Номер 627

      Виктор ехал в повозке, вместе с ним в ней находились его товарищи: Стефан, Пауль, Лукаш, Юрий. В соседней тележке сидел задумавшийся Парниша. Скоро на горизонте должен был появиться вражеский лагерь.       Виктор подумал о предстоящем бое. Преимущество было на их стороне. Во-первых, носатые не знали о грядущей атаке, а во-вторых, генерал обещал оказать поддержку в трудной ситуации. Количественный состав солдат был невелик, но все они были хорошо обучены своему делу, а лагерь охраняли лишь обычные носатые.       Вдалеке начали проявляться очертания оборонительных сооружений врага. Повозки остановились. Близко подъезжать было нельзя, иначе весь план провалился бы. Дальше солдаты шли пешком, стараясь не выпрямляться в полный рост и прятаться за деревьями, кустами и прочими укрытиями природы. Лагерь был совсем близко. Вот они уже подошли к шлагбауму. Возле него, оперевшись спиной о стену сторожки, курил часовой. Парниша молча указал рукой на него. Виктор очень осторожно подошёл к сторожу, бесшумно достал нож и перерезал ему горло, чтобы тот не смог закричать перед смертью.       «Я всегда говорил, что курение убивает», — с усмешкой прошептал боец.       Войдя в сторожку, Виктор знаком дал понять остальным бойцам, что всё чисто, и они двинулись вперёд один за другим.       Проходя мимо какого-то здания, Виктор хотел было идти дальше, но его тут же схватил и прижал рукой к стене Пауль.       «Тише», — тихо пробормотал он, указывая головой на противоположную стену, на которой солдат сразу же заметил тени.       Их отбрасывали двое разговаривающих о чём-то носатых. Пройти мимо этой парочки было невозможно. Пришлось идти на рискованный шаг. Виктор и Пауль достали арбалеты и, не издавая ни единого звука, быстро вышли на дорогу. Носатые стояли к ним спинами, и это была их последняя ошибка. Первый болт прилетел врагу в голову, а второй почти одновременно пронзил грудь другого. Благо дорога из мягкой земли была застлана шелковистой травой, а смерть носатых наступила мгновенно.       Группа подошла к зданию штаба. Часовых не было, и это слегка насторожило Парнишу, но вскоре, вспомнив, что являла собой охрана лагеря, он успокоился. Они вместе с Виктором отправились внутрь. В самом здании никого не оказалось. В центре комнаты разместилась лестница, ведущая под землю, где, видимо, и располагался основной корпус штаба. Спустившись вниз, солдаты лицом к лицу столкнулись с носатым офицером. Тот сперва не понял, кто перед ним, а осознание пришло слишком поздно. Нож Виктора в тот момент уже торчал в его горле, и вместо крика офицер издал лишь какой-то булькающий хрип, после чего упал.       Пройдя ещё дальше, перед солдатами предстала дверь. Кивнув друг другу, они напружинились и мощным ударом ног сорвали бедную с петель. Внутри оказалось пусто. Ни носатых, ни Снейка. Только документы были на месте, что уже хорошо.       — Его, возможно, перевели в другой лагерь, — успокоил Виктора Парниша, забрав документы и передав их подчинённому.       Бойцы уж собрались уходить из проклятого места, но внезапно сверху раздался непонятный шум. Выбежав на улицу, товарищи обомлели от ужасающего зрелища. Огромная железная машина, вооружённая встроенными арбалетами, передвигалась по лагерю со страшнейшим скрипом. Голем. Железный голем. Машина для убийств, повергающая солдат в ужас. Взмах огромной железной рукой — и чья-то голова взлетела в воздух, оставив за собой кровавый шлейф. Выстрел из арбалета — и кого-то пригвоздило к стене.       — Беги! — заорал Парниша напарнику, приказывая и другим солдатам отступать.       Виктор не стал спорить. Своей жизни ему не жалко, но он ведь ещё даже не нашёл командира. Ко всему прочему у него на руках важные документы — нельзя было погибнуть с такой ответственностью на плечах.       Скрывшись за углом здания, боец заметил четырёх носатых, как и они его. Противники вмиг направили на него арбалеты. Не теряя ни секунды, Виктор одним рывком заскочил за стену одного из домов, и болты пролетели в сантиметре от него.       Солдат пробирался к выходу из лагеря.       «Только бы успеть, только бы успеть!» — лихорадочно думал он.       Мимо пролетел труп одного из его товарищей, слева лежало разорванное на куски тело другого, а сзади слышались крики погибающих, от которых в жилах стыла кровь. Один болт попал Виктору в ногу, отчего он повалился наземь. Очередной снаряд воткнулся в почву около него. Через мгновение возле бойца появился носатый, направивший на раненого свой арбалет.       «Ну, вот и конец» — успел подумать солдат.       Раздался громкий выстрел, и что-то со свистом пролетело над Виктором, пробив противнику голову. Это повергло солдата в шок, ведь он даже не представлял, что это могло быть. Но внезапно его осенило: пуля из пистолета генерала! Через несколько секунд он сам подбежал к пострадавшему.       — В атаку! — крикнул генерал своим солдатам. Затем он оттащил Виктора к стене одного из зданий. — На вот, перебинтуйся, — сказал он, дав бойцу бинты и обеззараживающее средство. — Документы у тебя?       Виктор кивнул и, вынув бумаги из-за пазухи, отдал их генералу, а затем наложил бинт на рану. Генерал смотрел на поле битвы. Вдруг документы выпали у него из рук, и он в панике бросился собирать их. Подчинённый подобрал одну из бумаг и хотел было вернуть её генералу, но тут ему в глаза бросились несколько практически однотипных строчек:

«Генерал Завхоз — 500. Генерал Завхоз — 1000. Генерал Завхоз — 1000. Генерал Завхоз — 1500.»

      Чудовищная догадка промелькнула в его голове. Когда взгляд Виктора упал на заголовок, сердце его заколотилось в несколько раз сильнее.

«Помощь, оказанная королевству носатых (имя — сумма)»

      Боец со страхом взглянул на генерала. Тот с секунду в нерешительности таращился на подчинённого, после чего вынул и направил на него свой пистолет.       — Прости, — сказал он. — Ты узнал слишком много.       Прогремел выстрел.

***

      Солдат пробирался через ночной лес. Он блуждал здесь уже несколько часов подряд. Знание расположения вражеских лагерей ему отнюдь не помогало — он попросту не мог понять, где находится сам.       Наконец, сквозь деревья стали видны очертания строений. Боец осторожно двинулся в данном направлении. Это оказался лагерь. Но что-то в нём было не так: кладбищенская тишина окутала солдата с головы до ног, когда он продвинулся ближе. Перед ним предстали разваленные стены зданий. Лагерь не был заброшен — он просто был разгромлен. Проходя по дороге, боец убедился в правильности своих суждений: всюду были ещё свежие лужицы крови и изуродованные трупы. Трупы носатых и простых людей. Обломки дерева, части оружия. Вбитый в стену дома, недалеко лежал бесформенный кусок железа. Возможно, его уничтожил мощный взрыв.       Солдат прошествовал дальше. У дороги из лагеря, прислонившись спиной к стене, сидел мертвец. Во лбу у него зияла огромная дыра от пули, из которой ещё недавно сочилась струя крови. Бедняге, видимо, даже нечем было отбиваться. Здесь явно проходила настоящая бойня.       Солдат свернул к дороге из лагеря. Пройдя ещё какое-то расстояние, он заметил две повозки. Он предположил, что их собирались использовать повторно. Но ни повозки, ни лагерь так и не дали солдату ориентира.       Вдруг он заметил на земле тянувшиеся откуда-то издалека следы от колёс тележек. От тех самых, что простаивали здесь. По этим следам можно понять, откуда они приехали. Солдат последовал по подарку судьбы навстречу неизвестности. Ему зачастую приходилось идти наугад, так как колея была еле видна на сырой земле.       Вскоре боец выбился из сил. Продолжать путь он больше не мог, поэтому он присел под дерево, чтобы дать небольшой отдых измученному организму. Он рассчитывал, что передышка займёт немного времени, но уже спустя минуту веки его опустились, и он уснул.

***

      Прошло несколько часов, может больше, может меньше. Он был до сих пор жив, и это не могло не радовать. Поднявшись с земли, солдат опёрся о дерево. Дышать было хоть и немного, но тяжело. Из лёгких вылетал сиплый хрип вперемешку со свистом. Через несколько секунд приступ кашля скрутил бедолагу пополам. Продолжалось это недолго, и он искренне обрадовался, не обнаружив на тыльной стороне ладони пятен отхаркнувшейся крови. Вряд ли бы ему сейчас что-то помогло в данном случае. Газовое или какое-нибудь иное отравление он точно не смог бы вылечить в подобных условиях.       Оттолкнувшись от ствола дерева, он решил во что бы то ни стало продолжить свой путь. За ночь колею неслабо размыло, но при свете дня заметить её было не так уж и трудно. Его путешествие длилось достаточно долго. Вскоре его ноги затекли и, подкосившись, он был готов упасть без чувств тут же. Но тут его взору стали открываться непонятные силуэты каких-то конструкций. Постепенно вырисовывался образ очередного лагеря. Солдат прищурился. Лагерь был собран не на пустом месте. Кажется, раньше это были дома или что-то похожее на них, перед которыми виднелся памятник.       «Быть не может…» — тоскливо подумал воин.       Он почти бегом пустился к зданиям. Это действительно был тот самый лагерь. Мемориал Фросту, его дом, ставший штабом. Где-то там была шахта, а вон и его, Снейка, личный кабинет.       Он всходил вверх по ступеням. Половицы на каждой ступени плавно поскрипывали под его весом, но всё время спасшегося бойца пугала тишина. Такая неестественная для этого места тишина. Рукой он толкнул дверь, и та бесшумно отворилась. Кабинет предстал перед ним практически в таком же виде, в каком он его оставил. Те же вещи на полках, те же карты на столе, даже стул стоял наполовину повёрнутым в сторону двери. Это тоже не могло не насторожить. Всё вокруг казалось каким-то покинутым. Это было неправильно. Лагерь всегда был наполнен жизнью, и даже ночью слышались беспрестанные шаги часовых.       Снейк вышел на улицу и двинулся в сторону шахты. Он боялся, что балки могли обрушиться, мало ли что могло произойти, пока он блуждал по лесу. Однако, к его счастью, всё было в абсолютном порядке. Подпорки покорно держали потолок, не давая даже шанса обрушиться наземь.       Снейк уже хотел было вернуться обратно, как вдруг прогремел оглушительный взрыв. По ощущениям эпицентр находился в районе центра управления. Вскоре после неожиданного события офицер увидел тени носатых. Ему больше ничего не оставалось, кроме как бежать. Но куда? В шахту, там его единственное спасение. Сзади слышались крики и ругательства носатых, в Снейка со всей скорости неслись арбалетные болты. Но тот даже не думал останавливаться и продолжал бежать. Вдруг офицер остановился — впереди будто по щелчку образовался обрыв. За спиной голос носатых неустанно приближался. Смерть от падения или от стрелы? Нет, они его не получат.       Снейк поглядел вниз: дна видно не было, а прыгать резко перехотелось. Вдруг кто-то сзади грубо постучал его по лопатке, от чего солдат развернулся. Перед ним стояла бабка с пакетом. Миг спустя офицер почувствовал сильную боль в левой части головы.       «Она там кирпичи носит или что?» — успел прокрутить он у себя в мыслях.       Открыв глаза, он понял, что падает вниз, но уже через несколько мгновений сознание его угасло.       Носатые не могли слышать удар бабкиным пакетом по голове Снейка, ибо его перебивал шум их шагов и ругани. Отряд из трёх носатых преследовал беглеца. За следующим поворотом они должны были увидеть бежавшего к спасению солдата, но там его не оказалось. Вместо этого они узрели незнакомый сгорбленный силуэт с пакетом, который вдруг повернулся к ним и… исчез.