***
На террасе немноголюдно: за несколько столиков от Пауля завтракает молодая пара, ещё дальше сидит пожилой господин, погруженный в утреннюю газету. День обещал быть жарким, но пока ещё на улице было приятно, особенно в прохладной тени деревьев. Ландерс отхлебнул остывший кофе и поджег сигарету. Он так давно не курил, что с первой же затяжкой его слегка замутило. Впрочем, забытое ощущение не отвлекло мужчину от раздумий. Сейчас он был уверен, что если бы мог вернуться на несколько часов назад, то остался бы в номере Рихарда. Второй раз отказаться от того, чего настолько сильно желал, он бы не смог. Пауль стискивает зубы, сигарета подрагивает в его пальцах. Какого черта ты ушёл от него, Ландерс? Это было больше, чем ты когда-либо мог представить, вряд ли теперь стоит ожидать повторения. Он обхватывает запястье правой руки другой ладонью, пытаясь унять дрожь, но это не помогает. Сегодня ничего не помогает. – Привет, – знакомый голос заставляет вздрогнуть. – Решил снова начать курить? – Нет. Просто одна сигарета. Такое изредка случается, – врет Пауль. – Поговорим о погоде и планах на сегодняшний день? – Рихард нервно смеётся. – Или сразу начну с того, что мне стыдно за то, что я вчера устроил? Ландерс пристально всматривается в глаза друга, пытаясь понять, действительно ли стыд – это все, что тот испытывает? – Погода такая же, как и последнюю неделю, а планы у нас общие и от нас не зависящие. Так что можешь начинать сразу со второго. – Я виноват. Это было дурачество, я немного заигрался. В тот момент мне казалось все ужасно весёлым. Хорошо хоть ты был трезвее, а то ещё, чего доброго, действительно бы потрахались. В груди Пауля что-то обрывается. Он чувствует, как улыбается не своим ртом и слышит свои слова словно со стороны. – Вот ещё, мы в молодости, кажется, пару раз целовались пьяные в дрова, а один раз ты мне прикусил мочку уха. Не бери в голову, Рих, я и не помнил об этом, пока ты не начал разговор. – Он хлопает друга по плечу и смеётся. – Это все абсолютно не важно. Рихард смотрит на собеседника, удивляясь спокойствию, которое так контрастирует с его собственным волнением. Пауль всегда относился к жизни проще, он был сильнее и увереннее. Наверное, он и вправду вообще не думал о том, что случилось. Кажется, этот факт не должен разочаровывать, но Круспе ловит себя именно на этом. Он что-то быстро говорит о том, что они встречаются через 2 часа и уходит. А Пауль вновь пытается закурить, но сигарета выпадает из его пальцев.***
Дни шли, города менялись, тур постепенно подходил к концу. Отношения между гитаристами пронизывали теплота и доверие. Рихард поймал себя на мысли, что давно не был настолько в гармонии с другим человеком. Неужели должно было пройти два десятка лет, прежде чем он понял, что его самый близкий друг всегда был рядом? С ним он ощущал спокойствие, словно одно только присутствие Пауля рядом отгоняло прочь все тревожные мысли и сомнения, преследовавшие Рихарда на протяжении жизни. Он мог быть собой, настоящим. Благодарность, которую он чувствовал к другу, смешивалась с нежностью. Единственное, о чем жалел Рихард, это о годах ссор и притирок. И совсем редко думал о той ночи, когда они чуть не оказались в одной постели, потому как убедить себя в том, что это все не важно, с каждым разом становилось все сложнее.***
Последний из трёх концертов в Ниме окончен, как и фестивальный тур вместе с половиной лета. Берлин, казавшийся таким далёким ещё пару недель назад, встретит их уже сегодня. Тягостные мысли о возвращении домой не давали расслабиться и ощутить облегчение от окончания утомительной работы. Рихард так привык проводить большую часть времени с Паулем, что злился от необходимости вернуться в город, где у каждого были свои жизни и обязательства. От места, которое он никогда по-настоящему не считал домом, их отделяли всего несколько часов. Или нет? Кажется, Круспе придумал отличный способ проветрить голову, продлить общение с другом и, наконец, все выяснить для себя. А если не выйдет уговорить Ландерса, то хотя бы оттянуть момент возвращения в Берлин. Пауль не глядя кидал в небольшой рюкзак вещи, не задумываясь о том, может ли он что-то забыть. Прошёл ещё год с того лета, когда он впервые почувствовал, что Рихард для него больше, чем друг. Легче не становилось. А теперь к тому же не ясно, сколько времени понадобится для того, чтобы отойти от той близости, что была между ними последний месяц. На выходе из гостиницы он сталкивается с чем-то взволнованным Рихардом. – Что, кто-то из наших вчера так напился, что мы вылетаем позже? – предполагает Пауль. – Нет, у меня другое предложение. Меня тошнит уже от этих перелётов, я взял машину, – он махнул рукой куда-то в сторону стоянки, – не хочешь со мной прокатиться до Берлина? Ландерс внимательно смотрит на друга, ожидая какого-то подвоха. Достаточно неожиданное предложение от человека, который настолько любит комфорт. Но, похоже Рихард был настроен серьёзно, а Пауль и не думал отказываться.***
Первые несколько часов Пауль не отрывается от окна, пейзажи сменяются городами снова и снова. Рихард молчит, сконцентрированный на дороге, в машине тихо играет музыка. Путь был неблизкий, и куда логичнее было бы полететь со всеми на самолете, но Ландерс не задавал вопросов, он просто согласился. Лид-гитарист крепче сжимает руль и прикусывает нижнюю губу. Чего он на самом деле хочет? Его друг легко вовлекся в эту авантюру с поездкой домой, но это ещё ничего не значило. Рихард ощущает зуд внутри головы, хочется избавиться от лишних мыслей, но он не может. В то же время его всегда успокаивал разговор с Паулем, поэтому он решается прервать созерцание ландшафтов последним. – Скучаешь по Берлину? Ландерс отводит взгляд от окна и смотрит на друга. – И да, и нет. – Слишком многое было связано для него с городом, особенно в последнее время. – Во всяком случае я туда не тороплюсь. – Хорошее было лето, правда? – Почему же – было? Лето ещё продолжается, просто тур закончился. Скоро студийная работа, в следующий раз уже поедем с новым альбомом. Рихард в ответ закатывает глаза, вспоминая бесконечные вопросы о новых песнях от журналистов. О чем тут говорить? Нужно просто писать. – Давай не будем о группе, лучше поговорим о чем-то веселом. – Это, например, о чем? Одну половину моих смешных историй ты много раз слышал, а участником второй половины был сам, – Пауль разводит руками. Круспе тут же улыбнулся, будто вспоминая что-то, а после короткой паузы осторожно спросил: – Расскажи, был ли у тебя когда-нибудь секс с мужчиной? Ничего себе переходы, Рихард. А ты сегодня прямо мастер завуалированных вопросов. – Конечно был, – смеётся Ландерс, – ещё в юности. Ох и жаркая была ночка! Это был суровый Герр с аппетитной задницей, прямо как у тебя. Да и вообще, был вылитый ты, как сейчас его перед собой вижу. – Серьезно? – Круспе удивлён и самим фактом, и тем, как легко Пауль говорит об этом. – Ну, конечно, нет, – серые глаза искрятся азартом, – не был он на тебя похож. Таких красавчиков у меня не было, я бы запомнил. Если касаться личной жизни, то Рихард никогда не знал, что из сказанного его другом правда, а что тот выдумал прямо на ходу в качестве очередной шутки. – А у меня было только, это, ртом, – Круспе сам удивился, почему ему так сложно было произнести слово «минет», словно в этом было что-то постыдное. – Тоже тема, – кивнул Пауль. – Ты или тебе? Понравилось? – Ну конечно мне. Наверное, понравилось. Я плохо помню, каждый раз был до чертиков пьян. – Ааааа, – в голосе Ландерса чувствуется разочарование, но затем он берет себя в руки, чтобы отвесить порцию новых острот. – Это у вас с Тиллем тенденция, напиться и зажиматься с мужиками. Не передаётся ли этот синдром через один из пьяных поцелуев? А то я начинаю волноваться, не наградил ли ты меня таким расстройством на свой День рождения. Рихард вспыхивает. Не так, все совсем не так. – То, что случилось тогда, – другое. – Он замолкает и вновь погружается в дорогу. Пауль несколько минут вглядывается в непроницаемое лицо друга. Кажется, осталось так мало способов выяснить, что на самом деле происходит. Он ещё немного медлит, а затем все-таки решается положить ладонь на чужое бедро и аккуратно скользит по мягкой ткани брюк вверх. Жест, не оставляющий сомнений. Сейчас уже не получится все перевести в шутку. Рихард, словно не замечая недвусмысленных поглаживаний, смотрит прямо перед собой. В голове внезапно наступила тишина, он не может ни осмыслить, ни оценить происходящее. Он ведёт машину автоматически и, увидев знак съезда с автострады, резко сворачивает. Остановившись на обочине, он молча выходит и закуривает. Как так вышло? Рихард силился вспомнить момент, когда ему стало нужно больше, но не мог. День рождения просто был отправной точкой для того, чтобы признаться самому себе – он хотел Пауля. Сейчас же он был готов трахаться прямо в машине, чтобы чувствовать на себе и в себе его пальцы, взять в рот его член, ощущать чужой язык, касающийся его собственного. Все это было несправедливо. Почему именно он, человек, который так ему дорог? А если все будет не так, как он себе представляет? Если это разрушит все то, что сейчас между ними? Рихард не хотел менять их дружбу на дешевую драму с высоким рейтингом. Секс может испортить то, в чем он так сильно сейчас нуждался. Он не мог. Мягкие руки ложатся на его плечи, Ландерс обхватывает его сзади, прижимаясь всем телом. Сейчас в объятиях нет ничего от желания, рядом с ним друг, который хочет помочь и поддержать. Рихард находит его ладонь, переплетает пальцы. Нет, он не может его потерять. Только не Пауля. – Давай посмотрим, где ближайший город и поедем в гостиницу спать? В Берлин мы ещё успеем.***
– Заезжай на развязку и сверни на запад, – Пауль тепло улыбнулся другу, отложив свой телефон. – В придорожных клоповниках ночевать не хочется, но в город тоже не поедем, все-таки мы уже в Германии, не хочу, чтобы нас узнали. Рихарду всегда нравилась эта черта. Пауль, такой любезный с фанатами во время туров, будучи на отдыхе всегда избегал посторонних людей. Автомобиль остановился возле небольшого трехэтажного здания с мансардными окнами под крышей. Отель выглядел ухоженным, почти не освещенным, словно постояльцев в нем не было. Рихард устало потянулся в кресле, разминая спину после шестичасового переезда. Решение переночевать в гостинице было хорошей идеей при любых раскладах. За стойкой регистрации дремала миниатюрная женщина средних лет. Пауль слегка кашлянул, привлекая ее внимание. Свободных номеров было предостаточно, отдаленность отеля от автострады сыграла на руку. – Могу вам предложить два номера на втором этаже, или один большой сьют с мансардой. Казалось бы стандартный вопрос сбил Ландерса с толку. Он замешкался и посмотрел на друга. Но Рихард уверенно попросил один номер. Тело пронзил легкий озноб. Рихард тоже хочет быть с ним. Лестницу на третий этаж освещает тусклый свет винтажных светильников, придавая атмосфере загадочность и романтичность. Пауль пропускает друга вперед, остановившись на нижней ступеньке, рассматривая Рихарда, его широкие плечи и горделивую осанку. Кажется, сейчас наступит тот момент, которого Пауль так долго ждал, а он застыл, как нерешительный подросток, и не может сдвинуться с места. – Ты там уснул, или не можешь одолеть последний пролет? – хриплый голос лид-гитариста словно вырвал из оцепенения, придал уверенности в себе. Ни говоря ни слова, Пауль в несколько шагов очутился совсем рядом с другим мужчиной, резко притянул его к себе, вцепившись ладонью в спортивную куртку. Быстрый и горячий поцелуй не встретил сопротивления.***
Затворив за собой дверь номера, Рихард сбросил сумку куда-то в угол и устало прислонился спиной к стене. – Пауль, это все… – он тяжело выдохнул, в голосе было сомнение. – Что мы творим? – Рих, все нормально, не знаю, что на меня нашло. – Ландерс уходит в глубь комнаты, стараясь не смотреть на собеседника, достает из рюкзака бутылку виски, купленную в придорожном магазинчике где-то в Бельгии. – Вот, выпей, расслабься, ложись спать, если хочешь. Завтра я за рулем. Захватив чистые полотенца с кровати, Пауль поспешно ушел в ванную комнату. Нужно принять душ, остыть. Невозможно находиться с Рихардом рядом после того поцелуя, напряжение слишком велико. Струи горячей воды приятно обволакивают кожу, запотевшие стенки душевой кабинки создают ощущение кокона, защищающего от дурных мыслей. Что ж, значит Рихард не готов к такому, не насиловать же его. Но вдруг дверь открывается, выпуская густой пар и тепло наружу. – Ты не можешь дождаться своей очереди? – Пауль удивленно смотрит на друга. – Я просто подумал, что буду полным идиотом, если останусь в комнате. – Во взгляде Рихарда больше не было ни капли сомнения. Только что-то, что Пауль видел несколько раз, встречая друга с очередной пассией, или тогда, в его день рождения. В его глазах читалось желание. – В таком случае, штаны лучше снять. Пауль притянул мужчину к себе, развязал шнуровку спортивных брюк и медленно стянул их. Не хотелось больше ни говорить, ни медлить. Хотелось только одного – полностью владеть человеком, которого он желал столь долгое время. Пауль проводит пальцами по лицу Рихарда, запускает их в черные растрепанные волосы, подставляя его голову под теплые струи воды. Жарко целует тонкие губы, проталкивая язык так глубоко, как только возможно, жадно глотая воздух в мимолетных перерывах. Он чувствует, как чужие руки крепко сжимают его талию, сдавливая кожу, как член трется об его живот, с каждой секундой становясь все твёрже. Вода стекает по плечам и груди Рихарда, делая и без того аппетитные очертания еще более желанными, возбуждающими. Пауль покрывает поцелуями шею и плечи, перемещается ниже, к груди. Он почти вгрызается в кожу, жадно посасывая и облизывая, буквально захлебывается водой, но не собирается останавливаться, слишком долго он этого ждал, слишком долго сдерживал свое желание. Губы и пальцы скользят по животу, останавливаясь на пупке. Пауль проник языком в маленькую красивую ложбинку, немного прикусил. Рихард постанывает, закрыв глаза, вслепую ощупывая и поглаживая тело партнера в тех местах, куда только мог достать. Руки Ландерса уже жадно скользят по его бедрам, тонкие пальцы коснулись гладко выбритой мошонки, перемещаясь к члену. Пауль крепко обхватил ствол ладонью, а свободной рукой притянул к себе лицо Рихарда, провел языком по его губам. – Ртом, говоришь, ты пробовал, – Ландерс насмешливо хмыкнул, повторяя дурацкую фразу, сказанную в машине. В следующую секунду Круспе почувствовал, как горячие губы партнера накрыли его член, как язык очертил кольцо вокруг головки. Пауль двигался быстро, рывками, будто хотел как можно быстрее насладиться чужой плотью, он чередовал быстрые облизывающие движения и более сильное всасывание, а все еще включенная вода облегчала работу и делала ощущения еще более приятными. Рихард громко застонал и прогнулся, глубже проталкиваясь в рот любовника. – Не так быстро, Рих. – Пауль поднялся и крепко зажал член Рихарда у основания, не давая оргазму наступить раньше времени. Круспе же от подобных манипуляций немного потряхивало, все мысли и переживания просто испарились из его головы, и он был готов на все. Пауль выключил воду и потянулся за полотенцами. Отдал одно из них другу, другим начал небрежно вытираться, выходя из ванной комнаты. Рихард догнал его у кровати, прильнул к стройному телу, поглаживая плоский живот. – Черт, Пауль, я даже не хочу понимать, что сейчас происходит, я просто хочу тебя. – Он провел губами по щеке, скользя к уху, захватил языком мягкую мочку, обжигая другого мужчину своим дыханием. – Желания нужно исполнять, – Ландерс потянулся к рюкзаку и выудил оттуда тюбик смазки и презервативы. – Ты что, таки планировал меня трахнуть? Рихард негромко рассмеялся, жадно разглядывая чужое тело, касаясь его кончиками пальцев. Он и раньше видел Пауля без одежды и считал его привлекательным. Но сейчас им завладели совершенно новые чувства. При всей своей компактности Пауль был прекрасно сложен. Рихарда сводили с ума идеальные пропорции тела, изящные, но сильные руки, красивые черты лица, зрелые, но в то же время по-юношески мягкие. Рихард почувствовал легкий запах парфюма, с нотками табака и древесины, тот же запах, что и в ночь 24 июня. Все это разом сводило с ума, очень возбуждало. – Не то, чтобы планировал, – Пауль пожал плечами и широко улыбнулся, – просто не люблю дрочить на сухую. Ну, а резинки всегда с собой. Не желая больше сдерживаться, Рихард подался вперед, завалив Пауля на спину, впился губами в его шею, ласкал его грудь и живот, ощущая, как тот непроизвольно вздрагивает. Через минуту таких ласк, Пауль схватил Круспе за запястье и ловко выбрался из-под него, переворачивая на живот. Не в силах больше тянуть время, он выдавил смазку себе на пальцы и устремил ладонь к ложбинке меж ягодиц партнера. Он прижался всем телом к спине Рихарда, одной рукой поглаживая его шею, невесомо проводил губами по щекам. Пальцы же второй руки нащупали заветное место и принялись немного растягивать его. Рихард громко дышал и извивался под горячим телом гитариста, ему хотелось большего. Ландерс понял намек и резко перевернул партнера на спину, закинув его ноги себе на бедра, потянулся за презервативом. – Наденешь его на меня? – сгорая от возбуждения спросил Пауль. Тяжело дыша, Рихард потянулся к крепкому стояку друга. – Только, блять, Пауль, будь осторожнее. – Не переживай, я же не впервые анальным сексом занимаюсь, – усмехнулся мужчина, взяв побольше смазки. Пауль аккуратно вошел, стараясь слышать и реагировать на постанывая Рихарда, который вскрикивал скорее всего от боли. Но спустя немного медленных и постепенных движений Круспе расслабился, давая войти глубже и ускорить темп. Он удобнее обхватил Пауля ногами, и гладил его острые ключицы и мускулистые руки. Наслаждение накрывало обоих мужчин, порождая желание двигаться на встречу друг другу. Пауль ритмично ласкал чужой член, а хриплые стоны Рихарда давали понять, что тот определенно получал удовольствие от происходящего. Было очень узко и горячо, чувство эйфории разливалось теплом по телу, концентрируясь внизу живота и в паху. Резко выгнувшись и вскрикнув, Пауль кончил, продолжая ласкать другого мужчину, который по всем признакам тоже был близок к кульминации. Пауль аккуратно вышел из Рихарда и начал быстрее работать рукой, попутно покрывая тело и губы поцелуями, доводя его до скорого оргазма.***
Рихард тяжело дышит, разметав руки по кровати. Вот и все, точка невозврата пройдена. Что с ними будет? Кто они друг другу теперь? Он приподнимается на локтях и смотрит на мужчину рядом. – Что дальше? Пауль ласково гладит его руку в ответ и тихо произносит: – Дальше ещё половина пути до Берлина. А потом продолжится та яркая и насыщенная жизнь, о которой мы так мечтали в молодости. Чужие прикосновения отвлекают, мешают задавать правильные вопросы. Рихард отводит чужую ладонь. – Что дальше с нами, Пауль? Слишком сложные слова, слишком легко сейчас пообещать чрезмерно много, поэтому Ландерс просто вновь берет руку друга и крепко сжимает. – Я не знаю, Рих. Но я буду рядом.