***
День подходил к концу. На уроках было нереально скучно для Тенши. Она ведь читала не только романы, написанные людьми из иных Вселенных, нет. Среди всего чтива были и книги вовсе не подходящие под это описание. Преподаваемые на сегодняшних занятиях темы она уже знала. Очень надеялась, что дальше будет что-то, чего она не знает. Но за сегодня этого так ни разу и не случилось. А что насчёт её одноклассников? Карина на самом деле была права. Ни один из них не знал её. Пугало только одно… Точнее одна. Сузуки Камелия. Это имя она запомнила лучше всех, что узнала сегодня. Что будет, если узнают все? Она тихо закусила губу, устремив взгляд на противоположную стену — в окно. Там, как и обычно, светило солнце, освещая все Небеса поголовно. Бесило жутко. Здесь что, совершенно нет разнообразия в погоде? Хотелось натурально фыркнуть, но ещё подающее признаки живого, чувство самосохранения посоветовало этого не делать. Прозвенел звонок. «Юху-у, я пережила первый день! Что ж тут так скучно?», — счастливо воскликнула она в своей голове, а на лице расцвела уж слишком блаженная улыбка. Всё лежащее на, так названой самой же блондинкой, парте нужно было просто оставить здесь. Ничего всё равно не случится с ними, тут не принято хулиганить. Ну, вроде как. Пока голубоглазая проводила мысленный монолог, к ней подошла Адель. — Карина! — воскликнула она, заставив девчушку подскочить на месте и театрально схватиться за сердце. — Нельзя подкрадываться сзади! — выкрикнула она чуть укоряюще и напугано. У неё чуть сердце не выскочило, когда над самым ухом заорали её имя. — Эхэ, — глупо посмеялась розоволосая, — прости… Я просто хотела сказать «пока». Нам с девочками пора идти. Она искренне улыбалась. Эти детские эмоции казались такими хрупкими. Такими нереальными, после всего случившегося. Но не улыбнуться в ответ всё же было трудно.~Будут ли они вести себя так же, если узнают, кто ты на самом деле такая, а, чудовище? ~
— Пока, — произнесла чернокрылая, помахав ручкой на прощание. Тоже самое сделала и вторая девчушка, и выбежала из кабинета. На едкое замечание демонессы отвечать Тенши не стала… Это… Больно ударило её. Ведь, как не крути, Мари права. Всё, что сейчас происходит, может легко рассыпаться, когда откроется её настоящий цвет крыльев… В одной из прочитанных книг, она увидела фразу, которая резко всплыла в голове. «Всё тайное всегда становится явным». Она медленно вышла из комнаты и направилась к выходу, желая пойти домой и снова окунуться в мир книг. Погрузившись в свои мысли, она успела выйти во двор. Взглянула вокруг и помотала головой. Нужно переставать думать о плохом. Если плохое должно случиться — оно случится, а значит нужно наслаждаться моментами счастья. Она улыбнулась мимолётной, немного наивной мысли. Осталось только дождаться Азри-чан и всё будет хорошо. Хотя бы сегодня. — Заждалась? — послышался знакомый голос красноволосой, а после и она сама подошла к Карине. — Азри-чан! — не удержавшись, взвизгнула чернокрылая и почти было кинулась на шею младшей. — Воу-воу, неужели тебе было так плохо тут, что ты рада видеть меня настолько сильно? — улыбнулась она по-доброму и потрепала подругу по густой шевелюре. — Могло быть и хуже, но я безумно соскучилась, — улыбнулась та в ответ, подмигнув алоглазой. — Судя по твоему настрою, всё действительно было неплохо. Расскажешь? — всё с той же доброй улыбкой произнесла ангел смерти, когда они вышли за территорию Академии. — Ну… У меня, вроде как, появилось трое подруг, — издала смешок чернокрылая, — но даже так, это больше твоя заслуга, — она подняла руку с на вид незаметным колечком вверх, — оно скрыло истинный цвет моих крыльев и нимба. — Не моя. Михаил сказал передать его тебе. Ну как, он просто передал мне его с помощью магии и приказал без него тебя не выпускать, — она погрустнела на несколько мгновений. Казалось, чувствовала в чём-то свою вину, — я не говорила, потому что тогда ты бы не стала его надевать ни при каких обстоятельствах. Даже, если бы я сказала, что оно создаст иллюзию. Прости… — Всё в порядке, — произнесла блондинка, и на её лице выступила спокойная улыбка. Очень нежная и искренняя, — тебе никогда не нужно извиняться передо мной. Ты итак сделала для меня слишком много. Это мне нужно сказать спасибо. — Глупенькая, ты слишком позитивно думаешь на мой счёт, — как-то обречённо, и при этом, что странно, совсем не грустно, выдала Азраил. — Моё мнение складывается на том, что я вижу и чувствую. Может это тебе стоит перестать говорить о себе в таком ключе? — как-то по-дружески, Тенши показала подруге язык, — а теперь пошли домой, я безумно соскучилась по своим книгам! Азри-чан прыснула со смеху: — Боже, ты не меняешься!***
И снова поздний вечер. Кажется, коротать скучные дни за книгами стало уже традицией. Девочка снова сидела над страницами с текстом, отчаянно не желая вылезать из этого прекрасного омута.~Тебе не надоело? ~
Полупрозрачный силуэт демоницы появился перед златовласой и она нагло выдернула из её рук книгу. — Э-эй! Отдай! — недовольно вскрикнула ангел и взглянула на алоглазую, осматривающую вещицу в своих руках. — Не хочу тебя расстроить, но я намерена продолжать тебя учить. Но знаешь, — Мари указала острым чёрным ноготком на позолоченные буквы заголовка книжки. Он гласил «Основы магии», — то, что ты пытаешь изучать теорию, это хорошо. И всё же, дорогая, практика намного лучше. После сказанной фразы она продолжала распинаться о том, как и без достаточных знаний теории, она запросто создавала различные заклинания. Тенши с этим утверждением была в корне не согласна, теория по её мнению была намного важнее. Как создать заклинание — банально его не зная? Но спорить с дьяволицей она всё-таки не решилась. Ожидала с десять минут, пока черновласая «учительница» прекратит читать ей морали. Блондинку начинало тошнить от такой компании. Но, во-первых, выбора у неё особо не было — Мари всегда была с ней, а во-вторых — это был шанс для… мести… Карина не могла дождаться, когда все чёртовы обидчики сгорят в Адском огне, моля о помощи. Когда каждое пёрышко этих лицемерных тварей будет выдрано из крыльев заживо… Девочка тут же закрыла рот рукой, будто сказала это вслух. Сердце начало биться чаще, а зрачки мёртвых глаз сузились. Она прописала себе звонкую пощечину, почти заплакав от ужаса. Тело предательски дрожало. «Боже, с каких пор я думаю об этом?!», — кричало подсознание, желая поскорее прекратить это медленно протекающее сумасшествие… — Очень рада, что ты так переживаешь насчет моих советов, — озадаченно произнесла демоница, прекрасно видевшая, как быстро с пассивной агрессии к ней, Тенши перешла к ужасу, — но тебе стоит научиться совладать со своими эмоциями. А потому, для начала, мы поработаем именно над этим. Щелчок пальцев был последним, что слышала чернокрылая, будучи в сознании. И тут же детское тельце расслабилось, предаваясь сну…***
Комната. Просто комната. Очень уютная, на первый взгляд. В приятных пастельно-жёлтых тонах. Что же, Мари, оказывается, имела неплохой вкус. К слову о ней самой, её здесь не было. А Тенши сидела на мягком диване. Всё казалось ей таким ванильным, что становилось тошно… Да и комната… Настолько приятная, что становилось предельно ясно — не настоящая. Она отвела взгляд, дабы осмотреться, и тут же перед ней, на кресле появилась Мари. От неожиданности, Тенши взвизгнула. Такого жеста демоница не оценила… К слову о ней, она сменила наряд. На ней красовалась тёмная бордовая рубашка с рукавом по локоть, юбка до колен, чёрные колготки и алые туфли на шпильке. Расслабленно она сидела на кресле, закинув ногу на ногу, и всматривалась в свою подопечную. Её смоляные волосы были собраны в хвост, а на аккуратных девичьих ладонях красовались тёмно красные, в цвет рубашки и туфель, длинные ноготки. На шее была повязана… полоска ткани? Чем-то напомнило ошейник, но Тенши не могла не признать, что оценила этот маленький аксессуар. — Ну что, готова начать? — ухмыльнулась демоница, когда беглый, нескрываемо восхищённый взгляд анелессы, наконец, остановился на её лице, заглянув в глаза. — Предположим, — кивнула златовласая. Своим умением отвечать не только дурацкие «да» и «нет», она гордилась, — заставишь меня полтора часа сидеть в позе лотоса и мычать себе под нос, как делают люди? — Не-ет, это бесполезно. Лучше. Так ты готова повеселиться, маленькая бездарность? — Да. Так, стоп! Не называй меня так! — недовольно ответила блондинка, повысив тон. — Отлично. Правило номер один. Следи за своим тоном, пустышка! — агрессивно фыркнула демоница и Карина вдруг ощутила удар женской ладони о своё лицо. Мари загнула один палец. — За что…? — произнесла златовласая, приложив маленькую ладошку с бледной щёчке. Но её успешно проигнорировали. — Правило номер два, — демонесса загнула второй палец, — будешь реветь при каждом удобном и не очень случае — сдохнешь. Правило номер три — сначала думаешь, а только потом говоришь, или делаешь. И последнее — сарказм наилучшее и, пожалуй, единственное достойное, изобретение человечества. И вот, на руке алоглазой четыре загнутых пальца, а на губах хищная, донельзя довольная ухмылка. — Удачи… Снова щелчок пальцами и всё исчезло. Свет погас, оставив лишь давящую на голову пустоту. Чернокрылая вдруг перестала ощущать поверхность дивана, зато на её смену пришло ощущение падения. Неизбежного, всепоглощающего падения. Глаза непроизвольно закрылись, и девочка обхватила себя руками, пытаясь хоть как-то закрыться от удара. Но… Его не последовало. Вместо этого — лишь полюбившаяся… кровать? Блондинка мгновенно подскочила и в шоке осознала, что находится в своей комнате. Локоны чёлки спали на глаз, отчего пришлось забрать их рукой за ухо. Она не помнила, что бы переходила сюда… Может, Азри-чан как-то перенесла её? Да и… Прошлое её приключение заняло от силы пару часов, а здесь… В окно светили солнечные лучи, а значит было, как минимум, утро. Карина поднялась с кровати и принялась переодеваться в форму и готовиться к походу в Академию. Всё-таки, дурацкие сны, с такими же дурацкими демонами, дурацкими снами, но учёбу никто не отменял. Застёгивая пуговицы, девочка не могла дойти только до одной мысли… О чём говорила Мари, и что означал тот щелчок пальцами? Что она сделала? К слову, о демонессе. С самого утра её не было слышно. Совершенно. И это напрягало. Мурашки начинали носиться по коже, как только Тенши задумывалась о том, что могла вытворить эта больная. «Мари? Мика?», — попыталась позвать голубоглазая, в надежде, что хоть одна отзовётся. Но ничего. Полная тишина. Пожав плечами, она взяла со стола расчёску, обруч и побрела вниз, где должны была быть Азраил. И, она действительно была там. Смаковала виноград, листая какой-то журнальчик. Их смысла Карина не понимала. Но ничего против не имела, если её подруге так нравилось — почему нет? — Доброе утро, — как можно позитивней произнесла блондинка, пытаясь скрыть переживания насчет неугомонной черновласой и подходя к дивану, на котором и восседала алоглазая. Она. Не ответила. Это заставило блондинку широко распахнуть циановые глаза. Но ещё больше удивило то, что Азраил кинула на неё мимолётный взгляд. Холодный, чёрствый, пронизанный презрением. Девочка отшатнулась от подруги, руки предательски задрожали. Но, всё же, смахнула это на волнение насчет сна и глупую паранойю. Или же, как вариант, что алоглазая просто не выспалась. — Ты… Поможешь мне уложить волосы? — с опаской спросила Тенши, стараясь не изломать улыбку. — А что, сама никак? Ты хоть что-то можешь сделать сама, или ты абсолютно беспомощная? — фыркнула ангелесса смерти, заглянув в глаза старшей. Улыбка с лица последней спала мгновенно. Девушка начинала пугать её. — А… Азри-чан, что-то случилось? — Ну, нет, что ты, — она улыбнулась, будто всей этой трёхминутной сцены и не было. Но блондинка рано радовалась. Потому-что улыбка на лице младшей тут же сменилась на гримасу отвращения, — просто в моей жизни появилась ты, маленькая бесполезная девчонка… И почему я только защитила тебя тогда? Лучше бы Михаил и правда изгнал тебя… С этим холодом, с этой сталью и с этим отвращением не могло сравниться ни что. Ни одна оставленная на теле, ни одна душевная рана, коих становилось всё больше и больше. — Почему? Почему ты говоришь так? — голос дрогнул, а сдерживать всё наворачивающиеся на глаза хрустальные капли становилось труднее и труднее. — Потому-что я так считаю… Отец, и почему я только взвалила на себя всю эту чёртову ответственность?! — обратилась уже не к Тенши, а к самому Богу, аловолосая и откинула журнал. И первая больше не смогла сдерживаться. По щеке потекла первая слеза, а за ней вторая. — Ох, отлично, ещё расплачься! — недовольно фыркнула Азраил и, встав с дивана, начала подходить к блондинке, что-то щебеча о её бессилии. В комнате начало стремительно становиться темнее, пока всё окружение, помимо бросающейся колкими замечаниями ангелессы смерти, не начало исчезать, превращаясь во всепоглощающую черноту. Не в силах слушать столь больные для души слова, Тенши осела на пол, закрывая свои уши. К слову, растворились в этой темноте и расчёска с обручем, что блондинка держала в руках до этого. Слёзы скатывались по фарфоровому лицу, а в голове звучала лишь одна мысль: «Хватит!». Но слова всё продолжали звучать эхом, будто раздавались не только изо рта ангелессы смерти, но и со всех направлений в принципе. «Мика! Мари! Пожалуйста, помогите мне!», — в отчаянье вскрикнула блондинка в своей голове. И чёрт, это сработало! Внезапно, она почувствовала тепло. Что-то… Будто родное. Ядовитые слова Азри-чан стали намного тише, звуча только где-то на фоне. Чужие руки легли на её плечи, обнимая сзади. И чей-то тихий, но строгий голос шепнул на ухо: — Прекрати плакать… Карина тут же обернулась. За её спиной сидела девушка. Её тело было полупрозрачным, и от него исходил тёплый золотистый свет, подобный солнечному. Только, не так резал глаз. Она сидела на коленях, уподобившись самой блондинке. Белые распущенные волосы водопадом струились по её спине. Их кончики были окрашены в красный цвет. Но… Не так, как у той же Мари. Цвет был нежным, даже пастельным. А нежно-розовые глаза неотрывно смотрели в циановые напротив. Полупрозрачные белые крылья, будто рваные на концах и окроплённые того же цвета краской, что и на волосах покорно лежали за её спиной. Над головой был, почти незаметный в золотом сиянии, будто из немного белого стекла — нимб. А одета она была лишь в лёгкое белоснежное платьице. В её образе Тенши ощущала образ того самого ангела, которых представляют люди. Непорочная защитница её души. В её глазах перемешались сожаление, но в тоже время и серьёзность. — Микаэлла? — неуверенным полушёпотом поинтересовалась златовласая. Та прикрыла глаза и совсем незаметно кивнула. А после неловко улыбнулась: — Мари будет в бешенстве, но я не могла просто смотреть, как ты страдаешь. Вытри слёзы и вспомни, что она тебе говорила, — бархатистый голос звучал как мелодия золотой арфы. Карину вдруг осенило… «Это… Чёртово испытание…?» Но не успела она опомниться, как Мика начала растворяться в гнетущей темноте. И единственное, что она кинула напоследок, была короткая фраза: «соберись». Выдохнув, чернокрылая снова обернулась к Азри-чан, совершенно не заметившей присутствия тут ещё одной персоны. Встряхнув головой, она утёрла слёзы и принялась подниматься. Алоглазая замолкла. А после, уже даже усмехнувшись, произнесла: — Неужели ты даже попытаешься сделать что-то? Да это смешно! — Замолчи, — как можно ровнее и спокойнее произнесла блондинка. — Что-что? — сделав, вид, будто не расслышала эту дерзкую фразу, повторила Азраил. Или, скорее, жалкая на неё пародия. — Ты всё слышала. Замолчи. Не смей говорить столь отвратительные вещи, пока изображаешь Азри-чан, — рычала Карина, удивительно, всё так же, не повышая тон. Но не успела галлюцинация молвить и слова, как та продолжила, — с чего ты взяла, что у тебя есть на это право? И с чего взяла, что можешь говорить мне что-то о моей слабости, будучи всего лишь жалкой подделкой? А даже если ты так и решила, твои слова ничего не стоят. Ты даже не настоящая. Всего лишь очередной выплеск больной фантазии Мари! С каждым словом, глаза алоглазой округлялись все больше и больше. Тенши было невероятно сложно говорить всё это в лицо самой близкой ей ангелессы. Но с каждым предложением, с каждым словом приходило осознание — это не Азри-чан. Так что, это ощущение медленно проходило. Гораздо труднее было скорее не повышать голос и говорить спокойно. Демонесса хотела добиться от неё самообладания. А значит, именно это и нужно было ей дать. — Да как ты смеешь?! — повысила голос уже «Азраил», явно не ожидавшая такого со стороны чернокрылой. — Сгинь! Не желаю видеть перед собой такую жалкую пародию! Мари, покажись мне сама! Или ты вдруг резко испугалась меня? — твёрдо и невероятно решительно заявила златовласая. И образ алоглазой медленно, но верно начал растворяться в темноте. — Ха-ха-ха, — раздался едкий смех знакомой демоницы. Она показательно хлопала в ладоши, и её образ медленно стал проявляться в темноте, — браво, маэстро! Ты несказанно повеселила меня! Видела бы своё лицо, когда эта жалкая иллюзия начала тебя оскорблять! Умора! Черноволосая жестоко высмеивала боль златовласки. Но обидно было даже не это. Обидно было то, как легко она сыграла на её слабости. — Но знаешь, ты не только рассмешила меня, — вдруг произнесла она, — ты так же меня разочаровала. Снова. В прошлый раз Мике пришлось отваживать от тебя медведя. В этот раз — без неё этот чёртов спектакль длился бы ещё тучу времени. А что дальше? Ей придётся делать за тебя всё? Не хочу тебя расстраивать — но нет, она не… — Да пошла ты ко всем чертям, — фыркнула голубоглазая, перебив демоницу и заглянув ей в самую глубину алых глаз. В них читалось нескрываемое удивление. — Что, прости? — Пошла ты. Ко всем. Чертям, — ещё размереннее и грубее произнесла голубоглазая. Ей была противна эта черновласая девица. Она настолько легко игралась её чувствами, что было до глубины души отвратительно даже находиться с ней рядом. Она стерпела прошлое испытание. Но сейчас терпеть не было сил. — О-ох, — довольно мурлыкнула демонесса, — так ты, оказывается, можешь показывать коготки не только, когда тебе, как жалкому котёнку, покажут что, да как, делать. Как мило. Жаль только, что поздно, — закатила она глаза, а после хитро ухмыльнулась, — но, в принципе, всё могло быть и хуже. Так что, могу только пожелать тебе приятного пробуждения. Па-па. Снова щелчок пальцами. Тенши резко распахнула глаза. Чуть наклонившись, перед ней стояла Азри-чан, что чуть обеспокоенно осматривала её. А в обстановке вокруг узнавалась любимая библиотека. — С пробуждением, соня! — улыбнулась она, — всё хорошо? Ты выглядела нервно, пока спала. Блондинка расплылась в улыбке, и чуть приподнялась. А после обняла подругу, шепнув только: — Ты не представляешь, как же сильно я рада тебя видеть…