать, я уверен. — Понимаю. — Тони выруливает вправо, машина заходит на кочку так, что Питера подбрасывает на сиденье, в кузове за спиной громыхают вещи. — Извини, держись. Дальше дорога совсем плохая. Питер отмечает, что мужчина нахмурился при его словах «я уеду и всё» и уже жалеет, что ляпнул это. Но в этой поездке он собирается выпустить из своей паутины ещё одну жертву — Паркер хочет обсудить с Тони этот момент. Дальше действительно дорога ужасная. Питеру приходится крепко вцепиться в ручку двери. Внедорожник кидает на размытой дороге из стороны в сторону, об днище что-то бьётся, а бока царапают разросшиеся кусты. Иногда с левой стороны мелькает за деревьями река, а вскоре слышится шум водопада. Деревья резко заканчиваются — они выезжают на небольшую поляну, а их дорога идёт дальше, теряясь за деревьями. — Мы там не проедем. — Поясняет Тони, выключая двигатель. — Да нам и не надо. Оставим машину здесь, а дальше пойдем через лес. Тут недалеко. Они идут минут десять через лес и выходят на открытое пространство. С одной стороны река, чуть дальше водопад, который напоминает белый пушистый конский хвост. С остальных трех сторон лес. На полянке растет дерево неизвестной Питеру породы. Оно высокое с раскидистой кроной, которая образовывает плотную тень на зелёной траве. Одним словом — место потрясающее! — Мы на месте! — Тони наблюдает, как Питер осматривается. — Как здесь красиво! — Я рад, что тебе нравится. Тогда стой здесь, а я принесу остальные вещи, и будем ставить палатку. Когда Старк исчезает за деревьями, Питеру становится немного страшно. Он, как истинно городской житель, совершенно не знает, что делать, окажись он тут один. Как выбираться? Куда идти? Конечно, Тони его здесь не бросит, но пугаться дикой природы Питер от этого меньше не начинает. Старку приходится два раза ходить к машине, хотя Питер и предлагает свою помощь. — Твое дело — отдыхать. А Мэй сказала слушаться меня! Тем более мне не тяжело. Когда все вещи перенесены на поляну, они начинают собирать палатку. Тони сначала даёт Питеру показать свой инженерный ум, но мальчику приходится признать: он тут бессилен. Сначала Тони на траве расстилает большой кусок плёнки, на неё кладет коврик из специального вспененного материала. И уже над ним Тони ставит распорки и натягивает брезентовый материал. Питер пытается помогать, как может, но только больше мешает. После того, как палатка поставлена на её «пол», Тони кладёт ещё кусок брезента, а уже затем спальные мешки. Мешки, кстати, новые, наверное, Тони купил их накануне. Питер забирается в палатку, таща за собой рюкзак. Внутри удобно и даже уютно. Через открытую «дверь» он наблюдает за тем, как возится с вещами Тони. Тот уже успевает выделить место под костёр, оградив его кругом из песка. Тут же лежат щепы, небольшие поленца и жидкость для розжига. — Мистер Старк. — Зовет Питер. Тони оборачивается и вопросительно смотрит на мальчишку. Питер улыбается. Конечно, Тони его старше, но ни на какого «мистера» он не тянет. Только не в этой растянутой футболке. Питер пытается представить Тони в строгом костюме, надо сказать у него неплохо получается. Впрочем, у Тони такая гордая осанка, наклон головы и жесты, что он из тех людей, которые красят одежду, а не наоборот. Питер не может отделаться от чувства, что у Старка вполне могла быть другая, более успешная жизнь, умей он жить в большом городе. Или желай он этого. — Питер? Тони замирает у входа в палатку. Мальчишка лежит на одном из спальных мешков, закинув руки под голову. Смотрит на мужчину, чуть прищурившись, маленький растрепанный провокатор. Питер не выдерживает, приподнимается, оказываясь на коленях прямо перед Тони. Тянет его за штанину внутрь палатки. Старк поддается, перешагивая через «порог», сгибаясь, чтобы не упираться макушкой в потолок. Питер его обнимает за плечи, притягивает к себе, Тони сопротивляется на пробу, но Питер применяет большую силу, вынуждая мужчину сдаться и тоже опуститься на колени. Мальчик сосредоточенно смотрит в лицо Тони, немного хмурясь, словно пытается рассмотреть что-то. Его пальцы проходятся по широким плечам, дотрагиваются до ключиц, скользят по груди, спускаясь ниже, к поясу штанов. — Я так скучал. — Совсем тихо говорит Питер. Нет, ему не стыдно признаваться в этом. Напротив, он готов говорить это постоянно. Как и прочие нежные глупости, пусть даже Тони фыркнет на это. Паркер из своих недолгих отношений вынес одно простое правило: надо разговаривать, говорить о том, что чувствуешь. Если человек правильный, то всё будет отлично. Питер знает: Тони правильный человек. Его руки, проведя по границе между кожей и краем штанов, возвращаются к лицу Тони. Мальчик очерчивает пальцами скулы, чувствуя подушечками колкую бородку, проводит по губам, переносице, приглаживает брови, запускает пальцы в волосы, задевая ушные раковины. Тони, закрыв глаза, позволяет Питеру себя трогать, ощупывать. А тот читает его словно слепой шрифт Брайля. — Так скучал. — Повторяет Питер, совсем рядом с губами Тони. Мужчина едва заметно улыбается, чувствуя на своем лице дыхание мальчишки. Он ждет, не предпринимая никаких действий, ему интересно, как будет действовать Питер. Он нежно и осторожно целует Тони. Даже не целует, а просто прикасается своими губами к его. Потом так же невесомо целует скулу и кончик носа, от чего Старк смешно морщится. Они обычно несдержанны в постели, но мужчина готов потерпеть, если Питеру хочется немного нежности. Когда Тони открывает глаза, натыкается на серьезный взгляд Питера. Кажется, парень обдумывает что-то важное, Тони невольно хмурится. Сейчас он начинает чувствовать исходящую от мальчишки легкую нервозность и явно не из-за данной ситуации. — И я скучал. — Признается Тони, убирая непослушную прядь волос за ухо Питера. Он дрожит, когда Тони стягивает с него футболку. Послушно поднимает вверх руки, позволяя себя раздеть. Мужчина ладонью проводит по его ещё гладкой груди. — Мне нравится, как моя рука смотрится на твоем теле. — Хрипло произносит Старк. Кожа у мальчишки нежная и очень бледная, рука Тони темная от загара и грубая от работы. Старку нравится то, как они контрастируют друг с другом. Тонкий гибкий Питер и широкий в плечах, плотного телосложения Тони. Впрочем, его гибкости это не мешает. Придерживая парня за поясницу одной рукой, Тони бережно опрокидывает Питера на спину, нависая сверху, делая упор на руки. Они какое-то время смотрят друг на друга, глаза в глаза. Радужка у них почти одинакового цвета, разница разве что в оттенках. Теперь очередь Питера стягивать с Тони футболку, он делает это резко, нетерпеливо. Еще больше своими действиями ероша темные волосы мужчины. Питер продолжает неконтролируемо дрожать, но взгляда не отводит. Он же дал себе обещание быть честным с самим собой и с Тони. Ему нечего скрывать. Он говорит, словно этого не заметно: — Я хочу тебя. У Старка словно подламываются руки — так резко он ложится полностью на Питера. У обоих ожидаемо стоит и, ни Питер, ни Тони не могут сдержать стоны, когда их бедра соприкасаются. Паркер тут же начинает ерзать, водить ладонями по плечам мужчины, по спине, по бокам. Он наслаждается запахом Тони, приятной тяжестью его тела, его теплом, чувством защищенности, когда Старк закрывает его от всего мира своей широкой спиной. Тони вылизывает ему шею, оставляя новые метки. И вот оно, мурчание, которое вышибает у Паркера остатки мозгов. Изворачиваясь, он тянет свои штаны вместе с бельем вниз, а потом принимается за штаны Тони. — Какой нетерпеливый. — Старку явно это нравится. — Я просто хочу успеть как можно больше. — Поясняет Питер, — два дня — это так мало. Впрочем, как и одного лета. Пока Тони снимает с себя остатки одежды, Питер тянется к своему рюкзаку и достает из бокового кармана тюбик крема и упаковку влажных салфеток. Тони изгибает бровь, но ничего не говорит. Питер алеет щеками, закусывает губу. Только у него получается быть таким: откровенно провоцирующим и в то же время смущающимся, умеющим краснеть. Тони берет его правую ногу, целует тонкую лодыжку, икры, поднимается вверх по ноге, покрывая ее короткими поцелуями. Целует в бедро, широко мажет по члену Питера языком, заставляя мальчишку тихо заскулить. Поочередно целует каждое выступающее ребро, уделяет достаточное внимание каждому нежно-розовому соску. Лижет, аккуратно прикусывает чувствительные комочки плоти, поднимается выше, к ключицам. Питер под ним выгибается, стонет, цепко ухватившись за плечи. Он смешно морщит нос и зачем-то сдерживает рвущиеся наружу стоны. Тони тянет на себя второй спальник, скатывает его и кладет рядом с собой. Потом легко, словно Питер ничего не весит, притягивает его за ноги ближе к себе, укладывая бёдра мальчишки на скрученный спальник. Паркер от таких манипуляций с собой, только сдавленно охает. Его член сочится смазкой, пачкая живот, он с радостью и облегчением разводит ноги перед Тони. Мужчина из тюбика выдавливает обычный крем для рук. Но ничего другого у них нет все равно, сойдет и такое. Растирает крем на пальцах, согревает его и только потом тянется к заднему проходу мальчишки. Питер как всегда тугой, настолько, что и один палец Старка надо постараться засунуть. Тони в который раз приказывает себе сдерживаться, но он не железный. Вид раскрытого для него Питера едва ли способствует медленной и тщательной подготовке. Тони хочется врезать самому себе за мысли, что Питер способен вытерпеть немного боли, что его уже можно взять и таким, не растянутым до конца. Несмотря на свою мягкость, мальчишка любит грубость в постели. Но боль не грубость. — Питер! Ты позволишь мне? Позволь мне войти прямо сейчас! — Жарко шепчет Тони. Питер смотрит на мужчину совершенно не соображающим взглядом, кивает, явно не понимая, на что соглашается. Тони закидывает ноги Питера себе на плечи, поочередно целуя сначала одно местечко рядом с коленом, потом другое. — Потерпи, малыш. Тони смазывает себя кремом, который слегка пахнет ромашкой и толкается в плохо разработанную дырочку. Мальчишка морщится и старается уйти от неприятного вторжения в свое тело, но Старк крепко держит его за бедра. — Питер, расслабься. — Ты плохо меня растянул. — Знаю, малыш, но потерпи, пожалуйста. Стенки кишечника неохотно раздвигаются под натиском, Тони вставляет головку, рассеянно наблюдая, как Питер царапает ногтями «пол» палатки. Он успокаивающе гладит мальчика по ногам, прислушивается к его ощущениям, хотя трудно это сделать. Тони просто плывет от того, как Питер обхватывает его член, как внутри жарко и влажно от крема. Черт, да перед глазами чуть ли не звезды мелькают! — Тише! — Старк продолжает погружаться в молодое тело. — Ты хорошо принимаешь меня, Питер. Ты чертовски хорошо принимаешь меня! Питер раскраснелся, его грудь ходит ходуном. От задницы волнами исходят импульсы боли. Он ловит мазохистский кайф, думая о том, как сильно хочет его Тони, что у него даже не хватает терпения его растянуть как следует. Это, наверное, неправильно. Но боль терпима и Питер знает: стоит только попросить — Тони всё это прекратит. Только просить Питер не собирается. Старк входит в него целиком и замирает, шумно вдыхает через нос. Его член пульсирует внутри мальчишки. Тони удобнее перехватывает Питера за ноги и начинает двигаться. Идет туго, но — ГосподиБоже! — как это потрясающе! Паркер распахивает глаза, когда Старк задевает чувствительный бугорок простаты. Из уголков его глаз скатываются одинокие слезинки, прячась в волосах. Тони нагибается, чуть ли не пополам скручивая юношу, целует, трется носом о нежные розовые щеки. — Мальчик мой, какой ты же у меня красивый, — мурлычет Тони. — И только мой. Толчки у Тони сильные, резкие, всё как нравится Питеру. Он скользит макушкой по спальнику, на котором лежит. Ему нравится ощущать в себе член Тони, нравится это чувство наполненности. Нравятся вспышки удовольствия, стоит только Тони задеть простату. А Старк безошибочно делает это из раза в раз. Питер уже воет на одной высокой ноте, мотает головой из стороны в сторону. Его тело выгибает от наслаждения, словно его вдруг подключили к генератору и пускают с периодичностью ток. Где-то в другой Вселенной шумно дышит Тони, его низкие стоны скорее ощущаются на уровне вибрации, чем реально слышатся. У Питера нет даже сил подмахивать, он просто принимает все, что делает с ним Старк, впервые не проявляя инициативы. Старк подхватывает Паркера под коленями и приподнимает его еще выше, и входит глубже, одной рукой обхватывает член Питера и начинает водить по нему в темпе своих толчков. Питер вскрикивает и кончает. Тони чувствует, как мальчишку накрывает волна оргазма, как тот еще туже обнимает его внутри и отпускает себя.***
Книжный клуб состоит только из самых достойных жительниц города. А их, по мнению самих участниц, только пять. Они раз в неделю, в основном по средам, собираются у одной из них дома, обсуждают прочитанные книги, пьют крепкий чай и сплетничают. Этим вечером книжный клуб принимает мама Лиз. Сама Элизабет относится к желанию зрелых женщин походить на аристократок снисходительно. У них в глуши каждый развлекается, как может. Поначалу она думала, что это скучно. Обсуждать книги? Да, очень весело. Но однажды она подслушала их разговор, выяснились, что книгам уделялось не больше пятнадцати минут. Дальше шли разные сплетни и новости города. Например, довольно долго они обсуждали, с кем же спит Тони Старк. Он тогда только приехал, взбудоражил женскую часть их глуши. Лиз тогда сидела на верхней ступеньке лестницы, откуда ей прекрасно всё было слышно. Взрослые женщины хихикали над чашками чая, от своих размышлений, касательно сексуальных возможностей нового привлекательного мужчины. И почти каждая, даже к великому разочарованию Лиз, её мама тоже, была не прочь проверить, насколько у Тони большой член, и как хорошо он умеет им пользоватся. Естественно, после таких разговоров сама Лиз, встречая Старка в городе, разглядывала его в определенной плоскости. Иногда девичьи мечты уносили её далеко. И на какое-то время желание отдаться взрослому мужчине становилось нестерпимым. Таким, что она искала с ним встреч, для явного намека таская с собой книгу Набокова «Лолита». Благо, это быстро прошло, хотя Элизабет замечала за собой случаи, когда какие-то её идеи становились немного навязчивыми. На смену Старку пришел более доступный, но не менее симпатичный Питер Паркер. Но и тут не получилось. После пятнадцати минут вялого обсуждения нового романа Ханьи Янагихара, книжный клуб переходит на вопросы поважнее: кого трахает Тони Старк? Впрочем, эта тема всегда остаётся неизменной. Лиз, как всегда сидит на своей ступеньке, слушает их глупые разговоры и пилит свои ногти. Книжный клуб единогласно решает, что со Старком спит Паркер. Лиз замирает на месте. — Да, я уверена в этом! — Звучит женский голос. — Они оба живут на отшибе, недалеко друг от друга. Мужчина помогает по дому. Я вам точно говорю: Паркер раздвигает перед Старком ноги. И им удаётся это скрывать. — Да, а ещё я видела, как её мальчишка садится к нему в машину. — Паренёк в курсе, вы думаете? — Приехал и попортил вдовушке всю малину. — За какие такие заслуги Старк подарил ей дорогую собаку? Лиз выдыхает. Они говорят о Мэй Паркер, а она чуть в обморок не упала, на секунду подумав, что речь идет о Питере. Хотя, стоп! Лиз тут же вспоминает, что и сама видела, как её несостоявшийся "парень на лето" садится к Тони в машину. Потом это его глупое признание о том, что он гей. — Что ж, Питер, — тихо произносит она, — думаю, мне стоит поговорить с твоей тётей.***
Питер удобно устроился на груди Тони, рассматривая, как по потолку палатки двигаются тени, что бросает крона, растущего рядом дерева. Все тело приятно тянет, Питер поджимает пальцы на ногах, напрягая мышцы и снова расслабляя их. Мальчик ощущает как дышит Тони, грудь мужчины медленно поднимается и опускается , а слух ласкает звук размеренно бьющегося сердца. Возможно, это только последствия секса и пережитого наслаждения, но Питер чувствует к Тони бесконечную признательность и самую настоящую любовь. Пусть она вызвана эйфорией пережитого оргазма, но от этого чувство не становится менее настоящим. Ему хочется рассказать об этом Старку, но страх холодными пальцами держит его язык за зубами. Тони обнимает его одной рукой и Питер скользит по ней пальцем, проходясь по костяшкам, поглаживая фаланги пальцев. Рука у мужчины загорелая, по сравнению с рукой Питера, большая, а на пальцах и ладонях мозоли от работы. — Так странно. — Говорит Питер. — Что же? — У Старка голос сонный, хриплый, от чего вдоль позвоночника мальчишки проходит горячая волна, вызывая смешок у Тони. Он все чувствует. — Твоя регенерация. Расскажи о ней. Тони напрягается, наверное, ему вопрос не нравится. — Зачем тебе это? — Тянет время мужчина. — Твои руки в мозолях. Разве они должны быть с твоей регенерацией? — Все сложно. — Неохотно отвечает Тони. — Когда я обращаюсь, тело полностью меняется. Регенерация мгновенная, иначе я бы не выжил. Но это действует только на перестройку организма от человека к животному. И наоборот. У меня мало информации об этом и лишь мои собственные догадки. Но тело, вроде как, запоминает свое текущее состояние, и каждый раз возвращается именно к нему. Тело зверя сильнее человеческого и в его образе регенерация идет быстрее. Это все, что я знаю. — Тебе не хочется узнать о себе больше? — Конечно, хочется. Я долго шел к тому, чтобы принять себя таким, какой я есть. Но кому можно довериться? Как найти доктора, который не запрет меня в лаборатории, чтобы ставить опыты. — Тони усмехается, но Питер понимает — Старку не смешно. — И ты прекрасно знаешь, что я не могу раскрыть свой секрет. В какой-то момент я решил, что буду жить так, как получается. Лишние вопросы иногда ни к чему. — Папа ничего не рассказывал тебе? Старк опять ощутимо напрягается. Питер не рассчитывает на ответ, но мужчина его удивляет. — Он был скуп в пояснениях. Только сказал, что самое важное — это молчание. Оно каким-то образом заложено в основные инстинкты. — Ты уже пытался кому-то открыться. — Догадывается Питер. — Кому же? — Ее звали Пеппер Поттс. — Неохотно говорит Тони. — Я пытался несколько раз сказать ей обо всем, но не смог. Я не знаю, как это объяснить, но внутри меня словно все переворачивалось. — Ты так доверял ей? — Паркер помимо воли ощущает ревность к этой неизвестной женщине из прошлого Тони. — Да. — И любил? — Да. Но это не имеет значения. Мне пришлось оставить ее. Не без вмешательства отца, конечно же. Ты же знаешь, он не принимал эту часть меня. Он так мечтал, чтобы я был нормальным. Имел семью, детей. Питер приподнимается и смотрит мужчине в лицо. Он замечает в его темных глазах боль. Питеру жаль, что он задает такие неудобные вопросы. — Мой отец тоже хочет, чтобы я был нормальным. — Признается Питер. — Ему тяжело дается мысль, что его сын спит с парнями. Но я также не могу отказаться от себя такого, как и ты. Да? Мы такие, какие есть. — Да, малыш. Это не совсем одно и то же, но ты верно сказал. — Ты не сможешь раскрыть свой секрет даже под страхом смерти? Если бы не я, сколько ты смог просидеть в той клетке? Тони дергается как от зубной боли, отводит взгляд от Питера. — Жизнь одной особи ничего не значит, если другим угрожает опасность. Поэтому да, сидел бы там, пока человеческий разум не заснул навсегда. — Но ты мне тогда признался в том, что ты это именно ты. — Потому что ты знал уже все. Это не было сложно. — Всегда есть лазейки, чтобы обойти правила. — Я не видел смысла до сих пор делать этого. — Скажи, есть вероятность, что ты сможешь прийти к своим? — Ох, Пит, зачем ты задаешь такие вопросы? — Прости. Прости, но мне хочется знать. Мы же здесь для того, чтобы узнать друга лучше. — А я думал за другим. — Тони шутя несильно щипает Питера за голую ягодицу. Старк резко садится. Теперь Питер видит его напряженную спину и опущенные плечи. — Нет, я никогда не смогу прийти к своим. И я давно принял это. — Тони оборачивается, сердито смотря на мальчика. — А они знают, что ты здесь? — Питер, заканчивай. — Предостерегает Тони. — Кто-то из них может прийти в город за тобой? — Черт! — Тони дергает на себя штаны и быстро их надевает. — Чего ты добиваешься? — Лишь того, что ты мне скажешь, кто еще кроме тебя рыскает в образе зверя по округе? — Что? — Мэй знает, что те коровы не твоих рук дело. — Говорит Питер. Он тоже надевает на себя штаны, так как мужчина явно собирается сбежать из палатки. — А кого-то больше, чем ягуар. Так кто это, Тони? Старк покидает палатку, Питер вслед за ним. Это не похоже на ссору, хотя Питер знает, как его допрос злит Тони. Мужчина начинает раскладывать маленькие поленца, подкладывая под них щепу. Питер садится у него за спиной, обнимая. Целуя мягко в шею, где волосы заканчиваются едва заметным завитком. — Я лишь хочу знать, что происходит. — Тихо говорит Питер. — Я тоже.***
— Ты уверен? Выглядит ненадежно. Роллинс стоит над Рамлоу и наблюдает, как тот усердно ввинчивает в стену сарая большую металлическую петлю. — Заткнись. — Огрызается Брок, не прекращая свою работу. — Ты достал то, что я тебя просил? Скажи, что от тебя есть хотя бы какая-то польза. — Достал. Ампулы в сумке. А ружья в багажнике машины. Пришлось постараться, кэп и его цепной пес ищут нас. — Чертов Роджерс! Ладно, — мужчина встал, рассматривая свою работу, — сейчас у нас нет на это времени. Подай-ка мне цепь. Крякнув от натуги, Роллинс поднял одной рукой конец увесистой цепи. Ее звенья были массивными, едва умещались в ладони. Второй конец цепи заканчивался широкой плоской скобой. Брок ловко приладил цепь к торчавшей из стены петле, и дернул пару раз на пробу. — Натяни и очерти «зону поражения». Роллинс сделал так, как ему сказали. — Надеюсь, ты уверен в том, что делаешь? Брок Рамлоу лишь улыбается, его глаза блестят безумным огнем.***
Тони готовит кофе. На решетке над небольшим костерком, стояла медная турка. Питер сидит сбоку, любуясь красивым профилем, поедая сыр, который положила ему в сумку Мэй. Когда кофе начинает закипать, Тони убирает турку с открытого огня, закапывая ее наполовину в пепел от сгоревших поленьев. А потом, хитро посмотрев на мальчишку, достает из своих вещей плитку темного шоколада. Питер заинтересованно изогнул бровь. Тони ломает шоколад на кубики и даже один протягивает Питеру, остальные с небольшим интервалом отправляет в турку. Туда же кладёт неизвестные специи, которые он достает из маленькой жестяной баночки. По поляне начинает распространяться странный, но очень приятный аромат. Питер водит носом, уж очень хочется попробовать то, что получилось. — Молока нет, но оно и не нужно. Давай свою чашку. Питер протягивает чашку и Тони наливает кофе чуть меньше, чем половину. Наблюдает, как Питер делает первый глоток. Мальчишка удивленно распахивает глаза. — Это очень вкусно. Тони лишь довольно улыбается. После не то позднего завтрака, не то раннего обеда, они решают отправиться на прогулку. Питеру очень хотелось подойти ближе к водопаду. И, возможно, искупаться в реке. Погода позволяла. — Ты не против, если я буду в образе? — Спрашивает Тони. — Он давно не гулял днем. Клянусь, тебе ничего не грозит. — Я знаю. Конечно. Мне кажется, это будет даже интересно. Ты же не будешь делать это передо мной? — Конечно, нет. Ты мне нужен в здравом рассудке. - Тони снимает с себя штаны. — Подожди меня здесь. — И он уходит в лес. Питеру безумно было интересно знать, как происходит обращение. Посмотреть на него он бы тоже хотел. Но его незнание в данной ситуации было ему же во благо. Прошло минут двадцать прежде, чем на поляну вышел большой кот. Его черная шкура блестела в лучах солнца, переливалась. Питер видел, что окрас не был равномерно черным, как он думал. При каждом движении животного, шкура перекатывалась на упругих мышцах, и тогда было видно, что ягуар, как и положено, был в пятнах. Длинные белые усы торчали в разные стороны на морде, и чуть короче над желтыми глазами. Кот шел мягко переставляя свои огромные лапы, а хвост едва касался травы, изгибаясь дугой у самой земли. Кот пригнулся, а потом, прибавив шаг, резко оттолкнулся мощными задними лапами от земли, и с места эффектно прыгнул на метра три в высоту, цепляясь за ствол дерева когтями. Питер вскрикнул от неожиданности. Тони стоял на самой нижней ветке, насмешливо щуря свои желтые глаза. — Позер. — Фыркнул Питер. — Слезай! Хищник спрыгнул с дерева, приземляясь на все четыре лапы, подошел ближе, боднув Питера в бедро. Мальчик проводит ладонью по всей гибкой спине животного, наслаждаясь мягкостью шерсти. Аккуратно коснулся плюшевых ушек. Опять заработала мурчалка. Но теперь это был низкий звук, словно работал моторчик. Зверь идет впереди, Паркер за ним. Иногда кот замирает, всматриваясь в траву или вовсе бросается в кусты, словно пытаясь поймать кого-то. Питер смеётся только над этим, когда зверь выходит на тропинку сердитым от неудачи. Над водопадом изогнулась радуга, брызги от воды, казалось, висят в воздухе. Сама река резво неслась вперед, переливаясь серебром, даже под жаркими лучами солнца все равно оставаясь ледяной. Тони заходит в воду по брюхо и начинает пить. Питер стягивает с себя кроссовки и тоже решается замочить ноги. Вода ледяная, аж дыхание сперло. Через пять минут Питер сдается и выходит на берег. Он удобно устраивается на небольшом камне и вытягивает ноги. Снимает футболку в попытке хоть немного загореть. Несмотря на отличную погоду, если не считать пары дождливых дней, мальчик так и не загорел. Только приобрел россыпь веснушек на носу, да волосы выгорели в медь. А кожа как была белой, так такой и осталась. Тони холодная вода была нипочем, черная пантера яростно носилась по мелководью, поднимая брызги в разные стороны, явно гоняясь за кем-то. Стоило Питеру зазеваться, как зверь подкрался и из его пасти на колени мальчику выпала мертвая рыба. Ее брюхо было прокушено, из него сочилась кровь. — Боже! Какая мерзость! — Питер двумя пальцами берет рыбешку за хвостик и откидывает подальше от себя. Стряхивает с ног прилипшую чешую. Тони то ли обиженно, то ли играючи бодает головой в спину, а потом и вовсе наваливается всей тушей, растягивается во всю длину своего гибкого тела, греясь на солнышке. Питер запускает в его шерсть руку, почесывая покатый бок. Кот переворачивается на спину, подняв вверх четыре лапы, демонстрируя полное доверие и расположение. Питер берет в руку огромную лапу с шершавыми подушечками, он слегка надавливает на палец животного, выпуская большой крючковатый коготь. Грозное оружие вкупе с острыми клыками, которые демонстрировал Тони, когда зевал. Или, как сейчас, дыша глубоко, открыв пасть. Уже на подходе к месту их стоянки, Тони отстает, Питер не дожидаясь, идет к палатке. Он хочет приготовить бутерброд и открыть одну из дюжины банок тушёнки, которые мужчина взял с собой, Тони наверняка захочет есть, когда вернется. Минут через двадцать на поляну выходит Тони, походка у него неровная, его чуть ведет в сторону. Глаза блестят странным блеском, а загорелое лицо — бледное. Он тянется к своим штанам и надевает их, пытаясь попасть ногами в штанины. С первого раза не получается. Питеру больно видеть его таким уязвимым сейчас. Старк с благодарностью принимает сделанный бутерброд, ложится рядом, прикрыв глаза, устраивая голову у мальчика на бедре. — Тони. — Зовет Питер. — Пошли в палатку, тут неудобно спать. Мужчина только бурчит что-то неразборчиво. — Давай, давай. — Питер заставляет его подняться и придерживая под локоть, помогает добраться до палатки. Тони засыпает практически мгновенно, стоило только его голове коснуться подушки. Питер ложится к нему под теплый бок и тоже засыпает.***
Мэй задумчиво смотрит на Эдит, которая свернувшись калачиком спит на своей подстилке. Паркер взяла щенка с собой на работу, тем самым запустив волну слухов. Уже весь город знал — Старк подарил Мэй щенка. Поначалу женщину такой подарок не волновал, пока одна из «доброжелательниц» стараясь скрыть свою зависть, чисто случайно обратила внимание на то, какой дорогой породы был песик. Уже к обеду она примерно представляла себе стоимость щенка, это заставляло задуматься — насколько уместно было принимать собаку. С одной стороны это был добрый жест. Но Тони вполне мог купить собаку дешевле или вообще взять бесплатно. Дворняжек кругом было много. Мэй знала какие слухи окружают ее и Старка. За все время, что она жила в городе, Мэй привыкла к «сарафанному радио», который по ошибке назывался «книжный клуб». Она снисходительно к этому относилась, иногда посмеиваясь над особо нелепыми сплетнями. Она была не из тех людей, которых волнует то, что о них думают другие. Тем более какие-то расфуфыренные курицы. Но сейчас это заставило ее задуматься. Вернуть Эдит обратно она уже просто не могла, хотя это было бы правильно. Впрочем, она может попытаться вернуть за щенка хотя бы часть затраченных денег. Что ее волновало больше, так это поездка Тони с Питером на природу. Опрометчиво она дала им на это разрешение. Хотя мальчику явно нужно мужское общество, которое ему не додает вечно занятой отец. В голове мелькает мысль и Мэй никак не может ухватиться за нее. Что-то явно ускользало от ее внимания и это немного напрягало. Она уже хотела заняться насущными делами, как в клинику вошла девушка. Мэй сразу узнала ее. В белом сарафане, белых носочках и с двумя хвостиками на голове, на пороге стояла Элизабет Тумс. — Миссис Паркер, мне надо с вами поговорить. — Сказала она, смущенно улыбаясь.***
Питер просыпается от нежных поглаживаний по животу и неспешных поцелуев в плечо. Несколько секунд сознание путается, и мальчик не понимает где и с кем он находится. Приоткрыв глаза, он смотрит на небо, по которому кто-то разлил красную краску. Вдалеке верхушки елей словно горели в лучах солнца, которые уже начало медленно опускаться за горизонт. Тони, очевидно, понявший, что Питер проснулся, поддался бедрами вперед, прижимаясь твердым членом к ягодицам Питера. Паркера тут же накрыла волна возбуждения, хотя сон не до конца отпустил его. В паху сладко потянуло. Выгнув шею, Питер дает больше пространства для горячих жадных губ Старка, мужчина прижимается еще сильнее, продолжая тереться крепким членом о задницу Питера. Паркер дергается, на это Тони реагирует мгновенно: сильно прикусывает плечо, а его хватка становится сильнее, он буквально пригвоздил руки мальчика в полу палатки. Полностью обездвиженный Питер тяжело дышит, ощущая, как от места укуса волнами расходится боль. Что ж, он уже понял: после обращения Старк становится несколько грубым. В голову приходит немного безумная идея, начать сопротивляться. Пусть не по-настоящему, но проверить насколько сильно Старк не контролирует себя. И есть ли черта, которую он пересечь не может. Черта, за которой начнется настоящее насилие. Питер сам удивляется такой мысли. Да, ему нравится нетерпение Тони, его, порой, грубые объятия. Несмотря на то, что в обычном состоянии Тони — спокойный нежный котеночек. Хохотнув на такое сравнение, Питер дергается еще раз. Выгибается, упираясь задом в пах мужчины, сдавленно охая, от жара чужого тела. Тони наваливается на него сверху, придавливая к полу всем своим весом. Дышать становится сложно, и Питер пытается немного приподняться на локтях, чтобы ослабить давление на грудную клетку. Старк бьет по рукам, лишая опоры, снова держит запястья над головой. Это похоже на борьбу, если бы у Питера был бы шанс вырваться. Но на самом деле это просто возня, которая только раздражает мужчину. Питер начинает сучить ногами, за что получает ощутимый шлепок по заднице. Ягодицу словно обожгло огнем, но мальчишка довольно стонет. Кажется, он только что узнал о своем новом фетише. Тони тем временем стягивает с него штаны, по-прежнему удерживая руки Питера, потом изловчившись, приспускает штаны с себя. За все время они не сказали ни слова. Только дышат оба часто и громко. Когда Тони входит, Питер шипит от боли. Еще с утра натертый анус сейчас отзывается на почти сухое вторжение — слюны явно маловато — еще большей болью. — Возьми крем, садист чертов! — Сквозь зубы цедит Питер, надеясь, что Старк его услышит. И едва заметно расслабленно выдыхает, когда слышит, как открывается крышка тюбика. По палатке тут же идет слабый запах крема с ромашкой. Питер дергается, когда Тони начинает смазывать его, осторожно проталкивает палец внутрь. Водит внутри, пока не находит чувствительный бугорок. Питера тут же подбрасывает, из его рта вырывается протяжный стон. — Еще! — Требует он. Тони улыбается и выполняет просьбу мальчика, дразня простату снова и снова, вслушиваясь в такие сладкие стоны своего молодого любовника. Старк аккуратно смазывает свой член кремом, стараясь сильно не давить, потому что сам уже на грани, подозревая, что в теле Питера не продержится долго. Входит быстро, одним движением и на всю длину. Питер дёргается, и Тони явно ощущает, как тому больно. Спина мальчишки напрягается, он упирается лбом в спальный мешок под ним, дышит тяжело и кончает. Старк начинает вылизывать шею мальчишки, прикусывать нежную кожу, зарывается носом в его волосы, пьянея от их запаха. Тони удается сделать всего несколько толчков, прежде чем оргазм накрывает и его. Он не торопится покинуть столь гостеприимное тело. Внутри Питера так хорошо. Тепло и влажно, что хочется побыть в нем подольше. Тони приподнимается, заглядывает в лицо Питера. Тот лежит с закрытыми глазами. Его ресницы слиплись от невольных слез в острые иголки. Старк аккуратно берет его за подбородок и поворачивает к себе, мажет языком по обкусанным губам, целует его с нежностью и благодарностью. — Как ты? — Кажется, я люблю тебя.***
Мэй смотрит на то, как Лиз застенчиво присаживается на край стула, теребит подол своего сарафана. Женщина хмурится. Перед ней явно разыгрывают какой-то спектакль, но не понятно с какой целью. — Если ты хотела увидеть Питера, то его тут нет. Он уехал на пару дней на природу. Лиз удивляется, но быстро гасит в себе эту эмоцию. — Он мне не говорил. А с кем он уехал? Мэй задумывается: говорить ей или нет, но, похоже, эта девочка здесь для того, чтобы открыть ей на что-то глаза. Иначе, зачем вообще дети лезут к взрослым? Лиз смотрит на Эдит. — Питер уехал с мистером Старком. — Красивый песик. Они обе замолчали. Мэй разглядывает симпатичный профиль девушки, понимая, чем она так приглянулась Питеру. — Так что ты хотела? Это как-то связано с Питером. — Да. С ним. И с мистером Старком. — Отвечает Лиз, не поворачивая головы. Ее маленькое сердечко начинает часто биться. Она прекрасно понимает, что собирается сделать и чувствует странное, но приятное возбуждение.***
Питер берет полотенце и бутылку с водой, чтобы привести себя в порядок. Тони хотел это сделать сам, но мальчик отказался. Питер видел, как озадаченно Тони поджал губы, но ему сейчас было не до чувств мужчины. Смочив одну сторону водой, он проводит ей по внутренней стороне бедер, между ягодиц, болезненно хмурясь. Ему просто надо было остаться одному, чтобы обдумать то, что он сказал. «кажется, я люблю тебя». Эти слова вырвались так легко, Питер и сам не заметил. Тони же замер над ним, явно напуганный его признанием. Паркер думал тут же объясниться, что он не это имел в виду. Но, как еще можно интерпретировать фразу «я люблю тебя»? Одевшись, он возвращается к Тони. Мужчина уже готовит им ужин. На решетке закипает новая порция кофе, тут же шкворчит ровный ряд подрумяненных сосисок, а внизу, в углях запекается в кожуре картофель. Тони внимательно следит за ним. Питер же чувствует себя совершенно несчастным. И не из-за того, что он сказал. А из-за того, что Старк промолчал. Мужчина, без сомнения слышавший его слова, никак не отреагировал. Только вздохнул как-то судорожно. И все. — Как ты? — Спрашивает Тони, когда Питер аккуратно садится у костра, пытаясь найти хорошее положение для своей попы. — Сильно болит? На самом деле Питеру хочется врезать Тони по лицу. Закатить по его такой сочувствующей физиономии звонкую пощечину. Не за грубый секс, нет. Питеру, как не удивительно, все понравилось. — В ближайшее время точно никакого секса. — Вроде как шутит Питер. — Прости. — Не извиняйся, все нормально. — Фальшивая улыбка не убеждает в этом. Они ужинают, когда окрестности погрузились в темноту и единственным источником света служит их маленький костерок. Тони сидит напротив Питера, в его руках чашка с кофе и он заворожено смотрит на огонь. В его темных глазах отражается пламя, делая их похожими на угольки. Питер рассеянно ворошит золу в костре длинным прутиком, наблюдая, как вспыхивают и гаснут маленькие искорки. Они уже молчат некоторое время, молчание уютное, совсем не напрягающее. — Ты уйдешь на ночь? — Спрашивает Питер. Вопрос звучит спокойно, на первый взгляд даже безразлично. Паркеру становится жутко, стоит только представить, что он останется в лесу один. Нет, конечно, Тони не уйдет далеко в своей прогулке, но, почему-то, именно сейчас хочется присутствия именно человека. — Нет, я останусь. — Хорошо. — Питер улыбается. — Я рад. — Что происходит? — в лоб спрашивает Тони. — Не отнекивайся, я чувствую. — Чувствует он, — бурчит Питер, — ничего не происходит. — Питер. — Мягко произносит Тони, но в его голосе проскальзывают требовательные нотки. — Ладно, ладно! — Мальчик взмахивает рукой, в которой держит прутик и в воздух взмывают снопы искр. Тони едва заметно вздрагивает. Близость огня держит его в напряжении. — Дело в том, что я сказал. Что я люблю тебя. — Кажется, я люблю тебя. Именно так ты сказал. Тебя это беспокоит? Питер пожимает плечами. — Меня больше беспокоит то, что ты ничего не ответил. — И быстро добавляет. — Но ты и не должен ничего был говорить. И вообще, знаешь, как-то вырвалось под влиянием момента. — Именно поэтому ничего не стал говорить. Я же понимаю, чего только не взболтнешь во время оргазма. — Он усмехается. Питер отводит взгляд, немного разочарованный, как прошел разговор. Наверное, глупо было ожидать от Тони ответного признания.***
Мэй уже полчаса сидит за своим столом и трет виски. Боль, зарождавшаяся в затылке, стала медленно окутывать всю голову. Она уже приняла таблетку, но та не спешила помогать. Эдит возилась на полу с новой игрушкой — мячиком с мягкими шипами. Лиз уже давно ушла, но ее слова: четкие, сухие факты, которые она выкладывала так, словно зачитывала доклад на уроке, все еще звенели в ушах. Полученная информация никак не могла быть принята мозгом, Мэй находилась на стадии отрицания. Она уже хотела подняться, чтобы приготовить себе чашку очень крепкого чая, как в офис вошел новый посетитель. На пороге стоял Стив Роджерс. Как всегда вытянутый по струнке, в идеально сидящей форме, с хмурым выражением лица. Мэй интересно, это складочка между бровями когда-нибудь разглаживается? Она бросает взгляд в окно, замечая там машину. Надо же, она даже не слышала, как они подъехали. За стеклом угадывался силуэт Баки. — Мэй. — Привет, кэп. Чай? — Нет, спасибо, я буквально на минутку. — Новости о Рамлоу? — пытается угадать Мэй. Стив заинтересованно смотрит на щенка, который так же с любопытством смотрит на мужчину. — Нет, — Стив качает головой, — на подъезде к нашему округу были замечены Романова и Бартон. Их засекли наружные камеры. Мэй усмехается. — Их не засекли ваши камеры. Это они так говорят «привет». — Они едут сюда. Ты знала. Мэй не отвечает, потому что слова Роджерса не были вопросом.