***
Резко распахнув глаза, он сразу же зажмурился от света. Проморгавшись, довольно быстро привык к дискомфорту, и окончательно приоткрыл веки. До Тео не сразу дошло, что он очнулся в совершенно незнакомой комнате. Секунды топали одна за другой, мелкими шажочками по замкнутому циферблату круглых настенных часов. Тео взглядом следил за фигурной стрелкой, пока его мозг адаптировался к местному ландшафту. Часы он не узнал, и картину рядом с ними тоже… Угол обзора стал шире и он заметил стены, выкрашенные в бежевый цвет, окно со старыми шторами. Скользя взглядом дальше, он наткнулся на небольшой стол в углу комнаты с различным барахлом: ампулы, упаковки из-под лекарств, бинты, из небольшого пакетика торчала кровавая марля… Воспоминания посыпались как майский дождь из тучки. Сам того не ожидая, он резко дернулся, и его тело пронзила стремительная боль. Он задохнулся в этой нарастающей волне адских ощущений. Хриплый горловой стон вырвался из его уст, перехватывая дыхание. Дышать тоже было больновато, ныло то ли в спине, то ли в груди. Тео хотелось повернуться хотя бы на бок, чтобы сделать полноценный вдох. Не получилось, руки за что-то зацепились вверху. Он выгнулся посмотреть, за что именно — запястья оказались прикованными двумя парами наручников к изголовью железной кровати, в вене капельница. Сердце застучало быстрее. Тео в панике задергал руками, наручники свободно катались вдоль перекладины, но стальные браслеты крепко держали его, бесполезно было тратить на это последние силы. Выйти из комнаты без кровати не выйдет. С трудом превозмогая боль, Тео попытался сдвинуть тяжелое одеяло, которым был прикрыт, чтобы глянуть, что с ним вообще. Удалось не сразу, он в несколько мучительных приемов, шурша здоровой ногой внутри, откинул его. Из одежды — только нижнее белье. Мгновенно стало холодно. Правая нога была туго перевязана в голени, причину он помнил хорошо — огнестрелка. На коже вокруг, на стопе и простыни виднелись засохшие капли крови. Пошевелил пальцами ноги — работают, только болезненные ощущения разнеслись от кончиков пальцев до самого паха. Сдержал стон, стиснув зубы. Сильно замутило. Окно недалеко от кровати, нужно было глянуть, где он находился. Тео приподнялся, отчего его передернуло и на растрескавшихся от обезвоживания губах появилась кровь. Он замедлился, подышал, но попытку не бросил. Полежал еще немного, набираясь сил, потом поднялся снова. Второй раз было труднее, он опять упал и, чуть отдышавшись, сделал отчаянное усилие и приподнялся в третий раз. Вытянулся насколько можно, до дрожи головы, но недостаточно высоко, ничего разглядеть было невозможно — из окна шел мягкий белый свет, вероятно от свежевыпавшего снега, а может, и здание какое отражалось. Наручники мешали, от напряжения кровь пошла вверх по капельнице. Его бросило в пот, прохлада комнаты тут же почувствовала горячее тело и потянула к нему свои щупальца — холоднее стало в два раза отчетливее. Цепенея от боли, он пытался натянуть одеяло обратно. Подбородком, зубами старался придвинуть его к себе, без рук это делать было настолько неудобно, что Тео от отчаяния начал разговаривать с ним, умоляя поддаться, и одеяло поддалось. Тео старался сохранять спокойствие, но глаза предательски щипало, хотелось выть от безысходности. Он помнил слова водителя. Его привезли к Борзому. Вслед за братом отправляться не хотелось… За дверью послышался шум, ручка наклонилась. Тео от страха закрыл глаза, притворившись мертвым опоссумом, разве что язык не выкатил для правдоподобности, но сердце стучало бешено, сонная артерия мощностью толчков наглядно демонстрировала зашкаливающий уровень адреналина в крови. Пока Хэтчер лихорадочно соображал, что ему делать дальше, в комнату вошли. Прохладная рука легла ему на лоб: — Горячий… — сказал мужчина над ним. — Вколи еще… — Сейчас… — что-то начали распаковывать. Так Тео узнал, что в комнату вошли как минимум двое. — Глянь пока, не обделался он там…? Одеяло откинули, кто-то рукой пошарил вокруг его таза. — Нет, сухо… Тео почти не контролировал дыхание, а когда его схватили за пострадавшую ногу, он дернулся от неожиданности. — Пришел в себя… Тео уже ничего не оставалось, как открыть глаза. Оба мужчины были в тряпичных масках, можно было разглядеть лишь их модные стрижки, черную смолянистую щетину снизу из-под ткани и глаза, обрамленные густыми чёрными ресницами. В принципе, мужчины очень смахивали на типичных кавказцев. Кто-то из них мог быть самим Борзым. Голоса Тео не узнавал. — Где я? — тихо спросил Тео, уставившись на обоих. — И кто вы такие? На его вопросы не отвечали, вместо этого они перешли на другой язык и переговаривались только между собой, Тео не понимал ни слова. Завидев в руке мужчины шприц с какой-то жижей, он запаниковал еще сильнее. — Что это?! Что вы мне вколоть хотите?! Тео резко развернули на бок, мордой почти в стену, голову и бедро зажали, он попытался заорать, но в груди так давило, что дико захотелось кашлять. Трусы приспустили, вогнав целый шприц с непонятным составом в ягодицу. Сил на сопротивление не было, слишком слаб. Хэтчер снова вздрогнул, только уже от прикосновения к спине чем-то холодным, напомнило стетоскоп. Когда его отпустили, парень смог самостоятельно перевернуться на спину. В руках у кавказца действительно был стетоскоп. Тео немного успокоился, наблюдая, как бородатый меняет капельницу. Но сталь, опоясывающая запястья, здорово приводила в чувства. Тео здесь уж точно не для того, чтобы его лечили… — Что вам нужно? Кто из вас Борзый? — хрипло спросил он, корчась от боли и покашливая. Ответа не дождался. — Где Волков? Эта сука продала меня, да? Мужчины переглянулись, один из них то ли хмыкнул, то ли усмехнулся, и они направились к выходу. — Здесь очень холодно! — почти выкрикнул Тео им вслед. — Разве? — спокойно спросил мужчина и подошёл ближе. — Дайте обезболивающее… пожалуйста, — это была искренняя просьба, даже мольба. Тео на месте лежать не мог, от боли скручивало. — Анальгинчику? — мужик кивком указал на бейсбольную биту в углу. Тео притих, уставившись в угол. — Зачем я вам? — шептал Хэтчер, его тело сотрясала мелкая дрожь. — Артём предал меня? Он знаком с Борзым?! — Борзый тебя предупреждал, ты не послушал… — перевёл тему кавказец. Он говорил практически без акцента. — Как там твой брат? Говорят, из комы вышел… У Тео округлились глаза, что-то испугало его. То ли тон, с которым это было сказано, то ли сам факт. Мужчина нагнулся к нему и прошептал на ухо: — Что, страшно? — говорил он. — Вы, чмошники, не в тот город сунулись… Где твоя крыша? «Протекла…» — мелькнуло в голове у Тео. — Молчишь? Разговорить? Можем сразу отшвабрировать, только попроси… Мужчина заглянул Хэтчеру в глаза, у Тео от одного взгляда все буквы перемешались во рту. — Я не знаю, где Эмин… — выдавил он из себя. Тео замёрз, зуб на зуб не попадал. Все как в бреду. — Если брезгуешь, мы на швабру презерватив натянем… — Я не знаю, где он! — повторил Тео, чувствуя как накатывает резкая слабость. — Как думаешь, а если брата твоего ещё раз спросить? — Да не знает он ничего! И я тоже… Я без понятия, где Эмин!!! — Хэтчер из последних сил повысил голос, а потом скатился на два тона тише. — В меня стреляли по его приказу! Мне нет смысла покрывать Эмина, но я на самом деле не знаю! Мужчины снова переглянулись, затем шагнули к двери. — Накиньте одеяло хотя бы! Я же сдохну здесь от холода! — Ты скорее от жара сдохнешь… Дверь захлопнулась. Тео так никто и не накрыл. Когда остался один — забился как дикий зверь в клетке, с особым остервенением пытался вытащить руки из плена браслетов, тянул, дёргал, смочил слюной в надежде, что выскользнет. Затем, зажмурившись, резко затих, понимая, что дальше этих стен его все равно не выпустят. И вряд ли он вообще живым отсюда выйдет. Закусив губу, тяжело дышал, шмыгая носом. На глазах выступили слезы. Нет более удушающего чувства, как ощущение, что его все предали… А самый главный предатель — он сам. Себя он предал много-много лет назад и ничего хорошего из этого не вышло. И было гадко осознавать, что он так легко доверился какому-то менту, который при первой возможности сбросил его. Волков утверждал, что держит слово… Хэтчеру хотелось задушить его за эти слова, оказавшиеся чистой и наглой ложью. Тео корил и ненавидел себя за эту оплошность, только поздно уже. Слезы отчаяния скатились из глаз. Чтобы как-то избавиться от них, Тео повернулся на бок, теперь они стекали на подушку. Коснувшись лбом прохладного сгиба локтя, Тео понял что он реально весь горит, отсюда и такая дрожь. Что ему тогда вкололи? Неужели, сбить температуру? Почему так больно дышать? Он лежал, подтянув к себе колени. Зачем они меня перевязали, думал он. Чтобы кровью не истёк? Чтобы было кого допрашивать? Уже было плевать, что трусы так и остались приспущенными. Он находился где-то на грани между сном и явью, чувствовал на коже выдыхаемый воздух, чувствовал свой пульс и ритмичные содрогания в теле. Сознание Тео успокоилось также внезапно, как и взбунтовалось. Спокойствие наступило после одной спонтанной мысли, что свой выбор он сделал, и сделал сам. Но видимо поздновато, поэтому пришло время расплачиваться… Проваливаясь в забытье, перед глазами возник образ отца, затем Алекса… дальше темнота.***
— Я бы Вам не советовал без охраны разгуливать… — донеслось откуда-то из технического помещения под лестницей в больнице. Роберт оглянулся, но никого в темноте не заметил. Что-то мелькнуло и силуэт отделился от стены. — Разве что от Вас охранять! — пренебрежительно высказался Уайт, узнав его. — Где Алекс?! Зачем Вы меня позвали? — Потолковать… — хмуро ответил Артём, выждав нужную паузу. Он кивком указал на дверь. Они вошли в комнату со стеллажами, до самого потолка заваленными канцелярскими принадлежностями. Пахло книжной лавкой. Волков замер, наблюдая за коридорами — никого. — Для чего Вы приехали? — спросил Артем, беззвучно прикрыв дверь. — Мне нужно отчитаться перед Вами?! — холодно ответил Роберт, смерив взглядом фигуру Волкова, заметил испачканную местами одежду, на руке красовалась тугая повязка. — Я не мог не приехать! Нам с ним надо поговорить… — С каких пор Вас стало заботить, где он? — также неприветливо отозвался следак. — Вы слишком многое себе позволяете, господин Волков! — Роберт взглянул на него с тошнотворным высокомерием. — Я не буду тратить на Вас время! С Вами свяжется мой адвокат… — мужчина состряпал намерение выйти, но… — Алекс больше не интересует? — тон, с которым Артем это произнес, заставил Уайта остановиться. Находясь и так на взводе, Роберт уставился на мужчину с нескрываемым раздражением: — Мне сунули нашатырь под нос и выставили из палаты, ничего не объяснив! Там кровь! Что с ним?! — потребовал он ответа в приказном тоне. — Говорите тише… — попросил Артем, но из его уст это звучало совсем не вежливо. Следователь сурово смотрел из-под капюшона черной толстовки, словно тёмный дух, насильно заточенный в физическое тело. Если бы Роберт обладал сверхъестественными способностями, он бы заметил черную ауру Артёма. В воздухе веяло злостью, она заливала все помещение. Но и одного взгляда было достаточно, чтобы произвести должный эффект — Роберт замялся. — Вы уже давно в курсе, что он в этом городе. Почему раньше не появились? Роберт с долей скептицизма посмотрел на следователя, но промолчал. Волков говорил негромко, но как-то зловеще, неприятно для английского уха, привыкшего к любезностям и вежливости. — Вы знали, где он, знали через кого его можно найти, — Артём демонстративно прошёлся по комнатке. — Я ведь известил Вас. Нашли бы меня, нашли бы Алекса. Но, нет… — он перевёл взгляд на Уайта. — Так, почему сейчас? — Какое Вам до этого дело? Что за дурдом здесь происходит? — начал возмущаться Роберт, теряя терпение. — Я на самом деле думаю написать на Вас жалобу! — между делом добавил он, как бы размышляя над мелкой пакостью, способной поставить мента на место. Волков ловко подцепил пальцами пачку из пятисот листов бумаги для принтера и кинул на стол возле Роберта. — Столько хватит для жалоб?! — спросил он, скинув капюшон наконец. — Вы идиот? — порядком оскорбившись, спросил Роберт, заподозрив в нем кретина. — А Вы? — таким же тоном ответил следак. Обстановка накалялась. — Язвите? Алекс где?! Чья там кровь на кровати?! — Вам лучше присесть… — ещё более сурово сказал Артем. — Где он? — заволновавшись, спросил Роберт уже без привычного гонора. В голосе, где-то между согласными буквами, подзастрял страх. Мужчина медленно опустился на стул, не забывая держать спину. Королевская осанка, надменный взгляд. — Там везде его кровь… — тихо сказал Артём. — Что?! — Роберт подорвался встать, но тут же осел. — Что с ним? Он жив? Где он?! Как вы допустили это?! — посыпались вопросы словно в пустоту. — Что вы молчите?! — гневно выпалил Роберт, раздражаясь на тишину. — Он жив?! Волков был мрачен, своей немногословностью он сводил с ума Роберта. — Вы отнимаете у меня время, уважаемый! А оно стоит дорого! — с наездом погнал Уайт, делая акцент на своей важности. Он устал спотыкаться об тишину, которую Волков использовал как оружие. — Где Алекс?! Волков взглянул на наручные часы: — Уже должен быть в морге… — глухо ответил Артём и, чуть задрав подбородок, посмотрел на Роберта сверху вниз. — В… морге?! — до Роберта не сразу дошло, а когда он понял каждое слово, то растерянно уставился на следователя. В этой обморочной тишине в глубине его холодных глаз заструилась боль, пробивающаяся сквозь льдины. Несколько секунд мужчины смотрели друг на друга молча. Артём дал ему время все услышать, осознать, прочувствовать. — Теперь стоимость вашего времени имеет такое же значение, как и минуту до? — Артём заговорил первым, внимательно наблюдая за англичанином. — Что? — не понял Роберт. Он был чрезмерно растерян, еле держал себя в руках. Вся его интеллигентская напыщенность схлопнулась в один миг. Человека как подменили. — Как это произошло?! — подал голос Роберт. — На него напали или он сам? — голос дрогнул, явив миру спрятанные чувства. — Вместо того, чтобы найти его и поговорить, как Вы сказали, Вы натравили Интерпол. Это от радости? — Что за вопросы?! — начал злиться Уайт, ощущая как следак топчет ботинками его годами выстроенные безупречно отполированные границы. — Это разве важно сейчас?! Как он умер? — Почему сначала Интерпол, — Артем зажимал его вопросами, — а только потом Вы сами решили навестить его? Ощущение, что Вы ждали, когда он со вскрытыми венами в больничку залетит… а потом и… — Что вы несёте? — оборвал его Роберт. Артем считал на его лице растерянность и ужас. Эмоции были настоящими, долго за ними стоять не пришлось. — Интерпол, потому что я думал, он за старое взялся! Он же неконтролируемый был! Дикарь невменяемый! — Наверное, воспитанием должен был заниматься его отец в свое время? Как думаете? — морально атаковал Артём. Он присел на краешек стола, экономя силы. Следователь выглядел измученным. — Его отец мёртв! — аргумент от Уайта был призван уличить Волкова в неадекватности и закрыть этот вопрос навсегда, но Артем схватил Роберта за запястье, больно сжав пальцами: — Нефиговый пульс-то для покойника! — негромко рявкнул он со злостью. Роберт от неожиданности хлопнул ртом без единого звука и вопросительно уставился на Волкова. Лицо Уайта передернуло. — Порядок ваших действий вполне логичен, но по-человечески непонятен… — говорил Артём. — А старший сын чем вам не угодил? Вы его тоже из дома турнули… — напомнил он. — Я уверен, Вам доложили, что Тео Уайт-Хэтчер с Алексом были замечены в одной шайке! Что вы почувствовали, когда узнали?! Роберт ошарашенно замолчал, он не привык без охраны и адвокатов отбиваться от неприятных и неудобных вопросов. Волков нагнулся и заглянул к нему в глаза: — Ответы ещё не настоялись? Позже зайти? Роберт, окончательно почувствовав свою уязвимость, резко встал и направился к двери. Походка выдала волнение. — Я в морг… А Вы идите к черту! — в сердцах бросил Уайт, по телу нервная дрожь от потрясения. «Алекс там, в морге…» — в голове не укладывалось. Мозг отказывался верить! — Рановато в морг-то собрались… — едко заметил Артем. Роберт резко остановился, с ним давно так не разговаривали. Игнорируя статус и рамки, лезли с лопатой в самую душу, копать ответы. Тон Волкова казался ему недопустимым и омерзительным. Враждебность читалась даже в дыхании следователя. — Как же Вы мне сейчас Алекса напомнили… — сказал Роберт, прикрыв на секунду глаза. — Ни уважения, ни такта… — в полном возмущении он хотел еще много чего сказать, но Волков был невозмутим. — Сочту за комплимент… — сказал Артём, прервав его претензии. — Моя тактичность закончилась, так и не начавшись. Увы. Напоролась на ваше имя, господин Уайт. Я задам Вам несколько вопросов, потом исчезну… — С чего Вы взяли, что я буду отвечать на них? — Это в Ваших интересах… — Катитесь сразу же, не ждите! — выдал Роберт и потянулся к дверной ручке. — Ваше молчание может унести еще чью-нибудь жизнь, Роберт… — К чему Вы клоните?! — Уайт обернулся. — Вы в своём уме? Какую ещё жизнь?! — Молчать опасно… для Вас в первую очередь… — На что намекаете? Звучит как угроза… — Роберт не верил своим ушам. — Вы знаете, с кем вообще разговариваете?! — Мне плевать на Вас! — Артем обозначил свою позицию. — Вы всего лишь человек! Все ваши статусы засуньте себе знаете куда?! Я не в Вашем доме, не забывайте! А меня интересует только информация… — Вы же ведь друзьями с Алексом были? — Да, близкими, — подтвердил он. — Алекс в морге… Меня поражает Ваша эмоциональная холодность… — взывал Роберт к ментовской совести. — Мне уже нечем нервничать… — с горечью сказал Артем. — Я не буду отвечать ни на один из Ваших идиотских вопросов! — Роберт, напротив, нервничал. Говорить спокойно он уже не мог, эмоции подскакивали вверх и контролировать свой тон становилось сложнее и сложнее. — Как Вы с корпорацией справляетесь, если Вы с эмоциями совладать не можете? — Да, Вы… Вы совсем охренели?! Что Вы ждете от меня после слов, что мой сын в морге?! — Роберт захлебывался от гипервентиляции легких. — Вы мне указывать вздумали? Да, Вы знаете, что я прошел за эти годы?! Вам и не снилось! — Роберт от злости пригрозил указательным пальцем. — Могу только догадываться, господин Уайт, — говорил Артем, смягчив позиции. — Поэтому прошу Вас поговорить со мной. С глазу на глаз! Без всяких протоколов. Чтобы я не додумывал Вам ничего лишнего, что к Вам не относится… — Я хочу к Алексу… Проведите меня к нему… — Уайт почувствовал, как на него накатывает эмоциональное истощение. — В морге нет времени. Там все… всех… дожидаются… — мягко, но настойчиво сказал Волков. Роберт побледнел, такого он не хотел слышать. Англичанин дошел до стула и медленно опустился на него. Забыв про осанку, он скруглил спину и спрятал лицо в руки. — Давайте, не молчите! — не выдерживал Артём. — У Вас есть что-нибудь выпить? — обреченно спросил Уайт. — Я хронически за рулем, бухаю только по выходным, которых у меня нет уже полгода… — с еле скрываемой злостью ответил Артем. — Что здесь происходит? — шепотом спросил Роберт. — Объясните мне, Артём… Я прошу Вас. — он вцепился Волкову в рукав. — Прошу… — Сначала Вы ответите на мои вопросы, а потом я изложу, что здесь на самом деле творится… — Вы не вызываете у меня доверия… — ответил Уайт. — Как с этим быть? — Вы у меня тоже, но… возможно, это временно… Давайте все же попробуем… Артем смотрел на него таким сильным взглядом, что никак не вязалось с его уставшим и потрепанным видом. Роберт сдался и кивнул. — Что Вы почувствовали, когда узнали, что Тео с Алексом наркотрафик налаживают? — спросил следак. — А что Вы хотите услышать? — Правду. Говорите, как есть… — Я почувствовал разочарование… полнейшее… снова… — Роберт оттянул воротник рубашки. — Особенно, когда узнал, что и Алекс при деле. Хотелось взять их обоих и башкой об стену настучать. Что я еще мог почувствовать… — И вы сделали собственные выводы только на основании этой информации от Интерпола, даже не черпанув дальше. Так? — Да, — Роберт растерялся. — Вы правы… Но этого разве не достаточно?! — Вас не смутило, что я к вам лично приезжал в ноябре? Не смутило? Что какой-то мент из жопосранска припёрся в Англию ради такого отморозка? У нас же каждый следователь гоняет по делам из страны в страну… Я напомню, мы в России. Думать умеете, Роберт? — Смутило… — согласился Роберт. — Что, зная его подноготную Вы не закопали его, к моему удивлению, а пытались помочь, закрыв глаза на то, какой сволочью он был, — Роберт тяжело и прерывисто вздохнул. — Вспоминая Алекса, высокомерного отморозка, который ни грамма уважения-то ни к кому не имел, я понять не мог, зачем это все Вам, следователю… У меня появилась надежда, что он изменился на самом деле, хоть я и не верил в это до конца. Это как глоток свежего воздуха был для меня. Понимаете? Я не верил, но хотел верить… А когда информация об утечке со счетов подтвердилась, я понял, что это все туфта! Что он продолжает делать то, что и раньше! А то и хуже! Потом мне сообщили, что он еще и с Тео… Я был в шоке, был очень зол на них. Поэтому я и Вас подозревал в соучастии… — честно сказал Уайт. Волков лишь устало покачал головой и потёр переносицу. — Откуда вы знаете, что он мой сын?! — Вы как маленький, ей-богу. — Алекс… знал…? — тяжелей всего далось говорить о нем в прошедшем времени. — Да… И про отцовство, и про Интерпол… Почему вы не сказали Алексу, что он ваш? — Откуда вы узнали, скажите? — допытывал Роберт. — Портрет над камином, да и по дому много фотографий было. Разве нужно их оставлять, если человек был такой мразью? Вы или мазохист, или он дорог вам. — Вы по портрету догадались? Что за бред, — Роберт скривился. — Нет, но мысли были, что вас связывает что-то большее, чем родство через три колена. А потом мне нашептали информаторы и все встало на свои места. — Алекс узнал об этом от Вас? — Нет, от Тео… — О, боже… — Уайт остолбенел. — А он откуда узнал? — Давно Вы в реальности не были… — Артем подставил стул и сел напротив. — Эндрю узнал, что Алекс не от него, когда Алексу было около шестнадцати? — Да… примерно… — Роберт копался в ячейках своей памяти. — Эндрю был в курсе, кто настоящий отец? — Нет, конечно. Он не догадывался, что это я. — Струсили? — Не много ли вы берете на себя? — возмутился Роберт. — За меня не переживайте… — Мы были близки с Кэтрин всего лишь дважды. После она запретила мне прикасаться к ней. Она считала это неправильным. Когда я узнал, что она ждет ребенка, я хотел обо всем рассказать Эндрю. Но она мне запретила и уверила, что ребенок не от меня. Если бы он узнал, что я сплю с его женой… Он не дал бы нам жизни… — Получается, Вы выбрали стабильность и деньги? — Вы очень плоско мыслите сейчас, господин Волков. Какие к черту деньги?! Я никогда не был бедным человеком. У меня раньше был свой бизнес. — Тогда в чем проблема? Роберт задумался. — Эндрю имел власть, — сказал он, — он мог стереть человека словом. Растоптать так, что общество больше не приняло бы. Можно было уехать в другую страну, но Кэтрин не дала согласия на это. А еще у меня была семья, я не мог их бросить тогда, супруга была жива и… — он замялся и не стал продолжать мысль. — Когда вы узнали, что Алекс все же ваш? — Когда ему было девять… Тогда мы уже жили все в одном доме. Но даже без ее признания, я это чувствовал. Если бы Эндрю узнал, я никогда бы больше не увидел Алекса и Кэтрин. А так он рос на моих глазах. Мы много времени проводили вместе. — Почему Вы все жили в одном доме? — Ну и допрос! Потому что это родовое гнездо! При покупке там была и моя доля. После смерти моей супруги Эндрю предложил нам переехать, говорил, что Тео будет лучше расти в кругу семьи, с кузенами. Конечно, против я не был. — Почему в вашем доме все так любят насилие? Почему пацанов воспитывали врагами?! — У Эндрю была железная воля и свои странные методы как воспитания, так и ведения бизнеса. Его слово было законом. В бизнесе он был королем, но в семейной жизни… как видите… Он воспитывал только своих пацанов, Тео не трогал, но среда обитания сделала свое дело. — Почему Эндрю тайну сохранил? Почему сделал его своим наследником? Ведь он не родной… — Эндрю так решил. В какой-то момент его компания стала важнее семьи. Намного. Быть может после того, как он узнал про измены жены. Из всех троих парней, малыш Алекс был самым пробивным. Но и самым отбитым… — Поверьте, не самым… — уточнил Артем. — Что? — не понял Роберт. — Возможно, но он… он просто не боялся демонстрировать себя в таком свете… — Поэтому его решили сломать? — Сломать? — удивился Роберт. — Вероятно вы это видите как-то по-своему, хотя… Эндрю видел в нем идеального кандидата на пост вице-президента компании. Он думал, что спустя время Алекс остепенится. — Только Алекса об этом не спросили, так? — Да, Алекс совершенно не хотел этого. У него на уме были одни тусовки, машины, девушки. — Роберт, почему вы так легко согласились на ложь с сыном? — Думаете, это был простой выбор? С Кэтрин это не было случайной связью. Я любил ее, любила ли она меня — не знаю. Но развода с Эндрю она не желала, потому что разбежаться по-тихому у них бы не вышло. Очень многое было на ней. Видимо Эндрю понимал, что скандал может привести к падению акций и он тоже взял себя в руки. Когда Эндрю свыкся, что Алекс не от него, у него появились на парня свои планы, он на самом деле ждал, когда тот перебесится. Потому что по характеру Алекс был очень похож на него и показывал отличные результаты по учебе. — Он же так и не закончил ничего? — Это он выпендривался перед Эндрю. На самом деле, если бы он взялся, то добился бы великолепных результатов. Ни Тео, ни Майкл не могли похвастаться таким. Им нужно было грызть, а ему без напряга все заходило. Эндрю знал об этом. На то, что он не родной, Эндрю закрыл глаза, но не забыл, конечно же. Отношения стали существенно хуже, сложнее. Мне кажется, тогда в своей голове Эндрю перестал быть ему отцом, снял с себя ответственность за это, но возложил другую — готовить преемника. Он хотел развития своей компании, но по собственному сценарию, то, как он, а не другие, это видел, — Роберт помолчал пару секунд. — Наверное, «ломать» — это действительно правильное слово, — согласился он. — Майкл хотел управлять, почему ему не дали? Роберт задумался. — Майкл бы не потянул… — ответил он. — Уверены? — Да. Его методы и амбиции привели бы к краху… Он хотел совсем другого, в том числе и развивать иные нерентабельные направления. Эндрю был категорически против, и тут я с ним согласен. То, на чем настаивал Майкл — было нежизнеспособно. Когда Уайта старшего не стало, Алекс почти сразу дал заднюю, он тяжело переживал уход отца, поэтому Майкл встал во главе на время, пока сам не погиб… — Алекс тяжело переживал, потому что косвенно был причастен к смерти отца… — И это вы знаете… Да, он продал немного секретной информации, о чем мне и сознался… — Мне многие факты известны. А знали ли вы, что он после этого каждый божий день винил себя в случившемся? И в смерти отца, и в смерти матери… А также брата Майкла… — Вы серьезно? — Роберт с искренним удивлением посмотрел на Артема. — Я не думал, что он способен на сострадание… — Он жил с этой виной, он ведь невротиком стал и сна у него нормального больше не было. — Откуда я бы узнал это? Мы не общались все эти годы… — в голосе Уайта проскользнуло сожаление. — Не было желания? — Не было времени… — Поясните, пожалуйста… — настаивал Артем. — Когда на меня обрушился весь бизнес, я сначала даже не понимал, как этим управлять. Ведь всеми вопросами занимался Эндрю, я всегда был в стороне, но на подхвате. Я месяцы потратил, чтобы изучить все изнутри. Параллельно велись суды. Помощников у меня было немного, это ведь вопрос доверия… Из-за обширной утечки, которой поспособствовал сначала Алекс, нас просто на куски разрывали. Выстоять было непросто. — Почему Вы выгнали Алекса из дома? — Было несколько причин… — Слив информации? Что ещё? Вы в глубине души не простили ему смерть вашей любимой женщины? — И это тоже, но я давно простил… глупо все спихивать на Алекса. Но нервы он трепал хорошо своему окружению… — Могу представить… — День, когда я узнал, что Алекс продал Стиву информацию, стал отправным. Это было как раз после похорон Эндрю. Алекс был сам на себя не похож, средь бела дня был под кайфом и к бутылке прикладывался, даже навредить себе пытался. А еще, он хотел что-то сказать, но не решался. После разговора — мне самому захотелось что-нибудь с ним сделать. Такого сильного разочарования я ещё не испытывал, я понял, что это конец. Конец для него как для личности. Тео был в курсе, но не помешал ему и не сообщил мне. В тот день я поставил крест на Алексе, да и на Тео тоже, наверное. Золотое детство превратило их в чудовищ с атрофированным эмоциональным интеллектом. Вы не представляете, что они творили раньше. Это животные… Я перестал ждать от них изменений. Поэтому какое-то время я проживал это в своей душе, чем мог помогал Майклу по бизнесу, пока он куролесил у руля. Мои советы и наставления он, естественно, не слушал, да я и не настаивал. Хоть Алекс и клялся, что слил совсем чуть-чуть, на правду это не было похоже. Мне не хотелось отдавать его под суд, в итоге мы совсем перестали общаться. Все медленно шло к черту… — Давайте к тому дню, когда произошла авария. Каковы были ваши действия? — Всё это развернулось практически на наших глазах. Мы втроем были приглашены на очередное мероприятие — бизнес-встречу. Я приехал первым. Алекс с Майклом должны были подъехать следом. Встреча проводилась на открытом воздухе, многие крупные инвесторы собрались, велись обсуждения предстоящих сделок. Само собой, туда заявился и Стив, как наш крупный конкурент. Его причастность к смерти Эндрю доказана не была, но я уже тогда был настороже из-за поступка Алекса. Да и сам он как-то странно посматривал на меня. Пока я ждал братьев, поступил звонок из службы безопасности. Они выяснили, кто слил информацию дальше. Оказалось, что Майкл. Трудно сказать, что я тогда почувствовал — это был конкретный удар. Я стоял и не понимал, что происходит, вокруг гул, а у меня вакуум. Я готовился морально к тяжёлом разговору с ними обоими, нужно было что-то решать. Мероприятие меня уже не интересовало. А потом услышал жуткий хлопок… — Что было дальше? — Я смутно помню… — Вряд ли… Вы мобилизовались быстро. Алекса в больницу, а Майкла куда? — Он погиб на месте… — Я читал сводки, слишком размыто все описано. В новостях лишь через два часа появилось, что Майкл погиб сразу же. — Хорошо, вы правы, — не стал отрицать Роберт, — Майкл не погиб на месте… — Что с ним стало? — Зачем вам это сейчас?! Какая разница, когда он умер?! Он мёртв!!! Его нет больше! — Ответьте на мои вопросы… Это важно… Роберт тяжело вздохнул, но продолжил: — Всё бросились к месту происшествия. Алекс лежал на дороге и ещё какое-то время был в сознании. Майкл — в машине, без чувств, он получил тяжелейшую травму головного мозга. Кто-то заорал, что он умер, кто-то подхватил эти возгласы. Творилось что-то страшное, паника. После загадочной смерти Эндрю, эта авария… Я помню Стива недалеко от Алекса, к Майклу он не подходил. Случайность это или нет, но я действовал быстро. Некогда было думать, я принял решение, дать им время прийти в себя, но в безопасности! Братьев моментально растащили по больницам. Майкл был совсем плох и чтобы его не добили раньше времени — с моего согласия его признали официально мертвым. Алекс «умер» чуть позже. Майкл перенес многочасовую операцию на головном мозге, пришел в себя, но… был как овощ сначала. Пришлось транспортировать в Америку, там ему создали лучшие условия для реабилитации! Он вроде пошёл на поправку, но когда я к нему однажды приехал — поговорить с ним мне не удалось, он практически не мог разговаривать, сидел в инвалидном кресле, выглядел жалко. Огромный шрам на голове от операции, и на лице от осколков. — На лице тоже? — Да, травма серьезная была — один глаз почти не работал. Хотя у меня сложилось впечатление, что он понял, о чем я ему говорил. Я сказал ему, что знаю про его «подвиг», а еще я сообщил ему, что Алекс умер. Зачем — я не знаю. Он ведь и так получил по заслугам. Но мне было его совсем не жаль в тот момент. Алекс уже был в России и он тоже не знал о Майкле. Через три неполные недели мне доложили, что Майкл Уайт скончался от обширного кровоизлияния в мозг. — Где его похоронили? — В Калифорнии. Я на похоронах не присутствовал, так как сам столкнулся со всем адом, который на меня обрушился после их смерти. Но через время приезжал на его могилу. — Почему Вы решили, что авария не случайность? — Во-первых, Майкл был отличным водителем, очень аккуратным и очень внимательным. Во-вторых, он был крайне жадным… — Занятно… Я, кажется, понял Вас, — Волков отходил от рассказа, фиксируя все в своей памяти. — Роберт, почему Вы не сказали Алексу, что Майкл ещё больший предатель? — Сложно сказать… не знаю… — Вам знакомо имя Эмин Курт? — Уже да. Тео и Алекс на него работали… Я прав? — Только наполовину… — Теперь Вы мне поясните… — приготовился слушать Уайт. — Главное, не вставайте со стула, — предупредил Артем. — Порнография, оружие, наркоторговля, пропажа людей и последующая торговля ими с согласием и без — это все Эмин Курт. Тео был его представителем в моем городе. Они выбрали это место только потому, что здесь Алекс. Как думаете, для чего? — Мне и думать не надо, я знаю… — грустно хмыкнул Роберт. — Вы уверены? — Волков наклонился ближе и перешел на шепот. — Они использовали его как донора и как прикрытие. Алекс не ввязывался в это дерьмо, его втащили. Насильно. Под страхом смерти его и его близких знакомых. Как Вам такая правда? Роберт нервно сглотнул. — Его довели до такого состояния, что он мог упасть посреди коридора и уснуть, укрывшись ковром. Роберт, я хочу, чтобы Вы меня ус-лы-ша-ли. Он выбрал другую жизнь и не отказался от нее. Все, что я Вам в Англии говорил — правда. Алекс изменился. Он не работал с Тео, его удерживали силой. Ничего он там не планировал, ни за что не отвечал. — Продолжайте… — Алекс пытался бежать в другой город, его нашли почти мгновенно и вернули. Чтобы был тихим, подвергли насилию в порностудии и засняли все это. Тео контролировал каждый его шаг, угрожал посадить на героин, если тот не будет послушным, а сам незаметно давал ему транквилизаторы, потому что опасался, что Алекс мог в любой момент стать неуправляемым. Тео, как и Вы, не верил, что Алекс изменился. Роберт молчал, губы его изредка подрагивали. Мужчина уставился в пол. Совершенно потерянный. Боль от услышанного рвала его внутренности. — Все это делал Тео? Это он Эмин Курт? — спросил Роберт, когда смог снова говорить. — Нет, ему приказывали. Тео искренне ненавидел Алекса, пока не узнал, что тот его брат по крови. Потом что-то изменилось, были даже попытки защитить. Настоящие попытки, — уточнил Артем. — И кто этот Эмин? Откуда он? Волков выдержал паузу. — Это похороненный в Америке… Майкл… Роберт странно улыбнулся, но улыбка тут же исчезла с его лица. Глаза, круглые от ужаса, не стремились моргать. Шок, который мужчина только что испытал, вверг его в ступор. Он бы и хотел что-то сказать, но не мог. — Да, Роберт, это Майкл стоит за всем… Теперь Вы знаете. — Этого не может быть! Он же мёртв! — выдавил из себя Уайт, вцепившись пальцами в край стула, чтобы чувствовать опору под своим задом. — Живее всех живых… Сначала я опознал его по голосу, который очень сильно смахивает на голос Алекса, а потом и Тео подтвердил. — Было такое… похожи… — озадаченно кивнул Роберт. — Господи… Да как это возможно-то?! Какой же я кретин… Как же я мог все это допустить? — шептал Уайт, в голосе чувствовалась бесконечная горечь и боль. — Как… я это допустил? Майкл? Вот же ублюдок! Как его только земля носит? А Тео? Боже… — бормотал он от приобретённого секунду назад бессилия. — Такова реальная ситуация… — понимающе кивнул Волков. Роберт некоторое время отсутствовал, копался в мыслях, не веря в происходящее. На каком-то моменте он притих, закрыл глаза и сосредоточенно о чем-то думал. Весь его образ излучал безнадегу. — Что я могу сделать? Я могу Вам чем-то помочь? — спросил он, не открывая глаз. — Наймите себе охрану понадежнее на всякий случай… Предполагаю, Эмин оставил вашу корпорацию на закуску… — Хорошо… — отрешенно ответил Уайт. — Кто еще знает об этом? — Пока только я, Вы и еще пара моих людей… Роберт был настолько шокирован ранее услышанным, что не мог прийти в себя до сих пор. — Знаете, я бы многое сейчас отдал, чтобы просто пообщаться с Алексом… — сказал он совсем тихо. — Расскажите, каким Вы его знали? Каким Алекс был? — Почему был? Я разве сказал, что он мёртв? Я сказал, что он в морге… Остальное вы придумали сами… — затараторил Артем. Он резко выпрямился на стуле и шкодно посматривал на выход, ожидая реакции. В образовавшейся тишине можно было утопить врага и утопиться самому. — Что-о?! — лицо англичанина перекосило, глаза превратились в узкие щелочки, которые уже взяли цель. — Ну, ты и сволочь редкостная! Иди сюда! — Роберт подпрыгнул с места, вцепившись следователю в грудки и тряся со всей силы. Он порывался схватить Артема за глотку, но следак перехватил его руки и впечатал англичанина в стену, прижав всем своим весом. — Тише… Я знаю, что я урод… Но этот разговор нужен был нам обоим… — Я тебя засажу! Сволочь! — шипел Роберт. — Ты и шагу не ступишь! — Пугать меня не надо… — предупредил Артём, увиливая от удара ногой, но Роберт все же умудрился носком туфель врезать ему по голени. От боли следак на автомате рывком развернул мужчину и сгибом локтя зафиксировал его шею, заблокировав руки. — Дети Ваши войну развязали, — шипел он на ухо, — вовлекли весь город… А я пытаюсь разгрести этот мусор… Если не хотите удущающий, успокойтесь сами… — Артем еще держал его, но уже в пол силы, пока приступ агрессии не сошёл на нет. — Успокойтесь, Роберт, Алекс жив… все в порядке… Я Вас отпускаю… — Убери руки от меня! Ну же! — ругался Уайт. — Я спокоен! — с яростью рыкнул он. — Отойди…те! Артем шагнул назад, держа перед собой раскрытые ладони. Он дерзко улыбнулся. — Что Вы лыбитесь?! Еще и руки распускаете! Я устрою Вам райскую жизнь! — Я несказанно рад Вашей адекватности. Лучшего и придумать нельзя… — ещё шире улыбнулся Артём, чувствуя как на душе теплеет. — Вы сказали, там его кровь? — вдруг опомнился Роберт. — Он ранен? Что с ним? — он старался привести себя в порядок, сконфуженно одергивал одежду. — У Алекса золотые руки, но приделаны низковато… — с ехидным прищуром говорил Артём. — Вообще, такое с ним не впервой. Просто он выдернул капельницу и не закрыл перед этим вентиль на катетере. Кровь хлынула под напором и он уделал там все… — Ловко Вы меня одурачили… — англичанин признал свое «поражение». — Это жестоко! — Роберт снова пригрозил указательным пальцем. — Это слишком жестоко! Как Вы могли?! — Я прошу у Вас прощения за этот инцидент, — Волков наигранно поклонился, хоть и говорил искренне. — Но спровоцировать Вас было необходимо… — Разве можно такими вещами манипулировать?! — Кто бы говорил… — по-доброму усмехнулся Артём, пережидая его ругань. — На вашем счету как минимум два липовых трупа… Так что не стройте из себя святошу! — Вы из ума выжили! По Вам сумасшедший дом плачет! — все его ругательства даже рядом не стояли с настоящей агрессией. За словами слышалось душевное облегчение и еле уловимая радость. Артём находил мужчину забавным. Не того, человека, с которым он разговаривал в Англии и сегодня в начале их скомканного диалога, а живого, эмоционального, переживающего, без чопорности и снобизма — без масок. — Я очень рад, что у Алекса остался хоть кто-то из близких, кто не желает ему смерти… И если бы Вы отреагировали иначе, — сказал Артем уже с другой интонацией. — Я бы не позволил Вам приблизиться к нему… — Как я могу его найти? Где этот чёртов морг?! Волков сверился с часами: — Там Вы его уже не застанете. Эмин все ещё на свободе и есть вероятность, что он будет охотиться на Алекса. В морге есть чёрный ход, Алекса должны были вывести через него. — Я хочу поговорить с сыном… — Он вас сначала на летучесть проверит… к хуям собачьим… Гарантирую… — Артём снова оскалился. — Я другого и не ожидаю…