Пристань Лотоса. Главный зал.
Хозяева Пристани заняли свои места, рядом. Они оба выглядели напряжёнными, слегка растерянными и взволнованными. Присутствовали и старейшины ордена Юньмэн Цзян. Они сидели по левую от них сторону. Здесь же нашлось место для наследников Цинхэ Не и Ланьлин Цзинь. По правую от них сторону разместились старейшины Гусу Лань, а ближе всего к ним — Лань Цижэнь и Лань Сичэнь. А вот молодые господа Цзян Ваньинь и Лань Ванцзи стояли перед господином Цзян и мадам Юй. Они отчитывались, что разместили всех: раненные при лекарях, изнемогшие отдыхают, а те, у кого ещё остались силы, получили работу. На данный момент ситуация лучше, чем ночью. Юй Цзыюань ещё никогда так не нервничала. Действия Цишань Вэнь поражали воображение. К этому всё шло, она сама говорила об этом, наставляя Вэй Гаоцунь. О которой, к слову, до сих пор нет новостей. Будто земля разверзлась и поглотила девчонку; а из Преисподней мало кто выбирался. Но сейчас собственные волнения были не на первом месте. Присутствовало четыре клана, грубо говоря. Не Хуайсан мог говорить лишь «не знаю», поскольку новостей из Нечистой Юдоли также нет. Но эта крепость сильнее мирных Глубин. Впрочем, рассуждать о Гусу уже не имеет смысла. Клан Лань и его адепты останутся в Пристани. И им оставалось принять это решение Цзян и Юй лишь с благодарностью. Отвоёвывать, кроме территорий, нечего. Зато вот Цзинь Цзысюань ещё что-то мог. Гуаншань, конечно, захочет откупиться от Верховного заклинателя. Но — слава Небу — на этот случай есть госпожа Цзинь, которая вправит мужу мозг на место. Поэтому наследнику Ланьлиня остаётся только поучаствовать в совете и обсудить всё с матушкой. Цзыюань надеялась, что подруга ещё может навести шороху. В Башню Золотого Карпа уже отправили послание. Но ждать оттуда представителя — глупо. Так что Цзинь Цзысюань, ещё не отойдя от вероломного вторжения Цишань Вэнь и уничтожения ими Облачных Глубин с самого начала, а также беспрерывного побега в Пристань, чувствовал волнение, особое. Словно он уже вошёл в права совершеннолетнего. Да, от его голоса на данный момент многое зависело. Но ни Цзинь Цзысюань, ни Не Хуайсан, ни Цзян Ваньинь не жаловались. Держались. Из уважения к ордену Лань. Судьба Цинхэн-цзюня оставалась неизвестной… ой, да все знали, что шанс выжить у него (и ещё десятка человек) невелик. Выживи он — и это будет чудо. Лань Цижэнь, Лань Сичэнь и Лань Ванцзи — последний держался лучше всех. Вот как ни посмотри, а по лицу будто бы и не было ничего. А ведь он был в замыкающих рядах. Хуже всего выглядел Лань Сичэнь. Нет, его жалеть никто не собирался. Он держался достойно, но потускневший взгляд выдавал чувства этого молодого человека. И не было улыбки, что подбадривала людей вокруг. Лань Хуань не мог улыбнуться. Это восхищало, но также и пугало. Больше всего говорил учитель Лань Цижэнь, довольно спокойно. Выдержка и опыт сделали своё дело. И пускай Цзян Чэн, Не Хуайсан и Вэй Ин его не жаловали, сейчас с него стоило брать пример. Между тем, в голове Цзэу-цзюня царила необычайная пустота. Одни действия: сражаться, защищать, бежать. Потому что так велел отец. А дальше что? Он честно пытался взять себя в руки. Последние четыре месяца дались ему тяжело, но последние несколько дней — невыносимее в тысячу раз. Скольких они потеряли? Почему так случилось? Ради чего? Где уж действительно чудо явило себя, так это в его душе. Вполне в его духе было бы ухватиться за месть, обезопасив так клан и орден. Точнее тех, кто остался. Глубокие вдохи, уже равномерные выдохи. Нет, он сильнее каких-то там порывов. Для начала нужно успокоиться. Вернулись Инь Чжу и Цзинь Чжу, личные служанки хозяйки Пристани Лотоса. Они отлучились разузнать, что за шум поднялся, когда Лань Чжань и Цзян Чэн только-только пришли доложить об установившемся порядке. По крайней мере, среди беглецов. Они поклонились своей госпоже. И одна из них заговорила: — Госпожа, трём неизвестным удалось переместиться к печати основания барьера, — а именно туда любой адепт Юньмэн Цзян, владеющий пространственными заклинаниями, мог автоматически переместиться. Или приближённый к ордену. Другого не дано. — Но мы не видели их лиц, они использовали заклятие сокрытия, — элементарное, любой начинающий изучает его, чтобы в будущем при надобности, например, с него не смогли снять капюшон. — Они не сражались, но и не позволили себя схватить, после запечатали свои мечи, — заговорила другая. — И сейчас находятся за дверьми. Впустить? — Лань Сичэнь перевёл взгляд со служанок на мадам Юй, которая переглядывалась с мужем. Цзян Фэнмянь кивнул ей, а она сделала взмах ладонью. Служанки тут же велели заходить, стали по обе стороны от хозяев. Двери открылись. И взорам присутствующих предстали трое мужчин. Двое покрепче, а один худ, но высок. И все в плащах. От того, что стоял к Лань ближе всего, Сичэнь почувствовал что-то родное. Цзэу-цзюнь засомневался, так как пока ни в чём не был уверен. А те в свою очередь подошли к главе ордена и его супруге. Не близко. Расстояние меж ними занимало двадцать шагов. Причём остановил их тот, кого Лань Хуань приметил. — Кто вы? И с какой целью прибыли? — Цзян Фэнмянь никогда не напирал. Он был мягок, сдержан, осторожен. Но на данный момент — недоброжелателен. Он сомневался. И был готов схватиться за меч, который с ночи держит при себе. — Вэнь Сюй просит прощения за подобную дерзость, — человек посередине находился чуть позади своих спутников, словно его должны защищать. Грубые пальцы сняли капюшон медленно. И не скажешь, что Вэнь Сюй. Сразу не признать. Цзян и Юй увидели его лицо со шрамом. Заметить со стороны увечье могли только пару старейшин Юньмэна и наследники Не и Цзинь. Остальным оставалось довольствоваться коротким хвостом, едва ли не выбивающимся из ленты. — Но я пришёл сюда с важным сообщением. Возможно, слишком очевидным. Однако в нём я вижу возможность для объединения, — пришедшие опустились на колени, а Вэнь Сюй ещё сложил руки и опустил голову. Лань Сичэнь не видел его лица, так что не мог понять его намерения и эмоции. Однако по голосу чувствовалось признание вины и ошеломление. Да, верхушки великих кланов узнали про исчезновение наследника Вэнь Жоханя три месяца назад. Только о чём оно говорило? И лишь один Цзэу-цзюнь от незнания готов был связать тот день рождения молодого господина Цзинь, а затем исчезновение девы Вэй четыре месяца назад с этим событием. Ну, что же, он скоро узнает, что оказался прав. А пока ему остаётся только гадать, зачем Вэнь Сюй пришёл и что он хочет предложить. — Почему мы должны выслушивать тебя? — мадам Юй фыркнула. Этот молодой человек подверг себя такой опасности! Глупо. Неужели молодой господин Вэнь не понимает, что его могут убить? Конечно, сейчас это может лишь больше разозлить Вэнь Жоханя. Но что мешает взять его первенца в заложники? — Мы можем остановить отца, — выдохнул он. «Мы» — и все затаили дыхание. — Мой вклад не будет велик, по сравнению с моими спутниками, — он поднял голову. — Однако у нас есть возможность победить, в отличие от всех других. И вы должны это понимать, — Вэньлунь осторожно переводил взгляд с мадам Юй на главу Цзян. Цзэу-цзюню смотреть на него было больно, но он всё же искал внешние признаки страха и сомнения. В чём подвох? Лань Цижэнь прикрыл глаза, но слушал внимательно. — Я не буду распинаться. Пока мы доберёмся до отца, многие погибнут. Это так, — Лань Сичэнь уже хотел отвернуть голову в другую сторону. Но не стал. Так как сам Вэнь Сюй повернул свою к спутнику справа и получил в ответ лёгкий кивок. — Я прошу четыре великих ордена объединиться и взять под своё начала ордены поменьше, — Вэнь Сюй почему-то с осторожностью посмотрел на спутника слева. Словно из десяти тысячи вариантов за мгновение нужно выбрать один единственный. — Война неизбежна, жертвы тоже. Но — даже так — дайте нам время! –кажется, он даже посмотрел в сторону клана Лань. — В моём ордене не одни убийцы, как всем присутствующим сейчас представляется, есть те, кого мне должно защищать. Помогите мне свергнуть отца. Я обещаю, клан Вэнь передаст звание Верховного заклинателя более достойному человеку, мы возместим весь ущерб, а также, — Вэнь Сюй снова опустил голову, — сделаем всё для восстановления Облачных Глубин, — кругом зашептались. И кто о чём! Вэнь Сюй громко выдохнул. Человек справа тихо похлопал его по плечу. Но оба спутника молчали. И всё ещё не снимали капюшоны. А люди переговаривались. Накидывались на осмелевшего Вэнь Сюя. Но тот молчал, ожидая разрешения заговорить снова. Лань Цижэнь встал со своего места — и все умолкли. — Так молодой господин Вэнь знал о планах своего отца? — такой вывод напрашивался из слов Вэньлуня. Так и было задумано. — Но не мог предотвратить. Только сейчас я объединился с людьми, способными противостоять Верховному заклинателю, — он, оставаясь на коленях, с опущенной головой, повернулся к Лань Цижэню. Любой бы другой сделал колкое замечание о его слабости. Но что до этого клану Лань? Допустимо, люди, пришедшие с ним, могут победить Вэнь Жоханя, который и один способен одолеть сотню заклинателей. Тогда отчего эти трое теряют время? Ну, Вэнь Сюй вправе требовать неприкосновенность клана, обещая всё возместить и отказаться от звания Верховного заклинателя. Слишком большие жертвы для Цишань Вэнь. Но они ничто по сравнению с мирным небом над народом Поднебесной. — Ты думаешь, Гусу Лань согласится? — тон был несколько приказной. Но Вэнь Сюй поднял голову быстро по другой причине. Для Лань Цижэня было довольно странно обнаружить понимание и скорбь в глазах этого молодого господина. Но следующие слова Вэньлуня расставили всё на свои места. — Мы прямо из Облачных Глубин. Простите, но там камня на камне не осталось — ни одни амбиции ни одного человека не стоят подобного, — Вэнь Сюй поклонился, опустив голову на руки. Больше похоже на жалкое представление. Разве кто-то из Вэнь способен на такое? Так переступить через свою гордость? Старейшины Гусу Лань охнули, переглядываясь. А Лань Сичэнь был готов признать в этом человеке кого угодно, но не Вэнь Сюя. Его спутник слева, также оставаясь на коленях, повернулся к клану Лань. Из-за пазухи этот молодой человек достал нефритовый жетон и протянул его дяде. Лань Ванцзи, до этого смиренно наблюдавший, с трудом сдержал полный отчаяния выдох. — Примите наши соболезнования, Цинхэн-цзюнь мёртв, — Лань Цижэнь услышал этого человека. Но был готов к подобному исходу. Некрасиво по отношению к погибшему брату, но мужчину в данный момент больше взволновали серебристые пряди, спадающие на грудь человека, и… рукава опустились, представляя этому учителю ладони и запястья, местами покрытые чешуёй. Этого серебра он не видел целых двадцать лет. Он всегда был примером сдержанности и благоразумия, не считая живые реакции на выходки Вэй Усяня. Только вот сейчас Лань Цижэнь увидел кое-что родное для своей души. Ему нужно было знать наверняка. — Кто ты такой? — он забрал жетон ныне покойного брата не спеша, рассматривая внутренние стороны ладоней пока что неизвестного. Вряд ли Вэнь Лунь жив. Но, кроме него, разве есть ещё «драконы»? Этот молодой человек был смелее Вэнь Сюя. Просто убрал свои руки и вернулся в исходное положение. Он явно не собирался открывать своё лицо конкретно ему. Однако причина крылась вовсе не в Лань Цижэне, как тот мог подумать. Пусть и на мгновение. Цзян Фэнмянь нахмурился, а Юй Цзыюань и не скрывала своего недовольства с самого начала. Разумное зерно в словах Вэнь Сюя было, как бы он ни опасался говорить с ними. Если бы не понимание, во что ввязывается, уже был бы в темнице. — Думаю, уважаемый Лань Цижэнь прав, — Вэнь Сюй тут же повернулся к заговорившему главе Цзян. — Если ваши спутники могут победить Вэнь Жоханя, нам хотелось бы с ними познакомиться, — двое сидели смирно, а молодому господину Вэнь оставалось нервно улыбнуться. Он встал и отошёл на пару шагов назад. Так, на всякий случай. Его взгляд также был полон ожидания. Они ведь уже всё обсудили. Но отец и дочь Вэй, кажется, струсили… ну, а как это ещё назвать? Волновались — понятно. Но и страшно было немного. А иначе чего они так отчаянно спорили, кто первый сдаваться будет? Вроде договорились открыть лица вместе, а сейчас продолжают сидеть с прямыми спинами. Ждут. Необычным образом мрачная атмосфера стала напряжённой. Но давление это было немного иное. С огоньком и предвкушением чего-то непостижимого. Встреча подходила к кульминации. Трагическое не то чтобы стало комическим. Просто Вэньлунь не удивился, когда эти двое решили поспорить. Два кулака активно разогнали воздух, и насчёт «три!» оба соперника показали бумагу, затем камень, вместо ножниц здесь было лезвие. — Это ведь несерьёзно? — молодой господин Вэнь уже месяц как понял, с кем связался. Однако не думал, что в такой важный и трудный для всех момент отец и дочь опустятся до нелепости. Вэй замерли. Вэнь Сюй потёр висок, убрал скатившуюся капельку пота. В этот раз кланяться не станет: — Простите, но они не нуждаются в представлении. По крайней мере, господин Цзян и мадам Юй их знают, — тут молодой господин Вэнь решился-таки посмотреть в глаза Цзэу-цзюню, который молча требовал ответов. На самом деле, у Вэньлуня и Вэй Юэ — истерика. Но пока они держатся. А вот папа Цзэ, то есть Вэй Чанцзэ, признаваться не спешил. Мужчина пока не мог вспомнить родного сына, ему было совестно. Так теперь он ещё вернулся в родной дом и носа до сих пор не показал. Так, Вэнь Сюй! Конечно, в данный момент этот заклинатель волновался за свою жизнь. Но что ему Лань Сичэнь? Не он один, между прочим, изменился за год. Позабыв про все свои горести и трудности, Вэнь Сюй усмехнулся Цзэу-цзюню прямо в лицо. «Даже этот «праведник» не сможет сохранить равнодушное выражение лица!» — так и есть, Лань Сичэнь свёл брови. Только что этот человек извинялся, а теперь злорадствует? Вэнь Сюй не боялся. Вот-вот дражайший Цзэу-цзюнь всё поймёт. Что же он будет делать? — Знаем? — переспросил Цзян Фэнмянь, переводя взгляд с одного незнакомца на другого. Цзыдянь на пальце мадам Юй тревожно заискрился. — Да, — заговорил тот, что был справа от Вэнь Сюя. И, снимая капюшон, добавил: — Однако сейчас меня узнать будет легче, чем её, — никто на данную оговорку внимания не обратил, так как на их языке «он/она», «его/её» звучали одинаково. Крепкий мужчина имел седые волосы и довольно много морщин для своих лет. Но не узнать его Цзян Фэнмянь не мог. — Чанцзэ? — и встал со своего места. Естественно, ошеломление захватило разум мужчины. Разумнее было бы считать, что он сходит с ума, так как бессонная ночь не могла иметь таких тяжёлых последствий. Но перед ним был живой человек, достаточно изменившийся за десять лет. Старший Вэй также встал. Но подошёл он к другому незнакомцу (ли?). Этот человек тоже снял капюшон. Молодёжи его лицо ни о чём не говорило. Но старейшины кланов Цзян и Лань не могли не признать эти волосы, черты лица и хаотично растущую чешую. Пусть Цзян Фэнмянь и встречал Вэнь Луня всего лишь раз, хорошо запомнил «дракона». Тогда, по молодости, встретить его было одним из величайших достижений для юных господ из благородных семей. — Вэнь Лунь? — старейшина клана Лань, тот, что является Лань Цижэню и почившему Цинхэн-цзюню дядей, несмотря на усталость, подскочил. Его смущало только то, как по-отцовски к «дракону» относится Вэй Чанцзэ. Но этот старик больше волновался о замершем племяннике. Так как этот дядя был посвящён в одну тайну. Предполагаемый «дракон» посмотрел на старика с неким стоическим выражением лица. — И да, и нет, — вся атмосфера нелепости рассеялась. Люди обратили на это внимание. Но всё же было как-то несерьёзно. Именно так предложил вмешаться Вэнь Сюй. Расчёт был на то, что бы ошеломить присутствующих здесь — и самим остаться при рассудке. – Я Вэй Гаоцунь, — а затем этот парень, называющей себя девой Вэй, посмотрел на мадам Юй. Пурпурная паучиха вздёрнула бровь. — Шицзе? — Цзян Чэн и Лань Ванцзи вздрогнули. Второй молодой господин Лань посмотрел на старшего брата, который искал подвох во всей ситуации. Ваньинь оббежал Вэнь Сюя, ухватился за руку сестры(?), заглядывая той(му) в лицо. Тем самым он заставил Юэ опустить голову. — Шицзе! – бодрее воскликнул мальчишка, но в его голосе не чувствовалось какое-либо счастье. И всё же Цзян Чэн обнял её. Вэнь Сюй, наблюдающий в стороне за всеми и вся, так и хотел заметить: «Безобразие какое!» Хотя данное обозначение не подходило для ситуации. Но заклинатели, которые как бы люди, как-то не так реагируют на всё происходящее. А впрочем, не ему судить. Большинство из них — старики. Им сохранить лицо проще, их эмоции куда легче поддаются контролю. — Как же ты такое провернула? — голос Юй Цзыюань привлёк Вэньлуня, потому он не успел мельком глянуть на Цзэу-цзюня. А руки ведь чесались. Однако этот человек угадал верно, Гаоцунь старалась не смотреть в его сторону. И пока у неё отлично получалось. Хорошо, что истерику она тоже пока сдерживает. Пока. Вэнь Сюй осторожно осмотрелся и подметил кое-что подозрительное. Здесь присутствует кто угодно, но не Вэй Усянь. Уже можно бояться? — Это долгая история, наставница, позвольте объясниться в другой раз, — не отталкивая шиди, Юэ склонила голову. — Только сейчас я не могу вернуть своё обличие, — потому что перемещение отчего-то ослабило её силы и контроль над ними. Она вместо лысого мальчишки стала последним «драконом», а дальше духовная энергия и меридианы потребовали отдохнуть. Ситуация как раз позволяла! Как можно держать себя в руках, когда в жизни — одна потеря за другой? — Тогда… дева Вэй, извольте объяснить другое, — все посмотрели в сторону молодого господина Не, который спрятал лицо за веером. Только рядом стоящий с ним Цзинь Цзысюань мог заметить, как скривились губы Хуайсана. Возвращение Вэй Юэ его, несомненно, обрадовало, присутствие её отца также было поводом, чтобы воспрянуть духом. Но! Присутствие Вэнь Сюя его как минимум раздражало. — С чего вы взяли, что сможете противостоять Вэнь Жоханю и даже победить его? — Цзысюань тихо сглотнул. Сейчас Не Хуайсан не был дурачком, как обычно. — Шицзе, не молчите, — снова все затихли. Наконец-то! Время ведь не ждёт! — Не думаю, что дева Вэй сейчас… — начал было Вэнь Сюй, но тут же, сказать попроще, офигел. Конечно, в нём куча народу видела своего врага. Но мало кто не стеснялся всем своим видам показать, что не прочь сделать из него и «свинью». Дети нынче жестокие пошли, знаете ли. — Хорошо, — Юэ кивнула. И повернулась лицом к большинству присутствующих. Цзян Чэн уже отпустил её, но не отходил. А Гаоцунь знала, что после — с глазу на глаз — ей влетит: словесно — от дяди Цзян, практически — от мадам Юй. — Сейчас почтенные старейшины видят вместо меня Вэнь Луня, — она всё ещё умело не замечала Цзэу-цзюня. Думала, что так избежит срыва. Но в ближайшем будущем её поджидало куда более устрашающее известие. — Однако, помимо облика, у меня также есть его память и силы. Как никто другой, я знаю Вэнь Жоханя. И то, что не вышло у Вэнь Луня, получится у меня. Хотя бы потому, что я не одна, — она посмотрела на отца, затем на Вэнь Сюя. Оба мужчины готовы были растрогаться. (Сейчас не время для шуток, как обычно!) — Значит, наше мнение на этот счёт ничего не решает? — Юэ дрогнула. Оглянуться или нет? Да, мадам Юй может переломать ей ноги. И будет по-своему права. Но Гаоцунь уже не маленький ребёнок! Хотя, если она знала причину такой резкости, может быть, не спешила бы заявлять. — Да! — и повернулась. — По-хорошему, один добрый человек должен был вернуть мой колокольчик, точнее… отца, но мой… — она начала запинаться. То ли от волнения перед наставницей, то ли истерику уже не остановить. — А ещё мы пришли за А-Ином. Нам нужно поговорить с ним, — сказала-таки заклинательница и выдохнула. Слишком резкие слова. Цзыдянь заискрился сильнее, но вместо того, чтобы пустить его в ход, мадам Юй надела его на палец. Кольцо, обычное кольцо. — А-Юэ, — Цзян Фэнмянь снова заговорил мягко, тепло. Но ничего хорошего этого не предвещало. — А-Ин не вернулся домой, — мрачная тень нависла над некоторыми из присутствующих. Остальные из вежливости опустили взгляды. — Почему? — как-то совершенно спокойно спросила Юэ. Она только услышала. Ноги подкосились. Но Чанцзэ подхватил дочь, дал опереться на себя. Память всё ещё подводила его, да только имя сына уже не казалось таким чужим. А эта новость — как будто по голове ножом полоснули! — Почему? — голос дрогнул. Осознала. Кто угодно, только не Усянь. Если только… — Простите, — от неожиданности Вэй Юэ вздрогнула. И медленно обернулась. — Ханьгуан-цзюнь? — девушка отпустила руку отца и осторожно подошла к Лань Ванцзи на расстояние вытянутой руки. Так уж случилось, что в ордене Цишань Вэнь подобных Вэнь Чжулю было достаточно. Два десятка точно наберётся. Но дело в том, что их умение развито меньше. А потому ядра сжигались немного иным способом — медленно. Поначалу поражённый особым ударом ничего не чувствовал. Но чем больше ему требовалось пользоваться духовной энергией, тем быстрее он себя «сжигал». Многие выжившие потеряли свои ядра. Они слабели на глазах. Те, у кого силы ещё были, подбирали их. Однако… «счастливчики» в основном замыкали, то есть бежали последними. Вэй Усянь был среди них. И когда они пролетали над Луанцзан, многие просто упали. И теперь оставалось только уповать, что хоть кто-то выжил, сам. Так как останавливаться было нельзя. А Вэй Усянь предпочёл спасти не себя, и доверил Лань Чжаню совершенно чужого человека. Да ещё и умудрился прикрыть другого падающего адепта собой. Шансы… можно ли о них говорить? — Простите, — сначала Лань Ванцзи смотрел ей в глаза, но чувство вины разъедало настолько, что он и минуты не выдержал. В девичьей голове воцарилась пустота. Ни с того ни с сего она засомневалась, встречала ли она Лань Чжаня раньше. Потому как ей показалось, что-то в нём изменилось. Но сейчас всё перемешалось! И отголоски чужой памяти также напоминали о себе. Звон в ушах. — За что вы извиняетесь, второй молодой господин Лань? — Лань Сичэнь уже больше не мог наблюдать молча. Стоило ей задать такой глупый вопрос, как он поспешил к ней. Но даже сейчас она не посмотрела на него. — С А-Ином всё будет хорошо, — подобные слова, само собой, не могли нести в себе что-то нормальное и естественное. Они взволновали и дядю Цзян, и мадам Юй, её шиди и, конечно же, отца. — Как будто небеса… — позволят ему так просто умереть? — А-Юэ, — Лань Хуань мягко сжал её ладонь, — тебе нужно успокоиться, успокоиться и отдохнуть, — она вот-вот взглянула бы на него. Но он даже не успел представить, что мог увидеть в её чёрно-серебристых глазах. Потому как Вэй Чанцзэ был рядом с ней. Он быстро ударил по нужной точке на шее дочери, и та мгновенно потеряла сознание. Мужчина подхватил её на руки. Им нельзя было терять времени, но… — Глава ордена Цзян, — старший Вэй обратился к другу, — не мог бы ты нас отпустить сейчас. Вряд ли на большее у нас остались силы, — а затем он постарался как можно незаметнее посмотреть на Цзэу-цзюня. Так этот молодой человек неравнодушен к А-Юэ? О, небо, надоумь его позаботиться о себе. Сейчас собственное здоровье должно быть в приоритете, как физическое, так и моральное. — А-Чэн, покажи господину Вэй комнату дочери. И найди для него с господином Вэнь место, — Цзян Фэнмянь, конечно, понимал: Цишань Вэнь может постучать в ворота в любую минуту. Но Пристань Лотоса будет готова. Им троим, даже Вэнь Сюю, не помешало бы набраться сил. А ему с советом обдумать слова Вэньлуня. — И его? — с неким сомнением Ваньинь взглянул на Вэнь Сюя. Тот только закатил глаза.>*<
Как Цзян Чэн и Вэй Ин, так и Яньли с Гаоцунь делили одну комнату. Несмотря на то, что кровати их стояли рядом, дева Цзян присела под бок шицзе. В стороне на столе стоял в закрытой миске пока ещё тёплый суп. Уже настал вечер, ужин недавно кончился. А Гаоцунь всё была без сознания. Обняв Вэй Юэ с другого бока, сопел А-Ян. Он так счастлив был услышать о её возвращении, но так же скоро и расстроился. Ему хотелось поскорее узнать всё от самой а-цзе, но в то же время мальчик желал, чтобы она спала подольше, поправляясь. Цзян Чэну же приходилось носиться по поручениям отца. Но вот-вот он должен был вернуться. А Яньли всё обдумывала сегодняшний день. Диди кратко пересказал ей слова Вэнь Сюя, но она не стала размышлять об этом. Предложение, конечно, было замечательным. Но, признаться честно, в политике и дипломатии она ничего не понимает. Хотя, если надо защитить свою семью, она и не такое выдать может! Но больше волновало появление господина Чанцзэ. В семейном кругу, то есть Цзян и сам старший Вэй, поговорили об этом. Быстро, но достаточно понятно. Мужчина ещё в детстве имел проблемы с памятью и головными болями. Однако стоило ему вернуть колокольчик, как он просиял. Не то чтобы раз — и поправился, но, можно сказать, он более-менее в порядке. Сейчас Чанцзэ и Фэнмянь наверняка разговаривают по душам наедине. А вот что делает матушка? Признаться честно, Яньли не ожидала, что матушка так близко примет к сердцу смерть Цансэ-саньжэнь. Шок, осознание, непринятие, некое разочарование, а затем и сожаление. Однако не в её манере падать духом. Она ушла первой, сказав напоследок довольно грубые слова: «Если возвращаться, так вместе…» Предложение оказалось недосказанным. Потому что… Юй Цзыюань не хотела этого? Или ей не нравился тот факт, что своим появлением Вэй Чанцзэ однозначно изменит уклад их семьи. Но А-Ли так далеко не заходила в своих раздумьях. Поглядывала на Гаоцунь и продолжала вышивать. В итоге должна была выйти картина праздника, которую она начала пару недель назад. Что касалось Вэнь Сюя… на досаду Цзян Чэна, его упрятали в их с Вэй Ином комнату. «На полу спать будет!» — нахмурился Ваньинь. Но, уже к всеобщему удивлению, молодой господин Вэнь тут же согласился. Папа Цзэ был им горд! Таким образом, мысли Яньли дошли и до Цзэу-цзюня. Он только подошёл к ней после ужина и спросил о Гаоцунь. Выглядел при этом совершенно запутавшимся. Ему самому нужен отдых! Пусть в таких ужасных условиях он и стал главой клана… но им всем нужна передышка. А ещё Нечистая Юдоль! Не Хуайсан и Цзинь Цзысюань держались обособленно. Им также следовало подумать о предложении Вэнь Сюя. На первый взгляд, ничего сложного нет. Однако к окончанию этой — дева Цзян ещё не уверена — войны будет много обозлённых, жаждущих отыграться на выживших из Цишань Вэнь. Не верить в это она не могла. Потому что такова реальность. Юэ всегда говорила: трусы, крысы, предатели — подобных людей везде полно. Даже здесь, в Юньмэне. А что же с А-Сянем? Вот-вот она расплачется! Только бы с ним всё хорошо! Недовольное мычание — и А-Ли утирает покрасневшие глаза. А тем временем Юэ не спешит осмотреться вокруг себя, жмурится. Под боком обнаруживается кто-то маленький. В ответ на опустившуюся на голову руку, Сюэ Ян мычит. Потому что можно и нежнее — не подушка ведь! А потом вовсе подскакивает. — А-цзе! — в ответ заклинательница открывает глаза, взгляд у неё ещё мутный. Она тянет ту самую руку к щеке Сюэ Яна, гладит, но вместе с тем хмурится. — А-Ян? — слабый голос. Теперь Гаоцунь смотрит в сторону Яньли. — Шимэй, — снова прикрывает глаза. Едва уголки её губ поднимаются. Она спешит приподняться на локтях. И Яньли помогает сесть, кивая в сторону супа. Всё ещё тёплого. Сюэ Ян прытко соскакивает с кровати, уже готов взять поднос. И в комнату залетает Цзян Чэн. Увидев, что шицзе Юэ очнулась, мальчишка замирает. Но ненадолго. Не хочет разреветься снова. Кидается к ней, забыв про осторожность, обнимает и прячет лицо в грудь сестры. Яньли хотела сделать замечание, но её прервал окрик Сюэ Яна. Тот оставил поднос, выдал: «Я тоже хочу!» — и быстро подлетел, чтобы пристроиться с другой стороны. Сюэ Ян не глупый, но и не болтливый. А ещё он тоже хочет плакать. Ему не нравились слова: «А-Ин не вернулся». Хотелось забыть их. Но не получалось. Цзян Яньли сделала глубокий вдох, затем выдох. Сама пошла за подносом. Как будто ничего и не случилось, она заставила братьев пересесть на свою кровать, чтобы Гаоцунь могла немного поесть. Прежде, чем там начала, А-Ли осторожно спросила: — Как ты? — сама шимэй присела поближе, чтобы помочь. Но ложку Гаоцунь держала уверенно, руки её не тряслись. — Тело как новенькое, — ох… ну, а как могло быть иначе? Кстати, никого здесь не смущал её необычный вид. Уже успели привыкнуть. А вот самой Юэ до этого дела нет. — И вправду, новенькое, — Яньли улыбнулась неуверенно, но получила в ответ блеск в глазах Гаоцунь. — Многое произошло, да? — диди молчали. У них также было много вопросов. Но их шумное и неутомимое любопытство сейчас неуместно. Понимали. Вэй Юэ кивнула. — Как твоя душа? — снова спросила Яньли, накрыв ладонью кулак сестры. — Я запуталась, — стук ложки о миску, затем другой. Молчание. — Сначала я думала, что могу спокойно всё обдумать и с чистым разумом решить, что мне делать. А теперь я в гневе. Не думаю, что способна кого-то защитить или спасти, — доела. Сюя Ян быстро подскочил и забрал поднос, поставил на стол. Ага, уйдёт он — «щас же»! Юэ посмотрела в пол, в противоположную сторону от родных лиц. — Нет даже понимания, чего хочется на самом деле. Только могу сказать: мне нужно сразиться с… Верховным заклинателем, — младшие братья нахмурились, а Яньли неспешно наклонила голову, недопонимая. Отчего же это в приоритете? — Но ситуация оказалась совершенно иной, не такой, как я ожидала. Теперь нужно дождаться решения глав и старейшин, а затем — на Луанцзан. За А-Ином. Или нет?.. — после этих слов она руками ухватилась за голову и замычала. — Простите, я не знаю. Устала, просто устала. Почему это происходит со мной? За что? Ради чего? — А-Ли поспешила спрятать её в своих объятиях, за широкими рукавами ханьфу. Немного странно было утешать «дракона». Но это всё ещё была Гаоцунь. Её старшая сестра, которая могла устать и захотеть заплакать, закричать. Яньли всегда была рядом в такие моменты. Она знала, что Гаоцунь сделает ради неё и братьев всё. Но хотелось подставить плечо и ей. А потому дева Цзян была очень рада оказаться рядом с Вэй Юэ в трудные моменты. Если она может спрятать её такую, значит, годится на что-то большее, чем просто приготовить суп. Если она может утешить их всех, то и целого мира не нужно. Цзян Чэн и Сюэ Ян переглянулись. — Шицзе? — тихо протянули они. — Мальчики, идите спать, завтра за завтраком вы увидитесь с А-Юэ. Хорошо? — Яньли ласково им улыбнулась. Они понимающие кивнули и поспешили оставить сестёр наедине. — А-Ли, — Гаоцунь уткнулась носом в плечо шимэй. И уставилась в никуда. — И всё же это смущает, — вот так вот обнимать молодого человека — буквально. — Мне неловко спрашивать. Но ты сейчас прям парень парнем? — и немного покраснела. Гаоцунь затряслась. От смеха. — О, как эти дураки оставили тебя наедине непонятно с кем?! — восклицание было приглушено. Яньли стало щекотно в плече. — Так и есть, — продолжила Вэй Юэ. — Сейчас я настоящий парень. А ещё я могу быть… — О, можешь не продолжать. Господин Вэй всё нам объяснил, — по второму кругу слышать эти факты Яньли не хотела. Для неё заклинательство — просто нечто невероятное, а то, что теперь может А-Юэ — далеко за гранью понимания Яньли. — Тогда послушай, что у меня накопилось за четыре месяца… — всё также слабо протянула Гаоцунь. И Яньли кивнула. — Наверняка, ты уже знаешь, что я была в плену у Вэнь Жоханя, если можно так сказать. — А-Ли удивилась «если можно». — Он наш враг, но мне он не чужой. Из-за воспоминаний Вэнь Луня. Убить его? Признаться, я не настолько уверена в своих силах. Но должна попытаться. Поговорить, — заклинательница крепко обняла шимэй. — Я кидаюсь из крайности в крайность, — подытожила она, не желая больше нагружать Яньли орденом Цишань Вэнь. — А я ещё… когда-то мне хотелось, чтобы родители были живы. Но теперь смотрю на отца, и сомневаюсь, — эти слова звучали грубо, с укоризной по отношению к себе. — Хочется взять его, А-Ина, и спрятаться. И не хочу покидать Пристань. Мне больно видеть его страдания, но в то же время… — следующие слова она проглотила. И снова полились слёзы, которые невозможно контролировать. — А-Юэ, ты ведь просто человек, — успокаивающее произнесла А-Ли. — Мне всегда казалось, ты чересчур усердно стремишься «достичь невозможного». Как будто Небо возложило на тебя непосильную миссию, — она тихо шептала ей на ухо. — И ты старалась изо всех сил, успеть всегда и везде, — смущение совершенно забыто. — Но ты человек, как я, как все остальные, — и стала осторожно покачиваться из стороны в сторону, чтобы быстрее успокоить Вэй Юэ. — Ничего страшного, если у тебя что-то не получается, — Яньли говорила всё больше убаюкивая. — Ты не одна, а-цзе, ты не одна. И я безмерно счастлива твоему возвращению, — она опустила голову на серебряную макушку. Тело, уставшее духовно, в её руках расслабилось, пока она говорила. Дыхание Гаоцунь выровнялось. А Яньли продолжала раскачиваться вместе с ней. Она тоже устала за прошедшие ночь и день. И вот снова на небе засияли звёзды. Перед тем как уснуть, А-Ли улыбалась. А волосы Юэ медленно чернели. В объятиях младшей уже точно была старшая сестра, а не чей-то там образ.>*<
Лань Цижэнь сидел за столом в отведённых ему покоях. Кроме свечи, на которую он направил свой взор, источников света не было. Перед ним горел маленький язычок пламени, олицетворяющий жизнь, дарующий лёгкое тепло. Но об него легко ожечься. А если уронить свечу и не потушить её, маленький огонёк перерастёт в разрушительное пламя. Ухватившись за подбородок и опустив пальцы по бородке, мужчина закрыл глаза. Дыхание его было ровным, несмотря на то, что душа пребывала в смятении. О чём же ему следует думать в первую очередь? Само собой, о клане и об уцелевших адептах ордена. Однако оставить без внимания связь Вэй Гаоцунь и Вэнь Луня он не может. «И да, и нет», — в его голове уже не первый раз звучит ответ девы на вопрос дяди. «Но также у меня его силы и воспоминания», — заклинатель потушил свечу. Потемнело. Стоит ли ему вмешиваться? По правде говоря, никто не знал, был ли Вэнь Лунь способен на что-то невероятное и разрушительное. Лань Цижэнь знал, что в Цишань Вэнь к «выродку» относились с «уважением». Но не смели его трогать, поскольку он был любимцем Вэнь Жоханя и его деда. Это благодаря им и должному поведению самого Вэнь Луня у «дракона» появилась репутация «опасного существа». Но сегодня о силе заговорила и дева Вэй. Так слухи не лгали? Вэнь Лунь ему ничего не рассказывал. Всегда увиливал от ответа. Ну, а что если дева Вэй согласилась на обман? Нет, мужчина не пытался уличить её и старшего Вэй в заговоре с кланом Вэнь. Но, как кажется Лань Цижэню, вполне в духе этой семьи соврать ради блага. Но благо ли, принятое ими решение? Победить Вэнь Жоханя… для этого действительно нужно быть монстром. С другой стороны… у неё не только сила и обличие, но и воспоминания. Благородная, воспитанная, сильная и красивая дева Вэй изменилась достаточно, чтобы он, Лань Цижэнь засомневался в ранних похвалах, адресованных ей. Не им, хотя и этому заклинателю довелось отметить её необычайную ловкость. Дева была умна, но не могла в той же мере похвалиться сообразительностью и воображением. Что не совсем вписывается в общую картину. Сегодня, хоть и сам он был ошеломлён, ему удалось понять-таки, что за блеск в глазах он мог видеть ранее мельком на различных клановых собраниях. Как бы это правильно сказать? Рука снова потянулась к бородке. В её голове слишком много мыслей…>*<
На следующий день в одном зале завтракали семья Цзян и их главные гости. Как хозяин Пристани Лотоса, Цзян Фэнмянь сидел во главе рядов. По правой от него стороне сидели жена, дочь, сын, Гаоцунь и Чанцзэ. По левую сторону посадили уважаемого Лань Цижэня и его племянников, а также молодых господ Не и Цзинь, а рядом с последним посадили и Вэнь Сюя. Конечно, его присутствие не возмущало немногих. Да и сам он был бы рад перебраться к отцу и дочери Вэй. Но его решили либо испытать, либо добить. С мягкой улыбкой на лице Цзян Фэнмянь не спеша принимал пищу, наблюдая за всеми. Конечно, сейчас он больше всего — как человек — беспокоился об А-Ине. Но мальчика здесь быть не могло, его судьба оставалась неизвестной. Он свёл брови. Поэтому его переживания были сконцентрированы на Гаоцунь, Чанцзэ и господине Вэньлуне. Чтобы он ни сделал, а ему здесь верят только двое. И от них Цзян Фэнмянь отделил его. Гаоцунь мягко, но не особо того желая, улыбалась отцу. И подкладывала ему еды побольше. Из собственной порции. Чанцзэ пытался остановить дочь, ухватив за запястье и несильно надавив на него. А-Юэ сопротивлялась. — Отец, вскоре вам понадобится много сил, моё тело молодо, а вот вам следует запастись энергией, — это явный укол по гордости Вэй Чанцзэ! Раньше мужчина взъелся бы. Но сейчас он продолжал ласково улыбаться. — Доченька, если не можешь столько съесть на людях, я тебе с радостью помогу! — не остался в долгу, так сказать. — Ты всегда можешь на меня положиться, — Яньли открыто смотрела в их сторону и улыбалась. «Всё же хорошо, что господин Вэй сейчас с нами». Сидящий между ней и Гаоцунь, Цзян Чэн не мог порадоваться за сестру. Ему глаза мозолил Вэнь Сюй. Признаться честно, вчера этот молодой господин поступил весьма низко. Раз ему попался пёс Вэнь, почему бы не высказать тому всё в лицо? Однако Вэнь Сюй молча сносил все оскорбления. А когда у Цзян Ваньиня не осталось слов, этот человек, лёжа на боку (и да, на полу) посмотрел на него с неким равнодушием. «Полегчало?» — только этот вопрос и слетел с уст Вэньлуня. А потом он отвернулся и лёг спать. Цзян Чэн должен был признать, что терпеть не может протеже шицзе и даже ненавидеть он будет лишь потому, что тот носит фамилию Вэнь. И! Более того!! Является сыном Вэнь Жоханя!!! Человека, который всё начал. Но жизнь, видно, намекает, что ему нужно осторожно оценивать людей. Потому как сам по себе Вэнь Сюй подозрений не вызывал. У него так точно. Юй Цзыюань, послушав короткий разговор отца и дочери, ухмыльнулась. Муж посмотрел в её сторону с беспокойством. И этого женщина не могла не заметить. Она посмотрела в ответ, как бы говоря ему не беспокоиться. Её терпение ещё не достигло границ. Однако её не устраивал тот факт, что Гаоцунь готова простить девять лет отсутствия. Вчера она всё выслушала, молча и внимательно. И всё же женщина оставалась категорична в своих суждениях. Такого — чересчур тёплого отношения — он не заслужил. Ситуация в глазах мадам Юй становилась всё хуже. И, подумав, что при хорошем конце Вэй Юэ и Вэй Ин в итоге махнут им ручкой на прощание, уходя под ручку с Вэй Чанцзэ, она не удивилась. В конце концов, она привыкла всегда думать о худшем в первую очередь. Даже когда отношения с Цзян Фэнмянем стали налаживаться, она продолжает… Лань Цижэнь ни на кого не смотрел. Он молчал. И явно о чём-то размышлял ещё с ночи. Уже двое суток не спал, поддерживать бодрость помогала инедия. — Папа! — лёгкое восклицание Вэй Юэ, однако, отвлекло мужчину. Он взглянул лишь на мгновение. Ничего необычного. Отец и дочь. Однако краем глаза он посмотрел и на Сичэня. Сейчас каждый был при своих мыслях, а потому старший племянник хорошо скрывал тот факт, что не отрывает от девы Вэй взгляда. Причём сам не очень доволен своим занятием. Если бы Лань Цижэнь не отвлёкся сейчас, не замечал бы и дальше. Однако теперь появилось ещё кое-что, о чём следовало задуматься. Привязанность А-Хуаня к деве Вэй давно вызвала подозрения, но он не имел доказательств тому. Теперь же Сичэнь, казалось, и вовсе не собирался скрывать. А что? В своих дерзких предположениях Лань Цижэнь не мог быть уверен, пока не поговорит с племянником. Не будет ведь Цзэу-цзюнь зариться на чужую невесту, тем более невесту своего названого брата, Чифэнь-цзюня? Лань Чжань также не отвлекался до этого момента. Но сейчас он посмотрел на сестру Вэй Ина, на его отца. И что-то между этими двоими было не так. В голосе господина Вэй слышалось беспокойство за дочь, но не за сына. Однако вместе с тем слух Лань Ванцзи уловил примесь сомнения и отчаяния. А вот сама дева Вэй явно не была так счастлива рядом с отцом, как хотела показать. Если хотела. Ванцзи не мог не ощущать вину за произошедшее с Вэй Ином. Но не из-за его семьи. Хотя вчера опустошённый взгляд Гаоцунь, который был направлен на Ханьгуан-цзюня, пока тот объяснял, что и как произошло, пробрал до дрожи. Её состояние показалось ему знакомым. Потому что, мысля здраво, шансов не было. Когда человек исчезает не при тебе, веры на его возвращение больше, как если он падает в бездну тьмы на твоих глазах. Между делом говоря, только по прибытии в Пристань Лотоса он узнал о том, что и дева Вэй пропала уже как четыре месяца. Не Хуайсан, сидящий напротив Вэй Юэ, хмурился. Стараясь не слишком сильно прожигать любимую а-цзе взглядом. Несмотря на то, что он почти её младший брат, его вчера к ней не пропустили, а ведь он просто хотел посидеть рядом. Хоть и желание «узнать всё от и до» было неимоверным! Веер лежал на крою столика. Юноша и на него поглядывал. Хотелось поскорее покончить с кушаньем и спрятать своё недовольство от остальных. Вчера он и так не сдержался, ломая привычный образ. Но продолжать в том же духе Не Фэн пока не собирался. Сейчас у всех в приоритете было взять себя в руки, а иначе бороться с Цишань Вэнь они не смогут. Хотя и он сам без конца переживал о родном доме, старшем брате и матери. Цзинь Цзысюань случайно засмотрелся на улыбающуюся деву Цзян, когда та посмотрела ему прямо в глаза, отвернул голову. Однако его краснеющие уши девушка заметила-таки. И немного покраснела сама. Неловко. Только вот молодой господин Цзинь повернул голову в сторону Вэнь Сюя. Тот уже поел, однако не мог ни уйти, ни заговорить. Во-первых, он единственный, кто здесь не гость, по крайней мере, нежеланный гость. Во-вторых, он не мог что-либо сказать по той же причине. А открывать рот без надобности не видел смысла. Но наблюдать ему за всеми никто не запрещал. И, тем не менее, не виделось ничего страшного в том, что кто-то это заметит. А потому Цзысюань видел, что в сторону Цзэу-цзюня, Вэнь Сюй кинул весьма ехидный взгляд. Хах, здесь Лань Цижэнь просчитался. Простодушный, по сложившемуся мнению, Вэньлунь был очень, очень внимателен и наблюдателен. Только присутствие женщин не позволяло ему задеть Цзэу-цзюня. Хотя он не прочь разоблачить того прямо сейчас. «Лань Сичэнь наверняка думает, что Гаоцунь ничего не знает», — при этом молодой господин Вэнь понимал, что таким выкрутасам заклинательница не обрадуется. А ещё ему было интересно, отчего подруга старается не встречаться с Лань Сичэнем даже взглядом. Неужели из-за того, что ей открыли глаза, в сердце девушки закрались сомнения? (Хотя по дороге в зал им случилось следовать за почтенной троицей, и, стараясь не привлекать внимания, Гаоцунь осмотрела Цзэу-цзюня, беспокоясь). Впрочем, ему нет до этого дела, пока не втянули. Хотя, если Вэй Юэ будет интересоваться его мнением, Вэнь Сюй честно признается, что всеми руками за Чифэнь-цзюня. Вроде бы этот молодой человек не раз ей об этом намекал. А пока Вэй Юэ продолжала строить из себя хорошую девочку. От этого Вэньлуня пробирало на смех. Ему не казалось чем-то дурным, если Вэй Юэ перестанет скрывать истинную себя. В конце концов, это может послужить причиной искажения Ци. Да и после пребывания в пещере, которое послужило толчком к дальнейшим изменениям в душе девушке, не быть собой становилось трудней. А Гаоцунь была разной. Воспитанной и благородной тоже, но недолго. В конце концов, сейчас она, т.е. душа Вэй Юэ подобна разбитому сосуду. Только в случае перерождения заклинательница сможет прожить жизнь в гармонии. Не то чтобы Вэнь Сюй так хорошо разбирался в этом, просто он молча слушал и запоминал слова госпожи Оюун. Никто и слова не скажет? Что же… — Оооо, Гаоцунь, — Вэнь Сюй опёрся руками на колени, чутка наклонившись вперёд. Цзинь Цзысюань широко раскрыл глаза. Да как он смеет так фамильярно обращаться к деве Вэй? — Я смотрю, ты вернулась в своё тело, — заклинательница посмотрела на него, поведя бровью. Вопрос из категории непозволительных при таком-то количестве народа. Но его тон насторожил Юэ больше. Что задумал? — Как видите, молодой господин Вэнь, благодарю за беспокойство, — она прикрыла глаза. Чтобы никто не заподозрил, не заметил её свирепости. Умеет же Вэньлунь вывести из себя… погодите, что? — О, это радует, — Цзян Чэн дёрнулся из-за дурного предчувствия. — А не хочешь спросить, как я себя чувствую? Или нашей славной дружбе быстро пришёл конец? — каждое слово для отдельного человека звучало по-своему. В воздухе так и чувствовалась эта буря эмоций, которую Вэнь Сюй вызвал лишь словами. Он ставил Вэй Юэ перед выбором, так как нужно было подтвердить или опровергнуть эти слова. Наверняка большинство думало, что у них была обычная договорённость. Но… дружба? В голове Вэй Юэ вырисовывалось не очень светлое будущее. Так как выходило, что после смуты ей придётся покинуть Пристань Лотоса и с концами перебраться в Безночный Город. Хвала Небу, что здесь нет Не Минцзюэ. А буря приближалась. Двери в главный зал, где они сейчас тут мирно трапезничали, а теперь каждый был подобен статуи, открыты. У Юэ дёрнулся глаз, раз, другой. «Вывести из себя удумал?» — сделала она глубокий вдох, ухмыляясь. Лишь одна сторона лица исказилась. Чанцзэ улыбнулся. Пожалуй, он останется наблюдателем. Ему не нужно было понимать всю ситуацию. Мужчине уже не нравилось то, как крепко Вэй Юэ хватается за воспитание, репутацию и свой образ. Сам Вэй Чанцзэ не считал, что может зваться отцом. Однако это он знал наверняка. Гаоцунь поднялась и обошла своего отца. Тянула время. Решала. А когда подошла и стала напротив Вэнь Сюя, слегка наклонила голову на бок. Как считает частичка души, умирать — так с музыкой. Дружба? Сам факт дружбы не слишком заденет окружающих. И если Вэнь Сюй так хочет, чтобы она произнесла заветные слова вслух, так тому и быть. Может быть, это самый лучший способ отблагодарить его за последние три месяца. — А-Сюй, — но она всё ещё придерживалась благородства и воспитанности, — какой я человек, если откажусь от нашей дружбы ради чужого мнения, более того — непостоянного? — на фоне этого жестокость слов заклинательницы усиливалась. — Прости, если я обделила тебя вниманием, — она улыбнулась, и Вэнь понял, что в будущем его голова будет бо-бо. — Но ты в течение трёх месяцев был рядом со мной. А сколько раз ты спас мне жизнь? — и пусть все усвоят, что их союз реален. При этом чувствовалось явное желание утихомирить Вэнь Сюя на ближайшее обозримое будущее. Но вместе с тем Гаоцунь сомневалась. Как бы она ни старалась, хотелось выпустить пар, несмотря ни на что. А Вэньлунь подумал, что можно было и отложить этот момент на потом. Хотелось, конечно, помочь ей, досадить Лань Сичэню. Но как-то Вэнь Сюй позабыл, что здесь её близкие, любимые ею люди. — Всего и не упомнишь, — засмеялась она. Смех её был лёгок. Мысли в голове Вэньлуня закрутились подобно тайфуну. Думай, думай, думай. По-хорошему, Вэй Юэ нужно было оставить мир. После пещеры она должна была отдать всю себя поиску душевной гармонии. Но ведь он сам вовлёк её в эту авантюру. Хотя это было не так. Он до сих пор не знал, что с ней собирался делать отец. Стремился ли Вэнь Жохань к такому результату? И пока заклинательница не сказала что-нибудь ещё, пока другие замерли от произнесенного ею, Вэнь Сюй перебил её. — Тогда прекрати! — пускай он не был одним из пяти в каком-то там списке, а кое-что умел. Цзинь Цзысюань был поражён его скоростью и ловкостью. Он не заметил движений. Лишь результат предстал ему. Опираясь на стол прямой рукой, притом не сбив ни одну посудину, всё тело Вэньлуня застыло в воздухе. Он серьёзно намеревался ударить Гаоцунь ногой в живот. Но та успела пригнуться и отойти в сторону, ближе к центру между рядами. Все подскочили. А Вэнь Сюй присел на обе ноги и встал. Юэ посмотрела на него с недоумением. — Это не ты! — человек перед ней словно разочаровывался, что было лишь игрой. Хотя он обещал матери не обманывать женщин, не задевать, не обижать их. Только вот Вэй Юэ была не обычной женщиной, а его другом. — Прекрати фальшиво улыбаться и преклоняться. Я не маленький, могу за себя постоять, — на деле этот молодой человек хотел сказать намного больше. Для всех, кроме Гаоцунь, его слова имели лишь хрупкую связь, а больше ничего. Однако она поняла. — Что? — и охренела. — Я тут, по-твоему, унижаюсь? — Вэнь Сюй кивнул. — Ты это сейчас серьёзно? — наконец-то! Вспылила! — Подожди? Хорошо, если не ради А-Ина, зачем мы сюда пришли? — Вэнь Сюй нахмурился. «Нет, Вэй Юэ, не это ты должна была сказать. Не так». Поскольку услышанному семья Цзян точно не обрадовалась. Лань Цижэнь нахмурился, но за ними не наблюдал. Слушал. Остальные молодые господа и один молодой глава пребывали в изумлении. Можно списать их (слова) на что угодно. Но присутствие наследника клана Вэнь меняет всё. В один момент он оказался выше всех, кроме Вэй Усяня. — Всё, что я хотел, сказал: их ответ сейчас не важен, поскольку судьба Поднебесной ещё не решена. Мы здесь, поскольку я считал, что тебе станет лучше, однако ты не в себе. Ты понимаешь, что делаешь, как говоришь, что за слова произносишь? — он схватился за голову. Подобные речи давались ему тяжело. Это из-за его отца она стала такой. А он подлил масло в огонь, хотя просто желал досадить Цзэу-цзюню. Ни к времени ни к месту поднимается вопрос: а что Лань Сичэнь сделал ему, что всё привело аж к такому исходу? Яньли прикрыла рот ладонью. Она была слишком самонадеянна, когда думала, что помогла А-Юэ и успокоила её? Или всё настолько плохо? Неожиданно показались три силуэта. Первый человек был в золотых одеждах. Его Цзысюань заметил первым, потому что это был его собственный отец. Третьего человека тоже заметили, но не обратили на него внимания. Мэн Яо довольно скромная персона, хоть и первый помощник своего господина. А вот второй (несложно догадаться) затмевал их всех. Чифэнь-цзюнь! — Что здесь происходит? — все трое ещё по пути сюда услышали шум. Чем ближе они были, тем чётче раздавались слова из этого зала. Впрочем, голосу Вэнь Сюя он нисколько не удивился. Когда в Башню Золотого Карпа прибыло первое послание из Пристани, он уже был там. Второго гонца они встретили по пути сюда. И Гуаншань вместе Яо поспособствовали тому, чтобы он при встрече не убил Вэнь Сюя. В разумности предложения последнего они тоже его убеждали. А глава Ланьлин Цзинь ещё умудрился и доброе слово замолвить за деву Вэй. Хотя Мэн Яо подозревал этого человека в совсем иных намерениях. Вэнь Сюй оглядываться не стал. Забил на всё и кинулся за спину Вэй Юэ. Пригнулся, схватившись за её плечи. Сейчас ему была дороже собственная шкура, чем состояние Вэй Юэ, которая — в теории — вот сейчас должна прийти в себя при виде жениха. — Ну что, юбка, понеслась? — и толкнул вперёд. Конечно, он вывел её достаточно, чтобы данный ход сработал. В будущем он поразится сам себе. Но плевать! Он может немного успокоиться, позлорадствовать и удовлетворить своё сердце свахи. Поскольку сейчас Гаоцунь не могла удержаться на ногах. А поймал её кто? Правильно, Чифэнь-цзюнь. Ещё никогда Вэнь Сюй не был доволен собой, как сейчас. — А-Шань?.. — едва ли слышно. Все растеряны, и всё из-за молодого господина Вэнь. А он доволен. Картина того, как легко глава ордена Не держит на руках свою невесту и, кажется, не думает злиться, грела душу. Правда, нельзя было увидеть выражения лица Гаоцунь. Вдруг она там дух испустит, потому как испытывать подобный переизбыток эмоций вредно для здоровья и грозит ей искажением Ци. А между тем Минцзюэ опустил Гаоцунь на ноги, но продолжал поддерживать. Заклинательница не могла позволить себе отвести взгляд. Больше всего она боялась, что… что от неё отвернётся именно этот человек. Сблизиться с Чифэнь-цзюнем было нелегко. И терять его доверие, просто терять его она не хотела. Сейчас вопрос был даже не о любви, а о простом уважении людей друг к другу. — Ты не выглядишь здоровой, — кажется, все только и ждали его реакции. Цзинь Гуаншань так выдохнул от радости. В этот час кровь не прольётся. А между тем Не Минцзюэ заправил за ухо выбившиеся из косы Юэ волосы. — Тебе стоит отдыхать в постели, а не находиться в окружении людей, — он посмотрел на каждого присутствующего, — особенно таких разных, — а Вэнь Сюю пора думать о путях от-сту-пле-ния. Кажется, Чифэнь-цзюнь тоже знал настоящую Юэ. Возможно, бояться смерти ему стоит не так сильно, как прежде? По крайней мере, он покинет мир быстро, а не в мучениях. Ведь он всё ещё принадлежит ордену Цишань Вэнь. — Думаю, Чифэнь-цзюнь прав, — Вэй Юэ опустила голову, которая загудела от вороха мыслей и эмоций. Она даже не заметила, как рядом оказалась взволнованная Яньли. Она слегка присела, сложив ладони на левом бедре, — приветствие обычной молодой госпожи, не заклинательницы. — Позвольте, я отведу Гаоцунь, — она вежливо улыбнулась. Прежде чем кивнуть, Не Минцзюэ слегка сжал плечо Вэй Юэ, чтобы та на него посмотрела. Напоследок он сказал, что было бы неплохо, наберись она сил к вечеру. А-Ли чудом не нахмурилась, но, заметив проявившийся блеск в глазах сестры, она задумалась. Сейчас две сестры покинули зал. Младшая снова поможет старшей. Но не будет чувствовать от этого радости или удовлетворения. Яньли вскоре задумается о том, о чём только что размышлял Вэнь Сюй. Все встали и поклонились прибывшим главам. Первым заговорил Гуаншань, сообщил о полученных ими новостях. Однако о том, что они согласны с предложением Вэнь Сюя, сказал Не Минцзюэ. Конечно, молодому господину Вэнь пришлось нелегко. Если кто на этой земле и был воплощением гнева небес, то это определённо Чифэнь-цзюнь. Половину своей уверенности Вэньлунь точно растерял. Однако восстановить дыхание у него время нашлось: наследников попросили покинуть помещение, кроме Вэнь Сюя, само собой. А также Фэнмянь попросил остаться и Чанцзэ. Мадам Юй снова сидела рядом с мужем. Бедолага Вэньлунь, который уже и сам успел запутаться, оказался на одной стороне вместе с Цзинь Гуаншанем и папой Цзэ. Глава Башни Золотого Карпа справился о его здравии, но в ответ получил ехидный вопрос. «Как это вы решили не откупиться от моего отца?» — конечно, напустил он самый высокомерный вид. Одна бровь у главы ордена Цзинь дёрнулась. Нижняя часть лица была спрятана за веером, а потому Вэнь Сюй не мог увидеть, как мужчина закусил губу. Этот малец напрашивается! По другую сторону на своём месте остался Лань Цижэнь, а вот рядом с Лань Сичэнем устроился уже Не Минцзюэ, за которым стал Мэн Яо. Чифэнь-цзюнь поинтересовался о состоянии своей невесты. И был удивлён, услышав «не знаю». Однако что-то говорить не стал. Лицо Цзэу-цзюня, обычно доброе или равнодушное по отношению к чужим, на миг огрубело, стало непривычно злым(?). Глаза его сузились в тот миг, когда он посмотрел на Вэнь Сюя, который как раз под…шутил над Цзинь Гуаншанем. — Хоть у меня и не было возможности поговорить с ней спокойно, думаю, что Гаоцунь меня избегает, — и снова он стал «самим собой». Не Минцзюэ нахмурился. Он не мог пока понимать, что здесь происходит. Недоволен. И даже если бы ему кто-нибудь сказал, что он такой не один, вряд ли бы от этого стало легче. Не Шань не видел Гаоцунь четыре месяца, но ему хватило и раза, чтобы понять: что-то не то. Изменения Вэй Юэ были необычными, как если бы она просто превозмогала жизненные трудности. Здесь иное. И она в этом не призналась. Умолчит и Вэнь Сюй, и уж точно отец Вэй Юэ. Так подумать, тот отчего-то не вызвал добрых чувств у Чифэнь-цзюня. — Она изменилась, — попробовал он забросить удочку. Почему попробовал? Сейчас Лань Сичэнь вряд ли хотел думать о деве Вэй. Цзэу-цзюнь слегка нахмурился. — Её слова были довольно резки по отношению к семье Цзян. Однако я не могу судить её без понимания происходящего, — и разговор о деве Вэй был на этом закончен. Или нет? В зал влетел Сюэ Ян. Он был очень быстрым ребёнком. А сейчас умудрился запыхаться! Ошалелым взглядом мальчишка осмотрел всех присутствующих, кое-как поклонился и затараторил. — Подумал, что этот индюк не будет ждать разрешения — и сразу к вам, — глубокий вдох и выдох. — Там этот, солнечный придурок, братец его, — и кивнул головой в сторону Вэнь Сюя. Воздух накалился. Конечно, появление Вэнь Чао давало о себе знать. Сюэ Ян оглянулся: неужто этот товарищ сюда на всех парах летит? Мальчишку к себе подозвал Вэй Чанцзэ. Между делом говоря, решив ночью прогуляться по старому дому, на одной из крыш он обнаружил также не спящего Сюэ Яна. Кажется, его Вэй Юэ и Вэй Ин прозвали своим «родным» братом. А ведь похож! — Какая приятная картина: главы всех четырёх орденов собрались, — конечно, этот баловень не станет приветствовать других. Но и ему никто не поклонился в ответ. В обычное время он бы взъелся. Но сейчас Вэнь Чао спешил. Рядом с ним по одну сторону стоял Вэнь Чжулю, по другую — Ван Линцзяо. Уж чего Вэньлунь точно понять не мог, так это того, что здесь делает шлюха Ван. А тем временем только троих Вэнь Чао оставил без внимания: Вэй Чанцзэ, Мэн Яо и Сюэ Яна. — О! Сюй-гэ, я чуть тебя не узнал, — вся его горесть была наиграна. Он смеялся про себя. — Если бы не полученные нами сведения, конечно же, — и вздохнул. Подойдя к центру, он махнул рукой. — Что же вы? Сегодня такой радостный день. Глава ордена Цзян, у меня для вас хорошие новости: отец явил великую милость, — на удивление Лань Цижэню, второй молодой господин Вэнь совсем не обращал внимания на Чифэнь-цзюня и Цзэу-цзюня. «Если бы не полученные нами сведения» — повторил про себя Лань Цижэнь. — Откуда же этой милости взяться? — Лань Сичэнь был поражён тому, как мягко он выражал своё презрение и злость. Такому баловню и любимцу отца, не занимающимся толком самосовершенствованием, невозможно заметить что-то, кроме притворной вежливости. Зато заметили Ван Линцзяо и Вэнь Чжулю, но тот взглядом велел девке помалкивать. Она ему не госпожа. Что же она здесь делает? — Если Пристань Лотоса станет надзирательным пунктом ордена Цишань Вэнь, — этот человек оскалился. — Но для начала вам лучше передать мне моего брата и Вэй Гаоцунь, — глаза его безумно поблескивали. Вэнь Сюй знал, что ему следует молчать. И всё же он заговорил: — А в случае отказа? — младший брат посмотрел на него с изумлением, как бы говоря «тебя-то здесь точно держать не будут, помалкивай». Но Вэньлунь был спокоен и достаточно резок, чтобы получить ответ. — Отец велел, — Вэнь Чао цокнул, — отец велел не осаждать Пристань Лотоса, — его оскал приобрёл более насмешливый оттенок, естественно, он посмотрел в сторону Чифэнь-цзюня и Цзэу-цзюня. — Для Верховного заклинателя очень важно подчинить Юньмэн Цзян другим способом, хотя я в этом не вижу смысла, — Цзыдянь на пальце мадам Юй заискрился. — Думаю, — продолжал Вэнь Чао, посмотрев старшему брату в глаза, — он хочет задобрить сбежавшую гостью, — и попытался просто улыбнуться. Не получилось. — Гостью? Он так и сказал? — Вэнь Чао нахмурился: неужели его глупый старший брат уже рассказал о Драконьей пещере, а потому так спокойно сушит свой язык? Но тут неожиданно встряла Ван Линцзяо — Вэнь Сюй сразу подумал, что та кем-то подучена. — Что же вы, господин Вэнь Сюй, так говорите о Верховном заклинателе! Полно вам, — улыбнулась она. И прижалась к плечу Вэнь Чао. – Господин Вэнь Чао всего лишь хотел узнать ваше отношение к родному ордену. Ваш настрой нас не радует. Но вам ещё можно получить прощение Верховного заклинателя — просто приведите сюда Вэй Юэ, — она улыбнулась так широко как могла, и прикрыла глаза. Было страшно, но вместе с тем Ван Линцзяо получало невероятное удовольствие.