***
Рихарду было невдомек, отчего Ландерс в последние месяцы избегал личного общения. Даже, когда участие Пауля было необходимо в делах группы, он предпочитал подключаться к решению вопросов дистанционно. Это не было похоже на него и наталкивало на тревожные мысли. Уж не заболел ли его друг? Осторожно справившись у общих знакомых, Рихард убедился, что все они видели гитариста с завидной частотой, более того, возможно он стал даже чаще обычного бывать на различных мероприятиях и вечеринках. Значит, дело было только в работе. Что ж, у каждого из них были периоды выгорания и опустошения, возможно, пришёл и черёд Пауля. Но все же, чтобы не было у него связано с Rammstein, Круспе не хотел, чтобы это затронуло их личные отношения. В последние годы они стали как никогда близки, старые обиды сгладились в памяти и, если подумать, только сейчас мужчина мог без всякой оглядки сказать, что они друзья. Поэтому, узнав, что их ожидает совместное интервью, Рихард набрал знакомый номер. — Привет, — услышал он после десятка длинных гудков. — Здравствуй, Пауль, давно не виделись. Как насчёт того, чтобы пропустить по стаканчику?***
Место, которое Рихард выбрал для встречи, не отличалось особой уединённостью, несмотря на раннее утро. Восторженные туристы и влюблённые пары занимали, кажется, все свободные места ресторана. С другой стороны, никому до них с Паулем не будет абсолютно никакого дела. Рихард посмотрел на раскинувшийся в паре сотен метров внизу город и ощутил, как внутри живота что-то сжалось. Иррациональный страх высоты, наверное, уже никогда не покинет его. Он отвернулся от окна и посмотрел на часы. Он ждал уже достаточно долго. — Эй, — голос Пауля, казалось, ещё был хриплым после сна, — 8 утра, серьезно? Когда ты полюбил ранние подъёмы? Готовишься к пенсии и огородничеству, чтобы успеть прополоть грядки, пока не начало припекать солнце? — Ну, во-первых, уже половина девятого, — Рихард встал, раскрывая объятия, — а во-вторых, ты сам мне сообщил, что все ближайшие вечера у тебя «совершенно заняты». Движения Пауля были напряженными, он едва коснулся друга, словно решил обнять только воздух рядом с ним. — Я заказал нам завтрак и кофе, — Рихард всматривался в лицо друга, пытаясь понять, откуда взялась вся эта неловкость. — А я сейчас закажу нам выпить. — Пауль огляделся вокруг в поисках официанта, а затем поймал взгляд друга. — Да, я все ещё помню, который час. Но мы же здесь собрались не для того, чтобы читать мне морали? Круспе вдруг осознал, что Ландерс ведёт себя так, словно ему нужно защищаться. Это показалось настолько неправильным и несправедливым, что он протянул руку через стол, накрывая ладонь собеседника. — Мы здесь собрались потому, что я, блядь, волнуюсь. Пропал куда-то почти на 4 месяца, только отписки по электронной почте и голосовые сообщения. Что происходит? Уж не надумал ли ты оставить группу? Пауль некоторое время молчит, ощущая тепло чужой кожи, которое медленно наполняло его спокойствием, а затем улыбается. — Нет, я все жду, когда ты первый свалишь. Вот тогда заживем, я уже все придумал: буду стоять на твоём месте и пафосно слать всем воздушные поцелуи. А играть вообще перестану, никто и не заметит. Рихард смеётся и сжимает руку. Сколько бы времени не прошло — шутки остаются неизменными. — Это называется «сценический образ», Ландерс, ты это знаешь. Просто тебе нравится, когда я злюсь от того, что ты называешь меня пафосным. Губы Пауля тронула легкая улыбка. Круспе же продолжал остроумничать. — У тебя вот другой образ, ты же у нас в команде самый очаровательный, поэтому тебя и так любят, даже прощают все ляпы. — Рихард по-доброму засмеялся, а потом, успокоившись, добавил, — Это и расскажем журналистам. Ты же помнишь, что перед премьерой Rammstein: Paris у нас с тобой совместное интервью? — Забудешь тут. Опять одни и те же вопросы про новый альбом. Неловкость уходит. Разговор входит в привычное за много лет русло и Рихард расслабляется. Но почему-то не отпускает чужую ладонь.***
К премьере Rammstein: Paris Пауль уже в полной мере мог владеть собой. Во всяком случае, он был уверен, что сможет. Недавняя теплая встреча и непринужденный разговор словно вернули жизнь в прежнее русло. Это же просто Рихард Круспе. Они просто близкие друзья, прошедшие вместе долгий путь. У них много общего и им никогда не бывает скучно вместе. Все легко и обычно, точно и не было этих нескольких месяцев. Но во время интервью Пауль отметил, что они постоянно заканчивают фразы друг за другом, а на самой премьере фильма Рихард был всегда рядом, обнимал за плечи, мягко улыбался и проникновенно смотрел в глаза. Пожалуй, как раньше уже никогда не будет.***
Все, в чем Пауль убеждал себя последние недели, разбилось об улыбку Рихарда, запах его кожи, мягкий голос и смеющийся взгляд. Он ни с чем не справился, он все ещё не способен взять себя в руки и думать о работе, а не о навязчивом желании трахнуть собственного друга. Ландерс решил наведаться в место их ранней утренней встречи — ресторан в Берлинской вышке, а затем продолжил тур по местам общественного питания в округе. Ближе к ночи он двинулся в сторону от Александерплатц, удивляясь тому, что провёл там практически весь день. Он собирался дойти до дома пешком, в расчете на то, что хмель хоть немного выветрится за время прогулки. Неожиданно чья-то цепкая рука схватила его за рукав. Он обернулся, встречаясь взглядом с огромными голубыми глазами, принадлежащими совсем молодому мужчине, одетому не по сезону. — Привет, — паренёк обнажил белые зубы, — хочешь, я тебе отсосу? Пауль опешил. Не то, что он в первый раз получал подобные предложения, но никогда это не было так просто и прямолинейно. Он покачал головой. — Я не плачу за секс, малыш. Найди себе другого клиента. — Мне не нужны твои деньги. Просто ты мне нравишься. И похож на одного актера, только я не запоминаю имена — это не важно. — Мальчик потянул его в сторону. — Идём, тебе понравится. Немного растерявшись от неожиданности, Пауль сперва сделал несколько шагов, но через минуту опомнился и вырвал руку из цепких пальцев темноволосого юноши. — Стой. Куда ты меня тащишь? Я, кажется, еще не дал согласие. — Да тут не далеко. — Парень заметил сомнение во взгляде мужчины. — Неужели ты не хочешь расслабиться? Ландерс наконец смог рассмотреть настойчивого незнакомца. Ростом он был чуть выше него, правильные черты с намеком на смазливость. Мешковатая одежда скрывала стройное, но явно крепкое тело. На вид пареньку было не больше двадцати лет. Он не прятал взгляд, смотрел прямо в глаза, юное лицо венчала слегка надменная ухмылка. Парень был очень красив. Пауль замешкался. Стоило сразу развернуться и уйти, но количество выпитого за день алкоголя и навязчивые мысли в голове толкали на нестандартные решения. А почему бы и нет? Такого он раньше никогда не делал, хотя и ханжой себя назвать не мог. Тем более, это точно поможет отвлечься от пустоты, заполнявшей его изнутри. — Так куда ты меня ведешь, не на улице же расслабляться? — Ландерс улыбнулся, оглядываясь по сторонам, словно высматривал место для развлечений. — Есть одно местечко. Там нам никто не помешает. Доверься мне. Идти пришлось не долго. Оставив в стороне Берлинский собор и реку, паренек повёл Пауля в глубь узких улочек, направляясь к старому, неухоженному зданию. Внутри царил полумрак, стены пестрили яркими граффити. Наверное, какой-то сквот, или как там сейчас называются такие места у современной молодежи? Пауль немного напрягся. В подобных пристанищах всегда полно людей, не хватало еще, чтоб завтра в интернете появились фото гитариста Rammstein, идущего за руку с молодым парнем. Но удача была на его стороне. Если им и встречались люди, то внимания никто не обращал, здесь все были заняты только собой. Мужчины зашли в небольшое теплое помещение на третьем этаже. Паренек быстро стянул с себя верхнюю одежду, оставаясь в легкой майке, ненавязчиво направил мужчину в угол комнаты, снимая с него пальто. — Меня зовут Алекс, кстати. — Парень прижал Пауля к стене, запуская руки под свитер. — Давай без имен. — Окей, как скажешь. Тогда сразу к делу. Холодные пальцы добрались до груди, легонько сжимая соски. Ощущения более чем приятные. Мальчик вплотную прижался к мужчине, обжигая своим дыханием. Пауль отвернулся, избегая чужих губ. Усмехнувшись, Алекс провел языком по шее, направляясь чуть выше. Пухлые губы накрыли ухо, захватывая серебряное колечко пирсинга. Пауль шумно выдохнул, не сдерживая наслаждения, ему всегда были по душе подобные ласки. Проворные руки молодого мужчины уверенно скользнули по плоскому животу, слегка пощипывая тонкую кожу. Ландерсу нравилось происходящее. Легкие, но настойчивые прикосновения разливались приятным теплом внизу живота. Он опустил руки, нащупывая застежку брюк: — Кажется, ты говорил что-то про хороший отсос. — Лучший в городе. — Парень, не переставая улыбаться, опускается на колени и помогает партнеру освободить из штанов заметно напрягшийся член. Алекс провел рукой по обнаженным бедрам мужчины и накрыл ладонью пах, ощущая горячую плоть. Рука заскользила по возбужденному члену в быстром такте. С каждым движением желание нарастало. — Ты очень красивый. – Парень поднял глаза и придвинулся максимально близко. Пауль почувствовал чужое дыхание на своем пенисе, прикосновение губ. Парень сперва легонько коснулся, взял не глубоко, моментально отстраняясь. Потом языком провел дорожку от основания к головке, очертив колечко вокруг неё, и игриво лизнул уздечку. Не останавливаясь на этом, Алекс полностью захватил член губами и начал ритмичные, глубокие движения. Пацан, похоже, не соврал про лучший минет в городе. Пауль схватил парня за шею, направляя и задавая темп. Он смотрел на крепкие плечи Алекса, взъерошенные темные волосы. Гитарист закрыл глаза. Воображение добавило красок происходящему. Так близко, но так далеко. Блядь, неужели даже в такие моменты образ Рихарда не выходит из головы? Да и внешность парня, так похожего на юного Круспе, не дает шансов отвлечься. Пауль кладет руки на чужие плечи и легонько отстраняется. Возбуждение понемногу отступает. Он ловит на себе удивленный взгляд. — Я что, не достаточно хорош? — Нет. Просто ты — не он.