***
Каким же наивным может быть порой человек? Позволить вить себя вокруг пальца, не подозревая об истинных намерениях партнёра. Кем Льюис её считал? «Золотая брошь», которую можно прицепить на грудь, дабы похвастаться дивному украшению в обществе, и, которую, если надоест, откинуть в сторону, как ненужную безделушку? Оказывается, она слепа. Девочка, замечавшая даже самые мелкие детали в поведении человека и безошибочно предугадывавшая по ним характер, искренность намерений, потерпела сокрушительное поражение, отныне перевернувшее её жизнь с ног на голову. Она гордилась тем, что нет никого, кто сумеет обмануть её, однако глубоко заблуждалась: кое-кто стоял совсем рядом, дышал ей в спину, а она ни о чём даже не подозревала. Она оступилась, очень больно, и надолго запомнит полученный урок. Вина за собственную доверчивость и «слепоту» били сильнее, нежели человек, воспользовавшийся этим. — Дура, я такая дура. В очередной раз корила себя девушка. Она схватилась за локти и сжала кожу до побеления кончиков пальцев. Настолько сильно, что чуть позднее следовало бы ожидать тёмных отметин на коже. Таким образом она отвлекала себя от терзающих дум. Физическую боль она переносила легче душевной. Полностью погружённая в свои мысли, Аннтеа не сразу услышала, как в дверь постучались. В комнату вошла Кетрин. — Аннтеа? — произнесла женщина, и девушка, судорожно вытерев слёзы на щеках, повернулась к Кетрин. — Я принесла тебе поесть. — Подойдя ближе, она поставила поднос с едой на прикроватную тумбочку и опустилась рядом на кровать. — Спасибо. — Аннтеа попыталась улыбнуться. — Нет, дорогая, одним спасибо тут не отделаешься, — улыбнулась Кетрин, — я не сдвинусь с места, пока ты не попробуешь этот суп. Ты даже не представляешь, насколько изумительным он получился! — Я в этом не сомневаюсь, но… — Никаких «но» быть не должно. Возьми поднос в руки и приступай к еде. Дорогая, ты видела своё отражение в зеркале? Ты походишь на призрака. Ещё чуть-чуть и свалишься с ног. Так нельзя. Тебе нужно набраться сил. Не думаю, что милорд помог бы тебе, зная, что потом ты сама доведёшь себя до полумёртвого состояния. Слова Кетрин подействовали на девушку отрезвляюще. Кетрин права. Сегодня, посмотрев на себя в зеркало, Аннтеа ужаснулась, увидев, как лицо за всё это время осунулось и побледнело. Под глазами тёмные круги: последствия бессонной ночи и тяжёлых мыслей. А взгляд, который всегда был наполнен неким азартом и любопытством, теперь казался потухшим и вымученным. Она сама себя не узнавала. Маловероятно что, занимаясь самобичеванием и вовлекая себя в ещё более угнетающее состояние, Аннтеа приведёт себя к чему-то утешительному. Граф дважды помог ей, можно смело сказать, что спас, и кинуть в воду его благосклонность она не может и не хочет. Аннтеа взяла поднос в руки. Аппетит отсутствовал. Она не могла даже смотреть на еду. Но, сквозь тошноту и противоречивых желаний, она зачерпнула ложкой суп и поднесла её ко рту. Кетрин наблюдала за ней. Её улыбка становилась шире, когда содержимое тарелки начало медленно уменьшаться. — Ты большая молодец, — радостно заворковала Кетрин, улыбаясь. — Теперь я буду спокойнее. Аннтеа отложила поднос в сторону. — Спасибо вам, Кетрин. Всё правда было вкусно. — Всегда пожалуйста. Если тебе что-нибудь понадобится, можешь позвать меня или наведаться на кухню: она на первом этаже, вдоль единственного, длинного коридора. Ты сразу увидишь. Теперь, я оставлю тебя. Отдыхай. — Спасибо, Кетрин. Вы очень добры ко мне. Как и Уильям… И как граф… — вновь поблагодарила Аннтеа. — Знаете, мне кое-что интересно, но я не уверена, правильно ли задавать подобный вопрос… — Так задавай же, чтобы я знала, есть ли на то причины. — Какое имя у милорда? Если мой вопрос нетактичен, пожалуйста, скажите мне. Я не совсем осведомлена о правилах высшего общества… — Всё в порядке, дорогая. Его имя — Тэхён, — Кетрин произнесла его имя очень тихо, но чётко, словно граф мог бы услышать их сквозь каменные стены. — Тэхён, — повторила Аннтеа его имя, словно пробуя на вкус. — Оно такое необычное, — «как и сам граф», хотела бы добавить она, но вовремя промолчала. — На самом деле, его отец — иноземец, поэтому и имя его соответствующее, — Кетрин, казалось бы, хотела рассказать что-то ещё, но, мысленно одёрнув себя от этой затеи, сказала: — Ладно, дорогая, мне надо идти. Кетрин ушла. Аннтеа всё так же неподвижно сидела, уставившись куда-то вперёд. Мысли её на некоторое время переметнулись к графу и его необычному, но красивому имени. — Тэхён, — невольно произнесла она. Тэхён находился в своей комнате и резко поднял голову, когда вновь услышал своё имя из женских уст.***
Лишь глубокой ночью Аннтее удалось сомкнуть ресницы и поддаться сну. Но то ли во сне, то ли наяву она слышала приглушённые, но болезненные и мучительные стоны. Она сонно приоткрыла глаза, пытаясь прислушаться, однако, будучи слишком уставшей, снова погрузилась в сон. Утром Кетрин приготовила для Аннтеи бадью с водой. Девушка тщательно искупалась и привела себя в порядок. Водные процедуры были ей крайне необходимы: Аннтеа словно смыла с себя события последних дней и смогла вздохнуть полной грудью. На столике рядом с бадьей её поджидало простенькое, хлопковое платье серого цвета со шнуровкой сзади, которое оставила ей Кетрин, поскольку её прежние вещи находились в ужасном состоянии. Ближе к вечеру, перед тем как направиться в библиотеку, где девушка ожидала увидеть графа и поговорить с ним, она взглянула на себя в зеркало. Всё такой же потрёпанный, уставший вид, но чуть более приемлемый и чистый. После купания волосы стали объёмнее и непослушнее, впрочем, как и всегда, что сильно раздражало девушку. Природа в этом вопросе была к ней не благосклонна. Проходя по коридору в сторону библиотеки, в Аннтее проснулась заинтересованность, и она начала оглядываться по сторонам. Всё больше она удивлялась величию и таинственности этого замка. Сколько загадок он в себе скрывает? Сколько печали таится в этих мрачных, каменных стенах, а сколько радости? Девушка остановилась напротив высокой, деревянной двери. Вздохнув, она дважды в неё постучала, затем слегка её приоткрыла. Граф стоял напротив камина, держа в руках книгу. Синяя рубашка из атласа и чёрные брюки идеально подчеркивали его стройную фигуру и длинные ноги. — Здравствуйте, милорд, — сделав шаг вперёд, поздоровалась Аннтеа. — Простите, я вам не помешала? — Это уже не имеет значения, — ответил он, даже не посмотрев в её сторону. Аннтеа поняла, что он не настроен на общение и, возможно, причиной тому является её присутствие, но она решила не терять попытки наладить с ним контакт. — Не «Короля Лира» ли вы читаете? — вглядевшись в название книги, поинтересовалась она. — Произведения Шекспира мои самые любимые. Сюжеты и персонажи его работ очень неоднозначные, от того и интересные. Никогда не угадаешь, что произойдёт в следующей сцене. Ей, наконец, удалось привлечь к себе внимание графа: он посмотрел на неё с неким удивлением и медленно опустил книгу. — Ты умеешь читать? — Я также умею писать, милорд, — улыбнулась она. — Не думал, что в деревне люди обучены грамоте. — К сожалению, не многие в Корфе обучены чтению и письму, милорд, но я стараюсь это исправить. В соседнем селе проживает один священник и просто хороший человек, некогда обучавший детей всему полезному. Он прививал им знания и любовь к ним. Мне посчастливилось стать одной из его учениц. — Она тепло улыбнулась и опустила глаза. Тэхён невольно задержал на ней взгляд. — И при наличии свободного времени, я сама пытаюсь обучать и взрослых, и детей тому же, что знаю я. А в будущем, очень надеюсь, что мне удастся открыть собственную школу. — И зачем тебе это? — спросил граф, скрестив руки на груди. — Я думаю, что каждый человек, не зависимо от статуса и происхождения, должен быть образован. В дальнейшем приобретённые знания ему обязательно пригодятся. Да и, в конце концов, это просто интересно, ведь мир неимоверно велик и вокруг нас есть столько неизведанного, с чем можно ознакомиться, изучить, понять, открыть. Благодаря книгам, мы проживаем тысячу жизней и испытываем столько же эмоций, можем отличить добро от зла, расширяем кругозор, воображение. Мы не стоим на месте и развиваемся. Вы так не считаете? В ответ Тэхён лишь кивнул и улыбнулся уголками губ, что не ускользнуло от внимания девушки. Хоть Аннтеа знала графа совсем немного, но она была уверена, что вызвать улыбку на его лице — задача труднодостижимая. Однако ей это удалось, чему она была, на удивление, рада. Посчитав это маленькой победой, девушка улыбнулась. — Ты пришла что-то у меня спросить? — спросил граф, подойдя ближе к столу и опустив книгу на его поверхность. — Да, милорд. С вашего позволения, могу ли я воспользоваться чернилами и бумагой, чтобы написать письмо своим родителям? Они наверняка волнуются обо мне. — Всё на столе. Можешь написать. Об остальном позаботится Уильям. — Благодарю вас. Аннтеа обошла стол и села за него как можно осторожнее, боясь одним неловким движением навредить столь дорогую и роскошную мебель. Взяв лист бумаги, который по качеству заметно отличался от тех, что были дома, Аннтеа обмакнула острие пера чернилами и принялась писать. Краем глаз она заметила, как граф садится на кресло напротив камина и открывает книгу, на этот раз другую. Не желая выдавать своё излишнее любопытство пристальным взглядом, девушка решила сконцентрироваться на письме. Звуки потрескивания камина, перелистывания страниц и черканья острием пера по листу, казались приятными и действовали несколько успокаивающе. На некоторое время Аннтеа позабыла об окружающих её проблемах и смогла расслабиться. В этот момент она чувствовала себя, как дома. Спокойно, безмятежно и тепло. Но подобное умиротворение подействовало недолго. Поставив точку на листе, Аннтеа подняла голову и посмотрела на Тэхёна, внимательно читавшего свою книгу. Она вновь вернулась в замок, вспомнила все обстоятельства, по которым оказалась здесь и нервно сглотнула. Тело охватила дрожь. А в голову закрался вопрос, который не оставлял её в покое очень долгое время. Она решила задать его, уверенная, что граф точно знает на него ответ. — Милорд. Её напряжённый голос нарушил тишину в библиотеке. Тэхён оторвался от чтения и посмотрел на Аннтею. На долю секунды показалось, что его тело напряглось, будто он догадывался, о чём она собиралась у него спросить. — Я хотела бы узнать у вас кое-что. Вы сказали, что ответите мне позже. «Дом терпимости»… Что это за дом? Тэхён вздохнул. Желваки на его скулах дрогнули. — Ты действительно хочешь знать? — Я полна решимости, милорд. Он встал и, сделав несколько шагов по комнате, остановился и повернулся к девушке лицом. — Это место, где мужчины пользуются услугами женщин за определённую плату. Очень часто подобное случается без согласия самой женщины, под руководством третьего лица… Под услугами я подразумеваю… Тэхён прикусил губу, смотрел куда угодно, но не на Аннтею. В конце концов, он просто не договорил. Держась за подлокотники кресла, девушка медленно встала из-за стола и невидящими глазами оглядела библиотеку. — Думаю, я вас поняла. Спасибо вам за ответ, — последнее, что сказала она, прежде чем выйти из библиотеки.