The memories of the future

      После первой тренировки у подчинителей прошло несколько недель. За это время Куросаки-сама еще не один раз отправлялся к ним — он хотел как можно быстрее вернуть себе силы шинигами, а потому торопился так, словно за ним кто-то гнался. Улькиорра старался не покидать его, только по ночам, когда Владыка крепко спал, позволял себе отлучаться ненадолго в Уэко Мундо, чтобы удостовериться, что Лас Ночес еще не разрушен, Эспада друг друга не поубивала и все в общем-то хорошо. Тиа справлялась со своей ролью наблюдателя отлично: когда надо было приструнить Нойтору и Гриммджо, она делала это, когда надо было вернуть с небес на землю Заэля, она возвращала. Лас Ночес все еще стоял благодаря ей. Хотя нередко Улькиорра забирал Гриммджо и отправлял его следить за близкими Владыки. С тех пор, как Улькиорра забрал женщину прямо из-под носа того, кто может менять воспоминания, эти враги затаились. Они не высовывались и пока что не покушались на семью и друзей Куросаки-сама, вот только все это было временно. Вероятно, этот человек пытался разобраться, что тогда произошло, но вряд ли он додумается до истины, а потому вернется в спектакль, устроенный им и другими подчинителями специально для Владыки, совсем скоро. Улькиорра в этом не сомневался.       Впрочем, с недавних пор не только это привлекало его внимание. Например, он стал больше раздумывать над тем, как живут обычные люди, анализировать получаемую информацию и находить те детали, о которых никто из Эспады не подумал. Когда их Владыкой был Айзен, он держал Эспаду на некотором расстоянии от себя, иногда поил чаем, но не более. Однако Куросаки-сама был совершенно другим. На основании того, что Улькиорра уже знал о нем, можно было сделать несколько выводов. Во-первых, если он к ним привяжется, что было бы лучшим исходом, то станет считать своими товарищами как минимум, соответственно, никакой дистанции между ними не будет. Он не станет давить на арранкаров своей реяцу, стремясь добиться от них полного подчинения. Во-вторых, Куросаки-сама заботился обо всех своих близких, однако о себе — нет. Именно его младшие сестры пытались его отвлечь, если он был чем-то сильно расстроен, они же готовили еду, которая ему была жизненно необходима, и заставляли есть. В таком случае как Эспаде следовало вести себя с ним, если преклонения Владыка явно не потерпит? И…что делать с его питанием? Прежде Улькиорра уже раздумывал над этим, но к какому-то определенному выводу так и не пришел, так что самое время.       В Уэко Мундо не было того, что сгодилось бы для питания Куросаки-сама, а еще не было тех, кто даже при наличии необходимых продуктов смог бы сделать из них что-то съедобное. Наиболее приближен к званию повара в Эспаде был Заэль, но доверять ему готовку, учитывая его тягу к экспериментам, — идея заведомо отвратительная, поскольку он с наибольшей вероятностью попросту вместо еды подсунет какой-то препарат. И не факт, что специально.       Улькиорра размышлял об этом, наблюдая за тем, как одна из сестер Владыки моет посуду после ужина, напевая себе что-то под нос. Сам Куросаки-сама в своей комнате читал учебник, он никуда не собирался, так что Улькиорра в его безопасности был уверен. И все же надо было что-то с этим делать. Без обычной еды Владыка в Уэко Мундо долго не протянет. Конечно, он при желании сможет уйти обратно в мир живых и нормально поесть, вот только такой вариант был совсем безрадостным и отдавал каким-то поражением Эспады в заботе о своем Владыке.       Возможно, именно тогда в голову Улькиорры и пришла та мысль.       На следующий день Куросаки-сама сразу после школы вернулся домой и сел за свои уроки. Сестре он сказал, что у него завтра важная контрольная и он должен к ней подготовиться, что было абсолютной правдой — он настолько сосредоточился на чтении учебника и решении тестов, что не почувствовал даже, как Улькиорра подошел совсем близко. Поняв, что Владыку можно оставить в покое, Куатро Эспада спустился на первый этаж, отошел к стене, чтобы никому не мешать, и принялся внимательно наблюдать за тем, как младшая сестра Владыки готовит. Это оказалось на удивление умиротворяющее зрелище, Улькиорра следил за тем, как девочка резала овощи и мясо, обжаривала их, как варила рис и готовила на десерт что-то сладкое. Не то чтобы Улькиорра увлекся, но в самом деле несколько упустил происходящее из виду, так что не заметил прихода второй сестры Владыки. — Мама… — раздалось испуганное со стороны.       Улькиорра перевел взгляд на стоявшую в дверях кухни побледневшую девочку с темными волосами, что смотрела прямо на него. — Карин! — обрадовалась ее сестра. — Ты сегодня рано, я даже ужин еще не приготовила! С тобой все хорошо? Ты выглядишь странно. — Юзу, ты в порядке? — Ну да, что может случиться, когда братик дома? — Ичиго дома?! — Ага, сразу после школы вернулся и заперся в комнате. У него завтра контрольная, он готовится.       Она отвлеклась на разговор и не уследила за десертом — тот начал подгорать, и заметивший это Улькиорра посмотрел на него. Карин, как ее назвали, проследила машинально за его взглядом и воскликнула: — Юзу, еда! — Ой! — девочка подскочила к плите, схватила сковородку и вывалила неудавшееся блюдо на тарелку, оглядела его и опустила голову и плечи. — Юзу, ты чего? Ну не получилось и ладно, что с того? — Я хотела порадовать вас, — шмыгнула носом та и обняла свою сестру. — Не получило-о-о-ось!       Улькиорра, провожаемый испуганно-настороженным взглядом темноволосой девочки, обошел их и приблизился к тарелке с подгорелым нечто. В человеческой еде он совершенно не разбирался, а потому не знал, что должно было получиться по задумке Юзу, но то, что вышло, выглядело не особо. С одной стороны черное как уголь, оно и пахло не очень приятно, из чего Улькиорра сделал вывод, что есть такое может быть даже опасно. Как оказалось, готовка в действительности была делом сложным, требующим полной концентрации. Заэль отпадал сразу же. Зачастую он проводил несколько экспериментов одновременно, пытался уследить за всеми, но на самом деле нередко про какой-то забывал, отвлекшись на тот, что быстрее стал давать плоды, в результате чего в его лаборатории постоянно что-то взрывалось. Все блюда он просто подожжет. Это затрудняло задачу. Хотя для начала достаточно будет наблюдать за тем, как готовит кто-то, кто умеет это делать, чтобы понять, насколько это сложно и кто из Эспады мог бы с эти справиться.       Приняв такое решение, Улькиорра покинул кухню и поднялся в комнату Владыки, убедился, что тот все еще был погружен в учебу, и присел на свободный стул в дальнем углу комнаты. Было тихо, только Куросаки-сама что-то изредка шептал и чиркал ручкой на листе бумаги. А потом по лестнице кто-то, громко топая, взбежал, пинком распахнул дверь в комнату Владыки, что заставило его подскочить на месте и обернуться. — Карин? Что случилось?       Его младшая сестра тяжело дышала, она все еще не избавилась от нездоровой бледности, которая, стоило девочке увидеть Улькиорру, стала еще заметнее. — Это ты мне скажи! Почему я прихожу домой и вижу на кухне рядом с Юзу это существо? — она ткнула пальцем в Шиффера, поймала его совершенно равнодушный взгляд и вздрогнула.       Куросаки-сама моргнул и нахмурился. — Какое существо? Если какого-то призрака, то напоминаю, что больше их не вижу. — Да не призрака! Стала бы я так реагировать на обычного безобидного духа, — она наконец перевела дух и скопировала выражение лица своего брата. — Он пустой? Но слишком странный. Бледный весь с черными волосами и яркими зелеными глазами. Ты ведь знаешь его, да?       Владыка посмотрел туда, куда Карин указывала совсем недавно, естественно, никого не увидел и откинулся на спинку стула, покручивая ручку в пальцах. Его спокойствие странным образом подействовало на его сестру, девочка тоже незаметно для себя успокоилась и даже расслабилась. — Да, пустой, но не совсем. И да, я его знаю. Правда, не в курсе, что ему конкретно от меня надо, но знаешь, Карин, я не чувствую никакой опасности от него, как раньше. И он уже тут давно, за это время ни вы, ни я не пострадали по его вине, так что…пусть. В крайнем случае отец с ним разберется — вас с Юзу он в обиду не даст. Либо же, — Куросаки-сама сощурился, и его глаза так знакомо сверкнули, — я сам с ним разберусь. Снова.       Несколько минут Карин молчала, смотря в упор на брата. — Ты сказал, что не чувствуешь от него опасности как раньше. Что было раньше?       Владыка поморщился и развернулся на стуле, устремил взгляд в окно на оранжевое из-за заката небо. — Я не хочу говорить об этом, Карин. — Ладно. Тогда следующий вопрос. Если ты не видишь ни призраков, ни пустых, ни своих друзей-шинигами, как ты узнал, что он рядом? — То, как он на меня таращится, не почувствует только мертвый, — Владыка улыбнулся и бросил взгляд на сестру. — Все в порядке.       Девочка еще немного потопталась на пороге чужой комнаты, переводя взгляд то на брата, то на Улькиорру, после чего сжала кулаки и выбежала в коридор. Куросаки-сама тут же стер с лица улыбку. — Ну и какого черта ты забыл рядом с Юзу?       Улькиорра вмиг оказался рядом с ним, протянул руку и кончиками пальцев вывел на обнаженном плече ответ.       «Наблюдал за тем, как она готовит».       Это Владыку однозначно удивило. Он высоко поднял брови и вытаращил глаза. — На кой хрен это тебе, Улькиорра?       «Было интересно».       Истинной причины раскрывать он пока что не собирался, потому что все упиралось в согласие Куросаки-сама на титул Владыки Эспады и Лас Ночес, но и врать не собирался, вот почему поведал часть правды. — Ты свихнулся, — констатировал внезапно тот, — или это я свихнулся, раз кому-то вроде тебя стало интересно наблюдать за готовкой.       Куатро Эспада понятия не имел, что на такое отвечать, завис ненадолго и даже чуть опустил руку. Владыка же счел разговор оконченным и вернулся к учебе. Жизнь Улькиорры Шиффера становилась все непонятнее с каждым днем.       Юзу на ужин позвала через полчаса после того происшествия с Карин. Ичиго к тому моменту успел закончить третий тест и как раз решил сделать небольшой перерыв, так что ужин был весьма кстати. Он вымыл руки и спустился к столу, Карин окинула его взглядом и внимательно огляделась, после чего даже выдохнула облегченно, хотя Ичиго и без этого мог сказать, что его персональный сталкер остался наверху. Пусть он и сказал Карин, что все в порядке, но в действительности сам все еще временами переживал по поводу сложившейся ситуации. Улькиорра не один раз говорил, что защищает его, он не пытался причинить какой-либо вред Ичиго, его семье и друзьям, вот только память продолжала с жуткой настойчивостью подкидывать воспоминания о тех днях, когда они были врагами, начиная с самой первой их встречи и заканчивая последней, когда Ичиго с глухой злостью на самого себя и бессильным отчаянием смотрел на рассыпающегося Улькиорру. Он победил не сам, он потерял контроль над своим пустым и позволил ему натворить дел. Не он победил Улькиорру. Чувствовал себя из-за этого Ичиго просто отвратительно. Да что там — спустя столько времени ему все еще снились кошмары про войну с Айзеном, но не последняя битва, после которой он потерял силы, навещала его во сне, ему снилось сражение на крыше Лас Ночес, разрушающиеся башни из белого камня, невероятные по своей мощности серо и яркие взрывы. Его собственный мозг не позволял ему забыть.       Улькиорра был его врагом, что дважды чуть не убил его. А потом этот ненормальный арранкар решил оберегать самого Ичиго. От всего этого тянуло таким откровенным бредом, что становилось плохо. Возможно, будь у Ичиго силы, он бы сразу же напал на Улькиорру, не позволил бы ему и на шаг приблизиться к своей семье, вот только Ичиго его даже не видел. Благодаря этим обстоятельствам приходилось размышлять, а не бросаться с головой вперед, как он делал раньше. И картина вырисовывалась следующая: несмотря на все произошедшее, Куатро Эспада не испытывал желания его прикончить, если бы оно было — Ичиго был бы уже мертв, он это осознавал четко, более того, с какой-то стати Ичиго был нужен как минимум Улькиорре, а как максимум всей Эспаде здоровым и невредимым, раз его…защищали, вот только причина была неизвестна, сообщать ее Улькиорра явно не хотел пока что, а потому отмалчивался, но не врал — арранкар Ичиго вообще не лгал и всегда выписывал своими ледяными пальцами на его коже правду, какой бы она ни была. Никакого доверия к нему Ичиго не испытывал, однако, как и сказал сегодня Карин, не ощущал никакой опасности от него. Все было слишком запутано и сложно. — Невкусно? — вдруг донесся до него голос Юзу, Ичиго встряхнулся и посмотрел на сестру. — Что? — Ты сидишь так уже десять минут, только попробовал и перестал есть, — вздохнула она. — Просто задумался, Юзу, — он улыбнулся ей и продолжил есть. — Это очень вкусно, как и всегда.       Юзу просияла.       После ужина Ичиго вернулся в свою комнату и снова сел за уроки. Ему осталось решить два теста, после чего подготовку к завтрашней контрольной можно было счесть выполненной. Если бы все было так просто, да.       Ичиго как раз решал второй тест, напряженно думая и вспоминая все изученное, когда спину обдало прохладой. Он передернул плечами, и арранкар отстранился, чтобы замереть где-то за его левой рукой. Ичиго непроизвольно нахмурился. Он чувствовал себя очень странно от понимания, что Улькиорра находился так близко и не пытался как-либо навредить ему, как раньше. Прежде его ладонь наверняка уже проделала бы дыру в теле Ичиго как раз там, где у самого Улькиорры чернела его пустота. Бр-р. Такой себе опыт.       Не желая отвлекаться, Ичиго промолчал и постарался сосредоточиться на заданиях. И какое-то время это даже получалось. Чуть позже Улькиорра переместился, отошел немного от Ичиго, чтобы спустя буквально пару минут вернуться и застыть по его правую руку. Плечом Ичиго даже ощутил легкое, точно случайное прикосновение. Холод волной промчался по его телу. — Ты можешь хотя бы час меня не отвлекать? — раздраженным тоном задал вопрос Ичиго и отложил ручку, поскольку больше не мог удерживать внимание на тесте. — Что ты вообще делаешь?       Ледяные пальцы тут же вывели на его коже иероглифы.       «Изучаю обстановку в вашей комнате». — На кой черт это тебе?       И снова молчание. Ичиго нахмурился. Ну и как это было связано с истинной причиной пребывания Улькиорры рядом, а? В том, что связано, Ичиго был уверен — успел уже изучить, что Улькиорра не давал ответов только на вопросы, каким-то образом связанные с его целями. Да что ж такое! Он никогда не хотел знать все на свете, но в данном случае имел на это право. — И когда я узнаю, зачем ты здесь ошиваешься? — хмуро спросил Ичиго, глядя в стену перед собой, потом развернулся и поднял голову. Он не знал, где конкретно стоял Улькиорра, но это его особо не волновало.       «Когда вы вернете свои силы».       Та-а-ак. В голове сразу заклубились мысли о том, что все это нужно было для того, чтобы после продолжить их поединок, только здравый смысл продолжал утверждать, что это не так. Кто угодно мог бы поступить так, не Улькиорра. Куатро Эспада был слишком спокойным, уравновешенным и не вступал в бой без приказа или крайней необходимости. — Мне ожидать попыток моего убийства?       «Нет».       Становилось все подозрительнее. — А ты действуешь отдельно ото всех остальных арранкаров? — задал новый вопрос Ичиго, решив хотя бы попытаться окольными путями выведать капельку информации.       Только у Улькиорры, судя по всему, было другое мнение. Ичиго прождал его реакции несколько минут, потом выдохнул резко и вернулся к тесту. Видимо, его собирались и дальше держать в информационном вакууме.       И лишь когда Ичиго стал проверять свои ответы, самые кончики чужих холодных пальцев невесомо заскользили по его плечу.       «Вся выжившая Эспада со мной согласна».       Ичиго мимолетно улыбнулся. Не то чтобы его радовала эта новость, вовсе нет, скорее он был доволен тем, что ему ответили. Он помнил, что Улькиорра тут как-то вместо себя оставлял Гриммджо и что ничем хорошим это не закончилось, что упоминал Нелл и Тиа, но про остальную Эспаду Ичиго ничего не знал. О! Может, сейчас и узнает? — А кто выжил вообще из вас?       На этот раз Улькиорра ответил сразу, будто этот вопрос был самым обыкновенным и закономерным. В принципе так и было, просто Ичиго прежде не заморачивался этим — он даже раздумывать над ошивающимся поблизости Улькиоррой долго не хотел.       «Старк, Тиа, Неллиэль, я, Нойтора, Гриммджо, Заэль-Апорро».       Ну чуть больше половины уцелело. Что там было с остальными арранкарами, Ичиго не знал и знать особо не хотел, ведь они не представляли собой серьезной опасности в отличие от Эспады. Хотя и эти татуированные сейчас не высовывались, что было одновременно и подозрительно, и нет. В любом случае думать об этом слишком много, особенно в ущерб учебе, Ичиго не желал. Прогнав все эти назойливые мысли из своей головы, он продолжил проверять решенный тест. Результат оказался неидеальным, но и не таким плохим, так что вполне довольный им Ичиго сходил быстро в душ и упал на кровать, завел будильник, обнял подушку и провалился в сон.       Утром он, естественно, будильник не услышал — разбудило его ощущение приложенного к горячей шее льда, Ичиго с трудом открыл глаза, заметил верещащий будильник и выключил его. Вставать и куда-то идти совершенно не хотелось, и все же Ичиго заставил себя подняться и начать собираться. Юзу уже приготовила завтрак наверняка, в чем он убедился, стоило только спуститься на первый этаж, так что Ичиго ради разнообразия даже успел позавтракать перед школой. — Хорошего дня, братик! — помахала ему Юзу. — И тебе.       И Ичиго, закинув сумку на плечо, поспешил в школу. Спину по-прежнему прожигал чужой пристальный взгляд, к которому он настолько привык за минувшее время, что после встречи с Иноуэ и Чадом почувствовал себя не в своей тарелке. Он половину дороги хмурился и не мог понять, что не так, — сообразил только перед входом в здание. Ему не хватало ощущения, что за ним наблюдают. От осознания этого факта Ичиго передернуло.       С этим надо было что-то делать.       Теперь у него появился еще один стимул — он должен был узнать, чего от него хотела Эспада.       После школы Ичиго, договорившийся с Гинджо в прошлый раз, направился прямиком в то же самое здание на новую тренировку. Он не знал, с кем из подчинителей сегодня будет сражаться, пытаясь вернуть свои силы, да это и неважно было. У него была цель, которую необходимо было достичь как можно быстрее, и все.       В итоге его снова запихнули в кукольный домик Рируки.       Ичиго даже не понял, как так вышло. Едва он вышел из лифта, на его одежду снова приклеилось то розовое сердечко, а самого Ичиго затянуло в эту ненормальную коробку. Он не успел поздороваться, что уж говорить о более конструктивном диалоге. И теперь убегал, петляя по всему внутреннему пространству этой цветастой коробки, от новой плюшевой игрушки и вслушивался в голоса снаружи. — Ты уверена, что его лучше было снова к тебе отправить? — протянул лениво как-то Гинджо. — Да, — ответила Рирука. — Почему же? — вмешался кто-то третий. Ичиго еще не запомнил всех подчинителей по лицам, именам и голосам, так что терялся в догадках, кто это был. — По-пал-ся! — прогудел над головой плюшевый медведь, Ичиго вскинул голову и в последний момент перекатом ушел от его атаки, вскочил и побежал в противоположную сторону. Медведь не успел среагировать так быстро и врезался башкой в стену.       Если бы ему кто-то сказал еще два года назад, что тренироваться он будет в кукольном домике, сражаясь с плюшевыми игрушками, он бы заржал и вмазал шутнику банкаем между глаз. Для профилактики дальнейших несмешных приколов. А вот поди ж ты! Отбежав на большое расстояние, Ичиго остановился и попытался отдышаться. Уворачиваясь от неожиданной атаки медведя, он пропустил пару реплик в разговоре подчинителей, так что вникнуть в суть было сложно. — …большую часть времени убегать — глупо, — фыркнула Рирука, — сначала нужно пройти этот этап, а до тех пор я его никому не отдам!       Ичиго от открывающихся перспектив поежился и упал духом. Представлять было жутко, сколько ему еще придется заниматься такой хренью, потому он опустил взгляд, схватил свое удостоверение временного шинигами, зажмурился и попытался сконцентрироваться, прочувствовать свою же реяцу в этой деревяшке на веревочке. Сначала ничего не происходило, медлительный медведь за это время успел оклематься от удара и даже дойти до Ичиго, а потом руки ощутимо закололо, по венам пронеслась знакомая горячая волна. Ичиго открыл глаза и увидел, что удостоверение в его руках расцвело темно-бордовым, реяцу заклубилась в воздухе, а в душе поднялась такая радость, что он потерял контроль — удостоверение тускло замигало, реяцу взбеленилась и потухла, а следом за этим и самого Ичиго вытянуло из цветной коробки обратно в реальный и почти нормальный мир.       Пусть он залажал, пусть ничего не получилось, но прогресс был! И одно это заставляло испытывать какой-то невероятный душевный подъем. — Эй, ты поторопился, — сказал совсем рядом Гинджо, — в следующий раз подожди, усмири эмоции — и тогда все получится.       Ичиго сел на полу, на который его выбросило, открыл глаза и замер, ощутив, как замерло словно на целую жизнь сердце. В вечном полумраке, царившем здесь, был очень хорошо заметен белый силуэт, стоявший у дальней стены. Чада сегодня здесь не было, а все остальные подчинители его почему-то не видели, но Ичиго ошарашенно таращился прямо в яркие зеленые глаза, которые впервые на его памяти смотрели на него с таким удивлением.       Не до конца веря в реальность происходящего, Ичиго моргнул и вместо Улькиорры увидел перед собой просто затемненный угол. Сердце снова забилось нормально, но та пауза сбила дыхание, так что теперь Ичиго тяжело вдыхал сухой воздух, пытаясь судорожно понять, было ли это галлюцинацией или он в самом деле на краткий миг увидел Улькиорру. — Все в норме? — поинтересовался с беспокойством Гинджо. — Вполне, — качнул головой отрывисто Ичиго и поднялся с пола, отряхнул одежду. — Спасибо за эту тренировку. Когда в следующий раз сможем встретиться?       Гинджо задумчиво почесал подбородок, щурясь и что-то мысленно прикидывая. Ичиго, занятый ловлей разбегающихся в недопанике догадок, его не торопил, даже ни на кого не смотрел. Видел или нет? Галлюцинация или нет? Что это было? Затылок буравил взгляд арранкара. — Думаю, через четыре дня. Сможешь? — решил наконец Гинджо. — Да. Здесь же и в это же время? — Ага. Удачи. И ты молодец.       Ичиго только криво улыбнулся, растрепал ладонью свои волосы и поспешил к лифту. Вниз этот стальной прямоугольник спускался невыносимо медленно, Ичиго вовсе подумал о том, чтобы начать разговор тут, только в последний момент передумал. Выйдя на улицу, он почти бегом направился в сторону дома, желая оказаться в относительно безопасном месте — в своей комнате, где сможет наконец непосредственно от Улькиорры узнать, не примерещился ли он Ичиго. Любопытство грызло изнутри, ладони сами собой сжимались в кулаки — и в какой-то момент Ичиго не выдержал и все-таки сорвался на откровенный бег. Лишь перед самым входом в дом затормозил, зашел уже спокойно, привычно увернулся от попытки отца сбить его с ног и отправил его в полет к стене, поздоровался с Юзу и поднялся к себе. — Улькиорра? — позвал Ичиго его, заперев дверь и пройдя в центр комнаты.       Он не знал, куда смотреть, и замер потерянным истуканом с опущенными руками.       «Вы видели меня?» — вывел на его коже арранкар. — Кажется, — Ичиго провел ладонями по лицу и нахмурился. — Я не уверен.       «Я в этом не сомневаюсь». — Мне бы твою уверенность, — протянул Ичиго, частью сознания понимая, что разговаривал с бывшим врагом с каждым разом все свободнее и спокойнее. Он в принципе не должен был испытывать такой странной смеси эмоций от того, что увидел его на короткое мгновение. Хотя…это ведь означало, что тренировки приносили плоды, что его сила постепенно возвращалась, так что его реакция была ожидаема.       «Возможно, в скором времени длительность этого эффекта от тренировок возрастет, и вы сможете видеть пустых и плюсов».       Это предложение было довольно длинным — ледяные пальцы начали чертить иероглифы у самого запястья Ичиго, а закончили уже на задней стороне шеи, что заставило Куросаки поежиться от слабой щекотки. Все еще цепляло, что Улькиорра вдруг стал обращаться к нему на «вы», но с чего бы это вдруг — арранкар отвечать отказывался, потому приходилось мириться и привыкать. Получалось так себе. — Ясно, — Ичиго бездумно кивнул, почесал локоть и проговорил внезапно для самого себя: — а ты ничуть не изменился за это время.       «Я восстановился в том же виде, в каком пребывал до самой своей смерти на крыше Лас Ночес».       Ичиго свел брови к переносице. Что-то его в этой фразе насторожило… Стоп. — То есть ты появился в форме второго ресуррексиона?       «Не появился, а начал восстанавливаться, но вы правы».       На это исправление Ичиго внимания не обратил, в очередной раз ударившись в свои воспоминания. Он до сих пор помнил то ощущение, как невероятно плотная реяцу давила на все его существо, подавляла, как тонкая рука с длинными когтями сжимала его голову и как тонкий гибкий хвост с меховой пушистой кисточкой стискивал его шею.       «Теперь Гриммджо хочет сразиться со мной в этой форме, но пока что слишком слаб для этого».       Ичиго почему-то засмеялся. Если бы это писал кто угодно другой, он бы подумал, что этот кто-то испытывает недовольство и будто жалуется, вот только это ж Улькиорра — едва ли возможно, что он вдруг обрел душу. А еще это все было так похоже на Гриммджо, с которым Ичиго сражался несколько раз на пределе своих возможностей, от чего стало как-то легко. Ладно, себе можно было уже признаться.       Улькиорру как врага воспринимать больше не получалось абсолютно.