Заброшенное железнодорожное депо в иных условиях могло бы стать достопримечательностью Броктон-Бей. Если бы до него хоть кому-то оставалось дело, как и до самого города. Несмотря на величественность и размеры комплекса, после того, как транспортная жилка Залива пересохла, мэрия законсервировала это место. Годы шли, никто так его и не выкупил, и лишь беспощадное время правило здесь бал. Потрескавшиеся бетонные дорожки стояли, заваленные ветками и мусором, который успел высохнуть и сгнить десятилетие назад; высокая крыша частично обвалилась, открывая нутро центрального здания тусклым солнечным лучам; ржавые железные конструкции успели обрасти зелёными побегами. Парочка поездов, нашедших здесь безвременное пристанище, своим видом также вполне соответствовали окружению. Изъеденные дождями и солёным влажным воздухом, намертво сросшиеся с проржавевшими до трещин рельсами, они казались уснувшими навеки гигантами. Краска давно облезла с них, и даже нарисованные когда-то граффити успели потускнеть. Годами рисунки никто не обновлял — в депо не было решительно ничего, кроме ржавого железа и стылого ветра, и даже бандитам и наркоманам было лень тащиться в такую даль ради своих встреч — всё, что им было нужно, можно было найти в Доках. Не так давно, впрочем, здесь жил один кейп — грубый и нелюдимый одиночка, для которого не нашлось места ни в одной из парачеловеческих банд, деливших между собой Бухту. Но и он, скрипя массивными суставами своего железного тела, ушёл — то ли перед нападением Левиафана, то ли сразу после него. О том, что кто-то здесь вёл свой быт, напоминала только оставленная мастерская с громоздкими самодельными инструментами, которые нельзя было так просто унести, да следы огромных металлических ступней, отпечатавшиеся на старом, потрескавшемся бетоне. И так бы и ветшало это место в своём запустении, если бы сюда не заглянула весьма… разношёрстная компания. Трое маньяков, разыскиваемых на всём континенте, несколько жутковатых конструктов, и две пленницы — те, конечно, пришли сюда не по своей воле. А говоря точнее — их принесли, предварительно похитив. Светловолосая девочка лет десяти, копавшаяся в корпусе большого механического паука, заранее услышала гостей, и со счастливой улыбкой бросилась их встречать.
— Вы как раз вовремя! — пропела она и указала на лежавшую на полу человеческую фигуру, — Препараты подействовали именно так, как я и ожидала! Дядя Джей, я могу принять следующих!
Эми было страшно. Очень, очень страшно. За себя и за сестру. Пережив смерть и чудесное воскрешение Вики, она убеждала себя и её в том, что они вдвоём — команда, которая теперь-то уж точно сможет справиться с чем угодно. Казалось, что хуже Левиафана уже ничего не может быть… а уже через пару часов мать отказалась от них и выгнала их из дома. Вообще-то, матерью эта женщина была лишь для одной из них, Виктории. Эми же не могла вспомнить, чтобы когда-либо называла Кэрол этим словом. Быть может, очень давно, в детстве. И перестала — когда женщина ясно дала понять, что такому обращению от приёмыша она не рада.
Эми хотелось бы, чтобы у неё была мать. Была семья.
— Семья — это очень важно! — словно вторя её мыслям, громко озвучил Джек-Остряк. Маньяк выглядел, как обычно, чрезвычайно довольным собой, и даже стычка с Мосурой, в ходе которой он получил раны, для обычного человека смертельные, нисколько не расстроила мужчину. Джек хорошо разбирался в тактике, и прекрасно умел отступить посреди сражения, если того требовала ситуация. Своих целей он достиг полностью — сёстры Даллон более не были доступны «героям», и Панацея не могла испортить суть Игры. Вторую девчонку они взяли просто потому, что могли — иметь больше заложников в разумении Джека всегда было лучше, чем иметь меньше заложников. Теперь же, считавшаяся неуязвимой Виктория покоилась на руках одного из конструктов Ампутации — грубо сшитого из двух разных мужчин существа, от которого сильно пахло формалином и другими консервантами. Довольно привычный для Эми запах. Но в этот раз внушавший лишь ужас и отчаянное желание, чтобы хоть кто-то пришёл им на помощь. Да пусть даже и Кэрол! Сама целительница очнулась на плече у по-настоящему неуязвимой Сибири, и никакие её попытки дотянуться до сути биологии этой твари не увенчались успехом.
Увы. Никакой помощи ждать также не приходилось.
— Чудесное место, не правда ли? — довольно разглагольствуя, маньяк погладил свою чёрную бородку, в которой уже виднелись первые серебряные волоски, — Моей семье здесь понравилось. Достаточно места, чтобы даже Нед мог поиграть. К тому же, сюда и в лучшие времена никто не заглядывал, а уж сейчас, когда горожане столь любезно согласятся поучаствовать в моей игре…
— Что ты собрался сделать с городом? — не удержавшись, тихо спросила Эми. Конечно, ей было страшно, но намёки Джека об уготованной им для Броктон-Бей судьбе пугали ещё сильнее.
К ним подошла Ампутация в сопровождении пары своих механических пауков. Девочка выглядела такой же сиявшей, как и Джек, а на её белом переднике виднелись ещё не успевшие засохнуть капли свежей крови.
— Ещё узнаешь! Я подготовила нечто особенное, и было бы грустно, если бы ты всё испортила, — пискнула она. Повинуясь едва уловимому жесту руки девочки, один из пауков покрупнее принял ношу Сибири. Сама черно-белая отправилась к предыдущему «опыту» Ампутации, нетерпеливо облизывая губы. Обычному на вид горожанину, которому просто не повезло оказаться в неподходящем месте в неподходящее время. Панацее оставалось лишь переводить полный ужаса взгляд между кровавым пиром Сибири и готовившей свои инструменты девочкой. Та выбрала своей первой жертвой Славу.
Взяв в руки большой шприц — хотя, разумеется, её игла не шла ни в какое сравнение с оружием Старшей Сестры — Ампутация с силой ткнула в героиню скальпелем, чтобы снять её силовое поле, и тут же сделала укол. Виктория Даллон, толком не успевшая прийти в сознание, совершенно обмякла, и лишь её голубые глаза вяло двигались, переводя непонимающий взор то на членов Бойни, то на сестру. Когда же взгляд вместо удивления наполнился ужасом, стало уже слишком поздно. Отвлёкшись от полуобглоданой жертвы, Сибирь вернулась к остальным и с лёгкостью подняла девушку одной рукой, после чего отнесла её подальше в депо и принялась привязывать к свисавшему с небольшого грузового крана крюку. Вместо верёвки она использовала арматуру, как будто так и надо. Вскоре за ней последовала и Эми — впрочем, с ней обошлись мягче, связав руки каким-то ремнём. Беспомощная, она могла лишь наблюдать, как механический паук принялся оборачивать её прозрачной пластиковой плёнкой, превращая в гротескное подобие кокона бабочки.
— Ох, мисс Даллон… я буду называть Вас Эми, можно? — с какой-то театральной грустью в голосе заговорил с ней Джек-Остряк, наблюдавший за этим процессом с интересом энтомолога. Он стоял близко, почти вплотную, но у неё не было и шанса коснуться маньяка. Он ухмылялся.
— Я вижу в тебе, Эми, такой замечательный потенциал! Панацея — он скривился, произнеся это прозвище, — эти жалкие дилетанты выбрали имя, которое не отражает и малой толики сути! Но мы с тобой знаем, верно? Ты, Эми — нечто большее. Гораздо, гораздо большее!
Отчего-то его слова совпали с потаёнными мыслями самой Эми, которые она упорно от себя гнала все эти годы. Простой целитель… для всех вокруг она — волшебная аптечка на ножках. Тот же шприц с АДАМом. Но АДАМ сумел показать городу настоящие чудеса, и Эми доводилось увидеть немало из них.
А она? Что она на самом деле может?
— Жаль, что Ампутация уже выбрала себе другую сестричку, — продолжал уверенный в себе, твёрдый голос Джека, резонировавший, казалось, прямо в голове у девушки, — Уверен, вместе вы могли бы достичь великих свершений. Давай договоримся так. Я вернусь за тобой, Эми, и твоей любимой сестрёнкой после окончания игры Тейлор, и, думаю, мы сумеем уговорить вас троих составить консилиум.
Он развернулся на каблуках так, чтобы целительница, уже полностью, кроме головы, закутанная в полиэтиленовый кокон, видела его профиль. Он вроде бы не обращал на неё внимания — но краем глаза прекрасно видел каждую её реакцию, будь то гримаса на веснушчатом лице или прерывистый вдох.
— Но даже если наши пути разойдутся, и мы больше никогда не увидимся, подумай, Эми, о том, что я сказал. Судьбы, которые я меняю… можно сказать, я даю вам, людям, второй шанс. Шанс понять, чего стоит ваша жизнь. На что же ты её потратишь? На кого ты её потратишь?
Сделав два шага к выходу, он остановился и слегка повернул голову в её сторону.
— Я бы посоветовал провести время с семьёй. Я так думаю, Эми, семья — это то, что по-настоящему важно.
Бросив эту фразу, он окончательно потерял интерес к пленникам и удалился — очевидно, ради исполнения очередного этапа его кровавого плана. Игры, как он его называл.
Полностью изолированная от внешнего мира, лишённая возможности вести счёт времени и страдающая от сенсорной депривации, целительница не могла ничего сделать, кроме как ожидать помощи. Она не знала, что позже сюда принесли ещё и Бесстрашного, пытавшегося найти и спасти их, и повесили рядом. Она не знала, что в один момент почти все механические пауки покинули заброшенное депо, и лишь один, самый крупный, остался в качестве охранника. Она не знала, что Джек творит с горожанами и знакомыми ей героями, даже висит ли всё ещё рядом Вики, или Сибирь уже вернулась перекусить.
Но, раз уж впервые за долгие годы у неё выдалось так много свободного времени, она думала. Много думала.
Потирая запястья, на которых всё ещё оставались красные следы от ремней-стяжек, Эми неуверенно озиралась по сторонам. Её сестре и Бесстрашному повезло одновременно больше, и меньше — часами подвешенные с помощью арматуры, они получили довольно неприятные раны, но их, в отличие от себя, Панацея могла исцелить единственным касанием. Оставалось радоваться, что Джек, похоже, знал об этом и решил её «пощадить».
Ха. Только сейчас девушка осознавала, что же именно произошло. С Бойней Номер Девять было покончено — Старшая Сестра, такая обманчиво хрупкая, в костюме, от которого почти ничего не осталось, подтвердила это со своей фирменной кровожадной ухмылкой. Годы, даже десятилетия террора, который эти маньяки с собой несли, ушли в прошлое.
«Не просто маньяки», — подумала целительница, бросив взгляд на лежавшие на полу останки недоеденного Сибирью человека, — «Чудовища».
Да, настоящие чудовища. Хуже, чем Губители — те были полностью чужеродны и понятия человеческой морали были к ним не применимы. Эти же создания, хоть и родились людьми, полностью отринули всё человеческое, и ради чего? Они жили кровавым насилием, которое им хватало наглости называть «искусством».
Эми задумалась. Быть может, последняя работа Ампутации — прион с заданными свойствами и симптомами — и был похож на произведение искусства, пусть и использованное в глубоко неправильных целях. И, хоть ей самой хватило всего нескольких секунд, чтобы создать бактерию-нейтрализатор, нельзя было отрицать потенциал подобной технологии в сфере медицины. Если бы Эми хоть чуть-чуть разделяла мировоззрение маньяков, то могла бы сказать, что оказалась лучшим артистом, чем маленький биотехнарь, и имела ещё больший потенциал. Но, так как она была совершенно психически здорова, то видела во всём произошедшем лишь символ того, что герои всегда побеждают злодеев. Пусть и не сразу. Пусть и ценой множества жертв, которых можно было бы избежать.
Целительница в очередной раз посмотрела на свои руки.
«А что теперь?» — подумала она, — «Всё будет по-старому?»
Эми перевела взгляд на Вики, которая по-прежнему обнимала отца и, видимо переволновавшись, ни на секунду не умолкала. Марк, в отличие от Кэрол, никогда не обходился с приёмной дочерью плохо. Да и ни с кем он не обходился плохо, раз уж на то пошло. Ко всему на свете Марк относился как-то никак.
К сожалению, симптомы тяжёлой клинической депрессии сводили на нет почти всё его желание взаимодействия с окружающим миром. В редкие хорошие дни он даже мог принимать участие в геройской деятельности Новой Волны, да. Но большую часть времени отец семейства просто бродил по дому или лежал в спальне, безразличный к тому, что происходило вокруг. Не плохой человек, просто несчастный. Он заслуживал большего. А Виктория заслуживала нормального отца.
«Семья», — это слово кольнуло сознание целительницы, словно игла шприца.
Они обе заслуживали, раз уж на то пошло. Состояние Марка было общей проблемой, не позволявшей их семье полноценно существовать. И, раз уж она дала себе клятву спасать жизни, то пришла пора перестать отворачиваться от затяжной болезни, которая всё это время находилась у неё перед глазами.
— Папа? — неуверенно проговорила Эми, подойдя к мужчине. От её внимания не укрылись вставшие возле выхода из депо солдаты Национальной гвардии, чьи руки лежали на автоматах. Разумеется, они даже не попытались остановить Старшую Сестру, как только той вздумалось уйти — но эта девушка была во всех отношениях особым случаем. А ещё, поодаль, Оружейник о чём-то говорил с, судя по всему, командиром этого отделения гвардейцев. Остальные распределились по территории, тщательно осматривая все закоулки на предмет оставленных Бойней сюрпризов. А также для того, чтобы никого сюда не впускать и никого отсюда не выпускать. Без присмотра, по крайней мере.
Эми поёжилась. Такое отношение ей сильно не нравилось. Ей очень хотелось бы, чтобы она ошибалась.
— Да, Эми? — выпустив из объятий родную дочь, Марк повернулся к приёмной. Подойдя ещё ближе, та взяла его за руку.
— Мне жаль, — тихо и торопливо пробормотала она, — мне так жаль.
Она точно не знала, за что извиняется. Быть может, за то, что это заняло столько времени. Но она заглянула в его голову, и увидела, что именно в его мозге было неправильно. Он не работал должным образом, железы не вырабатывали часть нужных гормонов в ответ на внешние стимулы. Его восприятие было искажено, и невозможность адекватно оценивать реальность влияла на весь организм, постепенно разрушая его. Отсутствие положительного отклика накапливалось, приводило к разрушению связей, и болезнь превращалось в замкнутый круг, всё больше усугубляя общее состояние.
Здоровый разум выглядел прекрасно. Этот — уродливо.
На какие-то доли секунды погрузившись в подобие транса, целительница разложила перед собой всю эту картину, проникнув своей силой в каждый её уголок. А затем — осторожно, но быстро сделала всё так, как должно было быть. Исцелила больной разум своего отчима. Он заслуживал лучшей жизни. Он заслуживал семьи.
Отступив от неё на шаг, Марк удивлённо потёр лоб и быстро заморгал, словно пытаясь вспомнить что-то. Заметив это, ближайшие гвардейцы направились к ним.
— Что ты сделала? — удивлённо спросил герой.
Эми улыбнулась кроткой, печальной улыбкой.
— Я вылечила тебя. Я наконец-то смогла.
Командир гвардейцев, приблизившись сбоку, положил руку на плечо мужчине.
— Я думаю, вам стоит пройти медицинский осмотр, сэр. Под присмотром.
— Пожалуй, — всё ещё не до конца оправившийся от удивления Марк кивнул, — тем более, что моя жена склонна не доверять результатам лечения лучшей в мире целительницы.
Изобразив кривое подобие улыбки, его собеседник отправил его прочь в сопровождении пары своих подчинённых, после чего развернулся к девушкам.
— Дамы, — начал он вроде бы тёплым тоном, но в его глазах не было ни капли веселья, — согласно стандартным протоколам, вам следует проследовать в карантин по протоколу «Скрытник-Властелин».
Вики нахмурилась и недовольно сложила руки под грудью — один из множества жестов, позволявших манипулировать разумом мужчин (и сестры) безо всяких сил Властелина.
— Вот обязательно, да? Когда я провела почти сутки в целлофане, мне нужен душ и хочется домой? — недовольно пробормотала она. Увы, но на гвардейцев её попытка вызвать немного жалости не произвела никакого впечатления. А то, что они поудобней перехватили оружие, и вовсе было тревожным знаком.
— Мисс Даллон, — с большим нажимом повторил командир гвардейцев, — Вам не следует идти на конфликт с властями.
Эми закатила глаза. У неё не было на это времени, а сестра была откровенно бесполезна там, где не требовалось оружие против апокалиптических чудовищ или озабоченных подростков. Обычно в подобных случаях хватало напоминаний о репутации их команды, чтобы слегка отложить карантин или изменить его условия. Пару раз доходило до угрозы мамой-адвокатом… да вот только сейчас она сама была той проблемой, которую следовало поскорее решить.
Опытным взглядом целительница окинула снаряжение стоявшего перед ней мужчины. Камуфляжная униформа прикрывала всё его тело, за исключением лица. А, впрочем,..
Панацея слегка прищурилась, стараясь, чтобы было не слишком очевидно, как пристально она рассматривает офицера. Ага, так и есть. Все признаки проведённой на ногах ночи и хорошо заметная опытному взгляду свежая травма кисти. На повреждённой руке был слегка закатан рукав… печально улыбнувшись, Эми сделала шаг ему навстречу.
— Вы совершенно правы насчёт протоколов, — твёрдым тоном озвучила она. Собеседник перевёл на неё настороженный взгляд, но агрессии пока не проявлял, видимо, успокоенный её ответом, — Но. Как Вы, вероятно, знаете, я считаюсь лучшим в мире целителем, а наша семья полностью состоит из героев. Могу заверить, что со мной и моей сестрой всё в порядке, а наши родные хорошо за нами проследят и немедленно расскажут Оружейнику, если произойдёт что-то странное. Так что, может, отправите нас домой? Кстати, я могу помочь с вашей рукой. Здесь есть ещё раненые?
Прежде, чем он мог среагировать, Эми слегка коснулась его предплечья. На секунду на лице мужчины появился страх, но тут же исчез, сменившись сначала удивлением, а затем благодарностью. Наконец, он неуверенно протянул:
— Хорошо. Думаю, для вас можно сделать исключение, вы и так уже много пережили.
Вики недоумевающе переводила свой взгляд то на сестру, то на гвардейца, но быстрое прикосновение успокоило и её.
— Большое спасибо… — Эми замялась.
— Сержант Элайас Гордон, мэм, — колючие глаза командира гвардейцев переместили свой взгляд на подчинённых, — Парни! Принесите сюда Тома, Панацея предлагает свои услуги! А потом подвезёте героинь до дома.
Выйдя на улицу, девушки с восхищением уставились на громоздкую коробку БТР, стоявшего перед проржавевшим поездом. Бронированная туша машины казалась похожей на маленькую крепость… Возможно, именно этой надёжности им сейчас и не хватало.
«Да, — с облегчением подумала целительница, — «Нам всем нужен надёжный, безопасный дом. И семья. Семья — это то, что по-настоящему важно. Я так думаю».
Пройдя короткий медицинский осмотр в палатке у военного медика, Бесстрашный отправился домой. Он беспокоился за своих бывшую жену и сына, оставшихся там и пережидавших нападение Бойни под защитой лишь хлипких дверей. По-хорошему, ему бы следовало прежде вернуться на базу и переодеться в гражданское, а именно сейчас — ещё и пройти через протоколы «Скрытник-Властелин», но подобные действия в условиях всего случившегося казались мужчине не более, чем пустой тратой времени. И даже хуже — его броня и оружие могли пригодиться ему сейчас, на неспокойных улицах Броктон-Бей. Каждый удар по городу словно выбивал из его улиц пыль — и под слоем засохшей грязи обнаруживались тараканы, паразиты — худшие из людей. Те, кто считал, что хаос — это прекрасная возможность чем-нибудь поживиться. Услышав о ночном нападении целой толпы бунтовщиков на штаб-квартиру СКП, герой ещё больше уверился в своём мнении остаться пока в боевом снаряжении — равно и как в том, что сейчас ему в карантине делать нечего. Нет, он, на полную катушку используя суперскорость, которую давали ему сабатоны его брони, спешил к родному дому. Щит и копьё он всю дорогу держал наготове, но они так и не пригодились — даже если кто-то из бандитов и мародёров видел его, то счёл за благо держаться подальше. Но, приблизившись к дому, Бесстрашный притормозил, увидев армейский грузовик и жёлтые ленты оцепления.
Сердце героя сжалось в нехорошем предчувствии.
— Рядовой Крис Тейлор, сэр, — кивнул ближайший гвардеец, к которому он обратился за помощью. Позади кольца солдат виднелось множество тел, укрытых брезентом, — Эти люди направлялись в Убежище, когда произошла очередная вспышка приона.
Предчувствие усилилось. Не слушая больше, что ему говорят, Бесстрашный рванулся вперёд, расталкивая гвардейцев и парамедиков, оказавшихся на его пути. Взгляд героя метался от одного тела к другому, пока наконец не остановился на одной паре тел. Вытянув копьё вперёд, он рывком сорвал укрывавшее мертвецов полотно, и никто не посмел его остановить.
— Нет… — севшим голосом пробормотал он.
Келли и Эддисон. Они были здесь, погибшие в давке большой драки. И пусть они больше не жили вместе, герой любил свою семью и проводил с ними много времени.
А теперь они погибли.
Так глупо и нелепо. Он, так называемый герой, не смог защитить их. Не смог спасти вообще никого — отправившись за головой Сибири, он проиграл свой бой в считанные секунды, и в итоге не успел на войну, решавшую судьбу города, оказавшись беспомощным заложником. Бесполезным мешком плоти, упакованным в полиэтиленовый мешок.
И из-за его бессилия его бывшая жена и его сын отправятся в мешки для трупов.
Бесстрашный сдавленно захрипел, и по его щекам потекли слёзы. Всё его снаряжение — сабатоны, нагрудник, наручи, шлем, копьё и щит — засверкали золотыми всполохами, словно силясь как-то помочь своему хозяину. Гвардейцы вокруг побросали свои дела и осторожно окружили мужчину, не понимая, что делать с вроде пока не проявляющим агрессии парачеловеком. Наконец, вспышки прекратились. Не говоря ни слова, герой развернулся и зашагал прочь.
Он не чувствовал себя больше достойным своего копья. А оглядываясь назад — был ли он вообще когда-то достоин высокого звания Героя? Любой из Протектората был ли достоин? Да, они одержали несколько крупных побед — над Луном, над Кайзером, над Краулером. Вот только эти успехи ничего не значили для города. Два побеждённых парачеловека и один разрушенный теневой бизнес? Да они лишь создали больше безработных, поспособствовали разгулу преступности… мальчики и девочки в ярких костюмах, тщательно продуманных пиар-отделом, успешно охраняли спокойствие богатеев.
Вместо того, чтобы заботиться о своих родных.
И даже всем этим победам они были обязаны не себе. Ни АПП, ни Империю 88, ни даже Бойню они не остановили. Нет, их работу каждый раз доводила до конца другая фигура, что недавно появилась на доске и начала поедать одну чёрную пешку за другой. Старшая Сестра. Именно она стояла за всеми успехами. Пока бюрократы цеплялись за правила и позитивный образ перед избирателями, она брала и делала. Взяла на себя целый район, считавшийся безнадёжным — и преобразила его, восстановив буквально из руин. Дав людям надежду. Пока «герой» не дал им ничего, кроме отчаяния.
Именно она искренне старалась сделать город лучше. И Бесстрашный знал, где её можно найти. Даже если он сам оказался никудышным владельцем для своей силы… Быть может, его способность ещё сможет сослужить хорошую службу в умелых руках?
Покинув базу Выверта после расстроившего её совещания, Старшая Сестра решила немного прогуляться по её окрестностям. Убедившись в отсутствии слежки, она завернула за угол одного из окрестных зданий и прошмыгнула внутрь. Здесь её уже ожидала знакомая суперзлодейка в фиолетово-чёрном костюме с изображением глаза на груди.
— Всё плохо, да? — вместо приветствия спросила Сплетница, слегка поёжившись при виде того, как шлем утопленницы слегка мигнул подсветкой.
— Хуже, — выдохнула девушка в водолазном костюме, и её вздох разошёлся вокруг гулким эхо, — Твой босс определённо решил от меня избавиться.
Её собеседница отчётливо поморщилась.
— Ты же знаешь, я вовсе не в восторге от того, что вынуждена на него работать. Иначе бы не решилась работать с тобой. Значит, действуем по плохому варианту?
Старшая Сестра кивнула.
— Да, и придётся форсировать план. Я не знаю, сколько времени Выверт нам даст, но вряд ли много. Сейчас очень подходящее время для того, чтобы избавляться от неугодных.
Сплетница задумчиво сцепила руки.
— Как не вовремя! Я боюсь, что не успею. Слишком многих ещё нужно подкупить и переубедить, счета пополняются не так быстро, как мы планировали, да и ключевую информацию трудно добывать так, чтобы он не заметил вмешательства...
С глухим щелчком на запястье её собеседницы выдвинулась длинная блестящая игла, а иллюминатор на её шлеме снова начал угрожающе мигать.
— А ты постарайся, Лиза, — диссонирующе мягким тоном ответила Старшая Сестра, — Не ради меня. Ради себя. Своих друзей. Дины. Скитальцев. И ради всего этого проклятого города. Если ты действительно испытываешь такие проблемы, мы можем попробовать альтернативные методы их решения.
Сплетница мягко, но настойчиво отвела иглу в сторону. Она не боялась, что её проткнут, потому что знала, как нужна этой опасной особе. Но Лиза действительно не желала того, что с ней может случиться в случае провала плана или задержек, которые Сестре действительно не понравятся. Уже несколько раз собственная сила услужливо оканчивала невысказанную угрозу, и стать подопытной в эксперименте по подсаживанию второй силы Умника девушка не хотела до нервной дрожи.
— Я всё сделаю, только не надо угрожать мне.
Игла с тихим шелестом вернулась на место, а подсветка на водолазном шлеме вновь сменилась на спокойную жёлтую.
— Ты знаешь, что это не угроза, — она издала короткий скрипучий смешок, — Это предложение. Пока. Какие же неспокойные выдались выходные. Нервы ни к чёрту. Ладно. С деньгами я помогу, остальное пока делаешь сама. А мне надо навестить Номер Два.
— Кого? — пробормотала Сплетница. Её сила не дала никаких подсказок на этот счёт. А облако чёрного пепла, быстро рассеивавшееся в воздухе, на вопрос и подавно не ответило.
Вернувшиеся на базу после изнуряющего боя с Ехидной герои местного отделения Протектората обнаружили, что ничего ещё не позади. В первую очередь, на это отчётливо намекало то, что их заставили отправиться в штаб-квартиру СКП, где им приходилось размещаться с тех пор, как Вышка была уничтожена Левиафаном. Само это здание после сегодняшней долгой ночи очень сильно пострадало — весь его первый этаж был разрушен и в подпалинах, а повсюду всё ещё валялись горы мусора, служившего бунтовщикам оружием и щитами. Усталые и разбитые, наделённые суперсилами мужчины и женщины не ощущали себя победившими — лишь сумевшими пережить всё это. Они взвалили на себя ответственность за жителей города — но чем же те им отплатили?
«Если бы не Старшая Сестра, я бы сегодня потеряла мужа», — подумала Батарея, покидая непривычное для неё нутро БТР, на котором солдаты Национальной гвардии отвезли героев до их базы. Всё было непривычно. Всё было неправильно. Словно сам город превратился в обгоревший остов самого себя, а населявшие его люди — в пустые оболочки. Эти люди попытались его забрать.
Помотав головой, героиня постаралась отогнать от себя дурные мысли. Взгляд на живого и здорового Наручника сильно ей в этом помог. «Я просто устала», — решила она.
Отправившись в выделенные героям помещения, она тепло попрощалась с Итаном, прежде чем зайти в раздевалку. Затем последовала привычная процедура избавления от супергеройского костюма — тот, конечно, был удобным и чертовски полезным, но лишь сняв его спустя сутки непрерывного ношения, Батарея ощутила, насколько же пропитанная грязью и потом ткань въедалась в кожу. Тут же заныли синяки и ушибы, полученные в пережитых стычках, заставив женщину сдавлено охнуть.
— Тебе помочь? — окликнула её Мисс Ополчение. Без своего костюма, основанного на дизайне военной формы с армейскими ботинками на высокой подошве, она казалась меньше ростом, а перевязанная рука выглядела грязным серым пятном на смуглой коже курдки. Но в то же время отчётливо выделялись натренированные мышцы, а зелёное облачко её силы, в очередной раз сверкнув, приняло вид армейского ножа на поясе — наверное, самой маленькой и безобидной формы из всех, что Батарея видела. Да даже для какой-нибудь большой и тяжёлой пушки здесь нашлось бы место, ведь помещение женской раздевалки было практически пустым. Но по своему опыту героиня знала, что для её коллеги оружие в том числе являлось формой проявления эмоций.
— Нет, спасибо, — Батарея поставила ногу на скамейку, избавляясь от высокого ботинка, — Сама справлюсь. Да и у тебя рука. Чёрт. Это были худшие сутки в моей жизни.
— Это ты ещё не знаешь, что будет завтра, — с лёгкой долей фатализма ответила ей курдка.
— Вам помочь? — эхом откликнулась третья из присутствовавших здесь. Новенькая, у которой не было видимых ран. Впрочем, по ней сложно было судить, что для неё нормально, а что нет. Высокая японка избавилась от своего единственного оставшегося предмета одежды, белого шёлкового купальника. На бёдрах её молочно-белая кожа без какой-либо видимой границы переходила в жёсткий, коричневый хитин, покрывавший большую часть её ног. Такой же служил бронёй и на руках, и так же обрывался на середине плеча, чтобы уступить место бархатистой коже. В остальном же её тело выглядело вполне человеческим, не считая видневшихся за спиной двух прозрачных пар коротких стрекозиных крыльев. И не просто человеческим, а нежным и мягким даже на вид, местами укрытым лёгким белым пушком. К тому же, без сколь-нибудь выдающихся мышц, как у той же Мисс Ополчение.
«И как она бегает?» — мелькнула немного нелепая мысль в голове у коренастой, спортивно сложенной Батареи. На самом деле, сомневаться в физической подготовке той, кто схлестнулась в ближнем бою с Джеком-Остряком и выжила, не приходилось. Но вопрос оставался — возможно ли, что внутри мышцы Мосуры заменяет какой-то насекомий аналог?
Подняв взгляд, обе героини увидели ещё одно напоминание об необычности японки — неестественно симметричное лицо с парой тускло мерцавших голубых глаз. Да и усики, венчавшие собой её макушку, тоже оказались частью тела, а не украшением, как могло бы показаться при первой встрече. Она говорила, что как-то координируется с их помощью? Вероятно, внутри новенькая отличалась от коллег ещё больше, чем снаружи.
Не дожидаясь ответа, Мосура подняла жёсткую коричневую ладонь, и выдохнула в сторону каждой из собеседниц по короткой струйке голубоватой пыльцы.
— Умм… спасибо, — слегка потрясённо отозвалась Мисс Ополчение, ощущая, как пропадает боль в сломанной руке, а тело наполняется силами.
— Спасибо, — вторила ей Батарея. Без боли двигаться стало гораздо проще.
Японка предостерегающе подняла заострённый хитиновый палец.
— Этого не хватит надолго. Нам всем сейчас лучше будет поспать.
Мисс Ополчение пожала плечами. Может, поспать она и не могла, но отдохнуть определённо собиралась, и вряд ли у Батареи имелось иное мнение.
— На карантине у всех нас будет время отдохнуть. У тебя есть эм… домашняя одежда?
Мосура задумалась, сложив руки на груди. Жёсткий коричневый хитин резко контрастировал с мягкой белой плотью, в которую он заметно вдавился. Но его хозяйку это, похоже, не беспокоило.
— Я привезла некоторые вещи из дома, да, — звонкий, похожий на звон переливчатых серебряных колокольчиков, голос японки отдавался лёгким эхом в небольшой комнате, — Но почти все они предназначены для нынешней меня. Мои… геройские костюмы. Так что мне, наверное, потребуется пройтись по магазинам, когда они вновь откроются.
Она печально улыбнулась.
— Магазины. Даже после всего этого… Вы, американцы, вообще не представляете, как вам повезло.
Мисс Ополчение сразу поняла этот взгляд и интонацию.
— Тяжело пришлось, да? — тихо спросила она, и стащила с себя зелёную армейскую футболку.
— Да, — не стала отрицать Мосура, — Мне многое пришлось повидать. В основном плохого. И хорошего… Но меньше. Хорошее пришлось создавать.
Отойдя к стене, она упёрлась в неё руками с отчётливым скрипом.
— Самое важное, что остаётся у человека, который лишается всего. Вы знаете, что это?
Она опустила голову и резко дёрнулась, будто от удара.
— Это вера, — тихо произнесла она.
Тело Мосуры дёрнулось ещё раз, и из его глубины донёсся какой-то влажный хруст. Между её крыльев, прямо вдоль позвоночника, появилась тёмная линия, похожая на шов. Обе героини, уже оставшиеся буквально без ничего, замерли, во все глаза смотря на метаморфозы, происходящие с их новой коллегой. А шов тем временем расширился, превратившись в широкую щель, в которой показалась бледная спина, покрытая крупными прозрачными каплями.
Словно бабочка из куколки, из высокого тела Мосуры выбралась женщина. С обычной, человеческой внешностью. Даже несколько невзрачной. Ниже и миниатюрней любой из коллег-героинь — но это как раз было нормально для японки, верно? Её короткие волосы были мокрыми, как и всё её худощавое тело, она тяжело дышала, а в карих глазах застыла плохо скрываемая усталость. В целом, её тусклая кожа и жёсткие чёрные волосы сильно контрастировали с небесной белизной и общей мягкостью её… костюма?
Издав булькающий кашель, японка сплюнула на пол крупный сгусток прозрачной слизи. От неё пахло очень непривычно — смесью пота и чего-то ещё. Чего-то… Первородного.
— А вы верите? — спросила она.
Не дожидаясь от ошарашенных героинь ответа, та, что скрывалась под маской Мосуры, проследовала в душ, шлёпая босыми ногами по кафельному полу.
— Выверт! — прошипела Тейлор, не отрывая взгляда от телевизора. Не только она не могла от него оторваться, впрочем. Женщина, которой она по сути только что призналась в своих чувствах, так же прекрасно всё видела.
— Тейлор… — шокировано выдохнула Кейден, — Это правда?
Словно вторя её вопросу, в наступившей тишине разнёсся голос диктора, комментировавшего происходившее на экране.
—...известная как Старшая Сестра, и это не единственное её преступление, пусть и самое чудовищное. Из достоверных источников нам стало известно о множестве других действий, совершённых ей, в основном это грабежи и убийства, но также имеют место быть махинации с торговлей наркотиками и оружием. Разумеется, всё это меркнет на фоне акта каннибализма, который самозваная спасительница города…
Громко щёлкнув, телевизор погас. Тейлор, крепко сжимая в руке пульт, повернулась к Кейден.
— Да. Это была Птица-Хрусталь. Так я могла ускорить регенерацию, или я умерла бы от полученных ран, и мы все бы проиграли. Я не смогла бы тебя вернуть, умри я там.
Женщина, всё ещё бледная, грустно улыбнулась и покачала головой. Синие губы Старшей Сестры тронула такая же печальная улыбка.
— Не переживай. Всё хорошо.
— А что хорошо?
Вновь медленно приблизившись к Кейден, Тейлор видела, как та настороженно следила за ней взглядом, не отрывая глаз. Кончики пальцев женщины начали слабо светиться, словно в защитном инстинкте. Оказавшись вплотную перед ней, Тейлор опустила голову и вдохнула запах каштановых волос.
— Обними… Обними меня? — неуверенно попросила она.
Скрипнув скамейкой, Кейден отстранилась.
— Прости, но я не могу… просто не могу. Некоторые вещи… есть предел. Не всё можно оправдать. Всегда есть другой путь.
Руки девушки безвольно соскользнули, так и не коснувшись плеч сидевшей перед ней собеседницы.
— Ну ладно.
Отстранившись, она развернулась и зашагала к выходу. Уже стоя в дверях, она обернулась.
— Мы встретимся снова. Когда я попробую другой путь, — всё та же печальная улыбка и полный затаённой боли взгляд чёрных глаз, в глубине которых ярко мерцали жёлтые искры, — Не знаю, где. Не знаю, когда. Но знаю, что мы ещё встретимся одним солнечным днём.
Переодевшись в свежий костюм Старшей Сестры и отдав несколько распоряжений, Тейлор покинула территорию бывших Доков. Некоторые из встреченных ею сплайсеров просто молча смотрели ей вслед. Другие — пытались что-то спросить, но она лишь отмахивалась.
Не важно. Всё это было уже не важно.
Едва ли больше внимания она обратила на доклад о частях Национальной гвардии, стягивавшихся к району. Её району.
Или, раз уж на то пошло, её бывшему району. «Одна против всего мира» — звучит хорошо только до тех пор, пока весь мир по-настоящему не пытается тебя задавить.
Проигнорировав всех, кто пытался с ней как-то взаимодействовать, Старшая Сестра двигалась по направлению к своей цели. Не она начала эту войну. Но она её закончит.
— Парни, — Сплетница потрясла телефоном, привлекая внимание остальных Неформалов, — Босс хочет, чтобы мы напали на Старшую Сестру.
Оторвавшись от приставки, Регент уставился на неё с выражением лица, полным искреннего ужаса. Сегодня они впервые за долгое время собрались все вместе… И лично он это сделал вовсе не для того, чтобы услышать предложение о совместном суициде.
— Боже, я не хочу умирать, — наконец, выдохнул он.
— Нахуй Выверта с такими приказами, — поддержала его Сука.
Мрак нахмурился.
— Он ведь понимает, что мы на это не пойдём, да?
— Разумеется, — фирменная лисья ухмылка украсила собой лицо девушки, — И не может не понимать, что многим из его людей это также не понравится. Думаю, он решил отделить зёрна от плевел.
— Чего? — уточнила Сука.
— Того, — Старшая Сестра вышла с кухни, механически помешивая дымящийся латте в своей большой чашке, — Выверт хочет сказать, что он засиделся на троне.
Подув, она одним глотком опустошила напиток. Легче не стало. Душевные раны заживать вообще не спешили, и ни латте, ни даже АДАМ не могли ей с этим помочь.
— Значит, работаем по плану, — подытожила Сплетница, — Но я предупреждаю, всё ещё не до конца готово.
— Чёрт. Но другого выбора у нас всё равно нет. Всё на зеро, — заметив на себе взгляд Регента, девушка в водолазном костюме нахмурилась, — У меня что-то на лице?
— Не ешь меня, — ответил юноша.
— Алло? — Трещина, сидевшая за столиком в своём ночном клубе, ответила на звонок своего рабочего сотового, — Кто это? Выверт? Да пошёл ты в жопу, Выверт.
Она покачала головой в ответ на вопросительный взгляд находившейся рядом Трилистник.
— Нет, мы не будем нападать на неё. У тебя денег не хватит.
Запасной вход в центральное тайное убежище Выверта сотряс мощный взрыв, надёжно перекрывший доступ внутрь. Второй, аварийный туннель, о котором по идее никто, кроме самого суперзлодея, не должен был знать, постигла та же участь. А что касалось широких ворот основного входа, надёжно спрятанных в ответвлении подземной парковки под соседним зданием, там развернулась короткая, но кровавая битва.
— Выверт! — хрипло прорычала высокая худая девушка в водолазном костюме, — Я иду за тобой!
Иллюминатор на её круглом шлеме сиял кроваво-красным светом. Большой Папочка, прикрывавший спину хозяйки, издал согласный гул и также мигнул своей подсветкой. Разумеется, против этих двоих охрана, состоявшая из обычных, пусть и натренированных людей, не могла ничего сделать. Меньше, чем через минуту, лишь окровавленные тела десятка наёмников Выверта валялись вокруг — Старшая Сестра и её бронированный напарник расправились с ними безо всякой жалости. Таков был их выбор, и эти люди знали, на что шли, принимая свой контракт.
Поковырявшись иглой в электрическом щитке, спрятанном под фальшивой панелью на стене, девушка смогла закоротить цепь и заставить стальные ворота открыться. Это навевало воспоминания о том, как она спасала своего папу из плена Протектората… Поразительно, а ведь с того времени прошло лишь полтора месяца. За такой короткий срок она успела создать столь многое, помочь столь многим людям.
И столь многого лишиться. Теперь уже, пожалуй, почти всего.
Старшая Сестра и Большой Папочка ступили в просторное помещение, использовавшееся как первичный склад. Здесь мог свободно проехать грузовик, а вокруг всё ещё виднелось несколько ящиков с грузами, которые здесь разгружали ещё с утра. Потолок уходил ввысь вдвое по сравнению с типичной планировкой, а на высоте второго яруса виднелись смотровые окна и пара дверей, куда вели металлические лестницы. Разумеется, незваные гости тут же оказались под присмотром камер.
И, разумеется, наёмники Выверта, находившиеся в засаде, встретили их шквальным огнём.
Тем временем, в новых Доках показались первые БТР. Однако, вопреки ожиданиям, ожесточенного, да и хоть какого-нибудь сопротивления местные жители не оказывали.
Напротив.
Доехав до импровизированного причала, солдаты так и не увидели ни единой белой карнавальной маски.
Тут и там встреченные рабочие занимались кое-как организованной вечерней рутиной, но было хорошо заметно, что все грандиозные работы «банды сплайсеров» были свернуты, по меньшей мере, час назад, а сами подчиненные Старшей Сестры словно испарились без следа. Даже неизменно громкие и яркие автоматы Цирка Ценностей, своеобразные пограничные столбы, установленные этим странным Технарём, погасли и более не подавали признаков жизни.
Тем не менее, гвардейцы всё же остановились и прочесали комплекс. Везде их встречала одна и та же картина спешно покинутого места — уходя, сплайсеры забрали всё, что было возможно забрать в столь короткий срок.
Выйдя к воде, один из офицеров остановился, разглядывая навеки застывший куском стекла силуэт нижней половины Левиафана. «Она могла бы сражаться. И я не уверен, что мы сумели бы победить. По крайне мере, много хороших парней бы погибло, и мы были к этому готовы. Но злодейка предпочла сбежать, оставив почти всё, ради чего так билась. Зачем? Это какая-то ловушка? Хитрый план? Или…»
Решив не доводить эту мысль до конца, мужчина встряхнул головой и достал портсигар. Он находился в Броктон-Бей уже неделю и насмотрелся всякого. В городах, где он работал обычно, парачеловеческий кризис был прост и понятен. С той стороны — жестокий враг, нелюдь, жаждущая твоей смерти, не считающаяся с потерями, лишь бы вцепиться тебе в глотку. И в Броктон-Бей всё начиналось так же, с этими проклятыми мутантами… но теперь их врагами назначили людей, которые помогали восстанавливать целый район, кормили его жителей и принимали грузы даже для самой гвардии. Всё это было как-то неправильно, будь они хоть трижды марионетками какого-то Технаря-каннибала.
А теперь, вместо жестокого боя с обладателями сил, их встретила пустота.
Внезапно, откуда-то снизу раздалось легкое кряхтение. Подойдя к самому краю разломанной автодороги, офицер заметил старика в поношенной спецовке и резиновых сапогах, устроившегося на торчавшем из «берега» куске канализационной трубы. Старик был вооружен лишь удочкой, и явно уже сворачивал рыбалку. Подобравшись, гвардеец сплюнул сигарету и взялся за автомат.
— Мужчина! Это зона военной спецоперации. Вам стоит покинуть её как можно скорее. Так же, если вы располагаете информацией о местонахождении Старшей Сестры или сплайсеров, за это полагается награда.
Ещё раз крякнув, старик сложил табурет и снасти и начал потихоньку карабкаться на твёрдую землю. Протянутую руку офицера он проигнорировал, лишь весело рассмеявшись.
— Э-нет, сынок. Я ещё не настолько стар, чтобы с собственного места рыбалки не суметь выбраться. А насчёт операции вашей… Я, конечно, пойду отсюда. Только ничего вы уже не найдёте.
— В смысле? Вы что-то знаете? — попытался уцепиться за возможную наводку гвардеец, — Они покинули город?
— А будь это даже и так, — печально улыбнулся старик, — Разве я бы вам сказал? Молодая Эберт, конечно, сильная девочка, но, кажется, вы её достали. Уже чувствуете себя героями, парни?
В просторном помещении подземного склада раздался громкий треск пулемётной очереди, эхом отразившийся от бетонных стен. Наёмник, занявший позицию за импровизированной баррикадой из металлических контейнеров «Медхолл», принялся обстреливать показавшиеся в дверном проёме фигуры короткими, прицельными очередями, свидетельствовавшими о его высоком профессионализме в обращении с этим оружием.
Первым свинцовые пчёлы ужалили Большого Папочку — без особого, впрочем, эффекта. Пули ударились в обзорное стекло на его шлеме, отчего оно треснуло, но всё же не разбилось. Впрочем, гул, который бронированный водолаз издал, прозвучал как-то обиженно. Судя по тому, как он потряс головой, пытаясь прикрыть её перчаткой, попадания оглушили существо. А вот его дочери повезло куда меньше — кажется, в пулемётную ленту были уложены не только обычные, но и бронебойные патроны. Вольфрамовый сердечник прошёл через железную сферу шлема Старшей Сестры, как сквозь лист бумаги, и, будь она обычным человеком, то ошмётки её мозга расплескались бы по его стенкам изнутри. Но даже с её повышенной прочностью ей пришлось крайне несладко — издав короткий полный боли вскрик, девушка отлетела назад и рухнула на бетонный пол.
Разгневанно взревев, Большой Папочка подхватил её могучей лапищей и оттащил за один из крупных ящиков. Конечно, он получил ещё несколько попаданий, причём не только от пулемётчика, но и от остальных наёмников, которых тут набралось едва ли не полное отделение. Все они оказались одеты в тщательно подогнанную военную форму в расцветке городского камуфляжа, а поверх неё — в выглядевшую весьма надёжной чёрную броню и тактические шлемы с масками, полностью закрывавшими лицо. Половина бойцов вооружились штурмовыми винтовками разных моделей, вторая половина — другими, более специфическими видами оружия, мастерами которого являлись. Так что, бронированный водолазный костюм украсило несколько свежих дыр, из которых брызнула густая, сильно пахнущая формалином тёмная кровь. Не то, чтобы подобное создание это беспокоило, на самом деле. Уложив раненую дочь в относительно безопасное укрытие, Большой Папочка выставил перед собой бур, и, раскрутив его, бросился в контратаку.
Шквальный огонь не остановил разъярённого водолаза от мести тому, кто посмел ранить Старшую Сестру. Раскрученный бур врезался в чёрную бронепластину на ноге пулемётчика, и, пусть и не пробил её, но силы удара оказалось достаточно, чтобы моментально раздробить кость. Более того — перелом получился открытым, так что штанина наёмника тут же окрасилась кровью. Второй рукой, закованной в толстую перчатку, Большой Папочка ударил своего врага по руке, заставив того выронить оружие. Упавший на спину, не в силах устоять после резкого толчка на сломанной ноге, обезоруженный пулемётчик был обречён. Проигнорировав ещё пару совершённых почти в упор выстрелов, беспомощно звякнувших по толстым частям брони, водолаз ступнёй раздробил череп наемника, после чего развернулся к оставшимся врагам. Не скованный человеческими возможностями, он держал их всех в поле зрения, ожидая попыток добраться до ящика, за которым регенерировала Старшая Сестра, и готовясь немедленно таковые пресечь.
Выстрел из винтовки с дальней позиции угодил в ногу Папочке и даже пробил ткань костюма в уязвимом месте, но вызвал лишь недовольный гул из-под пылавшего алым тяжёлого шлема. Увидев, что пули бесполезны, наёмник с подствольным гранатомётом не выдержал и выстрелил, проигнорировав опасность для своих товарищей в условиях замкнутого пространства. Близкий взрыв повредил левую руку Большого Папочки, оторвав ему почти все пальцы, кроме большого, и серые ошмётки плоти с чёрной кровью брызнули во все стороны. Заодно взрыв окончательно разворотил ещё теплое тело пулемётчика — но тому, впрочем, всё равно было уже не помочь.
Глухо рыкнув, бронированный водолаз вновь сорвался с места, набирая скорость в стремлении протаранить врага с таким опасным для него оружием. Сбив наёмника с ног всем весом своей туши, он попытался ударить его ещё и буром, но кончик оружия лишь беспомощно соскользнул с чёрных бронепластин отправившегося в короткий полёт тела. Издав раздраженный гул и мигнув подсветкой, Большой Папочка сделал ещё несколько шагов вперёд и наступил на левую ногу своего противника. Проигнорировав хруст и крики, он всё же подцепил врага буром под брюхо и резко рванул на себя. С мерзким чавканьем нога оторвалась от тела, оставшись лежать на полу, в то время как остальное тело оказалось насажено на страшное оружие, начавшее снова раскручиваться. Мужчина продолжал хрипеть, даже когда слетел с бура, потеряв значительную часть своих внутренних органов. Он дёргался в агонии, но не нужно было быть врачом, чтобы понять — страдать ему осталось совсем недолго.
Большой Папочка же тем временем нацелился на нового врага. Или, точнее, группу врагов. Пока он разбирался с обладателями тяжёлого вооружения, наёмники, вооружённые обычными штурмовыми винтовками, перегруппировались для совместной атаки. И маневр увенчался успехом — противостоять им создание Старшей Сестры уже не смогло. Сразу пятеро человек открыли огонь по массивной фигуре, и промахнуться с такого расстояния было невозможно. Две короткие очереди из проверенных временем русских АК пронзили уже пострадавшую ранее правую ногу водолаза — и, судя по эффекту, у наемников были и бронебойные пули, и экспансивные, и ещё чёрт, знает какие ещё. Бедро Большого Папочки превратилось в кровавый сыр, лишь прочный каркас экзоскелета костюма удерживал его ногу, как единое целое. Неловко взмахнув руками, водолаз перенёс вес на здоровую конечность, протяжно застонав от боли нечеловеческим голосом. Рукам его, впрочем, тоже досталось — уже пострадавшая левая кисть после новых попаданий повисла бесполезной бахромой, сочившейся маслянистой кровью, и теперь могла использоваться разве что как дубина. Правой повезло не больше — удачное попадание вольфрамового сердечника, посланного бойцом с чёрной штурмовой винтовкой немецкого производства, что-то намертво заклинило в механизме бура. Казавшийся поначалу несокрушимым гигант теперь встал, обездвижен и обезоружен, и тихо смотрел на врагов, всем своим видом излучая бессильную злобу. Пуля последнего разрядившегося стрелка, выпущенная из привычного американского карабина, уже во второй раз не смогла пробить толстое бронированное стекло шлема — лишь оставила мелкую сеточку поверхностных трещин, да заставила самого Большого Папочку потрясти головой, словно бы в изумлении. Зато очередной выстрел из винтовки снайпера оказался куда более удачным — попавшая в уже ослабленное стекло, пуля буквально проломила его, войдя внутрь. Голову водолаза с силой запрокинуло назад, из-за чего ткань его костюма резко натянулась на груди, и из отверстия брызнула алая люминесцентная жидкость.
Ещё двое наёмников Выверта, вооружившиеся помповыми дробовиками, воспользовались ситуацией и, уже не опасаясь, смогли достичь ящика, за которым лежала выведенная из строя после попадания в голову Старшая Сестра.
Или точнее, уже не лежала.
Алебастровой тенью она грациозно не ползла — текла по потолочным балкам — выискивая удобную цель. Подловив одного из подошедших её добить бойцов, девушка бесшумно спрыгнула на противника и пронзила его плечо монструозной иглой, воткнув её прямо в стык между бронепластин. От неожиданности и боли тот вскрикнул и выронил оружие, но удержался на ногах — всё же, Старшая Сестра была намного меньше и легче его. Второй наёмник с дробовиком, одним лишь боковым зрением уловив обвивший шею сослуживца силуэт, на чистых рефлексах выстрелил — почти в упор, но попал всё равно слегка не туда, куда целился. Заряд дроби вошёл прямо в лицо жертвы атаковавшей их девчонки, в то время как она сама, опираясь на плечи бойца, кувыркнулась ему за спину, прикрываясь его телом. И, хоть шлем и спас человека от моментальной гибели, осколки бронепластика вмялись внутрь, причиняя, мягко говоря, ощутимый дискомфорт — в дополнение к пробитому почти насквозь плечу, из которого небольшим фонтанчиком била артериальная кровь.
Пытаясь схватиться здоровой рукой за превратившееся в кашу лицо, мужчина с криком рухнул на пол, но Старшая Сестра уже обогнула его пируэтом, в прыжке стремясь настигнуть следующую цель. К сожалению для неё, напарник искалеченного был начеку и успел уклониться, несмотря на то, что девушка использовала неудобный для него угол атаки. Промахнувшись, Сестра, чтобы не упасть, оттолкнулась от пола одними пальцами, делая кульбит, но новый выстрел на этот раз задел её левую руку. Несколько особенно удачно лёгших дробинок не только пробили синтетический паучий шёлк, но и перебили ей большой палец у самого его основания. Глухо вскрикнув от неожиданно острой боли, Старшая Сестра оттолкнулась от ближнего ящика ногами и приземлилась врагу на грудь, резко дернув его за оружие. Раздавшийся выстрел не унёс жизнь мужчины, но, по иронии, попытавшись удержать ствол, он обеспечил себе почти зеркальное ранение — три пальца на правой руке бойца буквально снесло, заставив того всё же выпустить оружие с криком, полным боли. Кровь брызнула на бетонный пол, а Старшая Сестра, отбросив дробовик в сторону, резко пнула врага в колено с такой силой, что сустав раздробило в крошку. От таких ударов, как она знала, эта броня не спасала. Мощным тычком своего локтя она сломала противнику ребро, и, заканчивая экзекуцию, ударила его открытой ладонью в грудину, сбивая с ног. Вся комбинация заняла едва ли больше трёх секунд.
Раздался очередной хлопок снайперской винтовки, и правая рука Старшей Сестры, дёрнувшись, повисла безвольной плетью. Меткий стрелок заметил, что та вновь оказалась на ногах, и попытался это исправить, прикрыть своих товарищей. Тем не менее, девушка решила его пока проигнорировать, сосредоточившись на угрозе для Большого Папочки. И хоть рука с иглой пока её и не слушалась, на второй у неё тоже был инструмент, который можно было использовать в качестве оружия. Вскинув запястье, Старшая Сестра выстрелила гарпуном, угодив прямо в локоть ближайшему автоматчику и заставив того выронить оружие. Уйдя в подкат и использовав массу жертвы, чтобы подтянуться ближе на максимальной скорости, она подхватила летевшую на пол штурмовую винтовку и, перекатившись, выпустила широкую очередь в упор. Сразу двое — хозяин оружия и стоявший за ним боец — замертво рухнули на холодный бетон. Как оказалось, бронебойные патроны отлично пробивали и их собственную защиту тоже. Оставшиеся трое тут же открыли ответный огонь, разбегаясь по укрытиям, но неудачно — все пули пролетели у рухнувшей ничком Старшей Сестры над головой. Едва слышно хмыкнув, она перекатилась на бок и подстрелила ещё одного, после чего отбросила опустевшее оружие в сторону. К этому моменту вторая рука уже начала восстанавливаться, но даже будь у девушки запасной магазин, перезарядиться одной левой, в отличие от стрельбы, она бы не сумела.
Перекатившись за очередной ящик, Старшая Сестра вскочила на ноги. На её беду, закрывшись от оставшихся автоматчиков, она подставилась тихо сменившему позицию меткому стрелку, и тот вновь решил отметить её вниманием. В этот раз выстрел лёг прямо в одно из рёбер Старшей Сестры, с отчётливым хрустом проломив его и устремившись к лёгкому. Не то чтобы её это впечатлило, впрочем — что-что, но дыхание для утопленницы давно стало вопросом разрешимым. Оставаться под огнём снайпера, девушка, впрочем, не рискнула, и резко обошла ящик. Прежде чем автоматчики среагировали, она ещё успела метким ударом гарпуна заставить одного из них выронить оружие. Однако второй, наконец, сумел в неё попасть — и так удачно, что пострадавшую от пули ногу охватила мощная судорога. Взвыв, девушка выхватила откуда-то из-за спины арбалет, и, почти не целясь, спустила тетиву куда-то в сторону противника. Болт ожидаемо ушёл мимо, заметно ниже, бестолково воткнувшись в бетон под его ногами. Хмыкнув, боец сделал шаг вперёд, снова вскидывая оружие — и задел носком ботинка тонкую, едва видимую проволоку, паутинкой разлетевшуюся из оперения болта. Мощный электрический разряд сотряс наёмника — как оказалось, от Технарского электрошока эта броня тоже не защищала. Ну или, как минимум, сами ботинки. В прохладном, тщательно вентилируемом воздухе подземного склада завоняло горелой плотью.
Шипя и матерясь от боли, его напарник тем временем подобрал автомат и попытался ещё раз выстрелить в Старшую Сестру, но найти её взглядом уже не сумел. А секунду спустя девушка обрушилась на него сверху, нацелив удар тяжёлого подкованного ботинка на запястье противника. Что-то отчётливо хрустнуло, и он снова выронил оружие из рук, да и сам тут же последовал вслед за ним на пол, получив чувствительный удар второй ногой по шлему. Тем не менее, это не было и близко смертельно. Потому, на этот раз тщательно прицелившись, Старшая Сестра выпустила другой арбалетный болт ему в голову. Бронепластик сдался удару с такой близкой дистанции, и голову наёмника охватило пламя. Кричал он недолго.
Очередной выстрел из винтовки девушка в водолазном костюме, уже привыкшая к темпу своего врага, пропустила мимо себя, резко отклонившись назад и сделав мостик с опорой на иглу и кончик арбалета. Извернувшись, она послала болт в меткого стрелка навесом. Паутинка проволочек обняла грудь мужчины и тут же высвободила весь заложенный в неё заряд, заставив того рухнуть на пол и забиться в агонии. Подняться ему было уже не суждено.
Тяжело дыша, Старшая Сестра с хрустом потянулась, разминая кости и ощущая, как тело покидают застрявшие в нём пули и дробины. Запасённый в баллоне за её спиной АДАМ поступал в кровоток, исцеляя раны и даруя прилив сил. По её команде, свой запас принялся опустошать и Большой Папочка, который серьёзно пострадал в этом коротком бою. Потратив ещё несколько секунд на то, чтобы вытащить застрявшую пулю из механизма его бура, и на то, чтобы взломать механизм двери, девушка повела своего молчаливого спутника вперёд. Резко остановившись перед дверным проёмом, она посмотрела под ноги и увидела тонкий лазерный луч, пересекающий проход на уровне щиколоток. Да уж, подорваться на мине ей точно не хотелось. Выстрелив электрическим болтом в замаскированное взрывное устройство, и тем самым выведя его из строя, она зашагала дальше.
— Вот уж не думала, что всё так закончится, — с печалью в голосе пробормотала Марисса. Сейчас она удерживала большой шар радиоактивной плазмы, полностью перекрывая им проход в один из бункеров Выверта, и потихоньку толкала его дальше, вглубь убежища. За ней, на некотором отдалении, шёл пухловатый подросток без костюма и десяток Сплайсеров.
Приказ присоединиться к разным отрядам и атаковать все базы бывшего работодателя, включая те, о которых девушка и не подозревала, не стал для неё сюрпризом. Тот факт, что значительная часть персонала самих баз переходила на сторону атаковавших при их появлении, саботируя системы защиты и обезоруживая сослуживцев — лишь слегка удивил. Как и то, что Неформалы сражались на их стороне. Действительно странным стал следующий приказ.
Занятые базы надо было забаррикадировать. Штурмующим командам Сплайсеров, Скитальцев, и подчинявшихся Старшей Сестре кейпов было приказано оставаться внутри захваченных убежищ и ожидать новостей из внешнего мира.
— Вы сами поймёте, о каких новостях я говорю, — сказала тогда жутковатая девушка, загадочно мерцая бездонными озёрами своих глаз, — Такое ни с чем не спутаешь.
Также, покидая комплекс СРД, они вывезли с собой все личные вещи. Под руководством Элита были отключены торговые автоматы. Они забрали всё, что касалось Маленьких Сестричек, под личную ответственность Генезис. Даже дурак бы понял, что возвращаться в Доки Старшая Сестра уже не планировала.
Значит, она хотела либо сдаться властям, либо начать все сначала. Вот только как? Первый вариант казался логичным, но совершенно не в её характере. Второй — в нынешних условиях невыполнимым. Власти не выпустили бы живой из города криминального босса-каннибала.
Марисса грустно улыбнулась. Если Старшая Сестра ответит войной, сама она, наверное, всё же решится и уйдёт, пусть даже одна. Девушке хватило в жизни общения с желавшими контроля над ней мегаломаньяками. Она была готова потерпеть и работать, когда это касалось безопасности невиновных. Это было её искуплением за учиненное под воздействием приона безумство. И если Старшая Сестра не выдержит веса своей маски и сменит курс… Что ж. Марисса продолжит защищать этих людей, перед которыми так виновата.
Пусть даже и одна.
Её «напарник» на назначенном участке, молчаливый и жутко застенчивый, всегда будто немного грустный парнишка по имени Тео, подал голос так внезапно, что Солнышко даже вздрогнула.
— Ничего ещё не закончилось.
Решительный тон, с которым это было сказано, слегка выбивал из колеи. Остановившись, Марисса развернулась и вопросительно посмотрела на напарника, откинув забрало шлема.
— Ничего ещё не закончилось. Это лишь тот момент, когда она собралась действовать по-настоящему, — в глазах Тео была сталь, а руки слегка светились из-за наполнявшей юнца силы и жажды действия, — Смотри. Каждый раз, когда ей наносили удар, она вставала. Становилась сильнее. Давала шанс всё большему числу тех, кто был готов его от неё принять. Ей не важно, что сделали ты или я — она просто берёт всю ответственность на себя. И в этот раз так же. Только этот удар — он по всем нам. И в этот раз вставать нам всем. И она уже встала первой.
Подойдя к Тео сзади, большая женщина в тяжелом свитере и маске кролика потрепала его по волосам. Тот слегка вздрогнул и спешно отстранился, но вызвал у сплайсерши лишь зычный смешок.
— Правильно сказал, парень, — с довольно заметным русским акцентом заявила она, — Старшая Сестра никого не бросит. Наша девочка непотопляема… Только не говорите, что я её так назвала, лады? Так что давайте ответим ей доверием на доверие. Подумаешь, члена Бойни съела. Кому надо — тот поймёт.
Нервно хихикнув, Марисса вернулась к своему занятию.
Может, не только ей нужно было искупление? Не просто же так Старшая Сестра оставила координировать захват баз и бункеров Ноэль, а сама отправилась туда, где по всей имевшейся у Сплетницы информации сидел лично Выверт, фактически одна? Хотела ли Тейлор так показать им, что она всё ещё одна из них, такая же, как все её подчиненные? Или не смогла довериться им, когда они допустили возможность сомневаться в ней?
— Ну что ж. Раньше она никогда не ошибалась. Посмотрим, что там будут за новости — решительно ответила Солнышко, — А пока, надо здесь закончить.
Высунув руку с гранатомётом за угол двери, Старшая Сестра разрядила весь барабан и лишь затем заглянула внутрь сама. Как оказалось, вовсе не зря — поджидавший отряд наемников под взрывами технарских гранат, столь любезно поставленных Грохотом, перестал существовать. Впрочем, подкрепления уже спешили занять сохранившиеся оборонительные позиции, а стоило показаться парочке водолазов, как бойцы тут же открыли огонь. Крупнокалиберная пуля из карабина прошла мимо, да и наёмник с дробовиком ещё находился слишком далеко, а вот автоматные очереди, слившиеся в одну длинную канонаду, слаженно прочертили по ногам девушки, буквально переламывая их. Глухо вскрикнув, Старшая Сестра едва не упала на пол, но Большой Папочка подхватил её и закинул к себе за спину, оставив держаться за специальные поручни.
«Как Маленькую Сестричку», — мелькнула в голове у девушки мысль, заставившая её улыбнуться. Подтянувшись и немного высунувшись из-за плеча здоровяка, она попробовала обстрелять врагов из трофейного дробовика, добытого в первом зале. Увы, на таком расстоянии ей удалось разве что заставить нескольких из них инстинктивно укрыться. К счастью, Большой Папочка, нисколько не смущённый ни мизерным по его меркам дополнительным весом, ни стрельбой над ухом, времени терять не стал и рванул к ближайшему автоматчику. Удар раскрученным буром буквально сорвал бронепластину с предплечья наёмника и легко рассёк как ткань под ней, так и мышцы, с мерзким скрежетом скользнув по кости. Схватив раненое предплечье противника лишенными перчатки, но уже вполне целыми пальцами свободной кисти, бронированный водолаз следом просто-напросто рванул сломанную руку на себя, окончательно отделяя её от тела. Хлынувшая кровь окрасила грудь Большого Папочки под стать подсветке его иллюминатора. Последовавший выстрел из мощного карабина, пришедший с дальнего угла, угодил Большому Папочке в грудь и заставил пошатнуться, но не более того. В ответ Старшая Сестра отправила заряд дроби в ближайшего наёмника, но тот не пробил броню, и, пусть мужчина и зашипел от боли, оружия он не выпустил.
Вдруг переборка на противоположном конце коридора открылась, и к бою присоединилась ещё одна наёмница. Одетая так же, как и все, но всё же что-то с ней было не так. Высокая, с точеной спортивной фигурой, которую не могла полностью скрыть даже чёрная сегментированная броня… Кого-то она Старшей Сестре напоминала. Но вот кого? За спиной у новой противницы висел большой рюкзак.
Рассудив, что ещё один враг — это просто ещё одна мишень, девушка не стала специально отвлекаться на эту странную наёмницу. Но та, вместо того, чтобы присоединиться к перестрелке… бросилась в атаку прямо на парочку водолазов, выхватив с пояса пару тактических топориков, тускло поблёскивавших воронёными лезвиями! В мгновение ока преодолев дистанцию, разделявшую её и атакующих, эта ненормальная бросилась сразу в ближний бой, игнорируя стрелявших по Большому Папочке союзников. Великан, пусть и выглядел слегка ошалевшим, исправно заблокировал первый удар топора своим буром, а Старшая Сестра попыталась выстрелить в нападавшую, но вместо этого угодила в потолок из-за резкого и очень сильного толчка. Ещё одна крупнокалиберная пуля рикошетом отскочила от шлема Большого Папочки и ушла в бетонную стену, выбив из той столб пыли. Наёмница же, воспользовавшись мгновением замешательства оппонента, поднырнула под руку с буром и, широко размахнувшись, всадила свой топорик прямиком в живот врага, удачно попав в слабо бронированное место. Лезвие рассекло ткань костюма и кожу гиганта, вызвав новый всплеск маслянистой крови и обиженный стон. Но, словно этого было мало — женщина вдруг резко выросла до трёх метров в высоту, а вместе с ней выросло и лезвие топорика в её руке, расширяя и углубляя рану.
«Менья!» — промелькнуло в голове у Старшей Сестры.
Да, это была именно она. Одна из двух близняшек, ранее верно служивших телохранительницами самого Кайзера, главы Империи 88, ныне почившего. Не без её, Старшей Сестры, между прочим, участия, почившего. И так уж получилось, что отчасти именно Старшая Сестра была виновна в том, что определить имя их противницы теперь можно было наверняка — убившая Кайзера атака припечатала так же и Фенью, вторую сестру. И, хоть одна из сплайсеров вынесла тогда валькирию из огня, Тейлор была уверена — даже выживи Фенья с теми ранами, ходить бы она уже без большой порции АДАМа не смогла. А таких порций она Выверту не продавала.
Впрочем, всё это было не важно. Уж неизвестно, какими уговорами, пытками, наркотиками или угрозами Выверт заставил Менью сражаться на своей стороне. Может, даже связанными с её близняшкой, Тейлор так и не удосужилась никогда справиться об их судьбе. Сам факт оставался фактом — сейчас им с папой противостоял уже не просто наёмник, а парачеловек, могущественный Бугай, способный игнорировать обычное оружие не хуже, а то и лучше самого Большого Папочки.
Сдавленно охнув, Старшая Сестра оттолкнулась руками и спрыгнула на пол, тут же прислонившись спиной для опоры и укрытия к большому ящику. Ноги всё ещё её не слушались, даже несмотря на то, что она специально направила циркуляцию АДАМа через них. Слишком сильны оказались повреждения. Но и плазмидами пользоваться не хотелось — кто знает, что ещё ждало их впереди? Первый неприятный сюрприз уже обнаружился, а помощи было ждать неоткуда, она сама вызвалась захватить это место в одиночку, прежде, чем вырубить связь с Ноэль.
Осмелев, оставшиеся двое автоматчиков открыли огонь по её укрытию. Что самое обидное — пробившие таки ящик пули попали снова в пострадавшие ноги, причиняя новую боль и ещё больше откладывая время восстановления. Взвыв от обиды, девушка поудобнее перехватила дробовик и выстрелила в ответ, но увы — дробь снова не смогла причинить заметного вреда, лишь беспомощно чиркнув по броне на ногах одного из стрелявших.
Наёмник с таким же, как у неё сейчас, дробовиком осмелел и пошёл в наступление. И его попытка даже увенчалась определённым успехом — на худой груди Старшей Сестры расцвело несколько свежих дыр, распространивших вокруг острый запах химикатов. Но её ответный выстрел оказался куда удачней предыдущих, буквально сбив противника с ног — прямо в гущу схватки парочки гигантов, остервенело сражавшихся сейчас буквально в паре метров. Кто именно из них наступил на наёмника, никто так и не понял.
Пока лидировала, ожидаемо, Менья, ещё одним точным ударом топорика поцарапав бедро Большого Папочки и пустив ему ещё больше крови. Но вот ответный его удар оказался по-настоящему страшен — с противным визгом раскрученный бур вошёл в зазор между бронепластинами на костюме злодейки и разорвал ткани и портняжную мышцу. Крови тут же хлынуло столько, что она залила и ногу Меньи, и водолаза, стоявшего слишком близко к ней. Издав нечеловеческий рёв, злодейка подросла ещё немного, лишь чуть-чуть не упираясь в потолок. Гулко топнув здоровой ногой, она наклонилась и обрушила свой ещё больше увеличившийся топор на противника. Тот резко отпрыгнул, но всё же оказался недостаточно проворен — удар пришёлся в ступню, разрубив окованный сталью ботинок и рассекая лодыжку буквально надвое. Словно этого было мало, ещё раз глухо хлопнул карабин, снова выводя из строя механизм бура, на этот раз уже окончательно. Пара автоматчиков тоже переключили своё внимание со Старшей Сестры и обстреляли Большого Папочку. Очередь одного прошила его правую руку, окончательно выводя из строя не только оружие, но и саму конечность. Второй же добавил в раненую ногу, заставив ту подломиться, а самого водолаза — рухнуть на бетонный пол, уже обильно залитый кровью раненой злодейки. Та, разумеется, не стала упускать такой удобный момент, и буквально навалилась на своего противника всем весом, стремясь раздавить его, не переставая осыпать градом ударов спину своего противника. С учётом её текущей массы, это могло бы и сработать, не будь тело Большого Папочки рассчитано на давление, царящее в океанских глубинах. Так что он лишь сдавленно застонал, не в силах пошевелиться, но до потери функциональности было ещё далеко.
Ощутив, как к пальцам её ступней вернулась чувствительность, Старшая Сестра резво вскочила на ноги и тут же скривилась под шлемом. Нет, они ещё не полностью восстановились. Ну и ладно, но главное, что кости срослись, и её мышцы и сухожилия уже достаточно регенерировали, чтобы как-то двигаться. А красоту навести можно будет и потом. Если оно ещё будет, это самое «потом».
Очередная пуля крупного калибра прервала размышления девушки, заставив её снова схватиться за рёбра. Грудная клетка Старшей Сестры всё больше и больше начинала напоминать решето, и она уже опасалась, что такими темпами кто-нибудь хоть и случайно, но попадёт ей не в банальное сердце или лёгкое — органы важные, но не критически — а в более уязвимые точки, повредив кое-что незаменимое. Хотя для этого, разумеется, им следовало бы целиться пониже.
Жестом фокусника достав из-за спины химический распылитель, она сорвала вентиль и обрушила на Менью мощный поток жидкого азота, который некогда так хорошо показал себя в бою против Луна. Жесточайший холод легко проник сквозь броню, и пусть в увеличенном состоянии злодейка и могла игнорировать часть урона за счёт воздействовавшей на её тело странной физики, атака причинила ей достаточно боли, чтобы заставить её с воем свернуться беспомощным клубком на полу. Автоматчики попытались обстрелять Старшую Сестру, но не особо удачно — пусть попадания и причинили ей боль, но не заставили прекратить атаку. Она лишь перенаправила раструб своего самодельного оружия в сторону наёмников и вновь выжала спуск на своём устройстве. Дальность действия распылителя оказалось достаточной для этого помещения, и оба бойца рухнули на пол. Синюшные трупы автоматчиков быстро покрывала ледяная корка. Оставался только меткий стрелок, который совершил последнюю отчаянную попытку, целясь в такое опасное оружие в руках девушки. Попадание оказалось крайне для него удачным, выстрел заклинил что-то в механизме, и тот начал издавать опасное шипение. Точно такое же как в прошлый раз, когда державшийся на честном слове и искажениях пространства механизм попал в область действия силы Топорылого. Старшая Сестра со всей остававшейся силы отбросила распылитель в сторону наёмника, а затем последовал взрыв. Мужчину сбило с ног, а весь коридор покрылся толстым слоем инея.
Подмороженная Менья, тем временем, неловко поднялась обратно на ноги, пусть и прихрамывая, и вместе с ней встал и Большой Папочка. Оба гиганта были ранены, но настроены продолжить свой бой. Водолаз ударил злодейку кулаком в особенно неприятно пострадавшую ногу, причиняя ей сильную боль. Стиснув зубы, та в ответ ударила топором в уже имеющуюся рану на теле своего противника, со слышимым треском ломая ему несколько нечеловечески прочных рёбер сразу. Разумеется, Старшая Сестра не стала спокойно стоять и смотреть, кто в итоге победит. Выхватив гранатомёт, она выстрелила в возвышавшуюся до потолка фигуру женщины, угодив точно в раненное бедро. Взрыв Технарской гранаты тоже вызвал эффект обледенения, но в этот раз — моментального и полного. Нога Меньи буквально превратилась в кусок замороженного мяса и с сухим хрустом отделилась от тела. Из разорванных сосудов хлынула кровь, и злодейка рухнула на пол, резко уменьшаясь до человеческих размеров.
Всё ещё пошатываясь, Старшая Сестра подошла к лежавшему на полу телу. Жизнь быстро покидала её противницу. От удара об пол шлем сорвало с головы злодейки, и её светлые волосы разметались по серому бетону.
— Знаешь, — заметила девушка, — Я не знаю, почему именно ты за Выверта, но вовсе не обязательно умирать вот так. У меня есть АДАМ. И перспективы.
Менья, казалось, её не слышала. Беспокойно мечущийся взгляд злодейки замер и уставился куда-то в потолок.
— Пустые разговоры, мисс Эберт, — раздался из закреплённого высоко на стене динамика знакомый голос.
Из-под тела поверженной злодейки раздался тонкий писк.
Резко отскочив в сторону, оба водолаза рухнули на пол. Старшая Сестра рефлекторно прикрыла голову руками, а её верный защитник, разумеется, укрыл её собой, рухнув на неё сверху, но рефлекторно стараясь аккуратно распределить вес. Взрыв оказался поистине страшным — чувство было такое, будто сейчас перекрытия рухнут, а потолок обрушится на вторженцев многотонным надгробьем. К счастью, обошлось без этого. Пошатываясь, Старшая Сестра выбралась из-под тяжёлого тела Большого Папочки и отряхнулась, ссыпая бетонную крошку на пол. Вокруг было очень пыльно, серая взвесь витала в воздухе подобно густому туману, а жёлтый свет подсветки её шлема отражался в ней, напоминая девушке ощущения от нахождения под водой.
От отвлечённых мыслей, немного контуженную, её оторвал изданный Большим Папочкой обиженно-разочарованный гул.
— Папа! — испуганно воскликнула она, присмотревшись внимательнее. И было, отчего. Взрыв полностью уничтожил ноги бронированного водолаза, а оставшаяся нижняя половина его тела превратилась в окровавленные ошмётки.
Верхняя, впрочем, моргнула жёлтыми фонарями и издала звук, должный обозначать ободрение.
— Ничего… — прошептала Старшая Сестра, наклонившись и аккуратно погладив его по шлему, — Ты посиди пока здесь, хорошо? А я за тобой вернусь. Будешь, как новенький!
Дождавшись согласного гула, девушка оттащила своего крепко пострадавшего Папочку к дальней стене. Но следом, вместо того, чтобы продолжить путь вглубь бункера, она вернулась к одной интересной двери, которую заметила в процессе. До этого её заслонял большой деревянный ящик, но его разметало взрывом, позволив увидеть ранее замаскированный проход.
«Электрощитовая», — гласила надпись на двери.
Выдвинув иглу, Старшая Сестра кровожадно ухмыльнулась. Как и всегда в подобные моменты, в её голове зазвучала песня. Мурлыкая себе под нос, она принялась за дело.
— Подтверждаю. Если северный проход заблокирован, то остатки сопротивления на этой точке подавлены… Значит, тут всё. Итого, это уже четыре из семи. Так держать, команда. Начинайте консервацию, и перебросьте Чистоту к зоне семь, там сейчас самое серьёзное сопротивление, — немного устало ответила Ноэль в микрофон допотопно выглядевшей станции связи в ответ на очередной отчёт. Она понятия не имела, как эта штука работала — механизм был совместным творением Старшей Сестры, чьи технологии всегда несли в своём дизайне нотку винтажности, и Элита. Главным достоинством была возможность многоканальной связи, которую, по заверению начальницы, было невозможно перехватить обычными методами. В сражении с кем-то вроде Выверта, несомненно важное преимущество. Как и то, что эта штука добивала куда угодно, и не важно, насколько глубоко архитекторы суперзлодея закопались, строя эти проклятые бункеры.
Сама Ноэль непосредственно в штурме не участвовала, но, как только Краус с Ночью и их сплайсерами захватили первую точку, решила использовать её как свой командно-тактический пункт. Дело выдалось не из легких — словно играть одновременно семь партий в её любимую игру, да ещё используя вместо юнитов своих друзей и коллег, людей, доверивших Старшей Сестре свои жизни. А Старшая Сестра передоверила их Ноэль. Капитан Скитальцев передёрнула плечами.
Да, она была обязана странному Технарю. И та была с Ноэль полностью честной с самого начала. И совершенно не постеснялась намертво привязать к себе. Не то, чтобы девушка в чем-то обвиняла свою спасительницу, на самом деле. Жизнь сейчас и в теле Ехидны было невозможно даже сравнить. Но…
Уже спустя всего неделю, мутации снова начали появляться.
Старшая Сестра сразу предупреждала об этом. Даже когда технарство смогло убрать голос Ехидны из её головы и исправить Ноэль, сломанная сила всё ещё оставалась с девушкой и начинала брать своё при малейшей допущенной небрежности. Любая царапина, малейший синяк — и здравствуй, новый глаз, маленькая пасть или щупальце. И пока Технарь пыталась придумать окончательное решение этого вопроса, временное лечение было предельно простым.
Ноэль предписывалось умирать минимум раз в четыре недели и проходить повторную процедуру воскрешения в Вита-камере, чтобы сбросить накопившиеся изменения. Если получить непредвиденные ранения — время до процедуры сокращалось соответственно. С содроганием девушка ждала первый такой «сброс», боясь подумать, как же Старшая Сестра собралась её убивать с учётом полностью сохранившейся регенерации. Наверняка, что-то из работ Грохота…
— Хм. И всё ещё никаких следов Люка? — осторожно спросил Краус. Парень находился рядом с Ноэль почти круглосуточно с тех пор, как она вернула себе человеческие формы. Он поддерживал её, как никогда, и прекрасно замечал перемены в её настроении, читая, как открытую книгу. В таких ситуациях он всегда пытался вернуть мысли своего стратегического командира в деятельное русло. Что ж. Краус всегда был человеком не выдающейся мысли, но решительного и точного действия. Ноэль слегка улыбнулась этим размышлениям.
— Не-а. Но Неформалы наткнулись на Металлолома. Кажется, Сплетница и этот их парнишка, Регент, вместе сумели всё же склонить его к сотрудничеству. В остальном — никаких паралюдей на стороне Выверта. Если Люк не совсем дурак, он ушёл от этого урода и найдёт нас позже. Если нет… Надеюсь, он напорется на Старшую Сестру. Уж она объяснит ему всю ценность боевого братства, — улыбка Ноэль стала кровожадной.
— Бррр… Знаешь, когда ты делаешь такое лицо, и при этом не являешься огромным чудовищем, ты пугаешь меня по-настоящему, — шутливо заметил Трикстер, после чего спешно уклонился от полетевшей в него кружки.
— И всё же… Страшно мне, — тихо проговорила Ноэль, уткнув взор обратно в станцию связи, — Почему она не взяла с собой ни приёмника, ни передатчика? Где она сейчас вообще? Чем это всё кончится?
Краус немного нахмурился. Ещё в самом начале, когда Старшая Сестра назначила Ноэль руководить операцией с помощью пары советников из сплайсеров с реальным опытом боевых офицеров, это насторожило их обоих. Но страх стал лишь сильнее, когда она объяснила им некоторые вещи, которые строго-настрого запретила рассказывать остальным. Что она вполне может не вернуться с этой миссии. Но что это не повод отчаиваться, и даже на этот случай у неё есть план и она рассчитывает, что они продолжат её дело.
Вместе с тем, она оставила Ноэль и Краусу расплывчатые заверения, что в случае непредвиденных обстоятельств их найдут некая «номер два» и «ассистент», и Ноэль получит требовавшийся ей уход. Это совсем не обнадеживало.
— Она справится, — ответил Краус, пытаясь вложить в голос столько уверенности, сколько только сумеет изобразить, — она сражалась с Губителем. Она победила Ехидну. Что ей какой-то Выверт да солдатики?
— Ну да, — тоном, в котором никакого «да» не слышалось, протянула Ноэль, — ну да…
Моргнув, на центральной секретной базе Выверта погас свет. Спустя пару секунд темноты, заработали красные лампы аварийного освещения.
Моргнув, на центральной секретной базе Выверта погасло и аварийное освещение. Наступила кромешная тьма, в которой механический женский голос отсчитывал пять минут до перезагрузки резервного контура. До той поры, остававшиеся ещё на пути Старшей Сестры наёмники могли полагаться лишь на приборы ночного видения и инфракрасные фонари. Они были вполне подготовлены к такой ситуации.
Или, точнее — считали, что были подготовлены.
Всё же, человечеству с древних времён был присущ страх темноты. Старшая Сестра вышла на охоту, чтобы напомнить этим людям о том, почему именно темноту следовало бояться. И пяти минут ей было для этого вполне достаточно.
Ты молись, сынок, молись,
За людей всей земли,
Только не молчи, малыш.
По тёмным коридорам подземелья разносился тихий женский голос, напевавший старую песню.
— Стойте. Вы слышите? — спросил один из группы бойцов, отправленных проверить уничтожение цели взрывным устройством Меньи.
В чёрной мгле перед ним лишь на мгновение вспыхнул алым круглый глаз, и под бетонными сводами раздался душераздирающий визг.
Грех по ветру развей,
Вот уже стучится в дверь
Твой песочный человек.
Первый враг рухнул на пол, его шлем был разбит, а лицо буквально сорвано с черепа. В мгновение всё вокруг оказалось забрызгано кровью, ошмётками мяса и выбитыми зубами. Второй упал рядом, всё ещё пытаясь зажать кишки, вывалившиеся из разорванного живота. Переступив через него, Старшая Сестра зашагала к следующей жертве, не прекращая тихо напевать себе под нос.
Спи вполглаза, милый
Тихо в подушку рыдай.
На следующем повороте на пути у девушки встала автоматическая турель, способная прекрасно различить цель даже в полной темноте. Излучающую тепло выше двадцати семи градусов цель. Легко уклонившись от пулемётной очереди, вызванной срабатыванием сигнализации на звук, Старшая Сестра потратила секунду на то, чтобы выстрелить в механизм электрическим болтом из арбалета. Такой враг не интересовал её. Он был скучным.
Он не боялся.
Свет, прощай,
Здравствуй, ночь.
Руку дай,
Мы с тобой уходим прочь.
В следующей зале незваную гостью поджидало целое отделение бойцов, поднятых по тревоге. Оснащённые приборами ночного видения, они наставили стволы своих штурмовых винтовок на бронированные двери и напряжённо ожидали её появления.
Высунувшись из вентиляции, куда ей, оставив позади почти опустевший баллон с АДАМом, удалось протиснуться благодаря своей худобе, Старшая Сестра с интересом уставилась на них из-под потолка.
Наши мысли черны,
Не сулят белизны
Наши странные сны
Спрыгнув на первого из них, кто сообразил поднять голову на звуки песни, подобно разъярённой баньши, она издала свой боевой клич. В темноте и тесноте, он прозвучал по-настоящему оглушительно — словно десяток Старших Сестёр напал со всех сторон сразу. Со звуком, напоминавшим звук рвущейся мокрой губки, голова наёмника отделилась от тела и, подлетев почти до потолка, ударилась в противоположную стену. Безголовое тело ещё не успело упасть на пол, как девушка уже атаковала следующего.
О войне, об огне,
Об убитой весне
И о бледном коне.
Отбросив в сторону второго наёмника, за долю секунды лишившегося большей части лица, она повернулась к третьему. Тот даже успел выстрелить во внезапно возникшую перед ним цель, но правило шести метров сработало против него, и очередь ушла в пол рядом с ногой жуткой девушки.
Спи вполглаза, милый
Тихо в подушку рыдай.
Направив в его сторону левую руку, Старшая Сестра выстрелила гарпуном, и его стрелка вошла мужчине в левую ногу, пробив кость. Подтащив его на лебёдке к себе, она с силой опустила подкованный тяжёлый ботинок на голову наёмника. Мощный удар моментально превратил его мозг в кашу, с хрустом сминая как шлем, так и череп под ним. Глаза быстро теряющей жизнь жертвы вылезли из орбит, а из-под треснувшего забрала ручьями хлынула кровь.
Свет, прощай,
Здравствуй, ночь.
Руку дай,
Мы с тобой уходим прочь.
Следующий наёмник получил от Старшей Сестры удар ногой в прыжке прямо в солнечное сплетение. Раздался влажный треск, и острая боль пронзила сразу все внутренности мужчины. Зашатавшись, он рухнул на пол, и фонтан крови вырвался из его горла. Наступив на бездыханное уже тело, девушка резко дёрнулась, когда автоматные выстрелы пронзили её тело. Сразу четверо из пока что остававшихся в живых противников открыли по ней огонь, и яркие вспышки на концах их стволов осветили собой лужи крови и бездыханные тела вокруг. Одна из пуль, попавшая в голову, временно ослепила Старшую Сестру, залив глаза смесью крови и люминесцентной жидкости. Очередь другого наёмника удачно перебила ей кости в ноге, которая сегодня уже подвергалась такому издевательству — и которую она только что восстановила заново, истратив на это драгоценный АДАМ! Третий, очевидно самый меткий или самый везучий, буквально изрешетил крепления, на которых держался механизм с иглой на правой руке Старшей Сестры, отчего та, жалобно звякнув, упала на пол. Механизм был начисто уничтожен, да и сама рука тоже пострадала. Последний выживший пытался проделать похожий трюк с её левой рукой, но не преуспел — лишь одна удачно вошедшая пуля застряла в кости, причинив девушке некоторый дискомфорт, с которым обычный человек уже потерял бы сознание от боли.
Треснувший иллюминатор на голове Старшей Сестры вспыхнул ярко-алым.
Я хочу скорей заснуть
Боже, укажи мне путь.
Страшно дожидаться дня.
Господи, возьми меня!
Сгруппировавшись, словно кошка, девушка резко прыгнула вперёд, отталкиваясь целой ногой, и ещё одна очередь прошла мимо неё. Сбив с ног своего противника, она обрушила на его грудь свои собранные в замок руки, с треском ломая ему ребра и загоняя их осколки в лёгкие. Перекатившись, она прикрылась ещё живым телом от последовавшей автоматной очереди, а её рука зашарила по снаряжению наёмника. Довольно быстро она нашла, что искала. Боевой нож Онтарио Мк.3.
Больше ни слова ни говори,
Странный шум у тебя внутри,
Под одеялом таится зверь,
В ванной, в спальне, в твоей голове.
Показавшись из-за расстрелянного его же товарищами тела, Старшая Сестра использовала гарпун, чтобы притянуть себя к следующему противнику. От удара тот выронил оружие, а шанса подобрать его она врагу уже не дала. Колющий удар ножом пришёлся прямо под подбородок наёмнику. Сдавленно забулькав, мужчина рухнул на пол, а Старшая Сестра уже вступила в бой со следующим. Окровавленный нож мелькнул в воздухе и вошёл бойцу прямо в плечо, заставив того вскрикнуть от боли и выронить оружие. Впрочем, он не растерялся и выхватил из кобуры на поясе пистолет. Прозвучал выстрел. Алый огонь, горящий в темноте, погас.
Но песня продолжала звучать.
Свет, прощай,
Здравствуй, ночь,
Засыпай, песок.
С силой надавив на рукоять ножа, девушка рассекла кость чистым усилием, отделяя руку наёмника от тела. Вопя от боли, тот рухнул на пол, разбрызгивая вокруг кровь. Старшую Сестру это уже не интересовало. Она подстрелила последнего врага гарпуном, и, пробив предплечье насквозь, неторопливо подтащила его к себе, чтобы свернуть шею, как цыплёнку.
Свет, прощай,
Здравствуй, ночь.
Руку дай,
Мы с тобой уходим прочь.
Впрочем, в помещении ещё оставались враги, просто с не настолько хорошей реакцией. Предпоследний из ещё живых бойцов, подбежав к месту бойни, получил от затаившейся Старшей Сестры серию точных ударов, которые ослабили крепления его бронежилета и позволили сорвать с него чёрную пуленепробиваемую пластину. А затем мощный взмах ножа вырезал из живота мужчины целый кусок плоти. Заметив, что в трясшейся руке наёмника была зажата взведённая уже граната, Старшая Сестра быстро вырвала её из руки врага, после чего мощным ударом забила её в рану на его животе и пинком отбросила смертника назад, к противоположной от неё стене.
Раздался влажный взрыв, разметавший вокруг кровь и ошмётки органов. Мигнув, свет зажёгся.
«Почти успела», — подумала девушка. Перед ней остался действительно последний наёмник. Не похожий на других, он даже не стал надевать шлем, считая, видимо, что против кейпа с такой силой тот всё равно не поможет. Он был темноволосым, а его подбородок и щеки украшала щетина. Не тратя времени на разговоры, он направил на неё ствол и выстрелил короткой, сухой очередью. И, хоть он и не попал, Старшей Сестре нравились люди, которые действительно не сдаются. Резко бросившись вперёд, она ударила его ножом, целясь в незащищённую голову. Но в последний момент противник успел поднять перед собой свою штурмовую винтовку, приняв удар на неё вскользь.
«Неплохо!» — мелькнула в голове у девушки мысль.
Он ударил её в ответ прикладом, попав в плечо. Вреда это не нанесло, но заставило Старшую Сестру отступить на шаг назад — повреждённая нога давала о себе знать. А её противник, не теряя времени, вновь выстрелил. На этот раз попал, да ещё и в то же плечо, разрывая и ломая механизм лебёдки гарпуна, закреплённый на нём. Разозлившись, девушка вновь совершила выпад, снова целясь в голову. Её враг вновь попытался прикрыться, но открыл корпус, куда стремительно прилетел кулак её левой руки. Удар вышел не настолько сильным, как те, которыми она секунды назад убивала людей на месте, но достаточным, чтобы вышибить из наёмника дух и наверняка повредить органы. Прежде, чем он смог бы разогнуться, Старшая Сестра сорвалась с места и бросилась ему на шею, обхватывая её ногами. Рухнув спиной на пол, мужчина сдавлено захрипел, нанося неловкие, скользящие удары своим ножом куда придётся. Наконец, спустя несколько томительных секунд, проведённых в замке из её бёдер, он вырубился.
— Пол? Ты чего-то хотел?
— Поинтересоваться. После Бойни и Ехидны я внимательно слежу за ситуацией в Броктон-Бей. Эта девчонка, Старшая Сестра. Наши планы что, как-то изменились, а мне снова никто ничего не сообщил?
— Я бы не сказала, что планы изменились… Просто сворачиваем пару неудачных проектов в пользу нового, более перспективного. Тебе не сказали, потому что от нас не требуется по сути почти никаких действий.
— Мне она понравилась. Всего три удачных шага, и мы преодолели сразу одну тысячу четыреста тридцать три лишних шагов главного Пути.
Женщина в федоре, стоявшая в углу комнаты совещаний, улыбалась.
Путь в кабинет Выверта был свободен. Во всяком случае, таким она запомнила его расположение по своим предыдущим визитам. Правда, персонала вокруг было не видать, и база выглядела слегка покинутой. Не удивительно — суперзлодей наверняка оставил рядом с собой только тех, кого считал преданными себе абсолютно. Поковырявшись ножом в электронном замке, Старшая Сестра открыла дверь.
— Мисс Эберт, — протянул Выверт всё тем же знакомым тоном. Вроде бы вежливым, но в то же время со слышимой в нём плохо скрываемой издёвкой, — Впечатляет. Кажется, мы с вами остались здесь одни.
Даже здесь, в своём логове, худой, как спичка суперзлодей продолжал носить свой чёрный облегающий костюм, украшенный белым изображением змеи. Рядом с его широким столом находился лишь единственный охранник, но и у того не было оружия в руках.
«Ты ещё что за чучело?» — подумала она.
— Но Вас бы здесь не было, если бы не предательство моей любимой Сплетницы, — он отчётливо скрипнул зубами, — Именно она слила Вам информацию, благодаря которой Вы смогли изолировать базу вместе со мной внутри, да ещё и выбрав так правильно. Именно из-за неё у меня осталось так мало людей. Вы выделили ей финансы на операцию по переводу моих активов, верно?
Сняв, наконец, свой побитый шлем, девушка посмотрела Выверту туда, где должны были находиться его глаза, и улыбнулась.
— Награда за Бойню оказалась довольно внушительной. А информационную войну начала не я.
— Вот только это мои базы атакуют Ваши люди, не наоборот. Сплайсеры, Скитальцы, даже чёртовы Неформалы!
Старшая Сестра пожала плечами.
— Это был запасной вариант, на случай, если ты начнёшь вести себя плохо, Выверт. И ты начал. Ещё как начал.
Тот лишь махнул рукой.
— Пустое. Вы же уже знакомы с мистером Брайто?
Не успела девушка осознать сказанное, как Выверт встал из-за стола, а Баллистик положил руку на его блестящую лакированную поверхность.
— Вы помните, как закончил Кайзер. Как считаете, Вы переживёте расплющивание, мисс Эберт? — с любопытством естествоиспытателя спросил суперзлодей, — Вы даже ни разу не использовали суперсил во время сегодняшнего визита. Экономите АДАМ? Сколько его осталось?
«На самом деле немного использовала», — подумала она, — «Для увеличения скорости реакции и усиления ударов».
Вслух она, разумеется, сказала кое-что другое.
— Несколько патовая ситуация, не находите? Даже если я не выживу в долгой перспективе, моей выносливости хватит, чтобы добить вас обоих. Вам будет уже всё равно.
— Обсудим это? — слегка смешливо спросил бывший Скиталец.
Демонстративно, Старшая Сестра подняла трофейный нож и опустила, засунув его за пояс. Одновременно, она незаметным движением достала с ремня маленький пузырёк. АДАМа у неё не осталось. Но для использования прототипа не нужен был АДАМ. Теоретически.
Сжав руку в кулак, она уколола себя в прореху в перчатке тонкой иглой.
— Пожалуй, нет? — спросила она.
Спустя мгновение совершенно внезапно Выверт оказался на месте своей незваной гостьи, а та направила свой гарпун Баллистику в спину. На брошенный в её сторону ошарашенный взгляд она лишь пожала плечами.
— Это наука. Я не должна её объяснять.
— Понял, — слегка обреченно ответил парень. А в следующее мгновение тяжелый дубовый стол сорвался с места и размазал по стальной двери Выверта.
— Молодец, — с улыбкой ответила девушка. Гарпун всё ещё был в сантиметрах от тела бывшего Скитальца.
— Эм… может, теперь ты меня отпустишь?
Улыбка Старшей Сестры преобразилась в кровожадную ухмылку от уха до уха.
— Зачем?
Обшарив кабинет безвременно скончавшегося суперзлодея, девушка уставилась на монитор его компьютера. Разумеется, там был пароль.
— Чёртовы современные компьютеры, — пробормотала она. Жесткий диск, тем не менее, Старшая Сестра всё равно извлекла, пользуясь знаниями Тейлор Эберт.
Расчистив выход, она вернулась в коридор. Блок содержания пленных нашёлся довольно быстро. В одной камере находилась уже знакомая ей девочка, Дина Алкотт, которая сейчас крепко спала. Во второй — незнакомый ей чернокожий мужчина лет сорока, совершенно лысый, и одетый в деловой костюм. Как только она распахнула окошко на двери, он встал со своей кровати и обратился к ней.
— Вы… Старшая Сестра? Тейлор Эберт?
— Можно Старшая Сестра, да, — осторожно ответила девушка, — А Вы..?
— Консультант СКП Томас Кальверт, — мужчина горделиво вздёрнул подбородок, — этот маньяк Выверт похитил меня и использовал, чтобы шантажировать власти. Хотел вызнать побольше внутренних секретов Службы. Вы выведете меня отсюда?
— Разумеется, — она уже возилась с замком Дины, после чего, убедившись, что девочка в порядке, принялась за замок на двери его камеры, — Я вас вытащу.
— Вы арестовали Выверта? — с надеждой в голосе уточнил Кальверт.
— Выверт мёртв, — с мрачным торжеством в голосе ответила Старшая Сестра. Отчего-то, эта новость заставила её собеседника скривиться, словно он раздавил клопа.
— Это в корне меняет дело! Быстрее, нам нужно выбираться отсюда. Выверт сказал мне, что в случае его смерти здесь всё взлетит на воздух, когда я однажды попытался бежать.
Выпустив мужчину из камеры, она на секунду задумалась.
— Здесь есть ещё один выход?
— Да, — Кальверт кивнул, — аварийный лифт, ведёт прямиком на поверхность.
— Надо же, — деланно удивилась девушка, — Ещё один аварийный выход. Тот, которого нет на планах базы. Тот, о котором не смогла узнать даже Сплетница. Но о котором знает пленник.
Мужчина посмотрел на неё с недоумением.
— Меня доставили сюда с его помощью, и я запомнил…
— «Аварийный лифт», — процитировала его Старшая Сестра, — Такой, которым пользуются во время экстренных ситуаций. Те, кто привык их так называть. Может, хватит уже комедию ломать? А, Выверт?
Заметно расслабившись и полностью сменив язык тела на более привычный собеседнице, мужчина пожал плечами и направил ей между глаз ствол компактного пистолета, закреплённого на запястье.
— Ну попытаться-то стоило.
Медленно, не спуская с суперзлодея глаз, девушка отошла к спящей на полу своей камеры Дине.
— Меня не убить этой игрушкой, ты же знаешь, — осторожно заметила она. Выверт кивнул.
— Этой — нет, — он перевёл ствол на Дину, — Впрочем, ей можно убить её. Как по-твоему, стоит ли твоя маленькая личная месть жизни девочки?
Старшая Сестра скрипнула зубами.
— Сволочь.
— Осторожная сволочь, — поправил её суперзлодей, — Про систему самоуничтожения — это чистая правда. Если со мной что-то случится, всё здесь взорвётся, и, в отличие от мультиков про Мышь-Защитницу, никакого таймера, дающего для отхода целую вечность, тут не будет. И поверь, взрывчатки хватило бы, чтобы прикончить Луна или Ехидну, не говоря о тебе.
Девушка хмыкнула.
— Я возрожусь в Вита-камере у себя дома.
— Нет, — мягко возразил Выверт, — У меня есть обоснованное предположение, что этой своей Вита-камерой ты управляешь вручную. А значит — не сможешь воскресить саму себя, если будешь мертва.
Опустив голову, она осторожно погладила Дину кончиками пальцев.
— Я могу забрать девочку и телепортироваться домой, — предложила она ещё один вариант, — Я буду знать, кто ты на самом деле, и это станет нашей гарантией от дальнейшей эскалации. А с помощью девочки можно помириться с Советом.
Суперзлодей лишь криво усмехнулся в ответ на такое предположение.
— В это самое время совместные силы Национальной гвардии и Протектората полностью оцепили район Доков и уже провели штурм согласно приказу директора Тагга. Доказательства твоих преступлений, которые мне удалось собрать, были весьма убедительны. А что касается твоего дома… Видишь ли, тебе больше некуда возвращаться.
В подводном логове Старшей Сестры прозвучал глухой хлопок. Спустя примерно минуту тяжёлая шлюзовая дверь распахнулась, и внутрь вошли незваные гости. Наёмники в чёрных водолазных костюмах, с которых ручьями стекала морская вода. В руках каждый из них держал на изготовку нож и тупоносый пистолет для подводной стрельбы.
— Ничего себе, — присвистнул один из бойцов, оглядываясь вокруг, — настоящий дом. Даже ломать жалко.
Другой мужчина, выгружавший толстые брикеты взрывчатки из водонепроницаемого рюкзака, хмыкнул.
— За это нам платят. Да и вспомни, эта девка — настоящее чудовище, ещё и каннибал ко всему. Я бы её и бесплатно пристрелил.
Разделившись на пары, наёмники принялись обшаривать просторные комнаты, выискивая всё ценное. Особое внимание им было приказано уделить, конечно же, лаборатории.
— А это ещё что… — недоумевающе пробормотал один из них, подойдя к двери с большим круглым окном.
Над водной гладью залива Броктон раздался отзвук мощного взрыва. Видневшаяся под водой массивная туша танкера содрогнулась. Затонувший корабль, который некогда заблокировал собой всё местное судоходство и послужил причиной упадка сперва Доков, а затем и всего города, издал протяжный жалобный стон. И, выпустив из своего пошедшего трещинами брюха ворох серебристых пузырей, начал складываться внутрь себя.
— Нет, — потрясённо пробормотала Старшая Сестра, уставившись на мигнувший три раза красный маячок на своём запястье, — Нет, не может быть. Никто не знал о том, где он.
— Так и есть, — Выверт самодовольно усмехнулся, — а потому обследовать всё побережье в поисках подходящего места, да ещё и подгадывая те моменты, когда тебя там точно не будет, было не просто. Мне пришлось активно помогать своей силой, обращаться к Сплетнице и к Дружку, но результат того стоил.
— Да уж, — его собеседница печально опустила голову и уставилась на носки своих ботинок.
— Да, — вторил ей суперзлодей, — Ты ничего не можешь мне сделать. И бежать тебе больше некуда. Сдавайся.
— Отличная мысль, — пробормотала девушка.
— Что? — Выверт нахмурился, — Говори громче.
— Отличная мысль, говорю! — Старшая Сестра подняла голову и на её лице расцвела тёплая, дружелюбная улыбка, — Сдаться. Пожалуй, так я и сделаю.
Неприметное здание в районе Башен Броктон-Бей оказалось этой ночью в эпицентре событий. На его крышу поднялась та, кого искал сегодня весь город — печально известная Старшая Сестра, которая, хоть и сумела ненадолго запудрить головы честным чиновникам, в конце концов всё же продемонстрировала свою чудовищную сущность. Она держала пистолет у лысой головы советника СКП Томаса Кальверта, что совсем недавно неожиданно пропал прямо с рабочего места. Очевидно, безумная девушка решила взять его в заложники. И не только его, но и племянницу мэра! Девочка смущённо комкала подол белого платья, находясь под прицелом множества телекамер. Новостные фургоны взяли офис в осаду, и даже вертолёт кружил по небу, стремясь запечатлеть самые сочные кадры. От их внимания не укрылся тот факт, что Дину, в отличие от Кальверта, никто силой не держит, и она просто стоит рядом со своей похитительницей. Но мало ли, как та её запугала?
Впрочем, акулы пера прибыли сюда не первыми и не единственными. Полицейские броневики, машины СКП, транспорт Национальной гвардии — вся эта техника окружила сейчас здание так, что яблоку было негде упасть. И это не говоря об огромном количестве людей, столпившихся за пределами выставленного оцепления, и жадно пытавшихся рассмотреть происходившее на крыше. Сколько среди них было гражданских, оставалось загадкой.
Старшую Сестру уже пять минут держали на прицеле минимум двое снайперов, занявших позиции на крышах соседних построек. Ещё двое целились в неё с уже военного вертолёта, зависшего в воздухе перед зданием и освещавшего всё происходящее своим мощным прожектором.
— Смотрите! — закричала девушка. Без своего страшного шлема она казалась такой юной. Совсем ещё девчонкой.
— Этот человек! Этот человек узнал то, что не должен был знать никто! И теперь он заплатит! — кричала она, но при этом почему-то отстранила пистолет от головы своего заложника и потрясла им в воздухе.
— Стреляйте, — приказал нынешний директор СКП ВСВ и глава чрезвычайного Совета Джеймс Тагг, — Соединённые Штаты не ведут переговоров с террористами.
Влажный морской воздух огласил собой грохот выстрела из крупнокалиберной винтовки. Пуля, попавшая в бок Старшей Сестры, выбила из её тела целый кусок плоти. От боли она тут же отпустила заложника, и советник Кальверт рухнул на крышу, больше не заслоняя собой цель.
Второй выстрел попал хрупкой девушке в плечо, буквально выломав ей руку из сустава. В воздух взметнулись осколки костей.
Третий — раздробил челюсть и выбил целый фонтан крови.
Четвёртый выстрел угодил ей прямо в сердце и оставил на его месте сквозную дыру.
Пошатнувшись, продырявленная пулями, каждая из которых была ей размером с кулак, Тейлор Эберт рухнула на парапет. Под её холодным телом быстро растекалась лужа тёмно-красной, почти что чёрной крови, сильно пахнущей химикатами.
Развалившись на диване, Виктория и Эми Даллон смотрели телевизор. Их мама на кухне готовила завтрак. Всё было… хорошо. Непривычно, но хорошо.
— «К новостям о паралюдях», — разнёсся по гостиной голос диктора, — «Сегодня, общими усилиями СКП, полиции, и Национальной гвардии, суперзлодейка, известная как Старшая Сестра, была ликвидирована. Её настоящее имя также давно было известно властям — Тейлор Эберт, до недавнего времени учащаяся школы «Уинслоу». Одноклассники и учителя описывают девочку как замкнутую и нелюдимую, и, в целом, в её психологическом профиле прослеживаются типичные черты «школьного стрелка». Преступница прославилась из-за учиненной ею расправы над директором собственной школы, и захвата в заложники консультанта СКП и племянницы мэра Броктон-Бей. Более известна Старшая Сестра, впрочем, благодаря развёрнутой ей сети торговли Технарским наркотиком «АДАМ». О произошедшем высказался завкафедры Университета Нью-Хэмпшира, доктор психологических наук Фред Сигизмунд...»
— Психология — не наука, — пробормотала Эми, — Все психологические проблемы имеют под собой почву в виде изменения биохимии мозга. Они лечатся, и отнюдь не болтовнёй на кушетке или «Прозаком».
Её сестра зябко поёжилась, теснее прижимаясь к боку целительницы.
— Если Старшую Сестру убили… кто же теперь меня лечить будет? Как я теперь буду, а?
Эми тяжело вздохнула и погладила Викторию по голове, снижая её уровень беспокойства.
— Мы что-нибудь придумаем, любимая.
Не удержавшись, она приподняла пальцами её подбородок и крепко поцеловала в губы. Манящая и сладкая, как и всегда.
— Девочки! — пришедшая с кухни Кэрол потрясённо смотрела на них, — Что вы делаете? Вы же сёстры!
Вики густо покраснела и попыталась провалиться сквозь диван, а вот Эми повела себя более решительно. Встав, она подошла к мачехе.
— Мама, — она тепло улыбнулась, — Послушай меня немного. Я объясню, почему это — совершенно нормально.
Герои, сидевшие этим утром на кухне центра карантина штаба Протектората, также во все глаза следили за новостями.
— Мы что-нибудь придумаем, зайчонок, — успокаивал свою жену Наручник, поглаживая по волосам, — От неё же остались образцы, записи, пациенты, в конце концов. Технарей много, та же Дракон ведь умеет копировать всё, что угодно. И у нас в городе есть Панацея, она точно справится не хуже.
— Хотелось бы верить, — грустно протянула Батарея, — кстати, а где Оружейник?
— Заперся у себя в мастерской вместе с Кид Вином. Технарят над новым проектом «модульной силовой брони», — он изобразил пальцами кавычки, — сказали, у них произошло озарение. Общее, ага.
— Ну, чем бы дитя ни тешилось, — пробурчал ещё один женский голос.
Повернувшись к холодильнику, герои увидели хмурую японку, одетую в расшитую бабочками пижаму. Достав с полки бутылку питьевого йогурта, она зашлёпала пушистыми тапочками по полу, покидая комнату. Во второй руке она сжимала плюшевую моль.
Повисла пауза.
— Зайчонок, а кто это?
— Это… немного сложно объяснить, — со вздохом признала Батарея.
Тем временем, в кабинете директора местного отделения СКП старая директриса отчитывала своего преемника, что с таким жаром взялся за дело. Да так, что только щепки полетели.
— Что ты натворил?! У тебя были чёткие инструкции — не вступать в конфронтацию, сотрудничать, попытаться завербовать! Пиар-отдел бы справился с этим проклятым вбросом, даже будь он трижды настоящим!
— Он настоящий, — со змеиной улыбкой заметил Кальверт. Спасённый из плена, он не взял себе ни дня выходного и тут же вернулся к работе.
«Настоящий солдат, жаль, что полный мудак», — подумала Суинки и перевела взгляд на действующего директора Тагга, — «И этот тоже настоящий солдат. Прямиком из анекдотов времён Холодной Войны».
— Мои действия — не Ваше дело и не Ваша забота. Вы в отпуске и одной ногой на пенсии, — заметил Тагг.
Суинки нахмурилась.
— Может и так. Но я всё равно не ожидала от тебя подобного. Ты нарушил прямой приказ, это не похоже на тебя, Тагг.
— Верно, — согласился директор, — Вот только есть одно «но». Я не тупой солдафон, а командующий офицер. И если я вижу проблему, я устраню её — на что никому из вас яиц не хватило. Ваши аналитики собственный зад оценить не в состоянии, если считают, что девочка, за пару месяцев сколотившая организацию из сотен людей и заставившая их продуктивно трудиться, безумна, и ею возможно манипулировать. Нет, всё было гораздо сложнее. Она была разумна, даже сверхразумна. Наверняка обладала силой Умника. Вертела властями, как хотела. И решила съесть человека просто потому, что может. Потому что считала, что ей это сойдёт с рук, ведь благодаря вам она теперь «неприкосновенна».
Он сделал пальцами жест, изображая пистолет.
— Миф разрушен. Неприкосновенных нет. Не в мою смену точно.
— Потрясающе, — ядовито заметила Суинки, — А с городом теперь что делать? Ломать не строить, а, Джеймс? А строить-то ты и не умеешь.
Тагг со скрипом опёрся на широкий письменный стол.
— Веришь или нет, Эмили, — он выделил это обращение голосом, — но я это осознаю. А потому, скрепя сердце, согласился привлечь к работе по восстановлению гражданского эксперта, которому смогу делегировать часть своих полномочий в Совете. Генеральный Директор Коста-Браун заверила меня, что сюда направлен лучший кризисный менеджер, которого только можно найти.
Спустя ещё несколько дней после «разрешения кризиса» — как власти решили назвать хладнокровное убийство молодой девушки — состоялась очередная пресс-конференция. На этот раз, впрочем, на необычную тематику. Здесь не шла речь о презентации новых героев или открытии нового… чего-нибудь. Последнего, по правде говоря, не случалось в Броктон-Бей уже много лет. Нет, темой пресс-конференции было восстановление города. Разумеется, это вызвало ажиотаж как в прессе, так и среди простых людей. Им действительно очень не хватало хороших новостей — а убийство в прямом эфире Старшей Сестры, которая за свою недолгую жизнь действительно успела многое сделать для города, на хорошую новость тянуло очень слабо. И вот, когда все, наконец, расселись и более-менее успокоились, на сцену поднялся особый гость. Или, точнее, гостья.
Не высокая, но и не низкая. Среднего роста, но с не средней — в хорошую сторону — фигурой. С бледной кожей, одетая слегка старомодно, но со вкусом — чёрные туфли на высоком каблуке, колготки, прямая тёмно-синяя юбка чуть выше колена и такого же цвета изящный пиджак, из-под которого виднелась белая рубашка. Дойдя до трибуны, она развернулась лицом к зрителям, и тут же в глаза бросилась её молодость — девушка вряд ли была старше двадцати лет, похожая скорее на студентку, старавшуюся казаться более взрослой. Её светло-каштановые волосы были уложены в виде вьющихся колец до плеч — в меру строго, как и всё в её облике. Лицо казалось слегка вытянутым, но приятным, а алая помада и розовые щёки приятно оттеняли белизну её кожи, создавая любопытный контраст. В голубых глазах, обозревавших толпу перед ней, виднелся могучий интеллект, а вместе с ним — и лёгкая доля озорства.
— Приветствую, жители Броктон-Бей, — заговорила она в укреплённые на стойке перед ней микрофоны. Голос девушки казался неожиданно глубоким для её внешности, но неким образом словно бы располагал к себе. И сейчас ему предстояло зазвучать из каждого телевизора, радиоприёмника, и репродуктора в городе.
— Меня зовут Айрис Райан. Рада знакомству, — она улыбнулась, глядя в камеры, — Вы собрались здесь, чтобы выслушать сообщение о глобальном кризисе этого города, превратившегося в настоящие руины. Именно его вы сейчас и выслушаете.
Некоторые люди в толпе ахнули, услышав такую категоричность формулировки.
— Вот уже пятнадцать лет люди задают вопрос: «Что не так с Броктон-Бей?». Они задавали его задолго до трагических событий последних месяцев. Я здесь, чтобы ответить на этот вопрос.
Она обвела замершую перед ней аудиторию холодным взглядом.
— С Броктон-Бей всё в порядке. Это люди разрушили его. Это люди не хотят его восстанавливать.
По толпе пронёсся возмущённый ропот, но она заставила людей замолчать, просто подняв вверх руку — и тут же опустив её обратно.
— Конечно, скажете вы. Что эта девчонка может знать о нас и о нашем городе. Позвольте же мне объяснить вам, кто я такая. Я — кризисный менеджер. Обычно кризисные менеджеры спасают предприятия. Я же пришла сюда, чтобы спасти целый город. Амбициозная цель? Безусловно. Выполнимая ли? Я говорю — да. Справлюсь ли я с ней в одиночку? Разумеется, нет.
Коротко вздохнув, она продолжила.
— Я не кейп, но у меня есть, образно говоря, «суперсила» сродни тем, которыми обладают Умники. Она заключается в том, чтобы находить профессионалов и заставлять их работать сообща на благо каждого из них в отдельности, а потому — ради общего блага. Я называю этот принцип «Великой Цепью Производства». Город можно спасти, но ему нужны профессионалы — врачи, инженеры, строители, сварщики, сантехники, мусорщики — не важно! Все они вносят вклад в общее дело. Все ВЫ можете внести такой вклад. Город — это экосистема, в нём есть свои ниши, и все они должны быть заполнены. Так, мою нишу пыталась занять Тейлор Эберт. Тейлор Эберт была великими человеком!
Она усмехнулась, понимая, что завтра эти её слова будут на первых страницах газет и новостных блогов.
— Ужасным, да. Но великим. Она была профессионалом, и именно профессионалы нужны сегодня Броктон-Бей для его восстановления. И, как оказалось, она была верной своему городу до конца. Те, кого Тейлор при жизни называла друзьями, передали в распоряжение властей её последнюю волю. Все свои средства — немалую, замечу, сумму — она передала в кризисный фонд, который займётся восстановлением города. И, что более важно — от неё остались сказочные технологии. Я уже связалась с Дракон и некоторыми другими, менее известными Технарями и Умниками, и у нас намечается прогресс в направлении исследования и воспроизводства её наследия. Вы все понимаете, что это значит.
Она обвела притихшую толпу взглядом.
— Все, страдающие зависимостью от АДАМа, будут исцелены. Пусть не сразу, но я гарантирую — мы спасём их. Всех. И более того — мы займёмся восстановлением и развитием технологических цепочек этого Технаря. АДАМ, универсальные аптечки, плазмиды… и даже, — она повысила голос, — Воскрешающая Машина!
Тихий гул людей перед ней превратился в громкий ропот.
— Теперь вы понимаете, что стоит на кону, не правда ли? Сотни наших защитников могут вернуться в строй, если мы все преуспеем… но ни одна воскрешающая машина не воскресит Броктон-Бей, и ни одна аптечка не исцелит его ран. Это можете сделать только вы, его жители. Если вы думали о том, чтобы покинуть город — оставайтесь. Если у вас есть родственники и знакомые, которые уже его покинули — скажите им, пусть возвращаются. Люди — кровь этого города. А кровь — основа жизни!
Она быстро облизала пересохшие красные губы.
— Разумеется, я говорю не обо всех людях. Среди нас есть и те, кто добровольно отказался что-либо создавать. Я называю их паразитами — звучит обидно, но в полной мере отражает суть. Эти животные в человеческом обличье считают, что они никому ничего не обязаны, — она хмыкнула, — И это верно. Нет, вы не обязаны жить, как подобает человеку, это нравственный выбор. Но иначе вы жить всё равно не сможете: альтернатива созиданию и морали — смерть при жизни, то, что вы наблюдаете сами в себе и вокруг себя! Это состояние нежизни, состояние полного саморасчеловечивания! Паразит — ниже животного; такое существо знает только страдание и тяжкую многолетнюю агонию бездумного уничтожения. Хуже того — принося вред себе, паразит несёт вред всем окружающим, всему обществу! О да, вы не обязаны мыслить, это нравственный выбор! Но кто-то должен мыслить, чтобы вы выжили! Если вы не выполняете этого требования, вы не выполняете требования к своему собственному существованию, перекладывая ответственность за себя на тех, кто следует пути морали, соответствует критерию бытия человеком! Вы ожидаете, что ради того, чтобы вы жили вопреки разуму, он пожертвует своей собственной способностью мыслить!
Она ещё больше повысила голос.
— И в конце концов, о да, вы не обязаны жить! Это наш основной выбор! Но если вы выбираете жизнь, вы должны жить так, как подобает человеку, — своим трудом и суждениями своего ума! Иначе вы уже мертвы, иначе вы сами себя погубили!
В толпе раздались первые робкие аплодисменты. Подождав, пока они стихнут, она продолжила.
— Паразиты не хотят жить так, как подобает людям — вкладывая усилия в достижение цели и постигая мир с помощью своего разума. Они перекладывают эти обязанности на других. Вы заработали? Они отнимут! Вы построили? Они разрушат! Суперзлодеи в этом городе истреблены, но нужны ли они вообще, когда множество людей одним своим существованием причиняют куда больше зла каждый день? Или, точнее, своим НЕ существованием! Существовать значит быть предметом, обладающим конкретной природой и конкретными свойствами. Много веков назад человек, который является, несмотря на свои заблуждения, величайшим из философов, вывел формулу, определяющую основы существования и закон всякого знания: А есть А. Вещь является сама собой. Над чем бы вы ни размышляли, будь то объект, его свойство или действие, закон тождества непреложен. Лист не может одновременно быть камнем, не может быть одновременно зеленым и красным, он не может одновременно замерзать и гореть. А есть А. Или, если хотите: один пирог два раза не съешь.
Вы хотите узнать, что стряслось с миром? Все катастрофы, разрушившие наш мир, есть результат попыток тех, кто стоит во главе вашего общества, не замечать, что А есть А! Всё зло, которое есть в вас и в котором вы боитесь себе признаться, все страдания, которые вы вынесли, есть результат ваших попыток не замечать, что А есть А! Те, кто научил вас не замечать это, преследовали одну цель: заставить вас забыть, что Человек есть Человек!
Она развела руки, словно пытаясь обнять всю толпу целиком.
— Человек может выжить, лишь приобретая знания, и единственным средством для этого является разум. Паразиты отказываются от этого, предпочитая жить за чужой счёт. Вы знаете их. Вы видели их. Будь то чиновники, выдвигающие завышенные налоговые ставки, суперзлодей в нелепом костюме, взнос для профсоюза, который и пальцем о палец не ударит ради борьбы за ваши права, или бандит с перочинным ножом, вымогающий у вас кошелёк в подворотне. Всё это — суть паразитизм! И если мы хотим спасти этот город, то придётся избавить его от паразитов.
Она резко повернула рукой в воздухе.
— Разумеется, всё это не пустые слова и лозунги. Я обладаю некоторыми полномочиями для решения данной проблемы. Но пока я и мои люди будем действовать сверху, вы, жители Броктон-Бей, нужны мне, чтобы начать восстанавливать его снизу! Вспомните, во что Тейлор Эберт смогла превратить обычных докеров! Они не жаловались и не стенали, они работали, и достигли потрясающих результатов! Как и полагается людям. Как и полагается настоящему Человеку.
Да, я знаю, что вы слышите меня, бывшие докеры. Сплайсеры. Моё предложение открыто для вас — приходите для излечения от зависимости и для дальнейшего трудоустройства. Тем из вас, кто не был напрямую замечен в противоправных действиях, будет предоставлена амнистия. Имеющие правонарушения пройдут упрощённую процедуру — в первую очередь как люди, нуждающиеся в медицинской помощи и не способные в полной мере отвечать за свои предыдущие действия.
Вы спросите меня: «Но разве городская администрация это одобрит?». Пока в городе объявлено чрезвычайное положение, вся власть принадлежит Совету. А во всём, что касается восстановления города, Совет — это я. Да, я объявляю об этом открыто и во всеуслышание. Я, кризисный менеджер Айрис Райан, принимаю такие решения единолично.
Она подняла в воздух левую руку.
— Я не хвастаюсь своей властью. Напротив — власть — это тяжкое бремя, но также и мощный инструмент. Мне не нужны деньги из вашего бюджета — напротив, это я сейчас привлекаю к городу дополнительные инвестиции. Я зову сюда профессионалов, чтобы они помогли мне. Чтобы они помогли всем нам. Герои, бродяги, или даже вчерашние злодеи!
Она усмехнулась.
— Я объявляю, что в Броктон-Бей будет открыт первый в стране центр для реабилитации злодеев! Разумеется, только тех, кто искренне хочет исправиться, а не просто скрыться от закона или получить непыльную работёнку. Вы спросите, зачем мне это и как это связано с восстановлением города? Инвестиции, друзья мои! И не только денежные, нет. Человеческие ресурсы гораздо ценнее. Человек — единственный истинно бесценный, самый редкий и самый важный ресурс. Все прочие ресурсы без приложившего к ним руку Человека бесполезны. И для восстановления города я готова принять любую помощь.
Она отпила большой глоток воды из стакана, стоявшего перед ней на трибуне.
— Неважно, кем вы были раньше. Не важно, чем Броктон-Бей был раньше! Посмотрите в будущее. Начните работать над собой, своей семьёй, над своим домом, и если так поступит каждый — то мы не только сможем выстоять, но и возвысимся! Человека от паразита отличает только одна вещь — это умение мыслить. Я научу вас мыслить, а дальше решайте сами, что делать с этим знанием. Но возьму на себя смелость предположить, что вы захотите принять мою помощь по восстановлению города, а я, с превеликой радостью, захочу принять вашу. Заключим сделку, взаимовыгодную. Она будет означать, что вы наконец осознали, что значит быть Человеком. Что вы осознали себя, что каждый из вас равен самому себе! Что А есть А — и это единственная аксиома, которую нужно знать, чтобы своими руками построить светлое будущее! А есть А! Броктон-Бей есть Броктон-Бей! Но никто не говорит, что завтра, нашими трудами, само это понятие не будет включать в себя нечто совершенно иное!
Устало опустив ресницы, она подытожила свою речь.
— И немного конкретики для тех, кто, как и я, больше любит цифры, нежели философию. Компания Медхолл, чьи активы сейчас заморожены государством, будет передана под управление кризисного центра. Моего кризисного центра. Даже в свои тёмные дни Броктон-Бей был известен как центр медицинского туризма, и я считаю, что это успех, который стоит сохранить и развить. Союз Работников Доков, выступивший наследниками предприятия Тейлор Эберт, также выразил желание присоединиться к нашему объединению. Строительная компания «Фортресс Констракшон», занимающаяся, среди прочего, проектировкой убежищ на случай нападения Губителей, также перейдёт под управление кризисного центра. Её нынешний исполнительный директор Томас Кальверт после пережитого похищения решил сосредоточиться на своей работе в СКП, и продал городу контрольный пакет акций за один доллар. Протекторат — причём, не только местный! — также выразил своё желание помочь Броктон-Бей как ресурсами, так и трудом героев подходящих специализаций. Дракон и её ДраконТек уже закупили землю для строительства новой фабрики Технарского оборудования, которая даст городу сотни рабочих мест! Пока что на этом месте расположено печально известное Кладбище Кораблей, но я полагаю, что по этой достопримечательности вы скучать не станете. Некоторые символы прошлого нужно оставить позади ради движения в будущее.
Она сложила руки на груди, на секунду замявшись, будто не до конца понимая, как правильно разместить их.
— Эти три компании, а также ряд более мелких, будут работать под моим управлением и управлением моих людей ради общей цели. Какой — вы и сами уже прекрасно знаете.
Наклонив голову, она обвела взглядом своих голубых глаз собравшихся перед ней зрителей.
— Сделаем Броктон-Бей городом, которым можно гордиться. Новым городом.
Вновь выпрямившись, Айрис Райан позволила себе торжествующую улыбку.
— Я понимаю, что объединение компаний временное. Но, нисколько не умаляя свои заслуги в его организации и дальнейшем руководстве, я предложила для него название, которое было одобрено большинством голосов.
Она бросила взгляд на женщину в федоре, стоящую среди журналистов в одном из первых рядов. При взгляде на Айрис та улыбнулась.
— Я назову свою компанию «Райан Индастриз».
