***
Первое впечатление вампира о ночном клубе для нечисти, замене погоревшей «Геенне», было смешанным. Название клуба — «Бездна», и собой оно как бы подразумевает, что месторасположение заведения будет на большой глубине. Однако что же видит Юнги? Клуб расположен на самой вершине одной из многочисленных высоток в дорогом районе, да ещё к тому же источает столько света, что тамошнюю тусовку можно заметить, находясь у самого подножия высотного здания. Однако позже, добираясь к «Бездне» на лифте, Юнги находит комбинацию расположения клуба и его названия весьма ироничной. Бездна, до которой можно добраться на лифте, ведущему наверх — звучит забавно. Весьма ожидаемо, что для похода в клуб Юнги пришлось принарядиться. Вне зависимости от цели, при посещении заведений, подобных этому, требовалось соответствовать дресс-коду. Прийти туда, вооружившись как на войну, Юнги не мог. Так же, как не мог явиться туда в спортивной форме. Говоря иначе, вампиру не разрешалось приходить на убийство в той одежде, в которой этим было бы удобнее всего заняться. Потому шёл Юнги убивать Ёнука, облачившись в чёрное. Вампиру было сложно воспроизвести в своей голове сцену, где он, одетый в брюки и пиджак, раздает пинков Ёнуку, по всей вероятности, одетому в схожий костюм. Однако, к счастью, ему удалось отказаться от галстука и прочих аксессуаров, которые лишь мешались бы во время битвы. Когда двери лифта разъезжаются в стороны, Юнги как раз вспоминает застегнуть первые несколько пуговиц чёрной рубашки, которые были расстегнуты ловкими пальцами его парня аккурат перед их расставанием. Прощальный поцелуй должен был придать им с Чимином сил перед операцией, однако оставил он после себя внезапно очень горькое послевкусие. Отчаянный, нежный, глубокий; один поцелуй вместо тысячи слов — они оба боятся одного и того же — это их последний поцелуй. И как бы Юнги ни хотелось верить в обратное, он всё же шёл убивать и должен был быть готовым к тому, что смерть встретить придётся ему, а не Ёнуку. У входа в клуб, ожидаемо, стояли вышибалы — оба оборотни. Учуяв в Юнги вампира, они переглянулись подозрительно, после чего один из них воспользовался своей гарнитурой для вызова того, кто обладает властью принять решение о том, впускать ли к ним в клуб Мин Юнги, Сеульского монстра (спасибо, Сокджин, за это идиотское прозвище), или же нет. Как и предсказывал Сокджин, встретить Юнги вышел лично владелец клуба — Тан Гюхёк, тучный низкий мужичок в возрасте. Уведомить Мина о том, каким существом является господин Тан, Сокджин не удосужился, уклончиво разъяснив, что Юнги на самом деле не хочет этого знать. Вампир однако был уверен, что он хочет и должен это узнать. Ровно до сего момента. От господина Тана несло рыбой и тиной, и, стоило тонкому нюху вампира уловить эти «ароматы», Юнги понял — он и вправду не хочет знать, кем является на деле Тан Гюхёк. Сокджин прав, ему достаточно знать то, что этот мужчина — владелец клуба. — Ох, сам Мин Юнги, Монстр Сеула, в моём скромном заведении! — разводя руки в стороны, заявляет господин Тан, широко улыбаясь. — Будьте добры… — Мин скривился, — не подскажите, откуда вам известно это прозвище? Безусловно, у них в самом разгаре операция, но узнать, каким образом Сокджин распространяет в массы это идиотское прозвище, было бы неплохо. — Ох, всё очень просто, господин Мин! В базе данных нашей «горячо любимой» Ассоциации это ваше прозвище! Вот значит как. Такими темпами Юнги, кажется, пропитается к Сокджину, и к Ассоциации в частности, теми же недобрыми чувствами, что и прочая нечисть. Только вот те будут ненавидеть охотников за то, что они их истребляют массами, а Юнги — за идиотское прозвище, великодушно подаренное ему Ким Сокджином. Монстр Сеула, чёрт возьми. Сокджина надо бы убить когда-нибудь. — Что ж, господин Мин, а теперь позвольте мне представиться вам должным образом… — начинает Тан Гюхёк, но Мин прерывает его жестом руки. — Не стоит, господин Тан, я прекрасно осведомлен о том, кто заправляет самым дорогим ночным клубом для нечисти в Сеуле, — вампир коротко улыбается, и по взгляду Тана становится ясно, что у Мина вышло его к себе расположить. — Вы хорошо проинформированы… Едва ли десяток моих посетителей знает, кто здесь всем заправляет. Впрочем, не ради разговора со мной вы здесь. Что именно привело вас в мой клуб, господин Мин? Вы желаете отведать чего-нибудь эксклюзивного и дорогого? Развлечься с одной из наших работниц? Или… возможно, у вас здесь встреча? — Встреча, — подтверждает Юнги, коротко кивая и в миг становясь серьезным. — Могу ли я поинтересоваться: с кем, господин Мин, у вас назначена встреча? — осторожно спрашивает Тан, смотря с подозрением на вампира. Что ж, плохое предчувствие вовсе не подвело его. — Квон Ёнуком, — заявляет Юнги уверенно, смотря прямо на Тана, и не может сдержать усмешки, когда владелец «Бездны» нервно выдыхает, а вышибалы за его спиной в удивлении переглядываются. — Он не предупреждал меня об этом… Полагаю, господин Квон не знает о встрече? — спрашивает Тан с надеждой на отрицательный ответ. — Не знает, — спешит разочаровать его Юнги. — Вы пришли сюда его убить? — решает откинуть формальности Гюхёк и спрашивает вампира напрямую. Юнги кивает. Возможно, он действует опрометчиво, выкладывая свой план вот так вот, и, возможно, он слишком самоуверен, раз думает, что сможет войти внутрь силой в случае чего. Сокджин настоятельно просил его не выдавать своих истинных целей. Однако что-то подсказывает Мину, что Тан не станет его останавливать даже после озвученной информации. — Что ж… Постарайтесь не разгромить мой клуб, — говорит тот, пропуская беловолосого вампира внутрь и вызывая у Юнги довольную ухмылку. — Интересно, чем это всё закончится… — слышит Мин еле слышное позади. Юнги оставляет Тана у входа, гадать, чем же всё закончится, а сам стремительно направляется внутрь — вершить тот самый конец. Музыка, подобно цунами, наваливается на вампира, заглушая прочие звуки. Трек, оглушающий сейчас посетителей «Бездны» Юнги мог отнести к разряду наркотической музыки. Унылая мелодия и ровный неизменный бит, усиленные запредельной громкостью, будто были созданы с одной целью — превратить любого своего слушателя в зомби. Впрочем, несмотря на отвратительную музыку, «Бездна» имела все права носить звание элитного клуба. Неоновое красное освещение, придающее атмосфере ноты греховности, интерьер с готическими элементами, воздух, пропитанный тяжелым запахом крови, посетители, разодетые в дорогущие костюмы и платья, стриптизерши, с ног до головы облитые кровью — было очевидно, что клуб ориентирован на вампиров. Преобладающая масса посетителей и была вампирами. Вероятно, из всей нечисти именно среди кровопийц был самый высокий процент толстосумов, поэтому на них и нацелены заведения навроде «Бездны». Что ж, Юнги готов признать — ему здесь нравится. Запах крови кружит голову, тёмно-красное освещение будто бы окутывает своими нежными объятьями, а атмосферу так и хочется назвать уютной. Вот что у него теперь ассоциируется с уютом — грех и кровь. Мин невесело усмехается своим мыслям и осматривается, выискивая глазами цель их операции. Параллельно с этим вампир достаёт телефон, чтобы, практически не глядя, напечатать Сокджину короткое смс о том, что он уже внутри и ищет Квона. Ответ приходит моментально: «Ищи его в VIP-зоне». Юнги отсылает короткое «ок» и, выловив взглядом в отдалении двери с яркой неоновой надписью «VIP» над ними, спешно направляется в их сторону. В этот момент трек, получивший от Мина название «унылое дерьмо» подходит к концу, сменяясь более оживленной музыкой, тоже оказывающей некий эффект отупения, но не столь сильный, и даже приправленный эффектом возбуждения. Та самая музыка, под которую в подобных местах ты должен предаваться греху. Мин прогоняет из головы образ своего парня, танцующего для него на одном шестов, усиленно напоминая себе, что сейчас он должен найти и убить Ёнука, а не фантазировать о том, как мог бы отрываться с Чимином в этом клубе. Интересно, наберется ли у него когда-нибудь достаточное количество денег для того, чтобы арендовать на вечерок «Бездну»? Если он выживет сегодня, то обязательно займется изучением столь щекотливого вопроса. У входа в VIP-зону, как и следовало ожидать, стояли два шкафа, которые, однако, никоим образом не отреагировали ни на его приближение, ни на то, что Юнги прошёл дальше — в запретную, считай зону. Но, видимо, таковой она была не для него. Надо отдать Тану должное — встречают его в «Бездне» прямо-таки по-королевски — сам владелец лично поприветствовал его, обеспокоился, чтобы его пропустили в зону для VIP-клиентов, и даже дал свое разрешение на совершение убийства в этой самой зоне. Интересно, на выпивку ему сделают скидку? Хотя, пробовать здесь кровь кажется ему сомнительной идеей — если насчёт законности действий фонда, у которого он затаривается вкусняшками, Мин более-менее уверен, то на какие жертвы идёт «Бездна» ради приобретения любимого лакомства вампиров — неизвестно. В зоне VIP атмосфера была не столь давящей и более приватной. Вместо открытого зала здесь клиентам предоставлялись отдельные комнаты, громкость музыки была значительно снижена и уже не отдавала вибрацией в грудной клетке, и даже освещение было сделано менее резким. И, как и предсказывал Сокджин, стоило Юнги войти в зону для элиты, он тут же уловил запах Квона. Хорошее укрытие для такого как он — затаится в месте, напрочь пропитанном ароматом крови и смесью из запахов многочисленных клиентов-вампиров. Лишь подобравшись так близко к Квону, Юнги смог его учуять. Остановившись перед нужными дверьми, Мин нервно выдыхает, а после открывает их, проходя внутрь небольшой комнаты. Здесь, восседающим на кожаных малиновых диванах, попивающим кровь из хрустального бокала, в окружении обворожительных полуголых красавиц, и обнаружился искомый Мином объект. Ёнук, одетый в, несомненно, очень дорогой бордовый костюм (как Юнги и предсказывал) обнимающий за талию девушку из эскорта и, очевидно, ни капельки не удивлённый приходом врага (или делающий вид, что не удивлён), нахально ухмыляется, глядя прямо Мину в глаза, что моментально загораются голубым светом, показывая настороженность вампира. Глаза Ёнука же, как были чёрными безднами, так и остаются. Напротив него, сложив смуглые мозолистые руки на чёрном столике, восседал в свете луны, проходящим через не зашторенное окно с видом на город, мужчина. Высоченный и широкий, словно трёхстворчатый шкаф, одетый в чёрный костюм и золотую рубашку, которая явно была маловата для его мускулистого тела. Волнистые чёрные волосы амбала лежали хаотично, слегка падая ему на глаза, один из которых был скрыт за чёрной повязкой, а другой, янтарный — безуспешно прожигал в незваном госте дыру. Этот мужчина являлся сильнейшим оборотнем города, носящим прозвище Волкоглазый. Юнги жаждал встретиться с ним, ведь у него был к этому парню важный вопрос. — Волкоглазый… Это ведь Ким Сокджин придумал, да? — спрашивает он с порога. Улыбка на лице Ёнука сменяется приоткрытым в недоумении ртом и выражением лица «что ты несёшь?». Лицо Волкоглазого же остается непроницаемым, как кирпич. Девушки, окружающие вампира, в недоумении переглядываются, понятия не имея о том, кто же такой этот Мин Юнги и — в самом деле — что такое он сейчас несёт, не успев даже поздороваться. А для Юнги это и вправду был вопрос немаловажный, задать который он должен был непременно до начала мордобития. Однако ответа на вопрос так и не последовало. Юнги предсказал такой поворот, поэтому не удивлён, хотя слегка разочарован. Но, что важнее, ему удалось стереть эту мерзкую ухмылку с лица Квона. Впрочем, ненадолго. — А ты как был шутом, так им и остался… — усмехается блондин. — Верно, Ёнук. Но не переживай, сегодня я планирую подняться по карьерной лестнице, отобрав твою корону, — с непроницаемым, в точности как у Волкоглазого, лицом заявляет Мин. — Это он? — обращается оборотень к Квону. — Верно, Донхён-щи, это та самая маленькая проблема, о которой я тебе рассказывал. Вроде кро-охотная, а бесит так, что с ума сойти можно. — Дамы, — обращается Юнги к девушкам из эскорта, внаглую хватая хрустальный графин с кровью, стоящий в центре стола, и отпивая из него. — Прошу освободить помещение, — добавляет, слизывая кровь с губ. Холодная, с богатым насыщенным вкусом, наверняка невероятно дорогая. Однако кровь, текущая по венам его возлюбленного, намного… намного лучше этой. Мин ставит графин на место, усмехаясь своим мыслям. Чимин, наверное, сейчас волосы на себе рвёт от нервов. Юнги стоит поторопиться. — Эй, вы глухие? — обращается Квон к растерянным девушкам. — Валите, что неясного? — и эскортницы, сделав оскорбленные лица, поднимаются со своих мест и спешат покинуть комнату. Юнги остается наедине с Ёнуком и Волкоглазым. Именно этот момент, понимает он, ознаменует начало веселья. — Ну что ж, Донхён-щи… — обращается вампир к оборотню. — Чью сторону ты выберешь? Примкнешь к сильнейшему? — спрашивает, окидывая стоящего в проеме двери Юнги насмешливым взглядом. — Или же к тому, в чьих руках сосредоточена вся власть? — намекает на себя. — Выбирай, что из этого несёт больше выгоды тебе и твоему клану. — Сила у нас, оборотней, ценится превыше всего… — начинает Волкоглазый, отвечая. — Но чем старше становишься, тем больше понимаешь, как устроен этот мир, и где выгода… Так что я с тобой, Ёнук-щи, — говорит оборотень, переводя взгляд в сторону Юнги. Юнги понимает, что взгляд этот не сулит ничего хорошего — и так и случается. Оборотень в одно мгновение оказывается близ вампира, будто бы телепортируясь, и тянется к нему рукой, норовя схватить. Однако реакция Юнги оказывается ничуть не хуже — он перехватывает руку оборотня и тут же предпринимает попытку её сломать, что у него не выходит — громила пускает в ход другую руку. Мин вовремя уворачивается от, вполне вероятно, смертоносного удара Волкоглазого, после чего, не теряя времени, перемещается за спину оборотня. Но не атакует, предпочтя дождаться очередной атаки и увернуться, отступая назад — на диван. — Беги-беги, а то раздавит, — насмехается Ёнук, наблюдая за дракой, вальяжно развалившись на диванчике. Юнги, в свою очередь, одаривает его надменной ухмылкой, прежде чем увернуться от очередного удара, приблизившись к окну. От следующего удара неповоротливого, но невероятно сильного оборотня Юнги не уклоняется — он ловит его кулак своей рукой, после чего с силой сжимает, дробля кости и вызывая боль вперемешку с удивлением на лице Волкоглазого. Ёнук хмурится, привставая с места и показывая наконец истинный цвет своих глаз — алый. Мин же, подчинивший ситуацию своему контролю, не теряя ни секунды, пользуясь замешательством оборотня, резко тянет его руку на себя с силой, которой, по мнению шокированного Волкоглазого, обладать не должен был. Ловким движением второй руки Юнги толкает оборотня к окну, используя всю свою силу. Стекло разбивается, и оборотень вылетает в окно под шокированный взгляд не ожидавшего подобного поворота Ёнука.***
— Цель встречи — сделка с лидером Сеульской преступной группировки «Глаз Волка», — продолжает Сокджин, смотря Юнги в глаза. — Многим он известен по своему прозвищу «Волкоглазый», Ассоциации охотников же известно немного больше. Настоящее его имя — Джи Донхён, он оборотень «A» ранга, однако многие в Ассоциации спорят насчёт того, чтобы присвоить ему ранг «S». Другими словами, Юнги, он будет не слабее тебя. — Мы не должны позволить ему вступить в бой на стороне Ёнука, — подаёт голос Сухван, сверкая злобно горящими в полутьме серыми глазами. — Переманить его у нас не выйдет, а значит — нужно каким-то образом вывести его из строя в самом начале побоища, — приставив пальцы к подбородку, говорит Тэхён. — Легко. Вышвырни его в окно, — хмыкает Чимин. — Что? — Юнги переводит взгляд на возлюбленного, сталкиваясь с совершенно серьезными глазами Пака. — Если оно там, конечно, будет. Что вы так смотрите? Логично же. Если это дорогой клуб, то, вероятнее всего, он будет где-нибудь наверху высотки. Избавиться от такого мощного противника можно без затруднений — просто вышвырнув его в окно, — пожимает плечами Чимин. Сокджин смотрит на ученика ошарашенно и с одобрением одновременно, Тэхён коварно ухмыляется, гордясь лучшим другом и его светлым мозгом, а остальные всё ещё не до конца осознали план Чимина, звучащий слишком уж легко, чтобы быть правдой. — Детка… ты гений. Чимин смущенно улыбается под полным восхищения взглядом Мина.***
— Не так быстро! — повышает голос разъяренный оборотень, хватая в последний момент вампира и утягивая за собой — в пропасть. Юнги, застигнутый врасплох, чудом успевает схватиться за край окна, из которого торчали куски стекла, мигов разрезавшие его кожу и заставившие вампира болезненно прорычать. Слышится безумный хохот Ёнука, которого, кажется, совсем не заботит, что его союзник вот-вот полетит вниз вместе с врагом. Волкоглазый тем временем принимается раскачиваться, чтобы запрыгнуть на соседний балкон. Юнги, в чью ладонь глубже вонзается стекло, пытается вырвать вторую руку из мертвой хватки оборотня, прежде чем тот её оторвет к хренам, с ужасом глядя на то, как Ёнук встает для того, чтобы, видимо, ускорить процесс их падения. Понимание того, что он оказался в столь глупой ситуации, выход из которой один — вниз, насмерть — приводит Юнги в бешенство. Волкоглазый продолжает раскачиваться, всё так же крепко держа его за локоть и норовя просто-напросто оторвать вампиру конечность, а с другой стороны Ёнук, который неспешным шагом движется к ним с самой ублюдской ухмылкой из своего арсенала. Юнги, наплевав на боль, покрепче сжимает край окна, позволяя стеклу впиться ещё глубже, и резко дергает второй рукой, отчего Волкоглазый на огромной скорости врезается в стену. Однако хватку оборотень не ослабляет, и Мин, которого порядком вывела из себя эта непредвиденная ситуация, просто отпускает руку, падая вниз вместе с Волкоглазым. Тот от удивления разжимает ладонь вампира, на что Юнги даже надеяться не смел, совершая столь безумный поступок. В его планах было свалиться с оборотнем вниз, используя его тушку как то, что смягчит ему падение, однако его руку отпустили, и Мин поспешил этим воспользоваться, хватаясь за первый попавшийся выступ. Зависнув в воздухе снова, уже без лишнего груза и стекла, впивающегося в кожу, Юнги понимает, насколько высоко он находится над землей, и чувствует запоздалый страх. Он поднимает взгляд и тут же встречается им с Ёнуком, что выглядывал из окна. Заметив вампира, Квон мрачнеет, а после округляет глаза, когда тот, откинув напрочь страх, принимается взбираться наверх по уступам. Испугавшись сумасшедшего скалолаза, Ёнук ныряет обратно, однако Юнги, добравшись до выбитого Волкоглазым окна, не спешит забраться в комнату и надавать Квону по роже, вместо этого Мин, заглянув внутрь, с по истине безумной ухмылкой заявляет: — Встретимся наверху, ничтожество, — и продолжает взбираться дальше, с каждой секундой всё больше убеждаясь в том, что мозги у него отшибло напрочь. Когда Юнги долезает до вершины, он падает на землю, тяжело выдыхая и осматривая поврежденную ладонь, которая, впрочем, уже была исцелена силой вампирской регенерации. И всё-таки быть вампиром опасно. Хотя бы потому, что инстинкт самосохранения отбивает иногда напрочь. По плану он должен был добраться наверх при помощи лифта, а не, подобно Кинг Конгу, взбираться на гребаное здание. Мину приходится отвлечься от своих мыслей, когда раздается пиликанье лифта. Юнги поднимает взгляд на открывающиеся двери, в которых показывается Ёнук. Квон не улыбается, смотрит серьёзно, и это почему-то ужасно веселит беловолосого вампира. Он псих. Кто-нибудь, верните ему рассудок.***
— Выведи его на крышу, — советует Сокджин. — Это будет легко, он пойдёт за тобой по той простой причине, что он вампир, а у всех вампиров раздутое самомнение. Ёнук будет уверен, что сможет одолеть тебя, а к тому же, выведенный из себя твоей наглостью, он непременно захочет расправиться с тобой как можно скорее. — Хорошо, — кивает Юнги. — Но почему на крышу? — Лучше всего принять бой там, — пожимает плечами Сокджин. — Да, но почему? — всё ещё не понимает Намджун. — Крыша также является частью «Бездны», на ней находится бассейн, который в ближайшее время, как мне довелось узнать, работать не будет, — принимается объяснять Ким. — Соответственно, у вас будет много безлюдного пространства для боя. Это раз.***
— Мне надоели эти идиотские игры, — заявляет явно злой Ёнук, сверкая алыми глазами и направляясь стремительно к Мину. — Мне тоже, — поднимаясь с земли и отряхивая чёрный костюм, говорит Юнги, поднимая взгляд голубых глаз на блондина. Квон уже прошёл барную стойку и принялся обходить длинный бассейн с лиловой подсветкой, наполненный до краёв водой, несмотря на слова Сокджина, что работать он не будет. Обойдя бассейн и приблизившись к Мину, Ёнук замедляется, в конце концов замирая на месте. — Так что давай уже покончим с этим всем. Очевидно, что в этом городе останется лишь один сильнейший вампир, — говорит Юнги, одаривая врага совершенно спокойным взглядом, что, кажется, выводит того из себя. — Я тоже так считаю, — плюясь, отвечает Квон, делая рывок в сторону Мина. Однако в последний момент ему приходится резко отступить назад, чтобы увернуться от выстрела, заметить который под силу лишь таким монстрам, как он и Юнги. Ёнук оглядывается по сторонам, пытаясь выяснить, откуда шёл выстрел, но его поиски прерывает вторая пуля, заставляющая его сделать ещё один шаг в сторону. Квон кажется ошарашенным больше, чем за весь вечер, насыщенный событиями, и в недоумении оглядывается, уворачиваясь уже от третьего выстрела.***
— Два, — продолжает Сокджин, упираясь руками на стол. — На открытом пространстве Ёнука будет легче подстрелить. Не уверен, что Юнги сможет справиться с ним в одиночку. Уж прости, Мин, но факт — Я не в обиде. — Поэтому мы окажем ему поддержку серебром. Займем позиции, дождемся появления Ёнука на крыше и начнем стрелять. Насколько мне известно, у некоторых из собравшихся здесь есть опыт в управлении со снайперской винтовкой. — Это так, — кивает с серьезным лицом Сухван.***
— Что за чертовщина? — ругается Ёнук, которому порядком поднадоело уворачиваться от пули за пулей. — Снайперы?! Сколько же их, чёрт возьми?! Много. Тут уж Сокджин расстарался. — Значит, сам ты со мной справиться не можешь? — усмехается вампир, направляясь к Мину, параллельно уворачиваясь от выстрелов. — А ты? Ты дважды сбегал от боя, выставляя против меня свое пушечное мясо, — отвечает ему Юнги, делая шаг назад. Он прекрасно понимает какой план у Ёнука — приблизиться к нему на достаточное расстояние, чтобы обстрел прекратили, боясь задеть Мина. И по плану Юнги не должен ему этого позволить, однако вампир видит, что толку от снайперов никакого — Ёнук уворачивается от каждого, абсолютно каждого выстрела, будто он муха, а пули — человеческие ладони, которым никогда не поспеть за ним и его восприятием окружающего мира. И Юнги ничего не остается, кроме как собственноручно убить Квона. — Понял наконец, что ни одна из этих пуль меня не достанет? — усмехается Квон. И делает резкий рывок, неожиданно подпрыгивая и крутясь, занося ногу, чтобы ударить Мина с разворота, применив на нём приём из тхэквондо. Юнги успевает увернуться, нервно сглатывая, когда чужая нога проносится в сантиметре от его лица. Эффектно и опасно — его чуть не задело. Мин чертыхается мысленно, когда понимает, что упустил шанс схватить Квона за ногу. А после чертыхается уже вслух, когда его застигают врасплох ещё одним ударом, следующим сразу же после предыдущего. Удар приходится в бок живота и Юнги отлетает в сторону на метров так пять, замирая у самого края бассейна. Ёнук же, не теряя ни секунды, стремительно приближается к нему, чтобы одарить новой порцией ударов. Однако прежде, чем он заносит ногу для нового удара, Юнги успевает достать серебряный кинжал из-за пазухи и, откатившись в последний момент, вонзает его прямо Ёнуку в голень, когда тот ударяет ногой по земле вместо Мина. Квон вскрикивает, однако не теряется — ударяет Юнги другой ногой, выбивая из его рук кинжал. Разница между ними очевидна — Юнги, хоть и сильнее физически, значительно уступает Ёнуку в боевых навыках. Квон использует каждую секунду боя, не давая Мину даже вдоха сделать, тогда как Юнги требуется много времени на то, чтобы сообразить, что делать, а потом ещё и время на то, чтобы сделать. Таким темпом его ожидает скорая кончина. Пока он это осознавал, Ёнук успел швырнуть его в бассейн, а после, пользуясь временем, выигранным за счёт этого, поднимает кинжал, выбитый из рук Мина, и направляется неспешно к беловолосому, что уже успел выбраться из бассейна. Ёнук наводит кинжал на врага, что поднялся с колен и одарил его яростным взглядом. — Исход предрешен, Мин Юнги, — хладнокровно заявляет Квон, прежде чем пойти на него с ножом. Юнги, ожидаемо, уворачивается от первого, удара, и умудряется даже увернуться от второго, но третий, являющийся подножкой, он пропускает. Когда Юнги оказывается на коленях снова, то чувствует клинок, вонзившийся ему прямо в грудь. Острая боль заставляет вампира забыть о том, как дышать. Он замирает, смотря широко раскрытыми глазами перед собой. И сдавленно хрипит, когда Ёнук поворачивает кинжал прямо внутри него. Мин тянется руками к предмету, пронзающему его плоть, и обхватывает чужие руки на рукоятке клинка как раз в тот момент, когда кинжал резко вынимают из его груди. А после, не дав уже, считай, поверженному врагу прийти в себя, Ёнук хватает того за шею и тащит к краю крыши, вознося его тело над пропастью. Юнги чувствует кровь, подступающую к горлу, смотрит с ненавистью и понимает, что сам он уже ничего сделать не сможет. — Думаешь… я умру… от… падения?.. — хрипит, кроваво ухмыляясь, Юнги. — Нет. Всего лишь собираюсь добить тебя там, внизу, — улыбается мило Ёнук, разжимая ладонь. И Юнги падает вниз, вобрав в лёгкие воздух и так и не выдохнув. Он глядит вверх, и перед его глазами проносится не жизнь, нет, а многочисленные окна высоток, яркие огни, рекламные вывески, звезды и прочие детали ночного городского пейзажа. Полёт кажется невозможно долгим и невероятно быстрым одновременно. Он чувствует мощные потоки ветра, ударяющие в спину, и больше всего не хочет когда-либо достигнуть земли. Однако не его желаниями управляется мир. Он достигает земли. Полёт оканчивается. Юнги выдыхает. Резкая боль пронзает всё тело. Боль настолько сильная, что Юнги убеждён — прямо сейчас он умрёт. Он точно смертельно ранен, он не может испытывать такую боль при неопасных для жизни ранениях, нет. Всё его тело будто разрывает на мелкие кусочки, а после сжигают на солнце, не иначе. Ему хочется кричать, но он не может выдавить ни звука. А после он чувствует странное щекочущее чувство во всём теле, будто его раны начали активно двигаться. Юнги находит в себе силы открыть глаза, но не шевелиться, смотря на ночное небо. Он боится двинуться и увидеть свое тело, размозжённое в лепешку. Однако щекочущее чувство нарастало с каждой минутой, и Юнги уже не мог себя сдержать — он поднимает голову, чтобы посмотреть, что же там творится, и округляет глаза, наблюдая, как за считанные секунды его многочисленные раны исцеляются. Что должен испытывать человек в такие моменты? Облегчение? Радость? Усталость? Юнги не знает. Юнги страшно. Он чувствует то же, что и тогда, когда впервые увидел, как затягивается его рана на ладони, когда проснулся без единого ожога в сгоревшей «Геенне». Он боится собственного тела, переставшего быть человеческим, боится того, чем он стал, боится своей истинной сущности. — Ох, быстро же ты, сука, восстанавливаешься, — доносится до его ушей голос Ёнука. — Думал, когда спущусь, ты ещё будешь валяться с переломанными костями, — хмыкает тот. — Впрочем, как выяснилось, даже со здоровым телом ты мне не противник. Юнги встает на ноги чисто инстинктивно и подносит руку к кровоточащей ране в груди, единственной, которая не затянулась, будучи нанесённой серебром. Он всё ещё пребывает в полном шоке от возможностей своего тела. Упасть с пятидесятого этажа, а потом встать — это, блять, ненормально. Ему бы уже прекратить удивляться, но он не может. Ему хочется то ли истерически расхохотаться, то ли зарыдать, потому что это уже, блять, слишком. — Попался, — говорит ему с нездоровой улыбкой Ёнук, приближаясь неспешным шагом с ножом в руке. — Нет, — раздается голос за спиной у Юнги. — Это ты попался. Ёнук поднимает взгляд и хмурится, замечая Ким Сокджина, держащего его на мушке.***
— А что, если он попытается сбежать посреди боя? — интересуется Юнун. — Ну, зная этого ублюдка, он вполне может… — Согласен c щенком, мы должны учесть возможность его побега, — кивает серьезно Тэхён. — Насчёт этого не переживайте, — уверяет их Сокджин, поднимая руку. — По воздуху он сбежать никак не сможет, так что придется уходить человеческими путями, то есть, вниз на лифте и через вход. А там уже, если он всё-таки умудриться выйти из здания живым, буду поджидать я. А от меня, как известно, сбежать мало кому удавалось. — Но что насчёт гражданских? — спрашивает Мин, складывая руки на груди. — Разве политика Ассоциации позволит устроить бойню между нечистью на городских улицах? Во-первых, у людей возникнут вопросы насчёт того, что они там увидят. Во-вторых, они могут пострадать. Вряд ли Ёнук будет церемониться и сильно переживать за безопасность простых людей. — На этот счёт не волнуйся, — подаёт голос Намджун. — Я позабочусь, чтобы никого из гражданских не оказалось поблизости к началу потасовки. — В одиночку? — уточняет Юнун. — Нет, конечно. Я, что ли, зря в полиции работаю? — хмыкает Ким.***
— Вот ты и показался… — усмехается Ёнук. — А я всё гадал: где же господин охотник, неужели он не объявиться, чтобы прикончить меня? — Извини за опоздание! — со злобой в голосе заявляет Сокджин, делая выстрел, от которого Ёнук ловко уворачивается, как и от всех предыдущих. — Долго же до вас доходит, что пулями меня не взять… — лениво тянет тот, продолжая уклоняться и медленно приближаться к Сокджину, который, в свою очередь, на месте не стоял, постоянно меняя свою позицию. Отойдя на достаточное от Юнги расстояние, он встает на месте, позволяя Ёнуку приблизиться к себе, и откидывает в сторону пистолет вместе с чем-то еще, громко вскрикивая: — Юнги! Лови! Реакция, благо, Мина не подводит, и он ловко перехватывает летящий предмет, понимая, что это, только когда оно оказывается в его руках. Флакон с кровью. Юнги живо откупоривает его, опрокидывая всё содержимое внутрь и выдыхая с восторгом, когда узнает этот вкус. Чимин, как и всегда, очень любезен к своему возлюбленному. Зияющая в груди рана от ножа тут же затягивается с огромной скоростью, и Юнги, найдя в себе новые силы, устремляется к Квону с Кимом, между которыми уже вовсю шёл поединок, в котором, к удивлению вампира, эти двое держались на равных. Сокджин, простой человек, и Ёнук, монстр, способный, наверное, машины поднимать. Видя такое, невольно задаешься вопросом — Ким точно не проходил в детстве никаких мутаций? Откинув лишние мысли, Юнги приближается к Ёнуку, который как раз отскочил от охотника, уворачиваясь от ножа, который тот в него метнул. Однако нож, что должен был устремиться дальше, ловко перехватывает Мин, тут же делая им выпад. Квон, которому пришлось вступить в бой сразу с двумя, заметно напрягается. Мин и Ким попросту не дают ему время на то, чтобы перегруппироваться и атаковать, нанося удар за ударом, от которых тому приходиться уворачиваться. Чашу весов также склоняло в их сторону то, что Сокджин каждые пятнадцать секунд доставал всё новое и новое оружие. И если поначалу Квону удавалось избегать ранений, то, порядком выдохшись, он всё же пропустил несколько ударов, полоснувших его по спине и плечам. Вдвоем они его точно забьют. Точнее, им бы это обязательно удалось, если бы не появившийся из ниоткуда громадный одноглазый волк, сбивший с ног Сокджина. Однако Ким не был бы собой, если бы не отреагировал моментально и не воткнул бы тому в брюхо очередной припрятанный в одеждах ножик. Между охотником и Волкоглазым завязался свой бой, и Юнги снова остался против Ёнука в одиночку. Однако в этот раз он не намерен так просто проигрывать. К тому же, Квон уже ранен, это должно хоть чуточку, но облегчить Мину задачу. — Тебе не убить меня в одиночку, — усмехаясь, заявляет Ёнук, сразу же нанося удар ногой, который Юнги избегает, лишь сделав шаг в сторону. И от всех последующих ударов он уворачивается с поразительной легкостью. Достаточно было лишь сосредоточить всё своё внимание на враге и полностью успокоиться. Не паникуя, не отвлекаясь на лишние размышления в ходе боя, а просто двигаясь инстинктивно, ведомый рефлексами, Мин сможет, возможно, выйти из этой смертельной схватки победителем. По крайней мере, пока что он не пропустил ни одного удара. Осталось лишь поймать момент и атаковать самому. Мин больше не станет растрачивать силы на атаки, от которых не будет толка. Каждый его удар должен попадать в цель. Таким образом, уловив момент, когда Ёнук наносит особенно тяжёлый удар, проходящий мимо цели и заставляющий его открыться, Юнги ударяет его ногой в солнечное сплетение. Квон отлетает, врезаясь в стену и округляя от боли глаза. А Юнги медленно опускает ногу, чтобы наклониться и, подняв клинок, оброненный Сокджином, метнуть его в вампира, который еле успевает увернуться, не до конца придя в себя после столь сокрушительного удара. Юнги хмыкает недовольно, подбирая ещё несколько клинков. У него нет опыта ни в драках, ни в стрельбе, ни в метании ножей, однако же он не идиот и додумался взять уроки у охотника перед началом операции. Пару недель усиленного труда на пару с Чимином принесли свои плоды. Третий клинок, запущенный Мином, попадает Квону чуть выше ключиц, заходя глубоко в кожу. Юнги останавливается на месте, принимаясь наблюдать за вампиром, что встает на шатающихся ногах. Он не станет бежать к нему, чтобы напасть первым, наоборот — дождётся очередной атаки Квона, заставляющей его раскрыться, и тогда уже атакует снова. Пусть Ёнук тратит силы на бессмысленные выпады, Юнги же предпочтет их сохранить для по-настоящему действенных атак. Так и происходит — разъяренный вампир устремляется к нему, и Юнги достаточно лишь отойти в сторону и вовремя выставить ногу, чтобы тот споткнулся и потерял равновесие. А после ударом колена в спину Мин заставляет врага упасть на землю, болезненно вскрикивая. Мин учится быстро, и у Ёнука он научился не тратить ни секунды времени зря, а потому, нанеся удар коленом, сразу же вонзает тому в спину кинжал. Ход битвы преломился. Теперь уже исход предрешен для Квона, а не Мина. Однако когда Юнги готовится добить противника, он слышит вскрик Сокджина, заставляющий вампира обернуться на звук и ужасе округлить глаза. Охотник валялся без сознания, истекая кровью, тогда как Волкоглазый склонился над его телом, готовый перегрызть глотку тому, на чьих руках кровь тысячи его собратьев. Юнги спешит на подмогу охотнику, но ему этого не позволяют. Квон не тот, кто так просто упускает возможность, а потому, в считанные секунды достав клинок из своего тела, он, устремившись за врагом, целится тому в голову. Мин, услышавший позади движение, успевает увернуться и даже пытается перехватить руку с клинком, вот только Квон наносит ему удар прямо в плечо, заставляя болезненно вскрикнуть. В привычной ему манере, сразу за одним ударом блондин наносит следующий, и следующий, и следующий, заставляя уже Мина уткнуться носом в землю, упав на колени. — Как я и говорил… — усмехается Квон, поднимая с земли пистолет, опять же, обронённый кем-то в ходе сражения, прежде, чем Юнги успеет подняться на ноги. — Твой исход… — продолжает он, наводя пистолет на харкающего кровью вампира, встречаясь взглядом с полными ненависти голубыми глазами. Раздается оглушающий звук выстрела. Ёнук, замерев на месте, подносит с удивлением руку к груди, а после вздрагивает, когда вслед за предыдущим выстрелом следует второй. Третий, четвертый, пятый — его пронзает град пуль, точно попадающих ему то в грудь, то в голову. Когда вампир падает на колени, переживая болевой шок, то успевает заметить, как кто-то, стремительно огибая его, подходит к Мину, чтобы, нагло вытащив из него с извинениями клинок, подойти к Ёнуку и, обхватив подбородок вампира пальцами, поднять его лицо и заставить взглянуть на себя. Квон не мог пошевелиться от боли, от ранений, что, без сомнений, станут его смертью. Он понимает, что это последние секунды его жизни. Но как? В него попали, потому что он поддался гневу? Потому что был поглощен своим триумфом, своей победой над врагом? Ёнук поднимает глаза на человека, стоящего перед ним, ожидая увидеть кого-нибудь из именитых охотников Ассоциации, прославившихся своей точностью, но встречается взглядом с карими глазами совершенно неизвестного ему парня с персиковыми волосами. Только в последний момент он вспоминает, что так, кажется, выглядел возлюбленный Мин Юнги, которого он однажды приказал похитить. — Поздравляю, — говорят ему, мило улыбаясь. Ёнуку бы нанести последний удар перед смертью, но от шока он не может ничего, только прожигать круглыми глазами человека, так нагло смотрящего на него сверху вниз. — Ты первый вампир, которого я убью, — сообщают ему, прежде чем к его горлу подносят клинок, с легкостью разрезающий плоть. Квон медленно падает на пол бездыханным телом, встречаясь с землей уже будучи серым пеплом. — Ч-чимин?.. — удается выговорить Юнги, что всё это время, широко раскрыв глаза, наблюдал за тем, как его возлюбленный, что некогда кричал при виде трупа, появившись буквально из ниоткуда, запустил в его злейшего врага с десяток пуль, а после хладнокровно перерезал ему горло. Тем временем Пак, откинув в сторону оружие, приседает рядом с Юнги, истекающим от многочисленных ударов Ёнука кровью. Чимин без лишних слов разрывает свою футболку, оголяя плечо, и склоняется к Юнги. — Наши ребята долго не продержатся, сдерживая Волкоглазого. Тебе стоит восстановить силы и присоединиться к ним, — поясняет Пак. Юнги хотелось крепко его обнять и заплакать от осознания, что всё кончено, но он не мог, потому как ещё ничего не было кончено — Джи Донхён продолжал дышать и намеревался прикончить лежащего без сознания Сокджина. Поэтому Мин, послушно кивнув, притянул к себе любимого, впиваясь клыками в его шею и принимаясь жадно пить. Чимин кривится от боли и шипит, но не отстраняется, пока раны его вампира не затягиваются окончательно. Юнги, исцелившись, поднимается с колен, отряхивая от пыли порванную в битве и окровавленную одежду, неверяще смотря на гору пепла, что буквально минуту назад была Квон Ёнуком. Он всё ещё не мог поверить. Квон Ёнук мёртв.