***
В тот вечер Гарри, Бореал и Северус вылетели на трассу: Гарри на спине Бореала, а Северус на своей метле. Гарри обмотал ноги Бореала мягкой хлопчатобумажной лентой, чтобы предотвратить серьезную травму, если вдруг он врежется в ворота, столбы или другие препятствия, выстроившиеся в воздухе на дорожке. Дорожка не была похожа на ту, по которой бегали обычные лошади, это был большой овал с горящими желтыми линиями по обеим сторонам, обозначающими границы, и если пегас пересекал их, его дисквалифицировали. Уровень сложности препятствий на трассе и ее длина определяли гонку как легкую или трудную. Скайболл был самым сложным из-за количества и видов препятствий (их было двадцать семь) и длины — это была самая длинная гонка. На трассе в Келпи не было такого количества препятствий, как на Скайболле, но они были достаточно разнообразны и сложны, чтобы представлять проблему для Бореала. Северус был стартером, что означало, что он откроет перед Бореалом барьер в установленное время, также он засекал время гонки с помощью волшебного секундомера. Бореал сказал, что все, что меньше семи минут, — это здорово. Фирпефокс установил рекорд по самому быстрому времени: пять минут и тридцать секунд. Барьер представлял собой светящуюся решетку, протянувшуюся поперек трассы, и когда она была отброшена стартером, гонка началась. Бореал нетерпеливо завис за светящимся желтым барьером, а Гарри слегка привстал на его спине. Гарри немного нервничал, но в то же время был взволнован. Бореал рассказывал ему, как здорово летать по настоящей трассе, и сказал, что в первый раз он будет лететь медленно, чтобы Гарри мог привыкнуть к препятствиям. На мальчике был ремень хазард, согласно правилам скачек. Всаднику также разрешалось иметь при себе волшебную палочку, чтобы при несчастном случае он мог наложить легкие и перьевые чары. Поскольку Гарри был зарегистрированным всадником в Скайболле, если бы ему понадобилось наложить заклинание, министерство не привлекло бы его к ответственности за использование магии несовершеннолетними. — Готов? — крикнул Северус, предварительно убедившись, что за ним не следят шпионские глаза. Дорожные работники ушли, активировав препятствия, некоторые из которых были магическими. — Да, сэр, — ответил Гарри, и Бореал утвердительно заржал. — На счет три. Один. Два. Три. Вперед! Барьер исчез, и Бореал рванулся вперед, крылья понесли его вниз по трассе с невероятной скоростью. Северуса чуть не отбросило в сторону, когда жеребец рванул с места. Гарри, привязанный к жеребцу, ожидал взлета, но даже при этом он был немного удивлен огромной силой крыльев Бореала. Он присел в седле, удобно устроившись верхом на серебристом пегасе, и когда они обогнули первый поворот, он заметил первое препятствие — высокий барьер с тремя перилами, похожий на те, что были на магловских конных шоу. Бореал летел прямо на него, поджав под себя копыта, когда он пролетал над ним. «Это было легко, Бореал!» — послал он жеребцу. «Конечно. Это было только первое», — весело ответил Серебряная стрела. Он полетел к следующему препятствию, на этот раз к вращающейся сети. Жеребец немного замедлился, оценивая скорость сети, прежде чем броситься на нее, точно рассчитав время своего приближения, чтобы проскользнуть мимо, когда сеть начнет опускаться. Гарри не был уверен, что им это удастся, но Бореал проскользнул, совершенно ее не коснувшись. Примерно в десяти футах над ними виднелась светящаяся секция шестов, и здесь Бореалу приходилось лавировать между ними, стараясь не задеть. Это было труднее, чем казалось, но Бореал справился. Гарри похлопал его по плечу. Хорошо! Бореал фыркнул от удовольствия, а затем начал сильно бить крыльями, потому что следующим препятствием была стена, которая возвышалась более чем на четырнадцать футов в воздухе и стреляла безвредными светящимися шарами. Огненная стена — вот как называлось это препятствие, и Гарри ахнул, когда Бореал увернулся от одного, двух и трех огненных шаров. Затем жеребец взмыл вверх с фантастической скоростью, чтобы преодолеть верхнюю часть стены, его серебряные копыта едва не задели ее. Следующим препятствием была куча колец, достаточно больших, чтобы через них мог пролететь пегас. Серебряная стрела двигался через них, едва дыша. Гарри просто прижался к его спине, довольный тем, что Бореал его ведет. Гарри чувствовал, как ветер треплет его волосы, хотя он был в каске. Была глубокая ночь, и небо сияло, усыпанное десятками и сотнями звезд, таких ярких, что казалось, он может дотронуться до них. На трассе было пятнадцать препятствий, на двенадцать меньше, чем на Скайболле, но это ничего. Им не нужно было имитировать точные условия, чтобы хорошо попрактиковаться. Следующего препятствия боялся каждый всадник и пегас — вращающаяся аэродинамическая труба. Гарри замер. «Бореал, как мы можем пролететь через это? Это кажется невозможным!» «Но это не так, просто нужно держать голову, — успокоил он своего всадника. — Держись крепче и не высовывайся». Гарри не стал утруждать себя расспросами, он просто сделал то, что ему было сказано. Почти уткнувшись носом в гриву Бореала, он старался не обращать внимания на завывания ветра и гадал, как им удастся миновать это место. Мгновение спустя он почувствовал, как его желудок сжался, когда Бореал плотно прижал крылья к бокам и полетел в аэродинамическую трубу. Затем все, что Гарри чувствовал, — это ужасающее давление и визг ветра, когда Бореал использовал свой предыдущий импульс, чтобы проскочить через туннель, двигаясь с безумной скоростью. Гарри показалось, что он закричал, но если и закричал, то его крик потонул в реве ветра. Затем они прошли, и Бореал повернул направо, чтобы избежать вращающегося золотого шара, помещенного сразу за аэродинамической трубой. После чего они пролетели сквозь низко нависшие ветви, которые все пытались схватить или прихлопнуть их по пути. Затем последовал комбинированный прыжок, два затвора плюс движущийся поток воды между ними. Пегасу приходилось перелетать через каждый затвор и тоже избегать воды. Для этого требовалось точно рассчитать время, одна маленькая ошибка — и всадник или пегас могут серьезно пострадать. Бореал глубоко вздохнул, затем отсчитал четыре быстрых вдоха и полетел вверх, вбок и снова вверх, как серебряная змея с крыльями, струящаяся, как ртуть. Гарри не поверил бы в это, если бы не испытал на себе. «Мерлин, Бореал, это было потрясающе!» Последними несколькими препятствиями были кольца мерцающего огня, через которые нужно было пролететь, ножи с зачарованными крыльями, а затем длинный шест, который был окутан туманом. Последние повороты пути закручивались и извивались, требуя, чтобы пегас развернулся и полетел штопором. К тому времени, как они добрались до конца курса, Бореал слегка вспотел, а Гарри тяжело дышал, его пальцы болели от слишком крепкой хватки, но на его лице играла широкая улыбка. Он любил каждый момент, когда адреналин кипел в его крови, и не мог дождаться, чтобы повторить это снова. Как и Бореал. С другой стороны, Северуса так и подмывало сдернуть сына со спины Бореала и запретить ему летать: он был очень встревожен тем, как пегас преодолевает препятствия. И это было только начало. Он знал, что трасса будет трудной, но знать и видеть, как его сын летит по ней, — две разные вещи. И это было мягко по сравнению с изнурительным Скайболлом. Он взглянул на часы. — Шесть минут сорок секунд, — крикнул он. «Неплохо для первой попытки. Но теперь мы сделаем это на большой скорости». Гарри усмехнулся. «Ну ладно. Давай сделаем это». Они начали все сначала, только на этот раз Бореал позволил себе лететь почти на максимальной скорости. Гарри чувствовал себя так, как будто он оседлал ветер, он позволил себе слиться с Бореалом, стал с пегасом одним целым. Северус должен был признать, что Серебряная стрела и его сын захватывали дух и ужасали одновременно. Он обнаружил, что разрывается между желанием зааплодировать и спрятать лицо в ладонях. Но его сыну это нравилось, наглому маленькому сорвиголове! На этот раз они закончили курс почти за пять минут. Они пролетели еще раз и еще, прежде чем Северус заставил их передохнуть. Затем они сосредоточились только на определенных участках трассы, пытаясь заставить Бореала сократить свое время на несколько секунд, пока не истекли полтора часа и они не вернулись в Долину. Как только они добрались до дома, Гарри дал Бореалу горячую кашицу, растер его и накрыл теплым одеялом. Тогда и только тогда он вошел в дом, чтобы выпить чего-нибудь горячего и принять душ.***
В течение дня Бореал тренировал крылья, совершая несколько дальних перелетов, что удесятеряло его выносливость. Иногда он летал с Гарри, а иногда в одиночку, но постепенно мышечный тонус пегаса возвращался, и он мог летать дольше и быстрее. Каждый вечер они возвращались на трассу и находили препятствия измененными или расположенными в другом порядке, чтобы снова потренироваться. Но независимо от того, как были устроены препятствия, Гарри и Бореал всегда заканчивали курс. С каждым разом у них получалось все лучше и лучше, пока к середине третьей недели Бореал снова не вернулся в прежнюю форму. У Гарри часто все болело после завершения тренировочного полета, но он никогда не жаловался. Небольшая болезненность того стоила. На последних тренировках Северус наколдовал фальшивого всадника и пегаса, чтобы Гарри знал, каково это — летать против них. Фальшивый противник теснил их, когда мог, и пытался ударить Гарри своим фальшивым хлыстом. Гарри заставлял Бореала лететь быстрее, пока тот не обгонял призрачного всадника и пегаса. <tab За три дня до Скайболла Гарри привезли в Святого Мунго, предположительно для медосмотра перед школой, и Северус попросил мистера Боуэна, чтобы ветеринар трековых магических существ осмотрел Бореала, выполнив таким образом последнее из требований перед гонкой. К тому времени в газете «Пророк и Серебряные крылья», издававшейся на скачках, появилось объявление, в котором обсуждался исход большой гонки. Ртуть считался самым сильным игроком, как и одинокая кобыла, Болт Славы, которая выиграла свои последние три матча. Однако были некоторые предположения о Бореале, поскольку некоторые из старых фанатов вспомнили, как Бореал выигрывал почти каждую гонку, в которой участвовал, и что он также был сыном Фирпефокса. Однако о сделке, которую О’Ши заключил с Северусом, не упоминалось, хотя некоторые спортивные обозреватели высказывали предположения о том, почему Бореал был продан практически неизвестному человеку. Некоторые говорили, что это была ошибка со стороны О’Ши, что, возможно, он задолжал этому рыцарю деньги. Другие говорили, что это была попытка избавиться от бесперспективного пегаса, а третьи задавались вопросом, повторится ли история, поскольку Бореал был связан со своим всадником, как и Фирпефокс, когда он дважды был на Скайболле. Может быть, каков отец, таков и сын? Однако и недоброжелатели, и сторонники Бореала сходились во мнении, что в Скайболле может произойти — и чаще всего происходило — все, что угодно. Через три дня станет известно, кто из сыновей Фирпефокса встанет в круг победителей, заработав себе желанный титул Повелителя небес.